Текст книги "Осколки четырех миров"

Глава 6

На следующий день после возвращения в Йасиар Вайгар, как обычно явился к деду, чтобы забрать Нерави, а заодно предупредить почтенного предка, что очень желает пообщаться с ним вечером, после возвращения Нерави домой. Предок не возражал, только окинул внука немного более заинтересованным взглядом, чем обычно.

Дома у Вайгара за то время, что он отсутствовал, почти ничего не изменилось. Его легкомысленный отец по-прежнему клеился к Налли, а Кван все так же язвил по этому поводу. Разве что Дага и Шиго спали теперь в одной комнате, но разве к этому не шло?

Приведенных из Ценеты родственников Нави, а также саму Нави, Вайгар благополучно сбагрил на плечи Ларов, и совесть абсолютно не беспокоила его по этому поводу. Но и в его семействе, как он ни отбрыкивался от такой чести, все-таки произошло прибавление в лице юного Ангрица. В принципе, Вайгар не так уж и возражал против этого, он прекрасно понимал, что идти парню просто некуда, а оказаться одному в чужой стране без средств к существованию не пожелаешь и врагу. Тем более что Лары его все равно не примут, а идти с протянутой рукой к чудом выжившим Ангрицам было не столько унизительно, сколько бессмысленно. Зейгер был не дурак и прекрасно понимал, в каком положении оказался. Впрочем, для него это было лучшее из возможных, потому что при другом раскладе его бы просто не было в живых. Поэтому он сразу после прибытия принес Вайгару нечто вроде вассальной клятвы, уже лет пятьсот как основательно вышедшей из употребления, и сложил свой талант и свою верность к ногам обалдевшего от такой щедрости Вайгара, низводя себя тем самым на ступень ниже. Вайгар только покачал головой, представляя, чего ему это стоило. Один истинный гайр в услужении у другого истинного гайра. Это просто не лезло ни в какие ворота. Сам Вайгар с трудом представлял себе ситуацию, которая заставила бы его пойти на такое. Впрочем, если бы он все потерял, кроме своей жизни, а кто-то спас эту никчемную безделицу...

В общем, Вайгар клятву принял, надеясь, что, когда все утрясется, он отыщет какой-нибудь повод обеспечить и отпустить наивного пацана, повернутого на романтических бреднях, а пока с самым серьезным видом поручил ему охранять Нерави в то время, когда она гостит в его доме. Зейгер с таким же серьезным видом откланялся и отправился выполнять поручение со всей ответственностью, на которую был способен.

После его ухода Вайгар долго не мог определиться, что ему лучше сделать, рассмеяться или разозлиться, но потом плюнул и перестал об этом думать. Когда все утрясется, тогда и подумает. Если утрясется.

К деду они с Нерави слегка опоздали. Причина была проста. Нерави соскучилась по Ёжику, Ёжик соскучился по Нерави, Налли соскучилась по Вайгару, а самому Вайгару так хотелось отвлечься от тяжелых мыслей, что он просто забыл о времени. Его сад окружал их такой любовью и заботой, что хотелось просто лежать, смотреть в медленно темнеющее небо и ни о чем не думать.

В результате они, толком не успев собраться и переодеться, почти со скоростью испуганного сентрюса поспешили во дворец Ларов. Дед уже ждал их, спокойно сидя в кресле в гостиной Нерави, и окинул опоздавших ничего не выражающим взглядом. Они резко затормозили, как будто наткнувшись на стену, и все как один замерли. Потом Вайгар, придя в себя первым и злясь на себя за секундное замешательство, передал Нерави на руки Налли. Та, мило улыбнувшись старейшему, отправилась в ванную. Лар проводил ее взглядом и повернулся к Вайгару.

– Может, пойдем ко мне? – обманчиво спокойным тоном предложил он. – Не будем мешать твоей дочери готовиться ко сну.

Вайгар нехотя кивнул, пытаясь представить себе, что его ждет за проявленное неуважение, как вдруг его дед встал и сделал легкое и какое-то неопределенное движение. Вайгара как будто что-то ударило в солнечное сплетение, а через мгновение он уже осознал себя стоящим посередине гостиной старого Лара. Единственное, что он понял в этот момент, так это то, что это был не портал. Даже более того, это вообще не имело никакого отношения к порталам.

