Текст книги "Маги и целители 21 века"

ПАУЛО КОЭЛЬО

1. Правда и только

Великие и не великие мистики, знаменитые и посредственные писатели, мировые и домашние философы во все времена человеческой цивилизации писали свои наставления, романы и труды, добавляя в чернила каплю-две своей крови (не физически – образно говоря). Иначе (без «крови») читатели вообще не воспринимали, да и не получается писать «стерильно» – полностью отстранившись: даже это скромное эссе о великом мистике Пауло Коэльо содержит долю и моего личного опыта: мое удивление.

Это надо же, в самом конце прошлого века в Бразилии нашелся один отчаянный бунтовщик, который начал писать …чистой кровью! Ну разве что чуть-чуть добавляя в нее чернила, как закрепитель: сюжеты, исторический фон и географию. Но все герои – мужчины, женщины, дети, овцы и прочие «обитатели» – их внутренний мир и внешние проявления – все это один человек: сам автор Пауло Коэльо.

Как ни стараются папарацци подсмотреть что-то, чего он сам не рассказал о себе в очень личностных книгах или в еще более откровенных интервью – бесполезно. Даже о трех не принесших удовольствия экспериментах с геями, предпринятых им для проверки своей сексуальной ориентации Пауло сам рассказал – и не о чем посплетничать…

«Воины света стремятся, чтобы не померкло сияние в их глазах.

Они живут в мире сем, они не чуждаются других людей, они пускаются в путь без посоха и сандалий. Нередко их обуревает страх. Не всегда поступают они правильно.

Они страдают из-за пустяков, они бывают мелки и суетны, а порой считают, что не способны расти. Нередко они убеждены, что недостойны благодати или чуда.

Не всегда уверены они в том, что же именно делают они здесь. Они проводят ночи без сна, страдая оттого, что жизнь их лишена смысла.

Вот потому они – воины света. Потому что ошибаются. Потому что терзают себя вопросами. Потому что ищут причину, ищут и, без сомнения, когда-нибудь найдут»

из «Книги воина света».

2. Святая простота

«Как он дышит – так и пишет,

не стараясь угодить.

Так природа захотела, почему – не наше дело.

Для чего – не нам судить».

– Булат Окуджава в песенке о своем историческом романе.

«– Если бы нужно было объяснить группе молодых людей, кто такой Пауло Коэльо, как бы ты сам описал себя?

– Как паломника, который идет по дороге, не имеющей конца. Как паломника, который знает о существовании сокровища, и идет к нему, следуя знакам. Как пастух в «Алхимике». Для него главное – добраться до сокровища но, когда это случится, он поймет, что изменился, стал другим. Именно путь и поиск выковывают характер и изменяют человека. Я продолжаю свой поиск.

…Я знаю, что я знаменитый писатель, которого переводят во всем мире, очень любят, но при этом и печатают нелегально, и презирают, и ненавидят. Но я для всех живой, я реально присутствую в мире. Думаю, первый вопрос, который я задаю себе как писатель: искренен ли я с самим собой. До сих пор я чувствовал, что да. Кроме того, мне приходится путешествовать по всему свету, много раз рассказывая в разных местах об одной и той же книге, и это заставляет меня постоянно размышлять о своих книгах. Поскольку я должен представлять одни и те же книги в разных местах и в разное время, я все время о них думаю.

– Тебе не нравится, когда в тебе видят гуру или учителя, а не только писателя?

– Это серьезный вопрос. Иногда меня беспокоит эта граница между писателем и гуру, и я спрашиваю себя, готов ли принять этот вызов. Это настоящая бомба. До сих пор я избегал опасности, ограничиваясь ролью писателя. Я должен сказать, что мои книги действуют прежде всего как катализатор.

…На самом деле мы все – тайна, и единственное, в чем я уверен, так это в том, что мы всегда должны проявлять свои лучшие качества. Только это приносит удовлетворение. Если действовать в жизни неискренне, обманываешься сам и обманываешь других, хотя и ненадолго, ведь империя зла тоже подчиняется своей логике».

Каждый из нас на самом деле слышит тихий голос своей души. Всегда. Он никуда не девается и не замолкает, он всегда здесь: внутри, снаружи – везде. Но мы изобретаем синхрофазатроны, чтобы доказать самим себе, что Бог есть и материя послушна мысли. Выходим в Интернет, чтобы пообщаться с человеком – а их тысячи проходит мимо наших окон. Отвергаем любовь, если она не треплет нас как лихорадка и не грызет наше самолюбие, как злая собака.

