Текст книги "Сказка о ночном музыканте"

И лёгкое душевное парение…

Всё музыкой скрипач воспроизвёл.

Давид закрыл глаза и не увидел,

Как на большой ракушке из воды

Озёрный Дух торжественно поднялся

И слёзы начал лить от красоты.

Такой он был чувствительный к аккордам

Царицы инструментов и игре,

Которая Давиду удавалась,

И красочно звучала в тишине.

Когда же исполненье завершилось,

Волшебник начал первым разговор:

«Ты вновь придя, разбередил мне душу.

Такого я не слышал до сих пор.

Но ты пришёл не просто так, я знаю.

О чём-то тебе хочется спросить.

Не думаю, что ты ночь выжидая,

Решил меня так просто навестить.

Что ж, спрашивай, не бойся и напрасно

Бегущие минуты не тяни.

На всё, что знаю сам, тебе отвечу.

Что хочешь знать? – быстрее говори!»

Давид на это сразу же ответил:

«Действительно, я здесь не просто так.

Мне удалось поспать в тиши немножко,

До времени, когда наступит мрак,

Чтоб встретиться и расспросить о море,

И о большой таинственной горе,

В которую совсем ещё недавно

Пришлось проникнуть ненадолго мне.

Что меж собой вода и камень делят?

За что исподтишка друг друга бьют?

Они могли бы жить в любви и мире.

И большее при этом обретут!

Царю Морскому я отдал шкатулку,

Что охранялась головой горы.

Но как возможно пользоваться ею

Не зная, я не мог сказать, увы.

Раскрой же что известно и доступно.

Возможно, ты сумеешь дать ответ».

Озёрный Дух прервал слова Давида,

Сказав: «И для меня это секрет!

А вот о том, что делит царь с горою,

Что знаю, непременно расскажу.

Мне хочется помочь тебе хоть этим,

Надеюсь, что немного услужу.

Так вот, Морской по-тихому таскает

Красивые каменья у горы.

Лишь для того, чтоб как-нибудь развлечься,

Ему они не очень-то нужны.

А главное, он сильно точит гору,

И обещает вовсе развалить

Коль та опять огонь в него направит

И лавою в пар воду превратит.

Вот так они из вредности всё время

Друг другу строят козни. И сейчас

Хозяин вод морских задумал что-то.

Его коварство может тронуть нас!

И это точно связано с тобою,

Ведь ты ему шкатулку передал,

А важного таинственного слова,

К несчастью, по незнанью не сказал.

С горой тебе общаться будет просто,

Я воды свои снова подниму,

Ты средней голове покажешь перстень,

И спросишь что, да как и почему?

Внутрь заходить не смей. Гора коварна,

А лучше постарайся попытать,

Что хочет получить взамен секрета,

А там решим, сумеем ли то дать!

Иди на встречу с нею на рассвете.

В то время она более добра.

В ночи её не стоит беспокоить.

Не выспавшись, она бывает зла».

Давид с Озёрным Духом согласился,

Что лучше будет подождать рассвет,

И непременно с первыми лучами

Идти искать желаемый ответ.

Скрипач и в прошлый раз ходил в то место

На самой ранней утренней заре.

И был там не один, но даже с братом

Он ощущал волнение в себе.

В кромешной темноте, когда поддержки

Уже не будет больше за спиной,

Явленье представлялось страшноватым,

Хоть и резон оправдан был нуждой.

Поэтому Давид, пока есть время,

Решил у Духа кое-что спросить:

«Скажи, ты знаешь близко Водотряса?

И может ли он вновь ко мне приплыть?»

«Да, Водотряс не просто мой знакомый.

Он служит мне давно, и потому

Я дал его тебе недавно в помощь.

Он прежде не вверялся никому.

Что вы хотели, мой слуга исполнил,

Но если ты желаешь попросить

Его ещё о чём-то очень важном,

То так и быть – велю ему приплыть!»

Скрипач сказал: «Мне нужно одеянье,

В котором я был прежде под водой.

Оно на берегу само исчезло,

Но без него я вряд ли б был живой

На дне морском с хозяином общаясь.

Я вынужден опять туда пойти.

И во спасенье может быть придётся

Подводное хозяйство потрясти».

«Ну, что ж. Эй, Водотряс! Ты где-то рядом.

Не прячься и свой облик прояви.

Ты слышал всё, надеюсь. Музыканту

Услуги снова надобны твои».

И тут же рядом с выплывшей ракушкой

Из озера поднялась голова.

Та, лысенькая с маленькой бородкой,

И с ушками, как крылья мотылька.

