Текст книги "Земля Богородицы"

Среди тех государств новой эры, которые громко именовали себя «империями», не было ни одной хотя бы сколько-нибудь сравнимой с Российским государством – ни по территории, ни по населению, ни по стабильности. Германские и французские империи – всего лишь мимолетные государственные образования с громкими названиями, Британская была сильнее, но и она давно развалилась, а Российская стоит себе как минимум шестьсот лет, и разваливаться пока вроде бы не собирается…

Так что это было – «унылые тараканьи странствования» или все же государственное строительство?

А теперь об условиях, в которых это строительство протекало.

«Ни один из выживших народов мира такой трагической судьбы не имел, – пишет тот же Солоневич. – По нашей земле проходили величайшие нашествия мировой истории: татарские, польские, французские и два немецких. До разгрома татарских орд – нас в среднем жгли дотла по разу лет в двадцать-тридцать. Потом по разу лет в пятьдесят-сто».[189]189
  Солоневич И. Народная монархия. М., 1991. С. 136.


[Закрыть]

Вся история русского народа есть история войн, ибо земля наша велика и обильна, и всем хочется… На юге и на востоке – татары, на западе и севере – поляки, литовцы, шведы, немцы. Для степных варваров мы были потенциальными славянскими рабами, товаром, для западноевропейских варваров – дикарями, хотя наши придворные, в отличие от французских, вшей за королевским карточным столом не давили.

Впрочем, история любого мало-мальски заметного народа есть тоже история войн. Но вопрос в другом – какие это войны. Иными словами, почему великая победа Наполеона – взятие Москвы – обернулась сокрушительным поражением французов?

Да потому, что правила войны у нас были другие. А правила другие, потому что… И опять слово Солоневичу

«Англия, конечно, воевала. Но она воевала за интересы. Мы тоже воевали. Но мы воевали за собственную шкуру. Английские короли эпохи Рюриковичей занимались, в общем, ерундой: феодальными войнами в пределах своего собственного острова и флибустьерскими походами в Святую Землю… Перед Россией со времен Олега до времен Сталина история непрерывно ставила вопрос: “Быть или не быть?” “Съедят или не съедят?” И даже не столько в смысле “национального суверенитета”, сколько в смысле каждой национальной спины: при Кончаках времен Рюриковичей, при Батыях времен Москвы, при Гитлерах времен коммунизма… – дело шло об одном и том же: придет сволочь и заберет в рабство. Причем ни одна последующая сволочь не вынесет никаких уроков из живого и грустного опыта всей предшествующей сволочи. Тысячелетний “прогресс человечества” сказался в этом отношении только в вопросах техники: Кончаки налетали на конях, Гитлеры – на самолетах. Морально-политические основы всех этих налетов остались по-прежнему на уровне Кончаков и Батыев…»[190]190
  Там же. С. 221.


[Закрыть]

С этим тезисом можно спорить, сколько угодно. Можно обидеться за крестоносцев (которые, кстати, помимо мусульманских городов, взяли и разорили Константинополь). Можно сказать, что европейские феодальные войны мало отличались от наших усобиц. И что даже в сваре двух баронов простому люду приходилось очень солоно. Однако против фактов не попрешь: в ходе европейской истории их войны стали войнами по правилам, вроде шахмат. Оттого и ждал Наполеон ключей от Москвы, а гитлеровская оккупация для «братьев» по Европе была совсем не тем, чем она была для России. И эти правила за века европейской истории угнездились у них в спинном мозгу.

Наши войны были войнами без правил. Наполеоновский приближенный Арман де Коленкур в своих мемуарах вспоминал о встречах с русским императором Александром.

«– Если император Наполеон начнет против меня войну, – сказал мне Александр, – то возможно и даже вероятно, что он нас побьет, если мы примем сражение, но это еще не даст ему мира… Если жребий оружия решит дело против меня, то я скорее отступлю на Камчатку, чем уступлю свои губернии и подпишу в своей столице договоры, которые являются только передышкой… Я не обнажу шпаги первым, но я вложу ее в ножны не иначе, как последним».[191]191
  Коленкур А. Поход Наполеона в Россию. Смоленск, 1991. С. 42 – 43.