– Ну, чего встал, садись!

Вайгар повернулся, удивляясь, как тело его еще слушается, сделал два шага и с облегчением уселся на диван. Черт бы пробрал этого деда! Никогда не знаешь, чего от него ожидать.

– От тебя, мой милый внук, тоже не всегда понятно, чего ждать. Так что мы квиты. Не трать мое время на ерунду и начинай рассказывать, зачем я тебе понадобился.

Вайгар слегка поморщился от этой рисовки, но к рассказу приступил, внутренне готовясь к тому, что за этим может последовать.

– Рассказывать мне почти нечего, – мрачно начал он. – Мне нужна твоя помощь.

– И какая? – Дед был по-прежнему невозмутим, только глаза поблескивали чуть более обычного. Возможно, ему было немного интересно.

– Я хочу, чтобы ты поставил на меня защиту. Такую, чтобы Кинари меня не видела.

Дед расслабленно откинулся на спинку любимого кресла.

– О, ты хочешь встретиться с Кинари?

Вайгар бросил на него злобный взгляд.

– Точнее будет сказать, мне нужно встретиться с Кинари.

– Нужно! – улыбнулся дед. – А зачем, ты мне, конечно, не скажешь, потому что это – секрет!

Слово «секрет» мерзкий старикашка произнес таким тоном, каким его обычно говорят маленькие дети вроде Нерави. Вайгар разозлился еще больше, хотя ему казалось, что больше уже некуда.

– Не делай из меня идиота, дед! Ты можешь мне помочь или нет?

Лар мягко рассмеялся.

– Мой милый внук, у меня нет никакой необходимости делать из тебя идиота, потому что с этой задачей ты прекрасно справляешься самостоятельно! Значит, ты собрался идти к Кинари и не хочешь показать ей, что все еще любишь ее? Да разве есть на свете больший идиот, чем ты?

– То, что я к ней чувствую, это мое дело и ее не касается, – буркнул Вайгар.

– Дурак, – обреченно сказал дед. – Мой самый талантливый внук – дурак. Она все еще любит тебя. Хотя я вообще не понимаю, как женщины могут любить такого, как ты? Как с ума посходили, честное слово! Что эта Налли, что Кинари. Она не предавала тебя, Вайгар. Она думала, что ты умер.

– И выскочила замуж на следующий день после этого радостного события!

– Она не предавала тебя! – со вздохом повторил Лар. – Она отказала Заргону наотрез, но он начал шантажировать ее. Пообещал, что если она покончит с собой, он женится на Нерави, и она будет рожать ему кучу маленьких выродков.

– А ты будешь сидеть сложа руки и смотреть на это!

– Вайгар, Кинари меня плохо знает, да к тому же кто-то... не слишком умный... напугал ее так, что она и вздохнуть при мне боится.

– Удивил! – усмехнулся Вайгар. – Я и сам при тебе вздохнуть боюсь!

Лар как-то непонятно глянул на него и сказал с видимым отвращением.

– Прекрати, Вайгар, в конце концов это просто невежливо!

– Ладно, больше не буду. – Вайгар на секунду почувствовал себя маленьким мальчиком, но толком не понял, что так задело его непробиваемого деда.

– Она всего лишь женщина, Вайгар. Она испугалась за своего ребенка.

– Шантаж?! – взвился Вайгар, размазанным движением слетая со своего кресла. – Ха!!! Всего лишь женщина?! Дед, ты сам веришь в то, что говоришь? Она никогда, слышишь, никогда и никому не позволяла ничего себе навязывать! Никогда! Этот чертов Заргон сто лет ходил вокруг нее и ничего не добился, хоть она и была под его заклятием! А теперь – шантаж! Три ха-ха! Я сам, ты слышишь, я сам пытался как-то шантажировать ее и даже думал, что у меня получилось! А потом выяснилось, что она и не собиралась выполнять условия договора! Она попросту собиралась не дожить до этого момента!

