Текст книги "Гордячка"

– Позвольте сказать вам, что я намерен сделать, – прошипел он ей на ухо. – Капитан Кэри подкупил Кузлара Ачаси, управителя гарема и начальника над всеми евнухами, чтобы он пропустил его в Кафес. Сейчас капитан и один из его людей, переодетые женщинами, должны устроиться в двух ожидающих их паланкинах и проникнуть в Кафес в качестве жен султана, которые якобы прибыли навестить своих сыновей. Оказавшись внутри, капитан Кэри собирается таким же образом переодеть Сергея Вилюйского и тем же путем вывести его за ворота. Как видите, план отличный, – самодовольно хмыкнул Никко, – жаль лишь, что ему не суждено осуществиться: они не выйдут из Кафеса живыми.

Он говорил таким топом, что Сэйбл похолодела; сердце ее гулко стучало в груди. Нужно любым способом вырваться из лап этого негодяя и предупредить Моргана. Но как? Как?!

– Теперь мы могли бы пойти туда и полюбоваться веселенькой сценкой, – продолжил Никко и тут же намотал на кулак длинную косу девушки – она застонала от боли.

– Малейший звук, и он увидит, как вы умрете! Вам ясно? – прохрипел он.

Она молча кивнула. Когда он грубо тащил ее за собой, девушку охватили ужас и отчаяние. У ворот в Кафес к нему подошли солдаты из личной гвардии султана, вооруженные страшными ятаганами. У девушки упало сердце, когда они вошли в тюремный двор и увидели два паланкина возле мраморных павильонов, – все именно так, как говорил Никко Триманос.

Перед небольшой группой носильщиков и служащих, которые, по всей видимости, сопровождали паланкины, стоял огромный чернокожий человек. Кузлар Ачаси почти не удивился при виде распорядителя приемов и вооруженных гвардейцев. Небрежно кивнув ему, Никко Триманос прошел мимо группы испуганно шепчущихся между собой служанок. Заломив железной хваткой руки Сэйбл за спиной, он подтолкнул ее на крыльцо, раздраженно зарычав, когда она споткнулась и чуть не упала.

Сэйбл стало еще страшнее, когда они оказались в коридоре и пошли мимо ряда закрытых дверей. Из газовых ламп струился мягкий свет, выхватывая из сумрака золоченую лепнину высокого сводчатого потолка; в мертвой тишине неестественно громко раздавалось сопение ужасного Никко Триманоса. Заставив ее остановиться у одной из дверей в середине коридора, он что-то резко сказал четырем солдатам, шедшим за ними. Встав вокруг, они выхватили из ножен ятаганы, и Сэйбл застонала, уловив кровожадный блеск в их черных глазах.

– Я отдал Рамуну приказ, – прошептал грек. – Одно малейшее движение, попытка дать сэру Моргану знать о вашем присутствии, и Рамун мгновенно перережет вам горлышко.

Сэйбл изо всех сил пыталась сдержать слезы безысходности, закипавшие у нее на глазах. В эту минуту она уже не сомневалась в том, что Моргана ждет смерть, и все в ней протестовало против такого ужасного исхода. У них впереди могла быть целая жизнь, и ей была невыносима мысль о том, что он погибнет – погибнет теперь, когда она вкусила чудесный дар его любви!

Ухмыльнувшись, Никко Триманос отпустил ее и указал на дверь. Широко осклабившись, один из солдат постучал рукоятью кривого ятагана по дверной панели. Наступило молчание, показавшееся девушке целой вечностью, затем дверь с шумом распахнулась, и в дверном проеме Сэйбл увидела суровый профиль Моргана. На нем было ниспадающее складками платье, но вуаль откинута назад, так что из-под нее виднелись его темные кудри и жесткая линия подбородка.

В голубых глазах не отразилось и тени испуга, когда они встретили взгляд черных пронзительных глаз.

– Так вы обнаружили нас, Никко? – холодно спросил он.

– Конечно! – презрительно бросил грек, пытаясь скрыть раздражение оттого, что высоченный англичанин нисколько не перепуган.

– И не будем попусту тратить время на болтовню, верно?

Злобная реакция Никко не заставила себя ждать.

– Рамун! – рявкнул он, не желая больше тратить время на этого надменного англичанина, которому пора отправляться в преисподнюю.

