Текст книги "Невеста с подвохом, или Ну, держись, проклятый демон!"

Глава 39. НАЧАЛО ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ПЛАНА

История, которую рассказал мне его светлость, и история Заргана очень сильно различались. Зарган не солгал – это я знала точно. Он показал мне все – с чего началось, к чему привело, какая роль была уготована ему. Но и герцог не обманывал – он действительно верил в то, что говорил, потому что это была удобная правда, которую ему дали.

Хотя правда на самом деле была куда более порочной, а цели – низменными.

Я собиралась… обмануть всех, кто в этом замешан. Чтобы остановить эту гибельную череду отборов. Чтобы освободить его светлость из паутины лжи, в которую он попал не по своей воле. Но главным образом – чтобы выжить.

И я уже знала, что должна сделать.

По пути к себе я встретила Аннету Ливис. Девица смотрела на меня, на первый взгляд, без выражения, но на самом деле ее долгий, кажущийся равнодушным взгляд говорил о том, что она чего-то от меня ждет.

А ведь она единственная, кто заметил главную странность, подумала я и остановилась.

– Теперь я поняла, о чем вы пытались мне сказать, соэлла Ливис, – заговорила я с ней. – Этот замок не просто похож на Равельский – это и есть Равельский замок.

– Вы наконец поняли. – Она не упрекала меня в том, что я тугодум, скорее, обрадовалась – наконец-то кто-то еще, кроме нее, пришел к такому выводу.

– Помните, Тильман сказал, что это не совсем замок? – спросила я.

– Да, – заинтересованно ответила Анетта.

– Думаю, правильнее было бы сказать, что это не просто замок, а нечто большее, – уточнила я. – Нечто больше, чем может быть создано человеком.

Кивнув девице Ливис, так как мне больше нечего было ей сказать, я прошла мимо нее, но не успела уйти далеко, как она окликнула меня.

– Соэлла Бизар, вы уже знаете, где искать сердце замка.

Она не спрашивала – утверждала.

Я не отвечала, и она добавила:

– Вы сейчас выглядите так, будто вам предстоит сделать что-то очень… – она задумалась, будто подбирала слова, и наконец договорила: – рискованное, но неизбежное.

Я секунду колебалась, стоит ли ей отвечать, но решила оставить, как есть. Делиться тем, что я знаю, сейчас не время. Обещать что-либо я не могу – знать не знаю, каким боком ко мне самой повернется этот рискованный замысел. Поэтому я снова кивнула и, не говоря ни слова, пошла дальше.

Анетта Ливис осталась за поворотом, когда со стороны одной из лестниц вышел, преградив мне путь, не кто иной, как… Тильман. Смотрит на меня проницательно, улыбается.

«А вот и он, – подумала я. – Я могла и раньше догадаться, кто такой Тильман. Случайных людей в этом замке нет и быть не может».

Тильман стоял, соединив руки за спиной и чуть склонив голову набок. Выжидательно смотрел на меня, и я решила не обманывать его ожиданий.

– У меня есть к вам предложение, господин распорядитель.

Тильман… нет, Кархен – хозяин Кархейского моря, повелитель времени и хранитель бессмертия, пряча таинственную улыбку в закрученные колечками, словно щупальца осьминога, усы, кивнул, давая понять – он готов меня выслушать.

Если подумать, здесь нечему удивляться. Если человеческий облик есть у демонов, то почему бы божества этого мира не умели выглядеть, как люди?

Вот почему герцог все время забывал Тильмана – настоящий хозяин этого замка предпочитал оставаться невидимкой и наблюдать за всем со стороны. Да-да, настоящим хозяином Кархенского, хотя правильнее будет сказать, Равельского замка был вовсе не его светлость, а тот, кто стоял сейчас передо мной.

*   *   *

После разговора с Тильманом, я вернулась к себе в комнату. Закрыла дверь и, прислонившись к ней спиной, вдохнула поглубже и выдохнула. Ну что… Местное древнее божество приняло мое предложение – вот теперь можно начинать осуществление плана. И я знала, что должна сделать первым делом.

Найдя на самом дне одного из сундуков с вещами Сюзанны Бизар кусок ткани, который принесла из прошлого, я подошла к зеркалу.

