Текст книги "София"

Да… -София изловчилась и села на постели, натянув одеяло. – Но я боюсь… Вдруг я не сделаю тебя счастливым, и ты меня… возненавидишь?

Ник не в силах был сохранить серьёзность. Сел рядом и снова заковал Софию в свои объятия, широко улыбнулся:

– Ну, что за ерунда?.. И взбредет же!

Они теперь почти соприкасались лбами, Ник видел перед собой её глаза, он мечтал о её поцелуях…

– Это невозможно, поняла?

– Да…

Он коснулся её губ, трепетно, нежно, пробуждая в ней невероятные эмоции, какие возможны, если вдруг стоящий на земле, человек нежданно взлетел бы к седьмому небу. Легчайшие, поцелуи Ника становились всё более уверенными, в них появилась дерзость, напор, которыми он делился с Софией. Его невеста – Боже, невеста! – тонко чувствующая его страстность, но слишком глубоко сомневающаяся в собственной чувственности, отвечала ему, поощряла его. Но словно не могла позволить больше…

София отстранилась от Ника, пытливо, требовательно посмотрела в его глаза. Её ладони мягко гладили мужчину по лицу. Она спросила шёпотом, сказав ему что —то тихо на ухо.

– Невероятно! – горячо заверил Ник.

– Хорошо… – задумчиво сказала она, лишь на секунду переведя взгляд на губы Ника, но потом снова вскинулась и тем же шёпотом спросила его о чём —то опять.

– Невообразимо, любимая! – с прежней горячностью ответил Ник.

Она улыбнулась, прижалась к его губам поцелуем, но тут же отстранилась, неуверенность сквозила во взгляде и в каждом движении. Как же он, Ник, хотел отучить её от этой робости, как хотел открыть новые горизонты, вознести её к новым вершинам!

Он понял, что ей нужно немного времени, чтобы собраться с мыслями, определиться в собственных желаниях. Свои порывы Ник сознавал, но не хотел торопить женщину, которая была, на его взгляд, слишком невинной. Он хотел избавить её от убеждения, что она дурна! Кто внушил его?!

***

Ник целовал её, казалось, век. Целовал, не настаивая ни на чём, уверенный, что едва София поверит ему по —настоящему, желание захлестнёт её, неутолённая жажда возьмёт верх над непорочностью, с которой София пока что слита воедино. И как только это случится, вместе с самой желанной женщиной, внутри которой буря подавляемых страстей, нерастраченная безумная любовь, он окажется у ворот Рая…

Она вдруг стала податливей, мягче, что —то подобное ненасытности почувствовалось в ней. София прижималась к губам Ника и, великолепная, глухо постанывала от удовольствия. Ей хотелось, чтобы он целовал её так всю жизнь… Она чуть запрокинула голову, обнажив шею… Он с нею, обжигает дыханием, ласкает кожу. Она хочет ему принадлежать, сегодня, вечность…

Ник торопливо расстегнул верхние пуговицы на её ночной сорочке. София ответила на его движение восторженным выдохом. Ещё немного и ей стало бы нечем дышать, такое напряжение скопилось внутри, а Ник не разрешил ей, по счастью, даже опомниться, быстро стянув с плеча рубашку и впившись губами в тёплую кожу. Он сделал бы ей больно своими прикосновениями, если бы не стремился быть с ней нежным, если бы хотел показать ей свою силу и нетерпение, но Ник твёрдо решил ласкать её, пока не пробудится в Софии потребность в его мощном мужском начале, пока она не захочет сама его власти над собой.

Ник слышал её шумное, наполненное сладостным предвкушением продолжения дыхание. Она готовилась к чему – то новому с ним. Она становилась женщиной, будучи ею… Как странно, она так много лет не знала этого чувства, лёгкости обретения себя с другим, она столько лет потеряла рядом с тем, кто уничтожал в ней всяческие стремления, все желания, все возможности… Он почти уничтожил всё, что Ник теперь восстанавливал из руин… Погубленная женственность…

– Ник, Ник… – шептала она, жарко трогая губами его висок. – Ник…

Она звала, и он, отвлекшись, взглянув ей в глаза и удивившись их бархатистой черноте, сказал:

– Я рад, что тот идиот отказался от тебя…

***

София рассмеялась переливчато, взяла ладонь Ника в свою, поцеловала кисть. А потом прожгла мужчину взглядом, веля следовать за собой.

