Текст книги "Сопротивление в гештальт-подходе VS Способ контакта со средой. Комплексный анализ, техники работы"

§2. Конфлуэнция 2 рода (типа). Сущность, проявление у клиента, что дает клиенту, чем может мешать, способы работы в терапии

Сущность конфлуэнции 2 рода

«Конфлуэнция является способом неразличения и невстречи. Но и это тоже опыт»2323
  Булюбаш И. Д. Руководство по гештальт-терапии. – М.: Психотерапия, 2007. – С. 135.


[Закрыть]. Этот способ контакта характеризуется исчезновением различий между человеком и средой. Возникающие потребности не принадлежат человеку, чужие переживания, желания и чувства принимаются им как свои собственные. В фазе преконтакта не проявляется фигура, своя потребность. Слияние может быть как с одним человеком (другом, супругом, ребенком), так и с семьей, группой (школьный класс, национальная диаспора, спортивная команда).

Часто конфлуэнтные отношения сопровождаются либо неожиданным чувством вины, либо негодованием. Тот, кто чувствует себя втянутым в слияние, должен либо просить прощения за «инаковость», либо испытывать чувство вины, как будто бы предает кого-то, с чьей точкой зрения (ценностями) он несогласен. Второй участник слияния может чувствовать себя преданным, считать, что с ним поступили не по правилам, обвинять партнера в грубости и бесчувственности.

«Конфлуирующий клиент часто нуждается в постоянном принятии, одобрении со стороны других людей, он не выражает своих чувств, так как боится возможного конфликта»2424
  Булюбаш И. Д. Руководство по гештальт-терапии. – М.: Психотерапия, 2007. – С. 137.


[Закрыть]. Он растворяется в другом человеке и поэтому каждый раз, когда наступает отделение, очень переживает, испытывает сильный страх.

«Слияние связано с одиночеством, ответственностью и свободой. Это – центральный момент всей концепции. Представьте себе: на одной чаше весов Одиночество, Свобода и Ответственность, а на другой Слияние. И Слияние перевешивает. <…> Это примерно так: Мы будем делать это потому, что ты так хочешь; Мы не будем ничего делать потому, что ты так не хочешь. Потому что, если выяснится, что между нами есть различие, оно может означать мой уход, твой гнев и мое одиночество. А одиночество означает, что дальше уже я сам буду вынужден решать, что мне делать, куда идти, и мне самому придется нести ответственность за результат. А это – страшно»2525
  Гавердовская Полина: https://vk.com/polina.gaverdovskaya, поиск по хэштегу «Обучение гештальтерапии».


[Закрыть].

Как проявляется у клиента

Конфлуэнция 2 типа часто видна по поведенческим паттернам: клиент быстро и на все соглашается без раздумий, не давая себе времени и возможности почувствовать «мое – не мое». Например, у меня в кабинете стоит корзинка – там разный чай: я всегда предлагаю клиентам выбрать, и это уже для меня знаковые процессы. Клиент, склонный к слиянию, даже подходить к ней не будет, он скажет: «Как вам хочется?» или «Мне так же, как и вам». Очень долго и тяжело уходит после окончания сессии (стоит в коридоре, что-то еще рассказывает, спрашивает, часто делает комплименты терапевту), пытается вступить в переписку с терапевтом в мессенджерах, чем-то поделиться. Нередко на сессии такие клиенты пытаются решить проблемы близких.

Вербальные маркеры: постоянное использование «мы» (даже если детям уже 30—50 лет), попытка «присоединить» терапевта к своей точке зрения: «Вы же меня понимаете?», «Вы, как женщина, меня понимаете?», «Вы, как разумный человек, согласны со мной?»

Телесные маркеры: часто по своей инициативе клиент сокращает физическое расстояние между терапевтом и им самим (подвигает кресло ближе, ближе садится), может брать за руки терапевта, неосознанно подстраивается под позу или тон голоса терапевта. Если клиентка, рассказывая о своих отношениях с мужем, постоянно употребляет «мы» и вы аккуратно заметите этот феномен – иногда можно увидеть прямо «ступор»: тело замрет, станет обездвиженным, потому страшно даже предположить, что может быть НЕ-МЫ.

