Текст книги "Гордячка"

Глава 8

Когда на следующее утро Сэйбл открыла глаза, занималась заря. Сквозь закрытые жалюзи иллюминаторов в каюту пробивался бледный свет. Гамак, растянутый между бимсами в центре каюты, был уже пуст. Девушка облегченно вздохнула – после того, что произошло ночью, ей было бы тяжело встретить взгляд голубых глаз.

Сэйбл ощутила, как краска заливает ее щеки, – она вспомнила свою невольную реакцию на страстные поцелуи Моргана Кэри. От его смелых, ищущих рук она ослабела, горя вожделением; даже сейчас она помнила жар мужской плоти, касавшейся се бедер. Сэйбл надеялась, что за ночь все забудется, но этого не произошло. Напротив, ночные ощущения еще более усиливались из-за мужского запаха, оставшегося в каюте после ухода Моргана.

Тяжело вздохнув, она начала одеваться. Возможно, прогулка по безлюдным палубам поможет ей избавиться от мыслей о Моргане. Во всяком случае, она была не в состоянии сидеть и ждать, когда Грейсон принесет завтрак.

Заглянув в зеркало, Сэйбл увидела, что она очень бледна, а под глазами появились темные тени. Губы все еще саднило от его неистовых поцелуев. Она снова вздохнула и покинула каюту.

Выйдя на палубу, Сэйбл обнаружила, что над морем полное затишье и паруса на мачтах обвисли. На западе все еще мерцало несколько звезд, а воздух сгустился, как всегда бывает при восходе солнца. Сэйбл прошла к поручням. Девушка вдыхала полной грудью соленый морской воздух, и прядки ее шелковистых волос чуть шевелились на висках. Как хорошо, что она пришла сюда!.. Это время суток кажется таким волшебным, таким радужным, что забываются все печали и тревоги.

– Какого черта вы не спите?

Облаченный лишь в поношенные бриджи, плотно облегавшие бедра и ягодицы, Морган стоял перед ней с обнаженной грудью, во всем своем мужском великолепии. Она заметила капельки пота, поблескивавшие на его широкой груди, и часто пульсирующую жилку на шее. На лице его застыло сардоническое выражение.

– Не спится, – призналась Сэйбл и тут же поджала губы, так как сообразила, что он может догадаться о причине ее бессонницы. – Я постоянно чувствую себя… стесненно на этом судне, – добавила она, как бы оправдываясь. – Просто не привыкла к такому ограниченному пространству. И тут печем заняться.

– Несомненно, вы предпочли бы корнуолльские вересковые пустоши и прогулку галопом на своем чистокровном скакуне! – усмехнулся Морган. Он также размышлял о прошедшей бессонной ночи и о своем неудовлетворенном желании.

Сейчас, в розоватом свете зари, Сэйбл выглядела потрясающе! Ее огромные зеленые глаза были так выразительны, что всматриваться в них было чистым безумием. Ему до смерти захотелось сорвать с нее золотистое платье и избавиться от мучительного желания, овладеть ею прямо здесь, на безлюдной палубе.

Он еще больше помрачнел и отвернулся. «Почему я не сделал этого? – презирая себя за нерешительность, думал Морган. – Я – капитан этого корабля, никто мне не указ, мне не составит никакого труда воспользоваться своей силой для того, чтобы овладеть ею. Тогда почему же?.. Что удерживает меня?»

Рядом раздался голосок Сэйбл; она говорила, едва сдерживая слезы:

– Лучше провалиться в преисподнюю, чем находиться на вашем судне, капитан Кэри. Лишь мысли о Корнуолле, о родных и, конечно, вы нравы, о «чистокровном скакуне» удерживают меня от того, чтобы разом не покончить со всеми мучениями, бросившись в море.

Повернувшись к ней, Морган пристально взглянул ей в глаза.

– Вы действительно решились бы на это, леди?

Ее нижняя губа предательски дрогнула. Она молча кивнула. Морган не подозревал, что на эти мысли ее натолкнул вовсе не страх и не ненависть к нему. Скорее причина была в том, что она чувствовала к нему плотское влечение, в котором он был виноват и которое напугало ее и заставило понять: этот жестокий и надменный мужчина может полностью подчинить ее своей воле.

