Текст книги "Цвет боли: бархат"

– Что это? – Ларс распечатку взял, но смотрел на жену. Ее лицо поразило настолько, что глаз отвести не мог.

– Это дневник твоей любовницы, выложенный в Сети, Ларс.

– Кого?!

– Карин Персон.

Он уже пробегал взглядом строчку за строчкой, желваки ходили ходуном. Остановился, не дочитав, вскинул глаза на Линн.

– Подожди здесь, только телефон не выключай, прошу тебя. И на звонок ответь. Фрида, не отпускай ее, пожалуйста!

Ларс выскочил из комнаты так, словно боялся опоздать на самолет обратно…

Дорожная сумка с наклейкой осталась стоять на стуле возле двери.

В редакцию летел пулей, благо все рядом, но по пути успел позвонить:

– Алан, твои сотрудники еще не разошлись?

Редактор был удивлен:

– Нет, Ларс, а что случилось?

– А Карин?

– Тоже на месте. Да что произошло, почему у тебя такой голос?

– Задержи всех, я сейчас приеду, слышишь?

– Хорошо…

Вообще-то никто не уходил с работы, пока они не закончили новый номер, чтобы за вечер сам редактор успел все доделать и отдать в печать. Номер еще не был готов, и все трудились голова к голове.

– Эй, никому не уходить, это всех касается! Ларс сейчас приедет.

Алан почему-то не стал говорить Карин отдельно. Красотка и без того липнет к Ларсу, словно скотч. Уже хотел сделать замечание, что это добром не кончится… Вообще, она красивая стерва, стройная и под плетью хорошо держится, но навязчивая.

Ларс буквально ворвался в редакцию, гаркнул на всю их большую комнату:

– Карин!

Та смутилась:

– Да, Ларс?

Обернулись все, из своего закутка выскочил Алан, замер с каким-то текстом в руках. Ларс швырнул на стол перед Карин распечатку:

– Что это?!

Алан решил, что красотка из самоуверенности написала что-то не то по поводу работы фонда, хотел успокоить, мол, эта статья не сдана в набор, все можно исправить, но Карин, только глянув на листы, почему-то пошла красными пятнами.

– Ларс, я объясню, пойдем поговорим…

– Объясняй здесь.

– Это просто сексуальные фантазии одинокой женщины… – она почти заикалась, было видно, что просто не знает, что сказать. Такой Карин не видели не только коллеги, но и Алан.

– Это твой дневник в блоге! И твои фантазии обо мне с упоминанием моего имени! – Казалось, еще чуть, и Ларс просто отхлещет Карин этими же листами по лицу.

– Я сейчас удалю, – потерявшая всю свою уверенность красотка быстро защелкала клавишами и затеребила мышь, – вот… вот уже удалила. Успокойся, Ларс… Я все объясню…

– Объяснишь. Вот это, – он что-то быстро написал на листе бумаги, – телефон моей жены. Ты сейчас позвонишь ей и все объяснишь. Расскажешь о своих сексуальных фантазиях и о том, как было в действительности.

Алан не выдержал, взял принесенные Ларсом листы со стола Карин и стал читать.

– Ах ты ж дрянь!

Но Карин уже начала приходить в себя, в глазах появилась легкая насмешка:

– Ларс, ты так боишься гнева своей супруги? Хорошо, я позвоню вечером и извинюсь.

Ларс навис над сидящей девушкой:

– Слушай меня внимательно и запоминай. Ты сейчас же, отсюда, у всех на виду позвонишь Линн и расскажешь правду.

– А если твоя ревнивая жена мне не поверит или не захочет разговаривать? – В голосе красотки появились истеричные нотки, она уже поняла, что Ларс не шутит и дело может обернуться плохо.

– Я бы тоже не поверил. Это твои проблемы, сумела облить меня грязью, сумей и отмыть. Но это не все. С завтрашнего дня ты здесь не работаешь, и в завтрашнем номере у вас появится статья о твоей непорядочности и лживости.

Карин усмехнулась, он не рискнет вытаскивать на свет всю грязь, которую она вылила. Уничтожила записи? Ничего, их не так трудно восстановить. Жаль, не успели широко разойтись, всего пара десятков человек прочитали.

