Текст книги "Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 2"

В знаменитой басне дедушки Крылова звери пытались выжать из музыкальных инструментов божественные гармоничные звуки за счет того, что менялись местами друг с другом, вместо того чтобы научиться на них играть. В отношениях между Россией и ЕС меняется все – политические лидеры, конфигурация государственных и наднациональных структур, провозглашаемые цели, соотношение сил и т. д., – кроме самих отношений. Несмотря на всю претерпеваемую динамику, они остаются прежними в самом худшем значении этого слова. То есть недоразвитыми, низко эффективными, поверхностными, конъюнктурными. Подверженными взлетам и падениям. Настолько непрочными, что трудно поправимый удар по ним может нанести чуть ли не любой международный конфликт, любое государство, будь то член ЕС или третья страна. В подтверждение данной констатации даже примеры не нужно приводить. Их будет слишком много. Они хорошо известны.

Объяснять сложившуюся ситуацию можно целым набором факторов. Первый. У партнеров не совпадающие глобальные и региональные интересы. Но так и должно быть, иначе они были бы не партнерами, а единым государством, федерацией или, на худой конец, конфедерацией. Естественно, что у России и ЕС разные интересы. Они расположены в разных частях Евразии. Они соседствуют с совершенно иными державами и регионами. Они разные по менталитету, самоидентификации, уровню политического и социально-экономического развития. Их разделяют многочисленные фантомы, унаследованные от прошлого. У них физически не может быть во всем совпадающих интересов.

Вместе с тем, несовпадающие интересы никогда не мешали установлению самых тесных союзнических отношений. Они не препятствовали запуску и осуществлению интеграционных проектов. Вспомним, у участников антигитлеровской коалиции были чуть ли не диаметрально противоположные подходы к осмыслению целей войны с гитлеровской Германией и послевоенного устройства мира. Тем не менее, они сумели установить союзнические отношения и заложить фундамент нового миропорядка, олицетворением которого стала Организация Объединенных Наций.

Нынешний Североатлантический альянс – это сплошной клубок противоречий. Входящие в него государства каждое по-своему оценивают предназначение НАТО, задачи, стоящие перед Организацией, перспективы его эволюции и отдельные предпринятые им акции, будь то в Ираке, Афганистане или любом другом месте. Не лучше обстоит дело в ЕС. Европейский интеграционный проект вообще был пущен тогда, когда Франция и Германия еще воспринимали друг друга как непримиримых врагов. И сейчас в стане ЕС нет никакого единства по поводу конечных целей интеграции, передачи на наднациональный уровень все новых и новых полномочий или форм и методов выхода из кризиса суверенной задолженности. Однако и НАТО, и ЕС остаются ведущими игроками за мировой шахматной доской, претендуют на то, чтобы по-прежнему диктовать остальным, как им себя вести, и являют собой пример самых тесных союзнических связей и консенсусной политики.

К тому же разногласия и противоречия между Россией и ЕС не стоит абсолютизировать. И в культурологическом, и во многих других аспектах они очень близки друг другу. Объективно они бесконечно много могут получить от объединения усилий. И для решения глобальных проблем, и для повышения своей конкурентоспособности на международной арене. Их подталкивает друг к другу намного большее, чем разъединяет. Значит, фактор несовпадающих интересов не является определяющим.

Второй. Партнерские отношения между Москвой и Брюсселем подтачивают непоследовательность и противоречивость внутренней и внешней политики, проводимой Москвой на протяжении всех лет, с момента обретения Россией независимости, половинчатость провозглашенных политических и экономических реформ. Все эти обстоятельства просто не дают партнерским отношениям реализоваться. Ведь в учредительных договорах ЕС прямо зафиксировано, что отношения стратегического партнерства возможны только с теми державами, которые разделяют принципы плюралистической демократии, верховенства права и защиты прав человека. Россия до этих высоких стандартов в интерпретации, естественно, политического класса и лидеров ЕС, явно не дотягивает. И, похоже, не особенно стремится в этом плане что-либо менять.

