Текст книги "Знаем ли мы свои любимые сказки? О том, как Чудо приходит в наши дома. Торжество Праздника, или Время Надежды, Веры и Любви. Книга на все времена"

Выходит, необузданный граф все-таки любил Алексея, как и других своих внебрачных детей. Выхлопотал же он им перед смертью дворянские звания…

После смерти отца Алексей, взяв отпуск по службе, уехал из шумного города в село Погорельцы Черниговской губернии, перешедшее к нему по наследству. Название села весьма подходило к его грустной и неустроенной жизни: особых успехов не достиг, ни женой, ни детьми не обзавелся. Не потому ли Алексей охотно принял к себе сестру Анну, которая неудачно вышла замуж и решила разъехаться с мужем – беспутным и легкомысленным графом Константином Толстым.

Сестра Анна приехала не одна, а с крохотным сыном. Ну как чувствовала она свою судьбу, как догадывалась, что защитником ее в жизни станет брат Алексей! Не потому ли при рождении даже назвала сына в честь брата? Так и обосновались теперь два Алексея – большой и малый – в своих Погорельцах.

Мальчик рос. Дядя полностью заменил ему отца. Но ведь ребенок не заменит собеседника мужчине. Алексей скучал, хандрил и все чаще вспоминал «большой город». И не холодный, чопорный Петербург, а хлебосольную, радушную Москву, где он жил вместе с матушкой, когда «еще был Денисьевым». Вспоминался суматошный московский быт, где повседневные заботы мирно уживались со «страшными рассказами про потаенное». Да ведь он и сам видел призрак деда Разумовского в Перове, а когда жил в доме матушки на Ново-Басманной улице, давал ей честное слово не ходить одному вечером к сумрачному, развалившемуся дворцу в Лефортове, некогда принадлежащему сподвижнику Петра I – Францу Лефорту. От рождения то было одно из красивых и примечательных зданий в Москве – по-немецки аккуратно выстроенное и по-русски помпезно отделанное. Но к началу XIX века оно давно представляло собой мрачные руины, и москвичи судачили, крестясь, что там собираются старухи-ведьмы и проводят свои тайные «посиделки».

Тайна и мистика всегда притягивали Перовского. И хотя петербургские литераторы считали, что таинственное и потустороннее «лучше и должно не трогать», Перовский думал иначе. Еще на войне в Дрездене он познакомился с фантастическими сказками Гофмана и был восхищен ими. Недаром он написал:

«Человек имеет особенную склонность ко всему чудесному, выходящему из обыкновенного порядка. Счастлив тот, кто постиг тайную суть вещей. Ибо главное прячется в тайне».

И теперь, в Погорельцах, Перовский начал писать фантастическую повесть «Лафертовская маковница» в гофмановском стиле.

Что означает странное название, которое Перовский дал своей фантастической повести? Спорим,

мало кто ответит?

А ответ прост. Известный район Лефортово москвичи переиначили в Лафертово. Соответственно, лафертовская – там живущая. Ну а маковницей горожане называли торговок вкусными маковыми лепешками – маковниками.

Вот так, вспоминая о Москве в своих Погорельцах, Перовский сочинил историю о бабушке, обожающей своего черного кота и торгующей вкусными маковыми лепешками у Лефортовской заставы. На первый взгляд история выглядела совершенно простой. Вот только потом выяснилось, что старушка-то – ведьма, а кот Мурлыка – оборотень-чиновник в бархатном мундире, возжелавший жениться на бедной девице-красавице, которая конечно же не хочет идти с ним под венец, ибо влюблена в доброго, хоть и почти нищего молодого героя.

Вид Лефортова с восточной стороны в конце XIX столетия

Повесть вышла в начале 1825 года в Петербурге, произведя фурор. Сам Пушкин писал брату:

«Я перечел два раза одним духом всю повесть, теперь только и брежу… Мурлыкиным. Выступаю плавно, зажмуря глаза, повертывая голову и выгибая спину».