Огромный рот, похожий на ракушку,

Откуда вылезали два клыка,

Два раза неприятно громко хлопнул.

И лишь потом послышались слова:

«Пусть он ещё немного поиграет.

Я для него тогда буду готов

Исполнить ровно столько пожеланий,

Сколь у меня во рту моём зубов!»

Их было, в самом деле, не так много,

А сколько разве можно сосчитать?

Доступно, на виду клыки торчали,

Других, к прискорбью, было не видать.

Озёрный Дух Давиду улыбнулся

И произнёс: «Не думай ни о чём.

Одежда в пожелания не входит –

Её мы без помощника найдём.

Сейчас я с Водотрясом солидарен.

Прошу тебя сердечно – поиграй!

Не нужно нам рассказывать о звёздах,

А лучше нарисуй звучаньем рай!

Мы слышали об этом чудном месте.

Картина рисовалась неживой,

Но ты играешь так, что я уверен,

Мы ощутим, что видится мечтой!»

Ну что сказать? Давид в краю подобном,

И сам ещё ни разу не бывал,

А потому мог музыкой исполнить

Лишь то, что он душою представлял.

В открытом широко огромном сердце

Настолько было много доброты,

Что он без затруднения исполнил

Каноны небывалой красоты.

Глаза существ подводных закатились.

Озёрный Дух и Водотряс в тот миг

В мечтах своих на облаке парили,

И каждый рай услышанный постиг.

Но с первыми скользящими лучами

Мелодия затихла навсегда.

Волшебники, конечно, не внимали

Звучания такого никогда.

И хоть вокруг всё было уже тихо –

Внутри них ещё музыка лилась.

Она собой заполнила их души

И в каждый уголочек забралась.

Однако ночь права свои сдавала.

Всем нужно было срочно уходить.

Давид услышал голос Водотряса:

«По зову к тебе стану приходить».

Озёрный Дух промолвил на прощанье:

«Пойдёшь к горе, надеюсь, не пешком.

В плаще волшебном будь, когда я воды

Перед тобою подниму столбом.

Не забывай, что место непростое.

Зови меня погромче. Ну, пока!»

Чудесная ракушка затворилась,

Сокрывшись с дуновеньем ветерка.

И «дядька» лысый с маленькой бородкой

Тотчас же, как и друг его, исчез.

Давид достал волшебную подкову,

И также удалился с этих мест.

И нам не стоит даже сомневаться,

Что парень очутился близ воды

Озёрного пространства, что являлось

Питьём для необычной головы.

Давид вновь оказался в середине.

Он знал, куда нельзя ему смотреть,

И потому в плащ быстро обрядился,

Боясь Драконий образ заиметь.

Когда он это сделал – вызвал Духа.

«Анимус Лакус» – громко произнёс,

«Прошу тебя, покинь места на время

И гору пробуди от тихих грёз!»

Вода надулась тут же пузырями,

И стала, отрываясь, улетать.

Поднялся столб наполненный шарами,

И вот уж глади водной не видать.

Земля, что дном была, в одно мгновенье

Просохла, твердь пустую оголив.

Гора невероятно задрожала,

Пугая всех поблизости, кто жив,

Задвигалась подземными пластами,

Да так, что трудно было устоять.

Холм-голова без влаги приподнялся,

И стал свои глазищи открывать.

И вновь, где они были – спали камни,

Отверстия большие оголив,

Затянутые толстой белой плёнкой

Пока зрачки ещё не проявив.

Вот пелена раздвинулась как шторки.

Глаза огнями жёлтыми зажглись,

Гора-Дракон лишь шею оторвала,

Не сильно поднимая её ввысь.

И недовольно вслух заговорила:

«Ты вновь явился музыкант ко мне,

Хоть получил достаточно подарков,

Что пригодились, кажется, тебе.

Теперь для многих магов ты всесилен,

Но, безусловно, слаб передо мной.

Зачем же ты меня побеспокоил,

Нарушив безмятежность и покой?»

Давид ответил: «Разве я посмел бы

Напрасно потревожить и поднять?

Мы в прошлый раз действительно сумели

Подарки дорогие себе взять.

И все они не просто пригодились,

Они нам подарили счастье, жизнь!

Но всё-таки один стал недоступным.

Его работы мы не дождались.

Сказать вернее, мы секрет не знаем,

Как дивную шкатулку приоткрыть,

Чтоб та собой унынье исцеляло,

Сумев любого вмиг развеселить».

«А… Это…» – тихо голова Дракона,

В задумчивости вдруг произнесла.

