Текст книги "Мой ребенок Тигра"

Глава 35

Ольга не была дрянью, как он пытался выставить ее сейчас. Если бы она была шкурой, то действительно сделала бы так, как он приписывал ей, только пошла бы куда более простым путем – нашла бы однофамильца Тиграна, заплатила бы ему и уже давно жила где-нибудь в Болгарии.

– Считаю, что ты немного припозднилась…

– Пересчитай, – она наконец вернула его шутку.

Ольге стоило прикусить язык. Она ведь не хотела проверять на что еще пойдет больная на голову женщина, чтобы получить ее ребенка, который странным образом похож на всех ее сыновей. Но…

– Обойдусь без советов от…

Она приподняла уголки губ, ожидая очередного оскорбления.

– Давай, Тигр, – поторопила она его, – скажи мне еще что-то.

За весьма короткий период знакомства этот мужчина наградил ее достаточным количеством клише и предубеждений. Ей ли боятся чего-то?

– Ты ведь так мало сказал мне за все это время? Как еще тебе нужно обозвать меня, что я перестала нравиться тебе?

Она вынырнула из напряженных объятий Тиграна и подошла к Макару, присев возле него колени.

– Все хорошо. Чего ты испугался?

Она говорила это сыну, а сама понимала, что все он сделал правильно. Когда еще пугаться, как не в тот момент, когда твоих близких обижают?

– Тигр рычит, – принялась объяснять она, вытирая заплаканные щеки, стараясь быть спокойной и уверенной при этом, – спорит и отказывается идти на ужин.

Она подхватила сына на руки и ушла с ним на кухню, наливая ему и себе компота. В холодильнике осталось совсем немного и этого было не жалко, чтобы накормить сына. Просто это было все не то. Они уже ели кашу и фруктовый салат на завтрак, подкреплялись бутербродами и супом на обед, а теперь, что у них осталось?

– Сейчас придумаем с тобой что-нибудь, поедим, поиграем с Вуки.

Идти на улицу, прохаживаясь под любопытными и еще час назад просто смущающими взглядами жителей Цовика не хотелось. Но Оля думала вот о чем: как она поедет в общем поезде, да еще и с собакой?

– Ты ведь любишь играть с ним?

– Твою мать, Багдасарова! – прорычали ей в спину на хорошем армянском.

Она вздрогнула, но оборачиваться не стала, продолжая гладить сына и взъерошивать его светлые волосы.

– Потерпи, родной, – говорила Ольга через пару минут, перемешивая в чашке творог с йогуртом, – приедем в город…

Багдасарова говорила с сыном, а сама, в своих мыслях, уже бегала по дому, собирая вещи. Обозленный на весь мир Карпов уже не казался ей таким страшным, как то, что происходило здесь, в сотнях километрах от Москвы.

– Предупредим участкового, – говорила она большей частью себе, чем сыну. – Если надо будет снимем дачу в Подмосковье…

Она сидела рядом с Макаром, наблюдая как он ест. Так происходило обычно – они ужинали вместе или Оля составляла ему компанию, не оставляя сына в одиночестве за огромным столом. Так она убивала двух зайцев сразу – добивалась того, чтобы сын съедал все содержимое тарелки, а еще создавала ощущение семьи.

– Надо было сразу так сделать и не ворошить прошлое, оставив его там, где оно должно было быть. Правда?

Сын норовился ответить ей, но она качала головой, показывая глазами ему на тарелку и ругая себя при этом. Сама же учит его: когда я ем, я глух и нем. Сама же заставляет нарушать правила.

– Кончай страдать ерундой.

Тигран умел появляться эффектно, заставлять ненавидеть себя, проклинать, а теперь еще и подпрыгивать на месте. Он поставил на стол блюдо с жареными кусками мясо, обильно усыпанное свежими и печеными овощами, а потом посмотрел на Макара.

– Сколько ты будешь прятаться?

– Ну мне ведь стыдно!