София немного сдвинула вниз одеяло, которым прикрывалась и, не отпуская Ника, уместила его ладонь у себя между ног. И тут же метнула на мужчину дерзкий, вызывающий взгляд, но спросила:

– Мы не торопимся?

– Нет! – ответил Ник. —Чего бы ты хотела, милая?

Щёки Софии порозовели, она отвела глаза и сказала, очень резко утратив всю решимость:

– Тебя… – помолчала, но добавила уверенно: – Я хочу тебя, Ник!

– Дорогая… – он коротко, но страстно поцеловал её.

Какое – то мгновение он смотрел ей в глаза, а потом, улыбнувшись Софии, провёл ладонью по её бедру, заставив женщину вздрогнуть.

– Тише… – его мягкие движения вынудили Софию развести ноги шире. – Тебе приятно?

– Да, да, пожалуйста, продолжай! – торопливо попросила она.

Тогда Ник ощутимо и смело коснулся её между ног. Он был решителен и настроен постепенно довести её до исступления. Ему было интересно, какой она бывает в порыве страсти, и может ли она отдать её всю, если её об этом попросить. Его касания распаляли её, медленно, но Ник чувствовал, что сможет подарить Софии настоящее блаженство. На её лице ожидание сменялось сладкой мукой, нетерпением, а потом радостью, слишком похожей на восторг. Она обняла Ника за плечи, и его почти уже грубые ласки, вырывали из её груди стоны и бессвязные просьбы.

Он целовал её губы, щёки, прихватывал губами мочки ушей:

– Ты невероятная…

София почувствовала, что он снимает с неё пижамные брюки, бельё, а потом уверенно и нагло, вожделенно оглаживает воспалённую, изнывающую плоть.

– Ник! – София услышала в тишине собственный вскрик.

Он был уже внутри неё, и она горела, желающая отдаться ему по-настоящему. Он любил её, и София это знала. И чувствовала…. Она подчинялась его движениям внутри себя, потворствовала им, уже необузданная. Вдруг подумалось, что вовсе не стыдно то, что, вероятно, произойдёт через пару минут. Она двигалась в такт с его действиями, ерзала, приподнималась на постели, всё сильнее обхватывая плечи мужчины. Он вёл её, и, она надеялась, был доволен тем, как она вела себя, как реагировала на все его движения. Она подходила к пику, и шептала:

– Ник, разве такое возможно со мной?!

Она задрожала в его руках, выгнулась, и поддерживаемая Ником, опустилась на подушки, ещё переживая сладость экстаза. София прикрыла глаза на миг, потом вздохнула тяжело, словно размещая в груди всё совершенство момента, а затем взглянула на Ника. Глаза её были влажны, она была взволнована, воодушевлена и… счастлива! Даже глаза её улыбались:

– Ник…

Мужчина смотрел ей в глаза участливо:

– Как ты, любимая?

***

Она сказала, вполне понимая, о чём просит:

– Я хочу по-настоящему, Ник, сейчас…

Он погладил её по влажной щеке:

– Уверена?

София кивнула, и от неё повеяло ожиданием. Пока она была терпелива.

Ник осторожно уместился над ней, улыбнулся, глядя, как поблескивают её глаза, поцеловал Софию. Уголок губ, пылающая щека, ухо:

– Всё, что хочешь… – прошептал Ник. Его дыхание щекотало кожу.

Софии хотелось смеяться, но она, наоборот, была серьёзна, сосредоточена на пришедшей к ней мысли, оставалось только высказать её:

– Мы не делаем ничего предосудительного?

– Нет, милая! Двадцать первый век…

– Так не постоянен, правда? – перебила его София. – То есть, мы же могли не встретиться…

Клэри накрыл её губы поцелуем, а после сказал:

– Хорошо, что встретились?

