Текст книги "Мне 95. Пора подумать о будущем"

Человечество стоит перед катастрофой, ему грозит вступление в бифуркационную стадию эволюционного процесса. Природная среда деградирует, и человечество или улетит в пропасть, или найдёт возможность развиваться в коэволюции с природой. Выход из бифуркационной стадии в принципе неопределёнен, на него невозможно влиять. Будем надеяться, что человечество к бифуркационной стадии лишь подошло, но еще в неё не вступило. Это позволяет рассчитывать на разум как главный фактор эволюции всех систем, связанных с Homo, который поведет человечество в будущее. Важно, что в данном случае перед нами проблема дальнейшей эволюции не человека, а человечества. Поэтому определяющим эволюционным фактором является разум социума, а не отдельного пусть гениального индивидуума. Это принципиально. Разум социума – это выражение совокупности знаний, идей и действий людей в их материальной и духовной жизни: в экономической, политической, культурной, религиозной сферах, в науке, в искусстве и все охватывающей повседневности. Никто, ни один мудрец не может вместить в себя всё это и указать, как предотвратить катастрофу, в чем верный путь. Это под силу лишь разуму социума. Но не разуму социума Sapiens, – он изобретает орудия труда, которыми социум разрушает природу, а себя раздувает в пузырь готовый вот-вот лопнуть. Это под силу лишь разуму того социума, который способен осознать себя в качестве единого живого сообщества, думающего о себе в целом, заботящегося о своей судьбе. Это Socium Sapiens Sapiens, он только возникает[7]7
  Сейчас, когда со времени написания этой статьи прошло более полутора десятков лет, видно насколько сложен и противоречив путь к торжеству разума и объединению народов. Объединённая Европа – высшее достижение государственной мудрости в достижении единства разных народов – накануне распада. Будем всё же надеяться, что они устоят и преодолеют сложности развития и будут служить примером для остальных народов мира.


[Закрыть], но именно на него надежда, его становлению должны содействовать люди, каждый.

Общечеловеческий разум – это действующая с использованием накопленных знаний синтетическая совокупность всех разумов, существующих на Земле. Разум каждого человека – важная составляющая общего разума. Поэтому позиция каждого человека влияет на судьбы общества. Это не высокопарное утверждение, не демагогия, хотя многие и считают, что их личная точка зрения не имеет никакого практического значения, что всё решают люди, сидящие там, наверху. Да, управляет обществом власть. Но разум власти в егорешениях и действиях зависит от разума социума, то есть от миллиардов разумов. Идеи, определяющие решения власти, функционируют, развиваются по общим законам эволюции, как и всё в природе, то есть под влиянием громадного числа факторов. А факторами, в данном случае, является всё, что содержится и рождается в головах людей, каждого. Вспомним третью особенность эволюции, отмеченную выше, важность которой подчеркивал Н. Моисеев, – роль малого толчка, запускающего лавину изменений, толчка, вызванного вроде бы незначительным, незаметным, фактором. Никто не может знать какой из действующих бесчисленных факторов и когда произведет толчок. Поэтому идеи и действия каждого из нас могут оказаться судьбоносными, хотя мы этого и не подозреваем.

В связи со сказанным и следует определять свою жизненную позицию. Человек независимо от своего общественного статуса может быть обывателем, думающим лишь о собственных интересах, может занимать и гражданскую позицию, строить свою жизнь с учетом интересов общества. Время требует, чтобы обыватель стал гражданином, то есть, чтобы разум каждого человека (по крайней мере, определяющего большинства людей) поднялся с уровня разума Sapiens Sapiens до уровня Sapiens Sapiens Socialis. Каждый должен думать, предлагать, действовать. Только в этом случае найдется тот, кто родит толчок, способный вызвать лавину беспокойств, пониманий, идей в общечеловеческом разуме. Должно возникнуть цунами, которое заставит элиту власти, бизнеса, политики действовать в интересах всего человечества, искать путь предотвращения грозящей катастрофы уже на уровне Socium Sapiens Sapiens. При этом каждый должен понимать, что именно его идеи, предложения, действия, могут оказаться вызвавшими тот самый судьбоносный, спасительный толчок.

Изложенные здесь представления о национальной идее требует некоторых предварительных пояснений.