[Закрыть]

Беседу с другим представителем Наполеона, де Нарбонном, русский царь завершил так: он раскрыл перед французом карту России, указал на самые далекие окраины и сказал:

– Если император Наполеон решится на войну и судьба не будет благосклонной к нашему справедливому делу, то ему придется идти до самого конца, чтобы добиваться мира.

Другими словами: если не погоним сразу, то придется вам, господа, идти с боями до Тихого океана.

Наполеон, считавший Александра «византийцем» и «человеком фальшивым», не поверил. А ведь его честно предупреждали, хотя и не обо всем. Про сожженные на пути французов города и деревни, про партизан, про горящую Москву в качестве единственного трофея и прочие «русские подарки» французский император узнал уже по ходу войны.

Спустя век с небольшим Гитлер повторил ту же ошибку. Он начал войну летом, чтобы закончить ее до зимы. Максимум, что до зимы можно было сделать – это взять Москву. Он тоже не поверил, что для того чтобы добиться мира, нужно пройти всю Россию – а ведь наша оборонная промышленность к первой военной зиме уже работала за Уралом, а в Куйбышеве была подготовлена «запасная ставка». Сталин тоже не собирался подписывать в своей столице какие бы то ни было договоры с победителем. Чтобы победить СССР, надо было идти до Тихого океана.

Какой армии по силам пройти всю Россию?

Про тысячи километров коммуникаций, по которым везли все, от армейских пайков до патронов и горючего, про партизан и диверсантов, про сорокаградусные морозы, распутицу русских грунтовок и прочие «русские подарки» Гитлер узнал уже по ходу войны.

Так воюют те народы, которые веками истории приучены к войнам на уничтожение: «придет сволочь и заберет в рабство». Те, кто не умел отбиться, пополнили собой ненасытные невольничьи рынки Востока. Остались те, кто отбиваться умел. Такой вот был тысячелетний исторический отбор.

А чем иным можно объяснить то, что Франция, имевшая вполне сравнимую с вермахтом армию, фактически сдалась Гитлеру, а Россия – нет? Да, фюрер имел относительно России совсем не те планы, что относительно Франции, но ведь наши солдаты, цеплявшиеся за каждый куст, об этом не знали! Они не читали «Майн кампф», но изначально ничего иного от немцев и не ждали. Потому что основная идея всех наших войн, сидящая тоже уже не в головном, а в спинном мозгу, – «придет сволочь и заберет в рабство».

Вышеупомянутое соотношение хорошо иллюстрирует одна история, которую мне рассказали – как говорится, за что купила, за то и продаю. Перевод на русский язык знаменитого фильма «Звездные войны», в общем, адекватен – за исключением одного эпизода, который переводчик отказался переводить дословно, сказав: «У нас этого не поймут». Эпизод был такой: джедаи ввязались в очередную драку, и главный из них говорит: «Силы равные. Отходим».

И вправду не поняли бы… Способны были бы понять – не книжки бы сейчас читали, а навоз разгребали на немецких сельхозпредприятиях Всемирной Германской империи.

Впрочем, Солоневич тоже идеалист. Сами русские далеко не были агнцами. Еще Аскольд и Дир ходили грабить Константинополь, а потом Олег, да и после русские точно так же налетали на соседей, как и соседи на них, и Великой Отечественной войне, кстати, предшествовала финская война. Или взять «Слово о полку Игореве», где так горестно повествуется о судьбе пленного русского князя. Да, в плен-то он угодил, и Ярославна плачет в Путивле – но неплохо бы вспомнить и сюжет великого памятника древнерусской литературы. Ведь не половцы пришли с набегом на Русь, а русские князья отправились грабить половцев – ну и нарвались…

А к Кончакам и Батыям надо прибавить еще бесчисленных Мстиславов и Ростиславов, которые громили владения сопредельных князей, не оставляя «ни людины, ни скотины», и русские русских тащили в плен и продавали в рабство степнякам, и русские грабили православные церкви, а половцы на русской службе покрывали бока коней священными облачениями.

Вот теперь – все!

