Текст книги "Черный лебедь"

– Что мне по душе, так это хорошо жить с соседями, – заявила она. – В конце концов, других-то соседей у нас нет, верно? Нужно помогать друг другу, чем можно. А то больше положиться не на кого.

Обязательно нужно поддерживать знакомство.

Я согласилась с ней, попрощалась и, забрав яйца, отправилась в Грейстоун-хаус.

Роланд уже вернулся.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он озабоченно.

– Спасибо, гораздо лучше. Я совершила длинную прогулку, причем довольно интересную. Познакомилась с нашей ближайшей соседкой и принесла свежих яиц, а также заказала прислать еще дюжину через неделю. Я правильно поступила?

Филлида оценивающе осмотрела яйца.

– Превосходно. Они просто великолепны. Значит, с этим у нас вопрос решен.

– Нам не придется возить их из Брейкена в коляске, – сказала я.

– О какой коляске идет речь? – спросил Роланд.

Мы поделились с ним своим замыслом, и он согласился с нами.

– Меня пригласили в дом и угостили сидром, – сообщила я.

– О, Господи, – улыбнулся Роланд. – Ты быстро прогрессируешь.

– Народ здесь очень дружелюбный. Возможно, они слегка грубоваты и не любят нашего деликатного южного обхождения. Как я понимаю, они предпочитают называть вещи своими именами. Тем не менее, под грубой оболочкой…

– ..Бьется золотое сердце, – перебила меня Филлида. – Знаю, знаю. Да, с яйцами просто чудесно устраивается.

– Это семья Хелманов, – сказала я. – У них двое детей – Джим и Дейзи.

– Тебе многое удалось разведать.

– Я узнала, что еще отец и дед мистера Хелмана трудились на этой земле. Они занимаются овцеводством, так что разбираются в шерсти. Миссис Хелман говорит, что ее муж хорошо знает всех, кто связан с шерстью в Бредфорде.

– Правда? – тихо спросил Роланд.

– И ты сказала ей, что мы тоже связаны с торговлей шерстью? – поинтересовалась Филлида.

– Конечно. Не могла же я только слушать, не вставив ни единого словечка. Она сказала, что никогда не слышала фамилии Фицджеральдов.

– Наверное, ей доставил удовольствие твой визит, – сказала Филлида. – Должно быть, ей там одиноко. В таких местах всегда рады гостям.

– Да уж наверняка. Я рада, что вам понравились эти яйца.

– Теперь выслушай новости Роланда, – сказала Филлида.

– Я подобрал лошадей, – сказал он. – Их приведут во второй половине дня. Тебе, Люси, я выбрал красивую небольшую кобылу каштановой масти.

– Как чудесно! Значит, во второй половине дня?

– Я просил все сделать побыстрей. Мне хочется, чтобы вы с Филлидой порадовались новому приобретению.

– Конечно, мы будем рады! – воскликнула Филлида. – Но продолжай, Роланд.

– Есть возможность купить дом. Возле самого города. Это очень соблазнительно.

– г А он старый?

– Тебя вполне устроит. Восемнадцатый век. Говорят, он красивый и довольно просторный. Насколько я понял, у него много любопытных особенностей.

– Когда мы сможем посмотреть его?

– В нем еще живут владельцы. Они пока не выехали.

– Значит, пройдет еще много времени, прежде чем мы сумеем перебраться туда?

– Нет. Они готовы освободить дом сразу же по завершении сделки. Они куда-то выехали на несколько дней, но, как только вернутся, мы сможем посмотреть дом.

– Вот замечательно! – воскликнула Филлида. – Признаюсь, мне не терпится отправиться туда.

– Нам придется подождать их возвращения, а потом… Что ж, будем надеяться, агент ничего не преувеличивает.

– Какое у нас сегодня удачное утро! – сказала я.

– Очень удачное, – ответил Роланд. – А самое главное, что ты лучше чувствуешь себя.

– Скоро подадут ленч, – сказала Филлида. – Не сделать ли нам омлет из яиц миссис Хелман?

– Звучит заманчиво, – ответила я, – Мне нужно сходить наверх переодеть обувь.

– Не задерживайся. Я уже несу яйца на кухню.

Я поднялась в комнату, которую мы занимали с Роландом. Не нравится мне этот дом, подумала я.