– И последнее… – Ларс выпрямился, нависая уже над всей редакцией, в которой стояла тишина. Он остыл, гнев больше не бурлил, стал холодным и от того более страшным, – если ты сегодня не сделаешь то, что я сказал, завтра мы встретимся в суде, и поверь, я не пожалею денег на адвоката, который посадит тебя за ложь и оскорбление надолго.

Он круто развернулся, чтобы выйти. Карин поняла, что несостоявшийся любовник не шутит.

– Ларс, но если она не станет со мной разговаривать?!

Не оборачиваясь, он резко бросил:

– Значит, стой до утра перед Линн на коленях!

Входная дверь грохнула, словно выстрелили из пушки.

Тяжелое молчание висело еще некоторое время, все не только не разговаривали, но и не шевелились. Первым опомнился Алан:

– Карин, ты последняя дура! И он будет прав, если посадит тебя за такое. Звони Линн!

– А статья? – осторожно поинтересовался кто-то.

– Я поговорю с Ларсом сам. Звони, Карин.

Линн не обращала внимания на звонивший телефон, разговаривать с Ларсом не хотелось совсем. И домой вернуться тоже не могла, бабушка сразу все поймет. Невольно прошептала:

– За что мне такое?

– Линн, возьми трубку. Ларс просил, чтобы ты ответила.

– Не хочу, Фрида.

– Это какой-то незнакомый номер, стационарный, не мобильный.

– Возьми сама.

Фрида действительно ответила:

– Слушаю.

– Линн, это Карин, мне нужно кое в чем тебе признаться…

– Это не Линн, что ей передать?

Карин даже воспрянула духом. Трубку взяла не Линн? Ну и слава богу. Все свидетели, что она позвонила и поговорила, извинилась…

– Я хочу извиниться за свои записи, сказать, что это лишь литературная фантазия, а имя Ларса случайно совпало с именем моего вымышленного героя…

Договорить не успела, подскочил Алан, вырвал трубку, закричал в нее:

– Линн, не слушай ты эту дрянь! Ничего у нее с Ларсом не было, я свидетель!

– Это не Линн, она не хочет разговаривать с Карин.

– Это Алан, пожалуйста, передайте трубку Линн, скажите, что это Алан.

Ничего не нужно объяснять, Алан кричал так, что было слышно и Магнусу в соседней комнате. Линн, устало вздохнув, взяла трубку:

– Алан, перестань кричать. Мне безразлично, что вы или Карин скажете, все было достаточно подробно и ярко расписано, не нужно ничего объяснять. И не звоните больше, пожалуйста.

Она выключила телефон. На том конце Алан со стоном опустил трубку:

– Ты идиотка, она не станет тебя слушать, и правильно сделает. А завтра Ларс просто прикроет нас всех, а тебя посадит за решетку надолго. И тоже правильно сделает.

– Что я могу?! Ты же слышишь эту ревнивую клушу?

Теперь Алан взбесился по-настоящему:

– Ты Линн и в подметки не годишься! И если из-за твоей самодовольной дури пострадает редакция, я сам дам показания против тебя в суде!

Теперь грохнула уже его дверь. Разгром завершил горшок с цветком, уже давно стоявший на верхней полке стеллажа крайне неустойчиво. Земля из него разлетелась по столу Карин весьма эффектно.

В офисе Фриды некоторое время тоже стояла тишина, потом она решила, что у Линн было достаточно времени, чтобы успокоиться.

– Линн, ты слышала, что сказал Алан?

Линн поднялась, принялась складывать свои бумаги в сумку.

– Фрида, они все зависят от Ларса, существуют на его деньги, они тебе что угодно скажут под диктовку. Я только одного не понимаю – зачем Ларсу нужно оправдываться?

– Потому что ничего не было, – раздался голос самого Ларса. – И я не оправдываюсь, я хочу, чтобы ты поняла, что она лгала.

– Ларс, – голос Линн звучал совершенно спокойно, – если я ни с кем не занималась БДСМ, не имела встреч на стороне и никому не давала номер своего телефона, то никому не пришло в голову написать обо мне такое. Я тебе советовала не подставлять шею, чтобы на ней не висли? Могу добавить: не давай повода – не будут лгать. Если бы ты не порол ее, не встречался с ней в Гетеборге и не любезничал вчера вечером, она не имела бы оснований что-то додумывать, если вообще додумала… Линн развернулась и вышла из комнаты, бросив на ходу: – Фрида, я приду завтра к двенадцати.

