Текст книги "Монах. Предназначение"

Глава 6

– Приветствую! – Стражник у дверей дворца отсалютовал Андрею, как важному чину. – Проходите. Нас предупредили. Знаете, куда пройти? По коридору, через три зала, там у покоев императора стоит пост, у них спросите, куда идти дальше. Удачи, Победитель!

Стражник подмигнул Андрею и снова застыл у дверей, держа обеими руками здоровенную алебарду. Роль его была, скорее всего, декоративной – основная охрана была спрятана в нишах за портьерами. Сколько тут было охранников, Андрей не знал. Много. Сто пятьдесят гвардейцев, сменяясь, по очереди несли круглосуточную службу.

Он ни разу не был в Зимнем дворце. Видел на картинках, по телевизору и как-то равнодушно воспринимал его красоту. Дворец императора Балрона если и не повторял Зимний дворец, то точно мог составить ему конкуренцию в роскоши, красоте и размерах. Стенные панели из дерева, как будто бы светящегося изнутри, украшены причудливыми узорами, паркетный пол не уступает по красоте стенам. Хрустальные люстры вечером сверкают от множества свечей. Только вот потолок слегка закопчен – свечи есть свечи. Но этого снизу почти не видать – потолок находится очень высоко и теряется в темноте.

Длинные комнаты, между ними высокие двустворчатые двери. Столики, причудливые стулья и позолота, позолота, позолота… все сверкает, блестит, как будто находишься в золотой шкатулке.

Андрей шел и усмехался, глядя на такую бессмысленную, безудержную и пошлую роскошь. А еще он немного смущался: для такого великолепия он был одет довольно скромно – темно-синие штаны, темно-синяя блуза поверх белой рубашки. Ни украшений, ни изящных вещиц – кроме дорогой и очень качественной сабли, подобранной ему мастером Надилом. Все-таки он офицер, а для офицера прийти на службу безоружным просто глупо.

– Я тоже хочу поглядеть, – недовольно сказала Шанти. – Мне из кармана ничего не видно!

– Как ты думаешь, хорошо будет прийти на службу с ящерицей?

– И чего? Почему ящерица вызывает у тебя неприязнь? – недовольно осведомилась Шанти. – Вообще-то это мои родственники, можно сказать. Если тебе не нравятся ящерицы, значит, тебе не нравятся и драконы.

– Слушай, я чувствую, ты сегодня не в духе. Иначе бы не стала нести такую чушь. При чем тут ящерицы и драконы? Просто странно будет выглядеть, если офицер придет с ящеркой на поводке!

– Да кто тебе даст взять меня на поводок! Я что тебе, собачка?

– Все, молчу – чувство юмора тоже тебя покинуло, как и хорошее настроение. Хочешь, забирайся в нагрудный карман и выглядывай оттуда. Кстати, поможешь мне определять, врет человек или нет. Увы, я этого не чувствую.

– Ты много чего не чувствуешь, – сварливо ответила Шанти. – Сажай меня в карман, бесчувственный ты пень! У меня, может, депрессия, а ты со мной споришь.

Андрей молча сунул руку в карман штанов и, взяв драконицу, посадил ее в нагрудный карман. Она высунулась оттуда, поблестела глазами и снова спряталась внутрь.

Они с Шанти решили, что она должна сопровождать его на службе. Случись что, «танковая» поддержка всегда подоспеет вовремя. Тем более что она, обладая способностями эмпата, очень даже может помочь при дворе, насквозь лживом и пропитанном интригами. Здесь нужно было держать ухо востро, тем более в связи с назревающим бунтом в южных провинциях.

– Приветствую вас, господин Андрей! – отсалютовал гвардеец у дверей императорских покоев.

Он открыл перед Андреем створку, и тот вошел в большую комнату, вдоль правой и левой стены которой виднелось еще несколько дверей. В этой комнате или, точнее, в зале, стояли столы, стулья, на которых сидели несколько богато одетых людей, негромко беседующих и, видимо, ожидающих выхода императора. Они замолчали при появлении Андрея, а один из этих вельмож негромко и сквозь зубы сказал:

– Очередной ручной зверек императора! Какого демона его держат тут, вместе с родовитыми господами? Сидел бы в своей конюшне, и все.