Выплеснув эту тираду в лицо невозмутимому деду, он сел и закрыл лицо руками. Они немного помолчали.

– И как же ты тогда объяснишь то, что она осталась с Заргоном, если она так его ненавидела? – негромко спросил его старейший.

Вайгар отнял руки и уставился в темный проем окна. «Старый козел!» – в который раз подумал он.

– Она его любит, – нехотя сказал он. – Наверное, всегда любила. Поэтому и осталась с ним.

– Бестолочь. – В голосе деда прозвучала безнадежность.

– Поставь защиту, – попросил Вайгар. – Это ты закрыл ее от меня, я имею право просить.

– А если я скажу «нет»? – мягко поинтересовался дед.

Вайгар глянул на него, и на лицо его медленно вползла хищная улыбочка.

– А если скажешь «нет», то я растреплю всему семейству, кому мы обязаны счастьем видеть местных, так сказать, во плоти!

Дед тоже улыбнулся, но одними губами.

– Айза, – утвердительно сказал он. – Знаешь, Вайгар, моя первая жена вовсе не была такой болтливой.

– Слушай, дед, мне плевать, какой была твоя первая жена! Ты поставишь мне защиту или нет?

– Да черт с тобой! – Лар махнул на него рукой. – Правду говорят, дурака учить – только портить!

– Кольцо давать? – оживился Вайгар.

– На хрена мне твое кольцо? – возмутился дед. – Ты что, Тенг, что ли?

Старейший сосредоточил взгляд на своем непутевом внуке, и тому на секунду показалось, что глаза его подернулись дымкой. А потом он спокойно глянул на Вайгара и сказал:

– Все, можешь идти хоть к дракону в логово, тебя никто не заметит. А кстати, насчет драконов. Как, если не секрет, ты собираешься пройти мимо охраны? Их же там как собак нерезаных.

– А ты что, там был, что ли? – огрызнулся Вайгар уже из принципа, попутно пытаясь ощутить на себе защиту, и уже понимая, что она есть.

– Само собой! – злорадно выдал дед. – Я встречаюсь с Кинари каждый месяц, рассказываю ей о Нерави. А знаешь, она похорошела с тех пор, как взошла на трон. Она и раньше была красавицей, но теперь – это просто нечто! – Вайгар не ожидал от деда такой подлости. Он встал и направился к двери. Но дед не умолкал. – Когда я видел ее в последний раз, она была вся в кружевах. Ты знаешь, что ее муж сам подбирает ей гардероб, и он очень неравнодушен к кружевному белью. А еще...

Дальше Вайгар уже ничего не слышал, потому что выскочил от деда как ошпаренный и со всей силы захлопнул за собой дверь. Откуда-то сверху на него посыпалась штукатурка, но ему было на это наплевать.

Но как Вайгар ни был зол на своего деда за его неуместные воспоминания, он понимал, что дед был прав. Глупо было соваться во дворец, не проведя предварительную работу. Вайгар почесал тыковку и решил поручить это дело Даге. Во дворце никто не знал, что она оборотень, и Заргон в том числе. Да и через границу пройдет без проблем. Дага отнеслась к поручению со всей ответственностью и добавила кое-что от себя. А именно Шиго. С огромным удивлением Вайгар узнал, что скукоженный и незаметный Шиго, оказывается, тоже оборотень, только превращается он в птицу. В орла, как нетрудно догадаться. И именно потому, что ему пришлось при постройке тела выполнять двойную работу, человеческое тело получилось у него не ахти. Теперь Вайгар готов был ему это простить, да простил бы и еще очень многое, лишь бы этот «орел» помог ему встретиться с Кинари.

Дага и Шиго ушли на следующее утро, а Вайгар остался ждать вестей. Несколько дней, на протяжении которых никто, кроме Нерави, не рисковал подходить к чересчур талантливому Лару слишком близко, от них не было ни слуху ни духу. Наконец в одну из теплых душных ночей начинающегося лета, в которые так трудно бывает заснуть, появился Шиго.

