Текст книги "Когорта Проклятых"

Глава 16

Никогда не оставайся безучастным к крику: «Ко мне, мой Легион!»

Из «Памятки легионера», Французский Иностранный Легион, 1938.

Марио Антонелли почувствовал, как по спине потекла струйка пота, и нервно поёжился. Солнце зашло уже четыре часа назад, но жар пересыщенного влагой воздуха нависал над плантацией подобно горячему мокрому покрывалу.

Боевой костюм оснащался встроенной системой климатического контроля, компенсирующего избыток тепла или холода, но Антонелли плохо умел настраивать её. «Вот ещё один пример, – с горечью подумал он, – что я не могу следовать инструкции, как все». Правда, сержант Барам позволил ему заступить на ночное дежурство в обычной униформе и вооружиться ФЕКом. При внезапном нападении в ночное время тяжёлое снаряжение онагра окажется лишней обузой.

Итальянец попробовал на ощупь набрать код на браслете-компьютере, чтобы подкорректировать микроклимат. Дисплей ИЛС[75]75
  ИЛС (Индикация на Лобовом Стекле) – тип системы отображения. Используется в боевых шлемах легионеров.


[Закрыть] его боевого шлема был настроен на приём сигналов с расставленных в джунглях датчиков, поэтому он мог действовать только вслепую.. Почувствовав раздражение, Антонелли выругался, отключил систему и поднял щиток. Темнота была плотной и непроницаемой. Уже второй час он стоял в карауле, контролируя цепь датчиков. Занятый анализом поступающей информации – этот процесс, казалось, длился долгие часы, – Антонелли совсем позабыл, насколько чёрными были ночи на Архипелаге Авроры.

Включив вмонтированный в перчатку маленький фонарик, Антонелли внимательно изучил показания браслета. Он неуверенно нажал на несколько кнопок, отвечавших, как ему казалось, за систему микроклимата, и почти сразу же почувствовал прохладу.

Итальянец выключил фонарик, но оставил щиток приподнятым. В темноте чувствовалось какое-то успокоение. Ночь скрыла от глаз сгоревшую плантацию, но не могла стереть из памяти ужасный вид изуродованных тел, ровно сложенных на участке. Эта сцена ещё долго будет мучить его своим зловещим натурализмом.

Погребение убитых, ужасные, обезображенные трупы, жар и влажность, получасовое мотание в «Песчаннике», усталость, накопившаяся за многие и многие бессонные ночи – все это навалилось на него разом. Днём в самый разгар работы Антонелли вдруг почувствовал приступ тошноты. Он сорвал с себя шлем, отбросил его в сторону и согнулся пополам в судорогах. Содержимое желудка вывернулось на землю. После этого сержант Барам взвалил на него вдвое больше работы, и, разумеется, назначил первым в ночной караул, тогда как все остальные отправились спать.

Антонелли не знал, сколько ещё ему суждено терпеть. Дополнительные занятия под руководством капрала Ванека, индивидуальные упражнения и помощь Керна – все это помогло ему кое-как справляться с боевой подготовкой и держаться наравне с остальными. Но он был вконец измотан. Резные работы по дереву и рисование декораций к празднованию Рождества отнимали ещё около часа от ночного отдыха.

Антонелли не знал, насколько его хватит в этом выматывающем марафоне. Иногда ему казалось, что инструктора специально нагружают его дополнительными нарядами. Ванек ведь убеждал его добровольно отказаться от службы в Легионе, принять это как неизбежное и уйти… может, поэтому НСО старались сломать его, довести до критического состояния…

Антонелли устало покачал головой. Все-таки они не могли задумать такой план. Просто волей судьбы все неприятности мира разом свалились на его голову. Как он чертовски устал…

Антонелли прислонился к стволу арбебарила, опустил голову и закрыл глаза. Только на секунду, чтобы немного отдохнуть, прежде чем снова уставиться на показания датчиков… Только на секунду…

Тихий шорох мгновенно вывел Лизу Скотт из полудремотного состояния. Вот уже пять лет девушка жила в постоянном напряжении, остро реагируя на малейшую опасность. Она села, широко раскрыв глаза, рука инстинктивно потянулась и сжала рукоятку табельного кинжала, лежащего под спальным мешком. Он был не столь хорош, как тот, который отобрал капрал Ванек во время её стычки в душевой с любвеобильным Антонелли, но все же мог пригодиться.