Оле достался пристальный взгляд и вырвавшийся из груди мужчины, рванный вздох, после чего он развернулся и вновь оставил их одних, но к большому сожалению Ольки не вышел прочь, а устремился наверх.

– Ты куда?

– Спать! Как ты и советовала, мне нужно отдохнуть.

Ольга остановилась у подножия лестницы, пытаясь вспомнить, когда же она наговорила такого, заодно наблюдая за тем, как поднимается мужчина, преодолевая последние ступеньки, прежде чем загрохотать чем-то наверху.

– В округе полно пустых домов!

Она обернулась на сидящего за столом Макара. Он, как и она терзался любопытством. Тигр вернулся.

– Не собираюсь мыкаться по ним, когда у меня стоит полупустой свой собственный!

– Ну разумеется! – выдохнула со злостью окончательно дезориентированная Ольга. – Почему я сразу не подумала об этом?!

Потому что сначала не увидела в том ничего такого. Ну выделила Гоар один из хозяйских домов! Что такого? А потом?.. «Потом» – это было вчера, и Оля была слишком счастлива, чтобы скандалить, требовать и вести себя, как нескладный подросток.

***

Макар спал, а Ольга бегала по дому подобно сказочной девчушке – тихо-тихо, на цыпочках, чтобы не разбудить грозного хозяина и выполнить работу вовремя. Вот только она не пироги пекла, а собирала вещи. Они вдруг оказались повсюду – на кухне, спальне, веранде, ванной, прачечной. Помощников гномов или говорящих мышек у нее не было.

– А жаль! – проговорила в конец взмыленная Багдасарова. – Ну их нафиг!

Что он вцепилась в эти шмотки? Магазины в Москве не закроются никогда, если она вдруг вспомнит о чем-то или ей понадобится что-то, то она возьмет карту, пройдется по торговому центру, а еще лучше по сайтам онлайн магазинов и купит все. Или, как обычно в три раза больше намеченного.

– Его доме! – шипела она, повторяя напоследок брошенные слова, все еще злясь на себя за собственную наивность.

Оля уже трижды прошлась по коридору, думая о том, чтобы подпереть дверь спальни, в которой спал Тигран. Он сделал это, как всякий невозможно уставший мужчина – упал на огромную кровать, не раздеваясь и смяв под собой пышную подушку. В какой-то момент ей стало очень страшно – сколько раз она не заглядывала к нему в комнату, столько раз убеждалась в том, что он спит, но делал это неподвижно, ни разу не поменяв положения в пространстве.

– Пойдем, милый, – шептала она на ухо спящему сыну, усаживая его в автокресло спустя каких-то полтора часа. – Потерпи чуть-чуть и через часик уже будешь спать в поезде.

Обычно она радовалась крепкому сну Макара, но сейчас была совсем другая ситуация. Ей предстояла та еще задача – сесть в поезд с толком не проснувшимся ребенком, корзинкой с собакой, рюкзаком и чемоданом.

– Следующее, подать такси, – Ольга сдула со лба прядь, а потом и вовсе отмахнулась от нее. – И…

Багдасарова собиралась вызвать такси, прямо к дому того, кому она собиралась вернуть машину.

– Куда вы собрались?

Ольга дернулась, прижав руку к груди.

– Нельзя так подкрадываться к людям! – наконец выдохнула она зло, глядя на призрак Гоар рядом с собой. – Так свести в могилу не долго!

В столь поздний час, да в темноте улицы растрепанная Гоар Микаэловна с ярко горящим взглядом, в распахнутом халате и в белой сорочке под ним выглядела незабываемо жутко и страшно. Но Ольгу внезапно взволновало другое. Как часто она проделывала подобное, то есть бродила вокруг?

– Подальше от этого сумасшедшего дома.

Ей не надо было отвечать ей, смотреть в глаза и делать вид, что слышит. Но Ольгу ведь воспитывали иначе. Она не сразу справилась с чувством вины, накинувшимся на нее после того, как она стала игнорировать родную тетку, а тут пожилая женщина, которую видно, что довели до определенного состояния.