Что дает конфлуэнция-2 клиенту

«Здоровый человек свободно передвигается по континууму от полного слияния, например во время секса, к обособлению (чтобы расслабиться или помедитировать)»2626
  Силлс Ш., Джойс Ф. Гештальт-терапия: шаг за шагом. – М.: ИОИ, 2017. – С. 193.


[Закрыть].

Конфлуэнция 2 типа обеспечивает базовые потребности человека в безопасности, защищенности, принадлежности к группе, ее принятие, ощущение близости и «родственности». Это механизм, возникший одновременно с возникновением человека как социального существа. Механизм, который позволяет паре «мужчина и женщина» возникнуть как пара и сформировать идентичность «МЫ», как новое «государство» со своими правилами и законами, предполагающую близость и самораскрытие двух человек.

Часто выбор конфлуэнции 2 рода как способа контакта дает возможность экономить силы и энергию, ресурсы – и в этом смысле в определенных ситуациях для человека может быть оправдан как выбор. Например, человек готовится к серьезной конференции, пишет ночами диссертацию, делает иной важный проект – на вопрос «Что ты будешь на ужин?» он отвечает: «Что вы, то и я, мне поесть и дальше сесть работать», – в данной ситуации он сливается в потребности «хочу есть» и «что я хочу есть» со своей семьей, потому что здесь и сейчас у него другие приоритеты, которые требуют его включенности и прицельного внимания.

Чем может мешать конфлуэнция 2 типа, когда используется постоянно и стереотипно

Формирование собственной идентичности происходит через осознание, обозначение границ, то есть собственных установок «на жизнь», собственных правил жизни в различных сферах, через подчеркивание различий, способность объяснить себя Другому (Другим). Если этого не происходит и слияние становится основным способом контакта со средой, человек фактически лишается свободы воли, свободы самоопределения, теряет себя как личность, живет не свою жизнь.

Внешне часто то, что видится «идеальным контактом» в отношениях с детьми или в паре, по факту является отсутствием такового, поскольку контакт обнаруживается на границе различий (мы только тогда можем быть в настоящем взаимодействии с Другим, когда мы этого Другого действительно видим, он для нас отличается от нас самих или, по крайней мере, мы постоянно допускаем, что он может отличаться). «Идеальная семья» – это часто иллюзия, когда люди живут НЕ с реальным Другими, а со своими представлениями о них – как о «втором себе».

В «слитой паре» оказывается много подавленной агрессии, раздражения, поскольку предъявить ее некуда и невозможно – такое предъявление (несогласие, иная точка зрения) сразу приводит к драме, обидам, обвинениям, грозит гибелью отношениям. Почти невозможной становится любая, даже мягко выраженная критика.

«В социальном плане конфлуэнция препятствует любому противоборству, любому настоящему контакту, а значит, и всякому социальному развитию, ее часто можно обнаружить у фанатиков и сектантов»2727
  Гингер С., Гингер А. Гештальт-терапия контакта. – М.: Институт общегуманитарных исследований – ИОИ, 2015. – С. 138.


[Закрыть].

Способы работы в терапии

Задачей терапии конфлуэнции 2 типа является «работа с границами self, с личной „территорией“ каждого человека, с временными пределами человеческих взаимодействий (чередование контактов и отступлений)»2828
  Там же. С. 138.


[Закрыть].

1. Работа в диалогическом подходе:

1.1. В процессе терапии очень наглядно обращать внимание на местоимение МЫ, используемое клиентом. «Замечаешь ли ты, что используешь местоимение МЫ, описывая желания, планы, мысли?»

1.2. В работе на границе контакта с терапевтом можно подчеркивать различия между клиентом и терапевтом: «Я вижу, что ты согласна с этим, чувствуешь то же самое, но вот это видишь по-другому», – тем самым в безопасной обстановке давая клиенту возможность быть действительно Другим, отличающимся – и одновременно принятым.