«Я тем, что тайну прежде не открыла,

Жизнь плавающим в море сберегла.

Ведь вы с Морским царём ей расплатились.

Не удивляйся – это не секрет.

И если тебе хочется знать тайну,

То я её открою, дав ответ.

Но только после сотню раз подумай,

Чтоб не жалеть в дальнейшем ни о чём.

Настолько ль важно водное веселье,

Коль слёзы потекут из глаз ручьём?

Я ранее о радости мечтала.

Мне виделось, что будет хорошо

От быстрого бездумного веселья.

Желалось, чтоб с ним время шло и шло.

Звучание шкатулки пробудило

Стремление движенья проявлять.

Я затряслась от чувства наслажденья

И камни стала сверху рассыпать.

Мне было так приятно, в самом деле,

И если бы не стон зверей и птиц,

То не смогла б сама остановиться,

Ведь я была во власти чаровниц.

Когда же я шкатулку затворила,

Тогда лишь, что случилось, поняла.

Господство веселящих дух мелодий

Для многих разрушительной была,

Убийственной, ведь всюду под камнями

Лежали бездыханные тела…

И вот тогда я спрятала шкатулку

И трогать её больше не могла.

Вы с братьями её зачем-то взяли.

Я согласилась: «Так тому и быть!»

Секрет, однако, нужный не открыла,

А без него сей дар не отворить.

Уверена была, что ты за этим

Опять ко мне вернёшься и придёшь.

Я также знаю, что царю Морскому

Диковинку мою вскрыть невтерпёж.

Вот ты теперь постой, да и подумай.

Надеюсь, суть вещей я донесла.

Но есть ещё одно. У той шкатулки

Секретов больше – не один, а два!»

«А что тут думать? Так и эдак – плохо.

Так иль иначе, царь несёт беду:

В веселье – корабли с людьми потопит,

В тоске – нашлёт огромную волну…» –

Сказал Давид и чуть не впал в кручину,

Терзаясь безысходностью… Гора,

«Что ж ты так сдался быстро, не дослушав?»

– С язвительностью вдруг произнесла.

«Секрет не только в том, чтоб вскрыть шкатулку

И выплеснуть веселье из неё,

Предвидя, что несёт собою горе

Разгульное и праздное житьё.

Вот если бы мы встретились пораньше…

Её б я ни за что не отдала,

А слушала б волшебную ночами

И как зеницу ока берегла.

Да, да, не удивляйся, ведь предмет сей

Заставить можно и не так играть,

И ты, как раз, раскрыв её, сумеешь

Склонить совсем иное исполнять.

Тут главное успеть не растеряться,

И настоять, чтоб вскрыл её ты сам,

Хотя бы первый раз, чтобы исполнить,

Что более приятно небесам.

Я слышала игру твою и знаю,

Как может всё в округе расцвести,

Пропитывая душу добротою,

И счастье, помогая, обрести.

Сумей, и уж тогда я постараюсь

Себя совсем иначе развернуть.

На берег моря лягу головами,

За мной хвост разместится как-нибудь.

Мне будет слушать музыку приятно.

И вот что я хочу тебе сказать:

«Царю Морскому будет много проще

Волшебную коробку открывать».

Давид всё понимал. На самом деле

Горе ведь нужно воды изгонять,

Чтоб ото сна волшебного очнуться,

И голову немного приподнять.

Она всё время спит…. Тогда откуда

Известно ей буквально обо всём?

Последний раз она приподнималась,

Когда друзья здесь были вчетвером!

И в тот же миг та, что сейчас общалась,

Как будто невзначай произнесла:

«Я и во сне всё вижу и всё слышу.

Я даже мысль твою разобрала.

Но мне, как и царю Морскому, скучно.

Ты зря меня боялся огорчить,

Сказав, что отдал найденное чудо.

Раз так случилось, так тому и быть!

Намеренья твои давно известны.

Ты хочешь помирить нас. Разве нет?

Что ж, я согласна, только при условье,

Что будет царь приветливый сосед,

Отзывчивый, в волнении беззлобный…

Его в ответ я щедро награжу,

И поделюсь богатством что имею,

Огонь в себе бурлящий остужу».

Услышанное парня поразило.

Конечно он согласен был и всё

О чём гора открыто попросила,

Исполнит как желание своё.

Читая в мыслях парня одобренье,

Огромнейшая глыба-голова

Секреты музыканту приоткрыла,

Сказав негромко нужные слова.

Давид произнесённое запомнил.

Озёрный Дух за ними наблюдал.

