Текст книги "Танго с тигром"

– Это сеньор Ривас, senhora, – настойчиво произнес Сальвадор.

Доминик сразу успокоилась. Фредерик Ривас был ей по душе. Во всяком случае, говоря с ним, она не нервничала. Пройдя вслед за Сальвадором в гостиную, она взяла трубку. Сальвадор уходить не стал, задержавшись у дверей, а Доминик не хотелось просить, чтобы он ушел.

– Алло, – произнесла она в трубку. – Доминик Мэл… Доминик Сантос слушает.

– Здравствуй, Доминик! – ей показалось, что Фредерик вздохнул с облегчением. – Слава Богу, что ты на месте. Дитя мое, у меня ужасные новости. В лаборатории произошел несчастный случай.

Кровь отлила от головы Доминик, а к горлу подкатил комок. Она ухватилась за край стола, чтобы не упасть.

– Несчастный случай? Господи, сеньор Ривас, что случилось? Мой муж пострадал? Он… не…

– Нет, нет, он жив! Но он пострадал, да.

Рука Доминик взметнулась к горлу. Она пошатнулась и, наверное, упала бы, если бы ее не подхватил подскочивший Сальвадор.

– Говорите, прошу вас, – промолвила она, проглатывая комок. – Что с Винсентом? Где он? Я хочу его видеть.

Внезапно утренняя размолвка показалась Доминик настолько ничтожной, что она даже не смогла вспомнить, из-за чего они поссорились. Ей был нужен только Винсент и она страшно мучилась из-за того, что не знала, насколько серьезно он ранен.

– Пока его видеть нельзя, – мягко сказал Ривас. – Вертолет должен доставить его в Рио-де-Жанейро. В больнице Бела-Виста пока нет оборудования, необходимого в подобных случаях.

– Что же случилось? – в отчаянии выкрикнула Доминик. – Не томите меня, сеньор Ривас, умоляю вас!

– Он обгорел! – сказал Ривас. – В лаборатории произошел взрыв…

– Взрыв! – воскликнула Доминик. – Господи, от чего?

– Это еще предстоит расследовать, – мрачно произнес Фредерик Ривас. – Пока же для нас главное – Винсент. Он был в сознании, когда его переносили в вертолет, и по его настоянию я не позвонил тебе сразу же. Он не хотел, чтобы ты очертя голову кинулась к нему.

Словно холодная рука стиснула сердце Доминик. Даже будучи раненым, Винсент не хотел, чтобы она пришла. Он в ней не нуждался! Ей стало мучительно больно.

– Да, – еле слышно вымолвила она. – Так… что мне делать? – Ее голос предательски задрожал.

Фредерику, казалось, тоже стало не по себе.

– На твоем месте, – неуверенно заговорил он, – я бы дождался вечера, а потом позвонил в больницу. Они все расскажут.

У Доминик закружилась голова.

– Но я хочу его видеть! – воскликнула она. – Я должна его увидеть!

– Мне кажется, он сейчас этого не хочет, – сказал Ривас. – Ожоги, которые он получил… У него обгорело лицо. Я должен тебе сказать, Доминик… Я должен предупредить тебя: он обгорел очень сильно!

Доминик нетерпеливо встряхнула головой.

– Неужели… неужели вы считаете, что это для меня важно? Неужели вы думаете, что для меня важно, как он выглядит? Господи, сеньор Ривас, ведь я люблю его! Я… Я полюбила бы его, даже если бы он выглядел, как… чудовище!

– Ты уверена, Доминик? Винсент был очень красивый мужчина…

Доминик заметила, что он сказал «был». Кровь бросилась ей в голову.

– Конечно, уверена, – твердо сказала она. – Сеньор Ривас, скажите мне, как называется эта больница. Я сама решу, что мне делать.

– Больница Святого Августина, – медленно ответил Ривас. – Не спеши, Доминик. Подумай немного.

– О чем мне думать? – взвилась Доминик.

– Винсент пока не хочет, чтобы ты приходила. Дай ему хотя бы возможность привыкнуть к своему новому облику.