Нужно объясниться с Роландом. Будет нечестным по отношению к нему, если я промолчу. Он такой добрый и внимательный и непременно заметит, что я изменилась.

Я сняла сапоги и надела туфли. В кувшине осталась вода, и я вымыла руки.

Когда я спустилась вниз, Филлида с Роландом были уже в столовой. Они разговаривали очень тихо, но с некоторой горячностью, что было необычно для них.

Я уловила обрывки сказанного Филлидой:

– С этим нужно поскорей заканчивать. Давно пора было все сделать. Это ты виноват, постоянно твердишь, что нужно подождать Когда я вошла, она тут же умолкла, как будто я захватила ее врасплох. Потом она как ни в чем не бывало продолжила свою речь:

– Я бранила Роланда Я говорила, что если бы он позаботился о лошадях пораньше, то они уже стояли бы у нас на конюшне – Она засмеялась. – Я очень рассердилась на него, и это несправедливо с моей стороны. А теперь давайте приниматься за омлет, он не любит долго ждать.

Вошла Китти с подносом. Попробовав омлет, мы все согласились, что он великолепен.

– Яйца совершенно свежие, – сказала Филлида. – Наверное, их снесли сегодня утром. Да, Люси, ты с пользой исследовала окрестности.

Прошло несколько дней. Много раз я порывалась сказать Роланду, что люблю Джоэля и по этой причине наши отношения уже не могут оставаться прежними.

Я напоминала себе о том, что считала себя влюбленной в Роланда, что сама с готовностью вступала в этот брак, надеялась на совместную счастливую жизнь. Но теперь, встретив Джоэля и поговорив с ним, я поняла, что именно потеряла и никогда не смогу вернуть.

Роланд замечал мою неуравновешенность, но относил ее на счет того, что я видела или, как он говорил, «думала, что видела». Он полагал, что у меня расстроены нервы. Так оно и было – и из-за того, что я видела, и из-за того, что я потеряла Джоэля.

Роланда нельзя было назвать страстным мужчиной.

В постели он не проявлял особых эмоций. Поскольку я была довольно невежественна в эти вопросах, подобная мысль лишь недавно пришла мне в голову. Он был мягким, добрым, внимательным человеком. Казалось, что единственной его целью было доставить мне удовольствие. Временами мне казалось, что он больше, чем кто-либо другой, понимает, как я переживаю потерю своего отца. Трудно было представить себе более нежного и заботливого мужа. Когда мы, оставшись наедине, ложились в постель, он каким-либо образом давал мне понять, что ничего не требует от меня. Он намекал, что я расстроена, что у меня сейчас не лучшее время. Вскоре мне станет легче, но пока мне нужны покой и крепкий сон.

Я была благодарна Роланду и в то же время терзалась, не зная, рассказывать ли ему обо всем. Мне приходило в голову, что я могу освободиться от него, расторгнув брак, как это сделала Белинда, а затем выйти замуж за Джоэля.

Если Белинде это удалось без особого труда, то почему это не удастся мне?

Я знала, что сказала бы на это Белинда. Она сказала бы, что нужно быть дурой, чтобы не сделать, по крайней мере, попытку. Но у нее была другая ситуация. Они давно расстались с Генри Фарреллом, а до этого постоянно находились в ссоре, в то время как от Роланда я видела лишь любовь, понимание и заботу обо мне.

Как я могла обидеть его? Но тогда… что с Джоэлем?

Если я уйду к Джоэлю, то никогда не смогу забыть Роланда; если останусь с Роландом, то буду постоянно помнить о Джоэле; в любом случае меня будет преследовать мучительное чувство раскаяния и сожаления.

Каждый день я просыпалась с этим чувством неуверенности. Нужно ли? Возможно ли? Стоит ли пойти на такое?

Поэтому я была благодарна Роланду за то, что он не трогал меня.

Теперь, когда мы обзавелись лошадьми, мне стало полегче. Иногда мы выезжали все втроем, но чаще вдвоем с Роландом. Сколько раз во время этих прогулок я была на грани того, чтобы рассказать ему все, но ни разу не решилась. Я радовалась тому, что он должен был проводить часть времени в Бредфорде, занимаясь своими делами. Мы оставались вдвоем с Филлидой.