– Не надо! Не уезжайте!

Ольгу успели схватить за руку и черт ее дернул обернуться, а не просто вырвать кисть и продолжать делать то, что делала. Мать Тиграна плакала. Слезы катились по ее щекам, а сама она смотрела с мольбой, а потом открыла рот и закричала.

– Тигран!!!

– Вот ведь зараза!

Ольга вырвалась. Через мгновение она неслась по дороге, то и дело поглядывая в зеркало заднего обзора, давя на педали и отдергивая себя от того, чтобы переключить передачу и выдавить газ на полную. Впереди был серпантин, полное отсутствие асфальта и какая-никакая, но горная местность.

– О, Господи! – повторяла она снова и снова. – Пусть все получится!

Позади было темно, мелькали направляющие поворота со светоотражательной краской, вспыхивали и тут же потухали малиновыми огнями в черноте ночи, но сердце Ольги стучало, как бешеное несмотря на то, что умом она прекрасно понимала, что Тиграну незачем преследовать ее. Он вряд ли вспомнит о чем-то спросонья и скорее всего поймет, что подлая обманщица в ее лице просто решила сбежать, только потому что стыдно смотреть людям в глаза.

– Все в порядке? – поинтересовался еще сонный таксист, поглядев на нее в уже другое, но все-таки в зеркало заднего обзора.

Ольга кивала, прижимая к себе еще сонного Макара.

– В полном!

– Взгляд у вас такой, как будто за вами гонятся, – продолжал допытываться таксист, поглядывая на нее с водительского сидения. – Случайно не от мужа бежите?

Несмотря на то, что водитель был славянской внешности, Ольга особо не обольщалась на его счет. Она бы не стала рассказывать ему правду. Мужское племя было устроено странным образом – оно страдало солидарностью похуже женского и водило приятельские отношения, даже если не знало друг друга от слова «совсем». То которое водилось в местах подобных этому было хуже прочих. Они тут все были почти что братьями.

– На поезд опаздываю, – проговорила она, мысленно приказав себе успокоиться. – Перепутала даты.

– Билеты можно было и сдать.

Ольга пронзила таксиста взглядом, который призывал его отстать с разговорами и желательно сию же минуту.

– Деньги терять не хотелось, – произнесла она, а потом внезапно для себя добавила. – Чтобы вы не думали ничего такого – я не замужем.

Таксист стушевался. Люди всегда поступали подобным образом стоило только перестать играть с ними в их игры и ткнуть правдой в глаза.

– Я просто.

– Я тоже, – Ольга улыбнулась, чувствуя, что улыбка вышла даже слишком милой. – Могу и паспорт показать, хотите?

Таксист с ней больше не заговаривал, довез до вокзала, выгрузил на нем и отбыл восвояси. Ольга была рада этому. Чужие разговоры успокаивали ее, но конкретно в этому случае ей бы не хотелось, чтобы ее отвезли обратно.

Глава 36

Оля наконец расслабилась. Мягкое тепло купе, аромат свежего белья, мерный гул колес и сладко спящий Макар помогли ей успокоиться. Тоненько дребезжащая ложечка в высоком стакане с остывающим чаем в обыкновении прежнего не раздражала ее.

– Безумие, – прошептала она самой себе и прикрыла на мгновение глаза, побившись головой о мягкий подголовник. – Вот ведь дура!

Ольга корила и ругала себя вовсе не за то, что обрадовалась, прониклась и доверилась Тиграну, а за то, что сделала только что – сбежала. Ей следовало потребовать другой дом, а после, когда бы перенесли все ее вещи, она бы спокойно собралась и уехала, а не тягала дитё посреди ночи, не уступая этим поступком и поведением в целом другой женщине. Гоар тоже была матерью, и она готова была на все ради своего потомства. Совсем, как Оля.

– Пора звонить в «Кащенко», – произнесла она перед собой. – У них там не хватает клиентки.