Задумчивое выражение на её лице смелось озорством, улыбка стала радостной:

– Да-да… Поцелуй меня ещё…

Её зажатость, которая то сковывала Софию, делая её робкой, вселяя в неё сомнения в правильности происходящего, то отступала, давая ей возможность бежать от самой себя, бежать навстречу переменам, познать некие запретные, но простые истины, подстёгивала Ника. Его губы на сладко-пряных губах Софии, его ладони на бархатистом горячем теле… Он раскрыл полы её сорочки, видя, наконец, её всю, не приземлённую, но земную… Острые ключицы под влажно блестящей тонкой драпировкой кожи, сердце, тяжело, волнительно бьющееся в груди, потрясшей Ника красотой… Он смотрел на Софию, восхищаясь, а она чуть робела под его взглядом….

– Могу я?.. – спросил он.

Она прикрыла глаза, стремясь успокоится и наслаждаясь его вопросом. София ответила:

– Да…

Кончиками пальцев он скользил по рёбрам, а затем, уже получив согласие, нежно, но чувственно, с ласковой силой, опустил ладони на её грудь. Он гладил её, пробуждая в Софии желания, которых стоило бы постыдиться, но она только позволяла себе желать смелее.

– Прекрасно… – только и сказала она, когда поглаживания стали резкими, ощутимыми и немного болезненными; она хотела, чтобы Ник всегда так ласкал её тело…

Он умел доставить наслаждение, это было явно. С ним хотелось продолжения, и неизведанные тропы не пугали, она хотела пойти дорогами грядущих удовольствий… тела, души…

Непослушными пальцами София стянула с мужчины футболку, бросила на пол. Её ладони оказались у Ника на груди, замерли подрагивающие пальцы, а затем поползли ниже, пресс, низ живота и, наконец, то, что отличало их друг от друга, но, неизменно, толкало таких, как они, к единению. Ладони Софии легли на отвердевшее от страсти естество Ника, легли, коснулись требовательно, и сдержаться Ник не сумел:

– Ох, София! – её глаза сверкнули плотоядно. – Что ж ты делаешь?!

– Не говори, что я не должна это делать!

– Если продолжишь, я вообще не смогу ничего сказать! – заметил Ник.

– Тогда ещё только одно… Пожалуйста! – сказала она, но слова эти не звучали милостиво. Ника она щадить не собиралась.

– И когда я успел тебя испортить?! – удивился он, прижавшись к её телу, тесно, но ненадолго, а затем…

***

Ник отнял её ладони от своего тела, приподнявшись, сам быстро избавился от штанов, белья. Они так остро теперь ощущали тела друг друга, горячий, пылающий возбуждением атлас кожи, потаённые изгибы, власть, разделённую почти поровну.

На ресницах Софии повисли капельки слёз:

– Я … – проронила она. – Я так хочу этого! Ник…

Звук собственного имени послужил для мужчины призывом. Аккуратно, с такой нежностью, что была раньше ему несвойственна – он владел женщинами, которых вряд ли любил, как Софию! – он проник в её тело, и его любимая вздохнула свободнее. Он дополнил её, они были частями целого, и теперь мозаика собралась.

София чувствовала, что так и должно было быть! Но как давно? София чувствовала возрождение! Она, впускающая его, льнущая к Нику, ощущающая лёгкость от его присутствия, хотела, чтобы так было всегда. Она отдавалась ему, и он принимал её великий дар с благодарными поцелуями полуоткрытых ярких губ, готовых к бесконечным поцелуям.

– Любимый… -шептала она, когда он позволял ей что-то сказать, отпуская губы.

Руки Софии гладили его спину, изучали позвонки, поясницу, мягкость плоти ниже спины. Теперь она стремилась его не отпускать, впиваясь до боли пальцами в мышцы. Он освоился с ней, изведал её, и, как только почувствовал её расслабленность, с удвоенной силой и вожделением то присваивал её себе, то давал немного времени свыкнуться с новым её положением.

София только в ту ночь стала женщиной любящего её мужчины, но словно всю жизнь ему принадлежала!

Подходя, нет, подлетая с ним вместе к самому краю, теряющая рассудок и плохо различающая свой голос, осипший от возгласов страсти, София что было сил цеплялась за Ника, ногтями расцарапала его спину. Он шептал ей нежности, осыпал лицо краткими поцелуями, ускорялся, хотя она уже почти не чувствовала ничего, кроме сладострастия и нарушения всяческих законов. Никогда ещё она не была так близка в Аду, когда уже видела Райские кущи!