Пауло Коэльо ровно 35 лет был точно таким же, как все. Бунтовал против родителей, а те трижды «запихивали» его в психушку, продолжая хулиганить – наркоманил нешуточно, три раза побывал в тюрьме «за политику». Писал стихи для песен, между бунтами, стал известен и богат. Но однажды… Вот-вот здесь у «взрослых» читателей начинается непроизвольное скептическое пожимание плечами: сказочки. Но «коварный» Пабло на практике доказал, что взрослые на любой стадии хронической взрослости – всегда вполне способны любить сказки, только щадя свое тщеславие, называют их притчи.

Один из вынужденно безвестных в советское время духовных учителей Руслан Инаркиев в ответ на мой вопрос: «Что такое зло?» ответил: «Это тень, которую отбрасывает каждый предмет, помещенный в поток божественного света». А вот то, что смотреть на Солнце очень трудно, проверила уже я сама. В тени проще, прохладней, даже как-то легче дышится. Даже лучшие книги при ярком свете слепят глаза, мы не приспособлены жить на Солнце, мы живем на земле и читаем всегда одну и ту же книгу – книгу жизни. Коэльо, Баху, Ошо, Экзюпери, Роллану, автору Библии и многим другим удалось обучиться писать на языке жизни, а он на самом деле прост – потому что свет один, а только тени разные.

Читая «Алхимика», «Заир», «Пятую гору», «Бриду» – понимаешь, что эти книги, вроде бы, про Коэльо, но они и про тебя, и про других, и про всех. Эта «тривиальность» смысла и языка обманывает эстетов, которые не могут отказаться от ставших сегодня весьма банальными «заумностей», «сюров» и «потоков без сознания». Великие мистики давно поняли, что мир прост и нужно овладеть всеми премудростями цивилизации, чтобы было что отбросить и начать свой Путь – свое мистическое восхождение к себе.

Коэльо не только отправился в мистическое паломничество сам, он ведет шокирующе честные путевые заметки из всех, какие мне приходилось читать: он не вуалирует их глубокой «тенью личности», как философы, а лишь чуть приправляет некими сюжетными пряностями, чтобы нам легче было съесть эти облатки причастия, щедро раздаваемые пастырем новой/древнейшей религии Света.

«– Вы хотите научить ваших читателей правосудию? – задал вопрос один из журналистов.

– Я никого ничему не учу. Когда я пишу книгу, я разговариваю сам с собой и пытаюсь понять себя лучше. Я не знаю, как будет прочитана моя книга. Это зависит от читателя, его мыслей, его опыта, его интерпретаций. Я не ставлю себе цели формулировать что-то – тем более у меня нет цели навязывать кому бы то ни было свои соображения. Единственная цель, которую я преследую, – разговор с собой на темы, которые меня интересуют», – ответил как всегда откровенный Коэльо.

Пауло Коэльо является одним из самых влиятельных авторов века. Переведенные на 56 языков в 150 странах мира, его книги оказались созвучными устремлениям миллионов читателей, вне зависимости от их убеждений и культуры, и продолжают вызывать бурные споры.

«– В какой степени ты сам присутствуешь на страницах своих книг? [4]4
  Хуан Ариас «Пауло Коэльо: Исповедь Паломника».


[Закрыть]

– На самом деле все персонажи моих книг – это я. Единственный персонаж, с которым я себя не отождествляю, это алхимик.

– Почему?

– Потому что алхимик уже все познал, а я знаю, что не знаю всего, мне многое неизвестно. Конечно, в «Алхимике» я пастух, продавец хрусталя, даже Фатима. В других книгах я всегда главный герой. В том числе и Брида. В двух книгах я – это я в полном смысле слова: в «Валькириях» и в «Паломнике». Дело в том, что большинство моих книг, хотя в них и содержатся придуманные истории, – это не вымысел. Это реальные события, которые мне довелось пережить. То же самое в моем романе «Вероника решает умереть» – это не более чем романизированные воспоминания о той ужасной истории, которую я тебе уже рассказал, – о том, как я трижды попадал в сумасшедший дом.