Морган напрягся, но как только турок бросился на него, грозно размахивая ятаганом, Сэйбл издала истошный горловой крик. Она не могла стоять в стороне и наблюдать, как его убивают, как из огромной раны вот-вот хлынет кровь. В панике, забыв обо всем, Сэйбл выхватила из-за пояса пистолет и в упор выстрелила в Рамуна.

Пороховой дым ослепил ее, а от грохота выстрела она оглохла. Девушка услыхала дикий вопль и шум отчаянной борьбы. Бросив дымящийся пистолет, она терла глаза, чувствуя сильную резь. Приоткрыв один глаз, девушка едва удержалась от возгласа, когда Морган с искаженным лицом направил острие кинжала в горло Никко Триманоса. Позади него из комнаты выскочили двое мужчин в женской одежде и кинулись на солдат. Сверкали клинки, слышались возгласы людей, сошедшихся в смертельной схватке. Внезапно наступила неестественная тишина. Сэйбл, прижавшаяся к стене, вскрикнула, когда ее схватили за руку.

– Тихо! – услышала она приказ Моргана на турецком языке. Она ощутила знакомый запах его тела, еще более пряный от усилий схватки, и на минуту радостно прижалась головой к его теплой, уютной груди. Но Морган, не узнав Сэйбл, быстро потащил ее за собой по коридору.

Когда звон в ушах девушки затих, она услышала за собой тяжелое дыхание Торенса и третьего мужчины. Быстро оглянувшись через плечо, она увидела, что тот высок ростом, но лица, закрытого капюшоном, она не разглядела. Возможно, это и есть тот самый Сергей? Неужели Морган так легко нашел его? В следующую минуту она заметила, что все трое вооружены до зубов, и она даже ощущала спиной жесткую сталь пистолета, заткнутого за пояс Моргана, который подталкивал ее к выходу. Сэйбл сглотнула застрявший в горле комок, ужаснувшись тому, сколько опасностей еще предстоит им встретить на пути к свободе.

У крыльца Морган остановился, не отпуская руки Сэйбл. Кругом было тихо, но это не удивило его. Ни один из узников Кафеса не рискнул бы выйти из комнаты или поднять тревогу, а если бы они все же набрались мужества выглянуть в коридор, то увидели бы пять окровавленных тел, от вида которых поспешили бы обратно в свои комнаты.

– Джек! – недовольно сказал капитан, и его помощник закрыл лицо вуалью и прокрался к выходу. Через минуту возвратившись, он радостно сообщил, что паланкины на месте.

– Видимо, стены тюрьмы так непроницаемы, что они не слышали выстрелов, – удовлетворенно добавил он. – Еще не все потеряно.

– Не думаю, что Никко оставил в засаде еще одну группу гвардейцев, – хмуро заметил Морган. – Грек был слишком самонадеянным человеком, чтобы предвидеть возникшую ситуацию.

– И все же, полагаю, нам следует торопиться, – с сильным акцентом сказал высокий мужчина. – Мне бы очень не хотелось, чтобы вас насадили на вертел и преподнесли султану в виде шиш-кебаба.

– А как поступим с женщиной, капитан? – спросил Джек, указав на Сэйбл. В тусклом свете лампады ее лицо под вуалью было бледным, но никто из мужчин не заметил, что она слишком белолика даже для черкешенки.

– Возьмем ее с собой, – бросил Морган. – Хотя бы до ворот.

– Но, капитан! – запротестовал Джек. – Нам не хватает только женщины, которая будет путаться под ногами!

– Я обязан ей жизнью, – напомнил Морган. – Если мы бросим ее здесь, то ее казнят за помощь при спасении узника. Наш долг хотя бы вытащить ее отсюда.

Несмотря на то, что опасность еще не миновала, Сергей невольно усмехнулся, и его глаза лукаво блеснули за вуалью.

– Кажется, вы нисколько не изменились, если речь идет о женщинах, мой друг! Настоящий джентльмен!

– У меня нет ни малейшего желания оставить ее у себя, дурачок! – нетерпеливо рявкнул Морган.

Сергей улыбнулся еще веселее, наслаждаясь тем, что для него, кажется, забрезжила наконец свобода.