Но даже Пушкин не знал наверняка, кто автор повести. Перовский подписался псевдонимом Антоний Погорельский, по названию имения. Подумал: быть ему истинным погорельцем, коли повесть провалится. Но вышло иначе – «Лафертовская маковница» была принята на ура.

• «Лафертовская маковница» стала первой в России фантастической повестью и положила начало целому направлению русской литературы – фантастической прозе русского романтизма.

• Фантастическая проза была очень популярна в первой половине XIX века. Правда, потом в России возобладал реализм. Но вот истинная фантастика – в ХХ веке невероятная популярность фантастической прозы возобновилась. Не верите? Вспомните хотя бы романы и повести М. Булгакова.

• Вместе с «Лафертовской маковницей» Перовский под псевдонимом Погорельский написал сборник фантастических повестей «Двойник, или Мои вечера в Малороссии» (1828), между прочим предвосхитивший «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н. Гоголя (1831 – 1832).

• Снискала известность и историческая московская легенда Погорельского «Исидор и Анюта» о войне 1812 года, однако имя его обессмертила конечно же «волшебная повесть для детей» – «Черная курица, или Подземные жители» (1829), написанная специально для любимого племянника Алеши Толстого, сына сестры Анны.

…Карету трясло и заносило на ухабах, но Перовский не замечал неудобств. Мысли были об одном – скорее добраться до Петербурга и увидеть десятилетнего Алешу Толстого. Много лет мальчик жил в Погорельцах, но недавно пришлось отдать его на учебу в столичный пансион. Ну а что такое жизнь без семьи вдали от родного дома, Погорельский знал по себе. Когда-то и он был определен в пансион по воле отца. Но, правда, пробыл там недолго – от тоски решился на побег, да неудачно: спрыгнув с забора, сломал ногу. С тех пор так и ходит хромая.

Племянник Алеша тоже сильно тосковал по родным. В одном письме написал, что подружился с… курицей, каждый день носит ей крошки со стола. Как же одиноко, должно быть, мальчику!

Читая его письмо, Перовский вдруг подумал: а что, если Алешина птица (тоже ведь живая душа!) только в нашем мире – курица Чернушка, а в другом, например подземном, – человек в черном камзоле, возможно, даже важный вельможа, например – министр? Во что может вылиться дружба реального мальчика и подземного жителя? Наверное, все миры хотят добра и справедливости, но везде добро разное. Вот и император Николай I, и декабристы хотели добра России, но добро их оказалось несовместимым. И вот вся Россия расколота, ведь чуть не в каждой петербургской семье оказался собственный декабрист или сочувствующий. Но может, волшебная сказка про черную курицу станет вестником примирения, птицей счастья? Общество иногда прислушивается и к литераторам.

Вот так, в дальней дороге, с тяжелыми мыслями, и родилась эта сказка. Когда же ее прочел сам десятилетний Алеша, так даже расплакался. Видно, пожалел сам себя, оторванного от матери и дяди. Еще сказал, что очень уж страшная сцена прощания героя Алеши с подземным министром, когда храбрый министр взмахнул рукой, а под его белым манжетом обнаружились кандалы. Ох уж этот роковой жест руки!..

Напечатанная в 1829 году, «Черная курица» стала первой русской литературной сказкой для детей, любимой юными читателями всех последующих поколений. Но у современных критиков успеха она не имела. Больше того, о сказке постарались особо не говорить. Да и к чему вообще в сказке ссыльные в кандалах?! Эдак и о декабристах опять пойдут речи. В Петербурге еще не забыли, что Мария Волконская, приехав к мужу-декабристу в ссылку и увидев его в кандалах, поцеловала их. И вот в сказке мальчик целует кандалы опального министра. Ну к чему политика в какой-то там «Черной курице»? Зачем вообще в сказки тащить реальные, а то и трагические проблемы жизни?!

Впрочем, вряд ли Перовский-Погорельский, весьма далекий от политики, хотел поместить в сказку реальные политические ассоциации. Ничего не поделаешь: искусство коварно, часто писатель хочет сказать одно, а получается совсем другое. Вот, например, Оноре де Бальзак намеревался в своей «Человеческой комедии» рассказать о великой роли аристократии в истории, а вышло наоборот – романы ясно выявили разложение и вырождение аристократии.