Андрей молча подошел к этому хлыщу, встал перед ним и долго, пристально смотрел в его глаза. Все вокруг замерли, ожидая, что же произойдет дальше, а вельможа покраснел, опустил глаза, как будто не замечая стоящего перед ним человека. Неизвестно, что бы было дальше – положение спас церемониймейстер, громко объявивший:

– Его императорское величество Зарт Четвертый!

Лицо императора было помятым, волосы всклокочены и торчали какими-то сосульками. Похоже, что он не вызвал к себе парикмахера и не утрудил слуг мытьем своей головы. Глаза его были красными, будто он не спал всю ночь. Кто-то в толпе тихо шепнул:

– Похоже, что он совсем не ложился спать. Говорят, всю ночь в дворцовом парке шутихи пускали. Эдак скоро совсем себя загонит…

Император обвел глазами зал, его взгляд споткнулся на Андрее, спокойно стоящем в стороне от толпы разряженных дворян. Зарт сделал приглашающий жест, и Андрей прошел вперед под вздох вельмож.

– Заставляешь себя ждать? Чего ты толчешься здесь, с этими павлинами? Надо было пойти сразу ко мне в спальню и узнать, чего я планирую на сегодняшний день. Следующий раз так и сделай. Господа! Это мой новый офицер для особых поручений Андрей Монах. Надеюсь, что у вас не возникнет дурной мысли оскорбить его или как-то задеть. Напомню, он победитель турнира фехтовальщиков, и, если вызовет кого-то из вас на дуэль, мало вам не покажется. Кстати, Гурос, ты не желаешь сойтись с моим офицером на дуэли? – Император показал на молодого вельможу, напряженно смотревшего на Андрея. – Я гляжу, ты чуть не съедаешь его взглядом! Или у тебя проснулась великая к нему любовь? Так он не из ваших, он женщин любит. А где Манрикос? Быстро же он переметнулся к Югу.

– Извините, ваше величество, – усмехнулся вельможа, – мои таланты далеки от умения фехтовать. Я больше головой работаю, чем руками.

– Оно и видно, – скривился император. – Твой совет повысить пошлины на ввоз шелка в столицу привел к тому, что скоро все будут ходить в сукне! Весь шелк пошел в Славию – они скоро портянки шелковые будут солдатам выдавать! Не вижу, чтобы ты работал головой. Впрочем, может, ты имел в виду иное дело для головы, более экзотичное? Ваши развлечения мне известны… Господа! Сегодня вечером будет пир. На него приглашаются все присутствующие, в сопровождении своих дам – жен или любовниц. Кто как пожелает. Одежда повседневная, без особых изысков. Будет весело. Через час я жду в своем кабинете советников Дистана и Жатгора. Андрей, за мной.

Император повернулся и быстро пошел прочь. Андрей рванулся следом и прошел сразу за Зартом в открытую перед ними дверь. За дверью была уютная комната, посреди которой стоял стол с выставленными на нем блюдами, большими и маленькими графинчиками и графинами.

Зарт с разгону упал в кресло, протянул руку и, не дожидаясь, когда слуга нальет ему вина, наплескал здоровенный фужер и жадно его выпил, обливая красным подбородок и камзол.

– Ох, хорошо!.. – облегченно сказал император, промакивая губы льняным платком с кружевами. – Сегодня ночью отлично развлеклись, только вот горло сухое, как будто в него песка насыпали. А где императрица?

– Императрица изволят одеваться. Сказали, скоро прибудут! – поклонился слуга, услужливо наливающий вина в пустой бокал императора.

– Вот видишь, Андрей, они изволят! – скривился Зарт. – Солнце уже давно встало, а она спит и спит, будто на нее какая-то болезнь напала! Нет бы произвести мне наследника, а она спать только может!