Не кажется ли вам, что характер и история «народа-Богоносца» удивительно похожи на характер и историю «Богоизбранного народа». Если сделать поправку на численность, территорию и особенности конкретного исторического периода, то легко вычленяется основа – оба народа были сильными и упрямыми. Очень сильными и очень упрямыми. И, кстати, очень воинственными. «Пассионарные» составляющие русского народа (помимо спокойных финнов) – славяне, варяги и татары. Каждый из этих компонентов и сам по себе легендарен по части пограбить и подраться, а уж какое жуткое зелье получится, если их смешать! А финно-угорские народы, при небольшой агрессивности, отличаются редкой упертостью, так что и они внесли неплохой вклад в русский характер.

Не правда ли, если рассматривать Православие как веру такого народа, оно воспринимается иначе?

Сильному коню нужна крепкая узда, и под золотом, парчой и елеем должно было быть каменное основание, чтобы подчинить этих людей полностью и на тысячу лет. Золото куполов и парча облачений – не затем, чтобы по-нищенски выпросить что-либо у Бога, а потому, что у нас бытовало убеждение: святое место должно быть красивым, в конце концов, за это и веру себе выбирали. Ну нравилось нашим предкам красивое да сладкое! А что – нельзя?

То, что сейчас это основание не видно – еще не значит, что его нет. Возможно, это значит, что нет бури. Когда нет бури, религия является частным делом каждого человека, но не всего народа. Спрашивают мужика: «Как живешь?» – «Живем, с Божьей помощью!» – ответит он. Если грозит беда, молится: «Господи, помоги!» Если беда все же случилась, ну что ж: «Бог дал, Бог и взял»…

И только если случается не беда, а бедствие, от земли к небу поднимается вопль: «Господи, спаси!» Или, рассудив, что женщины отзывчивее: «Пресвятая Богородица, заступись, спаси нас!»

Какие бедствия знала Россия?

Моровое поветрие.

Пожар.

Война.

Спасают там, где нельзя помочь.

Спасают там, где мало только помочь.

Отец А. Кураев

…В 1169 году южнорусские князья, невзлюбив киевского князя Мстислава Изяславовича, призвали против него Андрея Боголюбского с войском. Андрей усобиц не любил и воевать не поехал, но войско послал, а с ним сына своего Мстислава. Соединенные Ростовская, Владимирская и Суздальская рати осадили Киев. Через три дня осады город был взят приступом. Андрею и стол киевский тоже был не нужен. Князь не взял его и сыну не дал, а посадил там своего брата.

В Новгороде сидел сын изгнанного князя Мстислава – Роман. Новгородцы, несмотря на неблагоприятную политическую конъюнктуру, от него не отказались.

В конце 1169 года, собрав сильное войско, где, по свидетельству летописца, было семьдесят два князя со своими ратями, и снова поставив во главе своего сына Мстислава, Андрей послал войско против Новгорода.

Новгородцы хорошо знали, что их ждет, на примере Киева. Победители два дня грабили древнюю русскую столицу. «Не было никому и ничему помилования, – пишет историк, – жителей били и вязали, жен разлучали с мужьями и вели в плен, младенцы рыдали; все церкви были пожжены и пограблены; в своем ожесточении победители осквернили множество самых дорогих для русского сердца святынь».[192]192
  Нечволодов А. Указ. соч. Т. 2. С. 159.


[Закрыть] Пришедшие с захватчиками половцы зажгли даже Киево-Печерскую лавру – к счастью, монахи сумели потушить пожар.

С 25 февраля соединенные войска окружили Новгород, и начались приступы. Горожане, понимая, что терять нечего, оборонялись отчаянно. Предание говорит, что в трех храмах плакали иконы Богоматери, предвещая беду.

Новгородский архиепископ Иоанн три дня и три ночи стоял при алтаре в храме Святой Софии на молитве. В последнюю ночь, перед последним приступом, он услышал голос: «Иди на Ильину улицу, в церковь Спаса, возьми икону Пресвятой Богородицы и вознеси ее на верх стены: она спасет Новгород».

