Текст книги "Невеста с подвохом, или Ну, держись, проклятый демон!"

– Больше никогда? – переспросила я и осторожно напомнила: – Помните ли вы детали нашего договора, господин Тильман? Или мне называть вас «господин Кархен»?

– Называй, как хочешь, – мягко улыбнулся мой собеседник.

«Скоромное божество, однако», – подумала я, мысленно сомневаясь в этом.

– Все невесты получат свободу, – продолжал Кархен. – Уже сегодня они покинут мои владения и вернутся в замок. Ты довольна?

Я кивнула.

– Демоны?

– Их никто не держит, – развел руками Кархен.

– И последнее… – я сделала вдох. – Мы договаривались, что если я смогу сбежать, не пострадают ни невесты, ни его светлость, ни кто-то еще.

Божество снисходительно улыбнулось. В его улыбке легко можно было прочесть: «Тебе не удастся сбежать от меня, это лишь мечты», но Кархен кивнул:

– Я помню уговор. Мы договорились, что если ты сбежишь, никто не пострадает. Но помнишь ли ты вторую часть уговора?

Теперь кивнула я.

– Даже если мне удастся сбежать, вы найдете меня и вернете обратно – и ничего вам не помешает.

Кархен улыбнулся не только губами, но и глазами.

– Я не мог вернуть свое сердце, когда ими владели… – он бросил взгляд на песок, рассыпанный на каменном полу, – эти люди. Они похитили его, хранили его, но… при этом оставались людьми, а значит, не были в моей полной власти. Но ты – больше не человек. Ты мое сердце и принадлежишь мне. Поэтому даже если ты сбежишь, все равно не сможешь препятствовать тому, чтобы я вернул тебя.

Я пожала плечами.

– Я ведь не говорю, что у меня получится. Лишь честно предупреждаю, что собираюсь попытаться.

Кархен ответил галантным кивком головы.

– Твое право.

ЭПИЛОГ

Итак, кто же я теперь?

У меня по-прежнему есть тело. Тело это имеет большие зеленые глаза, кудрявые светлые волосы и разговаривает сопрано. При рождении этому телу дали имя Сюзанна Бизар.

Я по-прежнему осознаю себя, как Сусанна Бузинина. Тот же характер, тот же образ мыслей. Во мне ничего не изменилось.

Но одновременно с тем я теперь – живое воплощение бессмертного сердца Кархена. Я – суть само бессмертие.

Звучит внушительно и как минимум означает, что одной цели добиться мне удалось. Я не умру. Вообще никогда. То есть совсем.

Поглотить бессмертное сердце древнего божества можно только один раз. Оно слилось со мной – теперь мы единое целое, и это навсегда.

Плюсы – вечная жизнь. Минус только один – раз уж я теперь сердце Кархена, то нахожусь в его полной власти. Захотел – запер. Захотел – спрятал от всех. Именно поэтому ни Гранвиль, ни его величество не рискнули это сердце поглотить, несмотря на всю их жадность до вечной жизни. Оба они боялись стать пленниками. Понимали: вечная жизнь по-настоящему хороша, когда ты можешь свободно ею распоряжаться. Поэтому они и предпочитали просто владеть сердцем, прятать его и хранить в точности так, как делал это сам Кархен. Этого было достаточно, чтобы они оба не умирали.

Вот такая вот разница между нами. Они – владели бессмертием. Я – сама стала бессмертием.

А прятать, надо сказать, Кархен умеет хорошо. Мост За-Гранью-Времен находится на самом дне морском. Ведет он во владения древнего божества, а учитывая, что Кархен повелитель не только морей, но и времени, где находятся эти владения… В общем, только Кархен один и знает.

Впрочем… Есть кое-кто еще, есть. Только один – тот, кто знает, где это место и как его найти… Вот только не факт, что обо мне вспомнят.

Сколько я уже здесь? Даже не скажу… Кстати, еще один минус – скука. По большому счету, место, где я нахожусь – это все тот же Кархенский, он же Равельский замок. Собственно, полагаю, что замок на острове Кархен, который долгое время был Равельским – лишь отражение этого. Как цветок. Корни его под землей – стебель над землей. Вот и здесь так: замок на острове – это цветок. Этот замок – корни его под толщей вод морских, под толщью времен, столетий и тысячелетий. Все-таки Кархен – очень древнее божество.