…Они обнимались, когда освобождённые, утолившие вековую жажду, рухнули на простыни…

София помнила только, как несколько часов спустя была разбужена Ником, помнила цунами нового желания…

Глава 4. Милан

И после ночи единения, обретения друг друга они обнаружили себя на соседних сидениях автомобиля, следующего в Милан…

София опустила стекло, и теперь ветер раздувал её волосы, небрежно повязанные цветастым платком. Женщина хмыкнула, закрыв глаза. Это пришлось кстати: солнце было ослепительным. Она не ослепляла, молчала.

Ник украдкой поглядывал на невесту. Его беспокоило её непривычное молчание, неспокойное дыхание, некая угрюмость.

– Что с тобой, родная? – спросил он.

– Мало воздуха… – рассеянно пояснила София.

Ник провернул руль, остановил машину у обочины. София тут же распахнула настежь дверцу, словно и впрямь задыхалась в тесноте салона. Но и спустя время, проведённое в молчании, настроение её не улучшилось. Она отвернулась от лобового стекла, и, казалось, готова была заплакать. И тогда Ник испугался за неё:

– Скажи мне что-нибудь!

София глянула на него с прежней растерянностью, но вдруг взгляд её обрёл чудовищную четкость. Она вырвала у Ника вопрос, который уже тревожил его:

– Ты жалеешь о том, что случилось?! О нашей ночи?!

София развернулась к нему и тихо сказала:

– Нет, нет… Если бы мне выпал шанс, я бы повторила это…

– Но? – догадался Ник.

София вдохнула, собираясь с духом:

– Но… Что, если всё закончится? Я буду не интересна тебе, буду обузой? Вдруг это было ошибкой? Ночь, день, твоё предложение…

Она улыбнулась, паника на лице стала заметнее:

– Ты же не можешь меня желать! Нет, не можешь… Не можешь…

София попыталась выбраться из машины, но Ник остановил её, обвив руками, словно верёвкой, талию, прижав её к себе, не дав даже пошевелиться.

– Не отводи глаза! – София ещё продолжала вырываться. – Послушай!

Она, наконец, посмотрела на мужчину, и не могла сомневаться в том, что он сказал:

– Тебе не выпадет больше шанса, София! Никогда! Ты – шанс для меня! Ты выпала мне, как в самой азартной игре! Ты – внезапный мой выигрыш! Ты не пожалеешь ни о том, что уже случилось между нами, ни о том, что обязательно случится! Иди ко мне…

Мужчина прижал её к себе, но всё продолжал говорить:

– Я люблю тебя, слышишь? Очень!

Он вдруг поцеловал Софию в лоб:

– Я желаю тебя… Я желаю с тобой… И так будет, даже не думай, что легко отделалась, отделалась одной ночью! Это страшно мало! Я желаю все ночи наших жизней!

– Но зачем?..

– Я хочу, чтобы ты наслаждалась жизнью, смаковала её, как изысканное блюдо, хочу видеть твоё счастье, хочу его строить для тебя…

София так растрогалась его словами, что улыбнулась, но, отодвинувшись и захлопывая дверцу, сказала:

– Тогда поехали в Милан, милый! Я ужасно не люблю ходить по магазинам, но… Я ужасно люблю тебя…

Ник потянулся к ней, горячо поцеловал в губы, а потом улыбнулся Софии в ответ, включил зажигание:

– Ладно, я не стану водить тебя по магазинам! Мы займёмся чем – нибудь другим…

***

– Вау! – София оцепенела на пороге их гостиничного номера, похожего на небольшую двухкомнатную квартиру. Ник стоял у неё за спиной, он внёс их вещи, поставив оба чемодана у двери.

– Не хочешь осмотреться здесь? – спросил Ник.

София, сделавшая вглубь номера несколько шагов, оглянулась на него:

– Нет… не сейчас… – улыбнулась.

Минутная тишина нарушилась новым вопросом Софии:

– Так чем мы займёмся в этом городе?

Ник неожиданно притянул её к себе за талию, с силой обнял. София вскрикнула и машинально вцепилась в плечи Ника, когда он прошептал ей на ухо:

– Мы займёмся нашей любовью, милая…

Ник поднял Софию на руки, закружил по комнате, чувствуя её ладони у себя на щеках, а ожидаемо вкусные губы женщины – на своих. Своими поцелуями он бестактно оборвал счастливый смех любимой. Жаркие, поцелуи оборвались резко под грохот свалившихся на пол туфелек Софии и взрыв её хохота.

