Текст книги "Мальчики с кладбища"

6

Ядриэль пошел в ванную, чтобы снять утягивающий топ и переодеться в футболку-оверсайз для сна и пижамные штаны. Вернувшись в комнату, он неуклюже нырнул под одеяло. Ему не нравилось, когда его видели без стягивателя, и особенно это касалось Джулиана.

К счастью, Джулиану было все равно.

– Призраки вообще спят? – спросил он, удобно устроившись на полу и заложив руки за голову.

– Понятия не имею, – сказал Ядриэль, натягивая одеяло до подбородка.

Джулиан не мог угомониться. Пока Ядриэль смотрел на потолок в кромешной тьме, с пола доносились вздохи и фырканье Джулиана. За ними последовали тупейшие вопросы, которые Ядриэлю когда-либо приходилось слышать в три часа ночи.

– Если бы ты стал призраком, где бы ты поселился?

– Не знаю.

– В забегаловке на Бульваре Уиттиер точняк водятся привидения.

– М-м.

– Однажды мы чиллили на парковке и решили, что в мусорном контейнере шебуршат привидения.

– М-хм-м.

– Но оказалось, что это просто енот.

– Класс.

– Чуть не укусил меня.

– Вау.

– Блин, когда ты в последний раз убирался под кроватью?

Так продолжалось до бесконечности. Если Ядриэль не отвечал, Джулиан просто продолжал говорить сам с собой. Удивительно, думал Ядриэль, он совсем не фильтрует то, что говорит. Изо рта Джулиана вырывался безостановочный поток сознания.

Ядриэль знал, что уснуть будет нелегко даже в предрассветные часы. Его отношения со сном всегда были в лучшем случае шаткими. События ночи беспокойно гудели в теле.

Всего лишь несколько часов назад он получил собственный портахе и благословение от Госпожи. Кроме того, он по-прежнему волновался из-за Мигеля. Горе от потери двоюродного брата все еще казалось нереальным. В довершение всего он призвал духа и теперь прятал у себя в комнате мертвого мальчика.

Ядриэлю не удавалось заснуть, пока он не накрыл голову подушкой. Приглушенный голос Джулиана задавался вопросом, мокнут ли призраки под дождем. Несколько раз смутно различимые звуки едва не разбудили Ядриэля, но он проваливался обратно в сон.

Когда утром зазвенел будильник, Ядриэль простонал в свою руку. Он был еще более уставшим, чем до того, как уснул. Он перевернулся на кровати, пытаясь вслепую нащупать рукой телефон. Через силу заставил себя открыть слипшиеся глаза.

И обнаружил пару других черных глаз, уставившихся на него.

Ядриэль дернулся и отпрянул, ударившись затылком о край окна. В панике он случайно сбил Пуркассо с изножья кровати. Будильник продолжал трезвонить, а Пуркассо завопила с пола.

– НУ НАКОНЕЦ-ТО! – взорвался раздраженный, но с улыбкой вскакивающий Джулиан. – Я… чувак, перестань кричать… я прождал ЦЕЛУЮ ВЕЧНОСТЬ!

Сердце Ядриэля больно колотилось в груди, он не разбирал слов Джулиана. Ядриэль схватил телефон и вырубил будильник. Пуркассо перестала возмущенно мяукать и села на комод, вылизывая лапу. Ядриэль зажмурился, приказывая голове перестать пульсировать.

Он напрягся, пытаясь услышать звуки семьи и гадая, услышал ли кто-нибудь его крик, но из кухни доносились лишь далекие ритмы музыки техано[63]63
  Жанр латиноамериканской музыки.


[Закрыть], которую слушала абуэлита.

– Ты меня вообще слушаешь? – потребовал ответа Джулиан.

– Нет. – Ядриэль приоткрыл глаз, чтобы взглянуть на него. Спросонья Ядриэль не сразу вспомнил, что Джулиан – дух. Стоявший посреди комнаты, скрестив руки и нахмурившись, он выглядел вполне реальным и живым. Но затем Ядриэль сморгнул и, приглядевшись, заметил признаки – размытые контуры, – а также почувствовал исходящий от него холодок.

– Говорю же, я тренировался! – фыркнул Джулиан. Количество энергии, которой он располагал в такую рань, было неприличным.

Ядриэль сел, откинув назад копну темных волос, упавшую на глаза.

– Тренировался? – прохрипел он.

Взгляд исподлобья сменился ослепительной улыбкой.

Джулиан так быстро переключался между эмоциями, что у Ядриэля кружилась голова.