– Придется мне подумать и о себе, дорогой товарищ. Эти красавицы из гарема проходят специальное обучение, как ублажать мужчину, не говоря уже о том, что с момента зрелости их обучают всем тонкостям полового удовлетворения. – Говоря это, он многозначительно ухмылялся.

– Капитан, пожалуйста! – запротестовал Джек, закатывая глаза. Ему явно эта минута не казалась подходящей для того, чтобы обсуждать достоинства девушек из гарема, – за их спиной лежат трупы четырех гвардейцев султана и одного высокопоставленного придворного. Морган не мог не рассмеяться.

– Пошли! – сказал он, подхватывая шпагу и крепче удерживая Сэйбл за руку. – Мы дойдем с ней до ворот, а там оставим ее. И больше никаких споров, ясно? Мы и так потеряли зря много времени.

– Слушаю и повинуюсь, благородный господин! – усмехнулся Сергей, и Сэйбл была поражена, как он может вести себя так игриво перед лицом страшной опасности. Ей ужасно хотелось открыться Моргану, хотелось, узнанной, находиться рядом с ним, но она боялась, что это приведет к еще большей задержке. Нет, решила она, когда опасность будет позади, она снимет вуаль, и они увидят ее лицо.

Натянув капюшон, Морган вышел из здания во двор. Сэйбл шла за ним. Она успела окинуть взглядом темное лицо Кузлара Ачаси, перед тем как Морган подсадил ее в один из паланкинов, ожидавших их. Может быть, огромный чернокожий человек и подозревал что-то, догадывался о груде кровавых тел, оставшейся позади них, но не повел и бровью. Появление еще одной женщины под вуалью в компании Моргана, по-видимому, также не удивило его. Как ни в чем не бывало, он занял свое место во главе процессии, намеренно отвернувшись, пока «леди» в платьях усаживались в паланкины.

Поскольку каждый паланкин был рассчитан лишь на одного человека, Сэйбл пришлось потесниться, чтобы мощная фигура капитана могла хоть как-то разместиться внутри. Когда носильщики вскинули свой груз на плечи, от толчка она привалилась к Моргану, и ее стройные ноги сплелись с его ногами так, что она не могла шевельнуться.

– Никакого шума, – шепнул он ей по-турецки, когда процессия двинулась к воротам.

У Сэйбл не было желания разговаривать, поскольку она хорошо понимала, что он придет в неописуемый гнев, если она теперь откроется ему. «Успею, – подумала она, – когда будем в безопасности на «Вызове». Как только опасность останется позади, она уж как-нибудь переживет его гнев.

Самого же Моргана одолевало любопытство по поводу молчавшей служанки. Он знал о верности женщин гарема султану и был озадачен: почему эта девушка застрелила человека и рисковала собственной жизнью ради его спасения?! Он окинул взглядом ее закрытое вуалью маленькое личико. Под прозрачной кисеей были видны ее огромные глаза, а под болеро с искусной вышивкой ритмично вздымались и опадали ее твердые груди. Впервые за эти минуты он заметил, что у нее миниатюрная, стройная фигурка, и ощутил тонкий аромат духов.

К изумлению и неистовству Моргана, прикосновение этой закутанной в шелк фигуры в темном ложе паланкина возбудило его плоть. Но это же чистое безумие! Неужто он так похотлив, что его возбуждает касание женского тела даже теперь? Ведь он только что убил двух человек и, о Боже, еще на волоске висят жизни Сергея Вилюйского и его лучших офицеров! А он…

Морган попытался отодвинуться от красотки. При этом девушка повернула голову в его сторону, и он поразился блеску ее глаз. Бог ты мой, возможно, в темноте плохо видно, но он мог бы поклясться, что у нее зеленые, как листья, глаза, такие же дьявольски соблазнительные, как глаза желанной девушки, ожидающей его на корабле.

Сэйбл, к тому времени уже хорошо знавшая Моргана, поняла, что стиснутые зубы – признак едва сдерживаемого гнева.

«О чем он думает? – размышляла она. – Неужели он разглядел меня через вуаль?» Она быстро отвернулась и облегченно вздохнула, когда паланкин поставили на землю.

Была такая темень – хоть глаз выколи, и она вдруг наткнулась на Моргана, когда он, выйдя первым, помог выйти и ей. Он поддержал ее, чтобы она не упала, и ее груди невзначай скользнули по его телу. Между ними проскочило что-то похожее на электрический разряд, и это ошеломило его. Стиснув зубы, он грубо оттолкнул ее.