2. Работа в экспериментальном подходе:

2.1. Можно предлагать клиенту говорить от Я, исследовать чувства, которые возникают у клиента, когда он пробует это делать. «Как тебе, когда ты говоришь от первого лица? Хочется ли тебе сказать что-то другое? Отличное от того, что ты собирался произнести? Как в теле, какие эмоции поднимаются?» Возможно, обнаружится, что пациент начинает чувствовать себя виноватым или возникает страх быть отвергнутым. И тогда можно исследовать, перед кем и в чем он действительно (или мнимо) виноват. Можно говорить об опыте обозначения различий и отвержения, который был когда-то в его жизни, отличается ли текущий момент жизни от его прошлого опыта, может ли он опираться сейчас на себя.

2.2. На протяжении сессии, там, где это уместно, можно предлагать клиенту выбор «здесь и сейчас» и наблюдать, как он происходит / не происходит, обращая на это внимание клиента: «Есть чай: черный, клубника, бергамот, – я буду черный чай, а ты?», «Ты можешь выбрать, где тебе сесть: на ковре, укрыться пледом, на плетеном кресле или в мягком кресле», «Как тебе температура? Можно закрыть/открыть окно».

2.3. Эксперимент на дистанцию позволит исследовать, как клиент переживает «отдельность» на физическом уровне, может ли он ее вынести. Можно менять дистанцию стульев клиента и терапевта, предлагая клиенту прислушаться к своим ощущениям и чувствам. Если дистанция в 2 метра вызывает, например, тревогу и страх, можно остаться в этом положении и увидеть, что контакт не обрывается, не исчезает, просто становится несколько иным по качеству.

3. Работа с границами клиента может включать в себя три части (направления):

3.1. Определение собственных границ в различных сферах жизни: формулирование собственных позиций, убеждений, правил жизни, способа жить в тех или иных ситуациях. Для того чтобы объяснить себя Другому, нужно сначала объяснить себя самому себе. Для этого можно предлагать клиентам упражнение /домашнее задание на осмысление своих границ в различных сферах жизни (приложение).

3.2. Определение того, является та или иная граница для клиента жесткой или гибкой, то есть в каких сферах и когда, при каких условиях он готов договариваться, «передвигать ее» без ущерба для собственной личности.

3.3. Исследование возможности или невозможности озвучить эти правила Другому человеку (близким, друзьям, коллегам, посторонним людям). Создание способов и формулировок того, КАК можно сказать о различных границах. Один из вариантов, который можно предложить клиенту, – использование «трехчастного высказывания» для безопасного обозначения границ2929
  Ефимкина Р. Косяки начинающих психоконсультантов. – М.: Класс, 2018. С. 152


[Закрыть].

1 часть: Я чувствую что-то… (раздражение, злость).

2 часть: Когда ты… (берешь без разрешения мои вещи, пишешь мне в 23:00, смотришь мою переписку, даешь мне советы по воспитанию дочери).

3 часть: Потому что для меня это означает… (что для тебя не важны те правила, которые я озвучивала как важные для меня; что тебе не ценны наши договоренности).

4 часть: Мне бы хотелось от тебя… (соблюдения тех моментов, о которых мы разговаривали в отношении моих вещей, давай я тебе повторю, в каких моментах мне дискомфортно).

Еще один, более конструктивный способ обозначения комфортных для себя границ – говорить не о том, ЧТО делается НЕ ТАК, а обозначать, как клиенту хотелось бы, чтобы было, и далее обсуждать, возможно ли это организовать в конкретных отношениях. Такой подход исключает нахождение «виноватого» и копание в прошлом, а сосредотачивается на настоящем, конкретных потребностях и необходимых действиях.

3.4. Работа со страхом отвержения или неспособностью проявить агрессию (внутреннюю направленную силу) для обозначения своей границы.

Скорее всего, в опыте клиента был эпизод (эпизоды), когда обозначение себя, своей инаковости представляло угрозу (например, на попытки ребенка отстоять свои интересы мама замолкала на длительное время, и ребенок терял ощущение «я есть», потому что «мама меня не замечает»). Выбор такого способа контакта, как слиться (соглашаться во всем, не спорить, не отличаться) с мамой, был на тот момент творческим приспособлением, это было лучшее, что могла сделать психика ребенка, защитив его от ужаса переживания символической смерти.

