Текст книги "Кубанское казачество и его атаманы"

Орудия, хранящиеся при войсковом арсенале Кубанского казачьего войска, пожалованные Императором Павлом I-м Черноморскому войску

Медная пушка с отбитыми дельфинами с надписью (вязью) «По указу Великого Государя и по приказу Адмиральтейца Феодора Матвеевича Опраксина лита на Воронеже в Изюмский полк, 1706 года, Матвей Осипов».

Медная пушка с следующей надписью: «вылита сия армата в Глулухове году Фивруария дня, а весу в ней пуд. Карп Балашевич мастер».

Медная пушка с Государственным гербом, Андреевской звездой с подписью «за веру и верность» 1732 года.

Четыре одинаковых медных пушки с запорожским гетманским гербом с надписью на ней «Famam. Extendere Factis» Ее Императорского Величества малыя России обоих сторон Днепра и войск Запорожских Гетман, действительный Камергер, Санкт-петербургской Академии наук Президент, Лейб-гвардии Измайловского полка Подполковник и Российских орденов: святого апостола Андрея, святого Александра Невского, також Польского Белого Орла и Гольстинского Святыя Анны Кавалер, Российския Империи Граф Кирилл Григорович Разумовский. И при нем заправления Генеральною Артиллериею обозного войскового Генерального Семена Васильевича господина Кочубея. Октября 1-го дня 1753 года».

Высочайшие грамоты и другие исторические акты, хранящиеся в помещении войсковых регалий в Кубанском областном правлении

Грамоты Императрицы Екатерины II

Высочайшая грамота, жалованная Черноморскому казачьему войску 30-го июня 1792 года

Верного Нашего Войска Черноморского кошевому атаману, старшинам и всему Войску Нашего Императорского Величества милостивое слово.

Усердная и ревностная Войска Черноморского Нам служба, доказанная в течение благополучно оконченной с Портою Оттоманскою войны, храбрыми и мужественными на суше и водах подвигами, ненарушимая верность, строгое повиновение начальству и похвальное поведение от самого того времени, как сие Войско, по воле Нашей, покойным генералом-фельдмаршалом, князем Григорием Александровичем Потемкиным-Таврическим учреждено, приобрели особливое Наше внимание и милость. Мы потому, желая воздать заслугам Войска Черноморского утверждением всегдашнего его благосостояния и доставлением способов к благополучному пребыванию, Всемилостивейше пожаловали оному в вечное владение состоящий в области Таврической остров Фанагорию, со всей землею, лежащею на правой стороне реки Кубани, от устья ее к Усть-Лабинскому редуту, так чтобы с одной стороны река Кубань, с другой же Азовское море до Ейского городка, служили границей войсковой земли. С прочих же сторон разграничение указали Мы делать генерал-губернатору Кавказскому и губернаторам Екатеринославскому и Таврическому чрез землемеров, обще с депутатами от Войска Донского и Черноморского.

Все состоящие на помянутой Нами пожалованной земле всякого рода угодья, на водах же рыбные ловли, остаются в точном и полном владении и распоряжении Войска Черноморского, исключая только мест для крепости на острове Фанагории и для другой, при реке Кубани, с подлежащим для каждой выгоном, которые для вящшей Войску, и особливо на случай военной безопасности, сооружены быть имеют.

Войску Черноморскому предлежит бдение и стража пограничная от набегов народов закубанских.

На производство жалованья кошевому атаману и войсковым старшинам по приложенной росписи, на употребляемые к содержанию стражи отряды и прочие по Войску нужные расходы, повелели Мы отпускать из казны Нашей по 20 000 рублей на год.

Желаем Мы, чтоб земское управление сего войска, для лучшего порядка и благоустройства, соображаемо было с изданными от Нас учреждениями о управлении губерний. Мы предоставляем правительству войсковому расправу и наказание впадающих в погрешности в Войске; но важных преступников повелеваем, для осуждения по законам, отсылать к губернатору Таврическому.