Размышления по этой проблеме заслуживали отдельной прогулки. Но, они под заголовком «О национальной идее России в …») были включены в статью, опубликованную в Вопросах философии, и я счел правильным при воспроизведении этой статьи не исключать текст, относящийся к революционным, 90-м годам прошлого века.

Между тем, при её обсуждении с коллегами и друзья выяснилось, все они не соглашаются со мной, даже протестуют. Поэтому я начну с того, чем закончил в то время свои размышления на эту тему – сложности адекватного восприятия изложенных ниже идей о феномене идеология.

Я говорил об одном, они извлекали из разговора другое. Это другое – твердо устоявшееся понимание идеологии и соответственно национальной идеи в духе трактата Козьмы Пруткова «О введении единомыслия в России». Да, для одних идеология – это инструмент управления, подавление инакомыслия и путь к тирании. Такое возможно и неоднократно наблюдалось в истории от восточных деспотий и Рима до третьего рейха. Но! Возможно и иное.

В развитом социуме, вследствие решающей коммуникационной роли интеллекта, обязательно эволюционно обусловленное появление феномена идеологии[7]. Нет объединяющей коммуникации – нет сообщества; в человеческом обществе отсутствие коммуникации через интеллект исключает возникновение современной цивилизации. При этом, совсем не обязательна авторитарность, идеология может быть социально направленной, служащей объединению людей, утверждению и развитию демократии. На современном кризисом этапе этот феномен, способствуя сохранению человечества, должен трансформироваться из локального, национального, в интернациональный, общечеловеческий феномен. Главным в нём должно быть не выделение данного сообщества в качестве особого, а включение его в единое сообщество землян на планете, и тем самым не разделение человечества на множество противостоящих друг другу сообществ, а превращение всех малых и больших народов и государств в единое целое с широчайшим культурным разнообразием и толерантностью.

Так надо читать и воспринимать написанный ранее последующий текст. Если не удастся, плохо – я виноват, так как плохо изложил то, о чём думал.

Проблема перехода человеческой цивилизации от конгломерата противостоящих друг другу государств к единому сообществу землян требует определения позиции каждого государства в период этого перехода. В этой позиции существенное место должна занимать национальная идея. Поэтому важно понять, что такое и в чем состоит эта интеллектуальная составляющая жизни общества.

Что следует иметь в виду при определении национальной идеи?

Во-первых, идея должна содержать призыв к действиям, направленным на достижение желанной для всех (по крайней мере, для большинства) цели. Во-вторых, должна сложиться историческая обстановка, при которой эта цель окажется востребованной временем, и будет восприниматься людьми как необходимая для их нормального существования. В этом случае большинство будет готово, если потребуется, согласиться и принять возникающие трудности ради её достижения.

В-третьих, национальная идея не должна вступать в противоречие с историческим опытом народа, более того, желательно, чтобы она базировалась на этом опыте, а её суть позволяла укреплять и развивать культуру народа, сохранять общие вечные ценности бытия человечества.

В-четвертых, на современном этапе жизни человечества масштаб идеи должен быть планетарным, так как ни один народ, ни одно государство не может развиваться дальше изолированно от остального мира.

Наконец, в-пятых, идея и путь её достижения должны быть понятными всем.

Процессы объединения людей в межгосударственном масштабе активизировались после второй мировой войны, когда стало ясным, что дальнейшее развитие и само существования человечества требует интеграции.

Возникли политические и экономические межгосударственные объединения (ООН, ЕС), международные объединения учёных и исследователей (ОИЯИ, ЦЕРН, МКС), всемирные общественные движения. В 1992 г. произошло событие, о котором можно сказать: «человечество до него и после него». Впервые в истории 28 независимых государств добровольно объединились в едином союзе. Возник Европейский союз, ознаменовавший собой первый шаг человечества в будущее.

Как это произошло? Как, в чьих головах родилась эта идея, не национальная, а общенациональная идея? Да не важно. Важно, что она была принята Европой, материализовалась и указала всем народам земли путь в будущее!

А Россия?

Россия кипела 91-м годом с неопределёнными надеждами на светлое будущее. Политика, экономика, идеология – все сферы жизни стали полем битвы. Идея светлого коммунистического будущего не состоялась. Что делать? Кто прав? Искали новую национальную идею. Я тоже задумывался, выступал на различных встречах, семинарах, так хотелось найти путь к избавлению от постоянного нависшего над тобой указующего перста.