С подобной ситуацией мы можем работать как с хронической ситуацией низкой интенсивности, переводя ее в острую ситуацию посредством эксперимента, проживая в настоящем сложные чувства, имея возможность безопасно сказать маме какие-то важные для клиента вещи, и далее посмотреть, какой выбор есть у клиента сейчас, в его сегодняшних отношениях.

§3. Интроекция. Сущность, проявление у клиента, что дает клиенту, чем может мешать, способы работы в терапии

Сущность интроективного способа контакта

Термин «интроекция» (буквально «вбирание внутрь») был введен венгерским психоаналитиком Шандором Ференци в 1909 году в противовес «проекции» (вынесение части себя вовне).

В 1942 году в работе «Эго, голод и агрессия» Ф. Перлз, предлагая как ведущий рассматривать пищевой инстинкт (а не инстинкт размножения, сексуальный), пишет о «ментальном метаболизме», где интроекция представляет собой, наподобие непереваренной еды, «сохранение структуры внедренных в психику объектов, в то время как организм требует их разрушения»3030
  Перлз Ф. Эго, голод и агрессия. – М.: Смысл, 2014. – С. 172.


[Закрыть].

«Наш рост обеспечивается способностью различения, которая сама является функцией границы между „я“ и другим. Мы что-то берем из среды и что-то ей возвращаем. Мы принимаем или отвергаем то, что среда может нам предложить. Но мы можем расти, только если в процессе принятия в себя мы полностью перевариваем и тщательно ассимилируем то, что получили»3131
  Перлз Ф. Гештальт подход и свидетель терапии. 1996. (Цитата по: Булюбаш И. Руководство по гештальт-терапии. – С. 142.)


[Закрыть].

Интроекция – это «заглатывание» правил, установок, убеждений, моделей поведения, ценностей целиком, без критической оценки и без оценки того, насколько это подходит мне, моей жизни, соотносится с моим реальным жизненным опытом, с текущей ситуацией «здесь и сейчас».

Как проявляется у клиента

Поведенческие паттерны: в сессии терапевт может увидеть явный или неявный запрос на оценку, совет, рецепт, экспертное мнение. Часто озвучивают моральные авторитеты (имеют, меняют их). Имеют нереалистичные ожидания от самих себя и такие же предъявляют другим людям.

Вербальные маркеры: использование в речи слов «должен», «надо», «следует», «необходимо», «нормально же, когда…», обезличенных глаголов «считается», использование обобщений: «люди обо мне подумают», «я всегда должен быть…», «я никогда не должен повышать голос», «никто меня не понимает». Характерно множественное использование оценок и запрос на оценку: «хорошо – плохо», «морально – аморально», «нормально – ненормально», «здорово – нездорово», «это правильно?».

Телесные маркеры: во время разговора о долженствованиях, работы с ними, их анализа человек может краснеть, может повышаться давление, появиться боли в пояснице или шее, голос становится тверже, иногда громче. Неосознаваемый интроект, противоречащий природе и убеждениям самого человека, приводит к ощущению сильной тошноты, как будто бы от чрезмерной, непереваренной еды.

Что дает интроективный способ контакта клиенту

Человек, с одной стороны, самое беспомощное существо на планете, а с другой стороны, самое обучаемое. В основе процессов обучения и воспитания лежит процесс интроецирования нового знания, поведенческих моделей: начиная с того, как держать ложку и здороваться с людьми, и заканчивая получением высшего образования. Любой педагог, преподаватель предлагает ученику набор стратегий, в основе которых лежит некоторый опыт (иногда целых поколений), и ученики перенимают эти стратегии, пока не научатся вырабатывать собственные.

К сожалению, обучение с помощью только интроекции требует не существующей в реальности среды (описанной в учебниках, идеальных моделях, художественной литературе, опыте поколений, не учитывая, что время и объективная реальность, условия жизни существенно изменились). Поскольку такое полное соответствие недостижимо, человек должен не только выбирать, чего он хочет и с чем готов идентифицироваться, но и сопротивляться давлению и внешнему влиянию3232
  Польстер И., Польстер М. Интегрированная гештальт-терапия: контуры теории и практики. – М.: Класс, 1996. – URL: https://www.lib100.com/geshtalt/polster_integrirovannaja_geshtalt_terapia/html/.