– Если бы вы как следует старались, а не пропадали бы всю ночь на пирах, возможно, и наследник уже появился бы на свет, – холодно парировала женщина, вошедшая в столовую быстрым шагом. За ней ворвались три фрейлины, пытающиеся на ходу поправить какие-то невидимые погрешности в ее прическе и расправить складки платья.

– С тобой бесполезно стараться, – не менее холодно ответил император, – лежишь как бревно. Хочется даже ущипнуть побольнее, чтобы хоть как-то прореагировала и показала, что жива. Интересно, твои родители не потомки рыб?

– Ну да, я не сравнюсь с твоими акробатками и посудомойками – уж они-то извиваются как надо. И пахнут селедкой. Ты же любишь запах рыбы, не правда ли?

– Ты много себе позволяешь! – Император стукнул кулаком по столу.

– Нет, это ты себе много позволяешь! – не сдавалась бледная императрица. – При слугах, при незнакомом человеке ты позволяешь себе оскорблять императрицу Балрона! Какое уважение будет к тебе после этого, если ты так себя ведешь? Твои оргии и кутежи на устах у всех подданных империи! После них мне противно прикоснуться к тебе – можно подцепить какую-нибудь заразу! А вы кто? – обратилась императрица к Андрею. – Очередной наперсник моего мужа? Участник его богопротивных оргий?

– Именно так, – усмехнулся император, – участник и наперсник. По крайней мере, он заслужил это. А ты ничего не заслужила. И вообще, прикуси язычок. Иначе отправишься в монастырь, как твои предшественницы.

– Дура я была. Считала, что то, что про тебя говорят, наветы. Что ты гораздо лучше, чем о тебе говорят. А ты гораздо хуже. Что касается наследника – ты когда последний раз заходил в мою спальню, чтобы сделать это? Не помнишь? А я помню. Как можно забыть такое великое событие? Одиннадцать месяцев и девять дней назад. Вероятно, ты думаешь, что дети заводятся от того, что люди вместе обедают или смотрят друг на друга не отрываясь, вот как ты сейчас на меня!

Андрей внимательно посмотрел на императрицу – она была чуть старше Марго. Лет двадцать, не больше. Брюнетка. Карие глаза горели огнем – женщина была очень рассержена. Честно говоря, и немудрено при таком муже. Лицо раскраснелось, пухлые губы поджаты, пальцы стиснуты в кулачки – так бы и врезала этому мерзкому мужу! Если бы только после этого не последовала неминуемая расправа. Никто не может безнаказанно ударить императора.

– Ты знала, на что шла, – криво усмехнулся Зарт. – Твоя семейка получила привилегии, земли. Твой папаша занял должность казначея. Так какого демона ты теперь тут устраиваешь истерики? У тебя своя жизнь, у меня своя. Только учти: узнаю, что ты путаешься с кем-то из твоего окружения – я имею в виду мужчин, – лишишься головы. Монастырем тут не обойдется. А теперь присаживайся, позавтракаем вместе. Не желаешь? Печалиться не буду. – Император с довольным видом отхлебнул из бокала и посмотрел вслед уходящей супруге.

Андрей успел заметить, как на лице молодой женщины маска упрямства, решимости и непреклонности сменилась выражением отчаяния и из глаз потекли слезы. Видимо, это заметил и Зарт, поэтому он был особенно благостен и доволен, как будто бы истязание жены было для него высшим удовольствием. Впрочем, возможно, что так и было. Андрей не раз замечал, что чем ничтожнее человек, тем больше удовольствия он получает от истязания близких, не способных дать отпор, ведь чужие могут и в морду дать. А тут полный простор для развлечений. Был ли так ничтожен Зарт? Андрей пока что не мог этого определить. Слишком мало информации. Этот человек был противоречивым и странным, подлежащим осмыслению.

– Все, пойдемте в зал для аудиенций, – приказал Зарт. – Кто там сегодня должен прийти? Секретарь, доложи.

Из группы придворных за спиной императора вышел мужчина лет сорока, с умным, бесстрастным лицом:

– Купец Хорос с жалобой на решение городского суда, вынесенное в пользу баронета Эрта, прошение гильдии продавцов шелка о снижении пошлины на ввоз товара, прошение графини Хастар о возврате ей поместья, конфискованного в счет уплаты долгов ее мужа, ну и еще с десяток различных мелких просителей – я перечислил основных.