В полной тишине было слышно, как ее каблучки застучали по ступенькам, хлопнула входная дверь.

Ларс остался стоять, только желваки снова ходили ходуном.

– Ларс, догони ее, не стой столбом!

Он только покачал головой:

– Линн права, это моя вина. Видел, что Карин ко мне липнет, но мужское эго играло: красивая дрянь обхаживала…

В голосе горечь.

– Ну и что теперь? Ты отпустишь Линн вот так?! Ты же говорил, что любишь ее?

Ларс сорвался с места, он успел подскочить к машине до того, как Линн отъехала.

– Линн, эта дрянь завтра будет жестоко наказана. Об одном прошу: позволь мне видеться с Мари и… не подавай пока на развод…

– Мне не нужно ее наказание, мне вообще наплевать на Карин. Не она, так была бы другая, тебе же нравится, когда красотки вьются вокруг тебя, значит, завтра еще кто-то выложит в Сеть подробности романа с тобой. Запретить видеться с Мари я тебе не могу, ты ее отец. А развод… какая разница, женаты мы или нет?

Он остался стоять, глядя вслед. Линн опустила свое стекло полностью и отправилась не домой, а просто куда глаза глядят. Ветер в окно сушил слезы, которые застилали глаза, текли по лицу.

Романтическая любовь… сказочная любовь… любовь на всю жизнь… которую может разбить любая наглая красотка… разве это любовь?

У нее больше не было сил ни бороться, ни сопротивляться, ни даже думать об этом. И слез тоже не осталось. Оставались Мари и работа.

Ларс попытался поговорить, но Линн отвечала:

– Не сейчас. Я не могу, Ларс.

– Скажи, что я должен сделать, чтобы ты поверила, что у меня с Карин ничего, кроме того сеанса, когда я ставил руку Алану, не было? Она солгала.

– Ничего не нужно, я понимаю, что она ради сохранения работы скажет что угодно.

– Ее все равно уволят.

– А вот этого делать не стоит, увольнение будет выглядеть как месть с моей стороны и попытка оправдаться с твоей. Глупо. Ларс, я тебя прошу, дай мне время все понять самой.

– Хорошо. Линн, клянусь, что ее выкладки в блоге неправда.

– Не клянись. До свидания.

Он уехал на Эстермальмсгатан, Линн с Мари пока остались на Библиотексгатан.

У Линн появилась задумка снова сбежать в квартиру к своим студенческим друзьям Дорис и Лукасу. Выбравшись едва живой из страшного подвала, где пытали девушек для снафф-видео, она попыталась спрятаться от всех именно у Лукаса, который жил в районе Карлаплан в большой квартире своего дяди, пока работающего в Южной Америке по контракту.

Но там к ним присоединился Ларс, и никакой «норки» не получилось. Может, теперь попробовать? И, конечно, как можно больше времени проводить в офисе, только чтобы не отвечать на бесконечные вопросы бабушки и Свена.

– Фрида, ты можешь загрузить меня работой? Я буду приходить с Мари, нужно хоть чем-то заняться, чтобы не сойти с ума.

– У тебя учеба.

– Я буду писать работы в офисе и отвечать на звонки, когда такие появятся.

Хорошее замечание: «Когда появятся». Словно почувствовав, что Фриду вовсе не интересует слежка за неверными супругами, таковые просто перестали звонить, а желающих воспользоваться услугами частного детектива в вопросах криминала не находилось. Фрида понимала, что дольше месяца не выдержит, просто так сидеть у Ларса на шее, да еще и после того, как разоблачила его связь с этой Карин, нельзя, нужно закрывать агентство.

Но пока оно существует, пусть будет местом встреч подруг. Хоть какая-то польза.

– Конечно, приезжай.

Следующий день принес неприятные новости, но уже не личного характера.

Пурпур и золото с неприятностями

Все кандидатуры на роль виновников отравления Аники Флинт отпали одна за другой. Никому не было смысла травить женщину, которая содержала их или чем-то помогала. Последний вариант – Карл Адлер – тоже не имел никакого мотива. Фрида снова задумалась: может, и не было никакого отравления? Но откуда тогда амоксициллин?