Доминик стиснула зубы.

– Вы требуете от меня невозможного, senhor.

– Правда? – Ривас, казалось, смутился. – Дитя мое, я знаю, что в последнее время у вас с Винсентом были нелады.

– Откуда вы знаете?

– Вчера вечером Винсент приезжал к нам. Мы поужинали вместе. Он показался мне очень расстроенным и озабоченным. Он просидел у нас очень долго – прежде он никогда так не задерживался. Счастливые молодожены так себя не ведут. Мы не слепые, Доминик.

Доминик вздохнула. Вот, значит, где он был вчера! Все ее идиотские подозрения были беспочвенны! И почему она всегда думает о нем самое худшее?

Доминик решительно выбросила эти мысли из головы. Сейчас важно было уже не это.

– Я все-таки поеду, – сказала она. – Я обещаю хорошенько обдумать ваши слова. Но большего обещать сейчас не могу.

– Ну, что ж, и на том спасибо, – одобрительно произнес Ривас. – До свидания, Доминик. Желаю удачи.

Повесив трубку, Доминик кинулась к Сальвадору.

– Как мне найти телефон больницы Святого Августина в Рио?

Сальвадор изучающе посмотрел на нее.

– Senhora, вы слышали, что сказал сеньор Ривас?

– Конечно. А тебе он сказал, как это случилось?

– Кратко, да. И он подчеркнул, что сеньор Сантос настойчиво требовал, чтобы вы не приезжали без его разрешения.

Доминик попятилась.

– Что ты имеешь в виду?

– Сеньор Ривас должен был сказать вам.

– Да, он сказал. Но… разве с ним можно согласиться? Я хочу сказать… Ведь я обязана увидеть его!

– Почему? Сейчас вы все равно не сможете ему помочь.

– Сальвадор, ты просто невыносим! – воскликнула она. – Хорошо, как мне добраться до Рио без твоей помощи? Я хочу хотя бы узнать, что с ним. Это, надеюсь, не запрещено?

– Вряд ли они уже на месте, senhora. Дайте им немного времени. Пусть его осмотрят врачи. Позвоните попозже, после ужина.

Подумав, Доминик поняла, что должна согласиться.

– Но почему… Почему он не хочет меня видеть?

Сальвадор вздохнул.

– Мне довелось участвовать в гражданской войне, senhora, и я видел, что случилось с солдатом, который неосторожно обращался с взрывчаткой. Его лицо обгорело до неузнаваемости. Прошло много месяцев, прежде чем оно стало хоть отдаленно напоминать человеческое. Этот человек больше никогда не общался ни с одним из тех, кто знал его до несчастного случая. Вы можете это понять?

Доминик содрогнулась.

– Не думаешь же ты, что… раны Винсента настолько серьезны? О, Господи! – она бессильно опустилась на стул.

Сальвадор поцокал языком.

– Нет, senhora. Я не хотел вас так напугать. Я просто хотел, чтобы вы поняли: обезображенный в результате несчастного случая человек может крайне болезненно относиться к своей изменившейся внешности.

Доминик покачала головой.

– Да, пожалуй, ты прав. Извини, что я вспылила. Просто я совсем голову потеряла. Кстати, который час? Сколько мне еще ждать, прежде чем я смогу позвонить в больницу?

– Сейчас половина шестого, senhora. Я попрошу Мориса, чтобы он приготовил ужин к семи. А в восемь мы позвониим.

Доминик кивнула.

– Хорошо. Спасибо, Сальвадор. – Она утерла ладонью выступивший на лбу пот. – Скажи мне, Сальвадор, какая она была? Та женщина, на которой был женат Винсент?

Сальвадор нахмурился.

– Женщина как женщина, – неохотно ответил он. – Извините, senhora, это меня не касается.

– Сальвадор!

– Она была красивая, властная и богатая. И гораздо старше, чем сеньор Сантос.

Доминик затаила дыхание.

– Продолжай!

Сальвадор, казалось, хотел отказаться, но потом вздохнул и произнес:

– Звали ее Валентина Кордоба. Но это было много лет назад. Много воды утекло с тех пор.