– Дальше мы пойдем одни! – сурово сказал Морган, когда Сергей и Джек выбрались из своего паланкина. – Кузлар Ачаси согласился доставить нас только до стены крепости у пристани.

– А как быть с девушкой, капитан? – спросил Джек.

– Возьмите… – только и успел проговорить Морган, ибо его слова заглушили выстрелы мушкетов. В ветвях деревьев над их головами засвистели пули; один из носильщиков замертво упал на землю, а второй завыл, схватившись за простреленную ногу. Казалось, вокруг зажглись тысячи факелов. Гром выстрелов смешался с визгом служанок, разбегавшихся в разные стороны. Раздался новый залп, и Сэйбл увидела, как закрутился на месте Кузлар Ачаси – пуля попала ему в грудь. Она вскрикнула, когда он упал и кровь фонтаном брызнула на его одежду. Девушка потрясенно искала глазами Моргана, но все скрылось в густом пороховом дыму.

– Морган! – крикнула она в страхе за него. – Морган, где вы?

Ее голос почти не был слышен в грохоте и смятении, но Морган услыхал его. Он поднял голову и опустил заряженный пистолет, удивленно оглядываясь вокруг. Неужели это голос Сэйбл, высокий и вибрирующий от страха? Нет, этого не может быть! Сэйбл находится в безопасности на «Вызове». Верно, он сошел с ума, решив, что она где-то здесь, в этом кровавом побоище!

– Морган, где вы? Отзовитесь!

Крик был едва слышен, слова заглушали прерывистые рыдания, но сомнений не оставалось. Щурясь от едкого дыма, он внезапно увидел ее среди раненых и убитых: потерянная маленькая фигурка в алом шелковом одеянии, которое он тотчас признал – ее гаремный костюм, купленный им в Пера несколько дней назад. Она рыдала так безутешно, словно прощалась с жизнью. Шум схватки за спиной подсказал ему, что гвардейцы приближаются и что очередного залпа мушкетов можно ожидать в любую минуту. Значит, она может сейчас погибнуть.

– Нет! – вырвалось у него из груди одно-единственное слово. Презрев опасность, не слыша изумленных возгласов Сергея и Джека, он бросился вперед и схватил Сэйбл за талию. По инерции Морган едва не упал на колени, но удержался и подхватил ее на руки.

– Быстро через стену! – крикнул он товарищам, поднимая ее на вытянутых руках. – Скорее перелезай, любовь моя, – ободрял он ее охрипшим от волнения голосом, – и не оглядывайся!

В детстве Сэйбл часто лазала по скалам у подножия крепости Нортхэд, и это спасло ее, иначе ей никогда не удалось бы одолеть трехметровую степу. Подтянувшись на руках, она спрыгнула на другую сторону. У нее были в кровь изодраны колени, глаза щипало от порохового дыма. Шум сражения приближался, и она, похолодев, стала лихорадочно искать глазами Моргана.

– Джек, просигналь баркасу! – услышала она совсем рядом его голос. – Живо, если не хотим, чтобы пас заметили на берегу!

– Слушаюсь, сэр!

Она услышала треск ломающихся кустов – значит, первый помощник заскользил вниз по склону утеса. Девушка ощупью стала пробираться туда, откуда слышался голос Моргана, но едва она открыла рот, чтобы прошептать его имя, как ее ослепили вспыхнувшие на стене факелы. Их мерцающий свет осветил лица солдат с мушкетами. Сэйбл вскрикнула, когда они начали беспорядочную стрельбу наугад.

– Сэйбл, тихо! – услышала она голос Моргана, и в следующую же минуту он прижал ее к груди и прикрыл руками. Она доверчиво прильнула к нему. Вокруг свистели пули. Трудно сказать, сколько времени гремела канонада, но она прекратилась так же внезапно, как и началась, и наступила такая зловещая тишина, что Сэйбл отчетливо слышала гулкое биение сердца Моргана у своей щеки.

– Не шевелись, – шепнул он, и его дыхание шевельнуло прядь ее волос. – Они, кажется, хотят убедиться, что мы все погибли. Потом начнут поиск.