– Смотри! – Плюхнувшись в кресло, Джулиан согнулся над столом и сжал пальцами комок бумаги – вчерашний черновик Ядриэля по математике.

– Смотри, смотри, смотри! – Со скривившимся от натуги лицом он медленно поднял комок. Джулиан повернулся к Ядриэлю, расплываясь в торжествующей ухмылке. – Видал?

Глаза Джулиана горели дикой энергией. До Ядриэля дошло, что это не бессонный бред – Джулиан по природе такой.

– Молодец, – проворчал Ядриэль, садясь и потирая виски, разгоняя головную боль.

Комок упал на стол. Джулиан нахмурился.

– Я над этим всю ночь работал, чувак!

– Что? Я же сказал: «молодец», – ответил Ядриэль, листая уведомления на телефоне, чтобы убедиться, что не пропустил важных сообщений. О Мигеле – ничего. Сквозь головную боль проклюнулось беспокойство. Неужели они его до сих пор не нашли?

– Пф, – фыркнул Джулиан. Он угрюмо плюхнулся в кресло, закинув ноги на матрас. Белая резина его «Конверсов» была грязной и потрескавшейся, а в одной из подошв зияла большая дыра.

Когда Ядриэль придвинулся к краю кровати и опустил ноги на пол, он наступил на что-то острое.

– Ай… что за… – Глаза Ядриэля округлились, когда он наконец оценил состояние своей комнаты.

Теперь он точно полностью проснулся.

Комната напоминала эпицентр ядерного взрыва – или всего-навсего человеческого урагана по имени Джулиан Диас.

– Что здесь, черт возьми, произошло? – потребовал ответа Ядриэль, поднимая разогнутую канцелярскую скрепку, врезавшуюся ему в ступню. Всего таких скрепок по ковру было разбросано около двадцати.

– Заскучал, – просто сказал Джулиан.

Ядриэль пробрался сквозь обломки. Нежели он действительно настолько устал, что ничего не услышал сквозь сон?

– Ясненько. – В его комнате, несомненно, всегда был небольшой беспорядок – организованный хаос. Но беспорядок, который навел Джулиан… был самым что ни на есть хаосом.

– Кстати, музыкальный вкус у тебя так себе, – сказал ему Джулиан, деловито кивая на старый айфон Ядриэля, лежавший на помятом спальном мешке. Наушники были грязными и потрескивали, когда он выкручивал звук. Айфон достался ему от брата, и Ядриэль слушал на нем музыку – на новом телефоне было недостаточно места.

– А вот и нет! – уязвленно сказал он, хватая айфон и засовывая обратно в ящик стола. Ежегодный школьный альбом и старые тетради валялись на неубранной кровати рядом с маркером «Шарпи» и комками бумаги.

Ядриэль поднял потрепанные тетради и впился в Джулиана взглядом.

– Ты рылся в моих вещах?

Джулиан моргнул.

– Эм-м-м… а? – Его уши горели.

Это было самое виноватое лицо, которое Ядриэль когда-либо видел.

– Не ройся в моих вещах!

– Я и не рылся, – промямлил Джулиан.

– Ты очень плохо врешь, – прорычал Ядриэль и сунул тетради обратно на полку.

– Мне было нечем заняться, – проворчал Джулиан, закидывая ноги на кровать.

– Не клади ноги на кровать! – огрызнулся Ядриэль.

– Но я же призрак и не запачкаю твою кровать! – заметил Джулиан.

Если бы Ядриэль мог столкнуть его ноги, он бы это сделал. Джулиан отделался испепеляющим взглядом.

– Ну так что, какой план, patrón? – невозмутимо спросил Джулиан.

Ядриэль встал и подошел к шкафу.

– Мой план – сходить в школу, – сказал он, копаясь в поисках чистой рубашки. – А твой – сидеть здесь.

– Стоп-стоп-стоп, что? – Джулиан замахал руками. – Ты серьезно? На кой ты собрался в школу? Нужно найти моих друзей!

– Поищу их в школе, – сказал Ядриэль.

Джулиан бросил на него ответный испепеляющий взгляд.

– Их не будет в школе!

Ядриэль проигнорировал его и попытался прибраться в комнате. Он подхватил джинсы с пола и встряхнул их. Немного кладбищенской пыли, но в остальном чистые.