В начале 1990-х годов, когда Россия только приступала к осуществлению глубоких комплексных реформ по модели, заимствованной у коллективного Запада, казалось, что она, как и любые другие члены бывшего советского блока, быстро пройдет переходный период, построит типовую рыночную экономику и создаст нормальное демократическое общество. В таком случае различия между ней и странами ЕС стирались бы. Она автоматически оказывалась в лагере западных держав. Противопоставления по линии Россия – НАТО или Россия – ЕС полностью утрачивали смысл.

Развитие событий пошло в несколько ином ключе. Реализовался другой сценарий. Путь, на который свернула Россия, выдался чрезвычайно тернистым и противоречивым. В итоге – справедливо или несправедливо, другой вопрос – западные партнеры стали предъявлять ей многочисленные претензии по любому из рефератов реформ, начиная от подлинности демократического устройства и заканчивая соблюдением прав человека.

Россия оказалась «чужой» среди западных демократий. Сначала она по этому поводу очень переживала. Однако чуть окрепнув, осмелела и начала проводить самостоятельный курс, отличный от того, которым следовали записные партнеры. Они же восприняли это или сделали вид, что восприняли как возвращение к политике противостояния, к политике «холодной войны» или «холодного мира». Посудите сами, о каком партнерстве в таких условиях может идти речь.

Однако все вердикты такого рода совершенно несостоятельны. Россия в исторически очень короткие сроки совершила колоссальный рывок вперед. И сравнивать ее надо не с развитыми устоявшимися демократиями, а с коммунистической идеологией, тоталитарной системой и плановой экономикой, от которых она отказалась. То есть ситуацию надо видеть не в статике, а в динамике. И замалчивать огромные жертвы, принесенные страной ради общего блага, жертвы, от которых коллективный Запад так много получил, и масштабы преобразований просто некрасиво. Это даже немножечко низко и недостойно.

И обвинения, бросаемые России, в развороте к проведению прежней политики противостояния выглядят несерьезно. Ведь, если разобраться, только Россия «закопала топор войны». Она сделала все необходимое для того, чтобы разногласия между ней и НАТО, между ней и ЕС никогда больше не приобретали антагонистический характер. Ни ЕС, ни НАТО ничего подобного не сделали. Даже не попытались. Они «шкурно» воспользовались ослаблением Москвы для откровенной экспансии на Восток и вовлечения в свою орбиту всех бывших союзников России по социалистическому блоку.

В результате Россия оказалась для них как бельмо на глазу. Вместо того чтобы создать новые структуры военно-политического и экономического сотрудничества с участием всех европейских стран, они лишь расширили пределы коллективного Запада и законсервировали международные объединения, ориентированные не решение задач далекого прошлого. Они протащили в настоящее откровенно устаревшую и никому не нужную повестку дня. Они, по сути, легитимировали противостояние времен «холодной войны», когда все хорошие и правильные страны входят в НАТО и/или ЕС, а нехорошие и неправильные остаются вне евроатлантического сообщества. Так зачем же в этом Россию-то винить? И на Москву всех собак навешивать?

Третий. Он же последний действительно значимый фактор. Как интересно получается. Если объективно Россию и ЕС гораздо большее сближает, чем разъединяет, и Москве не престало предъявлять счет в том, что именно она не оправдала доверие и всех подвела, то выясняется, что препятствием на пути утверждения подлинно честных, взаимовыгодных, партнерских отношений между Россией и ЕС является Брюссель.

Раньше об этом неудобно было говорить или писать. Сразу последовали бы обвинения в нарушении традиций политической корректности. Мол, как-то вызывающе. Неловко. Предвзято. Субъективно. Ведь ЕС столь многого достиг. Он преодолел вековечную вражду между европейскими народами. Сумел перечеркнуть прошлое. Превратил Европу в оазис мира, стабильности, процветания. Всюду и повсеместно, даже в самых отдаленных от Европы регионах, начал насаждать свои прогрессивные нормативные стандарты и представления.