Капитан Морган Кэри – подлец и негодяй, которого не потерпели бы и приличном обществе! Мысль о том, что будет с родителями, если они узнают, что их дочь уступила его домогательствам, не давала ей покоя, а чувство вины за то, что она отвечала на его страстные поцелуи, давило на плечи невыносимо тяжким грузом.

Видя перед собой ее страдальческие глаза, Морган не мог не поверить ее словам. Проклиная все и вся, он устремил взгляд на неподвижные морские воды и дальше – на острова, контуры которых становились все отчетливее. Легкий бриз чуть шевелил его каштановые кудри, обрамлявшие лоб, и девушке, вглядывавшейся в его строгий профиль, капитан казался пугающе красивым и жестоким.

– Вам нечего бояться меня, Сэйбл Сен-Жермен, – неожиданно проговорил Морган, и эти его слова прозвучали, как удар хлыста. – Ни меня, ни других членов моей команды. Если вы считаете, что оказались в таком отчаянном положении, и даже готовы пойти на самоубийство, то я к вам не притронусь. – Голубые глаза сверлили ее, как два буравчика. – Я несу ответственность за всех людей, находящихся на моем судне, включая и вас. И я уже дал себе слово, что в конце нашего плавания передам вас вашим родным в целости и сохранности. Пусть будет так!

Сэйбл судорожно сглотнула и сцепила пальцы. Ей казалось, что она физически ощущает, как его распирает ярость, и, судя по тому, с какой силой он сжимал поручень, ему было нелегко сдерживать свои эмоции. На душе у Сэйбл полегчало, но победу омрачала какая-то странная горечь и непонятная душевная боль. Смущенная и растерянная, она не сводила с него глаз, пока Морган не посмотрел на нее с такой яростью во взгляде, что она обмерла.

– Я ясно выразился, миледи? – раздался его рокочущий голос. Сэйбл молча кивнула. – Тогда спускайтесь в каюту! – Он мотнул головой в сторону люка, и Сэйбл, вся дрожа, подчинилась.

К тому времени, когда Сэйбл набралась мужества, чтобы снова выйти на палубу, солнце стояло уже высоко в небе, и перед ними открывался вид на прекрасный остров Крит. После того как Морган с таким зверским видом отправил ее в каюту, она пролила реки горьких слез, но когда позднее Грейсон принес завтрак, Сэйбл встретила его улыбкой. Хотя ее прелестное личико опухло от слез, она дрогнувшим голосом заверила стюарда, что у нее все в порядке. Грейсон же не стал задавать вопросы: этому весьма неглупому человеку нетрудно было догадаться, что слезы леди Сэйбл и дурное настроение сэра Моргана как-то связаны между собой.

Когда наконец Сэйбл вышла на палубу, сэр Морган не обратил на нее ни малейшего внимания. Склонив голову над навигационными картами, он совещался со своими помощниками. Несколько раз он бросал на нее беглый взгляд, но лицо его при этом совершенно ничего не выражало!

Сэйбл было досадно, что Морган смотрит на нее, как на пустое место. Конечно, она ненавидела его и боялась, как черт ладана, но ее оскорблял его равнодушный, ледяной взгляд. Кроме того, ее душу терзало подозрение: Сэйбл не доверяла ему настолько, чтобы поверить, что он действительно вернет ее родным в «целости и сохранности». Она опасалась, что капитан замыслил коварно захватить ее врасплох. С другой стороны, она понимала, что Морган Кэри не из тех, кто действует исподтишка. Он прямой и решительный человек, который без колебаний овладел бы ею, если б захотел.

Собственно, это и беспокоило ее. Сэйбл чувствовала, что он хочет овладеть ею, но борется со своим желанием. Она закусила губу, принуждая себя не оборачиваться и не глядеть в его сторону, – это было бы проявлением женской слабости.

– Скоро появится турецкий берег, миледи.

Это сказал Нэт Палмер, плотник и такелажник, с волосами песочного цвета. Хотя Сэйбл была готова расплакаться, она любезно улыбнулась ему, отчего лицо молодого человека залилось краской.

– В жизни не представляла, что наступит такой день, когда я увижу эти края, мистер Палмер!