– Милый…

Снова обретя возможность полюбоваться своей очаровательной девочкой, Ник в два шага преодолел пространство до барной стойки, усадил на неё Софию, вгляделся той в глаза и, посерьёзнев, сказал:

– Я буду благодарить за тебя судьбу!

– Тебе придётся, дорогой… Я буду твоей женой! – ответила София.

Ник мимолётно улыбнулся, и, коснувшись щеки своей невесты, снова с таким жаром её поцеловал, что София не смогла сдержать стона. И после Ник сказал:

– Мне нравится твой настрой…

– И мне… – София вдруг покраснела до корней волос, стыдливо спрятав лицо на плече мужчины. – Ник, я…

– Что? Скажи смелее!

София же сказала тихо:

– Я хочу… стать твоей… Прямо на этом столе и прямо сейчас!..

***

Она была уверена, она ждала. Ник спросил:

– Ты стыдишься этого?

– Не знаю, правильно ли это, так хотеть…

Вместо ответа Ник опять поцеловал её, а потом сказал:

– Это невероятно правильно! Когда один человек любит другого, всё, на что он готов, правильно… Ты научишься, что это просто прекрасно! И я тоже хочу тебя прямо сейчас!

– Да?..

– Иди сюда…

Ник целовал её, обнимал, всё сильнее, а потом дал ей немного свободы. София смогла вздохнуть воздуха, и теперь наблюдала, как Ник, нежно и великолепно стягивает, дюйм за дюймом, её белье, поглаживая гладкую кожу ног и, в конце концов, отбрасывает кусок материи на пол.

– Ох… -выдавила она, но оставалась без движения, пока Ник сам не развёл ей ноги, для удобства немного приподнимая подол юбки. Он подтянул Софию к самому краю столешницы, и женщину уже волновало дальнейшее.

Но ничего другого она уже не смогла увидеть: Ник впился в её губы поцелуем, пока она лишь слушала, как расстегивается ширинка на брюках – Ник готовился ей завладеть.

Она сжалась, когда Ник, не прекращая её целовать, всё чувственней, оказался внутри неё. Но затем София, будто осмелев, подалась Нику навстречу, прильнула к нему и тут ощутила, что он проник словно в её душу, так глубоко, так сладко… И замер, наблюдая изменения…

– Я люблю тебя! – было единственным, что пришло ей в голову сказать, и, отвечая на правдивое чувство Софии, Ник чуть приподнял её, неуловимо оставляя на несколько горестных мгновений. Потом, вместе с восхитительным поцелуем отзывчивых губ последовало неимоверно приятное возвращение его. Податливое тело Софии откликнулось мгновенно, дрожью, жаром, нахлынувшим наслаждением…

Она всё повторяла, едва Ник прерывал поцелуи, очаровываясь касаниями шеи:

– Я люблю тебя, люблю тебя… люблю…

Ник крепко держал её, ласкал её, а София двигалась теперь в такт с ним. И каждый новый, очередной умопомрачительный его толчок внутри её тела встречал восторженный призыв к продолжению…

– Люблю тебя, детка… Моя девочка! – Ник наслаждался Софией и происходящим. Он знал: она получает удовольствие! Он дарил ей восторг… он восторгался сам…

И его ладонь, скользящая уже под одеждой, легла на её грудь, гладила, то будоража, то успокаивая, когда Ник понимал, что сердце Софии от страсти готово выскочить из груди.

– Малышка… – Ник и сам был, кажется, на грани, когда София, близкая, как никогда раньше, обхватила его ногами. Она обнимала его за плечи, а, будучи уже на пике, извиваясь, глотая собственный крик, уложила ладони на столешницу, сжала кулаки, и, наконец, вскрикнув, выгнулась в руках Ника дугой и распалась на сотню осколков…

***

Они обнимались, тесно сплетясь телами, даже когда извержение вулкана завершилось. Но София не спешила отпустить Ника, а он совсем не был намерен оставить её. Он гладил её по волосам, только немного отстранившись, посмотрел ей в глаза.

Она была, очевидно, очень счастлива, и Ник, свидетель этого счастья, легко касался губами лба Софии, щёк, подбородка, избегая губ – своего вечного соблазна: она так устала! Шепнул ей на ухо:

– Всё получилось, как ты хотела?