На следующий день икону вынесли на городскую стену Суздальцев это не смутило, наоборот, они осыпали святителя стрелами. Одна из стрел попала в икону – и внезапно Богоматерь отвернулась от нападавших и обратилась к городу Из глаз Богородицы текли слезы. Святитель Иоанн принял их на свою фелонь[193]193
  Фелонь – верхняя одежда без рукавов, род накидки. Является частью облачения священнослужителя.


[Закрыть] и воскликнул: «О, дивное чудо! Как из сухого дерева текут слезы? Царица! Ты даешь нам знамение, что сим образом молишься перед Сыном твоим и Богом нашим об избавлении града».

Ободренные, новгородцы вышли из города. В то же самое время внезапный ужас и смятение нашли на суздальцев, те принялись стрелять друг в друга, а потом побежали. Победа новгородцев была полной, пленных они взяли столько, что продавали их по цене половины барана.

Святитель Иоанн в память этого события 27 ноября (10 декабря) установил праздник Знамения Божией Матери. Теперь его празднует вся Россия. Икона в честь этого события была названа «Знамение».

…В 1237 году войско Батыя внезапно подступило в Смоленску. Жители ничего не знали о нападении и не были готовы к защите. Ночью сторож соборного храма, где находилась Смоленская икона Божией Матери, услышал от нее повеление: призвать воина Меркурия, жителя Смоленска. Тот пришел в храм, пал ниц перед иконой и услышал голос:

– Угодник Мой Меркурий, посылаю тебя оградить дом Мой. Властитель ордынский втайне хочет в нынешнюю ночь напасть на город Мой со всею своею ратью и с исполином своим, на силу которого возлагают свои надежды, чтобы опустошить город. Но я умолила Сына и Бога Моего о доме Моем, да не предаст его в работу вражескую. Иди навстречу врагу, втайне от народа, святителя и князя, не ведающих о нападении татар, и силою Христа Бога победишь исполина. Сама Я буду с тобою, помогая рабу Своему; но там вместе с победою ожидает тебя венец мученичества, который прими от Христа.

Меркурий со слезами поклонился иконе и вышел из храма и из города. Он сумел попасть в центр вражеской рати и убил татарского богатыря, а потом перебил множество врагов. Утомленный, он прилег отдохнуть, и увидевший его татарин отрубил русскому витязю голову. Церковь причла Меркурия к лику святых.

…В 1566 году в Новгороде вспыхнул пожар. Пламя быстро распространялось и грозило истребить весь город. Тогда митрополит Макарий пришел в церковь Знамения Богородицы и, взяв икону Знамения – ту самую – с крестным ходом понес ее по берегу Волхова, умоляя пощадить город и кропя водой на разгоравшееся пламя. Вдруг ветер подул в сторону Волхова, огонь стал утихать и пожар прекратился.

…В августе 1581 года польский король Стефан Баторий осадил Псков. При приближении поляков к городу архиепископ велел принести из Печерского монастыря чудотворные иконы Успения Богоматери и Умиления. К 7 сентября поляки сделали пролом в городской стене, захватили две башни и вот-вот готовы были взять город. Тогда благочестивому старцу Дорофею, бывшему во Пскове кузнецом, было видение Богоматери. Она явилась ему, грядущая по воздуху, в сопровождении преподобных Антония Киево-Печерского и Корнилия Псково-Печерского. Божия Матерь вошла в Покровскую церковь, потом вышла из нее на площадь и, взирая с гневом на город, сказала:

– О люди беззаконные! Вы прогневали Сына и Бога Моего и осквернили град сей грехами своими.

Однако преподобный Корнилий и псковские угодники стали молить Ее, чтобы пощадила город. Тогда Она подозвала Дорофея и сказала ему:

– Иди немедленно к воеводам, к Печерскому игумену и в собор Святой Троицы и возвести им, чтобы прилежно и непрестанно молили Бога и принесли бы старый Печерский образ и хоругвь на стену города, на то место, где Я теперь стою, и чтобы поставили здесь одну пушку, а другую внизу и стреляли бы из них по королевским шатрам и влево за королевские шатры. Объяви людям, чтоб они плакали о грехах своих и молили бы Милостивого Бога о помиловании, а Я буду молиться Сыну и Богу Моему о прощении ваших грехов.