Как только голова легла на землю,

Вернул на место воду, что забрал.

Огромные глазницы затянулись

Обратно белой, толстой пеленой,

Вернулись на места большие камни,

В холм превратив, что было головой,

Теперь опять никто б не догадался,

Что в этом дивном сказочном краю,

Ожив, гора могла вдруг приподняться

И высказать мысль ясную свою.

Но чудеса на том не прекратились.

Анимус Лакус парня обрядил,

Обдав водой, в волшебную одежду,

В которой он к царю вчера ходил.

Давид позвал тот час же Водотряса,

Прося дверь в царство водное открыть.

Земля под солнцем ранним просыпалась,

Давая знак, что нужно поспешить.

Друг сказочный исполнил пожеланье.

Он слово, прежде данное, сдержал.

Когда открылось некое пространство –

Скрипач в наряде водном зашагал.

Морской царь, обнаружив музыканта,

Скажу вам, был немного удивлён.

Ведь он хотел прибывшего похитить,

Иль гневом напугать, чтоб сам пришёл.

В его мозгу уже роились мысли:

Что можно б было парню посулить

За тайну удивительной шкатулки,

Да так, чтобы свой мир не обеднить.

Прокручивалось море вариантов,

Но музыкант сам начал разговор:

«Я думаю, что вызвал удивленье,

Что вновь без приглашения пришёл.

Хотя на самом деле, я уверен,

Что Вы меня хотели пригласить,

И выпытать доступную мне тайну,

Чтоб наконец подарок приоткрыть.

Я знать не мог, что Вы секрет не знали.

Признаюсь, что не ведал его сам

До этого чудесного рассвета.

Как получил – явился тут же к Вам.

Шкатулка не простая, а с секретом,

Причём, скажу Вам, даже не с одним.

Потребуется выполнить условья,

Где каждый важный пункт незаменим.

Один из них – с горою помириться.

Она согласна с водами дружить,

Как добрая и щедрая соседка,

И даже свою лаву остудить.

Вам с ней придётся музыкой делиться.

Пусть волны песнь волшебную несут

Во все концы бескрайнего пространства

И с нежной теплотой передают.

При этом есть особое условье:

Я в первый раз её открою сам.

Не вздумайте вмешаться! Мне придётся

В том случае сочувствовать врагам!

В терпенье ожидайте молчаливо.

Не вздумайте меня остановить,

Ведь если что-то выступит помехой,

Я не смогу беду предотвратить!

Как только Вы на это согласитесь –

Мы далее продолжим разговор.

Иначе удалюсь, и Вам придётся

Жить скучно, как и было до сих пор».

Морской царь прокрутил все три условья.

Он ничего, похоже, не терял.

Пусть волны разнесут его веселье.

Скрывать его ведь он не помышлял!

И если нужно – гору не обидит,

Тем более что обещает та

Его от доброты осыпать щедро,

Подарками, что тайно берегла.

Пусть первый раз шкатулку вскроет парень,

Он без сомнений в волшебстве силён.

Уж как-нибудь царь это перетерпит.

Что миг среди отпущенных времён?

Поэтому, хозяин вод спокойно

Ответил: «Я исполню это всё.

А что ты сам взамен секрета хочешь?

Какое пожелание твоё?»

Сказать по правде, музыкант не думал

Что-либо лично для себя просить,

Но было бы наверно очень глупо,

Нелепо шанс, что выпал упустить.

Ему не очень много было надо:

Обещанное войско победить,

И биться с ним теперь уж в одиночку,

Не смея помощь чью-либо просить.

И главное желанье – встретить деву,

Чтоб та вновь своё тело обрела,

И чтоб любовь, наполнившая сердце,

С его последним вздохом не ушла.

Задуманное юноша озвучил,

Не зная, в чём мог царь ему помочь.

А тот, вздохнув, сказал: «Я, к сожаленью,

Не знаю, где искать Владыки дочь.

А вот о битве с войском в одиночку,

Из чувства состраданья, вразумлю.

Но ты сначала приоткрой шкатулку,

И я наш разговор возобновлю».

Давид достал из сумки свою скрипку.

Он очень за неё переживал,

Ему в одежде дареной дышалось,

А каково в воде ей, он не знал.

Здесь властвующий видно это понял.

Он хлопнул вдруг в ладоши до трёх раз

И «комната» от вод освободилась,

А с ними живность скрылась тут же с глаз.

Морской царь этим выполнил условье.

Теперь никто не мог им помешать

При помощи секрета вскрыть шкатулку,

Заставив, наконец, её играть.