Филлида очень хорошо относилась ко мне. Ее интересовали вопросы укрепления здоровья, и в этом предмете она считала себя авторитетом. Я сказала как-то, что ей, вероятно, недостает той самой лондонской лавки.

– Почему же? – жизнерадостно сказала она. – Я нашла такую же лавку в Бредфорде. Они растут как грибы после дождя по всей стране. Это такое благо!

Гарантирую, что я тебя вылечу, Люси, хотя это займет некоторое время.

– Вылечишь?

– Ну да, от нервозности.

Я умолкла, и она положила мне на плечо руку.

– Ты должна побольше упражняться. Я так рада, что Роланд достал лошадей. Ты выглядела такой свежей, когда вернулась с верховой прогулки. Я еще подумала: вот оно! В здоровом теле – здоровый дух.

По-моему, это сказал какой-то мудрец, и он был прав!

В то же время тебе иногда нужно принимать укрепляющие средства.

– Вы с Роландом так заботитесь обо мне.

– Разумеется. У нас есть основания для этого.

– Случайная встреча на пароме… и все остальное.

Странно устроена жизнь, правда?

– Странно… и удивительно. Я считаю, что мы сами формируем свою жизнь.

– О, так ты думаешь, что Судьбе надо немножко помогать?

Филлида запрокинула голову и захохотала. У нее был очень заразительный смех.

– А почему бы и нет? Кто тебе поможет, если ты сам себе не поможешь? Ты довольна тем, что сегодня мы отправляемся смотреть этот дом?

– О да, это интересно.

– Не вижу взрыва энтузиазма.

– Знаешь, Филлида, я не уверена… Мне кажется, что мы так далеко…

– Чепуха. Как только мы устроимся, ты сможешь ездить в Мэйнорли и в Лондон. Не забывай, что у Роланда там есть дела.

– Да, конечно.

– Так что выше голову! Думаю, ленч мы устроим пораньше. Потом поедем и осмотрим этот чудесный дом. Роланд скоро вернется. Послушай-ка… похоже, это он едет.

Действительно, это был Роланд. Войдя, он тут же устремил на меня озабоченный взгляд.

– Тебе, наверное, не терпится осмотреть дом, Люси? – спросил он едва ли не умоляющим тоном.

– Да, конечно, – солгала я.

После ленча мы двинулись в направлении города и проехали через деревушку Брейкен, состоявшую, по-моему, из одной длинной улицы с постоялым двором и церковью. Я заметила лавку, где продавали самые разнообразные товары. Тут же виднелась вывеска почтового отделения. Я припомнила, что миссис Хелман говорила мне о получении писем.

Мне пока не от кого было получать письма.

Я никому не давала своего адреса. Нужно написать Седеете и Ребекке, а может быть, и Белинде. Будет; приятно получить от них весточку и почувствовать себя менее одинокой.

Следуя указаниям, мы отыскали нужный дом. Он находился в стороне от большой дороги в красивой местности. Мы проехали по дорожке, и, когда приблизились к самому дому, навстречу вышел конюх, чтобы принять лошадей.

Из дому вышли мужчина и женщина, очевидно, поджидавшие нас.

– Вы, конечно, мистер, миссис и мисс Фицджеральд, – сказал мужчина. – Заходите. Мы рады, что вы решили осмотреть наш дом.

– Он очарователен, – сказала Филлида. – А какой чудесный сад! Мне нравится этот архитектурный стиль.

– Мне всегда казалось, что с точки зрения архитектуры это было лучшее время для нашей страны, – заметил мужчина. – Кстати, меня зовут Джордж Гленнинг, а это моя жена.

Мы обменялись рукопожатиями, а затем поднялись по каменным ступеням к входной двери с веерообразным окошком и с полированным бронзовым дверным молотком. В конце холла виднелась лестница, красивой дугой взмывавшая вверх.

– Основные помещения – на втором этаже, – сказала миссис Гленнинг. – Здесь довольно красивая гостиная. Пожалуй, ее даже можно назвать бальным залом, правда, Джордж?

Он ответил:

– Что ж, иногда мы использовали ее в этом качестве. Но пусть наши гости решают сами. Наверное, мы начнем с первого этажа?

Мы прошлись по помещениям. Я думала про себя, что не смогу жить здесь. Нужно бежать отсюда. Конечно, это очаровательный дом, конечно, Роланду хочется иметь свой очаг. Мне придется как-то объясняться..