Разговоры о национальной идее России велись (и сейчас ведутся) постоянно: в Государственной Думе, на конференциях политических партий и общественных организаций, в печати и даже дома «на кухне». Стало ясно, что коммунистическая идеология ушла, наступил идеологический хаос, и что общество не может объединиться и нормально развиваться без преодоления идеологического разброда. Нужна национальная идея. Предложений было множество, принятого всем обществом – ни одного. В связи с этим попытаемся уяснить, что следует иметь в виду при поиске и формулировании национальной идеи России.

Идея обогащения, брошенная в российское общество в начале перестройки, как стимул развития страны, разделила, а не объединила людей и не может играть роль объединяющей национальной идеи. Православие, претендующие на исключительное право выражать чаяния русского народа, тоже не может рассматриваться в качестве объединяющей национальной идеи. Многие народы России – приверженцы иных религий: ислама, буддизма и др. Кроме того, предлагать народу в XXI в. религиозное учение в качестве национальной идеи – это откат назад в прошлое. Принятие такого варианта для России было бы особенно огорчительным, так как народы России первыми в истории человечества в своем мировоззрении еще в ХХ в. вслед за государством отступили от веры и шагнули к знанию. Возрождение великого, сильного государства в качестве национальной идеи – привлекательно и постоянно используется властью для привлечения симпатий своих граждан. В экономически разделенном обществе бедные слои воспримут эту идею как идею для богатых, ничего не обещающую большинству. С другой стороны, богатые слои не нуждаются ни в какой новой «объединяющей» идее, их идея – закрепление завоёванных позиций.

Если мы учтем, что Россия является частью человечества, а человечество вступило в стадию системного цивилизационного кризиса, которая чревата бифуркацией с непредсказуемым исходом. Если мы учтем, что России, как и другим государствам, предстоит решать задачу планетарного масштаба – поиск пути предотвращения возможной гибели человечества. Если вспомним, что Россия подарила миру плеяду великих выразителей совести и справедливости, Л. Толстого, Ф. Достоевского, А. Чехова и др. Вспомним также, что вся история России, её культура окрашена стремлением к общинности, к жизни вместе. То у нас появятся основание и право утверждать:

Россия тогда могла и должна была принять бремя взывающего к человечеству – объединиться на пути преодоления кризиса и предотвращения гибели цивилизации; должна была поднять знамя обновления и не опускать его.

Такая идея могла быть принята российским народом, могла объединить народ, требовалось лишь раскрыть перед ним истинное положение вещей и угрозу всеобщей гибели. Ради достижения цели, лежащей в основе такой идеи, люди согласились бы работать и преодолевать возникающие проблемы развития, всегда связанные с преодолением консервативных устоев жизни. Такая цель послужила бы изменению человека в понимании им своей принадлежности к обществу.

Она определила бы основные приоритеты в действиях власти, способствовала бы взаимодействию России с другими государствами.

В результате увеличился бы шанс коэволюционного [1] пути развития человеческого общества, единственно возможного пути в будущее благополучие и развитие.

Я понимал, что в то время многие воспримут такое предложение роли России как утопию. Дескать, кто же воспримет в мире претензии России на лидерство? Сначала пусть она станет снова сильным, великим государством, а потом пожалуйста… Это ошибочное возражение. Речь не шла о призыве присоединиться к силе. Речь шла о присоединении к идее! Идеи, определяющие развитие человечества, совсем не обязательно сочетаются с силой, дарятся человечеству силой. Идея, востребованная временем, сама в себе несет силу, которая всё преодолевает и торжествует. Именно так надо было понимать высказанное предложение о роли и возможностях российского общества. Если же кто-то стал бы настаивать на необходимости для России стать сильной и даже великой, – это прекрасно, и я бы согласился с этим. Да, Россия должна становиться сильным государством и активно участвовать вместе со всеми в мероприятиях по предотвращению общей катастрофы. При этом России следовало не просто принять идею объединения человечества, а претендовать на идеологическое лидерство, она в этом нуждалась – для становления/создавания себя заново, она в этом была заинтересована.

Многие мои друзья говорили: «Ты идеалист. Каким знаменосцем могла она стать в то время? Утопия!»

Пусть я идеалист. Но я стоял на своём.