Сэйбл уютно устроилась на его груди, успокоившись в его крепких, надежных руках. Проходила минута за минутой. На стене по-прежнему было тихо. Даже факелы исчезли куда-то, но чувствовалось, что солдаты где-то рядом. Прав, наверное, Морган: они явно ждут, когда беглецы обнаружат себя, чтобы снова начать пальбу.

– Капитан! – раздался из темноты шепот. – Нам нужна ваша помощь!

– В чем дело, Джек? – так же тихо отозвался Морган, чуть-чуть отстранив от себя девушку.

– Кажется, Сергей ранен!

– Боже мой! – застонала Сэйбл. Низко пригнувшись, она последовала за Морганом к невысокому кустарнику, где на холодной, мокрой земле неподвижно распростерлось тело Сергея.

– Что-нибудь серьезное, капитан? – тревожно спросил Джек.

– Боюсь, это очень серьезное ранение. – Голос Моргана прозвучал бесстрастно. – Придется вам возвращаться без меня – Джек и Сэйбл. А я понесу Сергея другим путем.

– Нет! – крикнула Сэйбл, не обращая внимания на удивленное восклицание первого помощника, узнавшего ее. Она умоляюще смотрела на Моргана, дрожащими пальцами схватившись за его одежду.

– Морган, не нужно, прошу!

– Ради Бога, Сэйбл, делай, как я сказал! – коротко бросил он.

– Пожалуйста! – шептала она в ужасе. Она была почти уверена, что Морган и Сергей непременно погибнут, оставшись без них.

Морган помолчал, вглядываясь в лицо любимой, в ее умоляющие глаза, в которых светились страх за него и любовь к нему.

– Отведи се на баркас, Джек! – жестко сказал он.

– Оставь меня здесь, глупец! – шепотом попросил Сергей. – Возвращайся на свое дырявое корыто, пока еще есть шанс.

– Сейчас не время строить из себя героя, дружище! – рявкнул Морган. – Здесь слишком крутой склон. Нам придется поискать другой путь.

– Кто из нас строит из себя героя? – спросил Сергей слабеющим голосом. – Ты погибнешь тут, упрямец.

– Морган… – захлебываясь от слез, умоляла Сэйбл, – не делай этого!..

– Я сказал уже: возвращайся с Джеком! – хрипло произнес он. Видя ее бледное, измученное лицо, он протянул к ней руку. – Боже, Сэйбл, – тихо простонал он, но тут же спохватился.

Какое признание собрался он ей сделать? Что любит ее? Что единственное его желание – чтобы она целой и невредимой вернулась на корабль?

– Джек, уведите ее отсюда! – прохрипел он и пристально взглянул в испуганные зеленые глаза – и тут же помощник увел девушку. Под их ногами затрещали ломающиеся ветки. А со стены вновь слышались крики солдат, и Морган понял, что через минуту они бросятся по следу беглецов. В эту минуту он думал только о Сэйбл, думал о том, что вряд ли выживет в эту ночь. «Болван!» – тут же обругал он себя. А если и выживет, если и вернется на судно… Он ведь поклялся, что больше никогда не поддастся ее колдовским чарам.

Наклонившись, он тронул Сергея за плечо.

– Давай-ка уносить ноги, старина. Голос Сергея был слабым, но твердым: – Иди первым, дружище. Я готов следовать за тобой. Идти было тяжело, но им не привыкать к трудностям, они давно научились обманывать противника. И тут вдруг начался сильнейший ливень, и хотя они насквозь промокли, завеса дождя скрыла их от глаз врагов. Как ни рыскали солдаты с факелами, в кромешной тьме они ничего не смогли рассмотреть, а ловкость беглецов и их умение уходить от преследования вообще не оставили туркам никаких шансов на успех.

Для Сэйбл Сен-Жермен это была ночь ужасов, которую она не забудет никогда. Ей отродясь не приходилось лазать в кромешной тьме по таким крутым и опасным утесам, когда один неверный шаг означал падение с обрыва. Тропинка, но которой Джек вел ее, была такой крутой, что временами ей казалось, будто земля выскальзывает из-под ног. Острые камни впивались в подошвы туфель, а одежда скоро повисла безнадежными лохмотьями. Руки и ноги покрылись ссадинами и царапинами; она устало опиралась на руку Джека.