«Зеркало. Тебе нужно посмотреть в зеркало» – так сказал Дайнари Марай, перед тем как впустить в свое тело Заргана, чья ярость в последствии сожгла Равель.

Услышав эти слова в прошлом, я сразу поняла – это одна из находок, что должны были принести Тильману из прошлого невесты. Но тогда я думала, что речь опять и снова идет о Зеркале Кархена.

Я ошибалась.

Нет, Зеркало Кархена было ни при чем. Речь шла о самом обыкновенном зеркале. Вот только отразиться в нем должна была не Дайнари.

Распрямив ткань с последней волей королевы, я выставила ее вперед перед зеркалом и тотчас почувствовала ликование – моя догадка подтвердилась.

Увидев впервые письмо королевы, я не могла прочесть его, мне казалось, оно написано чужим языком, либо же вовсе с помощью магических символов. Но все оказалось проще. На свитке, с которого я переписала письмо ее величества, оно было записано… зеркально.

Полагаю, изначально это были самые обыкновенные слова, а отзеркалили их на бумаге с помощью магии – для Орвина Даркина это должно было быть простенькое заклинание.

И сейчас, поднеся ткань к зеркалу, я легко могла прочитать письмо вслух, но… не торопилась.

Я уже пробежала взглядом по строчкам, и знала, какова была последняя воля королевы.

Она знала, что собирается сделать Орвин Даркин и все предусмотрела. Если я прочту это письмо, Мараю даже не нужно будет снимать третью печать – в этом отпадет необходимость.

Демон знал. Он знал, что заключается в последнем желании королевы. Возможно, от Орвина Даркина. Но маг наверняка не позволил бы Мараю добраться до письма и прочитать его. К тому же, сейчас найти оригинал почти невозможно. Скорее всего, письмо просто сгорело в пожаре, когда освободившийся Зарган впал в ярость. И если бы не Тильман…

Это он отправил невест в прошлое. И забрасывало меня именно в те места, где у меня была возможность найти ключ, письмо и слово-подсказку «зеркало». Там, где они еще существовали – до того, как Равель сгорел в пожаре,  до того, как все было утеряно. Была ли это воля Кархена? Или так: была ли здесь только его воля?

Была ли у Марая возможность самому отправиться в прошлое и найти письмо королевы? Возможно. Почему он сказал Дайнари те слова про зеркало? Скорее всего, знал, что именно ей Орвин Даркин передал письмо королевы на хранение – так подсказывала мне логика. Если так, то Мараю было известно, у кого это письмо нужно искать. Помимо того, у него была сфера Дайнари, способная остановить время в прошлом – это могло помочь ему добыть письмо. Но позволил бы Кархен демону воспользоваться Зеркалом Кархена, как коридором в прошлое? Не факт. Именно поэтому Марай не возлагал больших надежд на этот вариант. Но в итоге все сложилось для него наилучшим образом. Благодаря Кархену. Благодаря мне.

Я медленно выдохнула. Как только я произнесу последнее желание королевы вслух, остров Кархен, да и остальные острова Кархейского архипелага наверняка хорошо встряхнет. Потому что как только освободится Марай – освободится Зарган.

Держа в руках перед собой лоскут ткани, я посмотрела в зеркало и отчетливо прочитала вслух последнюю волю королевы:

– Закрепленное королевской кровью. Закрепленное законами магии. Вот мое предсмертное желание. Пусть разорвутся узы между двумя, вышедшими из чрева моего. Пусть один станет сыном, не имеющим отца. Пусть другой станет сыном, не имеющим матери – отрекаюсь от него. Оба они отныне – свободны.

Замолчав, я опустила кусок ткани и замерла в ожидании.

Сначала было тихо, но спустя лишь несколько мгновений я услышала гул. Он поднимался из глубин острова Кархен.

Началось.

Я закрыла глаза, и мне почудилось, что я слышу, как глубоко в подземелье сорвавшиеся с рук и ног демона оковы с лязгом упали на каменный пол. Мне казалось, я слышу, как, в предвкушении свободы, где-то во Владениях Кархена яростно ревет Зарган.

Скоро. Скоро оба они получат свободу.