Оказалось, что курсант Вольф, опустившись на корточки к ней спиной, копался в своём вещмешке. У Лизы отлегло от сердца.

– Разве уже пора заступать на пост? – тихо спросила она, сунув нож в чехол.

Вольф оглянулся. В тусклом свете портативного светильника, который Барам прицепил на ветке ближайшего куста, на его лице трудно было что-либо разобрать. Девушке показалось, что в стальных глазах сослуживца промелькнуло удивление, смешанное с насторожённостью. О её слабости в отношении холодного оружия знали все, и Вольф не рискнул приближаться. Лиза Скотт сумела добиться своего. Она знала, что теперь никто, даже Антонелли, не причинит ей никакого вреда… но душевные шрамы ещё не зажили в её душе, и она не была уверена, что сможет вести себя не как загнанная кошка. Даже с Карлом Вольфом.

– Пора, – приглушённо ответил он. – Может, ты думаешь, что сержант должен был разделить дежурство между нами и вторым лэнсом… хотя с его стороны это было бы слишком разумно.

– «Наше дело – не задавать лишних вопросов…» – процитировала Лиза.

– «…Наше дело – выполнить или умереть», – закончил Вольф. – Слушай, Лиза, сделай милость, разбуди через час ту Спящую Красавицу, – он указал на Керна, мирно храпевшего в нескольких метрах от них, – чтобы сменил меня, о'кей?

Лэнс Дельта разбил лагерь между транспортом и разрушенным строением, в то время как Альфа расположилась с другой стороны «Песчанника». Барам потребовал, чтобы курсанты рассредоточились, а не сбивались в кучу. Днём Лизе такая предосторожность показалась излишней, даже глупой.

– Я и сам способен проснуться, без лишней помощи, – нарушил тишину голос Керна. – Особенно когда некоторые создают такой шум. Убирайтесь-ка отсюда, а то я проверю свои навыки ночной стрельбы.

Вольф хмыкнул и выпрямился.

– Хочешь взять мой автомат? – спросила Лиза.

Поскольку Вольфу выпала доля таскать тяжёлую фактор-ракетницу, у него не было собственного ФЕКа.

Он покачал головой:

– Антонелли передаст мне свой. Но все равно спасибо.

Надев на голову шлем, Вольф пошёл прочь. Выйдя из тусклой полоски света, он мгновенно погрузился в темноту.

Лиза вновь растянулась в спальнике, но не сразу закрыла глаза. Полуденный кошмар следовал за ней по пятам, готовый ежесекундно овладеть её разумом. Лиза сделала глубокий вдох, повторяя медитативные фразы и очищая мозг от посторонних мыслей. Этому она научилась давно, чтобы получать доступ к вживлённому в мозг компьютерному имплантанту. С того дня, как террористы похитили её из отцовского поместья, она начала понимать, что этот рецепт помогал отодвинуть на задний план и ночные кошмары… по крайней мере, на время.

Лиза позволила темноте медленно поглотить себя. Внезапно она встрепенулась, разбуженная жужжанием комлинка, подающего сигнал тревоги. В наушниках гремел тревожный, почти на грани паники, голос Вольфа:

– Тревога! Тревога! Движение неопознанных объектов у самого лагеря!

– Антонелли! Да ради Бога, ответь! – Вольф не решился вызвать напарника по комлинку, не хотел, чтобы юноше лишний раз досталось от сержанта Барама, поэтому окликал его хриплым шёпотом… молчание итальянца просто изводило его. Да где же этот чёртов дуралей?

В памяти внезапно всплыл образ рабочего с перерезанным горлом, однако Вольф постарался тут же отбросить эту страшную мысль.

– Антонелли!

В режиме усиленного видения вполне достаточно было слабого света звёзд, чтобы участок плантации выглядел так, словно его освещали десятки мощных прожекторов. Все больше тревожась, Вольф внимательно огляделся вокруг. Итальянцу приказали уделить особое внимание южной части периметра, где деревья густой чащей вплотную подступали к постройкам. Благодаря сети датчиков, следить за этим участком можно было откуда угодно, но Антонелли воспринял приказ буквально и, заступив на пост, сразу направился туда.