– Как жаль, что не было времени показать вам остров Крит во всей его красе, миледи! Греция – это просто рай!

Сэйбл подумала, что, наверное, он прав. Изумрудные острова вытянулись цепочкой; омываемые сверкающими под солнцем водами, они напоминали россыпь драгоценных камней. С палубы «Вызова» были видны ослепительно белые пляжи и очаровательные беленькие домики. Подобная красота не могла не тронуть сердце девушки, – впервые после катастрофы на «Алоизиусе» Сэйбл почувствовала, как в ней пробуждается жизнь. Если бы не тревога за родных, не опасная миссия «Вызова» и не присутствие сэра Моргана Кэри, Сэйбл могла сказать, что путешествие доставляет ей огромное удовольствие, в особенности теперь, когда к ней вернулись жизненные силы.

Она бросила взгляд через плечо на сэра Моргана, стоявшего спиной к ней, на юте. В потоках солнечного света его обнаженный торс отливал медью. Девушка вздрогнула и тут же отвернулась. Нет, это путешествие – не что иное, как кошмарный сон!

– Леди Сэйбл, вы не посидите с нами, пока мы работаем?

Облегченно вздохнув, Сэйбл охотно приняла предложение матроса по имени Джиллин. Несколько членов команды расстелили на палубе брезентовое полотнище и расположились вокруг него, вооружившись иглами, которые держали короткими мозолистыми пальцами. Еще накануне Сэйбл узнала имена многих членов команды, и тот факт, что она не забыла их, вызвал восторженные улыбки на их обветренных лицах.

Морган, заметив, что пышноволосая головка девушки оказалась меж посеребренных сединой голов его матросов, а на ее губах играет веселая улыбка, почувствовал, как гнев вновь овладевает им. Да, от этого соблазнительного существа, подарка моря, одно лишь беспокойство. Но ни одна женщина не стоит того, чтобы мужчина утратил душевный покой! А ведь Сэйбл Сен-Жермен с ее до боли соблазнительной фигуркой и зелеными, под цвет лесной чащи, глазами – она лишила его покоя.

Черт бы ее побрал! Ведь он окончательно отказался от посягательств на нее – и должен почувствовать облегчение. Она всего лишь испорченная, острая на язык девица, которую, на его беду, Бог наградил таким телом, об обладании которым можно лишь мечтать. Как только они возвратятся из Стамбула, он вернет ее отцу и будет поистине рад избавиться от нее!

Когда Сэйбл покинула главную палубу, уже вечерело. Она проголодалась. Поскольку сэр Морган все еще оставался на юте, у нее было достаточно времени, чтобы привести себя в порядок до того, как Грейсон принесет ужин. Машинально взглянув в зеркало, она заметила, что от теплого средиземноморского солнышка у нее порозовели щеки. «Придется попросить у Грейсона шляпу», – подумала Сэйбл. Если не предпринять меры предосторожности, она вернется в Корнуолл такой же бронзовой, как матросы, занимающиеся такелажными работами, раздевшись до пояса.

Сердце девушки вдруг сжалось от тоски. Не следует думать о Корнуолле и родных, убеждала она себя, а то Грейсон войдет в каюту и снова застанет ее в слезах. Сэр Морган дал слово вернуть ее домой, и она должна быть благодарна бездушному мерзавцу хотя бы за это!

– Добрый день, леди Сэйбл!

Она резко обернулась.

– Хэлло, Грейсон!

– Я принес ленч. Очень вкусный суп, курятину и лимонный пирог на десерт. – Даже если Грейсон и заметил тревогу на лице девушки, то не подал и вида. Он, как всегда, смотрел на нее приветливо и дружелюбно; и, как всегда, его рыжеватые волосы были аккуратно причесаны, а куртка и брюки тщательно отутюжены.

– Как только вы его терпите, Грейсон? – воскликнула Сэйбл.

Стюард мельком взглянул на нее и, поджав губы, отвернулся.

– Вы о ком, миледи?

– Вы прекрасно знаете, о ком! О великом капитане сэре Моргане Кэри, о ком же еще! Клянусь, его высокомерие и надменный вид сводят меня с ума. Он отвратительный!.. – Она сжала кулаки.