Разумная часть Ольги твердила ей об истеричном поведении, а вот бессознательная хоть и уползла обратно в нору, но Олька чувствовала, как подрагивает ее хвост от пережитого. Цифры нет-нет да и вновь всплывали у нее перед глазами, заставляя выкрикивать пусть и про себя: «как?!», отмахиваться от них с новым криком: «так не бывает!» Гоар не было настолько чокнутой. У Оли было время понаблюдать за ней.

– Иди сюда!

Ольга наклонилась к полу, вытащив из корзины упитанного Вуки. Ей стало жаль малыша, ютящегося в одиночестве просторной корзины. Незнакомые запахи, звуки и тряска напугали его.

– Прости, пёс, – Оля посмотрела на пёселя, подняв его к лицу совсем так, как недавно это делал Макар. – Нам всем пришлось натерпеться.

Вместо того, чтобы вилять хвостом, он сиротливо поджал его. Ольге пришлось выкупить целое купе только бы не терпеть сморщенные носы, взгляды, а еще хуже: «вообще-то у меня аллергия!»

– Когда вырастешь, то обязательно станешь защищать нас, – она уложила его рядом, следя за убегающей ночью за окном. – А пока мотай на ус, что мы – семья, а все остальные враги.

Она так и не притронулась к чаю, не переоделась в дорожную одежду и даже не вернула назад щенка, уснув с мыслями о том куда же она поддастся, вернувшись в Москву. По большому счету ей надо было позвонить Артему и рассказать обо всем случившемся, но Оля не стала. Час был поздний. Вдобавок ко всему ей стало стыдно, неловко и досадно за все произошедшее. Как бы она рассказала мужику об этих бабьих распрях? Разве она сама, услышав что-то подобное из чужих уст, восприняла бы это всерьез? Она бы посмеялась, покачала головой и отмахнулась, решив, что одна женщина сошла с ума, а другая «истеричная мамаша». Все было просто со стороны и страшно внутри.

– Бам! Бам!

Стук и голоса сначала слышались как будто бы рядом, словно рядом работал телевизор с почти что выключенным звуком.

– Перестаньте!

– Открывай!

Все более и более нарастающий щелкающий звук рядом заставил ее открыть глаза и несколько долгих секунд осознавать, где же она находится. В купе было достаточно светло, но биологические часы говорили о том, что рань еще несусветная и приличный люд спит, а не ломится в чужое купе. Вдобавок ко всему они стояли.

– Открывай! Кому говорят?!

– Я не могу, – послышалось из-за двери с приоткрывшейся щелкой знакомый и незнакомый голос проводницы. – Вы видите человек закрылся изнутри?

– Должен быть способ открыть эту дверь без нее?

– Конечно! Но почему вы так уверены, что ей стало плохо?!

Ольга бросила взгляд на спящего Макара, а потом посмотрела на часы. Они были в пути чуть больше четырех часов. Однако, Тигран, как не надеялась Оля на обратное, все равно нагнал ее.

– Перестаньте пытаться вломиться ко мне, – наконец проговорила она, подав голос. – Вы мне ребенка разбудите!

– Этот мужчина утверждает, что он ваш муж!

Ольга встала напротив двери, глядя на взбешенного Тиграна и покачала головой. Она и не подозревала, что у него имеются скрытые актерские способности.

– Он мне не муж, – она опустила глаза, пытаясь найти хоть какую-то часть от вещавшей рядом проводницы. – Вы спрашивали у него паспорт?

– Оль, прекрати паясничать и открой дверь.

Она мотала головой из стороны в сторону, не соглашаясь и прекрасно осознавая, что весь этот спектакль разыгрывается вовсе не для нее, а для бедной проводницы. Наверняка, Хамиев напугал эту женщину, воспользовавшись элементом неожиданности, а теперь старается ввести в заблуждение, потому что… Много ли мужиков поступают вот так?

– Мужчина, покажите пожалуйста паспорт!

– Почему вы сразу не спросили его у него?