Тогда вздохнув с огромным облегченьем,

Скрипач уже сам начал волшебство.

Он подошёл и встал возле «коробки»,

Чтоб та лежала близко от него,

И тихо пальцем постучал по крышке,

Сказав при этом: «Чудо отворись!

Запомни, то, что я сейчас сыграю.

Пока не замолчу – не веселись!»

Шкатулка свою крышку приоткрыла,

А музыкант тотчас же стал играть,

И музыкой красивой и спокойной

В подарке начал буйность вытеснять.

Почувствовалось вскоре расслабленье,

Покой и необычное тепло,

В глубины свет проник, и всем казалось,

Что сердце лучик счастья обрело.

Душевная игра не прерывалась.

Морской царь зачаровано внимал

Мелодии божественной волшебность,

И было ясно, что он не скучал.

Наоборот, ему сейчас казалось,

Что превосходней в мире больше нет

Тех мест подводных сказочно красивых,

Где он царил бессчётно много лет.

И волны понесли на самом деле

Услышанное к дальним берегам.

Сначала звуки вышли на поверхность,

Доставив радость ближним островам,

Потом совсем иной всплеск вод у моря

Услышали конечно моряки –

Любители прекрасных дальних странствий,

А далее, с уловом рыбаки…

Мелодия красивая домчалась,

Как и мечталось парню, до горы,

Но так как та хвостом глубин касалась,

Не все каноны слышались, увы.

И тут ей захотелось развернуться,

И перестать в покое почивать.

Гора во сне всем телом приподнялась,

Глаз у голов, не смея открывать,

Неспешно ликом к морю повернулась,

С возможной осторожностью легла,

И далее уже не шевелилась,

Ведь слышала, что искренне ждала.

Свершилось диво тихо, аккуратно.

Хозяин моря сдвиг не ощутил.

Да он, признаться, при игре волшебной,

На то вниманье вряд ли б обратил,

Хоть если бы его большое царство

Поставили бы колом – поперёк!

Закрыв глаза, он в необычных мыслях

Был от всего живущего далёк!

Мелодия спокойно завершилась.

Шкатулка будто этого ждала.

Давид сказал: «Закройся и в дальнейшем

Играй лишь то, что скрипка донесла».

Волшебная послушно затворилась,

А парень произнёс: «Я Вам скажу,

Как правильно к шкатулке обращаться,

Чтоб пользоваться ей, когда уйду.

Вы видели, что нужно постучаться

Легонько, как я сделал то сейчас

И вслух произнести: «Откройся чудо

И покажи, что спрятано от глаз».

Раскрывшись сразу вещь, не заиграет,

А будет ждать, как продолженье слов:

«Утешь своей игрою наши души!»,

И громкий звук ладоней двух хлопков.

Когда же все от музыки устанут,

Похлопайте в ладони до трёх раз

И обратитесь к ней: «Закройся чудо

И больше не волнуй игрою нас!»

Вот в принципе и всё. Не так уж сложно

Запомнить тайну, что я разузнал.

Вы правильно свидетелей убрали,

Чтобы секрет лишь Вам принадлежал.

Все пожеланья выполнены мною,

Теперь прошу помочь хоть чем-то мне.

Вы не забыли, что пообещали

Поведать о неведомой войне,

Верней о битве с войском в одиночку?

Поверьте, что мне это важно знать.

Я обещал и дал однажды слово,

Которое обратно не забрать.

Совсем недавно в ближнем государстве

Я страшную войну предотвратил,

Не выполнив главнейшего условья…

И с помощью трёх братьев победил.

А где теперь найти другое войско,

Признаюсь, и помыслить не могу…»

И царь Морской не дал ему продолжить,

Сказав: «Тебе я в этом помогу.

Не только ты в противниках ошибся.

Эх, люди… Вам бороться бы с людьми…

Подумали б, кому грозило войско?

Кто вас направил? Там ответ ищи!

Заданье выставлял мудрейший Леший?

Так вот полки, что не дают покой

Лесному и растительному миру,

Являются огромной саранчой!

Нашествие таких, на километры

За день всё оголяет на пути.

Та армия работой челюстями

Урон огромный может нанести.

Их предводитель с прочими не дружит.

Никто ему не смеет приказать

Жить тихо, будто маленький кузнечик

И воинов в полёт не собирать.

Как с ним бороться, я, увы, не знаю.

Хотелось б думать, что тебе помог

Своей, надеюсь, правильной подсказкой» –

Сказал то царь и тут же приумолк.