– Они развелись?

Сальвадор нахмурился.

– Развелись? Нет! Сеньора Сантос умерла.

Доминик судорожно сглотнула.

– Как умерла? – пролепетала она. – Разве она была такая старая?

– Нет, senhora. Она была в таком же возрасте, как сейчас сеньор Сантос.

– Тогда как же… – Доминик смотрела на него во все глаза.

Но Сальвадор неумолимо покачал головой.

– Senhora, я и так уже сказал вам слишком много. Я не хочу больше говорить об этом.

Доминик вздохнула, но не стала настаивать, хотя ее так и распирало от любопытства. По крайней мере, она узнала, что Винсент не разводился с предыдущей женой. А что сказала Марион? Она напрямую про развод не говорила, хотя и намекнула.

Благодарно улыбнувшись Сальвадору, Доминик кивнула и направилась к лестнице, чтобы подняться в свою комнату. Только сейчас она почувствовала все значение того, что сказал ей Фредерик Ривас. До сих пор она так стремилась узнать, как пробиться к Винсенту, что даже толком не подумала о всей серьезности его состояния, о том, что представляют собой ожоги. Теперь же, представив, как страдает Винсент, какие смертные муки ему приходится терпеть в одиночестве, Доминик почувствовала, что сердце ее разрывается от любви и жалости. Что бы он ни совершил, она должна его увидеть. Завтра, чего бы ей ни наговорил Сальвадор, она во что бы то ни стало приедет в больницу Святого Августина.

Глава девятая

Доминик едва прикоснулась к ужину, но она была тронута теплотой и участием, с какими шеф-повар Морис и его жена выразили свое сочувствие по поводу трагического происшествия с сеньором Сантосом. Затем Сальвадор узнал номер телефона и связался с больницей.

Подошедший к телефону врач рассказал Доминик о состоянии Винсента и о том, чего можно ожидать. У Винсента была обожжена одна сторона лица, кроме того некоторое опасение внушала судьба левого глаза, который тоже был поврежден.

– Он получил ожоги первой степени, – объяснил хирург, – хотя некоторые из них и более серьезны. Однако, как только состояние пациента улучшится, мы сделаем ему пересадку кожи, а позднее, месяцев через шесть или, в крайнем случае, через год, пластическая операция позволит убрать все шрамы.

Доминик слушала, затаив дыхание.

– А как он сейчас, доктор? – взволнованно спросила она. – Ему очень больно?

– Сейчас нет, senhora. Ему назначены успокоительные и обезболивающие препараты. Ваш муж – здоровый человек. Нет ни малейших причин опасаться за исход лечения.

– Когда… Когда я смогу его увидеть? – не выдержала Доминик.

Врач замялся.

– Мне кажется, сеньор Сантос предпочитает, чтобы вы пока его не навещали, – участливо сказал он. – Однако лично я считаю, что в таких случаях лучше не тянуть, а покончить со всеми страхами сразу, одним махом. Разумеется, он очень волнуется из-за своей внешности. В данное время он очень подавлен. Возможно, ваше присутствие поможет ему хоть немного расслабиться.

Когда Доминик положила трубку, Сальвадор спросил:

– Вы едете?

Доминик кивнула.

– Завтра. Ты отвезешь меня?

Сальвадор пожал плечами.

– Конечно. Но я очень надеюсь, что вы не совершаете ошибку.

– Я должна его увидеть, – отрезала Доминик.

Наутро она оделась с особой тщательностью, выбрав легкий костюм из синего шелка с белой оторочкой.

Поездка в Рио оказалась не из легких. Извилистая горная дорога с резкими поворотами и крутыми обрывами заставляла сердце Доминик замирать от страха, но зато отвлекала ее от тягостных мыслей. Доминик прекрасно понимала, какое тяжелое испытание ее ждет. Если Винсент разгневается, увидев ее, она умрет, подумала Доминик.