[Закрыть].

Следование интроектам часто способ сохранить и гарантировать для себя любовь и уважение, признание, принятие тех, кто эти послания человеку дал. Частая история – семейные интроекты: «Приличные люди громко не разговаривают», «Ребенок не может злиться на взрослого», «Высшее образование – залог успешной и счастливой жизни», «Актерская профессия – это безденежье, отсутствие семьи и алкогольная зависимость», «Приличные люди никогда не ругаются матом» и т. д.

Чем может мешать интроекция, если становится основным способом: каждый человек живет в некоторой системе жизненных координат (представлений о том, что хорошо и что плохо, ценностей, установок, правил, ограничений и запретов). В идеале эта система создается в течение его собственной жизни, периодически пересматривается, исходя из его личного опыта, меняется с возрастом и с изменением жизненных задач и целей. Если система жизненных координат человека была создана в его родительской семье и не пересматривалась им самим, не «пережевывалась», не подвергалась ментальной агрессии на предмет критического осмысления актуальности установок, их соотносимости с жизнью самого человека, человек фактически живет НЕ СВОЮ жизнь, сильно ограничивая себя в возможных выборах просто потому, что он – НЕ его родители, какими бы хорошими они ни были.

Как могут быть пересмотрены интроекты

«Уборка должна делаться вечером в воскресенье». – «У моих родителей уборка делалась вечером в воскресенье, мне удобнее делать ее, когда у меня есть на это силы и свободное время».

«Опаздывать категорически нельзя, ты подводишь людей, это неуважение к ним». – «Лучше действительно не опаздывать, потому что людям придется тебя ждать, но ситуации бывают разные. Опоздание не катастрофа, если это не система. Можно зайти и извиниться».

Освобождение от бесполезных интроектов позволяет человеку перестать включаться в деятельность, не соответствующую его потребностям, и расходовать энергию, пытаясь соответствовать чужим посланиям3333
  Масколье Г. Гештальт-терапия: вчера, сегодня, завтра. – С. 51. – URL: https://www.gestalt.lv/files/book_gestalt_Gonzag.pdf.


[Закрыть].

Интроекты наследуются поколениями и поколениями приводят часто к одним и тем же психосоматическим болезням, например по женской линии семьи есть установка на исключительную чистоту, опрятность и правильность во всем (дом, одежда, поведение) или на то, что женщина может вынести все и никогда не жалуется ни на что. Невозможность в реальности следовать этим паттернам приводит к постоянному внутреннему конфликту – неврозу (не хочу, но должна) и, как одному из его проявлений, мышечному напряжению в пояснице. Мышечный спазм дает защемление нервов – и постоянный болевой синдром. У нескольких поколений женщин в семье (что важно – живущих в разное время, в разных условиях, но с одной и той же установкой!) может быть один и тот же диагноз.

Способы работы с интроекцией в терапии

Один из важнейших условий работы с интроекцией в гештальт-подходе – не разрушать интроект. Любая жизненная установка до определенного момента времени была частью «фундамента» жизни конкретного человека, возможно целой лентой фундамента. Опасно безоглядно разрушать то, что дает личности устойчивость, обеспечивает существование части ее существа.

В процессе работы с интроектом важно помнить, что в интроекте часто есть любовь и забота тех, кто в нас его «положил» – это придает дополнительную трудность в том, чтобы по крайней мере с частью интроекта расстаться. «Чем более важным для нашего существования является источник информации – тем упорнее мы сопротивляемся тому, чтобы подвергнуть сомнению эту информацию»3434
  Бьюдженталь Дж. Искусство психотерапевта. – М.: Корвет, 2015. – С. 14.


[Закрыть].

Задачами терапии интроекта будут: 1. Сделать видимой запрашиваемую позицию клиента. Заметить ее. Скорее всего, клиент запрашивает ее не только у терапевта. 2. Соотнести интроект со своей собственной жизнью. 3. Понять, чем на самом деле важно то или иное убеждение. 4. «Пошатать» интроект, то есть посмотреть на него с разных сторон, посомневаться в его универсальности, увидеть варианты, палитру возможностей. Генеральная задача – более осознанно «потреблять» из среды любые нормы и правила, соотнося их с собственной жизнью.