Ольга закатила глаза, удивляясь откуда у нее берутся силы для удивления. Она жила в удивительной стране, главным чудом в которой были конечно же люди!

– Потому что он сказал, что вы не отвечаете на телефонные звонки и вам стало плохо.

Дверь неожиданно захлопнулась, отрезав узкую полоску коридора и Тиграна в нем. Олька не стала медлить и ждать у моря погоды, бросившись к сумке и принявшись набирать текст единственному другу, который остался у нее, но тут произошло неожиданное, дверь вновь отъехала в сторону, Тигран просунул руку, выхватил смартфон из ее рук и снова был таков.

– Неадекватный! – взбешенная его поступком Ольга дернула дверь обратно, наткнулась на Тиграна с проводницей и повторила трюк этого наглого парня.

Она выхватила телефон не из его рук, как сделал до этого Тигр, а вытащила из кармана джинсов – благо Хамиев стоял близко, а смартфон был засунут в него лишь наполовину.

– Да чтоб тебя! – прорычал ей Тигр, просунул руку и попытался достать ее, совсем как кот сбежавшую мышку.

– Съел?!

Ольга отскочила от двери, а потом захлопнула ее обратно, едва не прищемив его конечность.

– У него здесь тоже должен быть Золотарев! – она села на койку к Макару, разблокировав чужой гаджет.

Номер общего друга имелся в телефонной книжке Хамиева.

– Бред какой-то!

Ольга было нажала вызов, но практически тут же сбросила его. Абсурдность ситуации стала доходить до нее. Что она скажет Артему? Что тот, кто еще недавно был союзником вдруг превратился во врага? Что он хочет отобрать у нее ребенка? Он решит, что она спятила, постарается дозвониться и получить объяснения от Хамиева, а тот конечно же соврет ему, как сделал только что с проводницей. Кому поверит Артем?

– Мама!

Макар поднялся, сонно заозирался по сторонам, а потом потянулся к ней.

– Спи родной.

Она прилегла к Макару на несколько минут, обняв его и успокаивая своим присутствием, прикрыла глаза, стараясь абстрагироваться от бубнежа за дверью, и заставила себя думать, как поступить дальше без названивания другу.

– Все хорошо, – шептала она ему, поглаживая по спине. – Все очень-очень хорошо.

– Тигр вернулся?

– Да.

Макару было вполне достаточно ее слов. Он не чувствовал опасности от этого человека, тогда как у Ольги внутри все предательски ныло, стоило только подумать о том, что он ворвется в купе, схватит Макара и заберет его у нее. Что она будет делать? Конечно же, бросится за ним и постарается остановить. Но…

– Спокойно, Багдасарова, – прошептала себе она, целуя сына в лоб. – Давай без фантазий, панических атак и истерик.

Полежав с Макаром еще немного, она поднялась, судорожно вздохнула и потянулась к двери. Она ужасно рисковала, совершая это, но… В ее жизни всегда был покой и порядок. Именно этот человек, который пытается вновь вернуться в ее жизнь, однажды помог ей и не дал жизни превратиться в полный хаос.

– Что тебе надо от меня?

Ольга открыла дверь, протянула ему его телефон и раскрыла ладонь для своего.

– Вы знаете его? – воскликнула раскрасневшаяся проводница. – Что же вы мне голову морочите?!

Что-то внутри Ольги подпрыгнуло в ответ на эти обвинения. Кто еще кому голову морочит?!

– В заблуждение вас пытается ввести он. Мы не женаты. Он мне не звонил. Со мной все в полном порядке.

Ольга, заблокировавшая собой проход, вновь посмотрела на Тиграна.

– Мой телефон, пожалуйста.

– Я за начальником поезда!

Ольга кивнула на это предупреждение. На ее месте она бы уже давно связалась с ним, а еще бы вызвала транспортную милицию, кроме того, что потребовала паспорт, прежде чем впускать в вагон.

– Смартфон, пожалуйста.