– Может, послать их всех к демонам? – с тоской протянул Зарт. – На кой демон мне графини с их долгами и купцы с тряпками? Императорское ли это дело заниматься такой дрянью?

– Ваше величество, – почтительно склонился секретарь, – графиня состоит в родстве с императорской семьей, ее дед был двоюродным кузеном вашей матери, и…

– Да-да… куда пальцем ни ткни – одна родня! – раздраженно бросил Зарт. – Подавайте парадный камзол, сейчас пойдем. Андрей, будешь стоять возле меня. Интересно, что ты скажешь мне по поводу тех или иных решений. Нужна свежая кровь – мои демоновы советники зажрались, ничего дельного уже не могут сказать. Что глаза все вытаращили? Да, вы идиоты. Буду теперь слушать советы простого, честного рубаки. Больше толку будет, чем от вас.

Зарт восседал на троне – здоровенном кресле, покрытом позолотой и украшенном вензелями. Андрей стоял чуть позади, по правую руку от императора. Справа и слева перед троном застыли двое гвардейцев-телохранителей, скорее играющих роль почетных охранников, чем настоящих телохранителей. Основная охрана была спрятана за портьерами по стенам зала, и Андрей подозревал, что за отдушинами наверху затаились стрелки. Хотя… их могло и не быть. Чего проще – купить или запугать стрелка. И тогда во время очередного дежурства тот пустит стрелу в императора – р-раз! – и нет Зарта. Андрей на месте императора не стал бы рисковать и не поставил таких стрелков.

В дальнем конце зала стояли люди – это были просители, которые должны подойти по сигналу секретаря и вынести на суд императора свою просьбу.

Насколько знал Андрей, просителей во дворце принимали каждый третий день недели, то есть в среду. Этот порядок был заведен еще прапрадедом нынешнего императора, и все последующие императоры старались соблюдать обычай.

Через пять минут пошла вереница челобитчиков. Первой была пресловутая дальняя родственница императора, которая просила вернуть ей одно из поместий, заложенное недавно скончавшимся супругом и конфискованное казной, – граф взял крупный кредит в имперском банке и проиграл его в карты. Само собой, имперский банк отобрал поместье и земли, которые ему принадлежали. Графиня долго доказывала, что он проиграл поместье без ее ведома, перечисляла регалии, которые получили ее предки от императорской семьи, рассказывала, что они верно и преданно… во все времена… пять грамот… три ордена… устная благодарность…

Император кивал, щурился, и было видно, что он с трудом удерживается, чтобы не зевнуть. Поток слов тянулся долго, долго, до-о-олго…

– Андрей! – негромко сказал император, прервав речь графини, запнувшейся на одном из перечислений заслуг ее семьи. – Как думаешь, отдавать ей поместье или нет? Вот что ты, не искушенный в интригах человек, скажешь?

– А с какого демона? – хмыкнул Андрей. – Любил играть в карты, развлекаться – набрал денег у вас из кармана, а потом его вдова требует вернуть залог. Это с какого такого перепугу?

– Вот видите, уважаемая графиня, – безмятежно сказал император, – и так скажут все, кто узнает, что я вдруг решил вернуть это поместье. Я сочувствую вам – ведь так трудно будет жить на доходы от оставшихся пяти поместий. Но это поместье я вам не отдам. Еще что-то есть?

– Ничего, ваше величество! – Графиня, женщина лет пятидесяти на вид, с такой ненавистью посмотрела на Андрея, что тот сразу осознал: приобрел еще одного врага. Самое интересное, что подставил его император. Сам остался в стороне – мол, по совету Андрея все сделал.

«Любопытно! – подумал Андрей. – А не для того ли он держит советников, чтобы в случае чего свалить на них непопулярные решения? Мол, вот этот негодяй плохо посоветовал. А я в стороне, я хочу как лучше, и я отменяю его решение! Хм… занимательная схема».

– Давай следующего, – кивнул сонный император.