Строения плантации располагались в форме буквы U, открытый конец которой смотрел на юг. На северной стороне, всего в пятидесяти метрах от опушки рощи стоял припаркованный транспорт.

Если бы Антонелли поступил благоразумно и расположился у «Песчанника», то Вольф был бы избавлен сейчас от многих хлопот. Он не мог сменить парня, не обнаружив его для начала. Нигде никаких признаков итальянца…

Да нет, вот он. Вольф заметил длинные ноги, виднеющиеся из-за толстого ствола арбебарила. Антонелли сидел спиной к плантации. И все же он должен был услышать шёпот Вольфа.

Он тихо выругался и вытащил из кобуры ракетный пистолет – его единственное оружие, поскольку ФЕК он рассчитывал получить из рук Антонелли при смене караула. Быстрыми прыжками Вольф достиг дерева и опустился на землю рядом с итальянцем. Тот сидел, опершись о ствол и свесив голову на грудь. Вольф не заметил никаких повреждений или ран, дыхание Антонелли было глубоким и размеренным… Итальянец просто спал.

Вольф в сердцах сильно пихнул его кулаком в бок.

– Просыпайся, черт тебя побери! – прошептал он. Итальянец вскочил, дико озираясь по сторонам.

– Что? Что случилось?

– Хорош, нечего сказать! – все так же шёпотом произнёс Вольф. – Если бы сержант только увидел тебя…

Антонелли вздрогнул.

– Я не хотел. Я… только на секунду закрыл глаза. Клянусь!

– Да уж… ладно, теперь все равно пора меняться. Моя очередь. Возвращайся в лагерь и отдохни как следует.

Юноша напряжённо уставился в лицо Вольфу, не двигаясь с места.

– А ты… ты не доложишь сержанту о моем проступке?

– Ну… ты ведь только на секунду прикрыл глаза, – Вольф посмотрел на измученного Антонелли, слабо улыбнувшись. Он знал, что требует Устав в подобных случаях, но не хотел становиться вершителем судьбы Антонелли. Парень был достаточно научен, чтобы ещё когда-нибудь заснуть на посту.

– Нет, не стану я докладывать. Даю честное слово. Но ты ведь понимаешь, что мог здорово подставить нас всех. Помни об этом.

Итальянец кивнул и медленно поднялся.

– Ладно, я принимаю пост. Посмотрим-ка, что у нас творится на периметре… – Вольф переключился на датчики, и монитор ИЛС сразу же озарился множеством мигающих красных точек. Неожиданная картина заставила его на какое-то время вспомнить родной язык:

– Mein Gott!

Количество красных точек обозначало число движущихся в джунглях человекообразных существ. Там их, по меньшей мере, несколько десятков… а может, намного больше.

Вольф вдавил кнопку комлинка:

– Тревога! Тревога! Неопознанные объекты возле лагеря!

У него не хватило времени повторить предупреждение, так как из-за кустов раздались хлопки кинетических винтовок. Он сгрёб Антонелли и швырнул на землю рядом с собой.

– Пригнись-ка лучше, малыш! – сурово сказал Вольф, переключая режим просмотра. – И целься получше. Всыплем лохам[76]76
  Лох – жаргонное слово «местный», используется как кличка туземцев.


[Закрыть] как следует!

Мимо просвистела граната и разорвалась примерно в центре плантации, в ту же секунду из джунглей выскочило с полдюжины массивных фигур, неистово размахивающих разношёрстным оружием.

Вольф прицелился, выстрелил, но не попал.

– Накрой их очередью, Антонелли! Чего ты ждёшь?!

Антонелли судорожно обхватил ФЕК, но выстрелов не последовало. Он лежал там же, куда его толкнул Вольф, хлопая глазами и глотая воздух.

Вольф ещё раз выстрелил, затем быстро перекатился в сторону, заметив, как один из нападающих прицелился в него из какого-то древнего ружья. Треск и грохот выстрела совершенно не походили на звук кинетической винтовки, но Вольф тем не менее постарался как можно ниже пригнуть голову. Ему приходилось слышать о нарезном оружии, и, хотя боевая униформа защищала от подобных ружей, он все же не решился проверять это на себе.