София скромно ответила:

– Лучше, чем я хотела, Ник!

Она сильнее обняла его плечи, но затем объятие распалось, а София жалобно продолжила:

– Я совсем не чувствую своего тела! Оно будто не со мной…

Потом голос её стал сильнее, и женщина сказала, обвиняя:

– Ты в этом виноват! – вряд ли она злилась.

Ник, наверное, улыбнулся, хотя София, утомлённо прикрывшая глаза, могла только предположить.

– Конечно, виноват! – смешок его был приятен. – Но ты сама хотела…

– О, да… – согласилась София, почувствовавшая, как Ник не особенно аккуратно, быстро расстёгивает пуговицы на её блузке. Невпопад София сказала: – Ник, у меня нет сил…

Мужчина ничего не ответил на это, а только снял блузку с её плеч, комом оставил её лежать на стойке. Несколько секунд ничего не происходило, но стало понятно, что они больше не одно целое. София, однако, была слишком измотана, чтобы сожалеть об этом, даже веки её отяжелели…

Ник поднял её на руки, и София впервые ощутила, как кружится голова: они перемещались, а невесомость была абсолютной и… тревожной! Но скоро под голову ей Ник уложил подушку, и мягкость простыней дала полуобнажённому телу Софии немного свежести. Мир перестал кружиться, он прогнулся под тяжестью любимого Софии: Ник сел рядом на край постели. Она в полудрёме чувствовала его ненавязчивый поцелуй на губах, он касался пальцами её лица, и София проронила, едва открыв глаза:

– Я не смогу больше…

Конечно, он это знал. Он понимал, он был благодарен за то, что случилось. Ник сказал:

– Да, тебе надо поспать, дорогая! Я только хочу, чтоб было удобнее!

Сказав это, он легко приподнял её, словно ватное, тело и стянул через голову топ. При виде её обнажённой Ник едва не задохнулся. Её роскошное тело! Нет… или да? Да, не сегодня!

Но и завтра, и через неделю, и через пятнадцать лет только с Софией!

И только она, больше, чем все, кто когда-либо были!

– Я не перестану любить тебя! – нежно, но решительно сказал Ник.

София бессознательно улыбнулась…

***

Утром Ник проснулся от невыносимой духоты. Он открыл глаза, и, выяснилось, что лёгкое одеяло, которым он накрыл вечером засыпающую Софию и которым накрылся сам, полностью лежит на нём беспорядочными дюнами. А?

Он сел, и посмотрел на лежащую рядом с закрытыми глазами Софию. Она была полностью обнажена – тут Ник вспомнил, как расстегнул на ней юбку! – и до сих пор спала, преступно соблазнительная, спокойная и, конечно, во сне ничуть не чувствующая неловкости!..

Ник мог любоваться ею хоть до скончания века!

Лицо удивительно просветлённое, будто ей открыта какая – то мудрость, уголки губ, словно в улыбке, приподняты, на шейке дрожит жилка… Он бы коснулся её! Мерно вздымающаяся при дыхании грудь, атласные изгибы, потаённые, хоть уже не тайные для Ника участки тела Софии, стройные ножки… Всё, что она отдала в его руки… Он протянул к лицу возлюбленной руку, коснулся губ.

Он любил эту женщину, но не только её красивое тело. Оно волновало Ника, будило в нём истинно мужское, безусловно, привлекая к себе, но важнее своей обладательницы быть не могло! Он влюбился в её неповторимость, ранимую суть, ещё тогда, когда она вся была скрыта одеждой, и они были далеки даже от поцелуев. Теперь же София с удовольствием носила кольцо, готовая сказать: «Согласна», открылась ему, как шкатулка с секретом…

Ник встал с постели, оделся, прошёл к двери, не устояв перед возможностью оглянуться на мирную Софию. Под его взглядом она перевернулась на бок, расслабленная, так похожая на ангела или первую женщину. Улыбнувшись, Ник вышел в гостиную, неплотно закрыв дверь.

***

Кое – какие предметы одежды ещё лежали на полу, но Ника занимало другое. Он набрал на телефоне короткий номер.