Так что это тот же замок. Я живу в той же комнате, хожу теми же коридорами, трапезничаю в том же Обеденном зале – что правда, зачастую в гордом одиночестве, потому что Кархен редко составляет мне компанию. Здесь даже есть сад. Вот только в нем нет кустарников с желтыми розами. И галерея есть. Но без портретов супруг его светлости.

Впрочем, Кархен все же позаботился о том, чтобы хоть немного развеять мою скуку. Как? А вот так – я могу быть призраком. Да-да, как мои подружки ламии. К слову, все они живы здоровы. На самом деле, никто из них не умирал. Кархен отделял их души от тел, и пока тела невест спали глубоким сном во владениях Кархена – да, правильно, в этом замке, где сейчас нахожусь я, – души призраками гуляли по замку на острове. Несложно понять, что привязаны они на самом деле были не к тому замку, а к этому.

Даже те, чьи души якобы развеял своей демонической аурой Марай – тоже вернулись. Ключевое слово тут – «якобы». В конце концов, девицы были под защитой самого Кархена, поэтому развеять их совсем у демона не вышло. Они просто-напросто становились не только неслышимими, но и невидимыми.

Как я сейчас.

В любой момент, когда мне захочется, я могу призраком бродить по замку на острове. Призраком, которого никто не видит. Совсем-совсем никто.

Навещая таким образом тех людей, с которыми свела меня судьба в этом мире, я многое узнала о том, что с ними случилось после моего исчезновения.

Нет предела счастью для баронета Олафа Аризи – его обожествляемая Вилора Дюран больше не призрак, а женщина во плоти, и теперь он доводит ее до белого каления, преследуя по всему замку и предлагая руку и сердце. Она отвергла его уже раз десять, но он продолжает предлагать. И вряд ли когда-либо устанет.

Вполне живая снова и Альвина Мизан. Правда, папенькиного зелья у нее больше не осталось и теперь все вокруг знают, как она выглядит на самом деле. Рыженькая очень комплексует из-за своего веса и по-мужски густых усиков, поэтому большую часть времени сидит, запершись в своей комнате.

Вернулась к жизни и соэлла Дебрас, погибшая на мосту во время второго испытания. Вернулись также и другие невесты всех четырех отборов.

Не вернулись только четверо, и среди них три первые супруги его светлости. Любительница желтых роз Далия Арлин. Аурелия Олис – хозяйка четырех кошек и одного кота, которых она еще котятами привезла в замок. Единственная дочь Альбертины Ранмар, которая все это время была для меня просто компаньонкой Бертиной – Лавиния Ранмар. И конечно, Ойвиа Лантини. Кархен не мог вернуть их к жизни, потому что они никогда не приезжали на Кархейский архипелаг, а были убиты ранее Лисайей Даркин.

Что касается Лисайи, то она наконец покинула его светлость навсегда. Как выяснилось, жить в чужом теле продолжительное время она была не способна, именно поэтому все супруги его светлости, став победительницами отбора, вскоре умирали. Их тела в конечном итоге отторгали чужую душу – душу Лисайи. Перед тем как умереть в теле Ойвии Лантини дочь Орвина Даркина, бывшая невеста Реола Кархейского пообещала ему, что больше не станет его беспокоить и никогда к нему не вернется. Может быть, обманула. Может, нет. Время покажет.

Бертина теперь знала, что случилось с ее дочерью. Для этого она и прибыла на остров под видом компаньонки – узнать правду. Стало ли ей легче? Сложно сказать. Но жить, зная правду, чаще намного лучше, чем оставаться в неведении, мучиться бесконечными вопросами. С правдой, пусть не сразу, пусть спустя время, можно смириться.

С материка пришли вести – в тот же день, когда Гранвиль рассыпался прахом, в своей королевской опочивальне скоропостижно скончался король. Его величество умер внезапно, ничто не предвещало, его верноподданные гадали, что могло стать причиной, и только я знала – бессмертное сердце Кархена перестало служить королю и Гранвилю. Их время вышло. Они оба слишком долго жили, и эта долгая жизнь была краденной.