Еще пару лет назад так бы и произошло. Но не сейчас. Глобальный экономический кризис открыл шлюзы. Он показал: монополией на истину не обладает никто. Уже достаточно давно российские эксперты и ведущие политики подсказывали своим брюссельским коллегам: осторожно, вы делаете что-то не так. Вы зарываетесь. Вы слишком бесшабашно и нахраписто эксплуатируете конъюнктуру. Надо жить по средствам. Надо вкладывать деньги в реальный сектор экономики, а не спекулятивные бумаги. Необходимо привязывать рост заработной платы к темпам повышения производительности труда. Нельзя забывать обо всей совокупности факторов международной конкурентоспособности. Мир меняется. На воспоминаниях о былом могуществе далеко не уедешь.

В Брюсселе отмахивались. Много чести еще и вас слушать. Высокомерие, проявляемое ЕС и его государствами-членами, и неприятие критики встало им очень дорого. За прошедшие десятилетия основные базовые вводные существенно поменялись. Ситуация теперь выглядит намного иначе. Безрассудность политики, проводившейся ЕС еще совсем недавно, всеми с легкостью признается. То, что за выживание зоны евро еще предстоит очень и очень побороться, для всех очевидно. Более того, никто не в состоянии с полной определенностью сказать, как оно обернется в будущем. Брюссель и все государства – члены ЕС не считают для себя зазорным побираться по миру. Они уговаривают всех увеличить взносы в МВФ. Отказываются от хваленых программ помощи и технического содействия третьим странам, которые в их глазах вдруг как-то неожиданно утратили право на то, чтобы считаться бенефициарами.

В такой ситуации ничто больше не мешает предложить несколько более объективный и сбалансированный анализ партнерских отношений между Россией и ЕС и предъявить Брюсселю счет за их плачевное состояние. Ничто больше не останавливает назвать близоруким и ошибочным все то, что на поверку и взаправду оказалось близоруким и ошибочным. ЕС перестал быть «женой Цезаря, которая всегда и при любых обстоятельствах вне подозрений».

Вот что получилось, похоже. Если судить по проводимой им практической политике, Европейский Союз возомнил себя чем-то вроде империи. Он решил, что все остальные должны подчиняться его воле только потому, что он так велит. Потому что он может и должен служить эталоном для всех. Он всегда прав. Он вне критики. Он самый-самый. Он иконостас. Достаточно просто следовать его предписаниям, и повсюду в мире настанет эра стабильности и процветания. Увы…

Фактически Европейский Союз все в большей и большей степени превращается в некоторое карикатурное подобие Советского Союза. Естественно, не во всем. Но в некоторых критических аспектах. Советский Союз погубило превалирование идеологии и политики над экономикой. В конечном итоге экономика не выдержала диктата и догматов перевранных марксистских верований и развалилась. ЕС идет по тому же пути. Союз все чаще и настойчивее ставит во главу угла не экономические законы, по которым развивается рыночная экономика, а свои оторванные от действительности идеологические и политические запросы и представления.

Их жертвой и становятся условно партнерские отношения между Россией и ЕС. Мол, кого колышет, что объективно Россию и ЕС связывают отношения взаимозависимости. Какая разница, выгодна ли линия, проводимая Брюсселем, европейскому бизнесу. Вот есть установка на то, чтобы создать «зеленую» экономику и сбросить с плеч диктат цен на энергоносители, утвердить единообразное понимание демократической безопасности и сформировать ориентированную на Брюссель общеевропейскую систему догоняющего развития, и гори все синим пламенем. Будем действовать так, как нам заблагорассудится. Хотим, чтобы в такой-то и такой-то стране правили угодные нам режимы, и будем добиваться этого любой ценой.

Можно, конечно. Но ведь партнерские отношения на такой основе – плевать на всех и делать только так, как я скажу – не построить. Тем более, когда в партнеры приглашается не мелкая второстепенная зависимая страна, а великая держава, стягивающая к себе самые различные регионы, несущая особую ответственность за поддержание международного мира и безопасности, способная повлиять на развитие событий в любом уголке планеты.