Тигран смотрел на нее сверху-вниз и взгляд у него был – хоть режь. Он был темен и в нем горело трудно определимое чувство из ненависти, злости и… Он игнорировал ее просьбы.

– Я тут, перед тобой, как ты и хотел.

– Мы не договорили, женщина, – произнес Тигран и так тяжело, словно плохо владел русской речью. – Я не привык, что от меня сбегают.

– Привыкай.

Ольга подернула плечиком, направив всю свою волю на то, чтобы сдержать страх перед возможным и выдать наибольшую дозу невозмутимости.

– Ты обвинил меня в черт знает чем. Я поняла тебя, собрала вещи и поехала домой. Ты забыл сказать еще что-то, кроме того, что я – меркантильная, жадная, злобная тварь, которая хочет обидеть бедного офицера ФСБ?

Он не ответил, а затолкал ее обратно, в купе, усадил на койку и навис над нею, упершись руками в верхнюю полку.

– Почему? – спросил он, полуобернувшись к заворочавшемуся Макару.

Несмотря на то, что Хамиев сбавил тон и очень и очень тихо закрыл дверь за собой, выставив блок, как это сделала на ночь Ольга, Багдасарова прикрыла глаза, стараясь успокоить взбесившееся сердце.

– Что почему? – произнесла она тихо. – Почему не осталась, не стала терпеть насмешливые взгляды, шепотки за спиной или почему не попрощалась с тобой?

– Почему надо было уезжать домой вот так?

Ольга пожала плечами. Она ждала этих вопросов и боялась их. Ответы на них были очень просты, но Тигран не был простым человеком. Он был умным, умел видеть далеко вперед и предугадывать поступки людей. Усталость, стресс и окружение помешали ему разобраться в той каше, что заварила его мать, а также заметить то, что на самом деле напугало Ольгу.

– А как надо было? – Оля откинулась назад, удерживая себя от того, что не посмотреть на Макара. – Попрощаться с тобой или попросить донести чемоданы?

Макар был ее самым большим сокровищем и слабостью одновременно.

– Я не хотела этого.

Глава 37

– Признаю, что я просчиталась – мне не стоило доверяться твоей матушке.

Багдасарова смотрела на него снизу-верх, заставляя вглядываться в свое лицо, в свои темные глазищи, как будто бы превратившиеся в черные колодцы. Кажется, что зрачок в ее выразительных глазах занял собой все, превратив ее не то в монстра, не то в диковинную инопланетную красотку.

– Она напридумывала себе не весть что и испортила все.

Женщина скинула босоножки и подтянула к себе ноги, спрятав за притянутыми к себе коленями часто вздымающуюся грудь. Белая футболка подчеркивала приобретенный загар, треугольный вырез демонстрировал покрытую родинками кожу и угадывающиеся полушария груди.

– Ума не приложу с чего она решила, что мы и раньше были вместе, – продолжала говорить Оля, подрагивающим от волнения голосом.

У Тиграна всегда было двойственное отношение к газировке. С одной стороны напиток дарил прохладу и весело шипел в стакане, радуя глаз часто-часто бегущими вверх пузырьками, а с другой стороны колол небо, заставлял испытывать чувство голода и пьянил двое быстрее, стоило попасть в кровь смешавшись с алкоголем.

– С тестом на отцовство она конечно переборщила, но есть и плюсы в этой ситуации – по твоему аулу бегает твой настоящий сын.

Ольга Багдасарова была похожа на шипучку с экзотическим запахом манго. Она пьянила, холодила, радовала, заставляла сердиться и любоваться собой. Даже сейчас, даже вчера… Всегда сколько бы раз он не подозревал ее в черт знает чем.

– Повторюсь, я помню всех, с кем спал когда-то, – повторил Тигр, а потом спросил, но больше ее, чем себя. – Почему ты уехала?

Она пожала плечами и отвернулась от него.

– Я уже все сказала тебе, – проговорила она, глядя в окно. – Я понимаю, что ты устал, но на мой взгляд причины моего поступка – это вполне очевидные вещи.