Нет, еще одна зацепка оставалась – исчезнувшая Лора Трувассон. Несмотря на то что все сотрудники клиники в один голос говорили, что Лора, видно, многим обязана Анике и та непременно забрала бы ее с собой в Германию, сомнения оставались. Что, если именно этого Аника делать и не собиралась? Лора, знавшая какой-то секрет, Анике Флинт стала не нужна и даже опасна. Это могла быть месть.

Но о Лоре ничего, кроме тех данных, которые восстановил Магнус, у них не было. На фотографии женщина средних лет со стрижкой каре, волосы явно крашеные, но, возможно, просто закрашивала седину. Лицо, каких в Стокгольме тысячи. Адрес наверняка фальшивый, а если и настоящий, она давно его покинула.

И все-таки давно нужно было сходить туда, мало ли что удастся узнать, например, у соседей.

Но идти пришлось не к Лоре Трувассон.

– Фрида Волер?

Голос был незнаком, и Фрида невольно напряглась. Во время столь странного расследования трудно не ожидать какой-нибудь гадости. Но не ответить нельзя, ведь звонивший знал ее номер и имя, значит, знал, что трубку возьмет она.

– Да. С кем я говорю?

– Я Оке Винтер, ваш телефон мне дал Даг Вангер. Нам нужно поговорить о деле Аники Флинт. Назовите время и место, где мы могли бы это сделать.

Договорившись о встрече через час, Фрида бросилась к Магнусу:

– Ты можешь раздобыть мне фото этого Оке? Хочу понимать, он ли пришел на встречу?

– Запросто, – кивнул компьютерный гений, уже щелкая клавишами и гоняя курсор мышки по экрану. Фриду всегда поражало, как он вообще успевает понять, что увидел на изменившихся картинках. – Вот твой Оке Винтер, только одна на встречу с ним или с кем-то другим ты не пойдешь. Когда назначила?

– Уже через сорок минут. Ты намерен идти со мной?

– Да, даже если ты против.

Фрида, почувствовав облегчение, помотала головой:

– Конечно, не против. Магнус, только ты и друг.

Тот самодовольно хмыкнул:

– Неужели сомневалась?

На экране уверенный в себе мужчина лет тридцати с волевым подбородком и твердым взглядом. В американских фильмах такие играют героев, спасающих человечество, причем героев-солдат, мужественных, надежных, не ведающих страха и жалости к поверженным врагам.

«М-да… Даг Вангер на него не похож…» – невольно подумала Фрида.

На встречу пришел Оке Винтер, увидев Магнуса, на мгновение застыл, но потом кивнул:

– Вы с защитником? Правильно. Фрида, я знаю, что вы заново расследуете то, что я уже сделал. Хотите услышать мое мнение и получить некоторые факты?

– Хочу.

– Я вел это дело, но довольно быстро закрыл. Вот копия заключения Агнесс, думаю, ей вы доверяете?

Пока Фрида читала заключение, а Магнус дышал ей в ухо, заглядывая через плечо, Оке пояснил:

– Аника Флинт умерла от травм, не совместимых с жизнью, в результате аварии, которая случилась из-за ее анафилактического шока. Первое, что пришло на ум всем, – ее аллергическая реакция на пенициллин, вернее, его производные, например, амоксициллин. Авария произошла из-за того, что Аника Флинт, ведя машину на большой скорости, попыталась дотянуться до своего ингалятора, чтобы вдохнуть спасительный препарат. Успей она, осталась бы жива, но машину уже занесло…

– Но в заключении Агнесс не пишется об амоксициллине. Здесь указан неизвестный препарат…

– Да, именно поэтому я и предложил встретиться. Ее родственники настаивали на амоксициллине, потому что у Аники уже был однажды шок из-за его применения. Но это не он, к тому же в желудке не было следов амоксициллина. Никто не подливал антибиотик погибшей в питье, как пыталась нас убедить дочь.

Фрида выглядела растерянной.

– Значит, нужно искать это неизвестное вещество…

Оке усмехнулся:

– Фрида, мы не бросили все на полпути, Агнесс очень дотошная, вы же помните. Анику никто не травил через желудок, препарат попал в ее организм после укола.