Во-первых, это общественно нравственная идея, а такие идеи важны сами по себе и потому всегда находят последователей. Во-вторых, эта идея возникла и была обнародована в революционные 90-е годы и могла быть принята лидирующими общественными объединениями, наиболее активными группами граждан. В-третьих, целью выдвижения такой идеи была консолидация российского общества, и её реализация была важна для решения внутренних проблем России. В-четвёртых, её принятие в значительной мере определило бы политическую направленность деятельность правящей элиты в сторону взаимодействия с социально продвинувшимися странами.

Увы, Россия упустила шанс стать идеологом и знаменосцем великой эпохи. Она шагнула не вперёд, а назад в прошлое, отживающее – в противостояние, борьбу за ресурсы, за выгоды, за себя особенную, а не вместе со всеми за общее благо и будущее. Теперь это уже не её дело.

А православие, предложенное народу в качестве исконной русской правды на место новой национальной идеи, лишь помогает власти убеждать маргинальную часть общества в её исключительности и управлять заснувшим народом, ещё не ставшим Sapiens Sapiens Socialis, возлагая ответственность за тяготы жизни на всех кроме самой себя.

Литература

1. Моисеев Н.Н. Быть или не быть… человечеству? – М., 1999.

2. Капица С.П., Курдюмов С.П., Малинецкий Г.Г. Синергетика и прогнозы будущего. – М.: Наука, 1997.

3. Кринер Д., Уорнер Г. Факты о состоянии окружающей среды в США и мире. Экологическая энтология. – М.: 1992.

4. Чтения памяти акад. Яншина А.Л. Вып. 1. Глобальные проблемы биосферы. – М.: Наука, 2001.

5. Израэль Ю.А., Король И.Л. и др. Изменение климата, разрушение озонового слоя и экологические последствия. Метеорология и гидрология, 1994. № 2.

6. Четверов В.И. Экологический кризис: поиски выхода. – М.: 1994.

7. Яхнин Е.Д. Размышления о разуме, боге и будущем человечества, 2. – М.: 1997.

8. Яхнин Е.Д. Люди! Впереди пропасть. – М.: Тайдекс Ко, 2002.

9. Горшков В.Г. Физические и биологические основы устойчивости жизни. – М., 1995.

10. Лосев К.С. Экология и новое мышление, в сб. Проблема устойчивого развития России в свете научного наследия В.И. Вернадского. – М., 1997.

11. Хотунцев Ю.Л. Человек, технологии, окружающая среда. – М.: Устойчивый мир, 2001.

12. Горшков С.П. Концептуальные основы геоэкологии. Смоленск: СГУ, 1998.

13. Романова Э.П., Куракова Л.И. Природные ресурсы мира. – М.: 1993.

14. Кондратьев К.Я. Глобальные изменения на рубеже тысячелетий. Вестник РАН, 2000. Т. 70. № 9, 788–796.

15. Моисеев Н.Н. Восхождение к разуму. – М.: изд. АТ, 1993.

16. Моисеев Н.Н. Современный рационализм. – М.: МГВП КОКС, 1995.

17. Ревелль П., Ревелль Ч. Среда нашего обитания, книга 1, Народонаселение и пищевые ресурсы. – М.: Мир, 1994.

18. Фромм Э. Иметь или быть? – М.: Прогресс, 1990.

19. Преодолевая барьеры, диалог между цивилизациями. – М.: Логос, 2002.

Прогулка четвертая
Мозг как продуцент мышления, сознания и воли[8]8
  Опубликовано в журнале «Энергия», 2014, 6, 74–80 под заглавием «Мышление, сознание и воля – продукт деятельности мозга».


[Закрыть]

Проблема сознания в последнее время широко обсуждается в учёном мире – психологами, нейрофизиологами, философами, специалистами смежных профессий [1–5]. Пришла пора её изучения методами, применяемыми в естественных науках [6, 7]. Её изучают и обсуждают, используя самые разные подходы: и как философскую проблему отношения естественных наук и сознания, и как проблему мозга и разума, и даже как проблему искусственного интеллекта [3]. Соответственно неоднозначно содержание, вкладываемое в это понятие различными исследователями, и его определение. Так, например, Солсо Р. Л. отмечает сложности при обсуждении тех или иных идей, касающихся сущности понятия сознание: «…рассуждать особенно трудно потому, что разные исследователи вкладывают в это слово разный смысл. Одни называют сознание способом мышления или видения мира. Другие могут использовать этот термин для обозначения «самосознания». Третьи понимают под этим всю информацию, которую человек осознаёт в данный момент» [8].