Ольга смотрела в окно и отказывалась смотреть на него. Это раздражало также, как то, что она сбежала из Цовик, ничего не сказав ему перед этим. Это было нормально. Но после всех обвинений и признаний, Тигран ожидал еще чего-то. Он домой то вернулся только ради нее.

– Тебе не было стыдно приехать в Цовик и выдать Макара за моего незаконнорождённого сына, а после моих слов о твоей лжи вдруг проснулась совесть?

Она дернулась стоило ему сказать о сыне.

– Я уже все сказала тебе, – проговорила она, вдруг потянувшись к подушке с торчащим из-под нее шнурком. – Уходи! Ты пугаешь меня.

Под подушкой спал подаренный ребенку щенок. Он лежал на пузе, вытянув назад задние лапы и положив между ними свой упитанный хвост. Ольга провела по темным подушечкам лап указательным, покрытым прозрачным лаком пальцем, получив в ответ короткое подергивание хвоста. Вуки как будто бы говорил ей: «не мешай!»

– Правда?

Она кивнула, отодвинувшись подальше от края.

– Я переоценила свои силы и ошиблась в тебе.

Внутри него что-то дернулось в ответ на эти слова, но несмотря на это Тигр присел возле нее. Златовласка была похожа на сказочную деву, сидящую на берегу. Была также грустная и прекрасна, но вместо разглядывания собственного отражения в воде продолжала уделять внимание крохотному псу.

– Если мне не изменяет память, – начал Тигран, решив подергать за ниточку из канвы под названием «невероятно-неправдоподобно-зыбко», – то Ольга Багдасарова показывает зубы и стремится скрыться только в тех случаях, когда что-то угрожает ее сыну.

Она замерла на мгновение. Тигран видел, как замедлились ее движения.

– Ты прав – Макару незачем привыкать к тебе, – проговорила она, обернувшись к нему. – Он уже в восторге от тебя, а что я скажу ему потом, когда он станет спрашивать о тебе?

Она провела по щекам пальцами, вытирая их от неожиданно побежавших слез.

– Что ты еще хочешь знать, Хамиев? Давай разойдемся как будто и не виделись никогда?!

Он действительно пугал ее. Тигр видел в ее глазах затаенный страх и это осознание было неприятно ему. Но куда больше его убили ее слезы. Он еще ни разу не видел ее плачущей – так и запомнилась она ему вечно одолеваемая улыбкой и светом.

– Дай мне то письмо!

– У меня его нет.

Тигран прикрыл глаза, воссоздавая в памяти ее лицо, когда сыпал обвинениями в ее адрес, когда она отвечала ему и когда читала чертову бумагу. Сначала ею владела тревога, а вот потом она испугалась и чем больше смотрела на него, тем более отчетливее проступало это чувство.

– Дай мне то письмо, – повторил он, на мгновение представив, что это и не она вовсе, а задержанный, которого нужно было сломить-подчинить своей воле.

– Ты можешь орать сколько угодно, но у меня его – нет.

Она сделала что-то с той бумагой. Это он понял тоже по ее глазам – они отразили внутреннюю улыбку и удовлетворение чем-то.

– Значит тебе придется рассказать мне, что именно так напугало тебя, что ты, наплевав на все, бежишь от меня, как ошпаренная.

Она молчала, обрадовалась только тогда, когда в купе постучали и, представившись именем закона, потребовали, открыть дверь. Ребята из транспортной полиции попросили предъявить документы и объяснить, что происходит в отдельно взятом купе поезда.

– Мы с сыном едем домой, а этот человек преследует нас.

Тигран понял, что недооценивал ее. Все это время Ольга и правда была милой. Тогда она не старалась задеть его, понимала, молчала и подчинялась, но теперь у нее здорово получалось обратное – что не слово, то в цель, что не фраза, так оставляет царапины на душе, что не поступок, заставляет вскидываться и бросаться ей наперерез.

– Обманывает и угрожает, – продолжала сгущать краски злодейка Златовласка. – У меня ребенок в купе спит.