Дорофей передал все, сказанное ему Богоматерью. Еще через несколько дней начался жестокий приступ, который псковитяне отбили. Так и не добившись успеха, Баторий отступил от стен города, но решил в отместку взять Печерский монастырь. Там, кроме монахов, было две или три сотни воинов. Осада началась 5 ноября, полякам удалось даже проломить стену, но монахи вынесли к пролому чудотворную икону Успения Богородицы, и поляки так и не сумели взять монастырь.

«С тех пор, – как не без юмора пишет София Снессорева, – многочисленная рать неприятельская сражалась более всего с холодом», разделив страдания многих других агрессоров, опрометчиво задерживавшихся в России до зимы.

…В 1591 году крымский царевич Нурадын с братом во главе большого войска подошел к Москве. Царь Федор Иоаннович, понимая, что отразить татар будет трудно, обратился к Небесной Царице. Он приказал совершить крестный ход вокруг города с Донской иконой Богоматери и потом поставить чудотворную икону в походной церкви, в воинском стане. Икона была выбрана не случайно: в 1380 году, в день Куликовской битвы, ее носили среди воинов, и в память этой победы она и была названа Донскою.

Целую ночь царь молился и просил пресвятую Богородицу помочь одолеть татар, и получил извещение, что русское войско одержит победу. На следующее утро началась страшная битва, которая длилась уже целые сутки, когда вдруг татары, неведомо чего испугавшись, бросились бежать с поля боя. В том же году на месте, где среди воинского лагеря стояла чудотворная икона, был основан Донской монастырь.

…В 1611 году шведы, взяв Новгород, принялись грабить город. Они расхищали в числе прочего и церковную утварь, а иконы бросали на землю и топтали ногами. Однако шведские воины, которые пытались войти в церковь Знамения во время совершения там службы, были невидимой силой отброшены назад. Испугавшись, они уже не смели больше входить в церковь, так что та осталась цела, и икона Знамения не была осквернена.

…В 1612 году, при осаде Курска поляками, пленные из них рассказывали, что видели на стенах города некую Жену со светоносными мужами. При начале осады некоторые из горожан тоже видели в облаках над городом Пречистую с двумя светлыми иноками, осенявшую город крестом. Вскоре поляки были отогнаны от города.

…В июне 1654 года в Москве вспыхнуло моровое поветрие, занесенное прибывшими из Константинополя греками. Народ в страхе бежал из города, разнося заразу, и эпидемия распространялась по стране. На Волге она опустошила Ярославль, Кострому, Нижний Новгород и дошла до Казани.

В семнадцати верстах от города, в Седмиезерской пустыни, находилась чудотворная икона Богородицы. Ее и решили принести в Казань для избавления от язвы. Жители встретили икону в двух верстах от города, затем ее торжественно обнесли вокруг Казани и поставили в Благовещенском соборе, а потом стали носить по домам: там, где появлялась икона, эпидемия утихала.

Семь дней пробыла чудотворная в Казани, затем монахи Седмиезерской пустыни стали просить возвратить ее. Но лишь только стали ее поднимать, как началась буря, пошел дождь и снег, так что невозможно было выйти из храма, и это повторялось трижды. Ясно было, что Богородица не хочет выходить из города, так что икона целый год оставалась в Казани.

В 1656 году эпидемия возобновилась, и снова Седмиезерская икона спасла город. Помогла она также и против моровой язвы 1771 года.

…В 1675 году, во время войны Польши с Турцией, татары, союзники турок, осадили Почаевскую обитель. Монахи и окрестные жители, затворившиеся в монастыре, непрестанно молились Богоматери. На третий день осады татары решили пойти на приступ. Игумен велел петь акафист Божией Матери, и, едва начали петь «Взбранной воеводе победительная», как над церковью пресвятой Троицы явилась Богородица с ангелами, вооруженными обнаженными мечами. Возле Нее находился преподобный Иов, который молил не предавать татарам монастыря, где он был игуменом. Татары приняли явление за привидение и пустили тучу стрел, но стрелы, возвращаясь назад, ранили самих же стрелков. Тогда татары испугались и побежали прочь от обители. Сидевшие в осаде погнались за ними и, настигнув, взяли много пленных.

