Текст книги "Дева карельских лесов"

Эпилог

1

 
На Александровском заводе
Заказан камень гробовой;
И разнеслась молва в народе,
Что в глушь, дорогой боровой[28]28
  Боровыми дорогами называются здесь тропы, нарочно проложенные в самых диких местах для возки угля, дров и руды.


[Закрыть],
Везти тот камень, там поставить
Часовню, склеп с большим крестом
И часто панихиды править:
Над кем же это, то по ком?
Чета несчастная скрывалась
В дичи тех недоступных мест:
Она с тоски в земле осталась,
Его избавил – манифест…
 

2

 
Вдали, в России, где родное,
Где всё в тепле живей живет,
Где уж не томно-водяное,
Где долго соловей поет!
Где есть дворянство и соседство[29]29
  В Олонецкой губернии почти вовсе нет дворян, оттого нет ни съезда в городах, ни выборов. Все чиновники от короны. Недостаток дворянского сословия весьма ощутителен по многим отношениям. Кажется, недостает чего-то в быту гражданского общества. Нет сомнения, что, будь здесь дворянство, многие из здешних скал украсились бы приятными усадьбами, развели бы сады, может быть, и пчел домашних, ибо дикие (если так можно назвать шмелей) водятся сами. Все здешние жители (из служащих) только на время: никто ничем не обзаводится. Для населения сего края, бедного (только) людьми, по изучении местности, сами собою представляются три способа:
  а) водворение дворянства;
  б) поселение колоний. На берегах Онеги переселенцы из трех краев Германии, где уж тесно жить, нашли себе простор и большие угодья: в подручных водах – рыбные ловли, в лесах-дичь и звери, и самая почва, удабриваемая естественным наземом гниющих листов и ветвей и торфом осушенных болот, доставляла бы урожай, которому едва ли найдется равный в лучших краях России и в самой Германии. В пример такого урожая довольно упомянуть о нижеследующем: Петрозаводского уезда, Салменижской вотчины, деревни Лахты, крестьяне Федор Иванов Трухпоёв и Козьма Петров посеяли (в 1826 году) на выгоревшем болотном сенокосе ржи шестнадцать четвериков, а вымолотили четыреста четвериков! – в том месте торфяной грунт горел почти на аршин в глубину. Воздух в сих возвышенных странах отменно чист;
  в) многие источники имеют свойство железистых вод. И дозволение свободной разработки железных и медных руд (таящихся по диким местам сих уединенных пустынь) могло бы также привлечь многих охотников к устроению частных заводов рудоплавительных, для выкурки дегтя и смолы, для гонки скипидара и добывания купороса; проложились бы дороги от одного заведения к другому, и движение людей скрасило бы пустынность. К сему уже есть некоторое начало в дозволении вольных приисков и выработки золота на Воицком руднике, которого поддержание оказывается небесполезным для казны. Но частные люди могут иметь и так свои расчеты.


[Закрыть],—
Недавно разнеслась молва
Про свадьбу чью-то, про наследство…
И повторялися слова
Неясные… (и стороною),
Что кто-то возратился к ним
С страдальцем тестем и с женою—
И все знакомилися с ним…
И шла молва о манифесте,
И у святого алтаря
С крестьянами помещик вместе
Молебны правил за царя…
 

3

 
В старинном англицком саду,
На светлом зеркальном пруду,
Видали, плавает, и смелый,
И стройный, тихий и ручной,
Туда привозный, лебедь белый;
И с молодой своей женой
Пловца-знакомца закликает
(Когда на том пруду гуляет,
Вечерней тешась тишиной)
Веселый барин. Разговоры
В светелках слуг и у господ:
О той стране, где много вод,
И где с колючим лесом горы,
И редко заселен народ.
Как мило барыня одета:
На ней вуаль струей и шаль,
И скоро молодые лета
Былую сгладили печаль.
Она живет душой одною
С своим супругом и отцом;
Сдружилась с стороной родною;
Но при гостях, в кругу большом,
Ей будто душно и неловко…
И часто, к плечику головкой
Склоняясь, с думою в очах,
Она мечтает… о лесах…
И в ней дивятся стройной ножке,
Блестят и кольца на руке;
Лишь в непроколотом ушке
Алмаз не искрится в сережке…