Мы вошли в гостиную. Она была действительно великолепна, но я не могла сосредоточиться на ней.

Миссис Гленнинг выжидательно посматривала на меня. Филлида бурно выражала свой восторг, восхищаясь всем в этом доме.

– Мисс Фицджеральд, – начала миссис Гленнинг, – что вы об этом думаете?

Я попыталась собраться, проявить хоть какой-то интерес к дому. Филлида тут же произнесла успокаивающим голосом:

– Моя невестка в последнее время неважно себя чувствует. – Она посмотрела на миссис Гленнинг так, будто пыталась ей что-то внушить. – На самом деле она в восторге от всего этого, правда, Люси? – Она обращалась ко мне как бы с упреком и одновременно снисходительно, словно разговаривала с ребенком.

– Да, да, – быстро ответила я. – Дом просто очарователен.

– Вам нравится это окно? – спросила миссис Гленнинг. – Весьма типичное для этого периода, правда, Джордж? Когда мы въезжали, Джордж внимательно изучил все детали. Он был пленен этим домом.

– Как и большинство людей, видевших его, – заметил Роланд.

Филлида покровительственно обняла меня:

– Правда, здесь чудесно, Люси?

И так далее… по всем помещениям дома. Конечно, это был прекрасный дом, и я подумала, что, если бы мы осматривали его с Джоэлем, я и в самом деле была бы в восторге.

Мы добрались до детской – двух светлых просторных комнат на самом верху. На окнах здесь были решетки.

– Их установили для безопасности детей, – пояснила миссис Гленнинг. – Но их легко можно снять.

– О нет! Они могут оказаться очень полезными, – быстро вмешалась Филлида.

– Вы хотите сказать, когда появятся дети? – лукаво спросила миссис Гленнинг.

– Ну да, я думала об этом, – ответила Филлида слегка смущенно.

Когда мы осмотрели весь дом, нас пригласили в гостиную на чай.

– Как мило! – сказала Филлида – Я влюбилась в этот дом. Надеюсь, он станет нашим.

Роланд обеспокоенно поглядывал на меня.

– Мне… я думаю, что мы должны обсудить это вместе, – сказал он.

Супруги Гленнинг бросали на меня любопытные взгляды.

– Это естественно, – сказал мистер Гленнинг. – Такие решения нельзя принимать поспешно. Однако завтра еще кое-кто приедет осмотреть наш дом, так что помните: если вы решитесь на покупку, вам следует связаться с нами немедленно.

– Этот дом не из тех, которые будут долго поджидать покупателя, – заметила Филлида. Она взглянула на меня чуть ли не с мольбой. – Ведь он действительно нравится тебе, Люси?

– Мне кажется, что это очень красивый дом, – сказала я.

– Ну и прекрасно.

Она перевела выжидающий взгляд на Роланда.

– Нам с Люси нужно кое-что обсудить, – сказал он.

Филлида вздохнула и приняла разочарованный, но покорный вид. Она, конечно, предпочла бы, чтобы Роланд принял решение немедленно.

– Если вы захотите взглянуть снова… – начала миссис Гленнинг.

– Для меня в этом нет никакой необходимости, – сказала Филлида. – Для тебя, Роланд, тоже. Он нравится тебе, правда? Это же очевидно. Именно такой мы давно искали. Причем этот дом очень удачно расположен возле самого города, и поблизости есть станция, где можно сесть на лондонский поезд.

– Он отвечает всем нашим требованиям, – сказал Роланд и внимательно посмотрел на меня, но я промолчала.

Выпив чай, Мы приготовились выезжать. Я находилась в холле с Роландом, а Филлида решила зайти на кухню и еще раз осмотреть что-то.

Роланд обсуждал с мистером Гленнингом дверь в стиле Роберта Адама, а я отошла, немножко в сторону.

Внезапно я услышала, как Филлида сказала:

– Думаю, это почти решено. Моему брату и мне дом нравится. Его жена… она не совсем здорова. Мы понимаем, что нужно соблюдать осторожность.

Последовала пауза, потом шепот. Затем миссис Гленнинг сказала:

– Ах, бедняжка, я искренне надеюсь, что она поправится.

– Мы делаем вид, что она здорова, – сказала Филлида. – Я уверена, что ей необходима постоянная забота.