– Эй, ты меня вообще слушаешь? – Джулиан встал. – Я же с ума сойду, если ты продержишь меня здесь весь день! – Он поднял палец. – Хочешь, чтобы в доме завелось привидение? Потому что, клянусь Богом, если ты бросишь меня здесь, то я буду преследовать тебя до конца времен!

– Ты сейчас такую драму разводишь, – сказал ему Ядриэль, качая головой.

Джулиан застонал и ударил себя ладонью по лбу.

– Прикинь, это я-то молю о том, чтобы пойти в школу! – Он рухнул на кровать, закрыв лицо рукой.

– Знаешь, – сказал Ядриэль, пиная кроссовки в шкаф, – если бы ты просто позволил мне отпустить тебя, мы бы разобрались здесь и сейчас.

Джулиан фыркнул.

– Я понимаю: ты хочешь узнать, все ли в порядке с твоими друзьями. Но мы не можем позволить тебе стать maligno, да? – предостерег Ядриэль, глядя на Джулиана, который демонстративно игнорировал его. Ядриэль нахмурился. – Ты больше не будешь самим собой, ты превратишься в… монстра.

Джулиан выглянул из-под руки.

– А что, если я им уже стал?

Ядриэль уставился на него, пытаясь понять, шутит он или нет.

Джулиан, не мигая, встретился с ним взглядом.

Тук-тук.

Обе пары глаз устремились на дверь.

Глаза Ядриэля расширились. Должно быть, Лита. Она знала. Она почувствовала в его комнате присутствие духа. Ему конец. Если Лита найдет Джулиана, то расскажет обо всем отцу, и Ядриэлю перепадет за то, что он ослушался Энрике и искал Мигеля без его ведома, и… О господи, они же не выгонят его за то, что он нарушил принципы сообщества?

Ядриэль запаниковал.

– Секунду! – крикнул он, хватая спальный мешок и швыряя его Джулиану, но тот пролетел сквозь него, кучей упав на стул.

Джулиан приподнял бровь и указал на себя.

– Призрак, забыл? – прошептал он.

– Тс-с-с! – прошипел Ядриэль, беспомощно маша руками Джулиану. – Прячься в…

Дверь спальни распахнулась.

Марица прислонилась к косяку.

Ядриэль выдохнул и схватился за грудь.

– Господи, Марица!

– Доброе утро! – весело поприветствовала она. Ее глаза метались между ними: Джулиан лежал на кровати, Ядриэль прижимал к себе джинсы. Ее губы цвета пыльной розы скривились в ухмылке. – Как спалось?

Ядриэль затащил ее в комнату и захлопнул за собой дверь.

– Ты нас выдашь!

– Спокуха, Ядз! – Она засмеялась, пересекая комнату и усаживаясь на комод.

Джулиан вскочил на ноги.

– Школа – пустая трата времени! – повторил он на случай, если Ядриэль забыл.

– Нет, – сказал Ядриэль, выхватывая из комода чистую пару трусов и новый стягиватель. – У меня контрольная по математике…

Джулиан усмехнулся.

– И в отличие от тебя и твоих друзей, я правда забочусь о своих оценках. – Ядриэль со щелчком захлопнул ящик и повернулся к Джулиану.

– Тогда ты должен взять меня с собой!

– Ни за что, мы не возьмем тебя с собой в школу.

– Ты не можешь просто бросить меня здесь! – заныл Джулиан.

Ядриэль стиснул челюсти, теряя терпение.

– Значит, так… – сказал он, оборачиваясь к Марице в поисках поддержки. На ее лице было весьма плутоватое выражение. – Мы проведем голосование!

– Нечестно! – нахмурился Джулиан.

Ядриэль проигнорировал его.

– Марица.

В ответ она приподняла бровь.

– Как ты думаешь, Джулиану стоит остаться здесь, пока мы будем в школе? – задал он совершенно логичный и уравновешенный вопрос.

– Ну, конечно же, она встанет на твою сторону! – возразил Джулиан, дико жестикулируя. – Никакого голосования!

– Вообще-то, – Марица задумчиво закрутила розовый локон вокруг пальца, – я думаю, он должен пойти с нами.

Джулиан моргнул, все еще держа руки в воздухе. По лицу расплылась довольная улыбка.

– Раз бруха сказала, – он приземлился в кресло за столом и заложил руки за голову, – то надо идти!

Пришла очередь Ядриэля мямлить.

– Что?! – Он покачал головой, глядя на Марицу. Наверное, он ее не так понял. – Ты же не серьезно.

Она пожала плечами.

– В этом есть смысл, Ядз…

– Предательница, – прошипел он.