– Доброе утро! Завтрак в номер, пожалуйста! – губы Ника расплылись в улыбке. —Нет, всего понемногу, но обязательно ваш лучший кофе! Благодарю…

На другом конце провода послышались гудки, оставалось чуть подождать, но сначала… Он собрал наспех снятую им с Софии одежду, вспоминая, как она была хороша вчера, в этой комнате, вечером, в этом городе!

Они будут счастливы вместе!

Если сейчас же утолят зверский голод!

Одежду, пропитанную ароматом его любимой, Ник разместил в ванной и, едва закончил, как в дверь постучали. Портье вкатил в открытую Ником дверь маленький сервировочный столик, на котором обнаружилось изобилие съестного:

– Спасибо! – ещё раз проговорил Ник, протягивая традиционную купюру на чай. Кивнув, портье вышел.

***

Ник вернулся в спальню, с сожалением накрыл Софию одеялом… немного… Подошёл к кровати, сел около по – прежнему сладко спящей Софии, погладил её по лицу:

– София, – позвал он её, стараясь лаской разбудить, – нежная, страстная, соблазнительная… прекрасная… моя развратная…

Голос Ника креп, а пальцы были настойчивы. На последнем слове София открыла глаза, резко села на простынях и взвизгнула, ужаснувшись своей наготы, которая прельщала её жениха. Они были близки вчера, но сейчас, ранним утром, она стыдливо рванула на себя упавшее одеяло, прикрылась неловко, а, чтобы скрыть замешательство, возмущённо и деловито отрезала:

– Я не развратна…

Ник хмыкнул и сказал:

– Я бы поспорил с этим, дорогая, учитывая, что ты творила вчера… – Ник коснулся её щеки, и продолжал шипящим шёпотом, – чувственная, разгорячённая… требовательная… идеальная…

– Не вздумай сказать, что тебе это не понравилось, Николас Клэри! – вскричала София, подумав, что действительно была такой: жадной, алчной, раскованной и гармоничной…

Ник поцеловал невесту, протянул с явным эротизмом в голосе:

– Ты не представляешь, до какой степени мне понравилось! Ты такая…

София улыбнулась, обвила руками шею мужчины и прижалась к нему всем телом, разрешая себя целовать, продолжительно, многообещающе. Теперь её несколько не волновал её вид, она была первозданна и заманчива.

– Опять ты возвращаешься, София! – заметил Ник, останавливаясь и вкрадчиво вглядываясь в темноту её глаз.

Она пропустила его слова мимо ушей, и деловым тоном спросила:

– Зачем ты разбудил меня в такую рань?

Ник сощурился:

– Чтобы смотреть на тебя, целоваться с тобой и, слегка, над тобой подтрунивать!

– Провокатор! – буркнула София, недовольно отодвигаясь от него на целый дюйм.

Но Ник обвил рукой её талию, запрещая отдалиться, его пальцы ощупывали позвоночник женщины, Ник бы снова воспламенил её этими прикосновениями, если бы их крепкое объятие потешно не прекратила София, по-ребячески заявив:

– Я хочу есть!

Ник чмокнул её в кончик носа и отозвался:

– Я знал… Подожди!

Он вышел из комнаты под провожающий взгляд Софии. Признаться, она боялась, что больше он не вернётся! Но…

Сервировочный столик уставленный вкусными блюдами Ник поставил около постели так, что Софии даже не пришлось вставать. Она, лишь плотнее закутавшись в свою лёгкую паранджу, закрыла лицо руками и восторженно пискнула:

– Бог мой!

Завтрак был сервирован на двоих. Ник сел на прежнее место, потянувшись к кофейнику, спросил:

– София, будешь кофе?

– Да! – громко и капризно ответила женщина.

Ник разлил по чашкам напиток, коротко взглянул на Софию, улыбнулся глазами:

– Я снова знал!

– Вот и нет! – вставила София, опасно сделав большой глоток пылающего кофе. – Утром все пьют кофе!

Ник покачал головой:

– Не все! Но какое нам с тобой дело?..

***

Она щебетала, как райская птичка, живо отзываясь на рассказы, шутки, басни Ника. Всё для неё имело значение, София увлекалась, растворялась в его речах, впитывала и усваивала слова жениха, как и изысканный завтрак. Она смеялась, она шутила, она была весела, она была жива, больше, чем всегда… Она была то девчонкой, то женщиной, на глазах Ника трансформируясь молниеносно…

София чудесно сложилась с Ником всем, будто задуманная для него…

Она жадно поглощала еду, ложку за ложкой, но почти не сводила с Ника взгляда. Глаза её блестели то ли от удовольствия от блюд, то ли от озорных дьяволят, проснувшихся вместе с ней самой….