Времени у меня оставалось мало.

«Нужно поспешить», – сказала себе я и бросилась к сундуку.

Здесь я прятала еще одну важную вещь. Огарок свечи с отпечатком ключа. Я уже догадывалась, для чего нужен этот ключ. И если моя догадка верна, то… Скоро все закончится. Для всех. Для Заргана и Марая. Для невест, прошлых и нынешних. Для его светлости.

Только одного я не знала…

Что будет со мной?

Единственная моя надежда – хитрый демон, который всю дорогу манипулировал мною ради достижения своих целей.

Звучит не слишком оптимистично, правда?

Глава 40. БЕССМЕРТНОЕ СЕРДЦЕ КАРХЕНА

Однажды, много веков назад, знатный вельможа в заброшенном замке на пустынном острове нашел странное зеркало. Это зеркало было заполнено водой. Из любопытства вельможа дотронулся до поверхности зеркала, и внезапно вода затянула его внутрь. Оглядевшись, он обнаружил, что находится под водой. Он опускался все ниже и ниже, пока не достиг самого дна. Там обитало древнее божество – в придонном мраке светились желтым светом два глаза, и черные щупальца шевелились в воде, поднимая со дна ил.

– Зачем ты пришел сюда? – спросил хозяин моря у вельможи.

– Я случайно нашел зеркало в замке на острове, – отвечал тот, – и дотронувшись до него, попал сюда – не по своей воле.

– Значит, ты пришел не для того, чтобы украсть мое сердце? – спросило божество.

– Нет, – ответил вельможа, – но зачем мне могло понадобиться твое сердце? У меня есть свое.

– Ты странный человек, – отвечало божество. – Неужели ничего не слыхал о бессмертном сердце Кархена? Время от времени на мой остров забираются люди, желающие похитить мое сердце, ведь, завладев им, они станут бессмертны.

– Я прежде не слышал об этом, – сказал вельможа, мысленно затрепетав от услышанного.

– Я давно не спал, – сказало божество. – В последнее время в ближайших землях ходит много разговоров обо мне, и сюда стало наведываться много охотников за моим сердцем. Раньше было поспокойнее… А знаешь, что? – вдруг спросил хозяин моря. – Если ты послужишь мне немного, я хорошо вознагражу тебя. Что скажешь?

– Что я должен сделать? – спросил вельможа.

– Охраняй мое сердце, пока я посплю. А взамен я подарю тебе твое собственное королевство. Согласен?

Вельможа согласился. Он был знатен, молод, тщеславен, но вынужден был служить своему королю. Мечты о собственном королевстве захватили его.

Хозяин моря уснул, а вельможа охранял его сердце – маленькую алую искру в непроглядной тьме на самом дне.

В какой-то момент он увидел, что вверху, там, где вода была светлее, появился человек. Пока тот опускался на дно, вельможа узнал его – это был его собственный слуга. Несмотря на несуразную внешность – низкорослый, толстый, коротконогий, – слуга был, однако полезен вельможе, поскольку обладал такими качествами, как хитрость и изворотливость.

– Зачем вам ждать награды от этого божества, господин? – спросил слуга, выслушав всю историю вельможи. – Разве вы не знаете, какая ценность перед вами? Если вы завладеете бессмертным сердцем Кархена, то будете иметь все, что пожелаете! Смотрите, какой вам выпал шанс! Древнее божество спит! Давайте просто заберем его сердце и уйдем! Мы получим бессмертие! А оно одно дарует невероятную власть!

Послушав речи слуги, вельможа польстился на его сладкие посулы. Он приблизился к спящему божеству и похитил его сердце. После чего поспешно покинул замок и остров Кархена. А когда Кархен проснулся и обнаружил пропажу, он понял, что был обманут.

Во всех водах и зеркалах Кархен искал вора и наконец нашел. Однако вельможа успел хорошо спрятать бессмертное сердце божества.

Вскоре вельможа, обладая бессмертием, неуязвимый для врагов, сверг короля и сам стал королем, а своего слугу, который тоже обрел бессмертие – ведь они вдвоем владели сердцем Кархена, – сделал своим главным советником.