1. Можно спросить у клиента относительно озвученной установки: «Как ты узнал об этом?», «Кто тебе сказал об этом?», «Чьим голосом звучит эта установка?» Как правило, интроекты воспринимаются клиентами как нечто незыблемое, не подлежащее обсуждению, оспариванию, на уровне «веры». Задавая перечисленные вопросы, мы как будто снимаем с обсуждаемого убеждения флер «святости», «неприкосновенности» – выясняется, что клиент услышал эти фразы от таких же обычных людей, как он сам. А значит, в его силах и он вправе – анализировать и критически оценивать.

2. Можно спросить у клиента: «Что будет, если ты не сделаешь так, как предписывает тебе интроект?» Таким путем мы можем выяснить, какие неосознаваемые препятствия существуют для того, чтобы сомневаться в нем и действовать иным способом, чего боится клиент.

3. Помочь сделать ригидную установку осознаваемой интроектом может амплификация: попросить клиента произнести несколько раз громко, медленно и четко. Иногда при замедлении и усилении проявляется буквально абсурдность некоторых утверждений, которая не была заметна «на бегу жизни».

4. Более широко посмотреть на любую установку может помочь такое упражнение: разделить лист бумаги на две колонки, в одной написать утверждение и подумать, почему это может быть именно так, почему это «правда», а в другой – почему может быть по-другому, почему это может быть «неправдой».

5. Клиент часто настаивает на интроекте, потому что у него не сформирована противоположная полярность и вся середина возможных вариантов между полярностями. Например, у клиента есть установка «Воспитанные люди в ответ на хамство молчат», при этом клиент рассказывает о приступах головной боли в ответ на грубый окрик другого человека. Если мы уточним, что противостоит воспитанности, – клиент ответит: «Хамство». Тогда можно спросить у него, а что там, между воспитанностью и хамством, – есть какое-то поле выборов, вариантов поведения? Часто середины в осознании клиента нет. Как только человек блокирует полярность – он не может «гулять между ними», свободно выбирая аутентичный ситуации «здесь и сейчас» вариант3535
  Мухачева Е. И. Цикл лекций «Трудности начинающих гештальт-терапевтов. Сентябрь – декабрь 2021 г.


[Закрыть].

6. В процессе исследования интроекта и поиска «собственной позиции» у клиента может возникнуть чувство страха и состояние «затыка»: «Я не знаю, как мне было бы хорошо…» Просто потому, что привычный паттерн может быть неудобен, неэффективен, но он привычен, понятен, понятны его последствия, понятно, как сам клиент будет оценен значимыми людьми и пр. В новом есть всегда страх ошибки, стыда, последствий, ответственности. Дж. Энрайт предлагает смягчить вопрос клиенту формулировкой: «Если бы вы знали ответ на ваш вопрос, каким бы он мог быть?» – так мы отходим от ограничивающих сторон практического эго, которое слишком буквально, слишком реалистично и подвержено проблеме «правильно-ошибочно… и мешает широте и свежести взгляда»3636
  Энрайт Дж. Гештальт, ведущий к просветлению, или пробуждение от кошмара. – М.: Издательство Медков С. Б., 2018. – С. 128.


[Закрыть].

7. Способы работы с долженствованиями:

– Терапевт может организовать «бомбардировку» формулировками «ты должен», после чего спросить об ощущениях клиента: «Как вам то, что я говорю: какие отклики в теле, возможно, что-то захотелось сделать, сказать?»

– Можно предложить клиенту сказать долженствование терапевту, после чего терапевт дает свой отклик. Например, клиент убежден, что в своей работе и дома он всегда должен проявлять максимум доброжелательности, потому что это «правильно и сохраняет отношения». Клиент говорит терапевту: «Вы должны быть всегда доброжелательны и спокойны!» Терапевт: «Ваши слова вызвали у меня напряжение в районе диафрагмы, как будто мне стало тяжело дышать, хочется выйти на свободное пространство и продышаться». Иногда такая обратная связь помогает клиенту «услышать себя и свои телесные отклики», особенно если в обыденной жизни клиент не склонен обращать на это внимание.