Давид с таким сужденьем согласился.

Действительно, для Лешего враги

Ни как для нас, они совсем иные –

Не лучники и меткие стрелки!

И как скрипач об этом не подумал?

Да, в общем-то, не только он один.

Немудрено, что хитрое заданье

Неодолимым стало для мужчин.

Кто сватался, обратно не вернулся

Не от того что биться не желал,

А потому, что вражеские силы,

Как и Давид, увы, не представлял.

И вот настало время расставанья.

Гость скрипку в сумку бережно убрал,

И перед тем, как выйти распрощавшись,

Вот что ещё хозяину сказал:

«Звучало здесь немало обещаний.

Прошу Вас по возможности сдержать

Все данные слова, тогда я стану

С особой теплотой то вспоминать.

И Вам меня не вычеркнуть из жизни.

Как только вдруг послышится в тоске

Мелодия открывшейся шкатулки –

Она напомнит тут же обо мне.

Спасибо за чудесную подсказку.

Признаюсь, что недавно я во сне

Увидел как Вы ракушки дарили

И сглаженные камушки горе.

Она Вам тем же самым отвечала,

Делясь своим богатством от души

За то, что слух её порой ласкала

Песнь волн несущих музыку в тиши.

Прошу нижайше Вас не обижайте

Гору Дракона, верьте, что она

Не так уж и страшна на самом деле

И, как соседка может быть добра».

Давид в знак уваженья поклонился,

И, развернувшись, вдруг увидел дверь

Представленную дядькой Водотрясом,

Который был немного виден в щель.

Он был готов сопроводить наружу

Растрогавшего душу паренька.

Морской царь был пока на редкость добрым,

Но это было именно пока.

Не став играть начертанной судьбою,

Давид уйти из царства поспешил.

И по задумке друга, появился

На берегу, где Дух Озёрный жил.

Он не успел услышать как хозяин

Морских, солёных и могучих вод

Открыл уже секретную шкатулку,

И радостью «питал», кто с ним живёт.

Скрипач был, я скажу вам, обессилен.

Не от того, что долго там играл,

А больше от великого волненья,

Которое при встречах испытал.

Клонился день насыщенный к закату.

Нет-нет, пока что было нетемно,

И солнышко, склоняясь к горизонту,

Ещё несло приятное тепло.

И как с собой бороться не старался,

Давид под светом солнечных лучей –

Уснул, и, пребывая в «сонном царстве»,

Переместился к суженой своей.

Он снова слышал музыку в отрывках

В местах, что были выше облаков,

Где атмосфера счастья говорила:

«Почувствуй, здесь живёт сама любовь!»

И снова образ девы был невидим.

Игравший не желал брать нужных нот.

Мелодия как прежде прерывалась,

А парень ждал, что тот их всё ж возьмёт.

Приятный сон, продлившийся недолго,

Окончился под громкий всплеск волны.

Настала ночь, явился Дух Озёрный

При свете звёзд и царственной луны.

На скрипаче была его одежда.

На нём был тот волшебный чудный плащ,

Что мог спасти его от нападений,

А значит от беды и неудач.

Хозяин вод был, кажется доволен.

И видно Водотряс ему донёс

О том, что не пойдёт стеною море

И солью не заполнит местность грёз.

То, что гора легла совсем иначе,

Он видел, ведь частично пребывал

В местах, где волшебство происходило

И, рад был, что навеки потерял

Возможность превращать людей в Драконов.

Теперь его чистейшая вода

Запустит внутрь растительность живую

И рыб, что жили в мире с ним всегда.

А юноша не смел даже подумать,

Что услужил не только лишь горе

Тем, что раскрыл секрет и умудрился

Сменить мотив на тихий при царе.

Анимус Лакус произнёс: «Спасибо!

Ты снова нам по дружбе услужил.

К нам донеслось волшебное звучанье.

Мы поняли, ты «бурю» заменил,

Не ведая, что каждому кто будет

В то время находиться у воды –

Доставишь удовольствие услышать

Мотив душевной, чистой красоты.

Мне Водотряс всё доложил подробно.

Он слушал вас. Уж ты нас извини.

Мы очень беспокоились. Он прибыл

От бед в момент опасности спасти.

И, думаю, успел, ведь царь коварен.

Ему не сложно изменить настрой.

Он может быть и ласковым и тихим,

И вдруг подняться грозною волной.

Я рад, что вы по-доброму общались,

Не заведя в тупик свой разговор.

Отмечу, что так много обещаний

Он не давал до этих самых пор.