Поняв, что вор не собирается возвращать украденное, Кархен прислал вельможе – который теперь уже был королем, – подарок. Это было заполненное водой Зеркало. Через это зеркало Кархен отправил королю послание: если ты не вернешь мне мое бессмертное сердце, я заберу на дно морское столицу твоего королевства.

Вельможа был напуган, но его советник подсказал ему выход. Чтобы не отдавать божеству сердце и не отказываться от бессмертия самим, нужно поймать для Кархена демона. Демоны тоже бессмертны и их демоническое пламя сродни бессмертной алой искре богов.

– Мы обманем лучших магов нашего королевства, притворившись, что боги угрожают нам гибелью, – сказал слуга королю. – И с их помощью возьмем в плен сильнейшего из демонов!

Кархен, которому не нравилось чувствовать себя смертным и уязвимым, был вынужден согласиться на эту временную замену, в надежде, что позже он все-таки сможет вернуть свое сердце…

Ну, а что было дальше, я уже знала.

Демон, он же Зарган, восстал, в ярости сжег Равель, но в итоге все равно был пленен. Долгие годы он служил Кархену, как замена бессмертного сердца божества, ведь сила демонов – единственная, что может сравниться с силой богов. А пламя демонов – единственное, что, как и алая искра божества, дарует бессмертие.

Но и для короля, и для Гранвиля – а слугой, о котором шла речь, был не кто иной, как Гранвиль, – все сложилось самым худшим образом. Из-за пожара был потерян ключ от тайной комнаты, где они прятали бессмертное сердце Кархена – их собственное бессмертие.

И тогда хитрый Гранвиль предложил Кархену сделку: на Кархейские острова каждые пять лет будут приезжать девицы. Если одна из них найдет спрятанное в замке сердце Кархена, древнее божество сможет вернуть себе власть над ним. Как? Все просто. Если человек поглотит бессмертное сердце Кархена, он сам станет живым воплощением сердца Кархена. Только так древнее божество сможет снова сможет стать хозяином своего сердца. Но пока этого не произойдет, владеть бессмертным сердцем будет король, а с ним и его слуга.

Разумеется, Гранвиль преследовал свои цели: он хотел найти девицу, которая в ночь пожара успела сделать слепок ключа от тайной комнаты. Но об этом он Кархену сообщать не стал.

Сердцем замка, которое искал Кархен – было не что иное, как его собственное сердце, дарующее бессмертие.

Алой искрой королевства, хранителем которой называл себя Гранвиль, из которой возник замок Равель, тоже было сердце древнего бога.

Все это время речь шла об одном и том же.

*   *   *

Перед тем, как покинуть свою комнату, которую, возможно, видела в последний раз, я позвала призраков.

– Звали, заступница наша?

– Мы здесь, милосердная наша!

– Что в замке-то творится, госпожа наша Сюзанна! – наперебой загалдели они; в голосах ламий звенела тревога.

– Земля дрожит!

– Море штормит!

– Неужто беда какая приключилась, заступница наша?!

Подождав, пока они замолчат, я окинула их взглядом и сказала:

– Полагаю, девоньки, что сегодняшний день изменит все. Как было раньше – больше не будет. Будьте готовы. А сейчас послушайте внимательно. У меня к вам, девоньки, наверное, будет самая важная просьба за все это время. Ни одна моя прежняя просьба не была такой важной, как эта, поэтому прошу вас отнестись к ней со всей серьезностью – от этого зависит, что нас с вами ждет впереди.

Мои призрачные подружки переглянулись заинтересованно между собой, после чего посмотрели на меня с волнением и ожиданием.

Убедившись, что они в полной мере прониклись моими словами, я вкратце рассказала им, что от них потребуется. И только заручившись поддержкой призраков, вышла из комнаты.

Я уже знала, куда мне нужно идти.

«А вам никогда не приходило в голову, госпожа Сюзанна, что ищут не подходящую женщину для его светлости – ищут вполне определенную женщину»…

Эти слова сказал мне демон, после того как я впервые спросила его, зачем нужен отбор невест. Для чего каждые пять лет на острове Кархен собирают благородных девиц.

Теперь я поняла, о чем он говорил.