Определим это понятие, в соответствии с ограниченной задачей данной статьи, акцентируя его биологический смысл.

Сознание – это способность (свойство) живого создавать и конструировать динамические представления (чувственно, а для человека и вербально) о своём взаимодействии с окружающей средой на основе филогенетического и онтогенетического опыта жизни.

Подчеркнём: определение понятия не равнозначно раскрытию механизма реализации сущности самого понятия.

Мозг – сложнейшее биологическое образование, состоящее из более чем ста миллиардов нервных клеток, каждая из которых тысячами непрерывно вырастающих и исчезающих отростков связана с соседними клетками. При этом есть признаки того, что его филогенетическое развитие всё ещё продолжается [9]. Трудно предположить, что человеку удастся его адекватно смоделировать. Тем не менее, уже получены важные результаты, касающиеся его работы. Установлены области мозга [5], ответственные за способности человека к речи, зрению, слуху, раскрыты локализация и во многом механизмы восприятия, памяти, изучены пути и скорости распространения электрических импульсов по возбуждённым нейронам, их взаимодействие и связь с психической реакцией индивида на поступивший информационный сигнал. Так, в качестве примера, процитирую А. Иваницкого [10]: «…можно предположить, что при анализе, в том числе вербальных сигналов после появления ощущения и опознания сигнала в лобной коре происходит возврат возбуждения в медио-базальные отделы височной коры для закрепления сигнала в декларативной памяти». И ещё: «…важную роль наряду с гиппокампом играет лобная кора. Там можно выделить три группы нейронов: те, которые реагируют на действующий сигнал, те, что сохраняют след от него до момента, когда необходимо дать поведенческий ответ, и, наконец, нейроны, включающие ответ. Нейроны разряжаются последовательно и как бы передают эстафету от одной группы к другой. Можно заключить, что «память души» обеспечивается взаимодействием лобной коры и гиппокампа».

Иначе говоря, многое исследовано и стало понятным, хотя и не до конца. К сожалению, понятным пока лишь для узкого круга специалистов, прежде всего, для нейрофизиологов, занимающихся исследованием работы мозга. Между тем, рассматриваемая проблема тесно связана с мировоззренческими вопросами, пониманием места человека в окружающем мире. Поэтому её раскрытие важно не только для более широкого круга естествоиспытателей, но и для просто думающих людей.

В соответствии с этим и сложностью самого мозга, материального носителя психического бытия человека, в задачу данной статьи не входит рассмотрение обозначенной проблемы со строгим учётом и анализом всех экспериментальных данных и идей, с использованием терминов и специфического языка, принятых в данном научном сообществе. Её задачей является демонстрация широкой общественности возможности понимания проблемы сознания, проблемы ‟Я” и свободы воли, в сущности, процесса мышления, на основе самых общих естественно-научных материалистических представлений без детализации механизма работы мозга, то есть огрублённо, и, конечно, без привлечения каких-либо мистических категорий вроде души, привнесённой в наше телесное бытие откуда-то извне, творцом. Это важно [11], в частности, и потому, что в трактовке результатов экспериментальных исследований многие авторы по традиции говорят о наличии стадии сознательного, разумного, свободного выбора, осуществляемого (так получается) некой сидящей в человеке сущностью, душой, неким Я. Рассматривая свойства сознания, А. Бергсон говорит о «памяти души». А. Иваницкий [10] также использует такую терминологию.

При этом существование Я в объяснениях опускается, его как бы и нет, хотя выбор должен же был быть Кем-то сделан. Если же этот Кто-то в нас отсутствует, а для учёного, естественно, материалиста, в этом не может быть сомнений, необходимо объяснить, как «разумный» выбор может быть осуществлён без Него, некоего сидящего в нас Гомункулюса. Вот именно это последнее определяет предмет наших размышлений, в этом ключе пойдёт разговор[9]9
  Ещё раз подчеркну – не для тех, кто всё знает, а для тех, кто задумывается.


[Закрыть].