Они прибыли в Рио около полудня и сразу покатили в больницу. Огромное современное здание внутри поражало сверкающей белизной и чистотой. Доминик представила, что в этих стенах и коридорах бок о бок соседствуют жизнь и смерть, и ей стало не по себе. Ей казалось, что никогда в жизни она так не волновалась.

Сестра в приемном покое вызвала по телефону лечащего врача Винсента. Доминик попросила Сальвадора сопровождать ее, но, когда подошедший врач пригласил ее в небольшой кабинет, примыкающий к приемному покою, Сальвадор остался на месте, и Доминик пошла одна.

Лечащего врача звали Маноэль Веррез, он был терапевтом. Хирурги, пояснил он, сейчас занимались другим больным, а честь поговорить с сеньорой Сантос выпала ему.

Он рассказал, что Винсент благополучно оправляется от последствий шока, вызванного взрывом, что на левый глаз наложена повязка, а вот обожженная щека оставлена открытой, а это зрелище может показаться Доминик малоприятным.

– Он лежит в отделении интенсивной терапии, – продолжил доктор Веррез. – Наши врачи специализируются именно на таких случаях.

– Сколько времени он пробудет в больнице? – спросила Доминик.

– Гмм! – Доктор Веррез обхватил ладонью подбородок. – Точно сказать не берусь. Четыре, может быть, пять недель. А потом он должен будет еще приехать на курс пластической хирургии.

– Это… совершенно необходимо? – дрогнувшим голосом спросила Доминик.

– Пластическая хирургия? Нет, строгой необходимости в ней нет. Но, как правило, мы стараемся, чтобы наши пациенты завершали лечение этим курсом.

Доминик покачала головой.

– Так много операций! О, доктор Веррез, могу я его увидеть?

Врач улыбнулся.

– Конечно, почему же нет? Он знает о вашем приезде?

– Вообще-то, нет. Но доктор, с которым я разговаривала вчера по телефону, считает, что это пошло бы моему мужу на пользу.

– Очень хорошо. Пойдемте. Я проведу вас в его палату. Пойдемте!

Сальвадор остался в приемном покое, а Доминик прошла вслед за доктором Веррезом в лифт. Сердце ее колотилось, как попавшая в клетку птичка.

Лифт остановился на третьем этаже. Доктор Веррез подвел Доминик в старшей сестре и представил ее. Сестра Санчез улыбнулась доктору, потом озабоченно посмотрела на Доминик.

– Мне кажется, сеньора Сантос, что ваш супруг еще не готов к тому, чтобы вы увидели его раны, – осторожно подбирая слова, сказала она. – Кроме того, сейчас у него посетительница.

Сердце Доминик оборвалось.

– Посетительница? – упавшим голосом повторила она, лихорадочно перебирая в уме знакомые имена. Софи? Клаудиа? Или кто-то еще…

– Да, – спокойно сказала сестра Санчез. – Сеньорита Сантос, сестра сеньора.

– Изабелла! – изумленно воскликнула Доминик. – Но я думала…

Сестра кивнула.

– Вы думаете, что она послушница монастыря, не так ли?

– Да!

– Судя по всему, мать-настоятельница сделала для нее исключение, позволив посетить пострадавшего брата. Ведь, если не считать вас, то она его единственная родственница. Да?

Доминик почувствовала, что ее щеки заливает румянец. Она не знала. Она не знала!

– Я… Я… – пролепетала она, но на выручку пришел доктор Веррез.

– Может быть, было бы даже лучше, если сеньора Сантос навестит своего мужа, пока у него сидит сестра. Так, возможно, будет легче для них обоих.

– Да, наверное, вы правы, – согласилась сестра Санчез. – Вы хотите, чтобы я пошла с вами, senhora?

Доминик покачала головой.

– Нет. Нет, это ни к чему. Покажите мне, пожалуйста, как к нему пройти…

Палата оказалась как раз напротив и Доминик, кивком поблагодарив сестру и доктора Верреза, медленно прошагала к двери. Затем, собравшись с духом, толкнула дверь и вошла.