Отбор невест действительно был нужен, чтобы найти вполне конкретную женщину – меня. Не Дайнари, нет. И не Сюзанную Бизар. Именно меня. И связано это было, как ни парадоксально, с моими приключениями в прошлом Равельского замка.

Наконец я была на месте. Вот эта дверь, у которой нет ни ручки, ни замка. Дверь, за которой спрятан портрет Дайнари. Впрочем, нет. Это был мой портрет.

Подойдя к двери, я произнесла вслух имя единственной ученицы Орвина Даркина.

Сейчас я была уверена: несмотря на то, что дверь была заперта именем Дайнари, это сделала не она – это сделал другой маг. Причина – в моем сходстве с ней.

Как и в прошлый раз, дверь открылась, а я поспешила войти внутрь.

Портрет был здесь, и с холста на меня смотрела… я сама.

Когда-то я задавалась вопросом: зачем идти на такие ухищрения, чтобы спрятать самый обыкновенный портрет? В этом ведь нет никакого смысла. Как ни крути, а логика подсказывала, что ответ на этот вопрос может быть только один: здесь прятали не портрет, здесь прятали кое-что поважнее. Нечто настолько важное, что понадобилось изобретать такой мудреный способ для того, чтобы открыть эту комнату.

Я кивнула собственным мыслям. Итак, проверим мои догадки.

Подойдя к портрету, я подняла руки, обхватила ладонями раму и попыталась снять. Вышло не сразу. Портрет был большим и тяжелым – я боялась, что он завалится на меня и я рухну навзничь под его тяжестью, а самостоятельно встать уже не смогу.

Но вот портрет снят и осторожно прислонен к стене.

Я достала из поясного мешочка небольшие ножниц, которые позаимствовала из швейных принадлежностей Лотти. Раскрыв лезвия ножниц, острие одного из лезвий я вонзила в холст.

Разрезать швейными ножницами толстый холст, это, я вам скажу, настоящее извращение. Сложно. Повозиться пришлось изрядно, но… оно того стоило.

Когда верхняя часть холста упала, моему взору предстала… дверь. Да, я не ошиблась – это была самая настоящая дверь. Магия, конечно. Если вы увидели дверь под холстом картины, можете не сомневаться – перед вами магия.

В отличие от двери в комнату, у этой имелся замок. И я была почти уверена, что если из слепка ключа в огарке свечи, что прятался в моем поясном мешочке, сделать ключ, то он идеально подойдет.

Да, здесь прятали не портрет. Портрет нужен был, как приманка. И дверь эту должна была открыть именно я, поэтому ее и закрыли именем Дайнари – потому что принимали меня за нее.

Из своего путешествия в прошлое, я помнила, с каким волнением Гранвиль прятал этот ключик. Теперь я знала, от чего он был.

Итак, тем самым человеком, который владел слепком заветного ключика, была я. Но слепком дверь не откроешь. Мне нужен ключ. Как его сделать – понятия не имею и даже голову ломать не буду.

Об этом позаботится кое-кто другой.

А мне прямо сейчас достаточно просто открыть мой поясной мешочек, засунуть внутрь руку, отыскать на ощупь огарок свечи, вынуть его наружу и…

– Наконец-то! – воскликнул знакомый ехидный голос за моей спиной.

Молниеносное движение – и огарок с моей ладони словно ветром сдуло.

Глава 41. ГЛАВНАЯ ЦЕННОСТЬ ДРЕВНЕГО БОГА

Я едва лишь успела повернуться, а похититель моего огарка уже отскочил от меня подальше и тыкал в мою сторону толстым пальцем, от которого отлетали искры магии.

– Стой, где стоишь, и даже не думай приближаться – пожалеешь! – брызгая слюной, взвизгнул вор.

Низкий рост, круглое, как у колобка на ножках, тело, кудрявый парик, маленькие глазки… в общем, без малого Денни де Вито, а если точнее – граф Ардор Гранвиль собственной персоной.

– Ой, ваше сиятельство, вы воскресли! – натурально удивилась я.

От моего громкого голоса, точнее от громкого сопрано Сюзанны, Гранвиль подпрыгнул и отскочил еще дальше.

– Не приближайся! – нервно предупредил он еще раз.

