Текст книги "Сотник. Половецкий след"
Автор книги: Евгений Красницкий
Жанр: Историческая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)
Эпилог
Все бы хорошо сложилось у Неждана Лыко с купцами, парень-то был на все руки мастер – остался бы в Киеве да припеваючи зажил. Так ведь нет! Как снег на голову свалился – нежданно-негаданно пристал к торговому каравану бывший волхв Кочубар! Мало того, киевский заморский гость Ерофей Ипатьев принял того с почестями. Ох, непрост Кочубар оказался, очень непрост…
Неждана бывший волхв, конечно, приметил, но сразу не подошел, выждал время… Уже ближе к вечеру, когда на ночлег расположились, все ж объявился, улыбнулся приветливо, а в злых глазах – холод:
– Здрав будь, Неждан. Рад тебя видеть. Как серебришко да злато? Не потратил еще? Говорят, приказчикам отвалил немного?
– Да уж, пришлось… – Неждан не знал, куда деть руки – волновался, оправдывался… – Меня ж чуть не убили, пришлось…
Правда, волхв оправданий не слушал. Лишь губы покривил, да – неожиданно – отсыпал дюжину золотых монет!
– Это тебе на будущее, друг! За новое дело…
Ну, вот… Парень с лица спал – неужто все же придется в Ратное возвращаться? А ну-ка, и сотник туда же? Вопросы неудобные пойдут, подозрения…
– Про тебя, Неждан, никто, окромя моих людей, не знает, – успокоил Кочубар. – А людишки мои, увы, сгинули… Что же касаемо господина сотника, то бог весть, как теперь еще обернется? Как Мстислав-князь порешит. Так вот… – оглянувшись по сторонам, лжеволхв понизил голос: – Коли никак не решит, а такое тоже быть может, сделаешь вот что… Да не трясись ты так! Коли сладишь, как надо, – все хорошо будет! Никто на тебя и не подумает… А насчет переветничества твоего никаких доказательств у сотника нет! Да даже если и вернется, и оправдается, не до тебя ему будет – врагов у Ратного много…
Что поделать? Согласился Неждан. Понимал: Кочубар человек влиятельный, и, коли его не слушать, спокойной жизни не будет. А так хотелось пожить! Не отчизны ради, не для стражи младшей, ни для кого – для себя просто! Господи, да разве ж это так много?
* * *
Возвращение сотника с дружиной в Ратном отметили широко и с самой искренней радостью. Да, треть ватаги погибла… Всего лишь треть – в дальнем походе могло быть и куда хуже. Все понимали, отроки – почти еще дети – походом своим, а кое-кто и жизнью заслонили, спасли взрослых мужчин, воинов, кои так нужны были в Ратном. Ушли б мужики – нашлось бы кому напасть, такие уж мрачные времена наступили, а впрочем, иных, верно, и не было.
Окромя всего прочего, поход Младшей стражи решил и еще один щекотливый вопрос: в очередной рейд на Полоцк князь Мстислав Владимирович туровских людей не позвал, решил сам справиться… По слухам, и справился уже, ну да то его дело.
Что касается местных интриг, то тайного агента ростово-суздальского князя Юрия – вдову Брячиславу – трогать по-прежнему не разрешали. Только следить и следить – пристально, да еще регулярно слать доклады боярину Аникею. Ну, конечно же, не сам Аникей доклады те читать собирался, а княжий дознаватель Ставрогин… Тем не менее нужно было слать, а сидеть сложа руки не следовало.
Неждан Лыко заявился в Михайловский городок сам. Постоял в приемной – в сенях – скромненько очереди своей дождался. Вошел, поклонился вежливо, здравия господину сотнику и дьяку его Илье пожелал.
Боярич от любопытства сгорал, но виду не подал:
– Илья, сходи-ка в мастерские, глянь… Ну, о чем вчера говорили.
Секретарь, поклонившись, вышел, плотно затворив за собой дверь.
– Ну, садись, рассказывай, – кивнул на скамью Михайла.
Неждан рассказал все. Путано, но более-менее похоже на правду. Так, как научил Кочубар, а тот был тот еще дока!
Вот эта недосказанность, путанность как раз и ввела в заблуждение сотника – коли б парень хотел обмануть, так, верно, придумал бы кое-что получше. А так… Тем более никаких прямых улик против Неждана не было, и обвинять его в предательстве – с чего б? Правда, и доверять… Да и как такого держать в Младшей страже? Без доверия-то – никак…
А вот этот вопрос разрешил сам Неждан Лыко. Бухнулся на колени:
– Господине! Не хочу боле служить, хочу ряд разорвать. Отпусти!