Винсент лежал на подушках в темной пижаме, придававшей его бронзовой коже еще более смуглый оттенок. Как и предупреждал врач, левый глаз его скрывала повязка, а обожженные лоб и щека показались Доминик одним багровым пятном. Какими бы страшными и безобразными не выглядели эти раны, сердце Доминик всколыхнулось от любви и нежности.

Девушка в темном одеянии, сидевшая у изголовья его кровати, при виде Доминик встала, но Доминик даже не успела разглядеть ее; все ее внимание было приковано к Винсенту. Его здоровый правый глаз уставился на нее.

– Por Dios,* Доминик! – гневно воскликнул Винсент. – Что ты здесь делаешь? Я же приказал, чтобы тебя не пускали!

Доминик испуганно сжалась.

– Винсент… – робко начала она.

Девушка, которую Доминик узнала по фотографии, которую видела в апартаментах Винсента, произнесла:

– Твоя жена имеет право навестить тебя, Винсент, и поддержать в трудную минуту.

></emphasis> – *Бога ради! (порт.).

Голос ее прозвучал мягко, но уверенно.

– У Доминик вообще нет никаких прав!

Доминик судорожно сглотнула, но в этот миг девушка в темном подошла к ней и сказала:

– Я Изабелла Сантос, сестра Винсента.

Доминик собрала остатки сил.

– Д-да, я знаю, – промолвила она. – Я… Мне только жаль, что мы познакомились при таких грустных обстоятельствах.

Изабелла улыбнулась.

– Присядьте, – пригласила она. – Я уже ухожу.

– Нет! – окрик Винсента прозвучал, как щелчок хлыста. – Изабелла, останься, прошу тебя!

Доминик нервно вцепилась в ремешок сумочки.

– Может быть… мне все-таки лучше уйти… – выдавила она, сознавая, что силы ее на пределе.

– Ерунда! – воскликнула Изабелла. – Мой брат слишком переживает из-за своих ран. Он почему-то вбил себе в голову, что важнее внешности ничего нет.

– Изабелла! Замолчи, черт возьми! – устало пробормотал Винсент. – Неужели ты не видишь, что она просто мечтает сбежать? И я ее не виню. Уверен, что моя физиономия отпугнет и мясника!

– Неправда! – горячо вскричала Доминик. – Неужели ты думаешь, что мне так важно, как ты выглядишь? Господи, я так счастлива, что ты жив!

– Мне трудно в это поверить, – ворчливо сказал Винсент. – Мне кажется, тебе было бы гораздо легче, если бы я погиб!

– О! – рука Доминик взлетела к горлу. – Как ты можешь такое говорить?

Изабелла осуждающе посмотрела на брата.

– Перестань, Винсент! Неужели ты не замечаешь, что Доминик едва держится на ногах? Должно быть, для нее это был страшный удар…

– Уходите! Обе! – потребовал Винсент. – Я устал.

Доминик посмотрела на Изабеллу, а та, вздохнув, кивнула.

Снаружи в коридоре Доминик не выдержала и разрыдалась. Доктор Веррез встревоженно подскочил к ней.

– Сеньора Сантос! – воскликнул он. – Неужели вы так огорчились из-за его внешности? Я ведь предупреждал вас…

– О, нет! – вскричала Доминик. – Дело вовсе не в его внешности. Я… Я не могу объяснить… Простите меня.

Она бегом бросилась к лифту и поспешно нажала на кнопку вызова. Подоспевшая Изабелла обняла ее за плечи.

Когда они спустились в холл, вышедший навстречу Сальвадор тепло поздоровался с Изабеллой и поцеловал ей руку. Изабелла начала быстро говорить с ним по-португальски, потом Сальвадор кивнул и он покинули больницу все вместе.

Изабелла помогла Доминик залезть в машину, а сама села с ней рядом. Сальвадор занял место за рулем.

– Теперь, – обратилась Изабелла по-английски к Доминик, – мы поедем в отель. Там мы с вами отдохнем, поговорим по душам и, кто знает, может, придумаем, как выбраться из этого положения.

Откинувшись на мягкие подушки огромного дивана в гостиничных апартаментах, Изабелла дружелюбно посмотрела на Доминик и спросила:

– Что же все-таки произошло между вами и Винсентом? Почему он так враждебно относится к своей жене всего через три дня после свадьбы?