Но что же поражало читателей в сказочной повести Погорельского?

Во-первых, это было вообще самое первое авторское произведение в России, написанное специально для детей. До того публиковались разные альманахи и неподписанные «истории».

Во-вторых, это оказалась двухплановая сказка, где реальный и волшебный мир переплетались неразрывно. Для литературы той поры это был новаторский подход, который русские романтики позаимствовали из произведений немецкого романтизма, особенно из сказок Гофмана.

В-третьих, это была не просто сказка на реальной основе. Но первая городская сказка. Действие происходит в Санкт-Петербурге 1780-х годов (лет сорок назад, пишет автор в конце 1820-х годов) с его прямыми улицами, носящими завораживающе морские названия линий Васильевского острова, с уже возведенным памятником Петру Первому. А это значит, что действие сказки происходит уже после 1782 года, когда Медный всадник, созданный скульптором Этьеном Фальконе, занял свое место на громадном Гром-камне.

Ну и конечно, как мы уже говорили, это была первая в России литературная (авторская) сказка, вошедшая в мировую традицию рождественских и новогодних сказок.

Еще это была первая в России школьная сказка, действие которой происходило в чисто детском мире – школьном закрытом пансионе. Не потому ли в этой закрытой системе с ее жесткими внутренними законами домашний мальчик Алеша столь одинок, особенно оставаясь в школе на каникулы, когда все петербургские ученики уходят по домам, а Алеше до своего дома в Погорельцах конечно же не добраться.

Прочтя, вы поймете сразу – это сказка одиночества. И от этого одиночества мальчик сначала взахлеб читает рыцарские романы, потом грезит о героях и волшебниках, простаивая перед забором, отделяющим пансион от «больших улиц» города, в ожидании – вдруг в дырочку забора он увидит волшебницу или фею, которая принесет ему послание из родного дома.

Ну а когда и фея не явится, Алеше только и останется, что разговаривать с черной курицей, гуляющей по двору. И тогда совершенно неизбежной станет мальчишеская фантазия о том, что где-то рядом существует иной мир – подземный, жители которого будут его любить.

Так, может, дорогие взрослые, не стоит доводить дело до того, что ваши дети начнут уходить пусть не в волшебный, но, например, в компьютерный мир, где они смогут общаться с теми, кто, по их мнению, их любит? А может, и вы, родные и близкие, сможете объяснить своим детям, что любите их? И главное, что будете любить, даже если они принесут из школы двойку?

Ведь почему Алеша попросил себе в дар волшебное зернышко, имея которое он всегда будет знать заданный урок?

Да потому, что был уверен: детей любят только за то, что у них хорошие отметки…

Но, дорогие взрослые! Разве отметки – главное в жизни?! Скажите ребенку, что вы любите его просто так – за то, что он есть на этом свете. А уж сжить его со света с удовольствием возьмутся и другие окружающие – и взрослые и дети.

Думаете, обладание волшебным даром (например, зернышком, которое король подземного мира дал Алеше) или другими магическими талисманами сделает вашу жизнь счастливой?

Конечно, такие мистические вещи могут во многом помочь, но не в главном!

Чтобы вас любили товарищи, надо самому к ним относиться с любовью и доброжелательностью. А вот Алеша, получив волшебный дар, стал глядеть на своих соучеников свысока и даже с презрением. Кому же такое понравится? И никакой магический талисман не сможет заставить других людей любить вас, если вы их презираете.

И вот тут встает САМЫЙ ГЛАВНЫЙ ВОПРОС:

А как соотносится ВОЛШЕБСТВО с РЕАЛЬНОЙ ЖИЗНЬЮ?