– Стоп! – подняла руки вверх Фрида. – Я прекрасно помню, что вы заявили: Аника Флинт погибла из-за несчастного случая. Это не так?

– Так.

– Но этого случая не было бы, не будь анафилактического шока?

– Да.

Спокойствию супергероя с волевым подбородком могли бы позавидовать все американские киногерои, вместе взятые. У Фриды почему-то мелькнула досада на его непробиваемость.

– А шок вызван уколом? И вы считаете, что криминала в этом нет?

– Нет, – теперь Оке почти смеялся. – Вы не медик, однако материалы по возникновению анафилактического шока изучили, я думаю, основательно. Вы должны помнить, что он возникает не только из-за реакции на пенициллин и его производные. У Аники было немало аллергий другого рода.

– Да, я помню: на орехи, например.

– Верно, а еще знаете, что в случае попадания в организм не через пищевод, а через кровь реакция ускоряется в несколько раз, тем более столь сильная. Это означает, что после погубившего Анику укола до аварии не могло пройти больше четверти часа. Я вам больше могу сказать: у погибшей была мгновенная реакция в ответ на второй контакт с аллергеном.

– Я уже ничего не понимаю. Укола было два?

Магнус тоже не выдержал, поинтересовавшись:

– А как же тот, кто уколол? Он-то куда делся?

– Тот, кто ввел аллерген? Их было двое, и они погибли вместе с Аникой, даже за пару мгновений до нее.

– Что?!

– Это не уколы, это укусы двух большущих ос. После первого она успела схватиться за препарат, но остановиться уже не успела, последовал второй укус, и Флинт потеряла сознание. Это объясняет то, что машина не вылетела на встречную полосу, а врезалась в столб – Аника из последних сил пыталась съехать на обочину. А трупы двух ос мы нашли в машине.

Фрида молчала, пытаясь переварить услышанное. Осы…

– Но почему Петра Флинт так настаивала на том, что ее матери подмешали в питье амоксициллин?

– Она стала говорить об этом на следующий день после гибели матери, после того как услышала наше утверждение, что дело в анафилактическом шоке. А вот почему… Дело закрыто, и я больше ничего не могу расследовать. А вы можете, даже невзирая на отказ Андреаса Флинта от продолжения. Петра ничего не знает об укусах ос, но и о амоксициллине речи не шло… Что-то во всем этом не так, попытайтесь разобраться. А вот здесь, – Оке протянул Фриде флешку, – все данные дорожных видеокамер, зафиксировавших машину Аники Флинт в интересующее нас время. В машину никто не садился, кроме двух непрошеных пассажирок, о них вы теперь знаете, но по пути Флинт с кем-то встречалась. Та, с кем Аника беседовала на заправке, не виновна в ее гибели, но она может вас заинтересовать.

– Думаете, это она пустила ос в салон?

– Нет, осы залетели сами, я даже знаю где – в кафе быстрого питания на трассе, где она останавливалась купить что-то. Моего помощника Бьерна там тоже цапнула оса, к счастью, у него нет аллергии.

Немного помолчали. Неужели все так просто… и сложно одновременно?

– Почему вы дали эти данные мне?

– Расследование закрыто, я больше ничего не могу и, честно говоря, не имею времени этим заниматься. Аника Флинт погибла из-за двух больших ос, но там все не так просто. Я не могу, вы можете. Разберитесь. Может, никто и не виноват, но все же…

Фрида испытывала смешанные чувства. Было досадно, что столько времени и сил потрачено впустую, смерть Аники Флинт не была насильственной, и все расследование бесполезно. Конечно, лучше, когда смерть происходит в результате несчастного случая, а не по чьему-то злому умыслу. Но Винтер прав, там не все так чисто…

– Стоит ли вмешиваться в частную жизнь кого бы то ни было? Если Флинт предпочел отказаться от расследования, которое сам же и оплатил, а в гибели Аники никто не виноват…

– Возможно, – кивнул Оке, – потому я и принес вам эти записи. Посмотрите на женщину, с которой беседовала на заправке Аника Флинт. Если она не заинтересует вас, все это можете уничтожить, это копии. Будем считать дело и впрямь закрытым.

Магнус решил уточнить:

– У вас остались сомнения?