«Что разозлило ее на этот раз? – недоумевал Грейсон. – Поссорились ли леди Сэйбл и самоуверенный сэр Морган или она просто дуется на него за то, что он невнимательно отнесся к ней на палубе?» Грейсон прекрасно знал: ни одной женщине не понравится пренебрежительное отношение со стороны мужчины, в особенности если этим мужчиной был такой сумасброд, как сэр Морган Кэри.

– Я уже привык к нему, миледи, – сказал Грейсон, расставляя на столе приборы. – Однако, смею вас заверить, в молодости он был куда более невыносим.

– В это трудно поверить! – усмехнулась девушка. Чем больше она думала о его пренебрежительном отношении, тем досаднее ей становилось. Она целых три часа провела под солнцем, болтая и смеясь с его командой, а он даже не заметил ее присутствия!

Грейсон скользнул взглядом по ее лицу и украдкой улыбнулся, заметив, как сверкают глаза девушки.

– Вам больше не придется делить каюту с этим великаном, миледи, – утешил он ее. – Вам, наверное, будет приятно узнать, что сэр Морган дал указание сегодня же перевести вас в отдельную каюту.

У нее округлились глаза:

– Это правда?

– Конечно. Мистер Торенс любезно согласился пожить в одной каюте с молодым Дэнни Хэйсом, который освободил для вас свою. Она находится здесь, по соседству.

Сэйбл была настолько ошеломлена, что ей не сразу удалось переварить эту поразительную новость. «Неужели это означает, что сэр Морган действительно собирается сдержать слово?» Удаление ее из капитанской каюты является неоспоримым свидетельством того, что между ними ничего больше не может произойти! На душе у Сэйбл стало необычайно легко, словно гора с плеч свалилась. Теперь ей больше не придется лежать по ночам не смыкая глаз, опасаясь, что Морган может наброситься на нее. Не придется притворяться, что она спит, когда он поднимается на заре, голышом умывается в уголке и одевается в полутьме. «Господи, какое счастье, что все это теперь позади!»

– Мистеру Торенсу не следовало идти на такую жертву ради меня, – тихо вымолвила она, усаживаясь за стол.

Грейсон деликатно кашлянул.

– Теперь, когда вы выздоровели, миледи, пожалуй… м-м… лучше, если у вас будет отдельная каюта.

Сэйбл вспыхнула и отвернулась.

– Вы абсолютно правы, – пробормотала она.

– В конце концов, – продолжал стюард, – вы оказались здесь в результате неблагоприятного стечения обстоятельств, но ведь вы – знатная дама, и никто не имеет права м-м… компрометировать вас. Так что я мигом перенесу ваши вещи и застелю койку.

– Но у меня нет вещей, – с грустной улыбкой возразила девушка. – Только то, что на мне, то есть одежда, не слишком пригодная для жизни на корабле.

Действительно, великолепное шифоновое платье девушки было больше пригодно для официальных приемов, чем для ежедневных появлений на палубе клипера. Каждое утро ей приходилось застегивать множество крючков, и она то и дело наступала на подол, когда поднималась из каюты на палубу.

– Мне бы хотелось здесь иметь какую-нибудь другую одежду, – мечтательно проговорила Сэйбл, потянувшись за ложкой.

– К сожалению, на корабле ее нет, – сказал стюард и со смехом добавил: – Если, конечно, вы не одолжите у моряков брюки и рубаху. – Перехватив лукавый взгляд девушки, Грейсон воскликнул: – О нет, миледи, вы не станете этого делать!

– Почему бы нет? – возразила она; мысль о том, что можно избавиться от неудобного, тяжелого платья, вдохновила ее.

– Это… это было бы неприлично…

– Иногда приходится довольствоваться малым, тем, что есть под рукой, – заметила Сэйбл. – Тем более… в подобных обстоятельствах. – Она упрямо вздернула подбородок. – Ведь вы подыщете мне какую-нибудь одежонку, правда, Грейсон? Например, Дэниэл Хэйс – он небольшого росточка. Возможно, он сможет одолжить мне лишние брюки.

Взглянув в ее глаза, Грейсон понял, что возражать бесполезно. Разве можно было спорить с таким очаровательным существом, чье женское упрямство и детская мольба являлись решающим аргументом в любом споре.