Пожалуй, мы действительно выявили слабое звено. Что касается России, она безусловно заинтересована в партнерских отношениях с ЕС и его государствами-членами. Россия зависит от рынков сбыта, находящихся в ЕС. Она нуждается в инвестициях, идущих из стран ЕС. Она строит внутреннюю политику модернизации из расчета на то, что сможет опереться на технологический потенциал ЕС. Она готова к тому, чтобы идти настолько далеко по пути экономической интеграции с ЕС, насколько для ЕС это окажется приемлемым.

Проблема в том, что Союз не готов. Он пытается проводить устаревшую, бессмысленную, дискредитировавшую себя политику экспансии за счет России. Политику переманивания на свою сторону политических элит в соседних с Россией странах, с которыми последнюю связывают столетия совместного существования. Политику назиданий, поучений, бесконечных требований и претензий. Политику, в отношении которой кто-то безответственный уже наивно выкрикнул: «А Король-то голый!»

Эту политику по большому счету надо менять. Она наносит ущерб и России, и ЕС. Она бьет по нашей общей конкурентоспособности. Она подрывает и перечеркивает наше совместное будущее.

Как хорошо было когда-то. Поднимается человек на высокую гору – не вообще кто-то, конечно, а лицо, удостоенное и должным образом уполномоченное, – и получает исчерпывающие разъяснения по поводу того, что и как делать и каким образом выстраивать жизнь между людьми и народами. В наше время о таком остается только мечтать. Никто саму Россию и ЕС в этом плане не подменит. Никто за них свод непререкаемых правил поведения не придумает.

Но дожидаться появления такого свода или ставить все в зависимость от его написания было бы крайне нежелательным. На самом деле то, что требуется России и ЕС, европейскому бизнесу, населению Большой Европы, – это покончить с бесконечным выдвижением предварительных условий и взяться, наконец-то, за простую повседневную черновую работу по выстраиванию нормальных дружеских отношений. Засучив рукава. И по всему азимуту.

Многое в этом плане зависит от экспертного сообщества. В его деятельности рассуждения самого общего порядка, констатации очевидного и маниловщина по-прежнему занимают гипертрофированное место. Сейчас нужны не призывы, не увещевания, не прекраснодушные пожелания, а обоснование таких предложений и рекомендаций, которые можно было бы реализовать, разъяснение не того, что нужно сделать – с этим все более-менее понятно, – а как добиться искомого результата.

Первоочередная задача, как было показано выше, – очистка авгиевых конюшен отношений России и ЕС от всех осложняющих их наслоений. Проблемы недопустимо замалчивать. От них нельзя отмахиваться или закрывать на них глаза, оставляя их решение последующим поколениям. Их необходимо «обезвреживать» в реальном времени.

Другая задача такого же высшего порядка – формирование благожелательного отношения к России в ЕС и к ЕС в России. У Российского государства в ЕС незаслуженно устоявшаяся репутация коррумпированного зловредного душителя свобод, препятствующего утверждению у себя в стране и на континенте прогрессивного постмодернистского демократического порядка. У ЕС в России – слабого, нерешительного, разваливающегося образования, перекладывающего свои внутренние проблемы на плечи других, служащего ширмой для проведения захватнической экспансионистской политики входящими в его состав крупнейшими державами.

Подобный имидж тащит отношения между Россией и ЕС в прошлое. Он препятствует выдвижению и реализации инициатив, способных привести в последующем к прорыву в утверждении между Москвой и Брюсселем реального работающего партнерства. Он заставляет политиков все время оглядываться на скептически настроенное общественное мнение. Если его удастся поменять, и все остальное в формировании подлинно равноправного политического, экономического, правового и гуманитарного пространства на континенте пойдет легче.

Это первоочередная повестка дня также и для общественности, и европейских парламентариев. К сожалению, их вклад в решение назревших и застарелых проблем и утверждение привлекательного имиджа России и ЕС совершенно не чувствуется. Народная дипломатия фактически отсутствует. Отношения между Москвой и Брюсселем выстраиваются как сугубо технократические. Общественность от рычагов влияния на их развитие полностью отстранена.