Марица выглядела так, будто едва сдерживала смех.

– Mira! Мы должны взять его с собой.

Джулиан ухмыльнулся.

– Если мы оставим его здесь, его поймают, – рассудила Марица. – Он слишком шумный и наверняка натворит дел, пока нас нет.

Улыбка Джулиана быстро исчезла.

Ядриэль застонал и потер лицо рукой.

– Но мы не можем…

– Если он останется здесь, то Лита стопроцентно его поймает, – заметила Марица. – Она кубинская абуэлита, и у нее нет других дел, кроме как слоняться по дому и убирать за мужчинами.

Ядриэль не хотел этого признавать, но она была права. К тому моменту, как он возвращался домой, комната, почти ежедневно, оказывалась убрана, а одежда выстирана и сложена на кровати.

Что ж, по крайней мере, сегодня Лите будет чем заняться.

Он посмотрел на Джулиана, чей взгляд был полным надежды и почти умоляющим. По логике вещей, Ядриэль знал, что Марица права. Он знал, что оставлять Джулиана дома без присмотра – опасно. Но все же.

– Может, просто оставим его на кладбище?

Предложение Ядриэля было встречено очередной серией стонов Джулиана.

– Ядз, – твердо сказала Марица, выпрямляясь и хмуро глядя на него. – В чем проблема?

Горло Ядриэля загорелось.

– Не хочу брать его с собой в школу.

– Но почему?

– Из-за того, что случилось с Лизой! – огрызнулся он.

Плечи Марицы опустились.

– Ядз… – Выражение ее лица смягчилось и стало жалостливым. Из-за этого по его коже пошли мурашки.

Тем временем Джулиан раздраженно смотрел на них по очереди.

– Э-э-э, кто-нибудь мне объяснит, кто такая эта Лиза? – нетерпеливо спросил он.

– Мертвая девочка, которая жила в здании моей начальной школы! – рявкнул Ядриэль.

Густые брови Джулиана взлетели к взъерошенным волосам.

– Вот только я не знал, что она мертва. – Ядриэля прорвало. – Так что я казался всем чудаковатым ребенком, который разговаривал сам с собой, а в придачу жил на кладбище и ни с кем не дружил! – Ядриэль сжал руки в кулаки и повернулся к Джулиану. – Ну как, достаточно веская причина? – спросил он.

Джулиан откинулся в кресле.

– О, – краснея сказал он тихим, неловким голосом.

– Ядз, – мягко проговорила Марица, пытаясь коснуться его руки, но Ядриэль быстро увернулся.

– А теперь, если не возражаете, я оденусь, – объявил он. Ядриэль зашел в ванную, прижав одежду к себе. Закрыв за собой дверь, он тяжело выдохнул, пытаясь сбросить груз с плеч. Он закрыл глаза и прислонился лбом к зеркалу, успокаивая прохладным стеклом пульсацию в голове. Давно он уже не вспоминал Лизу.

Когда ему было всего семь и он только начинал понимать, кто такие брухи и чем они отличаются от всех остальных, он дружил с маленькой девочкой по имени Лиза. Они вместе играли на футбольном поле во время переменок и общались, улучив свободную минуту во время уроков. Лиза любила играть с мягкими игрушками. Ее любимцем была вислоухая пятнистая собака. Ядриэль рассказывал о ней своим родителям, и на всех рисунках, что Ядриэль делал во время уроков ИЗО, они были вместе. Когда другие ученики в классе начали дразнить Ядриэля, он не понял почему.

Пару недель спустя его учительница встретилась с Энрике и Камилой. Когда они вернулись домой, то спросили у него про Лизу.

Порой Ядриэль до сих пор не отличал духов от живых. Если не обращать внимания, то прозрачные контуры легко не заметить – тем более в детстве.

Лиза умерла за год до этого после осложнения из-за гриппа в течение всего пары дней. Ее смерть была внезапной и неожиданной. Вислоухая собака была ее привязью.

Ядриэль вспомнил, как безутешен был в своем горе, как плакал и держался за маму, отказываясь от отцовского утешения и думая, что Энрике собирается убить Лизу. Пока Камила качала его у себя на коленях, медленно поглаживая спину, Энрике попытался как можно доходчивее объяснить.

Папа сказал ему, что Лиза уже мертва и что это нормально. Они не заставляли мирных духов силой перейти в мир иной. Он сказал Ядриэлю, что тот на самом деле помог Лизе – поскольку Энрике теперь знал о ней, он мог с ней встретиться и убедиться, что с ней все в порядке. Если она «заболеет» – этим словом Энрике описывал злых духов, когда Ядриэль был маленьким, – то он сможет помочь ей перейти на другую сторону – безболезненно и ради ее же блага.