Пуля благополучно пролетела мимо, но стрелявший гуманоид закричал и стал махать рукой в его направлении, объясняя что-то своим товарищам.

«Теперь повстанцам известно место, где притаились двое курсантов Легиона, – подумал Вольф, – но Антонелли, парализованный страхом, не в счёт, так что силы явно не равны».

Лиза Скотт ползком добралась до ближайшего бревна, поставила ФЕК на автоматический огонь и дала длинную очередь в сторону чащи. Она стреляла вслепую, не целясь, но из темноты раздался страшный нечеловеческий вопль, от которого внутри у неё все похолодело.

В лагере царил хаос. Атака повстанцев началась сразу же после сигнала тревоги, территория плантации наполнилась взрывами и криками. Первая граната разорвалась неподалёку от транспорта, рядом с которым расположились на ночной отдых двое курсантов из лэнса Альфа – Оуэне и Банда. Осторожно выглянув из-за бревна, Лиза увидела неуклюже вытянувшееся на земле тело. Бапда был достаточно крупным мужчиной, тогда, может, это – Оуэне? Мёртвый?

Нет… она заметила, что человек слабо пошевелился. К нему приближались несколько вннсарнэов, медлительных и неуклюжих, но безжалостных, как лесные хищники. Один из врагов, размахивая массивным мечом, скалил зубы в звериной усмешке.

Лиза вспомнила об изуродованных телах и открыла огонь, пронзив чудовище потоком игольчатых пуль. Издав хриплый стон, мятежник повалился на землю.

– Мэрфи[77]77
  Мэрфи – любое непредвиденное и потенциально катастрофическое проишествие.


[Закрыть], легионеры. Задержите наступающих! – это был водитель «Песчанника» Иенси, ринувшийся к ТМП, невзирая на то, что все вокруг кишело врагами.

Скотт открыла огонь, чтобы прикрыть мэггера. Если Йенси доберётся до бронированного транспорта, то кинетическая пушка ТМП быстро очистит плантацию от партизан.

Но в этот момент ноги водителя подогнулись, и оп упал, беспомощно раскинув руки. Лиза увидела, что по спине его растекается огромное кровавое пятно, в центре которого зияет зловещая воронка. По меньшей мере, у одного из дикарей был неизвестно откуда взявшийся ФЕК, и он умел пользоваться гранатомётом. Она почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Проглотив горечь, она снова нажала на спуск. Где же остальные? Не видно ни Вольфа, ни Антонелли. Вскоре слева от себя Лиза заметила Керна, укрывшегося за углом постройки, судя по всему, пакгауза Маяги отдал свой ФЕК Антонелли, когда итальянец отправлялся на дежурство. Теперь маленький ханн карабкался по лестнице на крышу пакгауза, не обращая внимания на выстрелы нападавших. Она не знала, что он задумал, но с крыши, по крайней мере, он сможет координировать прицельный огонь гранатомётов.

С лэнсом Альфа, вообще было неясно. Оуэне, похоже, выбыл из строя, но что произошло с Бандой и остальными?

Бой разразился столь внезапно, что Лиза потеряла связь со всеми одновременно.

– Давайте же! Держитесь! – послышался в динамиках знакомый голос сержанта Барама. Он вносил хоть какой-то элемент организованности в весь этот хаос. Секундой позже инструктор вынырнул откуда-то из-за угла и присел на корточки рядом с Лизой.

– Стреляй, Скотт, – прохрипел он, послав очередь игольчатых пуль в ближайшую кучку мятежников. – Йен Чен! Банда! Доложить обстановку!

Наступила короткая пауза. Затем в комлинке послышался треск.

– Йен Чен ранен, сержант, – заговорил Банда. – Ему оторвало руку почти по локоть. Я уже остановил кровь…

– Оставь его… укрой чем-нибудь, спрячь! Нам надо добраться до «Песчанника»!

– Д-да… есть, сержант! Уже бегу!

– Скотт, Макдафф, останетесь прикрывать. Все остальные по моему приказу бегом к транспорту!

Через секунду Барам вскочил на ноги и зигзагами побежал через площадку. Лиза, не прекращая, поливала винсаризов очередями из ФЕКа.