Мы Всемилостивейше позволяем Войску Черноморскому пользоваться свободною внутреннею торговлею и вольною продажею вина на войсковых землях.

Всемилостивейше жалуем Войску Черноморскому знамя войсковое и литавры, подтверждая также употребление и тех знамен, булавы, перначей и войсковой печати, которые оному от покойного генерал-фельдмаршала князя Григория Александровича Потемкина Таврического, по воле Нашей доставлены.

Губернатору Таврическому указали Мы доставлять Войску Черноморскому все исходящие от нас узаконения, предлагать оному о нарядах на службу, по назначению военного начальства, и преподавать все нужные способствования; а потому правительство войсковое имеет относиться к сему губернатору и чрез каждые две недели присылать ему сведения о благосостоянии Войска и обо всех важных происшествиях, какие в течение двух недель могут приключаться, для донесения Нам.

Мы надеемся, что Войско Черноморское, соответствуя Монаршему Нашему о нем попечению, потщится не только бдительным охранением границ соблюсти имя храбрых воинов, но и всемерное употребит старание заслуживать звание добрых и полезных граждан внутренним благоустройством и распространением семейственного жития.

Роспись жалованью, ежегодно полагаемому на войско Черноморское казачье

Рубл.

Кошевому атаману 1000

Войсковому судье 800

Войсковому писарю 500

Войсковому есаулу 500

Протопопу Попу 100

Диакону 80

На причет церковный 120

Куренным атаманам, каждому по 40 р.

Пушкарю и довбышу, по 40 руб.

_________________

Итого 4980

На содержание артиллерии и жалованье казакам, в действительной службе находящимся, и на все прочие по рассмотрению войскового правительства расходы 15 020

_____________

Всего 20 000

Войсковым старшинам или полковникам, когда они вне владения Войска Черноморского на службу отряжены, каждому производить в год по сту рублев.

Сотникам, есаулам, квартермистрам и прочим полковым старшинам, когда они на службу наряжены вне пределов Войска Черноморского, каждому по пятидесяти рублев.

Казакам, откомандированным за пределы войсковые, производить жалованья в год по двенадцати рублев и провиант указный, а конным и фураж.

На подлинном подписано собственною Ее Императорского Величества рукой:

Екатерина II.

Высочайшая грамота, жалованная Черноморскому казачьему Войску 1-го июля 1792 года

Верного Нашего Войска Черноморского кошевому атаману, старшинам и всему Войску Нашего Императорского Величества милостивое слово.

Рассмотрев всеподданнейшие представления, вступившие к Нам от Войска Черноморского и от присланного от оного войскового судьи Головатого, с прочими депутатами, и удовлетворяя прошениям с справедливостью согласным, Всемилостивейше Мы повелели: 1) Губернатору Таврическому иметь попечение об отыскании и доставлении старшинам и казакам Войска Черноморского справедливо и законно принадлежащего им имения, буде где оное в прежних их жилищах задержано. Равным образом истребовать ему, для причисления к Войску тех старшин казаков с их имуществом, которые, действительно прежде служивши в военном звании в Запорожьи и по разрушении Сечи поселясь в разных местах удерживаются там противу их воли, для чего от Войска Черноморского и нужно доставление к губернатору Таврическому именного всех оных списка, с означением мест их пребывания. 2) На снабжение переселяющихся в новопожалованные Войску Черноморскому и Фаногорийском уезде земли неимущих казаков, особливо же вдов с детьми, потерявших мужей своих на сражениях, отпустить 30 000 рублей. 3) Всех военнослужащих казаков, в новом их поселении, удовольствовать пропитанием по сентябрь месяц будущего 1793 года. 4) Всем переселяющимся из новоприобретенной между Днестра и Буга области в Фанагорийский уезд старшинам и казакам дозволять продавать построенные ими в той области дома и прочие строения, и в том им всякое способствование преподавать. 5) При сем переходе Войска Черноморского, из состоящих на пути магазинов довольствовать оное провиантом и в переправах чрез реки всевозможное вспоможение чинить. В соответствие чего и Войско Черноморское, во время прохода, да сохранить строгую дисциплину и да возбранить у себя прием беглецов, подданных российских как тогда, так и впредь по самовольном оставлении жилищ своих к оному являющихся. 6) Что касается до пожалованных от покойного генерал-фельдмаршала князя Таврического по сему Войску в штаб и обер-офицерские чины старшин, оным о даче патентов указали Мы нашей военной коллегии. Мы надеемся, что Войско Черноморское, Монаршею Нашею милостью взысканное, употребит усиленнейшее старание о скорейшем переселении своем на земли, Всемилостивейше от Нас пожалованные, и что всемерно потщится ревностью и усердною службою учинить себя и впредь достойным Нашего благоволения.