Помните, в сказках Гофмана, которые так любил сам Перовский, действие тоже развивалось в двух мирах одновременно – в волшебном и реальном? Сказочность и тайна входили в мир обыденности и мещанства. И при этом становилось понятно, что мир грез и фантазии прекраснее, ярче и притягательнее бытового серого мира. То есть Гофман видел в волшебстве некое избавление от мещанского быта, и сказочные чары несли героям заслуженную награду. Помните, как в «Щелкунчике» родители и брат не верили девочке Мари, которая пыталась рассказать им о битве Щелкунчика и мышиного короля, о волшебной стране и своих мечтах? Если даже самые близкие не поверили девочке, чего ждать от остальных окружающих. Они поднимут бедняжку на смех. Мечтам, фантазиям и вере в сказки с чудесами нет места в мире обыденности, где не надо ничего сочинять, а надо бежать с утра пораньше на работу, выслушивать придирки начальника, улыбаться и соглашаться. Какие мечты?! За них же не дадут ни копейки.

Однако мечты Гофмана были неистребимы. Его герои прорывались в чудесные страны, как Мари в город Конфеттенбург, куда ее водил Щелкунчик. И если Мари оставалась верной, доброй и не предавала своего любимца Щелкунчика, он являлся ей в реальном мире и забирал с собой. Да-да, помните? Он сделал ей предложение и, когда никто их не слышал, сказал, что они действительно уедут в город счастья. Мечты сбываются!

Рождественские чудеса. Старинная открытка

У нашего же Погорельского все ТАК и НЕ ТАК!

Да, его Алеша тоже живет в двух мирах – реальном школьном пансионе и воображаемом романтическом, где он ожидает то волшебницу, то старинных героев-рыцарей. Но вот наконец он самым волшебным образом попадает в подземный мир, где обе реальности – настоящая и фантастическая – сливаются воедино. Казалось бы, образуется ИНАЯ реальность, некий виртуальный мир – яркий, красивый, загадочный, несущий в себе радость и праздники, как у Гофмана. Но, увы!..

Вторжение самого Алеши (реального мальчика) в загадочный мир подземелья приносит волшебному миру одни неприятности. Ну а подарки подземного мира никак не идут впрок мальчику мира земного. То есть в сказке русского сказочника миры реалий и мечты начинают не просто конфликтовать – они уничтожают друг друга. Финал показательно трагичен – волшебный мир вынужден идти искать себе другое место. С Алешей от всего пережитого случилась сильная горячка, очнувшись от которой он снова стал обыкновенным мальчиком и не хочет вспоминать о случившемся. Получается, что в русских реалиях сказочно-романтическим мечтам нет места.

Так или не так?! Может, мы чего-то недопоняли? Ведь наши сказки – одни из самых поэтичнейших и мечтательных сказок мира. Почему же вдруг творчество самих романтиков теряет эту положительность мечты и фантазии?

Нет, конечно, не теряет. Просто фантазии на самом деле приходят из одной только жизни. А она в России зарегламентированного николаевского времени (хотя бывают ли у нас другие-то времена?) мечту не то чтобы отвергала, но эта мечта ей явно мешала.

Жизнь следовало выстраивать «по норме, по ранжиру, по табелю». Не хотелось, конечно, но приходилось. Какие уж тут мечты…

Однако фантазеры все-таки существовали во все века. И любопытные. И пытливые умы. И сказку читали. Однако сразу же возникали вопросы у самых любопытных…

И вот —

Подземные жители ростом вполаршина. А сколько это?

Современные меры говорят, что 1 аршин равен 71,12 сантиметра. В таком случае пол-аршина равняется 35,56 сантиметра.

Еще Петр I издал специальный указ, в котором приравнял аршин к 28 английским дюймам. А дюйм, как мы знаем из сказки о Дюймовочке, равен 2,54 сантиметра. Отсюда и возникла эта цифра – 71,12 сантиметра.

Интересно, что имелась и другая мера аршина: в английском футе – 12 пальцев, а в русском аршине – 27 пальцев и полупалец. В таком случае рост полуаршинного подземного жителя можно определить примерно 14 (13,75) человеческими пальцами.

Почему детей того времени учили по Шрековой истории? Неужели уже тогда были известны сказки про волшебную страну, где живет зеленый великан Шрек?