Вайгар не спал и потому получил счастливую возможность увидеть, как перекидывается представитель местных богов. Довольно эффектно перекидывается. Прилетевший орел, с мягким хлопком сложив крылья, сел на балкон и что-то проклекотал. Потом его на секунду окутало темно-серым туманом, и, когда туман рассеялся, перед Вайгаром уже стоял человек. Ну, то есть... человеческое подобие. Жалкое. Но теперь Вайгар не склонен был строго судить Шиго. Тело орла у него получилось великолепно.

– Господин Вайгар! – Шиго заметил гайра и согнулся в поклоне.

– Господин Шиго! – Вайгар сделал то же самое. – Рад вас видеть. Проходите, будьте любезны. Вина?

– Нет, благодарю вас, лучше воды. – Шиго устало вытянулся на диване. – Прошу прощения, но эти превращения отнимают слишком много сил, а я, к сожалению, не дама, чтобы просить вас помочь мне... э-э... определенным образом. Возможно, в свое время мне следовало быть более предусмотрительным.

– У вас прекрасное чувство юмора, господин Шиго. – Вайгар еле выдавил кривую улыбочку. – Вот, держите! – Он бросил Шиго маленький красный камень на серебряной цепочке. – Это амулет. Потом подкачаетесь.

– Вы очень любезны, господин Вайгар! – оживился Шиго, ловя амулет.

– Нет, я просто предусмотрителен. Так что там насчет нашего дела?

Шиго принял более-менее вертикальное положение и начал докладывать.

– Во-первых, у Даги не получилось самостоятельно пересечь границу, наверное, оборотней Заргон все-таки предусмотрел. Мне пришлось перетаскивать ее поверху, а это, скажу я вам, непросто. Пробраться во дворец ей удалось на «ура». Гораздо сложнее оказалось навестить королеву.

– Неужели все так плохо?

– Не то слово. Но Дага у нас девочка умная, и ей повезло. Сначала она попала на кухню, где, согласитесь, кошке самое место, а потом уговорила одну из служанок, и та на подносе отнесла ее королеве вместо ужина.

– И как ей это удалось? Она что, сумела заклясть ее?

Шиго поморщился.

– Давайте не будем вдаваться в подробности, господин Вайгар! Скажем так, она смогла это сделать с моей помощью.

Вайгар поднял обе руки, обещая, что не станет лезть не в свое дело, и Шиго продолжил:

– В общем, результат переговоров такой: королева согласна встретиться с вами, когда вам будет угодно. Она просила передать вам вот это, – Шиго достал из кармана несколько мелких вещиц, принадлежащих Кинари, – чтобы вам было проще настраиваться на охранные заклинания. И еще она просила передать, чтобы вы были осторожны.

– Это все? – спросил Вайгар, с большим трудом сохраняя каменное выражение лица.

– Да, – наклонил голову Шиго.

– Ну что ж! Благодарю вас, господин Шиго, вы отлично справились. Идите отдыхать, а завтра с утра зайдите ко мне. Я пока поколдую тут над этим. – Вайгар кивнул на вещички Кинари.

Шиго с видимым облегчением откланялся и удалился, а Вайгару предстояло много работы.

Кинари прислала ему немного. Всего лишь темно-синий камень в золотой оправе и на тонкой цепочке, с которого, по идее, он должен считать охранные заклинания, поставленные Заргоном на ее апартаменты. Пробка от хрустального графина, которую Кинари предварительно сутки продержала на балконе, и это было очень предусмотрительно с ее стороны: хрусталь хорошо впитывал окружающие его заклинания. И, наконец, самое интересное: несколько завернутых в носовой платок зеленых листьев разной формы со всех растений, которые росли поблизости от дворца. Тут, конечно, без деда не обошлось, но и Кинари всегда вполне способна была сложить два и два. Ее можно было обвинить в упрямстве, но не в глупости.

Вайгар начал с камня на цепочке. Повозившись с ним какое-то время, взял лист бумаги и начал чертить схему заклинания. Оно было сложным, индивидуальным и чисто заргоновским. Впрочем, Вайгар иного и не ожидал. На месте Заргона он бы и не такое поставил.

Второй пояс заклинаний был мощнее и рассчитан как на человеческое нападение, так и на магическую атаку. Здесь поработали Дешэ, и поработали, как всегда, на совесть. Схема была сложной, и, если бы не защита деда и недавно приобретенные способности самого Вайгара, вряд ли бы у него был шанс с ней справиться.