Ник тоже без отрыва следил за нею, понимая, что всё больше влюбляется в неё, в изумительную женщину, которой нужна то его сила, то нежность, которая то требует его, как мужчину, то, как мальчишку – друга, готового разделить любую каверзу.

Ник готов был примерить для Софии каждую ипостась…

***

Завтрак неожиданно, но ожидаемо закончился поцелуями, а потом София объявила под тихое бурчание недовольного её словами мужчины:

– Мне нужна ванна… А потом, погуляем по Милану?

Она не позволила мужчине пройти вслед за собой в уборную, а на его предложение о помощи, сказала, закрыв дверь перед носом жениха:

– Я сама потру себе спинку, дорогой…

Ник услышал только, как скользнуло на пол одеяло, в которое София до сих пор была завернута. Она только спросила кощунственно из-за двери, будучи уже явно обнажённой:

– Надеюсь, ты не против? После такого сытного завтрака, ты уже не должен быть голоден!.. Да?

Ник хотел было ударить кулаком в дверь, но вместо этого рыкнул:

– София…

Когда она хохотнула, удаляясь, он решил в ближайшее время ей отомстить… С любовью…

***

Немного времени прошло, и София появилась в дверном проёме, сама свежесть, олицетворение прохладного утра. Появилась, не скрывая улыбки:

– Утро прекрасно, правда?

Когда она прошла к постели и села рядом с Ником, положив ногу на ногу и глядя невинно, мужчина понял, что даже лёд может обжечь, даже бриз стать удушливой духотой. Он подумал, вскочив на ноги, что должен бежать сейчас же, иначе его возлюбленная обретёт над ним неслыханную по мощи власть. И тогда прогулка точно отложится!

– Я быстро! – сказал он. —Приму душ!

София похлопала глазами, тщетно пробуя не засмеяться:

– Помощь нужна?

В отличие от самой Софии, Ник склонился к ней и сказал:

– Если ты будешь мне помогать, любимая, стены номера мы сегодня точно не покинем! Поэтому, – он провёл пальцем по её губам, – мы поможем друг другу как – нибудь потом! Поверь, у нас будут годы на подобную помощь, и в следующий раз я от неё не откажусь…

– Буду ждать… – с придыханием, лишённая кислорода, прошептала София.

***

Он ушёл, и спустя пару минут послышался шум воды. А София сходила с ума! Как Ник одним прикосновением растревожил в ней всё, что тихо дремало?! Как Ник одним прикосновением сообщил ей собственное желание, изо всех сил сдерживаемое? Как он спокойно ушёл, а она осталась в спальне в одиночестве вовсе не спокойная?

Ей представлялось, как за стеной, за шумом воды Ник скинул халат. Встал под потоки воды, закрыл глаза. Вода будто гладила его тело, вольная и соблазнённая чужим мужчиной. София почти ревновала, дико! Разве не её ладони должны вот в эту секунду его обнимать, ласково пробегать пальцами по влажной коже? Разве не она могла целовать его? Только она и могла, а не та соперница… София горела страстью…. О, чёрт!

***

Наспех она оделась, причесала волосы, нанесла тушь и помаду. В зеркале появилась очаровательная почти незнакомка, и можно было вздохнуть спокойно. Даже в спешке она не сделала ошибок, и была уверена, что Ник будет ею доволен.

Почему это было важно для Софии?

Нет, совсем не потому, чем обладал Ник, и что щедро и умело отдавал ей прошедшим вечером. Он любил её, об этом говорило его тело, но значительнее было, что любила Софию душа Ника! Она прониклась ею, помогла мужчине понять женщину – неудачницу в любви, и в ней, в его душе, родилось к ней, Софии, нежное чувство!

Ник мог, Ник стал для Софии не только любовником, но первый заявил о желании провести с ней годы до конца их жизней. Она и не думала, что их бурный роман может окончиться, едва в паспорте появится печать о вылете! Нет, она, их любовь, вечна…