Доминик отставила в сторону чашечку кофе и потянулась за сигаретами.

– А разве он вам не сказал? – спросила она, дрожащей рукой поднося спичку к сигарете.

– Нет, – спокойно ответила Изабелла. – В противном случае я бы вас не спрашивала. Я никогда не проявляю излишнего любопытства. Просто… я люблю своего брата и мне горько видеть, что он страдает.

– Страдает? – эхом откликнулась Доминик. – Разве он страдает? Мне так не кажется. По-моему, он меня ненавидит!

– Ну нет! – возмущенно воскликнула Изабелла. – Я знаю Винсента лучше, чем вы. Я вижу, когда… когда он из-за чего расстроен. Может быть, вы все-таки расскажете мне по порядку обо всем, что случилось?

Доминик вздохнула. Как объяснить Изабелле, из-за чего они поссорились? Не могла же она сказать ей, что все поизошло из-за нее и Джона Хардинга?

Наконец, она произнесла:

– Я… Он не говорил мне, что был уже прежде женат.

– Понятно, – кивнула Изабелла. – Скажите, Доминик, как давно вы знаете моего брата? Сколько вы были с ним знакомы, прежде чем выйти за него замуж?

Доминик вспыхнула.

– Недолго.

– Сколько?

Доминик замялась.

– Значит, это была любовь с первого взгляда?

– Можно сказать, да, – осторожно согласилась Доминик.

– И, должно быть, вам мало что известно друг о друге, верно?

– Да.

– А что вы вообще знаете о Винсенте? О его прошлом? Вы знаете его историю?

Доминик кинула на нее беспомощный взгляд.

– Нет, я не знаю ровным счетом ничего. Это трудно объяснить, вам это, наверное, покажется бредом, но… мы почти не разговаривали. Нам это тогда казалось несущественным. А потом… – Она вздохнула. – У нас не было времени. Я знаю только то, что рассказал Сальвадор.

Изабелла изучающе посмотрела на нее.

– Что ж, я расскажу вам о своем брате, – сказала она. – По меньшей мере то, что вам следует знать.

Доминик благодарно кивнула.

Изабелла вздохнула.

– Вы, возможно, удивитесь, – начала она, – но мы с Винсентом – вовсе не единственные дети у наших родителей. У нас много братьев и сестер, но мы их не знаем.

Доминик изумленно уставилась на нее.

– Что вы имеете в виду?

Изабелла развела руками.

– Наши родители были очень бедными. Нищими. Нас было, я думаю, девять – братьев и сестер. Родители не могли нас кормить и мы, предоставленные сами себе, целыми днями слонялись по улицам, как детишки из фавел, которых вы, должно быть, видели. Да?

– Да.

– Вы, конечно, не знаете, что такое жить в нищете. Просто, если такого не испытаешь, то трудно понять, что значит – жить впроголодь, не иметь обуви и одежды, даже обыкновенной расчески. Да, мы голодали, но мы всегда держались вместе, Винсент и я. Он был гораздо старше и, естественно, умнее. – Изабелла улыбнулась. – Однажды в наши фавелы зашел незнакомый мужчина. Деловой человек. Мой отец работал на его фирму и, должно быть, украл немного денег. Этот человек грозил сдать его полиции, но отец стал плакать и говорить, что у него огромная семья, что мы все умрем от голода, если его посадят в тюрьму. Видимо, это все-таки был добрый человек, потому что он посмотрел на нас и внезапно улыбнулся, а Винсент улыбнулся ему в ответ. Человек подошел к Винсенту, погладил по голове и спросил нашего отца, как зовут мальчугана. Тогда мы, конечно, не знали, что он задумал. Оказывается, у сеньора Сантоса – а это был он – и его супруги не было своих детей, и он захотел усыновить Винсента. Он предложил отцу деньги, много денег, и отец сразу согласился. Он всегда был охоч до денег. Но Винсент отказался – он сказал, что без меня не уйдет. Я жалею об этом, потому что всегда причиняла моему брату одни неприятности.