С третьим поясом, к счастью, все было проще. Он был рассчитан скорее на шумовое и световое решение проблемы, и сильно напоминал Вайгару то заклинание, с помощью которого Заргон создал границы. По всей вероятности, когда оно активно, сгореть в нем весьма... несложно. Как там выразилась Нави? Прецеденты были. Почему-то Вайгар был уверен, что здесь они тоже были, не только на границе.

Схемы первых двух заклинаний были похожи на паутину взбесившегося паука, одержимого жаждой плетения, и сил в них было вложено столько, что, выплеснись они ненароком на Нерхаш, гореть бы всей гайровской цивилизации синим пламенем. На то, чтобы снять или взломать их, мог решиться только отчаявшийся самоубийца. К счастью, Вайгар таковым пока себя не считал, а потому собирался всего лишь обмануть их.

Он еще раз разложил перед собой предметы, присланные Кинари, и уточнил кое-какие детали. Ну вот вроде и все. Вайгар не отказался бы выслушать мнение Квана по поводу схемы прохода, но тот еще дулся из-за своего последнего перехода границы и демонстративно не разговаривал с ним.

Вайгар машинально, как горький пьяница, которого против его воли тянет к бутылке, взял в руки платок Кинари и начал разглядывать. В уголке обнаружилась маленькая, искусно вышитая монограмма. Переплетенные буквы «К» и «3», увенчанные королевской короной. Вайгар грязно выругался и резко отбросил его от себя, как будто это была змея. Маленький кусок тонкой, почти невесомой ткани не смог отлететь слишком далеко. Он затормозил, как будто воздух был для него чересчур плотной субстанцией, и, медленно кружась, опустился на каменный пол. Вайгар наблюдал за ним, чувствуя, как разгораются злость и ненависть. У Ларов сила всегда выходила через глаза. Вайгар, конечно, был не Ценг и не Ангриц, чтобы спалить этот чертов платок взглядом, но злость, как и любовь, иногда способна творить чудеса. Платок вспыхнул ослепительным белым пламенем и через доли секунды рассыпался по каменному полу щепоткой легкого серого пепла.

Вайгар без сил уронил голову на стол. Силы пресветлые, ну за что ему это все? Интересно, это когда-нибудь кончится? Похоже, что вряд ли. Со странной, удивившей его самого обреченностью он протянул руку и взял со стола синий камень Кинари. Цвет его был немного темнее цвета ее глаз, но, наверное, она любила его и носила на груди. По счастью, на камне не было никакой монограммы, потому что еще одного напоминания о Заргоне Вайгар бы не вынес. Он прижался губами к обратной стороне медальона, той, что прикасалась к ее груди, потом повесил его себе на шею и пошел спать.

Наутро Вайгар проснулся недовольный и злой, как пещерный камнегрыз, мучимый зубной болью. Впрочем, такое настроение давно уже стало для него привычным. Этой ночью он почти не спал, а когда удалось задремать, ему привиделся кошмар, который ему хотелось забыть и никогда не вспоминать.

И неудивительно, что, когда он вышел к завтраку, смех за столом сразу же стих, а разговоры смолкли. Шиго, Кван и Зейгер уткнулись в тарелки, не желая встречаться даже взглядом со своим хозяином, дабы ненароком не нарваться на что-нибудь малоприятное. Завтрак прошел в мрачном молчании, и, только встав из-за стола, Вайгар как будто нехотя уронил несколько слов:

– Кому интересно посмотреть на схемы охранных заклинаний, может зайти ко мне.

Кван и Шиго обменялись понимающими взглядами и направились следом за ним. Немного поразмыслив, к ним присоединился и юный Ангриц.

У Вайгара все дружно склонились над столом и начали говорить почти одновременно, что-то обсуждая, перебивая и не слушая друг друга, как-то сразу забыв о дурном настроении Вайгара. Да и само настроение его немного улучшилось, правда, как выяснилось, ненадолго.