– Легионеры! – закричал Барам, – За мной!

Краем глаза она заметила, как Керн врукопашную сцепился с одним из мятежников. Маяги издал ужасный, леденящий душу, улюлюкающий клич и бросился на помощь рыжеголовому.

От сцены рукопашного боя её отвлекла новая картина. Барам вдруг дёрнулся и пошатнулся. Смуглый новобранец Банда пробежал мимо, но наткнулся на стену смертоносного огня, опрокинулся навзничь и замолк. Вокруг наступила странная тишина.

У одного из мятежников был в руках устаревший ФЕК, и Вольфу пришлось попотеть, катаясь по земле и уворачиваясь от игольчатых пуль. Осколки свистели у него над головой. Добравшись до итальянца, он выхватил из его дрожащих рук оружие и щелчком переключил рычаг в положение автоматического огня. Прицелившись из положения лёжа, он осыпал градом игл четырех подбегающих мятежников. Со звериным хрипом все четверо упали на землю. Вольф осторожно выглянул из-за массивного ствола арбебарила.

Система светоусиления позволяла видеть в кромешной темноте достаточно хорошо, совсем как в пасмурный зимний день, и ему не составило труда заметить новые группы мятежников, подбирающихся к границе плантации. Они направлялись к транспорту. Земля была усеяна телами убитых винсаризов, но все же число этих неуклюжих тварей намного превышало скромную горстку курсантов… кроме того, ему были неизвестны потери легионеров.

Вольф не особо прислушивался к комлинку. В наушниках звучали все новые и новые приказания и предупреждения, но было маловероятно, что Барам контролирует ситуацию. Или сержант уже убит?

Вольф не стал запрашивать по комлинку дополнительные указания. Если и остался тот, кто мог их отдать, ему было о чем побеспокоиться в первую очередь. Он отключил связь и принялся изучать обстановку, используя ИЛС щитка.

Трое мятежников притаились за углом ближайшей к нему постройки – перерабатывающего цеха, ещё несколько цепью двигались к месту приземления транспорта. Несомненно, «Песчанник» мог сыграть ключевую роль в сражении. Тяжёлая башенная пушка позволила бы быстро расправиться с врагом. Вольф не сомневался, что другим также пришла в голову эта мысль, однако открытая площадка, отделяющая лагерь от ТМП, представляла смертельную опасность. Практически не было возможности пересечь её, не попав под перекрёстный огонь противника.

Зато мятежники почти не заботились о своих флангах, что предоставляло Вольфу шанс. Он оглянулся на Антонелли. Молодой итальянец все так же в ужасе прижимался к земле. Вольф понял, что бесполезно побуждать юношу вступить в бой. Ему придётся действовать так, как будто Антонелли не существует.

Вольф подполз к убитому винсаризу я поднял ФЕК, выпавший из рук поверженного повстанца.

Проверив магазин, он убедился, что тот заполнен наполовину. Переведя рычаг в положение коротких очередей, Вольф вернулся в укрытие и сунул оружие в руки Антонелли. Итальянец непонимающе взглянул на него.

– Это тебе, защищайся, парень, – проговорил Вольф. – Сиди здесь и не высовывайся.

Антонелли умудрился кивнуть. Вольф оставил его и вернулся к арбебариловому дереву. Осторожно подняв ФЕК, он переключил его на одиночный огонь и тщательно прицелился в ближайшего из трех мятежников, прячущихся за углом перерабатывающего цеха. Его жертва дёрнулась и затихла, не привлекая внимания остальных.

Выбрав следующую цель, он снова выстрелил, но на этот раз мимо. Игольчатые пули просвистели в сантиметре от головы партизана. Винсариз толкнул собрата в спину, и оба отпрыгнули в сторону, дико озираясь по сторонам и жестикулируя. Картинка получилась бы забавной, если бы все не было так мрачно.

Вольф выругался. Если он не поспешит, то эти двое наверняка вызовут подкрепление, и тогда его план сорвётся…

Глава 17

Смерть – вот обычный итог службы в Легионе.

Легионер Уильям Брукс, Французский Иностранный Легион. 1978.