А ведь общественности многое дано. Так, вместо бесконечного и зачастую бессмысленного обсуждения международных проблем европейские парламентарии могли бы совместно заняться разработкой такого законодательства, которому бы ЕС и Россия придали модельный характер. С его помощью объединение не какой-то отдельной части, а всей Европы пошло бы гораздо быстрее и успешнее.

В заключение еще одна задача высшего порядка, заслуживающая приоритетного внимания. Отношения между Россией и ЕС лишены стратегической глубины. У политических элит обеих сторон отсутствует даже приблизительное видение того, как политическая конфигурация нашего континента будет выглядеть через 20, 30 или 50 лет. Или должна выглядеть.

Пожалуй, это главное, о чем следует договариваться.

Глава 5.14. Партнерство РФ – ЕС в условиях неопределенности

Фон, на котором проходят все обсуждения нынешнего состояния дел в отношениях между Россией и Европейским Союзом, примерно одинаков. Участники, как правило, констатируют, что российская внутренняя и внешняя политика по итогам президентских выборов меняется. И ЕС после нахождения выхода из кризиса суверенной задолженности и вступления в силу нового фискально-бюджетного договора станет совсем другим. Плюс в системе мирохозяйственных связей и мировой политике назревает все больше вопросов, требующих новых подходов и адекватной реакции. Соответственно в ближайшее время партнерство между Россией и ЕС будет сталкиваться с проблемами неопределенности. Поэтому крайне важно разобраться в тех факторах, которые работают на сближение или, напротив, на соперничество и взаимное недовольство, и научиться оказывать на них влияние, выгодное обеим сторонам.

На многих международных конференциях, семинарах, симпозиумах, однако перечисленные аспекты затрагиваются по касательной. Рабочая группа «Партнерство с Россией в Европе: Россия и ЕС в условиях неопределенности» специально выбрала их в качестве предмета для дискуссии. 25–28 февраля 2012 г. Рабочая группа собралась в 10-й раз. Встречи проводятся ежегодно. Фактически это двусторонний российско-германский форум. Его курируют с российской стороны Фонд «Единство во имя России» и Фонд Русский мир. С германской – Фонд Фридриха Эберта. В его состав входят ведущие российские эксперты из Института Европы и ИМЭМО РАН, МГИМО (У) и Высшей школы экономики и других известнейших мозговых центров и университетов России, занимающихся проблематикой ЕС, парламентарии и представители исследовательского сообщества Германии.

Предлагаю вместе посмотреть, насколько поменялись за истекший период акценты в выступлениях участников.

Диалог между Россией и ЕС сыграл ключевую роль в решении большинства принципиальных вопросов вступления нашей страны во Всемирную торговую организацию. Проблемы возникали до последнего момента. На заключительном этапе длительного пути их удалось все же снять.

Однако после обретения членства России в ВТО их меньше не станет. Может быть, они только поменяют природу. Да и поиски подходов к их преодолению будут вестись в других организационных рамках.

Россия является членом Таможенного союза. Эта структура, созданная Россией, Казахстаном и Белоруссией, обретает реальные черты наднациональности. Соответственно и таможенное регулирование, и отдельные элементы торговой политики с национального уровня переходят на коллективный.

Если так, то и реализация ряда обязательств, взятых на себя Россией при вступлении в ВТО, частично будет идти таким образом, что партнером других членов ВТО окажется не столько Россия, сколько Таможенный Союз. Аналогичным образом усложняется процесс переговоров между Россией и ЕС над новым базовым соглашением. Ведь в каких-то своих аспектах компетенция по предмету переговоров оказывается переданной Таможенному союзу.

Не упрощает картину и разное видение сторонами того, что должно представлять собой новое базовое соглашение. По мнению Москвы, на данном этапе достаточно заключить облегченный, сравнительно короткий договор, который бы в дальнейшем прирастал отраслевыми соглашениями. Брюссель продолжает настаивать на согласовании всеобъемлющего договора.