– Не в смерти Флинт. Но она с кем-то встречалась на заправке.

– Мы посмотрим. Если будут вопросы…

Винтер широко улыбнулся Фриде, показав тридцать два отменных настоящих зуба:

– Звоните, всегда отвечу. Вот мой телефон. Ваш я знаю.

Он поднялся из-за столика – высокий, стройный, широкоплечий и загорелый, хотя лето только началось.

– До свидания, – пожатие в меру крепкое, в меру деликатное.

«И все-то у него в порядке, – мысленно вздохнула Фрида, – совсем не то, что у Дага Вангера, закоренелого холостяка, вечно мучаемого сомнениями». Почему-то стало обидно за Дага, хотя сам Вангер сильно обидел Фриду.

От мыслей о разнице между Дагом и Оке ее отвлек Магнус:

– Поехали смотреть записи. Что он там увидел?

По пути они привычно взяли пиццу, Фрида даже поморщилась: когда-то, балуя Вангера его любимыми семлами, она здорово подсела на булочки со сливками, а теперь вот с Магнусом на пиццу.

Пока она заваривала кофе в квартире Магнуса, тот достал старый ноутбук и принялся просматривать записи с флешки. Это была мера безопасности – мало ли какой вирус подбросят, все сомнительные записи Магнус «проверял на вшивость», как он это называл, то есть на вирусы, и лишь потом допускал к основному компу.

– Фрида, вот оно, – позвал парень.

Она вошла с разогретой пиццей и двумя бокалами кофе.

– Помоги поставить.

Магнус подхватил:

– Сказала бы, я принес.

– Ладно, держи. Что там?

В ответ он кивнул на экран. Конечно, качество не ах какое, все же камеры наблюдения не кинокамеры, но узнать Анику Флинт, выходившую из машины, можно. Как и шагнувшую ей навстречу женщину.

– Вау!..

Забыт кофе, не до пиццы – второй женщиной была та самая исчезнувшая Лора Трувассон.

Прогнав видео несколько раз, они пересмотрели все остальные записи, убедились, что нигде, кроме той самой закусочной с осами, Аника Флинт больше не останавливалась. Закусочная с окошком для автомобилистов, не желающих покидать своего сиденья, Оке прав, у Аники были открыты окна, там она и подхватила своих убийц, которые, видно, облюбовали купленную женщиной еду и принялись защищать свою добычу, когда та протянула руку к покупке.

Но сейчас Фриду и Магнуса интересовали не осы и даже не Аника, а Лора. Сам факт, что она зачем-то встречалась с Аникой, а потом исчезла, неприятен.

Фрида позвонила Оке:

– Вы правы, нас заинтересовали те, кто встречался с Аникой Флинт на заправке. Это ее исчезнувшая помощница Лора.

– Лора Трувассон исчезла после этого?

– Да, на следующий день, предварительно стерев все данные о себе с компьютера администратора клиники.

– Никаких проблем с оперированными у Аники Флинт не было, не только в этой клинике, но и во всех остальных. Она на редкость удачливый хирург. У большинства бывают какие-то неурядицы, все же это хирургия, хотя и пластическая, а у нее ничего, – усмехнулся Винтер. – Это мне показалось подозрительным, но повода проверять не имелось.

– Петра Флинт знает больше, чем говорит.

– Несомненно. Это тем более удивительно, что именно она инициировала ваше расследование, так?

– Не совсем. Моя подруга… наша сотрудница Бритт знакома с Петрой, просто позвонила, чтобы высказать свои соболезнования, а та попросила расследовать.

– Что ж, почитайте скопированные материалы, если будут вопросы или нужна помощь – звоните.

– Поехали в офис, нужно отпустить на волю нашу мамашу.

– Да, а то она и пообедать не может, – согласился Магнус, – уже третий час.

– Сама ладно, а Мари?

Но Линн не страдала, она покормила малышку принесенным питанием, а себе заказала пиццу в офис. Мари спала, а Линн занималась, она твердо решила учиться, чтобы не отставать от мужа.

– Ну что, мамочка, можешь ехать со своей красавицей домой. – Фрида постаралась, чтобы голос звучал как можно бодрей.

– Зачем?

– Тебе же ребенка кормить пора?