– Но капитан не допустит этого! – предпринял он последнюю попытку образумить упрямицу, но тут же понял, что задел ее за живое.

Огромные зеленые глаза гневно сверкнули:

– Капитану Кэри не приходится весь день разгуливать по юту в тяжелом платье!

Грейсон с усилием сглотнул, сознавая, что не ему спорить с этой знатной леди.

– Да, ваша милость, – пробормотал он, потупившись. – Я подумаю, что можно сделать.

«Возможно, у Дэнни Хэйса не найдется пары брюк, которые подойдут леди Сэйбл», – говорил он себе, выходя из каюты, где девушка, сидевшая под кормовыми иллюминаторами, с отменным аппетитом и умиротворенным выражением прелестного личика уплетала свой ужин.

Надежды Грейсона не оправдались: у Дэниэла нашлось все, что требовалось, – старые бриджи и рубашка уже не один год лежали на дне рундучка в ожидании своего часа. Правда, одежда запылилась и нуждалась в ремонте, но вполне годилась для носки и, к неудовольствию стюарда, оказалась как раз впору леди Сэйбл.

– Я позволил себе все почистить и починить, миледи, – с мрачным видом сообщил Грейсон. – Вы не передумали?

– Это то, что нужно, – улыбнулась девушка. Поднявшись на цыпочки, она поцеловала стюарда в щеку и с сияющими глазами захлопнула перед его носом дверь.

Грейсона бросило в жар. Он медленно повернулся и столкнулся лицом к лицу с сэром Морганом, который появился как раз вовремя, чтобы заметить импульсивный поступок девушки. Губы капитана искривились в усмешке, но голубые глаза смотрели холодно, и Грейсону показалось, что он видит не ехидную ухмылку капитана, а разинутую пасть беспощадного хищника.

– Вы решили уложить девушку в собственную постель, Грейсон? – осведомился Морган.

Стюард, однако, не испугался. Разумеется, он не раз попадал под горячую руку сэра Моргана, но они столько пережили вместе за последние девять лет, что Грейсон редко испытывал страх перед этим огромным человеком. И все же он почувствовал себя неловко – в ответ на резкое замечание сэра Моргана ему приходилось оправдываться.

– Мне никогда бы даже в голову не пришло замыслить подобную подлость по отношению к такому нежному и невинному созданию, как леди Сэйбл! – с горячностью возразил Грейсон.

Брови Моргана взметнулись вверх.

– Уж не хотите ли вы поставить под сомнение мою порядочность только потому, что у меня самого было такое намерение? – Он говорил тихо, и в его голосе не слышалось угрозы, но Грейсону стало не по себе.

У Грейсона с капитаном и прежде случались расхождения во взглядах на женщин, особенно в тех случаях, когда речь шла о «леди», предпринимавших отчаянные усилия, чтобы заманить Моргана в свои сети, – а он тем не менее флиртовал с ними. Сколько раз Грейсон убеждал хозяина, что он слеп и в конце концов попадется в расставленную ловушку, и сколько раз сэр Морган лишь посмеивался над опасениями своего «опекуна» – и всегда выходил сухим из воды!

Но на этот раз все было иначе. Сэр Морган вознамерился любой ценой заполучить зеленоглазую красавицу в качестве трофея, а затем неожиданно отказался от своего замысла, хотя – и в этом Грейсон ничуть не сомневался – все же жаждал обладать ею.

Стюард неловко переминался с ноги на ногу. Жесткий взгляд голубых глаз смущал его, и он понимал, что лучше перестраховаться.

– Леди Сэйбл поблагодарила меня за те услуги, которые я оказывал ей в качестве стюарда, – сухо пояснил он. – Вы ведь знаете, что она отзывчивая и добросердечная девушка.

– И очевидно, не из тех, которые скрывают свои предпочтения, – пророкотал Морган, переводя ледяной взгляд на закрытую дверь. – Вам повезло, Грейсон, что вы завоевали ее расположение.

– Вероятно, это объясняется тем, что я не сделал ей ничего дурного, – заявил стюард.

Голубые глаза прищурились; на мощной загорелой шее забилась жилка. Грейсон весь напрягся, чувствуя опасность. И был немало изумлен, когда сэр Морган запрокинул голову и громко расхохотался:

– Наглая свинья! Мне давно следовало выгнать тебя. Стюард облегченно вздохнул. Только теперь он ощутил, как колотится в его груди сердце.