– Я и не думала, – уже без всяких восклицаний спокойно заверила его я. – Мне даже боязно к вам приближаться, ваше сиятельство. Кто ж вас знает, воскресших покойников, чего от вас ждать.

Про себя подумала, что смерть графа явно исцелила от лишнего веса – действие полнящего печенья Альвины Мизан прошло.

– Каких воскресших покойников? – не понял Гранвиль, всецело углубленный в изучение моего огарка. – Где покойник, какой покойник…

– Так вы покойник, ваше сиятельство.

– Я? – все тщательнее вглядываясь в отпечаток ключа, переспросил Гранвиль и как будто машинально сказал: – Какой я покойник? Бессмертному, если он маг, остановить на время свое сердце – пустяковое дело. Все равно не помрешь…

Тут граф, видимо, осознал, какие слова у него ненароком вырвались, потому что резко вскинул на меня глаза и посмотрел настороженно.

Я хмыкнула.

Притворился, значит, покойником, чтобы уйти со сцены и выжидать, когда снова можно будет появиться и сыграть главную роль в представлении.

Я наблюдала, как Гранвиль достал из кармана пузырек с какой-то черной жидкостью. Зубами – обе руки были заняты – он откупорил его и выплюнул пробку на пол.

Той же рукой, которой он сжимал пузырек, его хомячество начертил в воздухе над слепком ключа в огарке какой-то знак и помедлил, будто ждал чего-то.

– А что это вы делаете с моим огарком, ваше сиятельство? – вкрадчиво спросила я, покашляв и сделала ма-а-аленький шажочек в его сторону.

– Не подходи! – заорал не своим голосом Гранвиль и отступил назад. – Говорю тебе, будешь наказана! Думаешь, я шучу? Ардор Гранвиль, тайный советник его величества, никогда не шутит!

Он топнул ногой по полу, и от места удара ко мне, словно круги по воде, пошли волны магии. Я отпрянула. Демоны его знает, этого Гранвиля, что у него там за магия – может, с жизнью несовместимая, – лучше подальше держаться.

Я уже имела счастье убедиться, что Гранвиль, как бы он ни был мерзок и смешон, на деле далеко не слабый маг. Пожалуй, даже сильный. Немногим слабее Орвина Даркина.

– Твой? – переспросил он, буравя меня злыми глазками, и рявкнул: – Здесь нет ничего твоего! Этот ключ мой, слышишь! И тебе он не достанется, не надейся. Ни он, ни то, что прячется за дверью. Это мое. А тебе лучше посторониться и не мешать мне!

– Конечно, ваше сиятельство, как скажете, – послушно пролепетала я тонким голоском Сюзанны.

Гранвиль перестал обращать на меня внимания. Осторожно наклонил пузырек, и черная жидкость потекла тонкой струйкой на огарок свечи – прямо в углубление, оставленное в парафине ключом.

– Но хоть бы из благодарности сказали, что там, за этой дверкой, а? – канючила я, изображая девчачье любопытство. – Вы ведь благодаря мне этот ключик вернули, – я пальцем указала на огарок, где черная жидкость уже почти заполнила все углубление, – со мной ведь в прошлом встречались – во время испытания последнего я там с вами столкнулась. Вы ведь уже знали, ваше сиятельство, что это была я, правда?

Рука Гранвиля остановилась. Маленькие злобные глазки посмотрели на меня, рот искривился в ухмылке.

– Для этого и нужно было предварительное испытание, – продолжала я, – чтобы в Зеркале Кархена увидеть истинное лицо каждой невесты и найти ту, что вам нужна. Ту, у которой есть ваш ключ.

– Смотри-ка, – улыбаясь удовлетворенно и одновременно издевательски, произнес Гранвиль, – догадалась. Что ж, чего теперь скрывать, когда я его нашел? Ключ был потерян, когда сгорел Равель. Но одна воровка, которая пробралась в мою тайную комнату, сделала слепок этого ключа. Это был единственный шанс его вернуть. Вот я и искал тебя.

Круглое лицо его хомячества разошлось в улыбке еще сильнее:

– И нашел таки, нашел! Долго я тебя искал. Три отбора невест – и все без толку. Только зря с девицами возились – время на них столько потрачено было, а они все бесполезными оказались.