Однако се угнетал не страх перед тем, что она может сорваться и разбиться об острые скалы. Ее не покидали мысли о Моргане, который вместе с раненым Сергеем неминуемо попадет в руки врага.

– Джек, – застонала она, обернувшись к нему, – что они предпримут?

– Можете не беспокоиться о них. Капитан знает эти места. Он найдет путь к морю.

– Но…

– Смотрите под ноги, миледи! – возмутился Джек, когда она, поскользнувшись, едва не упала. – Вы думайте о себе!

Они были на полпути к берегу, когда начался ливень. За какие-то секунды тропинка превратилась в трясину. Они насквозь промокли, а ревущие потоки угрожали увлечь их с собой. Девушку беспрестанно колотил озноб. Наконец они спустились к воде. Сэйбл молча позволила Джеку тащить ее на себе вдоль берега, пока они не услыхали знакомый голос Харлея Гампа, донесшийся из темноты.

– Что будем делать, Джек? – хрипло спросил тот, когда первый помощник, растерзанный и мокрый, появился на берегу.

– Капитан остался наверху. Вилюйский ранен в спину. С кормы баркаса донесся голос Аарона Пирсона. Присвистнув, он сказал:

– Но они же не смогут далеко уйти!..

– Леди Сэйбл! – вырвалось у Харлея Гампа, когда он разглядел за струями ливня жалкую, дрожащую фигурку.

– Сейчас не время для объяснений! – оборвал его Джек, помогая Сэйбл забраться в баркас и отталкивая суденышко от берега. С трудом запрыгнув на борт, он отвел со лба мокрые пряди волос. – Подналягте-ка на весла, братцы! Нам нужно отойти подальше от берега и ждать сигнала капитана.

– Если они выберутся живыми из этого пекла! – мрачно заметил один из матросов.

– О Джек! – тоскливо воскликнула Сэйбл.

– Не берите в голову, леди Сэйбл! – резко сказал офицер. – Ведь мы больше не слышали мушкетной стрельбы, так? Я абсолютно уверен, что в темноте сэру Моргану и Сергею удалось скрыться.

– А что вы-то там делали, ваша милость? – сурово спросил доктор Пирсон. Накинув на дрожащие плечи девушки одеяло, он протянул ей флягу с бренди. – Неужели сэр Морган счел необходимым вовлечь в свою авантюру беспомощную женщину? Сэйбл возмутилась.

– Морган даже не подозревал о моем присутствии! Я последовала за ним этой ночью без его ведома. Мне… хотелось помочь ему, – запнулась она, не желая рассказывать о происшедшем.

– Леди Сэйбл совершила невозможное, – вмешался Джек. – Она всадила пулю в голову солдата, который занес ятаган над головой нашего славного капитана.

Матросы одобрительно посмотрели на нее, но девушке было не до этого. Она промокла и безумно устала. Даже одеяло не могло согреть ее. Но страх за Моргана заставлял ее во все глаза всматриваться в темноту. Где он? Удалось ли им с Сергеем скрыться от солдат или их захватили в плен?

– Ч-что будем д-делать т-теперь, Джек? – У нее стучали зубы, хотя она изо всех сил старалась крепко стиснуть челюсти.

– Капитан найдет другое место, чтоб тропа к морю была не такой сложной для Сергея.

– А если Сергей от слабости вообще не сможет идти? Джек уверенно сказал:

– Капитан найдет выход, миледи, можете не сомневаться.

Но в его голосе все же прозвучала тревога, и ее сердце обдало холодом. Моргану и Сергею грозит ужасная опасность! Даже Джек вынужден это признать. К горлу девушки подкатил комок, и она сглотнула, твердо решив не показывать женской слабости.

– Быстрее, парни! – приказал Джек.

Было темно – хоть глаз выколи, а море удивительно спокойным, что внушало им понятную тревогу. Дождь понемногу прошел, и ветер утих, хотя тучи продолжали угрожающе нависать над морем. Почти все городские огни погасли, и единственным звуком, который раздавался в тишине, был скрип уключин, когда матросы табанили весла, чтобы баркас не унесло течением.