«Видать, в сон клонит после бурной ночи – отходняк. Да и винишка выпил уже прилично. Сколько это он выхлебал? Да не меньше пол-литра! Интересно, чего это там у него с аурой? Цирроз печени, сердце в норме, нервная система расшатана, повышенное давление, кариес… чего еще там? Букет целый. Полечить? Успеется. Не надо пока выдавать своих умений», – думал Андрей.

– Ваше величество! – начал мужчина, стоящий во главе группы из семи человек. – Вашим указом были подняты ввозные пошлины на шелка, доставляемые в столицу. Кроме того, в указе говорилось о том, что вся торговля может идти только через государственные органы, с разрешения налогового департамента. Одновременно ужесточился контроль на границе со Славией, а также контроль при въезде в город. Как известно, шелка изготавливаются на юге страны, и караванный путь идет через столицу нашего государства, поэтому…

Андрей слушал бубнеж купца и плавно впадал в транс. Он уже давно понял, о чем речь, понимал проблему и император, и всем было тоскливо и скучно. За исключением, конечно, желающего устранить государственный контроль над торговлей шелком и снизить торговые пошлины. Только нечто неуловимое, то, что Андрей услышал в речи купца, шевелилось где-то на задворках его сознания. Он с минуту думал об этом, вспоминал – что же его потревожило, что он упустил? Почему у него такое странное ощущение неудобства, как будто бы что-то мешает?

«В этой толпе кто-то очень сильно ненавидит императора – от него идут волны ненависти. А еще этот человек к чему-то готовится. Будь осторожен!» – неожиданно проснулась Шанти.

Андрей осторожно сделал шаг вперед, выходя из-за спинки трона, и вдруг крестик на его груди как будто нагрелся и стал жечь кожу! Монах посмотрел на стоящих перед троном купцов и заметил, как один из них, мужчина с невыразительным, отстраненным лицом, тихо-тихо пробирается вперед. Андрей сделал еще шаг и на глазах изумленных людей заслонил императора собой. Купец, который бубнил, выкладывая свои расклады о правильной торговле, замер, заткнувшись на полуслове, а император встрепенулся, с удивлением увидев перед собой «тыл» своего офицера для особых поручений.

Андрей впился глазами в пробирающегося к трону исчадия и, показав на него рукой, громко крикнул:

– Охрана! Взять его! Это исчадие! Скорее!

– Ах ты тварь! Умри, тварь! – крикнул лжекупец и направил в сторону трона руку с вытянутым указательным пальцем, как будто пытаясь из него выстрелить.

Два гвардейца-телохранителя, вытаращив глаза и схватившись за горло, упали мертвыми. Полегли секретарь, все советники – они свалились, как сорная трава под косой косаря.

В зале закричали, завизжали, народ стал разбегаться, а исчадие разил и разил – вначале бегущих к нему стражников, потом всех, кто пытался хоть на шаг к нему приблизиться.

Андрей, раскинув руки крестом, прикрывал императора своим телом. Грудь, на которой лежал «раскаленный» крестик, ужасно болела, но Андрей, не обращая внимания на боль, прыгнул к потрясенному исчадию и, выхватив саблю, одним ударом располосовал того сверху донизу.

Добротная булатная сталь, выкованная в мастерских мастера Надила, дошла практически до пупка врага, от самой ключицы развалив его на две части. После этого боль от соприкосновения с нательным крестом пропала, как будто ее никогда и не было.

Андрей осмотрелся – император был жив, только сидел на троне белый как полотно, вцепившись в подлокотники кресла. Вокруг него лежало несколько трупов. В зале же не осталось практически ни одного живого человека – за исключением, как ни странно, дурковатой графини, полчаса назад требовавшей возврата поместья.

Все стражники, что до того стояли в нишах, скрытые портьерами, лежали на полу в нескольких метрах от исчадия, не успев до него добежать. Купцы, в группе которых стоял этот «человек», тоже были мертвы, и самое гадкое, что они при этом раздулись, покрывшись черными нарывами. Почему-то к ним исчадие применил не мгновенное смертельное заклятие, а так называемую «чуму», правда, очень, очень ускоренную. Может, у него было что-то свое, что-то личное к этим купцам? Все может быть.