Сотник покусал губу:
– Что ж, неволить не буду. Чем заняться намерен?
– С твоего дозволения мастерскую открою.
– Мастерскую? – по-настоящему удивился Михайла.
– Телеги буду ремонтировать, лодки, а то – и лодьи, – в словах униженно сгорбившегося парня неожиданно прозвучала гордость – даже плечи расправились! – Серебришка немного скопил – на сарай да на деготь хватит.
Вот это Михаил Андреевич Ратников понимал и уважал даже – не какой-нибудь там бесправный бюджетник, в смысле – рядович, а бизнесмен – открывает свое дело!
– Что ж, с Богом…
Тем более, ежели что, дело-то это всегда можно будет прикрыть. Так сказать, административной властью.
Неждан не дурак – понимал и это…
Поднявшись на ноги, поклонился, поблагодарил. Уже уходя, обернулся на пороге:
– Не знаешь ли, господин сотник, Брячислава-вдова дегтем еще торгует?
– Торгует, что с ней сделается.
– Ну тогда посейчас к ней и заеду. Пару бадеек куплю…
Из окна было хорошо видно, как Неждан Лыко спустился с крыльца да, отвязав от коновязи каурую лошадку, уселся в телегу… Что ж, и правда – средства у него имелись. Правда, судя по лошади, не особенно-то большие – так, на «Ладу-Калину»… Однако все ж не пешком!
– Дежурный! – распахнув дверь, громко позвал боярич. – Илья не вернулся еще?
– Еще и не уходил, господин сотник.
– Хорошо! Давай его сюда.
Войдя, секретарь вопросительно посмотрел на сотника.
– К Неждану приставить двух человек, – быстро распорядился Михайла. – Самых незаметных, уже сегодня и… ну, неделю-другую пусть посмотрят – а там поглядим.
Ни от кого не таясь, Неждан объехал пристань и, свернув в село, остановился у высокого тына с наглухо запертыми воротами. Слез с телеги, постучал… За тыном злобно залаяли псы.
– Кого там черти носят? – нелюбезно осведомились из-за ворот.
– К хозяйке твоей. За дегтем.
– А! Ну, проезжай…
Заскрипев, отворились ворота…
– Вона, к тому амбарцу, – показал рукой плечистый чернобородый мужик с туповатым взглядом. – Пожди там, сейчас налью…
– Хозяйку мне позови! – Неждан нахально ухмыльнулся.
– Чего-о?
– Хозяйку, говорю, зови, дурень! Я весь деготь у вас куплю.
– Что там такое, Акинфий? – вдруг прокричали с крыльца.
Мужик обернулся с поклоном:
– Так это, матушка… Тебя требует! Деготь, говорит, весь купит…
– Ве-есь? А серебришка-то хватит? – спустившись с крыльца, дородная вдовица насмешливо оглядела гостя.
Тот ухмыльнулся, похлопал себя по кошельку-калите:
– А вот в амбарце и поглядим.
– Ну пошли, коли такой богатый…
Открываясь, скрипнули двери амбара…
– Все, Акинфий, иди… Ну, показывай свое серебро!
– Гляди, госпожа Брячислава! – Неждан показал лежащую на ладони облатку… Кожаную, с изображением кречета… – Значит, сделаешь так… Есть у тебя какая-нибудь глупая девка?
На окраине села, в избенке лекарки Настены распахнулась дверь. Спустился по крыльцу паренек лет десяти – соломенные волосы, ноги босы, в больших синих глазах – счастье.
Пройдя по двору, у калитки застыл, обернулся:
– Благодарствую, тетушка Настена! Не болит больше чирей-то.
Лекарка улыбнулась с порога:
– Ты снадобье-то прикладывай. Потом еще приди. Не я, так Юлька посмотрит.
– Ага… Ой!
Парнишка неожиданно наклонился, что-то поднял в траве:
– Тут грамотка какая-то… Написано что-то…
– Написано? А ну-ка, давай сюда… Сам-то ступай, ступай, Микита. После придешь…
Усевшись на крыльцо, Настена развернула бересту.
«Юлии от Михайлы поклон…»
Хм… Лекарка усмехнулась. Поди, опять на свидание сотник дочку зовет… Эх, не пара он ей, не пара! От этакой-то любви все искусство древнее пропадет!
«…сообщаю тебе, что я полюбил другую…»
Полюбил другую! Настена глазам своим не поверила. Неужто так? Вот и славно бы!
«Сегодня на закате жду тебя у старой мельницы. Там объясню все».
– Та-ак… – прочитав, задумчиво протянула На-стена.