Кван, с видом знатока разглядывая схемы и сверяя их с предметами, лежащими на столе, вдруг спросил:

– А где вещь третьего круга? Она ведь была, а, Шиго? Вайгар?

Шиго удивленно глянул на Вайгара, не понимая, куда делся камень, и Вайгар, помянув про себя всех нечистых вместе взятых, расстегнул рубашку и стянул с себя украшение. Прямо он ни на кого не смотрел, но выражение лица у него при этом было такое, что Шиго поспешно отвернулся и сделал вид, что очень интересуется видом из окна, а Кван уткнул свой длинный нос в одну из схем и не отводил от нее глаз. Юный Ангриц, бывший не в курсе отношений хозяина с бывшей женой, каким-то чудом сумел сдержать готовый вырваться вопрос и промолчал, что, несомненно, было очень умно с его стороны. Вайгар бросил камень на стол, и все взгляды тут же устремились на него.

Шиго и Кван тут же заспорили, а Зейгер слушал во все уши, хотя не понимал и половины того, о чем они говорили. Да и как он мог что-либо понять, если даже минимальное видение было недоступно потомку Ангрицев, и связать схемы заклинаний с вещами и увядшими листьями он был не в состоянии.

– Ну что ж, – вынес наконец свой вердикт Кван, – ты неплохо поработал, Вайгар. Вот разве что... – Но тут Кван поморщился и посмотрел на Вайгара. – А впрочем, с такой защитой пройдешь. Дед что ли, помог?

– Сам как думаешь? – буркнул Вайгар. Раздражение вернулось при напоминании о старейшем. – Шиго, я выхожу завтра. Ты успеешь отдохнуть?

Тот пожал плечами.

– Да я, в принципе, уже. Могу хоть сейчас.

– Нет, завтра. У меня еще дело.

– Ну, завтра так завтра, – не стал возражать Шиго.

– Я с вами, – не терпящим возражений тоном сказал Кван. – И только попробуй приказать мне, чтобы я остался!

Вайгар, к которому, собственно, и была обращена эта угроза, поднял брови и насмешливо посмотрел на Квана.

– А зачем мне приказывать? В случае чего, пинком под зад и обратно через границу!

Кван нагнул голову, тяжело задышал, глаза его налились кровью, и он с воплем бросился на Вайгара, сметая все на своем пути, как бешеный дракопотам. Сын Ларов и воин в третьем поколении легко ушел с линии огня, и Кван непременно врезался бы головой в стенку, если бы упомянутый Лар не схватил его за шкирку. Ругаясь как сапожник и поминая всех Вайгаровых родичей со дня основания династии, он болтал ногами и пытался пнуть наглого гайра в живот. Гайр уворачивался, как мог, и в конце концов швырнул коренного нерхашца на диван. Потом поднял руки и сказал:

– Все, я сдаюсь. Ты прав, я полный придурок. – И добавил: – Я рад, что ты идешь со мной, друг!

Кван замер на полуслове, точнее полуругательстве, и, немного помолчав, усмехнулся в нечесаную бороду.

– Ну, надо же кому-то прикрывать твою глупую задницу! Ты такой лопух, что Заргон сожрет тебя с потрохами.

Вайгар внимательно посмотрел на него, и Кван понял, что если он сейчас скажет хоть слово о Кинари, то про дружбу с ним этот гайр забудет навсегда. Он проглотил несколько фраз, которые очень хотел донести до этого самого гайра, и вместо этого сказал:

– Я тоже рад, что иду с тобой, друг!

Зейгер молча переводил взгляд с одного на другого, а потом нерешительно сказал:

– Господа, я не знаю, куда вы идете, но если у вас возникнет хоть малейшая необходимость в силах такого скромного гайра, как ваш покорный слуга, то я прошу вас располагать мною по своему усмотрению.

Кван закатил глаза.

– Эх как загнул! Сразу видно, что благородный! А про тебя, – Кван ткнул бородой в сторону Вайгара, – такого в жизни не подумаешь! Только и знаешь, что орать и материться.

Но Вайгар на шутку Квана не отреагировал. Он стоял, чуть склонив голову набок, и внимательно рассматривал Зейгера. Точнее, его ауру.