– Ты чувствуешь себя писателем-паломником?

– Все писатели испытывают необходимость в движении, по крайней мере внутреннем. Не думаю, что Пруст много передвигался физически, но он все равно очень много путешествовал. Все великие произведения классической литературы – это повествования о великих путешествиях, от Библии до «Божественной комедии», от «Дон Кихота» до «Одиссеи». Это всегда поиск своей Итаки, метафора рождения и смерти, великое путешествие, которое все мы должны предпринять, хотим мы того или нет».

3. Человек без тени

«Мне трудно изображать знаменитость. Я пообещал себе, что никогда не превращусь в знаменитость. То есть я, конечно, знаменит, но хочу быть самим собой, чтобы никто не создавал обо мне никаких легенд».

Коэльо.

Сам Коэльо признается, что это действительно исповедь. Все, что он пишет – это лучшие эпизоды его личной истории. В интервью он замечает, что по характеру вспыльчивый, тщеславный и противный, как и все другие люди. Отнюдь не ангелочек с крылышками. Еще бы: каждые два года книга, которая неизменно возглавляет читательские рейтинги многих стран мира.

Притча о чужих сюжетах

Сказать, что Коэльо читал Библию, значит не сказать ничего. Он же не читатель, а писатель. Библию переписывает в хвост и в гриву. И полное ощущение, что, хлопнув на лист чистой бумаги мудрость веков, потирает руки: «Ай, хорошо! Ай, я придумал аж десять заповедей!» Конечно, рано или поздно Коэльо стали мешать внятные сюжеты, и он издал не замутненные беллетристикой полезные советы «Книга воина света». Кто этот хмырь «воин света» и против кого он воюет, я так и не поняла, но в голове он должен держать кучу полезных советов. «Он озаряет предназначенную ему часть Вселенной». «Ему помогает наставление Нахмана Брацлавского (ой, а это кто? – О. Б.): «Если ты не в силах медитировать, то должен… повторять простое слово, ибо это благотворно для души». – «Воин света применяет очень полезное упражнение для внутреннего роста – он старается осмысленно и внимательно совершать все то, что мы делаем бессознательно, – дышать, моргать, замечать окружающее». В общем, жил-был ежик, забыл, как дышать, и умер.

«Книга воина света» – случай клинический, но что только не нароет у Коэльо вдумчивый читатель. И Маркеса, и Борхеса, и Вишну, и Кришну. Даже Михаила Булгакова. Только сравнивать их – кощунство. Один сюжетец полностью повторяет «Визит старой дамы» Дюрренматта, только у Дюрренматта лучше…

Притча о ленивых мозгах

Так все-таки почему Пауло Коэльо издали в 37 миллионах экземпляров на 56 языках? Начитавшись гуру, так и тянет ляпнуть афоризм. Что-то вроде: сочный бифштекс приятнее на вкус, зато манную кашу легче глотать. Читать серьезную литературу непросто, осмысливать применительно к собственной жизни – еще сложнее. А Коэльо все, что надо, адаптировал для застрявших в младшем школьном возрасте граждан, разжевал и отрыгнул прямо в разинутый клюв, как орлица птенцам.

Пища получилась, конечно, не вредная, но зря ее пытаются назвать творением высокой кухни.

Ольга БАКУШИНСКАЯ «Комсомольская правда» 10 декабря 2002 г.» – есть вот и такое мнение… Но это мнение сродни одномерному серому миру полного атеиста или столь же одномерной вере фанатика. В Коэльо, как в зеркале можно увидеть только себя, можно увидеть весь мир, а можно долго и пристально разглядывать прыщи – зеркало магический предмет. Однако.

«– Как ты защищаешься от неминуемой зависти, которую должны вызывать твои успехи, особенно у других писателей?

– От зависти я защищаюсь при помощи магических приемов. Я создаю защитный барьер, потому что не борюсь против нее. По-моему, зависть – самый разрушительный из смертных грехов. Ведь завистник не говорит: «Я хочу добиться того же». Нет, он говорит: «Не хочу, чтобы у такого-то это было». Это очень низко, человек хочет уравнять весь мир в низшей точке. Я знаю, что могу погубить себя сам, что Бог может меня уничтожить, но только не зависть. Зависть губит только тех, кто пригревает ее у себя на груди, как ядовитую змею».