На подлинном подписано собственной Ее Императорского Величества рукою:

Екатерина.

Повеления и грамоты Императора Павла I

Высочайшие за собственноручным Его Величества подписом повеления войсковому атаману Черноморского войска:

От 7 февраля 1799 года Его Величество, Всемилостивейше изъявляя генерал-майору Котляревскому Свое «удовольствие и благосклонность» за благосостояние Черноморского войска, – изволил повелеть: «касательно до покушениев на черкес…» «оных не делать», не получив от Его Величества на то повеления.

От 13 февраля 1799 года, о неделании никаких перемен в войске; при этом Государь Император изволил выразить желание оставить в войске все в том же положении, как оно было при восшествии Его Величества на Всероссийский Престол.

От 6 марта 1799 года повелевается исключить из списков старшин, не перешедших из прежних жилищ на войсковую землю; извещается о данном Вице-Президенту Адмиралтейской Коллегии повелении войти в сношение с генерал-майором Котляревским «о конечном устроении» пришедшей в негодность флотилии; повелевается (генерал-майору Котляревскому) «выбрать по Таману» удобное место для устройства новой бухты для флотилии; извещается, что представление (генерал-майора Котляревского) о зачислении в войско бродяг Его Величеством апробуется; повелевается не принимать на службу в войско малороссийских дворян без Высочайшего Его Величества на то соизволения.

От 22 мая 1799 года, генерал-майор Котляревский извещается, что рапорт его о сделанных им распоряжениях относительно выходящих из-за Кубани для водворения на земле Черноморского войска, Его Величеством «апробуется».

От 27 июня 1799 года, Его Императорское Величество изъявляет Свое соизволение (на представление генерал-майора Котляревского): 1) на поселение «над Кубанью, при лесных Черноморских селениях», султана Алия с семейством; 2) на принятие в русское подданство и переезд для поселения на нашу сторону Кубани закубанских набережных владельцев: татарского Баязрук-Бея, Арслан-Гирей-Бея, джанайского Милость-Бея, и ногайского Султан-Шагин-Гирея, с их семействами и подданными.

От 5 августа 1799 года, повелено: 1) учредить в Екатеринодаре, у гудовичевой переправы и «Курках» меновые дворы для продажи соли горским народам; 2) всех выходцев из-за Кубани на нашу сторону принимать на том основании, как вышедших с султаном Али-Шеретлуком, – и 3) этому султану и вышедшим с ним дворянам дозволить продавать русским подданным имеющихся у них купленных издавна крестьян. При этом Его Величество изволил известить генерал-майора Котляревского, что представление его о месте, избранном при Кубанской границе в «Сукуровом» озере и гирле – гаванью для гребной флотилии, «апробуется».

От 3 ноября 1799 года, Его Величество, на представление генерал-майора Котляревского, Всемилостивейше дозволяет казакам, поселенным в «негодных» местах, избрать для поселения другие места на войсковой земле «где выгоднее найдут». Вместе с тем, по поводу ухода с нашей стороны за Кубань в горы «Бздузского народа, Бея Авбука, с его семейством», – повелено: для отвращения сего впредь желающих переходить из-за Кубани в русское подданство поселять не ближе 60 верст от Кубани. Далее Его Величество не соизволил на зачисление на службу в войско просивших об этом малороссийских дворян.