– Я – отец этого ребенка.

Он поразил ее этим высказыванием. Ольга охнула, повернувшись к нему.

– Он врет вам! – прошипела Багдасарова, явно сдерживаясь от того, чтобы не сказать чего-нибудь похуже. – Я вижу его во второй раз в своей жизни!

Тигран усмехнулся. Это вышло помимо воли, но очень даже кстати.

– Этого вполне достаточно, чтобы взять и заделать ребенка.

Шутка-замечание была как раз в духе мужской братии и очень понравилась парням. Чего не скажешь об Ольге – она много-много-много раз произнесла букву «о», то есть ничего не сказала, хватая ртом воздух.

– Выйдем? – предложил Тигран, вытащив и смяв торчащую из сумки, так вовремя попавшуюся на глаза знакомую бумагу, усеянную гербами и печатями медицинской организации, но перед этим оглянулся. – Сколько угодно говоришь?

В ответ на это Ольга побледнела и даже попятилась назад, уперевшись в стол, но бросилась вперед, стоило Хамиеву и младшему офицерскому составу транспортной полиции оказаться в коридоре, прямо на стареньком ковролине, не менее потрепанного поезда.

– Черт бы тебя побрал! – воскликнула женщина за дверью, после того как нее не получилось закрыть дверь.

– Поссорились из-за ерунды, – пояснил Тигран, сунув носок кроссовка в образовавшуюся щель. – Мужики поймите и посочувствуйте мне.

– Мы-то поймем, но ровно до тех пор, пока не тронется поезд.

Как ожидалось мужской солидарности в их краю было больше, чем законной. Тигран рассчитывал именно на это.

– Билета у тебя нет.

– Ты или купи его, или учти, что мы заберем тебя на следующей стоянке.

– Договорились, – Тигран потянул дверь в сторону. – Спасибо!

Багдасаровой почти удалось обдурить его. Результаты экспертизы прятались в ее сумке, тогда как в своей голове она разорвала бумажку в клочья.

А он, увидев это выражение глаз, поверил ей.

Тигран вновь ощутил злость, смешанную с досадой. Он всегда знал, что она – лгунья, но вовсе не потому, что она действительно врала на каждом шагу, а потому что Хамиев понимал, что с ним у Багдасаровой получится провернуть нечто подобное. Ведь он верил во все разыгрываемые ею представления, понимал, что она делала это для того, чтобы отвязаться и вновь злился на это.

– Нам ничего не надо.

Ольга, стоящая у стола, обернулась к нему, перепутав его с проводницей, но быстро исправилась, воскликнув:

– Хамиев, что ты за человек такой? Хочешь-не хочешь все равно не избавишься?!

Тигран не отвечал, оперевшись на дверь. Он читал то, что уже видел вчера, понимал, что все это абсолютная лажа, а потом ловил взглядом напряженную Ольгу.

– Рассказывай! – велел он ей, вновь ощутив выводящий из себя коктейль чувств и эмоций. – Пока я не придумал что-нибудь своей тяжелой головой.

Еще дома Оля верно поняла его состояние. Он устал и осознал это только тогда, когда она сказала ему, что он видит в людях лишь плохое. Хамиев превратил себя в робота, который скатился до одной единственной способности – выполнять поручения, отслеживая все возможные цепочки и отбрасывая самые наивные из них. Все, потому что последние были свойственны обычным людям, а не тем, кто наживался за счет «терпил». Он делал это, превратив в привычку.

– Ты уже! – откликнулась она, теперь уже презрительно, – в завидные женихи себя записал, меня сделал коварной хищницей, покушающейся на свободу бедного…

– Понял я, что не предмет твоих мечтаний.

Оборванная на полуслове Ольга, выдохнула, а кажется, что перевела дух и стрельнула в его сторону глазами, очень выразительно приподняв бровь при этом.

– Всё именно так, – продолжил Тигран, глядя на солнечный день за окном купе. – Так что рассказывай, если не хочешь повторения!