Они вышли из кухни и, улыбаясь, присоединились к нам.

Мне показалось, что миссис Гленнинг странно поглядывает на меня, словно жалеет. Мы распрощались, и Роланд пообещал им вскоре сообщить о нашем решении.

Когда мы добрались до Грейстоун-хауса, он показался мне еще более угрюмым, чем всегда, – видимо, по контрасту с тем домом, который мы только что осматривали.

– Какая разница! – воскликнула Филлида. – Надеюсь, что мы здесь долго не задержимся. Тот дом показался мне просто великолепным. Именно то, чего мы хотели. Что тебе в нем не понравилось, Люси?

– Я… мне он тоже показался прекрасным, – сказала я, – Просто я вообще неуверенно себя здесь чувствую.

– Все еще тоскуешь по Лондону и Мэйнорли? Это вполне понятно, правда, Роланд? Ты ведь всегда жила там, и естественно, что тут ты чувствуешь себя немного чужой. Но это пройдет. Когда ты поправишься, то поймешь, какие здесь чудесные места.

– Филлида, я не больна, – твердо сказала я.

– О нет, конечно же, нет. Ты просто слегка расстроена. Вскоре ты обретешь прежнее здоровье, и тебе здесь очень понравится. Мы с Роландом позаботимся о тебе.

Я слабо улыбнулась ей. Конечно, это было неблагодарно с моей стороны, но я почувствовала раздражение.

В этот вечер я решилась поговорить с Роландом.

Мы были в комнате вдвоем. Филлида принесла нам традиционный напиток и пожелала спокойной ночи.

Когда она вышла, меня неожиданно прорвало:

– Роланд, я должна поговорить с тобой. Мне нужно объясниться.

– Да? Расскажи мне, в чем дело. Я знаю, тебя что-то тревожит. И дело не только в этом…

Он заколебался, так как знал, что я терпеть не могу, когда мне напоминают об этом привидении.

– Дело в Джоэле Гринхэме.

Роланд изумленно взглянул на меня, и я быстро продолжила:

– Мы с Джоэлем были помолвлены. Неофициально, но между нами существовала договоренность. Потом он уехал, и пришло сообщение о его гибели. Ты понимаешь, именно поэтому все казалось мне безнадежным. Сначала погиб отец, а потом – Джоэль. Мне не следовало делать этого, Роланд. Мне не следовало выходить за тебя замуж.

– Люси!

– Подожди! Выслушай меня до конца. Видишь ли, Роланд, я люблю Джоэля. Я всегда любила его, с самого детства. Мы не поженились только потому, что я была слишком молода. Но после его возвращения мы собирались объявить о нашей помолвке.

– И теперь он вернулся, – печально сказал Роланд. – Мне кажется, я понимаю тебя. Ты была убеждена в том, что никогда больше не увидишь его, и чувствовала себя несчастной. Мы тебе понравились, понравилась Филлида… и я. Мы так хорошо ладили.

Мы были счастливы вместе, разве не так?

Я кивнула.

– И если бы он не вернулся, тебе с каждым днем становилось бы все лучше со мной, – закончил он.

Наверное, это было правдой, ведь я уже начинала привыкать. Я рисовала себе картины счастливой жизни с Роландом. Я думала, что мы обзаведемся детьми и это очень сблизит нас. Филлида стала мне доброй подругой.

– Возможно, – сказала я. – Но он вернулся.

– Ты видела его?

– Да. Когда была в Лондоне.

– И он говорил с тобой… о нас?

– Да.

– Чего Он хочет?

Я не отвечала, и Роланд продолжал:

– Я знаю, чего он хочет. Он хочет, чтобы ты оставила меня и ушла к нему.

Наступило молчание. Я грустно смотрела на него, сознавая, что никогда не смогу быть счастлива, как бы ни сложились мои дела.

– А ты?

– Я… мне… – Я замялась.

Роланд принужденно улыбнулся:

– Чего хочешь ты, Люси? Не бойся, скажи мне.

Я не решалась ответить.

– Я очень люблю тебя, – сказал он.

– Да, я знаю.

– Я не представляю жизни без тебя.

– Ты всегда был очень добр ко мне. Я никогда не забуду этого.

– Но ты любишь его.