Можно, конечно, расшаркаться перед живым еще мастером в изысканной «караканской» защите его чести и достоинства (мечтая, что он опять приедет в Россию и поставит автограф на трепетно преподнесенной книжице с его именем, не поняв, что это подарок Ему, а не от него) – в тени даже Великого мистика не согреешься. Да и нет, как видно, у него тени: «…Я пишу, потому что хочу быть любимым. Пишу, потому что, когда я был подростком, не умел хорошо играть в футбол, у меня не было машины, мне не хватало карманных денег, у меня не было мускулов. …Не носил я и модной одежды. Девочки из моего класса интересовались только этим, и я не мог добиться, чтобы они уделяли мне внимание. По вечерам, когда мои друзья были со своими подружками, я начал использовать свое свободное время для создания мира, в котором я был бы счастлив: моими товарищами становились писатели и их книги. В один прекрасный день я написал поэму в честь одной девочки, жившей на моей улице. Один из моих дружков нашел эти стихи в моей комнате, украл их, и когда мы все собрались, показал поэму всему классу. Все засмеялись, все сочли это смешным – я влюбился!

Но девушка, которой я посвятил свою поэму, не смеялась. На следующий день, когда мы отправились в театр, она постаралась сесть рядом со мной и взяла меня за руку. Мы вышли оттуда, держась за руки; я, считавший себя страшным, слабым, старомодно одетым, был с девочкой, о которой мечтали все мои одноклассники.

И это все из-за той поэмы. Всего одна поэма, заставившая меня понять, что, владея пером, открывая мой внутренний мир, я мог на равных соперничать с видимым миром моих друзей: физической силой, модной одеждой, автомобилями, превосходством в спорте».

«Открывая мой внутренний мир» – вот, пожалуй, что мы действительно разучились делать.

Стояли мы (много-много нервных людей) сегодня в Едином информационно-расчетном центре (ЖЭКе, проще говоря) и молодой отец, второй день прописывавший к себе своего долгожданного новорожденного сына, заметил: «Очередь всегда одна и та же…»

Обратите внимание, как рады мы поговорить с кем-то, кто хотя бы на несколько секунд вынырнет из своего вежливого безразличия и услышит наши слова. Попробуйте провести эксперимент: заговорите с незнакомым человеком – и узнаете увлекательную историю чьей-то жизни. Ручаюсь: она будет не менее насыщенной, чем книги Коэльо. И не менее правдивой и, что самое главное – такой же простой! Именно прозрачность подкупает в его книгах, удивляешься: как ему не стыдно и не страшно обнажаться при людях? До него никто, пожалуй, так не открывал себя изнутри и снаружи. Этот король торжественно несет свою наготу и ребенку, что кричит: «А король-то голый!», спокойно ответит: «Да».

«Ты смотришь на мир и чувствуешь, что тебя парализует вина, чувствуешь, что недостойна всего этого. Я сам первым делом сказал себе: „Какой же я сукин сын!“ Чтобы вы не думали, что перед вами мудрец, знающий ответы на все вопросы, а не обычный человек. Этим я себе очень помог. Чтобы у вас не сложилось обо мне ложное представление и чтобы вы с самого начала приняли меня таким, каков я есть. И это без дурацкого чувства вины», – предлагает Коэльо читателям.

Когда герой книги (или Пауло?) был ребенком, он мечтал стать пожарным или игроком в футбол.

Превратившись в подростка, изменил мечты: захотел жениться на девочке, для которой написал первую поэму, получить диплом в университете, стать кем-нибудь знаменитым и уважаемым в обществе, быть приглашенным на самые важные празднества мира, иметь дома в нескольких странах, сделаться богатым, познать мир, состариться рядом с женой, прожить достаточно для того, чтобы увидеть своих внуков. Он дал обещание, что его первая подружка станет его женой и будет гордиться им.

В юности мечты изменились еще раз: покинуть университет, от которого не было толку, объехать весь мир со сверстниками, заниматься любовью с многими женщинами, никогда не жениться, жить с кем-нибудь, в кого он страстно влюбится, написать книги, лично познакомиться с одним из «Битлз»; стать объектом зависти одноклассников, иметь автомобиль с откидывающимся верхом, возможно, завести детей (но это уже не было приоритетом), открыть секреты магии, алхимии, учиться у мудрецов, живущих в Тибете, пожить в США, в Калифорнии, в общине Биг Сэ (Big Sur). Он прожигал свою жизнь со всеми возможными интенсивностью и радостью. Пообещал сам себе, что никогда не станет частью «системы», и что священный огонь мятежа хиппи распространится на все четыре стороны Света.