– Спасибо тебе, Зейгер, – сказал он после недолгого молчания. – Но там, куда мы идем, твой талант не пригодится.

Они вышли на следующее утро, как и планировал Вайгар. Собственно, они могли выйти и вчера, дела как такового у него не было. Просто хотелось пообщаться с Нерави и извиниться перед дочерью за то, что снова уходит и забирает с собой Ёжика. К счастью, маленькая Лари все поняла правильно, и даже больше того, что он ей сказал. Знаменитое упрямство Тенгов еще не сильно проявлялось в ней, и ни уговаривать, ни успокаивать ее не пришлось.

Вайгар повесил портал до границы и раздраженно заявил Квану, что, если он, как Нави, будет возражать против порталов в Ценете, то пусть лучше сразу остается дома. Потакать его капризам никто не собирается. Кван послушно кивнул, что было как-то не очень на него похоже, и вопрос был исчерпан. Переход через границу не занял у них много времени, и уже через час они были на подступах к ценетийской столице.

Еще в Йасиаре Вайгар приготовил для Квана амулет невидимки, понимая всю бессмысленность попыток замаскировать его каким-либо иным способом. Слишком уж необычной внешностью обладал коренной житель Нерхаша. Но дело было не только, и даже не столько во внешности. Ларов, с их уникальным видением, здесь, конечно, не водилось, но амулеты, считывающие ауру, у местных гайров были. Конечно, они не могли дать полную картину и, по мнению Вайгара, годились только на то, чтобы их выбросить, но основные параметры ауры они все же снимали. То есть Лара от Нагрэна отличить были в состоянии. За себя Вайгар не переживал, он давно уже знал, как с ними разобраться, но пытаться подправить мохнатую ауру Квана не имело никакого смысла. Она была не человеческой, и этим все было сказано.

Таким образом, когда они оказались в Ценете, браслет, надетый Вайгаром на руку Квана, заставил последнего исчезнуть, что, разумеется, не вызвало у этого последнего никакого восторга.

Вайгар купил на ближайшем к столице рынке двух лошадей и теперь имел достаточно респектабельный вид путешествующего гайра-воина, с головы до ног увешанного оружием, а для магических амулетов он был чистокровным Турэн-Нитаром, что для Вайгара было совершенно нетрудно проделать. Особенно если посчитать, сколько в его роду было воинов, самыми серьезными из которых были последние три женщины по линии матери. Во-первых, мать – Турэн-Сьон, во-вторых, бабка – Нитар-Турэн и, в-третьих, прабабка – Сьон-Крэйг, то есть все – чистокровные воительницы по отцу и по матери. По отцу он, конечно, был Ларом, но его предки по мужской линии тоже были наполовину воинами. Отец – Лар-Нитар, дед – Лар-Сьон, прадед – Лар-Крэйг. Если же углубиться в родословную дальше, то там можно было обнаружить представителей самых разных домов, но способности, которые они оставили ему в наследство, почти не проявлялись. А если и проявлялись, то понемногу и вели себя при этом абсолютно непредсказуемо. Так что проще было их не использовать, чем пытаться подчинить. Да и, честно сказать, Вайгару вполне хватало своих собственных способностей, с которыми он не всегда знал, что делать, и развивать какие-либо еще он совсем не горел желанием.

На въезде в столицу их тщательно досмотрели, но, разумеется, ничего подозрительного не обнаружили. Кван почти распластался на лошади, пытаясь слиться с ней в экстазе, хотя его и так никто, кроме Вайгара, не видел.

Когда они добрались до дворца, был уже вечер. Вернее, почти ночь, на что они, собственно, и рассчитывали. Вайгар и Кван остановились неподалеку от дворца, в лесу, который еще не извели на дрова дворцовые лесорубы. А может, это Кинари им не позволила. Вайгар сосредоточился и позвал Шиго. Тот сразу же откликнулся, и уже через несколько минут начал кружить над ними, мягко шелестя крыльями. Говорить он в таком виде не умел, только пронзительно крикнул и улетел, чтобы предупредить Дагу. Пора было идти.