– Давно накормила и все остальное тоже сделала. Фрида, были два звонка, один толковый, человек придет завтра, ему нужно разыскать сестру, которая сменила фамилию и давно не дает о себе знать. Он боится, что там случилась беда. Зайдет в четыре… А у вас как, есть что-то новое? Ты собиралась идти домой к этой Лоре, может, она что-то знает?

– Ох, там много всего… Не все так, как мы думали.

Фрида вкратце пересказала то, что узнала от Оке, и протянула Линн флешку:

– Смотри, там явно Лора…

Линн включила видео, некоторое время смотрела молча, потом ахнула:

– Фрида, кто это?!

Та подошла ближе.

– А… это Магнус свел вместе два видео, чтобы было понятней. Это машина Аники, видишь, она выходит на заправке, ее ждет Лора…

– Это она? – Линн почти с ужасом смотрела на экран.

– Да, Лора. Вот ее фотография, удаленная из компьютера Ханне, Магнус восстановил. А что? – даже испугалась реакции Линн подруга. Линн действительно была не в силах оторвать глаз от снимка Лоры Трувассон.

– Фрида, это… это Инга, хозяйка сказочного дома…

– Ты с ума сошла! Магнус, ну-ка, иди сюда. Увеличь изображение. Ты можешь его сделать четче?

Тот немного повозился с компьютером, косясь на встревоженную Линн:

– Чего ты испугалась?

– Магнус, это Инга. Лора Трувассон – это Инга.

– Ни фига себе поворотик! Линн, ты уверена?

– Да.

– Фрида, звони Оке, попроси приехать к нам, скажи, что есть нечто… – Магнус распоряжался уверенно, словно это он руководил расследованием, а не Фрида.

Винтер ответил, что будет буквально сейчас, он в нескольких минутах от их офиса.

Пока Оке добирался, они еще и еще раз просматривали видео, Линн стояла на своем: Лора – это Инга.

Знакомя Линн с Винтером, Фрида сначала просто назвала имя, потом добавила:

– Сейчас Юханссон, раньше была Линдберг.

У Оке округлились глаза:

– Вы Линн Линдберг?

– А что?

– Это вы свернули челюсть ударом ноги?

– Кажется, о моем подвиге уже ходят легенды? – пробормотала Линн, для которой каждое воспоминание о пребывании в страшном подвале было кошмаром, хотя теперь придется вспоминать и вспоминать, ведь хозяйка дома с подвалом для съемок снафф-видео вон на фотографии под новым именем – Лора Трувассон.

– А что, этого не было?

– Нечаянно получилось. Метила в ухо, но не дотянулась.

Оке рассмеялся.

– Ну, что вы нашли?

– Линн, скажи, – кивнула подруге Фрида.

Та усмехнулась:

– Ну, если Оке знает, какое отношение я имею к съемкам снафф-видео, то поймет, о чем речь. Лора – это Инга, хозяйка дома на острове.

Винтер ахнул:

– Того самого?!

– Да, я ее от кого угодно отличу. Слепая Инга – это зрячая Лора. – И вдруг сообразила: – Знаете, как можно проверить, не ошиблась ли я? Если найдется хоть одна вещь, принадлежащая Лоре, ее можно дать понюхать Бою, это пес Инги, он живет у Ларса в замке на острове. Бой учует, он был привязан к Инге. Или привезти Боя на ее квартиру.

– Нужно сказать Ларсу, а тебе нельзя лезть в это дело. – Фрида попыталась придать голосу строгость. – Помните, Ларс говорил, что Аника Флинт предыдущая владелица сказочного дома? Конечно, они связаны!

– Лезть или не лезть, я решу сама. Подумайте о другом: мы считали, что Петра подбросила амоксициллин Лили, чтобы отомстить ей за связь с Карлом Адлером, а в действительности она просто отводила подозрения от Лоры! Ее даже не устраивал вариант несчастного случая. Ну-ка, – Линн снова буквально приникла к экрану компьютера.

Оке изумленно смотрел на девушку, да уж, в умении логически мыслить ей не откажешь.

– Вот! Смотрите, она что-то объясняет Анике, словно не желая, чтобы та задерживалась.

– Хотела, чтобы та купила еду дальше? Оке, там всегда осы?