Легионер третьего класса Маяги чувствовал нестерпимое желание ринуться в бой. Резким ударом боевого ножа он свалил огромного мятежника, Керн расправился со вторым, прошив винсариза очередью из ФЕКа, однако из джунглей появлялось все больше и больше врагов. Окружающая обстановка напомнила каю о длительном отступлении роты Браво по джунглям Ханумана, когда врагом Легиона-был его собственный народ.

У Маяги не было винтовки, но он подобрал тяжёлый пистолет одного из мятежников. Оружие, изготовленное по гвиррианскои технологии, в руках маленького ханна казалось скорее небольшим пулемётом. Маяги схватил пистолет и тщательно осмотрел его. Пистолет не слишком отличался от оружия, которое он ещё год назад держал в руках у себя на родине, проходя подготовку в рядах гражданской самообороны. Кай переполз через неподвижное тело и, пошарив в сумке убитого, вытащил две дополнительные обоймы.

– Берегись! – крикнул Керн.

Маяги перекатился в сторону как раз в тот момент, когда двое мятежников открыли огонь. Если бы не окрик рыжего, пули попали бы каю в голову.

Маяги поднял пистолет, неуклюже держа его двумя руками, и начал стрелять. Один из неповоротливых массивных винсаризов, раскинув руки, упал, захрипев подобно раненому зимлату[78]78
  Зимлат – тягловое животное, используемое жителями Ханумана.


[Закрыть]. Кай чувствовал воодушевление, его шейный гребень встопорщился, свидетельствуя о нарастающей ярости. Он издал боевой клич и метнулся в темноту.

– Маяги! – послышался в наушниках слабый голос сержанта Барама. Кай с трудом расслышал его сквозь треск в наушниках. – Маяги… принимай командование! Постарайся добраться… до «Песчанника»…

Кай снова закричал, выстрелил и бросился навстречу подступающим врагам. С головой окунувшись в битву, он не обратил внимания на слова сержанта.

Лиза Скотт прыгнула в воронку, больно прикусив губу. Ещё один залп просвистел над головой. Услышав голос сержанта Барама, девушка почувствовала облегчение. Однако Маяги не отреагировал на приказ Барама, и она не знала, как поступить. Попытаться помочь Бараму или пробиваться к транспорту? Или остаться на позиции, отражая натиск озверевших тварей?

Как бы прочитав её мысли, на связь вышел доброволец Макдафф:

– Оставайся там, где сидишь, подружка, и не давай ублюдкам продвинуться дальше. Мы с Вос-кович попытаемся добраться до «Песчанника».

– Ладно, – сквозь зубы процедила Лиза.

Её ФЕК вновь заговорил, но патроны вскоре кончились. Переключившись в режим гранатомёта, она выпустила три залпа по ближайшей группе мятежников, затем вытащила опустевшую обойму и вставила новую.

– Пошёл, Макдафф! Я прикрою!

Макдафф с Воскович понеслись вперёд, петляя по классической схеме «стрельба в движении», которую они отрабатывали на занятиях по боевой подготовке. Двигаясь от укрытия к укрытию, один за другим, они добрались до ремотсека, который мог послужить временной защитой.

Вместо лазерного снайперского ружья Макдафф сжимал в руках ФЕК, вероятно, принадлежавший Йен Чену. Ещё рывок, и каледонец окажется у цели. Лиза дала гранатный залп. Макдафф одобрительно поднял вверх большой палец и бросился бежать. Через считанные секунды он достиг входного люка «Песчанника» и принялся нажимать на кнопки кодового замка.

Громадная фигура выступила из темноты. Прежде чем Лиза смогла что-то предпринять, стальное лезвие несколько раз рассекло воздух, вонзаясь в тело на мгновение забывшего об осторожности Макдаффа. С хриплым стоном каледонец медленно осел на землю.

Ослеплённая слезами ярости и отчаяния, Лиза вскочила па ноги и бросилась вперёд, стреляя на ходу. Напавший на Макдаффа эйл, сражённый смертоносным залпом игольчатых пуль, повалился на тело своей жертвы. Трезвая частичка её разума, спокойная и рассудительная, подсказывала девушке, что едва ли она доберётся до «Песчанника» невредимой… Но Лиза продолжала бежать. Вольф переключился на полный автоматический огонь и, стреляя на ходу, бросился к двум эйлам. Игольчатые пули засвистели в воздухе. Когда Вольф подбежал к мятежникам, ни один из них уже не шевелился. Перед ним лежали лишь две груды окровавленной плоти и костей.