На конференции «Наука, философия, религия» в подмосковном городе физиков в Дубне (80–90 годы) после жаркой дискуссии между учёными, философами и представителями духовенства профессор В. Никитин сказал: «А всё-таки вопрос о Я, что такое Я, так и остаётся неясным». Я возразил и, так как давно размышлял об этом, написал ему несколько листков с изложением своих представлений по этому вопросу, который даже для него, физика и материалиста, казался сложным. С тех пор мне много раз приходилось слышать в дискуссиях на различных семинарах: «А что такое вообще сознание, душа никто не знает». И моё заявление «А я знаю» воспринималось как эпатаж. Да, я полагаю, что знаю, во всяком случае, с тех пор, как я попытался ответить В. Никитину в посланных ему листках, проблемы для меня здесь нет.

Начну с души, самого расхожего и неопределённого понятия. Что же это такое – душа? В великих религиозных учениях под душой подразумевают нечто вечное, не подвластное тлену, то, что лишь временно обременено телесной оболочкой. Атеисты тоже говорят о душе. Все говорят о душе. Однако очень немногие отваживаются дать этому понятию однозначное, исчерпывающее определение.

Принято использовать это слово как обозначающее нечто первичное, данное, не требующее определения. И когда говорят, что в мире есть две главные сущности – материальная и духовная, – то при вопросительном молчании собеседника добавляют: «С этим нельзя спорить, это ясно, признаётся всеми и ничего другого для понимания окружающего нас мира предложить нельзя». Но когда говорят: «Моя душа! …Моя душа жаждет, страдает, негодует! – или даже – Моя душа бессмертна!», то имеют в виду уже нечто конкретное, по сути, своё Я, даже если принятие вечности души требует принятия вечности своего Я.

Я полагаю, что о своей личной душе ничего точнее и полнее, чем – «Моя душа – это Я!» – сказать нельзя. На мой взгляд, этой большой буквой Я исчерпывается содержание понятия души данной личности.

Время от времени многие люди задумываются над проблемой ‟Я” и задаются вопросом: «Кто же это внутри меня вдруг мне же даёт команду – «Сделай! Остановись! Вспомни! Вспомни, например, что ты делал и с кем встречался в эти же дни 10 лет назад» – или – «Как звали мужчину, который понравился тебе на прошлогодней вечеринке у тетки, и какую постановку он посоветовал тебе посмотреть в Театре на Таганке?»

Вопрос бы не возник, если бы повелительное «Вспомни!» исходило от допрашивающего вас следователя. Но следователя нет. Это «Вспомни!» возникает где-то внутри вас. Значит, там внутри вас что-то, а может быть, кто-то есть. Это «Что-то» или «Кто-то» решил, что в данный момент, именно сейчас вы должны вспомнить о театре, а не о драке, случившейся два дня назад, и не о прекрасных стихах, которые вы слышали час назад.

Кто это командует вами?

С попытки ответить на этот вопрос возникает и легко укореняется в нашем сознании представление о некой сущности, находящейся внутри нас, и в то же время существующей независимо от нас и даже вне нас. Мы непрерывно ведём диалог сами с собой, в этом диалоге, как и в любом диалоге, два участника, – их я выделяю, условно расщепляя наше разговорное Я на наше биологическое (обозначим его «Я») и на непостижимое, но, как нам кажется, существующее в нас другое Я (обозначим его «я»).

Я, обозначенное маленькой буквой в кавычках – это сам «Я» в своём представлении о себе. Иначе, «я» – это «Я», осознавший самого себя, то есть «я» есть модель «Я» в виде самосознания. В соответствии с определением сознания, сформулированным выше, вместо понятия «модель» можно использовать принятое в психологии понятие «представление», и тогда «я» есть представление «Я» о самом себе. Мне кажется, имея в виду общедоступность излагаемых идей, удобнее использовать простое понятие модели.

И всё же, принятие идеи осознания себя в виде модели для многих может оказаться затруднительным. Поэтому для облегчения принятия такой возможности воспользуюсь сначала примером «модельного» осознания окружающего мира, которое должно казаться естественным и восприниматься без затруднений.

Представим себе вышедшего на охоту молодого тигра. Он следит за своей будущей жертвой, косулей, неосторожно выступившей из-за кустов на поляну. Он наблюдает и запоминает особенности её поведения. Неважно успешно или нет окончится на этот раз его охота. Важно, что всякий раз при новой встрече с косулей тигр будет действовать в соответствии с полученным опытом, который закрепился в его памяти в виде знания о поведении животного данного типа, то есть о поведении некой живой модели. В его мозге будет накапливаться опыт жизни и фиксироваться много живых моделей и сведений об их поведении, включая модели и поведение себе подобных существ, других тигров.