Полвека спустя почаевский инок Гавриил был в Константинополе и разговорился с одним турком, который, услышав, что монах из Почаева, спросил:

– Жива ли ваша богиня?

– Жива и вечно будет жить, – ответил Гавриил, поняв, что турок имеет в виду.

– Люта ваша богиня, – сказал ему собеседник. – Там погиб мой отец и многие из наших. Я тогда был еще мал, но никогда этой беды не забуду.

…В 1717 году астраханские и саратовские ногайские татары осадили город Пензу. Разнесся слух, что 4 августа осаждающие решили всеми силами обрушиться на город и взять его приступом. Ночью перед приступом жители города молились перед Казанской иконой, список которой был в городе. Утром, когда защитники города увидели, что татары собираются начать наступление, на Никольскую площадь вынесли икону с крестами и хоругвями. Внезапно лик Богоматери на иконе почернел, из глаз потекли слезы, однако к концу молебна Ее лик снова просветлел и засиял. А скоро с валов пришла весть, что ногайцы прекратили наступление и бегут, еле успевая забрать свои повозки.

Из рассказов пленных ногайцев выяснилось, что, когда они уже собрались начать штурм, из Пензы выехала прекрасная Дева на белом коне в сопровождении двух старцев. От Нее исходили огненные лучи, поражавшие ногайцев, которые в ужасе бросились бежать.

…19 ноября 1853 года при Баш-Кадык-Ларе, что между Александрополем и Карсом, девятитысячный русский отряд наголову разбил турецкий отряд в 39 тысяч человек. Турки уверяли, что во время боя они увидели сходящую с небес светозарную Жену с двумя воинами. В руках Она держала знамя. При виде Ее турки пришли в ужас и в панике побежали. Русские этого явления не видели.

…В 1919 году, когда белые войска покидали Архангельск, группа детей, гимназистов и гимназисток, от 10 до 13 лет, видели над Почтамтской улицей, невысоко над горизонтом, Пресвятую Богородицу. Она словно сидела в небе, с Младенцем на коленях, и простирала руки ладонями вниз, благословляя город. Дитя все время двигало ручками, потом сложило пальцы, крестообразно осенив землю. Видение продолжалось около часа, затем начало бледнеть, пока не исчезло.

Дети прибежали к протоиерею Воскресенского собора о. Михаилу (Попову), который передал их рассказ епископу Павлу. Владыка написал: «Милость Божия и заступление Божией Матери с нами и над градом нашим».

…В 1922 году в станице Килермецкой, под Майкопом, чекисты расстреляли группу невинных людей. Один чудом остался жив. Чекисты уехали, он зарылся в стог соломы и видел, как к убитым подходила Богоматерь и надевала им на головы венцы.

…В 1941 году, перед самым началом Великой Отечественной войны, одному старцу Валаамского монастыря во время службы было три видения.

Сперва он увидел Божию Матерь, Иоанна Крестителя и множество святых, которые молили Спасителя, чтобы Он не оставлял Россию. Спаситель же отвечал, что в России так велик упадок веры и благочестия, что это невозможно терпеть. Однако святые и Богородица продолжали неотступно молить Его, пока наконец Спаситель не сказал: «Я не оставлю Россию».

Во второй раз Матерь Божия и Иоанн Креститель стояли перед престолом Спасителя и молили Его о спасении России. И Спаситель снова ответил: «Я не оставлю Россию».

И в третий раз Матерь Божия одна стояла перед Своим Сыном и со слезами молила Его о спасении России. «Вспомни, Сын Мой, – говорила Она, – как Я стояла у Твоего Креста». Богоматерь хотела опуститься на колени, однако Спаситель сказал: «Не надо. Я знаю, как Ты любишь Россию, и ради слов Твоих не оставлю ее. Накажу, но сохраню».

…Рассказывают, что во время Курской битвы на небе явилась Богоматерь, сделала движение в сторону немцев, как бы указывая направление наступления. И с этого дня война пошла в обратную сторону.