Но когда Ядриэль вернулся в школу на следующий день, он уже не мог забыть о том, что Лиза – дух. Одноклассники смеялись над ним, потому что, по их мнению, он разговаривал сам с собой и играл с воображаемым другом. Ядриэль решил полностью игнорировать Лизу. Она следовала за ним повсюду; иногда она злилась, но чаще всего просто плакала.

В конце концов Ядриэль перестал ее видеть. Он до сих пор не знал, ушла ли она самостоятельно или его отец отпустил ее дух. Он больше никогда не приближался к вислоухой собаке.

Идея привести Джулиана в школу разбередила плохие воспоминания о Лизе. Что, если он оплошает? Что, если кто-нибудь поймает его за разговором с Джулианом? Меньше всего ему хотелось привлечь к себе больше внимания.

Ядриэль успокоил нервы простыми действиями: оделся, умылся и уложил волосы.

Когда Ядриэль открыл дверь, Марица стояла, положив руки на бедра, и смотрела на Джулиана. Тот сидел, сложив руки на коленях и прижав подбородок к груди. Оба подняли глаза, когда Ядриэль вышел из ванной.

Он скрестил руки, чувствуя себя спокойнее, хоть и немного смущенным.

– Мы все обсудили и пришли к компромиссу, – сказала Марица.

– Она пригрозила наложить на меня проклятие, – пояснил Джулиан.

Марица встряхнула кудрями и продолжила, словно не слыша Джулиана:

– Джулиан говорит, что будет паинькой и не доставит проблем. – Скепсис Ядриэля, судя по всему, был очевиден, поэтому она добавила: – Или пострадает от последствий.

Джулиан покосился на Марицу:

– Не знаю, что-то мне не верится, что она умеет накладывать проклятия. – Повернувшись к Ядриэлю, он добавил: – А она умеет?

– Наверное, лучше не испытывать удачу, – сказал Ядриэль.

Уголки губ Джулиана растянулись в ухмылке.

– По рукам? – прервала их Марица.

– Да, да, да. – Джулиан встал, отмахиваясь от нее. – Я буду держать руки при себе, никаких призрачных штучек, никаких проделок, бла-бла-бла. Давайте уже пойдем? Я проторчал в этой комнате слишком долго! – Ядриэль чувствовал, как от Джулиана волнами исходит едва сдерживаемая энергия.

Да, оставить его здесь одного – не лучшая идея.

– Хорошо, – вздохнул Ядриэль. Лицо Джулиана озарилось яркой улыбкой. – Секунду. – Он схватил свой рюкзак и вытащил мескаль и портахе. – Не хочу, чтобы охрана поймала меня с алкоголем и ножом в рюкзаке. – Ядриэль завернул портахе в футболку и засунул на дно ящика своего прикроватного столика – единственное место, которого избегала Лита.

– Ладно, погнали. – Ядриэль открыл дверь, но прежде чем Джулиан вышел, он поднял палец. – Я отвлеку Литу, а вы в это время на цыпочках выйдете через парадный вход, поняли?

Марица кивнула:

– Пойдем, мертвый мальчик, – сказала она Джулиану.

Он изобразил обиду, но впервые придержал язык и молча проследовал за ней вниз по лестнице – видимо, и впрямь испугался, что его проклянут.

7

Из кухни ревело Литино техано.

– Встречу вас на улице, – прошептал Ядриэль.

Джулиан отсалютовал, и Марица погнала его к двери, а Ядриэль зашел на кухню.

Его встретил запах риса и бобов, готовящихся на плите. Металлическая турка стояла на конфорке, наполняя воздух запахом коричневого сахара и кофе. Из магнитолы на столе лилась громкая музыка, звучавшая резковато из-за старых динамиков. Каждое утро Лита просыпалась, варила кофе по-кубински и готовила еду, слушая один и тот же диск по кругу.

На фоне ее повседневного ритуала абсолютно аномальные события последних двенадцати часов казались еще страннее.

Лита стояла у раковины, моя посуду. От ее оперных завываний Ядриэль вздрогнул.

– ¡Como la flor![64]64
  Как цветок! (исп.)


[Закрыть]

Песня отозвалась эхом.

– ¡Con tanto amor![65]65
  С такой любовью! (исп.)