И наконец его светлость и Сайа Даркин…

Гуляя по замку невидимым призраком, я несколько раз становилась свидетельницей того, как они обменивались взглядами: она смотрела на него с пылом первой любви, и ему это было приятно слишком явно, чтобы у меня могли возникнуть какие-то сомнения. Их прогулки в саду, где они словно случайно прикасались друг к другу, их беседы в гостиных, когда даже в голосе обоих звучало влечение – все указывало на зарождающееся между ними чувство. То самое чувство, которое удалось пробудить в его светлости Сайе и… не удалось мне.

Демоны…

Они оба исчезли тот же час, как освободились.

Помнится, Орвина Даркина очень страшило, что может произойти после того, когда последняя воля королевы исполнится.

Почему? Потому что он был магом. А маги в этом мире легко использовали демонов ради своих целей. Использовали, а значит, в глубине души знали – освободившийся демон может отомстить.

Вот, чего боялся Орвин Даркин.

Но в этот раз мести не было.

Все, чего хотел плененный на долгие десятки лет Зарган – это свобода.

Все, чего хотел привязанный к герцогу служением Марай – свобода.

Да. Демон хотел свободы. Сын Владыки демонов и королевы всю жизнь вынужден был оставаться слугой, надевать маску покорности и смирения. Сдержанно улыбаться и вежливо кивать, выполняя любые поручения.

Могу ли я винить его, что он счел все обязательства передо мной выполненными и больше не появлялся? Разве он поступил нечестно? Уговор был таков: я даю ему свободу – он позаботится о том, чтобы сохранить мне жизнь. Мы оба выполнили условия сделки, разве нет? Он свободен – я жива.

Да, нас связывает контракт, и мое имя внесено в его демоническую ауру, но по сути этот контракт не имеет большой власти. Я не маг, посему не могу призвать его – заставить прийти ко мне. А ему нет смысла беспокоиться обо мне теперь – Мараю я нужна была лишь для того, чтобы с моей помощью освободиться от наложенных на него печатей и в итоге – от Реола Кархейского…

Я даже понимаю его в какой-то степени. Сама бы, наверное, так поступила – добившись цели, больше ни о чем не беспокоилась бы.

Коротко говоря, возможно, стоит привыкать к мысли, что я здесь надолго. А заняться, тем временем, нечем…

Единственным моим времяпрепровождением было блуждание по замку. Если на острове Кархен я изучила его недостаточно хорошо, то здесь были все шансы наверстать. Как ни странно, но за время своего нахождения здесь, я обошла еще не все комнаты и даже не все этажи.

Проходя по коридору второго этажа, я вдруг зацепилась взглядом за приоткрытую дверь.

«Постойте, – промелькнуло в голове, – это же Морская комната, я не ошибаюсь?»

Мне вдруг стало интересно: здесь тоже есть Зеркало Кархена?

Его светлость говорил мне, что Зеркало Кархена – это овеществленная граница владений древнего бога. Разве может оно в таком случае находиться в самом сердце этих владений?

Однако стоило только мне зайти внутрь, как я удивленно хмыкнула – Зеркало Кархена было здесь.

Подойдя ближе, я окинула взглядом затянутую зеленоватой водной гладью зеркальную раму. Блики на воде увлекали мой взгляд, словно волшебство.

Рассматривая зеркало, я задумалась. Если это действительно граница владений Кархена, то, может быть, через нее можно сбежать?

Я вздохнула тяжко и, повернувшись к зеркалу спиной, медленно двинулась в противоположную от него сторону, на ходу мысленно разговаривая с сомой собой:

«Не все так просто. Не может быть так просто. Кархен знает, что я хочу сбежать от него, и не стал бы оставлять здесь зеркало. Скорее всего, шагнув в него, я попаду совсем не туда, куда бы мне хотелось, или, что вероятнее – туда, куда мне бы совсем не хотелось. С Дайнари это уже однажды произошло. Конечно, Кархен не навредит мне – я его самая большая ценность, его бессмертное сердце, но он может спрятать меня еще лучше, в такое место, из которого выбраться у меня уже шансов не будет. Лучше не рисковать. Пока. Но потом, со временем… шаг за шагом, день за днем, я выведаю у Кархена все, что смогу, об этом зеркале. Хитрости мне не занимать. Дайте мне только время – и я сбегу. Сусанна Бузинина я, в конце концов, или где?»