Я буквально физически почувствовала, как воздух над головой сжался волнами гнева – аж макушка припекать начала. Но Гранвиль был пониже меня ростом, на целую голову, – и ничего не заметил.

– Только и годны были на то, чтобы помирать – Кархену в брюхо шли одна за другой.

«Могилу себе роешь, твое хомячество», – мысленно сказала я ему, а вслух ничего говорить не стала.

Гранвиль снова наклонил пузырек. Наконец углубление было заполнено. Откинув сосуд в сторону – от удара во все стороны брызнули капли жидкости и осколки стекла, – Гранвиль начертил над огарком еще один символ и произнес какие-то непонятные слова – наверное, заклинание.

Вокруг огарка вспыхнул яркий свет, но быстро рассеялся, и я увидела, как Гранвиль, поддев ногтем, вытащил ключ из твердого парафина. Взяв его двумя пальцами, поднял повыше, словно невиданное чудо. Глаза его хомячества жадно загорелись, по лицу расплылась алчная улыбка. О моем существовании он, похоже, на радостях напрочь забыл.

«Грех не воспользоваться», – подумала я и вслух громко произнесла:

– Сейчас!

Они появлялись отовсюду: просачивались сквозь потолок, сквозь стены, выныривали прямо из пола – и бросались к Гранвилю с дикими душераздирающими воплями. Пожалуй, с самой моей первой встречи с призраками, я не видела их такими пугающими. Жуткие лица, широко раззявленные рты, страшные глаза, полные ярости и желания растерзать – на кусочки, на лоскутки!

Гранвиль растерялся, заметался на месте, вертя в ужасе головой, и начал пятиться, однако убежать ему было не суждено. Уже в следующий миг он почти исчез за стеной призрачных тел – я с трудом различала его болтающиеся в воздухе ноги и слышала вопль:

– Не трогайте меня, ничтожные призраки! Вы пожалеете, я вас накажу, я ма-а-аг!..

Услышав, как, звякнув, упал на пол ключ, я бросилась к нему и подняла.

– Задержите его, девоньки, – попросила ламий. – Обещаю, что бы он вам не сделал, я позабочусь, чтобы с вами все было хорошо.

– Торопитесь, защитница наша!

– Будьте уверены, мы его не отпустим!

– Глаза выцарапаем!

– Печень выедем!

– Сердце вырвем!!!

Больше не медля, я бросилась к двери за холстом картины. Ключ идеально подошел к замку, я провернула его в замочной скважине и… с тихим скрипом дверь подалась вперед.

Толкнув ее, я первое время вглядывалась в темноту за порогом, пока не увидела, что впереди лестница и ведет она куда-то вниз.

До моих ушей доносились яростные вопли ламий и истеричный визг ополоумевшего Гранвиля, но я не обращала на них внимания – перешагнула порог и стала спускаться.

Никакой двери в картине, конечно, не было. Картина была своего рода порталом к этой двери. О порталах я в книгах читала, так что магию себе объяснить худо-бедно могла.

Спускаясь, я обнаружила, что темнота меня беспокоила не слишком сильно, потому что снизу поднималось слабое красноватое сияние. Оно пульсировало – дотягивалось до моих ног и, как морские волны, отступало обратно.

Голоса ламий и Гранвиля в какой-то момент затихли совсем. Что это могло означать, я не знала. То ли это место, куда привел меня портал, было уже далеко от комнаты с портретом, то ли у призраков возникли проблемы, а возникнуть они могли – Гранвиль был напуган, но магия-то осталась при нем. И я не сомневалась, что в его силах навредить призракам.

«Эх, держитесь там, девоньки», – подумала я, отчего-то вдруг переживая за ламий; за этот месяц в замке, похоже, я к ним привязалась.

Я продолжала спуск, красное сияние становилось все ярче. Еще несколько ступеней, еще, еще – и я наконец вижу небольшую круглую комнату, буквально утопающую в алом свечении.

Спустившись еще немного, я разглядела – свечение исходило от каменного возвышения, на котором стоял флакон из красного хрусталя. Впрочем, нет. Я ошиблась и поняла это, когда ступила на ровный пол с последней ступени, а потом подошла ближе.