– Вам принести ужин, сэр? – как всегда почтительно осведомился он у капитана.

– Да, – кивнул Морган. – И пригласи ко мне на ужин Торенса и Пирсона. – Немного помолчав, он добавил: – И прелестную леди Сэйбл. Отныне она будет питаться в моей каюте, так как у нее для этого маловато места.

– Слушаюсь, сэр! – ответил Грейсон и поспешил прочь, довольный, что пока все обошлось.

Когда полчаса спустя стюард вернулся в каюту капитана, чтобы накрыть на стол, он застал его в приподнятом настроении. Сэр Морган только что принял ванну и теперь брился. Эту привычку хозяина Грейсон всегда осуждал, но за девять лет службы у капитана ему так и не удалось убедить Моргана, что брить его должен стюард. Обнаженная грудь хозяина поблескивала от капелек воды.

– Скоро появятся ваши гости, сэр, – доложил Грейсон, недовольно поглядев на бритву. – Вы не позволите помочь нам?

Сэр Морган хмыкнул, ополаскивая бритву в теплой воде.

– Я и сам сумею перерезать себе глотку, Грейсон, покорно благодарю. Ты передал леди Сэйбл, что она постоянно будет обедать здесь?

– Да, сэр, и она обрадовалась.

Морган замер от удивления, но голос его прозвучал ровно:

– Вот как?

– Да, сэр. – Если Грейсон и заметил, что капитан удивлен, то не подал виду. Занявшись штопором, он добавил: – В каюте Джека негде даже развернуться.

– Недаром Торенс всегда обедает вместе с командой, – пробормотал Морган, вытирая подбородок полотенцем. – Заходите! – крикнул он в ответ на робкий стук в дверь.

– Надеюсь, не опоздала?.. – спросила Сэйбл, переступая порог.

Она хотела еще что-то сказать, но умолкла, увидев Моргана раздетого до пояса, в бриджах и начищенных до блеска ботинках. На его загорелой груди играли блики, отбрасываемые светом лампады; волосы были тщательно вымыты, и темные мокрые кудри спадали на лоб и шею. Ее ноздри уловили резкий запах мужского одеколона, и девушка почувствовала, как ее щеки опалила горячая волна.

– Скажите Бога ради, что на вас надето? – уставившись на нее, воскликнул Морган.

Грейсон взглянул в ее сторону и едва не застонал. Любую другую женщину мужской наряд сделал бы менее соблазнительной. Что же касается Сэйбл, то она, напротив, выглядела неотразимо, облаченная в бриджи, плотно облегавшие ее изящные бедра и стройные икры. Даже кожаная заплата, нахально примостившаяся на ягодице, не могла скрыть округлости ее маленькой попки. Муслиновая сорочка не висела на ней, как рубашка Моргана, а обтягивала хрупкие ключицы и холмики грудей. Девушка собрала волосы в аккуратный шиньон, впрочем, строгость стиля нарушалась выбивавшимися из прически шелковистыми прядями, падавшими на лоб и виски.

Грейсон быстро взглянул на капитана, и у него упало сердце, когда он увидел, что голубые льдинки глаз наливаются гневом. Подбородок сэра Моргана заострился, а голос звучал угрожающе тихо.

– Скажите Бога ради, что на вас надето? – повторил он.

Сэйбл вызывающе вскинула голову, но по выражению ее лица было заметно, что ей не по себе.

– Моя… н-новая одежда, – пробормотала она. Морган подошел к ней почти вплотную. Нижняя губа девушки задрожала, но она не отступила ни на шаг. Сэйбл ожидала, что капитан будет недоволен, но не думала, что он так взбеленится, и потому чувствовала себя не в своей тарелке. Она отвела взгляд от его горящих голубых глаз, но обзор ей загородила обнаженная грудь Моргана; твердые бугры мускулов находились всего в нескольких дюймах от ее лица. И тут она вспомнила, что чувствовала, когда он прижал ее к своему горячему телу и она водила пальцами по его могучей груди. Ей захотелось прижаться к нему, и она тотчас забыла о своих страхах. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она смело подняла голову, ее губы чуть приоткрылись, а зрачки, казалось, растворились в зеленых глубинах глаз.