Ты получил подсказку об ужасных

Бесчисленных отрядах саранчи.

Судить о них мне сложно под водою,

А ты пред боем всё же изучи

Обычаи, особые повадки,

Их тонкие и слабые места…

Гостей подобных думаю, боится

Хозяин леса точно неспроста.

Уверен, ты покинешь нас с рассветом.

Тебя ничто не может удержать.

Но где б ты ни был, помни, в час ненастья

Поможем. Ты лишь должен нас позвать.

Как это сделать ты прекрасно знаешь,

И ведаешь, что вслух произнести.

Я говорю: «До встречи! До свиданья!

И непременно лёгкого пути!

Желаю повстречать свою невесту.

Мы верим, что наступит вскоре час,

Когда вы с нею воссоединитесь.

Что станет высшей радостью для нас».

Озёрный Дух вздохнул. Он был в печали.

Его утешить мог волшебный звук

Одной из тех чудеснейших мелодий,

Что исполнял милейший сердцу друг.

И парень ощутил необходимость

Вновь на прощанье что-нибудь сыграть,

Поэтому он взял как прежде скрипку,

Пытаясь «рай» душой нарисовать.

В рассветный час «хозяева» исчезли.

Давид уже решил продолжить путь,

Как вдруг в траве шуршание услышал

Змеи. Ей не терпелось вновь шепнуть:

«Спасибо, что на просьбу отозвался,

За то, что сохранил мир и покой.

Я не могу покинуть государство,

И следовать всё время за тобой.

Ты ж понимаешь – здесь моё жилище,

Где обитает вся моя семья.

Но мне б хотелось в благодарность сделать

Полезное, хоть что-то для тебя.

Не знаю куда ты сейчас собрался –

Искать невесту или саранчу.

Про первую мне мало что известно,

А о второй немного просвещу.

Средь наших именуют их иначе.

Они ведь скачут, скачут целый день,

И потому похожи на «кобылок».

Так и зовут их все кому не лень.

Течёт их жизнь спокойно и привольно,

Но только до особенной поры,

Пока они друг друга не увидят.

Их встреча – наступление беды.

В них паника вселяется мгновенно,

Что гости могут всё в округе съесть.

Приход чужих является сигналом –

Надолго не задерживаться здесь.

Тела их начинают развиваться,

Окрашиваться в яркое, расти…

Живя поврозь, они вдруг начинают

Комплектовать ударные полки.

И армией бессчётной «улетают»

Искать другие сытные места

Где, видимо, от страха поедают

Всё на пути, от травки до листа…

Знакомы с саранчой с времён далёких.

О ней передают из уст в уста,

И называют «челюстями ветра»,

«Бичом Богов»… И это неспроста.

Но есть и те, кто «Манною небесной»

Считают эту армию – едой.

Есть люди и особенные птицы,

Что кормятся, как в праздник, саранчой.

Народ найти такой не очень просто,

Намного легче вызвать нужных птиц.

Ты знаешь их: то грач и белый аист.

О белом ходит много небылиц.

Как будто птицы в дом детей приносят.

А то, что это самый лютый враг

«Кобылок» – почему-то забывают,

Хоть оные наводят на них страх.

Так вот, на них в борьбе и опирайся.

Ну что ж, желаю доброго пути.

Прыгучие скорее там, где жарко.

Точнее место у других спроси».

Трава чуть слышно снова зашуршала.

Давид не знал, услышала ль змея

Его «Спасибо!», та ведь удалилась

В обитель, где жила её семья.

А так как парня больше не держало

В краях теперь уж точно ничего.

И не было какой-либо причины,

Что чем-то удержать могла его –

Он двинулся к окраине, где раньше

Огромный камень царственно стоял,

Который пал и в город необычный

Дорогу почему-то указал.

Но в том, наверно, не было ошибки.

Нашёлся звук, что ранее исчез…

И жизнь людей под чарами ослепших,

Война… имели явный перевес.

И главною причиной пребыванья

Явилось то, что он нашёл судьбу,

Да и ещё помог при этом многим…

Пред кем-то парень видно был в долгу,

Но он не знал пред кем. Да и неважно.

Мы будущность не можем угадать.

Всё, что случилось, было не напрасным.

Скрипач сумел поглубже жизнь познать,

Приобрести в награду за уменье

И щедрость чистой искренней души

Волшебные дары, что дальше будут

Ему, как воздух и вода нужны.

Хотя Давид с волшебною подковой

Мог одолеть любую часть пути,

Он всё же шёл спокойным ровным шагом,

Как будто знал, что должен так идти.