От 15 ноября 1799 года, генерал-майор Котляревский Всемилостивейше увольняется, по его просьбе, от службы за болезнью, с пенсионом; при этом повелено ему избрать достойного себе преемника (в должность войскового атамана) и об избранном лице представить на Высочайшее Его Величества утверждение.

От 22 декабря 1799 года, повелено подполковнику Бурсаку вступить в должность «атамана войска Черноморского казаков», на место генерал-майора Котляревского.

От 6 февраля 1800 года, повелено отказывать горцам в переселении на нашу сторону и в приеме их в русское подданство, ввиду того, что такие переселенцы уходят обратно за Кубань, как скоро изменяются обстоятельства, заставившие их перейти на нашу сторону.

От 17 апреля 1800 года, подполковник Бурсак извещается о данном генералу Михельсону повелении откомандировать егерские полки Драшковича и Лейхнера, с артиллерией «для учинения горским народам репрезаль», в наказание за дерзкие набеги их на черноморские селения, с тем чтобы по окончании таковой экспедиции названные полки были расположены по Кубанской границе от Тамани до Усть-Лабинской крепости.

От 21 апреля 1800 года, повелено полковнику Бурсаку, по поводу его донесения, в отвращение набегов горцев на Черноморию, исправнее содержать кордон, «не допуская упущением своим, чтобы они (горцы) прорывались чрез границу».

От 1 августа 1800 года, Высочайше утверждается «в судейской должности» избранный подполковником Бурсаком подполковник Кордовский.

От 3 ноября 1800 года, подполковник Бурсак извещается о данном повелении изготовить Высочайшую грамоту Войску Черноморскому и о том, что Его Величество Всемилостивейше соизволит удовлетворить, по возможности, нужды войска, по получении от подполковника Бурсака подробных донесений о таковых нуждах.

Божиею поспешествующею милостью, Мы, Павел I, Император и Самодержец Всероссийский, и проч. и проч. и проч.

Верного Нашего Черноморского войска атаману, старшинам и всему войску Наше Императорское милостивое слово:

Приемля с монаршим Нашим благоволением службу верноподданного нам Черноморского войска, видели мы с особенным удовольствием Нашим верность, усердие и отличную храбрость, оказанные сим войском в течение бывшей последней войны с Портою Оттоманскою и ныне всегда с таковою же похвальною ревностью продолжающего Нам службу свою. Мы благоволительно желая изъявить войску сему Нашу Императорскую благопризнательность и милостиво оказать щедроты и воздаяние за верность и службу их, жалуем и подтверждаем в вечном владении их населяемый сим войском остров Тамань во всех тех пределах, которые положены данною им в 1792 году июня 30 дня, грамотою и учиненным от губернского начальства разграничением. Сию Императорскую милость Нашу распространяем Мы на следующих постановлениях:

Первое: все состоящие на сей пожалованной им земле всякого рода угодья, на водах же рыбные ловли да пребудут в точном и полном владении и распоряжении войска Черноморского, исключая только места для крепостей, с подлежащим для каждой выгоном, кои на тех землях для безопасности построены быть имеют.

Второе: войску Черноморскому благоволительно вверяем бдение и охранение погранично от набегов народов закубанских.

Третье: Всемилостивейше позволяем и подтверждаем войску Черноморскому право пользоваться свободно внутренней торговлей и вольной продажей вина на землях, войску принадлежащих.

Четвертое: войско Черноморское получает от нас повеление чрез военное начальство как о устройстве сего войска, так и о нарядах на службу, которые обязано исполнять с точностью и поспешностью, свойственными верноподданным Нашим, притом же правительство войсковое о благосостоянии войску и о обо всех важных происшествиях, какие там случиться могут, иметь почасту доносить Нам; по гражданской же части быть в ведении Нашего Сената.