Сэйбл пристально всматривалась в контуры береговой линии, пока у нее не зарябило в глазах, отчаянно надеясь разглядеть сигнал, который должен подать Морган. Боже, где же капитан?! Она больше не в силах выдержать ожидания. Девушка вспомнила о нем, о том, как нежен он был с ней в любви. Ей живо вспомнилось выражение его лица, когда он сильной рукой поддерживал ее подбородок и крепко целовал ее.

Она даже не заметила, как по щеке покатилась слеза. Она не сможет жить, если с ним что-нибудь случится.

– Эгей, на баркасе!

Сэйбл резко обернулась на крик, донесшийся из темноты позади них.

– Все в порядке, миледи, – успокоил ее Харлей Гамп. – Это второй баркас.

Через минуту во мгле возникло лицо младшего офицера «Вызова».

– Эгей! – тихо окликнул он. – Вы меня слышите?

– Хэйс, вы должны были остаться на судне! – взорвался Джек, когда второй баркас подошел к ним.

– Да, мистер Торенс, и мы уже в течение трех часов готовы поднять якорь. Но Джилпин услыхал пальбу в этой стороне, и я решил выйти на разведку. – У Дэниэла отвалилась челюсть, когда свет фонаря упал на первый баркас и высветил растрепанные волосы Сэйбл. – Мой Бог, леди Сэйбл! Что вы здесь делаете?

– У нас нет времени для пустой болтовни! – рявкнул Джек. – Сейчас же возвращайтесь на судно и захватите с собой леди Сэйбл!

– Нет! – запротестовала девушка.

– Угрюмый девонширец коснулся ее руки. Выражение его лица было необыкновенно добрым:

– Вы гораздо больше поможете капитану на корабле, девушка. Нужно приготовить постели, закрутить бинты. Доктор Пирсон скажет вам, что потребуется для раненого Сергея.

– Вы абсолютно правы! – поддержал его врач. – Пожалуй, я тоже вернусь вместе с леди на судно, чтобы заняться подготовкой к приему раненого, – дрогнувшим голосом закончил он.

Разноцветные глаза Джека стали холоднее ледышек. Больше всего он презирал в мужчине трусость.

– У вас хватит работы и здесь, док! Вам придется заняться Сергеем сразу же, как только он окажется на баркасе! – В его голосе слышалась угроза, и доктор Пирсон прикрыл лицо руками, боясь, что грозный офицер намерен сопроводить сказанное увесистой затрещиной.

– Ах, да-да, вы абсолютно правы! Я не подумал!

– Сегодня утро забрезжит поздно, – добавил, успокаиваясь, Джек, посмотрев на гнетуще темное небо. – Дэн, держи корабль наготове. Даст Бог, мы вот-вот вернемся.

– Дай-то Бог! – откликнулся Хэйс.

Наблюдая, как Сэйбл помогают пересесть в соседний баркас, Джек подумал, что следовало бы найти для девушки какие-то ободряющие слова. Завернутая в одеяло, она выглядела трогательно хрупкой, а ее прелестные глаза светились бездонной грустью.

– Вы все подготовите к их возвращению, ваша милость? – крикнул Джек, когда расстояние между баркасами стало быстро увеличиваться.

Сэйбл, вздрогнув, подняла голову.

– Что вы сказали? – неуверенно переспросила она.

– Я говорю о капитане и Сергее! Вы все подготовите к их прибытию, не правда ли?

– Да, мистер Торенс, – откликнулась она окрепшим голосом. – Да, конечно! Сделаю все, что в моих силах!

– Мы не задержимся, – добавил он, прежде чем темнота поглотила отошедший баркас, довольный тем, что забота отвлечет девушку от переживаний.

Несмотря на продирающий ее до костей холод и непроходящий страх, Сэйбл овладело дремотное состояние. Когда же сверху донесся громкий окрик, она, вздрогнув, пробудилась. Так в полусонном состоянии девушка поднялась с банки и позволила Дэниэлу Хэйсу помочь ей перейти в подъемную сетку. У палубы она споткнулась, и кто-то подхватил ее и быстро втащил через штормтрап. Через секунду она ощутила под онемевшими ногами твердую палубу корабля, и перед ней возникла изумленная физиономия Грейсона.

– Боже праведный! Леди Сэйбл! Вы ранены?

– Нет, со мной все в порядке, – заверила она его.

– Хвала Господу! – Он тут же оживился. – Спускайтесь в каюту, и позвольте приготовить для вас горяченького чайку.