Не очень-то долга была дорога,

И местность была сказочной с утра.

Песнь птиц весёлых сердце согревала,

Он чувствовал присутствие добра,

Любви, блаженства, неземного счастья…

С его плеч спал частично тяжкий груз.

Он был один и всё же не боялся

Кого-то повстречать, ведь был не трус.

Вдали виднелся камень необычный,

Стоящий на скрещении дорог.

На этот раз у тверди основанье

Окутал белый пар или дымок.

Что это могло значить, он не ведал,

И потому не стал туда спешить.

Подумав, что о камне знает камень,

Давид решил помощника спросить

Об этом неожиданном явленье.

Хозяин драгоценность свою взял

С особой осторожностью из сумки,

Потёр, чтоб тот цвет яркий поменял.

И вот уже поверхность потемнела,

Сосредоточив взгляд у скрипача

Лишь на одном загадочном пространстве,

Что тайно укрывал внутри себя.

Вопрос, казалось, был совсем несложным

И содержал: «Что означает дым,

Который расстелился вокруг камня?

Туман обычно выглядит иным».

И в тот же миг, как и случалось раньше,

Послышался немедленный ответ:

«Тебя на этом месте ожидают.

Что ты идёшь, для тверди не секрет.

Вернее для того, кому он служит.

Ты, подойдя, свой перстень покажи.

Держись на расстоянии, подальше,

И близко находиться не спеши.

Попробуй получить в подарок карту

Окрестностей, где ты не «воевал».

Проси того кто явится в дальнейшем,

Чтоб он тебе путь верный указал.

И подтверди, что всё ещё согласен

Вступить с врагом единолично в бой.

Произнеся слова, замри на месте,

И чтобы не случилось твёрдо стой.

Смотри и жди когда наступит время

Взять нужный, указующий предмет.

Открывшееся приподнять не бойся,

Опасности для жизни в этом нет.

Надеюсь, что спокойствие проявишь.

Не дрогни там, хотя бы потому,

Что трепет, содроганье передастся

Поднявшемуся в небеса ему –

Огромному таинственному камню.

Волной тревоги чудо не спугни,

А просто подойди и свой подарок

С земли возьми и тут же отойди.

Понять суть карты сразу очень сложно.

Поэтому, поодаль встань опять,

Жди мягкого той глыбы возвращенья,

Дай время ей свой прежний вид принять.

Сначала твердь обычным видом ляжет,

Ты не спеши и терпеливо жди.

Она, как в прошлый раз, опять укажет

Собою направление пути.

За что и почему того не знаю.

Ты что-то должен будешь совершить,

Но для тебя уже давно несложно

И каменное сердце растопить…»

Волшебная поверхность посветлела,

Сменив свой цвет на нежно-голубой.

Давид убрал на место чудо-камень,

Что виделся как пласт недорогой,

И двинулся теперь примерно зная,

Как нужно себя будет повести

У монолитной, задымлённой массы,

Препятствием лежащей на пути.

Идти ему пришлось теперь недолго,

Скрипач напротив перекрестка встал,

И то, что нужно делать, вспоминая,

Огромной глыбе перстень показал.

Дым, бьющий из-под камня, приподнялся,

Повис, касаясь тверди неживой.

Давид сказал: «Ты указал мне прежде

Места, где я, рискуя головой,

Сломил врагов, но не один – с подмогой.

Противники, увы, были не те,

Что нечистью лесною загадались,

А значит кто-то всё ещё в беде.

Не знаю, указал ты специально

Иль нет другой неведомый мне путь,

Но ты ведь знаешь, как брат не старайся,

Судьбу не удаётся обмануть.

Я снова здесь и жду «рекомендаций»

Начертанного нужного пути.

Известно, ты скрываешь где-то карту,

Что не дано кому-либо найти.

Прошу тебя со мной ей поделиться.

Не ясно для чего она нужна,

Стоящему как страж на этом месте?

Чем вещь такая для тебя ценна?»

И тут над камнем облако собралось,

Изобразив подобие лица,

И с юношей в ответ заговорило:

«Я ждал не силача, а мудреца.

Твой прежний путь был сложною проверкой,

Ты многое прошёл и испытал,

И не поддался, к счастью, искушеньям,

Соблазнам, сколько б я не расставлял

Манящие, блестящие капканы.

Что ж, я с тобою картой поделюсь.

Тебе её доверить мне не страшно,

Вручить её тебе не побоюсь!

Всё делай сам, без чьей-либо подсказки,

С земли поднимешь, значит, заберёшь,