Пятое: простирая Монаршее Наше попечение о благе верного нам Черноморского войска, соизволяем, чтоб и управление дел до оного относящихся восприяло лучший образ, и для того Всемилостивейше повелеваем учредить в нем войсковую канцелярию на следующем основании: 1) в войсковой канцелярии присутствовать от войска Черноморского атаману, двум членам и, сверх того, особам, каковых Мы заблагорассудим назначить; 2) от сей канцелярии зависеть должно наблюдение в подчиненных местах благоустройства и правосудия и решение всех дел; 3) учредить зависящие от той канцелярии экспедиции: первую для дел криминальных, вторую для гражданских и тяжебных, третью для казенных, четвертую для межевых, пятую для полиции и шестую сыскное начальство, соответствующее земскому суду, и во всех сих экспедициях быть от Черноморского войска пристойному числу членов; 4) экспедиции сии, производя дела, приговоры свои по оным должны вносить на утверждение войсковой канцелярии и определенной от Нас в оную доверенной особе и доколе утверждены не будут, исполнять своих положений не долженствуют; 5) войсковая канцелярия и подчиненные ей экспедиции, как течение дел, так и земское управление должны производить на основании общих узаконений Всероссийской Империи; 6) дела по гражданской части на апелляцию вносить в Сенат, а по военной относиться в военную коллегию – сообразно чему и уголовные вносить на ревизию, по роду их и принадлежности, до того или другого правительства, но отсылая прежде приговоры свои на рассмотрение доверенной от Нас особе; 7) в судейские должности определять погодно, избирая в сие звание способных и благонадежных людей; 8) канцелярию и ее экспедиции снабдить, и впредь снабжать, по распоряжению войсковой канцелярии, канцелярскими служителями в таком числе, какое для успешного производства дел потребно; 9) для охранения правосудия и доставления каждому скорейшего по делам на законном основании удовлетворения, Всемилостивейше соизволяем при войсковой канцелярии быть прокурору.

Шестое: желая распространить торговлю и промыслы и в Черноморском войске и преподавать оному средства, всем Нашим верноподданным присвоенные, Всемилостивейше дозволяем каждому из сего войска, с позволения войсковой канцелярии записываться в гильдии и мещане, на основании общих государственных узаконений и согласно с дарованными от Нас каждому состоянию преимуществами, свободно производить торги и промыслы как во всей Нашей Империи, так и вне оной; для суда же и расправы записавшихся в купечество и мещанство учреждать всюду ратгаузы на таком основании, как оные учреждены и содержатся во всех российских торговых местах, поступая в порядке переноса сих дел на апелляцию и ревизию по предыдущему пятому пункту.

Седьмое: атаману с войсковыми старшинами и с присутствующими войсковой канцелярии на жалованье, также на употребляемые к содержанию караулов отряды и на прочие по войску нужные расходы предоставляем навсегда пользоваться отпускаемой из казны Нашей денежною суммою по двадцати тысяч рублей каждогодно.

Восьмое: Всемилостивейше дозволяем войску Черноморскому, в означение службы его Престолу Нашему, употреблять данные им от Нас знамена, булавы, перначи и войсковую печать, каковая в войсках Наших положена.

Впрочем Мы надеемся, что войско Черноморское, ощущая Монаршее Наше о нем попечение и покровительство, потщится навсегда не только иметь бдительное охранение границ и отправлять с ревностью и храбростью службу, каковая на него от Нас возлагается, но и всемерно продолжать будет старание о внутреннем благоустройстве, тишине, трудолюбии и распространении семейственного жития и чрез то удостоятся вящшего Нашего благоволения и щедрот. Дана в Михайловском Замке, месяца февраля шестого-надесять дня, лета от Рождества Христова тысяча восемьсот первого, царствования Нашего в пятое лето; великого же магистерства (Павел I был избран магистром рыцарского ордена Св. Иоанна, чем очень дорожил. – Прим. ред.) Нашего в третье.