Сэйбл покачала головой:

– Сейчас не время, Грейсон. Нужно срочно подготовить каюту Моргана для доктора Пирсона.

Глубокие складки появились на лбу Грейсона.

– Значит, есть раненые?

– Тяжело ранен Сергей, – содрогаясь, ответила она. – Нам пришлось оставить их у стен сераля. Они выйдут на берег в другом месте, где их подберет мистер Торенс.

– А мы сможем отплыть, как только поднимем их на борт, – добавил Дэниэл Хэйс, подходя к ним. – А теперь, леди, не расскажете ли, – попросил он, ошеломленно глядя на ее изорванную, грязную одежду, – что вы там делали? Разве вы не знали…

Но Грейсон, положив руку на плечо девушки, уже вел ее вниз.

– Для рассказов еще будет предостаточно времени, мистер Хэйс!.. – бросил он не оглядываясь. Сам же подумал, что только сэр Морган решит, должна ли Сэйбл рассказывать о происшедшем или это сделает кто-то другой.

– Он сообщит нам, ведь правда? – с мольбой спросила Сэйбл, обратив свои огромные зеленые глаза на стюарда. – Сообщит, когда они вернутся?

– Конечно. Не сомневайтесь, миледи.

В каюте Моргана было уютно и тепло – Грейсон успел уже развести огонь в маленькой печурке. Усадив девушку, он достал из ящика толстое махровое полотенце.

– Немедленно снимайте с себя мокрую одежду! – сказал он тоном, который напомнил Сэйбл о его хозяине. – Хорошенько разотритесь и наденьте вот это. – И он протянул ей чистую рубаху и бриджи. Увидев ее сомневающийся взгляд, он сурово добавил: – У меня и без вас будет о ком придется побеспокоиться, и если вы еще сляжете с воспалением легких, миледи…

Она слишком устала, чтобы спорить, да и трудно было устоять перед роскошью подсушиться и обогреться.

– Сейчас я принесу вам горячее питье, – сказал Грейсон, выходя из каюты. У него защемило сердце, когда он увидел ее, стоящую перед ним с полотенцем в руках, в промокших насквозь, изодранных шароварах и болеро, от которых на полу тут же образовалась лужа. На ее лице застыло выражение ребенка – растерянного и до смерти перепуганного, и в какую-то минуту ему пришлось побороть искушение приласкать и утешить се. «Но нет, этого делать нельзя», – сказал он себе. Леди Сэйбл не изнеженное существо, и потом он чувствовал, что стоит ему выказать жалость, как она тут же разрыдается, а именно этого он и боялся.

Когда Грейсон вернулся, Сэйбл уже перестелила белье на койке и готовила все необходимое для приема раненого. Однако она все еще была бледна, и Грейсон поставил перед ней поднос.

– Выпейте-ка! – велел он, наполняя кружку дымящимся кофе. – Я добавил бренди, это вам необходимо, чтобы прийти в себя.

Он удивился, когда строптивица послушно взяла питье. В темно-зеленой глубине ее глаз, глядевших на него поверх кружки, он увидел такое страдание, что был потрясен. «Боже ты мой, как же она любит его!» – подумал он про себя и воззвал к небесам, чтобы сэр Морган вернулся невредимым. В течение следующего получаса сладкоречивый стюард и молчаливая юная леди трудились бок о бок, превращая жилье Моргана Кэри в больничную палату. Сэйбл беспрекословно подчинялась указаниям Грейсона, довольная тем, что работа отвлекает ее от дурных мыслей. Но во время работы оба они постоянно прислушивались к звукам на палубе, чтобы не прозевать возвращения баркаса.

Наконец, когда казалось, что ожиданию не будет конца, на палубе раздался громкий топот. В ту же минуту дверь каюты распахнулась, и появилось сияющее лицо матроса.

– Капитан вернулся, мистер Грейсон! Все должны быть наготове!

И он исчез, а они с ликованием смотрели друг на друга. На щеках девушки выступил горячий румянец. Она устала до изнеможения, но душа ее пела. Морган вернулся! Наконец-то он вне опасности!

Едва они закончили свою работу, как дверь вновь с треском распахнулась, и двое матросов быстро внесли безжизненное тело Сергея Вилюйского. За ними с мрачным лицом шел доктор Пирсон.