Андрей подошел к императору и спросил:

– Вы в порядке?

И тут же невольно внутренне усмехнулся вопросу. Это было похоже на голливудские фильмы, где полицейский спрашивает потерпевшего: «С вами все в порядке?!» При этом потерпевший лежит в луже крови, у него торчит нож в груди и оторвана нога. Так и хочется крикнуть в экран: «Нет, дебил! У него не все в порядке, придурок! У него кишки вывалились – ослеп?!» Может, потому зритель так любит голливудские фильмы, что при просмотре чувствует себя гигантом мысли?

– Нет, не все у меня в порядке! – хрипло ответил император. – Мне требуется ванна! Похоже, я обделался!

Император, одетый в толстый, простеганный золотыми нитями халат, сидел в кресле возле бассейна. На столике рядом стояло множество блюд и блюдечек с засахаренными фруктами, пирожными и прочими вкусностями, которым Андрей не знал названия. И не хотел знать. Вообще, он как-то не особенно любил сладкое. Император же наслаждался, пробуя со всех блюдечек и запивая красным вином.

Зарт посмотрел на слугу, в ожидании распоряжений стоящего рядом, и сказал:

– Иди отсюда. Выйди за дверь и жди, когда я позвоню в колокольчик. Нечего тут развешивать свои длинные уши!

Слуга поклонился и молча пятился, пока не скрылся за дверью.

– Ну что, может, расскажешь, как ты видишь то, что произошло? – Император перевел тяжелый взгляд карих глаз на Андрея, и тот немного удивился – Зарт выпил не менее полулитра вина, но глаза были трезвыми, как у снайпера во время прицеливания. Непрост император, ох непрост!

Андрей переменил позу – он сидел на стуле рядом с властителем государства, – пожал плечами и сказал:

– Исчадия хотели вас убить. Я убил исчадие. Что еще может быть, какое видение этой проблемы?

– Не все так просто, – скривился император. – Почему именно сейчас, когда назревает война с Югом? Почему раньше они меня не трогали? Не хочешь озвучить? Боишься сказать мне правду? Тогда на хрена ты мне сдался? Мне и льстивых советников хватало, и еще найдутся те, кто будет говорить мне то, что я хотел бы слышать. А мне нужна правда. Почему именно сейчас они активизировались? И как они вообще смогли проникнуть во дворец? Говори!

– Если вы так хотите… Я думаю, что вы сами виноваты в том, что сегодня вас чуть не убили. Наказаний без вины не бывает, не правда ли?

– Нет, не бывает. Если назначает наказания император, – усмехнулся Зарт. – Императору виднее, виноват человек или нет. Кто же мне назначил наказание?

– Вы сами, – улыбнулся Андрей. – Смотрите, что получается. Вы приблизили к себе советника Карлоса. Он давал вам советы, которым вы следовали. К его благу и к благу его клана, южных кланов. Южные кланы, скорее всего, давно уже вели переговоры с исчадиями – на юге блуждают сепаратистские настроения, и эти идиоты думают, что, если договориться с исчадиями, получится сместить законного императора и поставить своего. Они нападут на столицу с юга, исчадия с севера, потом поделят страну. Пока это было не нужно – вы действовали на пользу исчадиям, искореняя в стране тех, кто мог им противостоять. То есть магов, колдунов. Искореняя этих людей, инквизиция фактически работала на исчадий. Вероятно, так и так скоро началась бы война и вам бы точно не поздоровилось, но события ускорились. Карлос мертв, вы подмяли инквизицию, и та стала работать против исчадий. Уже знают о вашем приказе собрать в столицу всех людей с паранормальными способностями. Значит, нужно поторопиться и убрать опасного императора. До этих пор вы были не только не опасны им, но и помогали им вести подкоп под вас самого. Теперь все изменилось. И поэтому понадобилось убрать неудобного императора. Сразу начался бы хаос, началась война. Безвластие – что может быть страшнее в стране в преддверии войны. Вот так.