На подлинной написано Собственною Его Императорского Величества рукою тако:

«Павел».

Контрасигновал: граф Растопчин.

Грамоты и повеления Императора Александра I

Божией поспешествующею милостью, Мы, Александр первый, Император и Самодержец Веероссийский и проч. и проч. и проч.

Верного Нашего войска Черноморского атаману, старшинам и всему войску Наше Императорское милостивое слово.

Во уважение на службу верноподданного Нам Черноморского войска с ревностью и усердием продолжаемую за благо признали Мы сим подтвердить пожалованные ему в 30-й день июня 1793 года, в 16-й февраля 1801 г. грамоты с нижеследующими постановлениями.

Первое: населяемый сим войском остров Тамань да будет в вечном и неотъемлемом владении оного во всех тех пределах, которые по учиненному разграничению ему предоставлены, и в следствие того, все состоящие на сей земле всякого рода угодья, на водах же рыбные ловли, должны навсегда остаться в точном и полном распоряжении войска, исключая токмо места для крепостей с подлежащим для каждой выгоном, кои на земле сей для безопасности построены быть имеют.

Второе: войску Черноморскому вверяется по-прежнему бдение и стража пограничная от набегов народов закубанских. Мы надеемся при сем, что войско сие, быв сильно отразить во всякое время сих неприятелей, не позволит себе принимать из внутри России никаких людей, под каким бы то ни было предлогом, ибо подобные переходы противны общему порядку и благоустройству государства.

Третье: Всемилостивейше позволяем и подтверждаем войску Черноморскому право пользоваться свободною внутреннею торговлею и вольною продажею вина на землях войску принадлежащих. При сих, даруемых войску выгодах долженствует оно все по земству повинности: наипаче же содержание казарм и отапливание и освещение находящихся и впредь там быть могущих армейских полков, исправлять всегда безмолвно, как того общественная польза требует.

Четвертое: войско Черноморское получает от Нас повеление чрез военное начальство как о устройстве оного, так и о нарядах на службу, которые и обязано исполнять с точностью и поспешностью.

Пятое: войсковому правительству быть на том точно основании, как в указе Нашем в 25-й день февраля 1802 года изданном постановлено: по делам войсковым должно оно зависеть от инспектора крымской инспекции, а по части гражданской состоять в ведомстве Таврического губернского начальства и особенно управляющего губернией.

Шестое: Всемилостивейше дозволяем и подтверждаем каждому из сего войска, с ведома войскового начальства, записываться в гильдии и мещане на основании общих государственных узаконений, для свободного отправления торгов и промыслов, как во всей Империи Нашей, и вне оной.

Седьмое: для учрежденных в войске Черноморском, по указу от 13-го ноября 1802 года, двадцати полков к данным от покойного Родителя Нашего Государя Императора Павла Петровича 14 знаменам, Всемилостивейше жалуем и при сем доставляем войску еще шесть знамен, подтверждая и употребление булавы, перначей и войсковой печати.

Впрочем уверены Мы, что войско Наше Черноморское, пользуясь подтвержденными ему ныне правилами, по колико они могут быть с общими государственными постановлениями согласны, не престанет с обычною ему к Нам верностью продолжать быть навсегда храбрым и ревностным к службе, соблюдая внутреннее благоустройство и тишину и распространением семейственного жития, вящше приобретая от Нас к себе благоволение. Дана в Санкт-Петербурге. Мая тридесят первого дня тысяча восемьсот третьего года.

На подлинной подписано собственною Его Императорского Величества рукою тако:

«Александр».

Контрасигновал: государственный канцлер Александр Воронцов.

Высочайшее за Собственноручным Его Величества подписом повеление войсковому атаману Черноморского войска, генерал-майору Бурсаку, от 9 марта 1815 года, о снаряжении от войска пяти «исправных и доброконных казачьих полков» для действующей противу неприятеля армии и об отправлении таковых полков на нашу границу к Родзивилову.