– Можно попросить клиента написать перечень его «долженствований» в какой-то сфере жизни, например в семье или в профессии, сначала со словом «должен». Отследить свои эмоции, телесные реакции, которые поднимаются в связи с этим. Затем все то же самое написать со словами «я хочу». Могут обнаруживаться интересные моменты: например, окажется, что что-то клиент делать просто не хочет, не видит смысла, а что-то делать его совсем не напрягает и не вызывает сопротивления или негативных эмоций. Переписав то же самое со словами «я могу», можно увидеть, ЧТО в действительности зависит от человека, лежит в поле его контроля и субъективных возможностей, а что – нет, и тогда в чем-то принять свое бессилие и перестать себя ругать за это.

– Часто долженствования были адресованы маленькому ребенку, подростку, причем «с запасом, на всякий случай», тревожными взрослыми, однако мы берем их не пересматривая в нашу взрослую жизнь, не соотнося их содержание с самой этой жизнью в текущий момент времени. Бывает эффективно обратиться к взрослой части с вопросом: «Хорошо, ты не имеешь права опаздывать и должен везде и всюду приходить сильно заранее. А как ты хочешь? Как тебе было бы удобно организовать свое время? Что для тебя в этом процессе важно?»

– Можно дать клиенту домашнее задание: заполнить таблицу, состоящую из следующих колонок: «Кому я должен?», «Что я должен?», «Сколько я должен?», «За что я должен?».

При обсуждении колонки «кому» важно уточнять и конкретизировать таких адресатов, как «общество», «семья», «государство», – как правило, за обобщенными субъектами стоят вполне конкретные люди, имеющие значимость для клиента.

Колонка «за что» также требует конкретизации, поскольку такие понятия, как «внимание», «забота», «любовь», очень «растяжимы» и каждый человек наполняет их своим смыслом. Если клиент затрудняется с конкретизацией, можно пойти «от обратного», поразмышлять над тем, «что НЕ включает моя забота об отце», например. В итоге мы должны получить некоторый перечень конкретных действий, формирующих границу обязанностей, а не безмерное пространство долга.

Вопрос «сколько» может вызвать затруднения (как измерить любовь или заботу?), и тем не менее он может быть очень полезен в части осознавания «всегда ли я обязан это делать» (возможно, что не 24 часа в сутки и не 7 дней в неделю, и если я болею, то могу не делать уборку или не гладить, заказать доставку еды на дом).

Четвертая колонка, «за что?», помогает разделить ответственность. Например, частая история про пожизненный долг матери, «за то, что она так тяжело меня рожала, в таких тяжелых условиях растила, отказалась от своей карьеры» и пр. – все это может быть правдой, однако тот факт, что так действительно было, не означает автоматически, что ребенок ответственен за решения, принятые взрослым человеком. Нет и не может быть вклада ребенка в то, что «жизнь мамы не сложилась», потому что это НЕ его сфера ответственности, приложения усилий.

Терапевтическим итогом работы с интроектом является ответ на вопрос клиента, что из убеждения, модели поведения, ценности он принимает, считает для себя приемлемым, а что – отвергает, признает неподходящим и несоответствующим его личности, опыту, текущей жизни. Важным появившимся навыком здесь может стать осознанное использование не «я должен», а «я выбираю»: сама фраза для человека УЖЕ содержит не аксиоматическое предписание, а возможные варианты и ощущается как большая свобода и облегчение.

Примечание: про советы. Мне кажется важным отличать, когда клиент действительно интроективный, то есть постоянно ожидающий от терапевта готового простого решения, а когда – просто молод и совсем неопытен или находится в тяжелой для себя жизненной ситуации, истощен. И тогда возможен вариант, при котором он будет нуждаться действительно в совете как предложенном экспертом варианте действий, поведения в конкретной ситуации. То, что терапевты часто называют «подучивать клиента», давая ему фактически готовые рецепты – фразы для разговора, например.