[Закрыть]

– Доброе утро, Лита! – поздоровался он, перекрикивая шум.

– Vas a estar tarde a la escuela[66]66
  Ты опоздаешь в школу (исп.).


[Закрыть], – пропела она. Хоть она и была стара, ноги Литы все еще поспевали за музыкой, а бедра покачивались в такт.

– Знаю, знаю, – сказал Ядриэль. Он протянул руку, чтобы схватить еду, но Лита поймала его за запястье и с неожиданной силой притянула к себе. Заключив его в крепкие объятия, она танцевала и продолжала громко напевать. Ядриэль съежился, но разрешил ей протащить себя вокруг кухонного стола во время припева. По крайней мере, на сей раз обошлось без свидетелей.

Когда-то в их доме пением и танцами на кухне занимались все – за этим следила мама. Танцы сопровождались смехом и, конечно же, жалобным сопротивлением со стороны Ядриэля и Диего. На самом деле Ядриэлю втайне нравились танцы – он изображал нытье, чтобы не опозориться перед братом.

Но теперь близость и крепкие объятия Литы казались удушающими. Он извивался, пока Лита наконец не освободила его.

Ядриэль схватил деревянную ложку и зачерпнул немного риса и бобов. Он засунул ложку в рот, но как только та коснулась языка, порез вспыхнул резкой болью. Глаза заслезились, и он заставил себя быстро проглотить еду. Ему страшно хотелось есть, но нужно было поторопиться и выйти к Марице и Джулиану, поэтому он покопался в выдвижном ящике с посудой. Поесть он мог и по дороге в школу.

На стойке стоял небольшой древний телевизор, транслирующий местный испаноязычный новостной канал. Ядриэль приостановился, внимательно глядя на экран, читая новостную ленту и список предстоящих тем. На экране рядом с ведущим новостей велась прямая трансляция автомобильной погони в центре города. В Лос-Анджелесе прямые трансляции автомобильных погонь были столь же обычным делом, как ежечасный прогноз погоды.

Но не было ни слова о Джулиане или об ограблении в парке.

Ладно, ограбления случались слишком часто, чтобы попасть в топ новостей, но разве пропавший подросток – не повод для тревоги? Ему даже не пришло оповещение от системы AMBER[67]67
  Система оповещения о похищении детей. AMBER – аббревиатура системы America’s Missing: Broadcast Emergency Response, названной в честь 9-летней Эмбер Хагерман, похищенной и убитой в 1996 году.


[Закрыть]. Неужели никто не сообщил о пропаже Джулиана? А как же его друзья? Его брат?

И что насчет Мигеля?

– Эй! – Ядриэль подпрыгнул от резкого щелчка кухонным полотенцем по заднице. – Бери еду и шевелись!

– Где папа и Диего? Все еще ищут Мигеля? – спросил Ядриэль, вытаскивая небольшой, заляпанный апельсином контейнер.

Лита тяжело вздохнула и кивнула.

– Sí, искали всю ночь. – Она зацокала, махнув рукой в воздухе. – Todavía nada.

По-прежнему ничего?

Ядриэль нахмурился, зачерпывая еду в контейнер. Разве такое возможно? Неужели поисковые собаки тоже ничего не нашли? Как мог Мигель умереть в собственном районе – да еще так, чтобы этого никто не увидел? Почему никто ничего не знает? У Ядриэля было так много вопросов, но Джулиан и Марица ждали его, а Лита вновь поторапливала.

Она вручила ему ложку и устало улыбнулась.

– Вот, а теперь марш в школу и будь осторожен, ¿claro?

Ядриэль выдавил улыбку.

– Да, Лита. – Он поцеловал ее в щеку и направился к выходу, сопровождаемый пением Литы. Он не видел брух. Может быть, они расширили радиус поисков за пределы кладбища.

Марица и Джулиан ждали его у главных ворот. Марица листала ленту, прислонившись к обветренной статуе Богоматери Гваделупской, а Джулиан расхаживал туда-сюда.

При виде Ядриэля его лицо озарилось яркой улыбкой.

Ядриэль почувствовал в животе трепет, который ему совсем не понравился.

– Все норм? – спросил Джулиан, отвлекая внимание Марицы от телефона.

– Ага, давайте выберемся отсюда, пока нас никто не заметил, – сказал Ядриэль, украдкой бросая последний взгляд на кладбище.

– Да! – закивал Джулиан. – Погнали, погнали, погнали!

Марица открыла ворота, и Джулиан выскочил наружу, словно освобожденный из-под стражи за хорошее поведение.