Конечно, речь идет не об истории «зеленой страны великанов». Шрековой «Всемирной историей» называли в просторечии тогдашний учебник «Краткая всеобщая история для употребления учащегося юношества» в 6 томах (!), написанный немецким историком И.М. Шреком.

Что за монета империал, которую Алеша отдал кухарке, чтобы та не трогала его любимую курочку?

Это русская золотая монета, чеканившаяся с 1755 года, достоинством в 10 рублей. Но внимание! – это сейчас 10 рублей почти ничто. А тогда это была большая сумма.

Известно, например, что за 10 рублей можно было в Петербурге того времени пошить мундир полковника, да еще и с золотыми галунами. Ну а детские сладости в то время вообще стоили по копейке фунт. Вот и судите сами, какое сокровище отдал Алеша в обмен на жизнь любимой курочки.

И конечно, ГЛАВНЫЙ вопрос: образ черной курицы автор сам придумал или откуда-то взял?

Ответ двоякий. С одной стороны, «черной» (то есть порченой) в деревнях называли курицу, которая не несла яиц и не высиживала цыплят.

Вспомним – именно в этом обвиняет служанка черную курицу. Ясно, что такие «бесполезные» куры шли на щи или на вертел. Что, собственно, и хотела сделать служанка в сказке, но Алеша ей помешал, а потом и вообще выкупил свою Чернушку за империал.

Но с другой стороны, Перовский, увлекавшийся мистикой и масонскими легендами, знал, что, по старинному поверью, черная курица – особая птица, она принадлежит зачарованному миру. Недаром существовала даже легендарная английская книга магии Black Pullet («Черная курочка»), в которой содержались тайные оккультные сведения о том, как изготовить талисманы и волшебные кольца, вызвать духов или составить нужные заклинания. Ну а главная тайна, которую раскрывала эта книга, – было создание магической черной курицы, которая могла бы принести владельцу неисчислимые богатства, потому что эта самая черная курица… несла не простые яйца, а золотые.

Кого напоминает нам героиня этой старинной магической английской книги?

Кто ответит правильно, тому золотишка на всю жизнь хватит.

Надеюсь, что все ответы будут исключительно верные. Так что богатства хватит на всех читателей.

Конечно же английская черная курица – это наша курочка Ряба, которая снесла для деда с бабой золотое яичко.

Вот как переплетаются разные магические образы. Только у заморских англичан курочка – птичка сакральная, наиредчайшая, а у нас, в российских курятниках, Ряба – явление обычное. Правда, что в Англии, что в России, золотые яйца везде редкость.

Многие историки видят в «Черной курице» описание своеобразного обряда инициации – посвящения мальчика во взрослую жизнь. А есть и те, кто считает, что это не просто посвящение, а обряд посвящения в масоны. Действительно, герой спускается в «глубину подземного мира», на пути его ждут испытания. Ну а черный оборотень-министр (курица) выступает проводником новообращенного, который в этих странствиях в «иной мир» должен получить определенный опыт – моральный и духовный.

Может, оно и так, но, кажется, слишком уж мудрят ученые мужи. На самом-то деле перед нами сказка про то, как мальчик, взрослея, постигает простые вещи – человек, если он, конечно, настоящий человек, не должен быть неблагодарным, предавать друзей, обманывать ближних. Не всякий «грех» можно исправить, не любое действие переиграть.

Хотя стоит и признать, что сказка про черную курицу оказалась полна хоть и полезной, но временами просто давящей дидактики и нравоучений. А может, просто мы не улавливаем разницу времен? Мы же стали куда толстокожее, равнодушнее. Никто сейчас не станет впадать в уныние оттого, что написанное им кто-то не воспринял. А кто-то и вовсе отверг. А вот Перовский-Погорельский каждое слово критиков принимал близко к сердцу.

В 1830 году он опубликовал роман «Монастырка», но рецензенты назвали его непритязательным рассказом «доброго приятеля о добрых людях, которым встречаются иногда неприятности». Писатель был ошарашен. Ведь роман понравился даже Пушкину. Но что России до Пушкина? У нее и гении в опале.