На лице Моргана появилось хищное выражение. Его вновь охватило неуемное желание обладать ею – ведь он видел в глазах Сэйбл немой призыв. Он жаждал заключить ее в объятия, сорвать одежду с этого изумительного тела, глубоко погрузиться в него и увидеть, как мягкие, податливые губы раскрываются ему навстречу.

За его спиной из бутылки, которую держал Грейсон, вырвалась пробка, и этот звук, разнесшийся в тишине каюты, точно пушечный выстрел, заставил всех вздрогнуть. Морган подавил отчаянный стон, чуть не вырвавшийся из его груди, схватил Сэйбл за руки и притянул к себе.

– Немедленно переоденьтесь! – проговорил он таким тоном, что у нее кровь застыла в жилах.

– Нет! – прошептала она.

– Если вы не сделаете этого, то, черт вас подери, я сделаю это сам! – пригрозил он.

Они прерывисто дышали. Взгляды их встретились… И тут вмешался Грейсон. Он поспешно выступил вперед.

– Прошу вас, сэр! – сказал он. – Это моя вина. Это я дал леди Сэйбл… эту одежду.

Звук его голоса несколько разрядил атмосферу. Морган грубо оттолкнул девушку.

– Так это вы, Грейсон? – повернулся он к стюарду. Тот кивнул.

– Жара с каждым днем усиливается, и я подумал, что леди Сэйбл будет удобнее в бриджах.

– Неправда! – заявила девушка, сверкая глазами. – Это я сказала Грейсону, что мое платье непригодно для здешнего климата, а он в шутку ответил, что мне лишь остается подыскать себе бриджи.

– И вы сразу же ухватились за эту идею? – констатировал Морган.

– Да, разумеется! – с вызовом в голосе ответила Сэйбл. – Грейсон принес мне эту одежду, и я не собираюсь отказываться от нее.

– Миледи, пожалуйста… – взмолился Грейсон, но Морган поднял руку, заставив стюарда замолчать.

С минуту капитан молча вглядывался в обращенное к нему лицо Сэйбл, в ее округлившиеся от страха глаза. Затем насмешливая улыбка скривила его чувственные губы.

– Если бы я назвал свое судно «Вызов» в вашу честь, то лучшего названия нельзя было и придумать. Что ж, можете оставаться в этом облачении, если вам так нравится. Видимо, вы даже более капризная девица, чем я поначалу предполагал.

Сэйбл, сверкнув глазами, сделала шаг в его сторону, но угрожающий взгляд капитана привел ее в чувство. Она никак не могла понять – почему се новый наряд так раздражает Моргана? Однако она вовсе не собиралась снова надевать платье. Если бриджи и рубашка ему не нравятся, пусть этот длинноногий пират убирается ко всем чертям!

Ужин прошел для Сэйбл в невыносимой обстановке, так как ей пришлось терпеть присутствие капитана, который за все время не сказал ни слова.

Сидя рядом с ним за маленьким столом, так, что их плечи едва не соприкасались, Сэйбл постоянно ощущала его соседство, а его беспокойный взгляд время от времени останавливался на ее понурой голове. Как девушка ни старалась, она не могла забыть, что он рядом, и ей все труднее давались веселые улыбки в ответ на галантные замечания доктора Пирсона. Морган Кэри лишил ее покоя, и ей стало казаться, что она уже никогда не сможет жить как раньше.

– Пожалуй, с меня хватит, капитан, – по прошествии некоторого времени, зевнув, проговорил доктор Пирсон. Его язык заплетался, а рука дрожала, когда он сверял часы. – Одиннадцать тридцать? – изумился он. – Не может быть!

– Уверяю вас, что так оно и есть, – холодно отозвался Морган.

Доктор, пошатываясь, поднялся на ноги и, перегнувшись через стол, взял маленькую ручку Сэйбл в свою.

– Что ж, ничего странного, что я засиделся. Компания в этот вечер подобралась замечательная. Я и не подозревал, что леди выглядит так очаровательно… даже в брюках, – добавил он и икнул. – Всегда к вашим услугам, милая…

– Доброй ночи, леди Сэйбл! Доброй ночи, капитан! – поспешил присоединиться к доктору Джек Торенс.