– Да, второй год ничего с ними поделать не могут, хоть «Авто-Мак» закрывай. И работающих тоже покусали. В прошлом году вывели, а весной появились снова.

– Тогда понятно, почему Инга стерла изображение Лоры Трувассон в компьютере.

Дело закручивалось в какой-то зловещий водоворот, это вдруг почувствовали все сразу.

Винтер уже набирал номер телефона.

– Даг, получай разрешение на обыск квартиры Лоры Трувассон и высылай туда наблюдение. Есть основание, Даг, есть. Лора – это Инга, хозяйка дома, где снималось… сам помнишь? Это она на видео с трассы. Хорошо, сейчас приеду туда. Тебе привет от… Фриды. Передам.

От Оке, да и от остальных, не укрылось, как вздрогнула Фрида, услышав имя своего бывшего напарника, из-за недоверия которого ушла из Управления. Фрида постаралась сделать вид, что снова изучает видео, но это плохо удавалось.

Винтер объяснил:

– Даг Вангер… думаю, все помнят, кто это, сейчас получит право на обыск в квартире Лоры Трувассон. Я поеду туда. Линн, ты останешься здесь! – он строго посмотрел на молодую маму, но та не возражала, куда ей с ребенком. – Остальные как хотят.

– Конечно, с тобой! – Магнус поднялся во весь рост, демонстрируя готовность скрутить кого-нибудь в бараний рог по первому требованию.

– Фрида, не хотите со мной в машине?

– Да, конечно.

Уже по пути Оке вдруг поинтересовался:

– Как вам работается самостоятельно?

В голосе Винтера Фрида не услышала ни насмешки, ни праздного любопытства, но все равно подозрительно покосилась:

– А что?

– Ничего, просто пытаюсь понять, насколько отличается ваша нынешняя работа от той, что была раньше.

– Отличается. Раньше в моем распоряжении было удостоверение и техническая мощь Управления. Первое обязывало отвечать на мои вопросы, второе давало невиданные возможности вычислить человека по малейшим следам, которые тот оставлял на месте преступления, следам, которые просто не мог не оставить, если там побывал. При необходимости к нам подключали самых разных специалистов, от судебных медиков до компьютерных асов и психоаналитиков. Теперь в моем распоряжении только собственные мозги и головы моих сотрудников. Хотя многие становятся разговорчивей, когда узнают, что я не из полиции.

– Фрида, вы не хотите вернуться?

– В Управление? Нет.

– Вангер вернулся. – Оке делал вид, что не сообщает ничего особенного, словно это было обычным делом – отдохнул человек в отпуске и вернулся. – Он теперь на месте Бергмана, а я на его.

– Даг во главе отдела?!

– Вы считаете, что недостоин?

– Достоин, конечно, лучше Дага трудно найти следователя.

– Не хотите работать под его началом и вместе со мной? Мне необходим хороший напарник.

– Не знаю. Пока не знаю. Это все неожиданно…

– Я не тороплю.

Дверь в квартиру закрыта, на звонок никто не ответил.

Соседи сказали, что не видели Лору Трувассон несколько дней, она вообще не была очень заметной, тихо приходила, тихо уходила, гостей не водила, не шумела.

Чтобы не ломать дверь, пришлось вызвать хозяина квартиры. К тому времени, когда он приехал, подоспел и Вангер с разрешением на обыск. В квартире их ждал неприятный сюрприз.

Лора, или Инга, как бы она себя ни называла, не открывала, потому что не могла этого сделать – она лежала ничком на кровати в засохшей луже крови, вернее, кровь из головы впитала в себя подушка. Выстрелом снизу в подбородок женщине разнесло лицо. Правая рука Инги сжимала пистолет.

Тот, кто убил Лору, знал свое дело – ни улик, ни отпечатков, ни свидетелей. Как обычно – шум машин, ор соседского кота, слишком громкий звук телевизора у фру Веннберг, у нее сломался слуховой аппарат, и все соседи страдают, пока не будет установлен новый… Конечно, специалисты обязательно вытащат чужое ДНК, но с чем его сравнивать?

И пальчики, и то, с чего можно снять ДНК, нашлись, судмедэксперт аккуратно все собрал. Осмотр самой квартиры ничего не дал. Женщина явно не намеревалась жить там постоянно, это было временное пристанище.