Тут вдруг мои глаза сощурились от яркой вспышки, а за спиной раздался звук – как будто чья-то нога ступила на паркетный пол.

В первый момент меня хватило только на то, чтобы моргнуть от недоумения.

Что сейчас произошло? Мне показалось или?..

Звук повторился, потом снова… Постойте… Я не ошиблась, это… действительно шаги!

Резко обернувшись, я тотчас наткнулась взглядом на…

Темные глаза, длинный хвост черных волос, перекинутый через плечо, скрещенные на груди руки, наклоненная набок голова, затаенная в уголках рта улыбка…

– Ты долго, – заметила я, стараясь удерживать на лице маску равнодушия, мол, да я и не ждала вовсе, у меня здесь полный пансион, наслаждаюсь отдыхом в гостях у местного божества.

Демон усмехнулся, на секунду наклонив голову вниз, словно пытался скрыть свой смех. Потом посмотрел на меня и сказал:

– Как я узнал от Заргана, который долгое время был здесь пленником до тебя, единственное место, через которое сюда можно попасть – вот это Зеркало, – демон ткнул пальцем себе за спину и с кивком головы добавил: – Долго же пришлось ждать, пока ты наконец появишься рядом с ним.

Я опять моргнула.

О. Так выходит… я сама виновата, что ждала так долго? Надо было догадаться пораньше найти Зеркало Кархена? И ведь знала, что это граница его владений!.. А я-то себе уже надумала…

– Нам нужно уходить, – сказал демон, судя по лукавому взгляду, явно наслаждаясь тем, что я чувствую неловкость из-за своей недогадливости.

Я озадаченно обвела взглядом Морскую комнату, потом посмотрела на демона и поинтересовалась:

– Ты ведь знаешь, что Кархен будет меня искать?

Демон спокойно кивнул.

– И он найдет меня, – уверенно сказала я. – Я его главная ценность и принадлежу ему. Он везде меня найдет.

В этот раз улыбнулись только глаза Марая – как будто он знал что-то, чего еще не знала я.

– Не везде, – ответил он. – Есть место, где ты будешь для него недоступна.

– И что это за место? – заинтересовалась я.

– Мир демонов, – ответил Марай.

– Ты предлагаешь мне отправиться в мир демонов? – удивленно посмотрела на него я.

Неожиданно. Я была готова к чему угодно, но… Мир демонов?

– Хм. Только мира демонов мне не хватало, – поворчала для приличия я и пожала плечами: – Но придется рискнуть. Здесь немного скучно.

И тут же задала еще один вопрос:

– Но если мне действительно удастся убежать, что будет с Кархеном?

Марай равнодушно пожал плечами:

– Ему придется смириться, что он больше не вечен. Это древнее божество живет уже так долго, что наверняка забыло, когда появилось на свет. Думаю… даже без своего бессмертного сердца он проживет еще пару столетий. А потом заснет и… просто исчезнет.

Демон чуть приподнял брови вопросительно:

– Неужели хочешь остаться с ним?

Я не мешкая, покачала головой:

– Нет, спасибо, не хочу. Думаю, он достаточно долго пожил, теперь моя очередь. – И философски добавила: – В конце концов, все имеет начало и конец.

– Значит, ты готова? – спросил демон.

– Да, – ответила я, но, вдруг вспомнив кое-что, замешкалась.

– Что-то не так? – внимательно вглядывался в меня демон.

– Я тут вспомнила, – сказала я задумчиво. – До того как я попала в этот мир, у меня была одна… проблема. Гм… Личного характера.

– Проблема? – сильнее заинтересовался Марай. – Какая?

Я подняла на него глаза:

– Все мужчины, которые приближались ко мне достаточно близко… как бы сказать? Очень от этого страдали. Иногда почти несовместимо с жизнью. Не то, чтобы я на что-то намекала, – мой взгляд со значением остановился на лице демона. – Просто предупреждаю на всякий случай, что рядом со мной мужчинам находиться на… гм… достаточно близком расстоянии всегда было опасно.

Марай на секунду нахмурился, потом его лоб разгладился и он произнес:

– Ах, вот что…

Теперь нахмурилась я.

– Вот что?

Демон качнул головой.

– Думаю, причина в последствиях наложения магических печатей… – Он улыбнулся. – На меня.