Хрусталь был самый обычный. А в алый цвет его окрашивал крошечный огонек в самом центре.

«Вот оно, – подумала я, остановившись, почему-то побаиваясь подойти ближе. – Алая искра королевства. Она же – сердце замка Равель».

Ну что, Сусанна Бузинина, сказала я себе, пора. Времени на сомнения нет. Раньше надо было сомневаться. Но ты ведь уже все решила, да? В тот момент, когда узнала правду от Заргана. Когда заключила свой собственный, без посредников, контракт с демоном.

И хоть контракт – такой себе контракт, ведь я не маг, но отступать уже некогда. Да и некуда.

«Тебе не впервой рисковать, Сусанка, – снова сказала я себе. – Вперед».

Я подошла к каменному возвышению и протянула руку к хрустальному флакону. Стоило мне только коснуться его пальцами, как искра внутри вдруг ярко вспыхнула, и эта алая вспышка ударила во все стороны – далеко за пределы флакона и, мерещилось мне, что далеко за пределы комнаты. Потом сжалась, словно котенок в комочек. Снова раскинулась вширь. Сжалась, раскинулась, сжалась, раскинулась…

«Словно сердце пульсирует», – подумала я и сразу же удивилась самой себе.

Это и было сердце.

Бессмертное сердце Кархена. Сердце, которое – суть само бессмертие.

«Если человек поглотит бессмертное сердце Кархена…»

Не тяни кота за хвост, Сусанка. Ну же. Давай.

Я поднесла к губам хрустальный флакон. Внутри больше не было маленькой алой искры – он весь был заполнен алой жидкостью. Мои губы раскрылись…

– Нет! Нет! Не-е-е-ет!

Сверху раздался топот. Бросив взгляд через плечо, я увидела, как толстенький коротышка неуклюже поскользнулся на ступеньке и, завалившись на тяжелый зад, съехал с лестницы. Сидя на полу, он тянул ко мне руки, выпучив безумные глаза. На лице его застыла маска ужаса и отчаяния.

Я отвернулась от него и снова поднесла флакон к губам.

«Если человек поглотит бессмертное сердце Кархена… он сам станет живым воплощением бессмертного сердца Кархена».

Мои губы коснулись холодного хрусталя, и одним махом я опрокинула в себя все содержимое флакона, как будто выпила до дна бокал вина.

Чувствуя, как по внутренностям разливается жар, я опустила руку с флаконом и тотчас…

Изнутри меня во все стороны ударила пульсация. Это было так, словно мое собственное сердце внезапно стало слишком большим, чтобы вместиться у меня в груди, и пыталось вырваться на волю.

Снова удар.

Я выронила пустой хрустальный флакон, и он покатился по каменному полу.

Еще удар.

Едва не задохнувшись, я сжала платье на груди, готовясь терпеть еще один удар, но…

Следующего удара не последовало.

Я прислушалась к своим ощущениям. Странно. Вроде бы, все как обычно. Не чувствую в себе никаких перемен.

Вспомнив вдруг о Гранвиле, я бросила быстрый взгляд через плечо и ненадолго замерла от увиденного.

Толстяк граф лежал на каменном полу и смотрел пустым взглядом куда-то вверх. Его тело у меня на глазах стремительно сморщилось, как залежалый фрукт, а уже мгновение спустя рассыпалось островком морского песка.

«Кажется, кто-то слишком долго жил», – подумала я, но скорбеть над кончиной его сиятельства мне не дали.

– Твоя душа удивительно легко приняла мое сердце, – произнес знакомый хриплый голос. – Они идеально срослись. Не ожидал.

Подняв глаза, я увидела Тильмана. Соединив руки за спиной, он медленно спускался по лестнице и улыбался, мягко и загадочно.

– И кто же я теперь? – спросила у приближающегося древнего божества.

– Ты – мое воплощенное сердце, – ответил Кархен. – Ты – суть само бессмертие. И как мы договаривались – я забираю то, что принадлежит мне – мое сердце. То есть тебя. С этих пор ты больше никогда не покинешь мои владения по ту сторону моста За-Гранью-Времен.