В начале взрослого возраста – еще одна перемена: он хотел получить работу, которая обеспечила бы ему стабильность; жену, которая бы понимала, квартиру в родной стране, денег, достаточно для того, чтобы не мучиться при оплате счетов, путешествовать во время отпусков, совершать морской круиз каждые два года, обеспечить возможность детям учиться в университете, увидеть, как дети осуществляют свои мечты, какими бы сумасшедшими они ни казались, тогда как он и его жена посвятили бы свои жизни тому, чтобы заставить их понять, как они их любят и никогда не допустят, чтобы они в чем-то нуждались. Проводить субботы и воскресенья, сопровождая семью в кино, ходить иногда на футбол, прочитать книги, которые копились на столике у его изголовья, дожидаясь, пока он состарится, станет мудрым, но не особо интересующимся загадочными вещами вроде мудрецов Тибета и алхимиков в Праге – они не смогли повлиять на мою жизнь ни к лучшему, ни к худшему. Получить хорошую пенсию, купить загородный дом и провести остаток жизни на Природе. Он пообещал самому себе навсегда отложить в сторону безумства молодости, которые причинили ему столько проблем.

Он нашел работу. Нашел жену. Они прожили вместе два года и обнаружили, что не созданы друг для друга. Он продолжал работать, развелся, женился снова и убедился, что не может продолжать – ни на работе, ни с женой. Провел год холостяком, с деньгами, достаточными, чтобы делать все, чего пожелает: в конце этого периода пришел к выводу, что эмоционально он не повзрослел, что однажды песни, которые сочиняет, уже не будут среди самых популярных, деньги иссякнут, а он закончит так, как некоторые его знакомые артисты – все время вспоминая прошлое, все время вспоминая то, что никто уже не помнит, постоянно выклянчивая деньги в долг, которые обещают вернуть, но никогда не возвращают.

Дал себе клятву, что с ним этого никогда не случится. Новая работа, новая жена – хорошо воспитанная, из порядочной семьи, с теми же мечтами, которые он обязал себя иметь: собственный дом, дети, пиво по субботам, шашлык по воскресеньям, и ничего, абсолютно ничего, что нас могло бы заставить выйти за рамки такой жизни. Он мужественно выдерживает еще два года, но однажды они сели в зале их квартиры и, как люди благоразумные, взрослые, решили, что больше невозможно жить вместе, ибо он – несчастлив, а она живет в грусти, потому что видит это.

И в этот момент появляется журналистка для интервью с ним, они начинают часто видеться, и в конце концов начинают жить вместе. Из-за нее, из-за ее спокойствия и приветливой серьезности его жизнь полностью меняется: возвращается к подростковой мечте, она смешивается с мечтами юности, жизнь вновь становится приключением, мы переваливаем вместе через первую, вторую, третью гору, я добираюсь туда, куда желал дойти. Но там не останавливаюсь – иду гораздо дальше, чем мечтал, являюсь сегодня одним из самых читаемых и самых влиятельных писателей в мире. Возвращаюсь к своим духовным поискам и по мере того, как открываю для себя, кто я такой, делюсь своим опытом с читателями, которые делятся со своими друзьями, которые начинают говорить между собой: «мечтать можно».

На этой странице я позволила себе вмешаться в текст самого (О!) великого мистика и перефразировала с «я» на «он» – сами видите: мало что изменилось в цитате из романа «Заир», потому что все «он» у Коэльо – это «я». И даже просто я, ты, ведь у каждого есть свой Заир, как и свои паломничество, вещие сны и юношеские мечты.

Совершенно нет нужды выискивать и сличать факты биографии Пауло Коэльо и его героев – он пишет только о себе, описывает только то, что точно знает: ведь это происходит именно с ним. Все 14 книг – об одном: о нем, о его лучших гранях, которые не только «верхушка айсберга», но и его самая глубокая потаенная часть. Мало кто из «простых» или творческих людей – артистов, писателей, художников, режиссеров – говорит прямо о том, во что искренне верит. Но есть особые – «рыцари духа».