Ах, как вовремя Микитка послание сие нашел! Хорошо, Юлька в луга ушла, за травами… ей такое, пожалуй, читать нельзя бы. А с сотником давно пора самой поговорить! Хватит ему уже девку мучить. Полюбил, говоришь, другую? Вот и славно… И надо как-то с Юлькой все сладить… вот об этом и поговорить…
Повязав глухой платок, на закате Настена уже подходила к заброшенной мельнице. Слабенькое нижнебойное колесо давно прогнило и упало в воду, рядом чернел омуток. Весь берег густо зарос черной смородиной, черноталом да ивой. Место глухое – как раз по любовным делам и встречаться!
Смеркалось. Пролегли от кустов длинные черные тени. Еще немного – и совсем станет не видно ни зги.
Выйдя к реке, Настена нерешительно остановилась…
И тут вдруг услышала голос:
– Юлька, ты ли?
– Я, я…
Лекарка обернулась с усмешкою…
Сдернулась, просвистела стрела…
Лекарку Настену схоронили всем селом, плакали. Юлька, бедная, потом убивалась три дня, пока Миша не взял ее за руку да не отвел к реке. Усадил на крутояре в траву, сам уселся рядом, обнял за плечи…
– Ну, милая, ну…
– Это меня должны были убить, не ее! – прошептала девушка. – Поверь мне, я знаю…
– Верю…
От острой жалости к любимой Михайла вдруг потерял всякий стыд – крепко прижал девчонку к себе, с жаром поцеловал в губы… Юлька не отпрянула, нет, наоборот, поддалась, ответила затянувшимся поцелуем, пряным, как запахи степных трав.
Что же касается убийства… Тело Настены нашли в омутке – всплыло, прибилось к берегу. В горле торчал обломок стрелы. Обычная стрела, охотничья, таких много… Все Ратное терзали слухи: и кому могла помешать старая лекарка? Может быть, кто-то просто сводил счеты? Вылечивались же не все. У каждого хирурга есть свое персональное кладбище.
Сотник взялся за дело дотошно, восстановил весь последний день лекарки – вышел и на отрока Микитку, и на загадочное послание!
Только вот никакой берестяной грамотцы при убитой обнаружено не было. Может, уплыла по течению, а может – забрал убийца… Ищи теперь… Еще пропали узорчатый поясок, гребень, писало и серьги – серебряные, с аметистами…
У Неждана Лыко оказалось полное алиби. Как доложили соглядатаи, весь день тот проторчал на пристани – торговался с Унятиными за амбар. Хотел снять, осматривал… В конце концов договорились и до поздней ночи обмывали сделку в корчме.
Торговался, осматривал… Однако старая мельница не так и далеко. Ловкому и многоопытному человеку ничего не стоит тайком спуститься от амбара к реке, взять лодку… И никакие соглядатаи не догадаются!
Отлучался ли Неждан куда? Ну так да – в корчму ходил, договариваться… Так сказали Унятины. В корчме подтвердили. И все же…
А дней через пять невдалеке от Ратного, на бережку, был найден мертвый бродяга, чужак! Отчего он умер – бог весть, похоже, отравился грибами… Вон и костер, и остатки похлебки… В котомочке у бродяги нашли узорчатый пояс, гребень, писало и две серебряные серьги с аметистом. Юлька все вещи опознала и снова долго плакала.
Что же, выходит, лекарку убил чужак? А что тогда с запиской, с грамотцей? Он и написал – заманивал. Ох, странно все это, странно…
В конце месяца Михаил решился на серьезный разговор с матерью и дедом. Дело касалось Юльки – Михайла решил предложить ей свою руку и сердце. Короче, жениться.
И Корней Агеич, и Анна Павловна обещали подумать, но потом оба выступили решительно против!
Ведь всем было ясно: если лекарка выйдет замуж за обычного человека, вся ее «сила» уйдет, и наследница – а родится обязательно дочь! – ей обладать не будет. Недаром лекарки сами выбирали отцов для своих дочерей.
Если так, кто тогда будет лечить ратнинцев?
Далеко смотрели лисовинские родичи… Оно и понятно: не простые люди – бояре, руководители! А руководители обязаны думать о будущем и принимать очень непростые решения. На то они и управленцы!
Лишь мать, Анна Павловна, жалея сына, вспоминала о преемнице… Быть может, Юлька ее найдет? С Мишиной помощью… Найдет и подготовит. Вот тогда и…
Плохо себя чувствовал сотник, как-то нигде ничего толком не складывалось, и не только в личной жизни. Михайла словно физически ощущал, что что-то где-то недоработал, за кем-то не углядел – и над Ратным все так же сгущались тучи. Что бы ни делал, а выходило не очень… Времена, что ли, такие – мрачные…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.