ФЕК издал щелчок – магазин опустел. У Вольфа осталась последняя обойма с гранатами. Стиснув зубы, он тихо выругался. Надо было взять у Антонелли ещё один комплект, прежде чем покидать позицию. Теперь уже поздно. Вольф повесил автомат на плечо и вытащил пистолет.

Нужно любым способом добраться до «Песчанника»… Не менее полудюжины мятежников расположились вблизи транспорта, неизвестно, сколько ещё прятались в джунглях. Тут поможет только хитрость…

Вольф вспомнил о пожаре, который они потушили днём. Сок арбебарила легко возгорался. В памяти его всплыл лабирипт трубопроводов, по которым сок тёк из перерабатывающего цеха в цистерны. Отдельные части плана, словно кусочки мозаики, постепенно складывались у него в голове.

Вольф прикинул, хватит ли ему времени добежать до впускного клапана. Опустившись на колено, он изучил пространство между двумя постройками. Среди труб и механизмов он заметил двух мятежников, стремящихся пробраться к центру лагеря. Ещё с большей осторожностью Вольф пополз вперёд, пока не достиг сети трубопроводов. Он быстро нашёл панель управления впускным клапаном и… выругался. С рычагом он управился бы намного быстрее.

У него остался последний шанс. Сняв браслет, он подсоединил его к кнопочной панели и шёпотом отдал ряд инструкций. Самопрограммирующийся чип быстро трансформировал речевые команды в последовательность электрических сигналов и начал искать кодовую последовательность – пароль входа.

Потекли бесконечные секунды. Ещё один из мятежников упал. Вольф увидел смутные очертания человеческой фигуры, пересекавшей площадку. Кто же решился на такой дерзкий шаг? Что там происходит? Возможно, Керн, Макдафф и Лиза Скотт отрезаны от корабля… тогда… Эта мысль едва не толкнула Вольфа бросить все и ринуться в бой, но усилием воли он заставил себя ожидать, пока компьютер завершит поиск.

Наконец на индикаторе пульта зажглась крохотная зелёная лампочка, и Вольф вдавил кнопку, открывая входной клапан. Густая тёмная жидкость, похожая на загустевшую кровь, полилась из трубы. Вольф отсоедипил браслет, надел его на руку и быстро пополз назад. Вязкая жижа медленно растекалась по земле, превращаясь в большую лужу…

Свернув за угол, Вольф подождал, пока, по его расчётам, выльется достаточно древесного сока. Сунув пистолет в кобуру, он снял с плеча ФЕК, проверил магазин, хотя и так прекрасно знал, что у него осталась последняя граната. Тщательно прицелившись, послал её в самый центр лужи и, не дожидаясь взрыва, понёсся к «Песчаннику».

Череда быстрых и мощных разрывов потрясла небо. Яростные крики со стороны лагеря свидетельствовали о возникшем переполохе и панике. Облако густого, ещё более чёрного, чем ночь, зловещего дыма кружило и извивалось над огненным адом. Вольф очень надеялся, что замешательство врагов продлится достаточно долго.

В воздухе послышался нарастающий свист, заставивший Лизу Скотт пригнуть голову. Опыт тренировок в Легионе давал о себе знать: девушка мгновенно упала на землю и перекатилась. Притаившись, она быстро искала взглядом источник опасности. Массивная фигура у трапа шевельнулась, в ту же секунду Лиза подняла автомат и выстрелила, почти не задумываясь. Часть её сознания торжествовала. Жестокое, подчас беспощадное отношение к врагам, которому её обучали в Легионе, явно пригодолось сегодняшней ночью.

Мощный поток пуль буквально размазал вин-сариза по корпусу ТМП. Лиза двинулась вперёд, подсознательно чувствуя, что Катерина Воскович где-то справа и прикрывает её.