«– Можно ли узнать этих рыцарей духа среди массы людей, довольствующихся хлебом насущным?

– Да, по искорке энтузиазма в глазах. У меня есть вещь, которая называется «Книга воина света». Там говорится об обычных людях, которые продолжают верить в неведомое. Это мудрецы, которые никого не учат. В наши дни мы все по многу раз на день бываем и учениками, и учителями. Как тот иностранец, который рассказал мне, как полицейские отнеслись к раненому на пляже Копакабаны. Он был моим учителем, поскольку показал, что я, бразилец, могу сделать больше. Все мы учителя. Воины света, новые искатели духовных приключений легко узнают друг друга. Ведь, хотя они отягощены теми же пороками, суетными желаниями и чувством вины, что и другие смертные, в них есть нечто особое: та самая искорка в глазах. Они на все в жизни откликаются с энтузиазмом, не считая себя при этом ни особенными, ни избранными.

Да, ибо эти люди знают, что не одиноки. Мне кажется, успех моих книг, который многие не в состоянии объяснить, во многом связан с тем, что они помогают людям узнать себя в этих искателях приключений. Ведь мои книги полны знаков. Я прямо говорил о знаках только в одном абзаце «Алхимика», но все прекрасно понимают, что я имею в виду.

– Почему так происходит?

– Потому что мы ловим одни и те же вибрации. Автор здесь не учитель, а такой же товарищ по приключению, как и читатель. Есть ли в моих книгах что-то новое? Ничего. О чем я могу поведать своим читателям? О своей жизни, о своем опыте. И вот читатель из Японии, принадлежащий к культуре, которая так сильно отличается от моей, говорит: «Я уже знал это, просто не осознавал раньше, но понимаю, что здесь говорится обо мне».

Я сделал десять копий рукописи моего нового романа «Вероника решает умереть», где говорится о безумии и самоубийстве, и дал почитать разным людям. Каково же было мое удивление, когда оказалось, что в семье каждого из них была какая-то история, связанная или с самоубийством, или с безумием. Из Англии мне пришел такой факс: «Я получила Твою книгу. Она мне очень понравилась. Думаю, единственный раз в жизни я почувствовала себя далеко от Бога, когда попыталась совершить самоубийство. Но я выжила». Письмо было от Амели. Так вот, я работаю с Амели уже двадцать лет, и никогда не подозревал, что она пыталась покончить с собой.

– То есть писатель выступает катализатором опыта других людей?

– Да, писатель – катализатор, а не трансформатор. Именно в этом и состоит функция катализатора: он не смешивается с другими веществами, но помогает им проявить себя. И люди начинают многое понимать. Например, кто-то учится на юридическом факультете, не отдавая себе отчета в том, что на самом деле ему хотелось бы стать садовником. У меня здесь лежат тысячи писем от людей, которые хотели бы сменить работу и заняться садоводством. Некоторые из них говорят, что у них в семье все думают, что лучше всего быть инженером, а им самим хотелось бы возделывать сад на свежем воздухе, быть ближе к природе.

– Звучит очень красиво. Но не случалось ли, чтобы кто-то потерпел поражение, пытаясь следовать этому твоему посланию?

– Да, я сам.

– Ну, это шутка.

– А теперь без шуток. На самом деле я ведь никому не посылаю никаких знаков. Я всего лишь рассказываю в своих книгах, что произошло в жизни со мной. Я делюсь тем, что случилось со мной, но не добавляю: сделай и ты то же самое. Нет. Я рассказываю о своей трагедии, о своих ошибках, о том, как преодолевал их, но не утверждаю, что это решение годится для всех, поскольку каждая жизнь – особый, уникальный случай. Ведь если выстроить в ряд всех людей Земли, не найдется и двух одинаковых.

Я не верю в послания для всех, но верю в существование катализаторов и воспламенителей. Например, я стараюсь показать, что сдаться – совсем не то же самое, что потерпеть поражение. Сдаются те, кто даже не попытались принять бой, а поражение терпят люди, способные сражаться. И это может стать трамплином для новых побед».

Ни об одном из великих мистиков не было так трудно писать что-то от себя: Коэльо все, никому не верится, но на самом деле практически все рассказал о себе сам. Он словно прозрачное стекло: сквозь него видно ту сторону мира, он не заслоняет Солнце!