Император помолчал, размышляя над словами Андрея, потом прищурился и спокойно спросил:

– Как ты сумел распознать исчадие среди купцов? Ты колдун?

– Да, – просто ответил Андрей.

– Вот оно как… – Император постучал пальцами по столику и, довольно ухмыльнувшись, добавил: – Не зря я тебя приметил и приблизил к себе. Было в тебе что-то такое, что сразу обращало на себя внимание. Не пойму, что это, но вот чувствую – этот человек мне нужен, и все тут. Интуиция? Может быть. Моя бабка по материнской линии обладала магическим даром. Она могла предвидеть. Может, и мне достались какие-то остатки ее магии? Иначе как я мог взять тебя в ближнее окружение, почти что незнакомого человека? Сам удивляюсь. Или это ты как-то навел на меня эту мысль, сознавайся! – Император нахмурился и подозрительно посмотрел на собеседника.

– Увы, не умею внушать мысли и желания, – усмехнулся Андрей. – Божий промысел это. Господь захотел, чтобы мы встретились, чтобы я вас защитил. Вот так и получилось. Я борюсь с исчадиями. Когда они ко мне приближаются, ощущаю их приближение. И еще я чувствую, знаю, когда мне врут.

«Ага! Орган такой у тебя есть – шанти-нос. Чует он! – хихикнула драконица. – От скромности ты не умрешь».

«А что я должен ему сказать? – огрызнулся Андрей. – У меня в кармане сидит дракон, и он подсказывает мне, когда собеседник брешет?! Давай скажу…»

«Есть хочу! Скоро ты уйдешь от этого вонючего человечишки?» – сменила тему Шанти.

– Хороший промысел, – удовлетворенно вздохнул император, – ох хороший! Может, я и не такой уж грешник, а? Раз Господь мне помогает! Хе-хе-хе… Только вот как теперь выходить к подданным? Как подумаю, что там стоит исчадие и того и гляди меня прикончит, живот начинает крутить!

– Давайте рассудим так: заклинание исчадий действует на расстоянии около десяти метров, потом все, сходит на нет. Вспомните, как вы воевали со Славией, – главное, не подпустить исчадие близко, истыкать его стрелами. А если подпустили, то тут уже вашим солдатам труба. Смертельный номер. Я же знаю, что в армии были специальные стрелки для охоты за исчадиями – отстреливать их на расстоянии. Так что вам надо всего лишь не подпускать исчадий на расстояние ближе чем десять метров, и все будет нормально. А тех, кто подходит к вам близко, я буду проверять. Исчадия не смогут от меня скрыться, заверяю вас.

– Послушай, может быть, ты поселишься во дворце? – обеспокоился император. – Ты мне нужен постоянно! Вдруг мне понадобятся твои услуги посреди ночи? И как тогда?

– Меня жена ждет дома, – усмехнулся Андрей.

– Ну давай ее сюда! Или еще лучше – оставь дома, на кой демон тебе тут жена? Вечером пир будет, много женщин, на любой вкус! Вот еще, сюда жену тащить! Глупо это. Да, точно, я тебе выделю комнату рядом с моей, хочешь – с женой там спи, хочешь – толпу девок наведи. Главное, чтобы ты был рядом. Я так хочу. А желание императора закон. Ты что, будешь перечить своему императору? – Глаза Зарта опасно блеснули. – Ты должен охранять меня днем и ночью! Понадобится – будешь даже спать в той комнате, где и я.

Зарт позвонил в серебряный колокольчик, украшенный позолотой, и в ванную комнату тут же вбежал слуга.

– Позови ко мне камергера, сейчас же!

Слуга умчался, и через пять минут в комнату вошел запыхавшийся камергер. Его, насколько знал Андрей, звали Хиба.

– Слушаю, ваше величество, – склонился он в низком поклоне.