– Что это значит?

– Для того чтобы наложить на демона магическую печать, магу приходится заплатить свою цену, – уже серьезнее посмотрел на меня Марай. – Так уж сложилось: демоническая сила обязательно бьет по магу, который пытается ее ограничить. Первую печать наложил вовсе не Гранвиль, он появился уже в самом конце и лишь помог завершить начатое, что, впрочем, делало его причастным, и он вполне мог снять третью печать. А наложил ее Орвин Даркин. Его платой была – жизнь. – Марай пожал плечами: – Он погиб. Но это был его выбор, он знал, на что идет. Вторую печать наложил Реол, и его платой была утрата воспоминаний. Последнюю печать наложила Дайнари. Думаю, платить за нее пришлось тебе.

– То есть… – начала я, – то, что мужчины рядом со мной подвергались опасности, это плата за…

Демон кивнул, а я, глядя на него, задумалась.

Платой за то, что Дайнари наложила на Марая магическую печать, было мое одиночество. Построить отношения с мужчиной – это было невозможно для меня на протяжении всей жизни.

Мне даже не пришлось долго думать, почему плата была именно такой. Даже если в этом не было его умысла… ох, это слишком очевидно. Марай ведь был увлечен Дайнари, а она, мало того что предпочитала ему Реола, так еще и помогла лишить его свободы, запечатав его силы.

Не было никакого проклятия. Ни у меня, ни у его светлости. Причиной одиночества Реола Кархейского оказалась Лисайа Даркин. Причиной моего…

«Значит, это из-за тебя я всю жизнь страдала от одиночества, отрабатывая не свою карму, демонический ты засранец, – мысленно сказала я демону. – А я ведь даже не Дайнари».

– О! – вдруг вспомнила я. – Демоническая сила бьет по магу, который пытается ее ограничить… Сайа! Может ли такое быть, что все потомки Орвина Даркина стали рождаться безликими, из-за того что он лишил Заргана человеческого лика?

– Так и есть, – кивнул Марай.

– Но постой… – ожила я. – Раз уж печать Дайнари с тебя снята, то выходит, и платить мне больше не за что…

Я подняла глаза на Марая.

– Мужчинам больше не опасно быть рядом со мной. Значит, я могу спокойно начать отношения… – Заинтересованно хмыкнув, сказала, будто обращалась к самой себе: – Должен же в вашем мире демонов найтись кто-нибудь, кто мне понравится.

Потом с бодрой улыбкой, будто воодушевленная внезапно открывшимися передо мной перспективами в личной жизни, посмотрела на демона и заявила:

– Я готова. Отправляемся в мир демонов!

Но стоило мне сделать лишь пару шагов, как за спиной у меня раздалось многозначительное покашливание.

Остановившись, я обернулась. Демон стоял, наклонив голову и глядя на меня немного тяжелым взглядом. Улыбался. Но как-то прям нехорошо. Как будто был недоволен.

Расстояние в два шага он преодолел в мгновение ока. Сильные пальцы впились в мой затылок… Губы без всякой прелюдии раздвинули мои, язык – завладел моим и… Демоны его побери, этого демона… Вытворять такие вещи языком… либо грех, либо искусство.

Однако в этот раз поцелуй был таким коротким, что я даже почувствовала разочарование.

– Пора уходить, – отпуская меня, сказал демон.

– А это сейчас… зачем? – поинтересовалась на всякий случай я, намекая на поцелуй. – Передать мне магию? Связаться с Зарганом? Что-то другое?

Марай посмотрел на меня, во взгляде его проскользнула насмешка:

– Мне просто нравится это делать. – И кивнув, пообещал: – Ты привыкнешь.

Наблюдая, как перед Зеркалом Кархена разгорается зеленое пламя, а в воздухе появляются неизвестные мне знаки и символы, я смотрела ему в спину и думала: Мараю больше не нужна помощница, которая освободит его – он уже свободен, и бессмертное сердце ему тоже не нужно – демоны и так бессмертны. И впрямь… какие еще у него могут быть причины?

«Похоже, ему действительно это нравится», – решила я и, почему-то чувствуя себя чуть-чуть довольной, с улыбкой сделала шаг вперед.

Ну что?.. Встречай меня, мир демонов!