Изабелла тяжело вздохнула.

Доминик начала кое-что понимать.

– Сколько… Сколько лет было тогда Винсенту?

– Одиннадцать. А мне три. Это было двадцать лет назад.

Доминик встряхнула головой.

– А вы с тех пор видели своих родителей?

– Нет. Они куда-то переехали и нам не удалось их разыскать.

– Но это ужасно!

– Такова жизнь, Доминик.

– Поэтому… Из-за этого Винсент бывает таким… озлобленным?

– Возможно. Во всяком случае, это, конечно, наложило отпечаток на своеобразие его характера.

– Понимаю, – задумчиво произнесла Доминик. – А кто была его жена?

– Валентина?

– Да. Он любил ее?

Изабела покачала головой.

– Их брак был фарсом. Валентина Кордоба владела целой уймой компаний. Это была безжалостная и несметно богатая деловая женщина, о которой все говорили, что у нее нет сердца. Она нацелилась на компанию «Сантос корпорейшн» и прибрала бы ее к рукам, если бы наш приемный отец не уговорил Винсента вмешаться. Винсенту тогда был двадцать один год, а Валентине – тридцать три или даже тридцать четыре. Но, как вы, наверное, и сами заметили, Винсент, когда захочет, может быть абсолютно неотразимым. Ему потребовался всего один вечер, чтобы приручить эту страшную женщину. Она сама потребовала, чтобы он на ней женился.

Доминик пришла в ужас.

– Вот, значит, из-за чего он женился… – прошептала она.

– Да. – Изабелла вздохнула. – Наш отец был в восторге. Он и мечтать не cмел о таком повороте событий. И Винсент знал об этом. В конце концов, это был его долг по отношению к человеку, который дал ему свое имя и сделал своим наследником. Тем более, что отец был уже тяжело болен.

Доминик встряхнула головой.

– Просто невероятно! И… брак был удачный?

– В каком-то смысле – да. Валентина была довольна. А вот Винсент, конечно, счастлив не был.

Доминик затушила сигарету. Во рту у нее пересохло. Если Винсент уже однажды женился из-за денег, почему бы ему второй раз не жениться из мести? Ей это показалось вполне возможным, и она пришла в ужас.

– А… от чего умерла Валентина? – спросила Доминик.

– Она летала в Новый Орлеан навестить своих родственников, дядю и тетю. На обратном пути самолет взорвался при взлете.

– Надо же, – Доминик сглотнула. – Как удачно для Винсента!

– Не надо так говорить, – осадила ее Изабелла. – Мне и так уже кажется, что причина вашей размолвки не только в его предыдущем браке. Попробуйте понять, Доминик, Винсенту в жизни приходилось довольно туго, он испытал много, очень много. Чего стоила хотя бы наша голодная жизнь в фавелах! А брак с Валентиной? И в довершение всего – я! Понимаете, я связалась с одним человеком… Впрочем, это вам неинтерсно. Как бы то ни было, Винсент был потрясен, когда я решила постричься в монахини. Он пытался отговорить меня, но я настояла на своем.

Доминик закусила губу. Если бы она только могла спросить Изабеллу об этом человеке! А ведь Изабелла даже не знала причины, из-за которой Доминик прилетела в Бразилию. Значит, она не подозревала и о причине, побудившей Винсента познакомиться с ней.

Их разговор еще продолжался, но уже в более спокойных тонах. Доминик решила, что лучше всего будет, если завтра, попытавшись еще раз поговорить с Винсентом, она вернется в Бела-Висту.

Изабелла одобрила этот план и добавила:

– Я думаю, что после пересадки кожи Винсента должны переправить в Бела-Висту.

– Вот как? – спросила Доминик.

– А почему нет? А потом он может оставаться в Минья-Терре; если там будет хорошая медсестра, конечно.

Доминик нахмурилась. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы в их жизнь вошла еще одна женщина. Но никакой причины возражать у нее не было, никакой логической причины.

– Да, – с сомнением согласилась она. – А вы? Что будете делать вы?