Поднявшись из-за стола, помощник капитана взял Пирсона за плечи и повел к выходу. Когда дверь за ними закрылась, воцарилась тревожная тишина. Мельком взглянув на Моргана, Сэйбл заметила, что он пристально ее разглядывает. Девушка поспешно поднялась из-за стола, пошатнувшись при этом. Морган насмешливо улыбнулся:

Выпивка действует на вас так же, как на Пирсона. Если вы хотите одеваться, как мужчины, то вам следует научиться и пить, как они.

– Не смешите меня! – отрезала Сэйбл. – Я не собираюсь менять пол! Даже вы должны признать, что носить тяжелое платье из шифона и кружевное белье на борту такого судна… да еще в такую погоду – просто безумие!

Она гневно посмотрела на него подбоченясь, но он по-прежнему сидел, развалившись на стуле и не сводя глаз с ее пылающих щек.

– Кроме того, – продолжала Сэйбл, – только вам не по душе мой новый наряд.

И Морган наконец поднялся во весь свой гигантский рост. Задрав голову, она опасливо взглянула на него – и посмотрела, точно лань, почуявшая опасность, но еще не испугавшаяся настолько, чтобы обратиться в бегство. Морган подошел ближе и остановился, глядя на нее с высоты своего роста. На его губах появилась игривая улыбка, и теперь уже Сэйбл испугалась. Однако решила не отступать и храбро смотрела ему в глаза.

– Я не возражаю против вашего наряда, миледи, – хриплым голосом проговорил Морган. – По правде говоря, я нахожу его весьма… привлекательным.

С этими словами он положил свою огромную ладонь ей на ягодицы и привлек к себе. Прижатая к его бедрам, Сэйбл ахнула. Морган же одной рукой обнял девушку за талию, а другой приподнял се подбородок.

– Вы играете с огнем, одеваясь подобным образом, – пробормотал он. – Вы или прирожденная соблазнительница, или чересчур наивны, если не понимаете, что происходит с мужчиной, который видит вас, обтянутой мягкой кожей. Подобный наряд почти не оставляет простора для воображения.

– Пожалуйста, не надо!.. – прошептала Сэйбл с замирающим сердцем.

Ее взгляд встретился с горящим взглядом Моргана, и она не могла отвернуться, так как его рука все еще держала ее за подбородок, а большой палец касался трепещущей жилки на горле девушки.

Морган издал хриплый стон и, переместив руку ей на затылок, прильнул губами к ее губам. И тотчас же по телу девушки прокатилась горячая волна. Она ощущала неистовое биение его сердца. Его мужская плоть крепко прижалась к ее бедрам, и Сэйбл испустила панический вопль, понимая, что ее тело предает ее, уступает его желанию.

– Н-нет! – застонала она.

Услышав в ее голосе слезы, Морган тотчас отпустил ее. Сквозь сжатые зубы прорывалось его тяжелое дыхание. Руки девушки взметнулись к пылающим щекам. Она посмотрела на Моргана таким затравленным взглядом, что он похолодел.

– Вы обещали! – прерывисто прошептала она. – Дали слово, что больше не коснетесь меня. Ради Христа, называйте меня как угодно, если вам так нравится, но, во всяком случае, я-то не обманщица!

– Сэйбл…

– Подвернувшийся случай слишком хорош, чтобы его упустить, не правда ли? – с укором проговорила она. – Воспользоваться тем, что я оказалась в ваших руках, куда удобнее, чем жениться на мне, не правда ли?

Морган от изумления рот раскрыл:

– Ради Бога, о чем вы толкуете?

– Неужели вы принимаете меня за полную идиотку?! – воскликнула она. – Я знаю, зачем вы приезжали в Нортхэд, знаю подлинную причину вашего визита, а не выдумку насчет Сергея Вилюйского. Вы пытались обмануть моего отца! Я даже знаю, что вы просили родителей ничего не говорить мне об этом, пока не вернетесь из Стамбула. И можете быть уверены: они сдержали свое слово! Но я узнала об этом от другого человека, и, хотя вы обманули моих родителей, я-то знаю, какую цель вы преследуете!