Она медленно обошла тело сержанта Барама, лежащего за грудой обломков. Лиза почувствовала облегчение, увидев, что сержант слабо пошевелился. Первым её порывом было броситься на помощь раненому, но потом она поняла, что потеряет мпого времени. До тех пор пока кто-нибудь не проникнет в «Песчаппик» и кинетическая пушка не вступит в бой, патруль будет находиться под угрозой полного уничтожения численно превосходящим его врагом.

Мысли пронеслись в голове девушки с быстротой молнии. Не замедляя темпа, она продолжила зигзагообразное движение к транспорту. Из прохода между строениями выскочили два мятежника и открыли огонь из каких-то допотопных охотничьих ружей. Пуля угодила Лизе в грудь, но расплющилась о защитное дюратканевое покрытие. Она пошатнулась от удара, застонала, но продолжала идти вперёд.

В этот момент ночь озарила яркая вспышка, настолько сильная, что у неё потемнело в глазах. На секунду Лизу охватила паника. «Я ослепла», – подумала она, карабкаясь через обломки грузомодов. Она судорожно попыталась стянуть шлем, но поняла, что зрение потихоньку возвращается к ней. Система ночного видения, сыгравшая столь злую шутку, вошла в рабочий режим.

Лиза заметила двух мятежников, уставившихся на пожар. Они совершенно позабыли о её существовании. Сжав в руках автомат, Лиза присела на корточки и дала длинную очередь. Оба винсариза повалились на землю, но она продолжала терзать очередями их безжизненные тела, пока магазин не опустел. Потом, усевшись на землю, извлекла из сумки последнюю обойму.

Неожиданно словно из-под земли выросла фигура ещё одного партизана. Внезапная угроза привела девушку в замешательство. Обойма выскользнула у неё из рук. Лиза Скотт выросла в аристократической среде, где никто никогда не повышал голос, но, отчаявшись, она хрипло выкрикнула самое отъявленное ругательство из тех, что слышала от легионеров.

В ночном сумраке мелькнула звериная ухмылка мятежника, поднимающего ФЕК, чтобы покончить с беспомощным человеком…

Ничего подобного не произошло. Несколько долгих секунд винсариз удивлённо давил на курок, не сразу сообразив, что обойма, его оружия также пуста. Тогда великан бросился вперёд – свирепая двухметровая туша мускулов подняла приклад для единственного смертельного удара.

Лиза отпрянула назад, пытаясь ФЕКом блокировать атаку дикаря, однако по силе она явно уступала звериной мощи мятежника.

Ночной воздух разрезал знакомый свист ракетной пули, музыкой прозвучавший в шуме сражения и треске огня, пожирающего остатки строений. Из груди эйла брызнул фонтанчик крови. На несколько секунд он замер, словно парализованный, затем опрокинулся навзничь рядом с ошеломлённой от ужаса Лизой.

Придя в себя, девушка увидела Карла Вольфа. В одной руке он держал ракетный пистолет, а другой сжимал ствол ФЕКа…

Пистолет Маяги полностью разрядился, боеприпасы тоже кончились, и кай швырнул оружие прямо в лицо ближайшего мятежника. В пылу сражения маленького ханна вместе с Томасом Керном оттеснили к самым джунглям. Боевой задор уступил место усталости, и только теперь Маяги расслышал голос Керна, трещавший у него в наушниках.

– Черт тебя побери, Маяги! Ты что творишь?! Сержант ведь приказал тебе принять командование и пробиваться к «Песчаннику»!

Ханн ошалело снизу вверх посмотрел на высокого плотного Керна.

Мелькнувший в темноте тяжёлый меч одного из повстанцев полоснул его по плечу, рука мгновенно превратилась в один огромный синяк. Боевая униформа погасила основную силу удара, не позволив лезвию вонзиться в живые ткани, но Маяги едва не потерял сознание от невыносимой боли.

Керн застрелил мятежника и склонился над старшим по лэнсу…

Ночную мглу прорезала цепь ярких разрывов, и все повстанцы уставились на огненное облако над перерабатывающим цехом. Керн подхватил Маяги на руки и устремился к пакгаузу. Кай очнулся от шока, прежде чем они достигли постройки.

– Быстрее! Пока есть время! – крикнул Вольф и устремился к «Песчаннику», зная, что Лиза Скотт последует за ним.