– Не отходи далеко! – крикнул ему вслед Ядриэль.

– Да-да-да! – сказал он, идя во главе группы.

Ядриэль потер глаза, и Марица замедлила шаг, чтобы идти с ним в ногу.

– Ух ты, дерьмово выглядишь, – сказала она, легонько смеясь. – Что случилось?

– Джулиан случился, – проворчал он, наблюдая за спиной Джулиана. Тот шел впереди, засунув руки в карманы и насвистывая, – по-видимому, совершенно ничем не обеспокоенный.

– Я так понимаю, ночевка прошла успешно? – ухмыльнулась Марица.

– Ночевкой я бы это не назвал, – пробормотал Ядриэль. Когда Марица хихикнула, он зыркнул на нее. – Потому что он не затыкался. – Он зачерпнул ложку риса и бобов и подул на нее, прежде чем положить в рот. Порез на языке кольнуло, но не сильно.

Мимо проехала потрепанная, набитая подростками «Хонда», из паршивых динамиков которой так громко гремела музыка, что от каждого удара баса дребезжал номерной знак. На другой стороне улицы женщина рылась в мусорных баках в поисках банок и пластиковых бутылок.

– Что поделать, духи не спят.

– Это я уже понял. – Из всех духов он обязательно должен был призвать самого несносного, да? Он был усталым и недовольным, и чем ближе они подходили к школе, тем сильнее напрягались его плечи.

– И он, похоже, не из тех, кто сидит и помалкивает, – добавила Марица, глядя на впереди идущего Джулиана.

– Определенно нет.

Джулиан плелся, поворачивая голову то в одну сторону, то в другую всякий раз, когда что-нибудь на улице привлекало его внимание. Когда он наткнулся на бутылку пива, лежащую на тротуаре, то подбежал к ней и махнул ногой, как футболист, забивающий гол. Но его нога прошла сквозь нее; потеряв равновесие, он кувырком пронесся сквозь фонарный столб, приземлился на спину с удивленным выражением лица, а затем разразился смехом.

Ядриэль подавил смех. Неужели Джулиан совсем не умел контролировать свои импульсы? Это было почти мило. Но только почти.

Он слегка покачал головой, наблюдая за тем, как Джулиан встал и пошел дальше по улице. Ядриэль поигрывал с кулоном Святого Иуды на шее, глядя на безрассудного мальчика впереди. У того и впрямь не было ни единой заботы, что удивительно, учитывая, что он узнал о своей смерти меньше суток назад. Как человек, которого беспокойство одолевало практически каждую секунду, Ядриэль совершенно его не понимал.

Джулиан определенно был загадкой.

– Бьюсь об заклад, он Скорпион, – сказала Марица.

– Боже, Ица, только не зодиакальные штучки, – простонал Ядриэль. – Налево! – сказал он Джулиану, когда тот добрался до конца квартала.

Джулиан повернул направо.

– В другую сторону!

Джулиан повернулся на пятках.

– Понял!

– Это астрология, а она никогда не врет! – продолжила Марица. – Назойливая, вездесущая энергия Скорпиона вторглась в безопасный, уютный кокон Рака!

Ядриэль не хотел этого слышать. Все, чего он хотел, – это узнать, что случилось с Мигелем, удовлетворить требование Джулиана, чтобы тот позволил себя освободить, и хорошенько выспаться. Сердце напоминало тикающие часы, отсчитывающие секунды до Дня мертвых.

– Что-нибудь слышно о Мигеле? – спросил Ядриэль, переводя разговор в нужное русло. Может быть, она узнала что-то раньше Литы, хотя это и маловероятно. Сарафанное радио абуэлит работало быстрее, чем гаджеты подростков.

К сожалению, новостей не было.

– Мама сказала, что папа пошел искал тело Мигеля вместе с Хулио и его собаками, но они просто бродили туда-сюда по кладбищу.

– По-моему, логично, нет? – размышлял Ядриэль вслух. – Если его в последний раз видели в начале смены на кладбище, значит, он должен быть там, верно? – Ядриэль предложил ложку Марице.

– Веган-френдли? – спросила она.

Он кивнул, и она засунула ложку в рот.

– Но мы же не нашли никаких следов его присутствия, – сказала Марица, пережевывая.

Желудок Ядриэля скрутило.

– Где же он, черт возьми?

Марица вдела в ухо золотой обруч.

– Ни духа, ни привязи. Ни следа, – пробормотала она, глядя вдаль.