Полагаю, сказанное (осознание окружающего живого мира в виде моделей, можно сказать: в виде неких образцов) не должно вызывать непонимание или несогласие. Без накопления такого опыта и закрепления его в памяти тигр не мог бы научиться охоте.

Человеческий мозг так же накапливает знания об окружающем мире и о живом мире – модельные представления о животных и их поведении. Наконец, при общении со своими сородичами, другими людьми, у человека возникает потребность осознания не только сородичей, аналогично тигру, но и потребность осознания самого себя (вот именно это важно для понимания того, о чём идёт речь). Можно считать, что переход от потребности осознания сородичей к потребности осознания себя является важной ступенью становления личности. Человек уже в раннем возрасте переходит для обозначения себя от местоимения в третьем лице – он – и указания на себя пальчиком к местоимению – Я – в первом лице. Именно этот момент возникновения в нашем мозге отношения к себе как к некоему «Я» есть начало осознания человеческим дитя, а затем и взрослым самого себя.

В этом и состоит, как это я себе представляю, суть проблемы ‟Я” в нашем сознании. Полагаю, что способностью осознания самих себя обладает не только человек, но и многие, если не все, животные, к этому склонялся ещё И.В. Павлов [11], хотя не согласных с такой точкой зрения можно встретить среди и философов, и биологов.

Подчеркну, что у нас нет двух Я, существует лишь одно настоящее биологическое «Я» – наша личность. Наше настоящее «Я» создаёт представление о самом себе в виде «я», тем самым, повторяю, как бы разделяя себя на две части. Первая часть существует и функционирует в действительности, причём она способна функционировать и без осознания себя в виде «я», без осознания своих действий, процесса осознанного анализа ситуации и принятия решений, то есть способна функционировать так, как это проявляется в интуитивном (неосознанном) действии. Вторая часть возникает в нашем настоящем, действительном «Я» в виде представления о самом себе, в виде модели; оно настоящее «Я» говорит себе или спрашивает себя: «Как это я, то есть «я» думаю, действую? Что я делаю, то есть оно, «я» делает?» и, таким образом, думает о себе в виде маленького «я», отождествляя себя с ним. При размышлении в диалоге с самим собой человек обращается к себе как к объекту в третьем лице от имени ощущаемого модельного себя «я» в первом лице.

Таким образом, решение проблемы ‟Я”, как это я себе представляю, состоит в том, что наше действительное биологическое «Я» способно осознавать себя в виде модели самого себя – «я» и обязательно каждый раз реализует эту способность при осознанном мышлении.

Теперь обратимся к другой проблеме, кажущейся неразрешимой без вмешательства непостижимой «души», проблеме свободы воли. Обе проблемы примыкают друг к другу, они рядом. И мы не случайно сначала рассмотрели проблему ‟Я”. Свободу воли осуществляет «Я», поэтому вне понимания сущности «Я» рассмотрение вопроса о свободе воли потеряло бы смысл. Начну с краткого и категоричного утверждения – никакой свободы воли нет! Есть вариабельность функционирования «Я», обусловленная динамичностью ансамблей нейронов и эволюционно возникших структур мозга и, конечно, связанная с культурным опытом его носителя и внешними условиями существования этого «Я» в данный момент. И всё!

Пишу это «И всё!» и понимаю, что у большинства прочитавших эти слова, наверняка, возникнет желание категорического протеста. Я почти слышу: «Чушь! Как? По-вашему Иван царевич не выбирал одну из трех дорог: «Направо пойдешь, коня потеряешь, налево пойдешь …».

А в ресторане вы, оказывается, не вольны предпочесть омлету хорошо прожаренную отбивную с луком, да ещё попросить бутылку Хванчкары или Киндзмараули, а не удовлетвориться «поллитрой» Московской. Если бы человек не мог желать, выбирать, говорить себе: «Хочу этого, а не того», он не был бы человеком.

Итак, ситуация: с одной стороны – «никакой свободы воли нет», с другой – человек может хотеть, выбирать, то есть проявлять свободу воли. Эту действительно сложную ситуацию удаётся решить на основе самых общих соображений, ориентируясь с помощью, на мой взгляд, единственно надёжного компаса – нормального естественно-научного материалистического миропонимания.