На затягивание переговоров будут работать еще несколько факторов. России нужно адаптироваться к режиму ВТО, разобраться с тем, что членство в ВТО несет конкретным рынкам и конкретным товаропроизводителям. Для многих российских хозяйствующих субъектов отдельные договоренности по условиям вступления оказались неприятным сюрпризом.

Только несколько конкретных примеров. Заградительные пошлины на ввоз изделий из свинины остаются. Одновременно Россия пообещала снять пошлины на ввоз живых свиней. Понятно, какой удар это нанесет по российским свиноводческим фермам.

Зависают многие производственные проекты, связанные со строительством предприятий различного профиля по переработке древесины. И внешним, и внутренним хозяйствующим субъектам обещали некоторую защиту от конкуренции. В действительности она, напротив, снимается.

Подобные примеры приводятся бесконечно. Но можно посмотреть на возникшую ситуацию и с позиций макроэкономических показателей. Так, аграрное производство в ЕС на десять порядков мощнее, чем в России. Совершенно очевидно, что это означает на практике, если Россия и ЕС начинают играть по совершенно одинаковым экономическим правилам.

У российского бизнеса есть и другие, не менее естественные опасения. Так, транспортная инфраструктура России завязана на ЕС. С этим нельзя не считаться. После введения в действие «Северного потока» зависимость России от экспорта в ЕС еще более возросла. В случае форсированного строительства «Южного потока» она приобретет беспрецедентный, катастрофический характер.

Не меньше сомнений и у партнеров России из Германии и других стран ЕС. Россия – колоссальный рынок. Россия – страна неограниченных возможностей. Теоретически уже в обозримом будущем она может выйти на 4-е место в мире по ВВП. Во всяком случае, руководством России на политическом уровне такая задача ставится.

Но все это только потенциальные возможности. На настоящий же момент экономику России душит коррупция. В радикальном улучшении нуждается инвестиционный климат. Ждут своего решения задачи диверсификации и повышения эффективности национальной экономики, включая проведение структурных реформ. Из России бегут капиталы. Масштабы вывода капиталов достигли настораживающих масштабов.

Не добавляет оптимизма и наличие целого ряда противоречий между Москвой и Брюсселем в понимании базовых ценностей. Или если не в понимании, то в их реализации на практике. А ведь эти базовые ценности – гарантия защиты прав собственности, определенность правового регулирования и, что важнее, правоприменения.

Далее, работает правило бумеранга. И Россия смотрит на ЕС с большой долей недоверия. Слишком уж разрекламированы внутренние неурядицы интеграционного объединения. Не очень внятной на протяжении двух лет оставалась политика ЕС по спасению Греции от дефолта. Согласно предварительным прикидкам компетентных международных и наднациональных структур, в 2012–2013 годах в ЕС будет наблюдаться нулевой или, если мировая конъюнктура не ухудшится, минимальный рост. Это в лучшем случае. Не исключен и менее оптимистический сценарий. Внутренний рынок ЕС сокращается. Безработица находится на чудовищно высоком уровне. Меры жесткой экономии резко ослабили возможности качественного экономического роста в регионе.

Тем не менее, создание Таможенного союза и заявленное сторонами стремление искать конструктивные решения в двусторонних отношениях открывают новые возможности. Действительно новые возможности. О чем идет речь. Членство России в ВТО означает, что по правилам ВТО начинают работать и Казахстан, и Белоруссия. Ничто не мешает задуматься о разработке и внедрении общих правил, ориентируясь на которые будут функционировать экономические рынки, экономические пространства ЕС и Таможенного союза.

Иного, как неоднократно настаивали российские эксперты, вообще не дано. С января 2012 года единая Экономическая комиссия преобразована в наднациональный орган, общий для Таможенного и Евразийского союзов. По ряду вопросов экономического сотрудничества она, а не национальные структуры, оказывается партнером Брюсселя.