Пройти мимо охраны ни Вайгару, ни тем более Квану, труда не составило. Больше всего они опасались того, что Даге не удастся отвлечь Заргона и они наткнутся на него в спальне Кинари. Но нет, все прошло как нельзя лучше. Немного правее окон Кинари, в апартаментах Заргона, вовсю разгорался пожар. Искры разносились по всему саду, а по дворцу и вокруг него бегали и суетились люди.

Они залезли через балкон, и Кван остался там, не желая ненароком помешать нервному Лару разговаривать с бывшей женой, тем более что ему, с его невидимостью, это абсолютно ничем не грозило. А Вайгар осторожно дождался, когда ночной ветер шевельнет занавески, и неслышно проскользнул внутрь через предусмотрительно оставленную открытой балконную дверь. В спальне был полумрак, горела только пара светильников, и он заметил Кинари, только когда она прошла мимо него и с негромким щелчком захлопнула балконную дверь. Задернув занавески, она повернулась к нему и молча показала рукой на кресла, предлагая ему сесть. Он повиновался, тоже молча, потому что говорить он бы сейчас не смог, даже если бы захотел. Кинари села напротив, предварительно запахнув поглубже белый атласный халат и затянув пояс каким-то нервным судорожным жестом. От этого жеста на Вайгара накатила волна бешеной злобы и ревности. Три тысячи демонов и все проклятые подземники! Значит, Заргону и его ненормальному деду можно видеть ее в кружевном белье, а ему, ее мужу, нет?! Он еле сдержался, чтобы не схватить ее за плечи и начать трясти до тех пор, пока не вытрясет из нее всю дурь, включая любовь к Заргону.

Все эти несколько дней, которые прошли с тех пор, как Дага сказала Кинари, что Вайгар хочет встретиться с ней, Кинари жила раздираемая надеждой и отчаянием. Отчаянием потому, что Дага не стала скрывать от нее того, что Вайгар ничего не хотел о ней слышать, а надеждой – потому что все равно, несмотря ни на что, страстно надеялась, что Нерайн расскажет ему о шантаже и Вайгар придет. Придет и не станет слушать ее доводы. Просто заберет с собой, потому что сама она никогда не решится отсюда уйти. Она ждала его так, как ждет грешник в аду прихода туда пресветлых богов, и вот он пришел. Она сразу же глянула на его ауру, но кольцо ее на этот раз дало осечку. То ли он стал сильнее, то ли старейший почему-то поставил на него защиту. Кинари было так стыдно принимать его в ночной сорочке, в этих чертовых кружевах, в которых она чувствовала себя шлюхой, что она откопала у себя в гардеробе старый атласный халат и надела его на себя прямо-таки с наслаждением. Но проклятые кружева все равно время от времени выползали из-под него, и тогда Кинари запахивала его поплотнее и затягивала поясом. Будь ее воля, она надела бы на себя самый толстый шерстяной плащ, только бы скрыть от его взгляда эти бесстыдные кружева.

Она села напротив, изо всех сил стараясь справиться с волнением, и вдруг он заговорил:

– Вы прекрасно выглядите... ваше величество.

Тон его был ровен и спокоен, и надежда Кинари, которая и так опасно балансировала на острие ее любви, от этих жестоких слов резко слетела с нее, упала на каменный пол и разбилась на миллион маленьких сверкающих осколков. Внутри Кинари бесшумно развернула свои темные крылья пустота, в которой не было места даже отчаянию. Впрочем, Кинари понимала, что это ненадолго. Отчаяние непременно придет. Потом. Когда уйдет Вайгар.

Если он хотел сделать ей больно этим приветствием, то ему это удалось. Вот только показывать свою боль Кинари ему не хотела. Она подняла на него свои прекрасные глаза и негромко ответила:

– Вы тоже... господин Вайгар. – Она все-таки не стала называть его Лар-Турэном, потому что это было просто глупо. Пусть сам играет в эти игры, если хочет. – Я надеюсь, ваше здоровье так же прекрасно, как и ваш вид?

– Разумеется. А ваше, госпожа Кинари? – Похоже, он что-то понял. Но она все равно ответила самым светским тоном.

– В той же мере. Может, вина?