– Что-то не сходится, – сказал Ядриэль.

– Думаешь, Джулиан в этом как-то замешан?

Сперва вопрос показался Ядриэлю нелепым, но затем…

– Может быть, – нахмурился он. – Они ведь умерли в одну и ту же ночь с разницей всего лишь в несколько часов.

– Тут может быть связь, но какая?

Мигель был взрослым. Он был хорошим человеком, который заботился о своих престарелых родителях. Наверное, даже ни разу не получал штраф за превышение скорости на мотоцикле, размышлял Ядриэль.

А вот о Джулиане Ядриэль почти ничего не знал, кроме того, что он постоянно попадал в неприятности в школе. Он был почти уверен, что Джулиана хотя бы раз отстраняли от занятий за участие в драках, а еще ходили слухи, что он связан с одной из местных банд.

Как могли быть связаны смерти Джулиана и Мигеля?

С утрированным стоном Ядриэль потер лицо рукой.

– Я не знаю, но чем раньше мы сегодня закончим, тем скорее сможем отвести Джулиана к его друзьям.

– Может быть, у них будут какие-то ответы, – не слишком уверенно добавила Марица.

Чем ближе они подходили к школе, тем запруженнее становились тротуары. Джулиан свернул к парню и девушке, которые болтали, прислонившись к стене. Он махнул рукой между их лиц. Они не моргнув продолжали разговор. Джулиан засмеялся.

Ядриэль повыше закинул рюкзак на плечо и ускорил шаг.

– Джулиан, – прошипел он.

Марица хихикнула у него за плечом.

– Эй!

Наконец Джулиан обернулся и спросил:

– Что?

Ядриэль разрезал рукой воздух, подзывая его к себе.

– Перестань дурачиться и подойди сюда! – рявкнул он, пытаясь не привлекать внимание пары.

Джулиан неохотно отступил.

Марица рассмеялась.

– Помогла бы. – Ядриэль впился в нее взглядом. Джулиан поплелся обратно к ним.

– Эй, он твой дух.

– Никогда я еще так не был рад идти в школу, – просиял Джулиан, поравнявшись с ними.

– Держись поближе, – строго сказал ему Ядриэль. – Не хочу, чтобы люди думали, будто я говорю сам с собой.

– Понял. – Джулиан парил прямо за плечом Ядриэля.

От шеи Ядриэля до поясницы пробежал холодок. Он вздрогнул.

– Не настолько близко.

Джулиан сделал шаг назад.

– Понял, понял, понял, – сказал он, трижды кивая в такт словам, и они слились с морем людей, входящих в школу, – большое двухэтажное здание из бетона тусклого бежевого цвета.

Марица ободряюще толкнула Ядриэля плечом:

– Мы со всем разберемся, не переживай, – сказала она ему.

– Ты как будто первый день меня знаешь.

Она засмеялась и еще раз толкнула его.

Через каждые пару метров школьники неизбежно врезались в других школьников – для такого количества учащихся школа была слишком маленькой.

– Это так странно, – сказал Джулиан, когда девушка прошла сквозь него. Она поежилась и обхватила себя руками. Хорошо хоть, что в это время года любой, кто столкнется с Джулианом, подумает, что это всего-навсего октябрьский холодок. Хотя температура до сих пор доходила до 20 °C, школьники Лос-Анджелеса уже начинали мерзнуть и разгуливали в пуховиках и сапогах на меху.

Они дошли до поворота, где Марице нужно было свернуть.

– Ведите себя хорошо, – сказала она, уходя по коридору. Она усмехнулась через плечо и помахала рукой. – Будь паинькой и возьмись за ум!

Джулиан приблизился к Ядриэлю.

– Я же не должен в самом деле слушать то, о чем будут говорить на уроке?

– Нет, – тихо пробормотал он, стараясь как можно меньше шевелить губами, чтобы не привлекать внимание, но все, по-видимому, продолжали игнорировать его, как и в любой другой день.

– Это хорошо, – сказал Джулиан. – Потому что я не могу так долго сидеть на месте.

– Да что ты говоришь.

Ядриэль нырнул в кабинет на свой первый урок; Джулиан рванул за ним.

Оказалось, что под «так долго» Джулиан имел в виду пять минут, по истечении которых он встал и начал бродить по кабинету. В то время как Ядриэль пытался сосредоточиться на заметках о судебных ветвях правительства Соединенных Штатов, Джулиан коротал время, глядя в окно и двигая ручки, пока школьники были заняты.