– Я? – Изабелла пожала плечами. – Не знаю. Монастырь находится довольно далеко от Рио-де-Жанейро. Если я уеду, то уже не смогу навещать его здесь, а тем более в том случае, если его перевезут в Бела-Висту.

– Тогда… Может быть, вы приедете и останетесь жить с нами в Минья-Терре? – порывисто предложила Доминик. С таким союзником как Изабелла она бы чувствовала себя гораздо увереннее.

Вечером, когда Изабелла отправилась к Винсенту, Доминик попросила Сальвадора покатать ее на машине. Сальвадор повез ее на побережье. Доминик неотрывно смотрела из окна на изумительные красоты, потом вдруг спросила:

– Ты сегодня днем навещал Винсента?

Сальвадор улыбнулся уголком рта.

– Это догадка… или вопрос?

– Это догадка.

Сальвадор усмехнулся.

– Вы правы, senhora. Я был у него.

– Ну и?

– Что «и»?

– О, Сальвадор, что случилось? Он говорил про меня? Он рассердился за то, что привез меня?

– Рассердился? Да. Но не на вас. – Сальвадор вздохнул. – Как бы вы себя вели, окажись на месте сеньора Сантоса сеньор Хардинг? Вы бы тоже следили за каждым его шагом? Подозревали во всех смертных грехах? Обвинили бы в обмане на основании сплетен, услышанных от старой ведьмы? Стали бы изводить его, поступая наперекор всем просьбам и требованиям?

Доминик нахмурилась.

– Я тебя не понимаю, Сальвадор.

– Понимаете. Ответьте – вы бы вели себя так же?

– С Джоном все было бы иначе, – задумчиво сказала Доминик. – Он не такой, как Винсент. Он… более надежный.

– Вы думаете? Даже несмотря на то, что он соблазнил сеньориту Сантос и разбил ее сердце?

Доминик пристально посмотрела на него.

– Ты же этого не знаешь!

– О, нет, senhora, знаю. Это происходило на моих глазах. Изабелла была совсем молоденькая и неопытная. Неоперившийся цыпленок. А ваш сеньор Хардинг – для него это было просто легкое увлечение. Приятный роман. Ее смуглая красота после белокурых англичанок пленила его. Да, senhora, он соскучился по удовольствиям и остановил свой выбор на юной Изабелле.

– Я не верю тебе! – вскричала уязвленная Доминик. – Ведь мы… Мы были обручены!

– Да. Но ведь вы сами отказались приехать вместе с ним. Настояли на длительной помолвке.

– Откуда ты знаешь?

– Ваш сеньор Хардинг – не самый скрытный человек, senhora. Ему было скучно и одиноко до тех пор, пока он не познакомился с Изабеллой Сантос, в «Сантос-клубе». Сеньор Хардинг весь вечер не сводил с нее глаз. Он был просто очарован. Вы, должно быть, согласитесь со мной, что она – красивая женщина.

– Разумеется, – нетерпеливо сказала Доминик, отбрасывая со лба выбившуюся прядь. – И что дальше?

– Вы, наверное, и сами догадались. Изабелла влюбилась в вашего красавчика Хардинга, а он притворился, будто для него она тоже что-то значит. Поговаривали даже, что он готов разорвать помолвку с вами. Однако, когда дошло до дела, он отказался. Сказал, что ничего никому не обещал!

Сальвадор казался обескураженным и Доминик могла понять – почему. Европейская эмансипация не коснулась бразильских женщин, которые воспринимали подобные романы слишком серьезно. Если женщина в отношениях с мужчиной заходит слишком далеко, то только потому, что он на ней женится. Она теперь поняла, чем вызваны гнев и жажда мести у Винсента, но не могла понять, как Джон, совершив такое, мог продолжать писать ей столь красочные любовные письма.

Вздохнув, Доминик сказала:

– Но это все равно ничего не меняет, Сальвадор. Винсент по-прежнему меня ненавидит!

– Нет, senhora, вы заблуждаетесь, – ответил Сальвадор, запуская мотор.