– Хиба, поселишь этого господина – Андрея Монаха – в комнату, смежную с моими покоями. Да-да, в ту, где спала императрица. Он будет жить там. Снимите с него мерку и сшейте что-нибудь поприличнее этих тряпок. Счет представишь. Я подпишу. Он имеет право беспрепятственного входа ко мне в любое время дня и ночи, право входа и выхода из дворца. Приставишь к нему охранников, двух. Пусть ходят с ним всегда и везде. Даже в сортир. И не протестуй! – Император резко двинул рукой, отметая возможные возражения Андрея. – Я не хочу, чтобы тебе исподтишка перерезали глотку. Ты будешь под круглосуточной охраной. Какие-то пожелания есть? Что-то тебе нужно?

– Мне нужно время от времени выходить из дворца в город – я занимаюсь научными исследованиями в военном деле, мне нужно посещать алхимика и мастера Надила. Кроме того, ваше величество, я хотел просить вас о выделении мне земель на берегу реки возле города для постройки мастерских – мы с мастером Надилом собираемся организовать производство оружия, я потом продемонстрирую вам, какого оружия. С ним мы сумеем победить всех бунтовщиков и исчадий, вместе взятых. Нужна земля.

– Представишь мне план того места, где нужен участок, я подпишу. Еще что-то? Жалованье будешь получать из казны, на уровне моего первого советника – три тысячи золотых в месяц. Так что насчет денег не беспокойся. Впрочем, мне доносили, что ты не беден, однако деньги никогда не бывают лишними. Что касается выхода в город – выходи, только по моему предварительному разрешению и с информированием, куда пошел, где тебя можно найти. Ты теперь не принадлежишь себе – это дело государственной важности, так что можешь не хмурить брови.

– Мне надо предупредить супругу, сходить домой. Все случилось как-то быстро, неожиданно, и я просто немного не готов принять и осознать.

– А надо быть всегда готовым к неожиданностям, – усмехнулся император. – Со мной не заскучаешь. Что касается сходить предупредить – через час у меня встреча с первым инквизитором, патриархом, верховным судьей, командующим войсками Балрона и главным бургомистром. Будем решать вопрос, кого поставить на должность начальника стражи. Так что после того, как мы поговорим, можешь посетить свой дом. Вечером будет пир, к нему ты должен вернуться. Будешь стоять на входе и отслеживать всех исчадий.

– А он зачем тут, ваше величество? – Мужчина в мундире, увешанном звездами наград, подозрительно покосился на Андрея, скромно сидящего немного в стороне от стола.

– А это уж позвольте мне решать, зачем он тут. Ты позволяешь мне, Хеарт? – вкрадчиво спросил император.

– Зарт, ты император, тебе и решать, – хмуро ответил тот, кривя тонкие, сжатые в ниточку губы. – Только я заметил бы…

– Я уже все, что надо, заметил! – оборвал император. – Кстати сказать, не стоит тебе забывать, что ты сейчас не мой кузен, а подданный империи. Обращайся соответственно. Не забывайся. Вы все слишком много о себе возомнили! Завтра начнете решать, нужен ли этот Зарт на троне или нет, а? Хеарт, может, это ты приложил руку к покушению на меня? Ну-ка, ответь мне!

– Ваше величество, никакого отношения к покушению на вас я не имею! – спокойно ответил главнокомандующий, уткнувшись в столешницу взглядом. – Клянусь!

«Не врет! – заметила Шанти. – Не он. Но императора он терпеть не может и при случае пристукнул бы, это точно. Он его ненавидит и завидует».

– Ты, патриарх?

– Не я. Как вы могли подумать? – Человек в тиаре, с длинной бородой, надменно покачал головой и перекрестился. – Я молю Бога о вашем здоровье, ваше величество!

«Точно. Не врет».

– А ты, инквизитор?

– Ваше величество, вы меня назначили на должность, ну как я могу идти против вас? – прогудел Акодим. – Да я сам бы порвал этих исчадий своими руками! – Он потряс ручищами, способными сломать подкову, как картонную.

– Итак, наш предводитель бургомистров. Ты причастен к покушению на меня?

– Ваше величество, мне-то зачем это? – с нервным смешком спросил главный бургомистр. – При вашем правлении я отлично живу, а придет новый император – головы полетят. В том числе и моя. Зачем мне это?