На нервной почве у Перовского открылся туберкулез. Все чаще платок, который он подносил к губам, окрашивался кровью, – опять этот роковой белый платок!.. 21 июня 1836 года Алексея Алексеевича Перовского не стало. Ему было всего-то сорок девять лет.

Однако его дар обнаружится в племянниках – Алексее Толстом и братьях Жемчужниковых.

И.Е. Репин. Портрет А.К. Толстого

Ну, про Алексея Константиновича Толстого(1817 – 1875) мы знаем. Он стал известным историческим писателем (помните культовый роман «Князь Серебряный»?), поэтом («Колокольчики мои, цветики степные» – это его стихи) и драматургом (может, видели уже в наше время великий спектакль Малого театра «Царь Федор Иоаннович»?). Толстой был членом Петербургской академии наук, что говорило о крайнем почтении к его творчеству. Но знаете ли вы, что сей Алеша был заядлым шалуном, весельчаком и записным остроумцем? И если знаете, тогда скажите —

Какого бессмертного героя Алексей Толстой вместе со своими тремя двоюродными братьями Жемчужниковыми «изобрел» еще в юности?

Кто ответит правильно, тот пройдет всю жизнь с улыбкой и фантазиями.

Надеюсь, что ответят все. Хочется же веселья и праздника. Хотя…

«Если у тебя есть фонтан, заткни его: дай отдохнуть и фонтану!»

Кажется, именно так сказал неунывающий Козьма Прутков, от чьего имени братья Толстой и Жемчужниковы издавали статьи, рассказы, а то и просто афоризмы.

«Глядя на мир, нельзя не удивляться».

«Если хочешь быть счастливым – будь им!»

«Зри в корень!»

«Многие люди подобны колбасам – чем их начинят, то они и носят».

И совершенно гениальное наблюдение – простейшее и парадоксальнейшее:

«Где начало того конца, которым оканчивается начало?»

Что ж, на примере семьи Перовских-Разумовских российская ИСТОРИЯ явила свою причудливейшую парадоксальность. Праправнучка Разумовского, всесильного фаворита и тайного супруга императрицы Елизаветы Петровны, Софья стала цареубийцей. 1 марта 1881 года она взмахнула-таки белым платком на петербургской улице. Помните этот роковой жест руки и белый цвет (платка или манжета), приводящий всю жизнь в ужас сказочника Перовского-Погорельского, жест, описанный им даже в сказке? Выходит, роковой фамильный взмах руки продолжился в судьбе Перовских и привел к убийству Александра II. Догадываетесь, о ком речь? О Софье Перовской. Она была внучкой Николая Перовского, старшего брата писателя Алексея Перовского-Погорельского. Да-да и увы, народоволка, одержимая убийством царской семьи, оказалась внучатой племянницей одного из самых трогательных российских сказочников. Такие вот трагические парадоксы совсем не сказочной, а реальной жизни…

У нас даже в праздничной и таинственно-волшебной сказке кроется трагизм. Почему так?

Да потому, что, как известно:

 
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить…
 

Ну а с проведением праздников у нас всегда была напряженка. Мы и готовы бы их праздновать хоть 365 дней в году, и ждем, вожделенно мечтая о праздничном дне, а вот приходит Праздник – и не знаем, как НАМ-то себя вести? Стол-салат, шашлыки-грибочки, телевизор-концерт – все было. Все надоело.

Душа требует Праздника, а как этот праздник отметить, мы так и не знаем. Наверное, потому, что нам важен не сам праздник, а его ожидание. Хлопоты, беготня, доставание/выбирание подарков – это мы пожалуйста. Но вот только после круговерчения, как белка в колесе, и сил нет. Тут уже не до праздника. Как бы проснуться поутру.

Впрочем, не одни мы в мире жаждем Праздника. Тем более новогоднего. Все жаждут. Все мечтают. Да только опять же редко у кого получается.

Наверное, потому и пишут сказки про ПРАЗДНИКИ. Ну а если бы все получали радость от праздничных дней, так и сказок бы не было. Сказка ведь о Мечте, об Исполнении Желаний. А что обыденно, то в сказку не влезает. Да и писать о том не хочется.