– Ты очень милый, Роланд… и мне не хочется оскорблять твои чувства.

– То время, что мы прожили вместе, – самое счастливое в моей жизни. Не знаю, смогу ли я отпустить тебя. Но тебе нужно именно это. Именно об этом ты просишь меня.

Некоторое время мы молчали, а потом он сказал:

– Я понимал, что что-то происходит. С тех пор как ты вернулась из Лондона, а впрочем, и до этого, я чувствовал: что-то не в порядке.

Он встал, подошел к окну и стал смотреть в него.

Наверное, ему было невыносимо видеть меня.

Я подошла и встала рядом с ним. Я глядела вниз, почти ожидая, что появится страшная фигура. Но там не было никого… лишь вересковая пустошь. Поднялся ветер, и послышались звуки, похожие на стон. Роланд повернулся и схватил меня за руку:

– Люси, прошу тебя, не принимай поспешных решений.

– Поспешных? – повторила я.

– Подожди немножко, подумай-Обещай мне не предпринимать ничего, не предупредив меня. Уж этого-то я, по крайней мере, заслуживаю?

– Ах, Роланд, ты заслуживаешь большего, гораздо большего. Хотелось бы мне…

– Тебе хотелось бы, чтобы все получилось по-иному.

О, мне тоже, Люси. Мне тоже. Мне кажется, ты могла бы быть счастлива со мной. Ты не можешь просто уйти и бросить меня.

– Конечно, нет, Роланд, – сказала я. – Я всегда буду помнить тебя, что бы ни случилось.

– Возможно, это еще хуже для тебя, Люси. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Более всего я желаю этого.

Но ты должна быть уверена в том, что принимаешь правильное решение.

– Значит, если ты будешь уверен, что это мне во благо, то ты отпустишь меня?

– Не знаю. Я сейчас плохо соображаю. Для меня это сильный удар. Здесь, конечно, нет твоей вины. Так уж сложились обстоятельства. Мне нужно время, чтобы подумать. Вот именно, Люси, нам обоим нужно время. Давай подумаем об этом, поговорим. Не знаю, смогу ли я отпустить тебя. Я понимаю, что это было бы достойным и благородным поступком, поскольку ты хочешь этого. Но я не уверен, хватит ли у меня на это сил. Наверное, если я буду уверен, что это хорошо для тебя, я соглашусь. Но я пока не уверен, Люси, совсем не уверен.

– Понимаю, понимаю.

– И ты, Люси, наверное, до конца не уверена.

Он нежно охватил мое лицо ладонями и поцеловал меня в лоб.

– Давай подумаем об этом, – сказал он. – Давай не будем принимать поспешных решений.

Я кивнула.

– Ах, Роланд! – воскликнула я. – Как я рада, что открылась тебе!

– Да, я тоже, – ответил он. – Даже в таких вопросах всегда лучше знать правду.

Наутро Роланд уехал до того, как я встала. Выговорившись накануне, я ощущала облегчение. Он сам сказал, что лучше знать правду. Интересно, что он собирался делать? Он был очень бескорыстным человеком и, думаю, искренне говорил, что отпустит меня, если будет уверен в целесообразности этого. Он даст мне развод, как Генри Фаррелл – Белинде, и тогда Я буду свободна и смогу выйти замуж за Джоэля.

Мысль об этом не наполняла меня безмятежной радостью, ибо уход к Джоэлю означал тяжелый удар для Роланда. Я очень привыкла к нему, а он любил меня. Наверное, в свое время он найдет кого-нибудь, женится и обзаведется детьми. Из Филлиды получится великолепная тетушка. Возможно, она и сама выйдет замуж. Я вдруг удивилась, почему она до сих пор не замужем. У нее были приятные черты лица, а живость натуры делала ее особенно привлекательной; она всегда была изящной и элегантной. Другой я ее не видела.

Она была года на два моложе Роланда, то есть еще. достаточно молода.

Я спустилась к завтраку. Филлида взглянула на меня с некоторой озабоченностью:

– Как ты себя чувствуешь?

– Все в порядке, спасибо. А ты?

– Прекрасно, – ответила она. – Роланд утром выглядел не особенно хорошо. Пришлось сварить для него овсянку. Он не хотел есть, но я заставила его.

Если бы я не знала, что мой брат здоров как бык, я бы решила, что он заболел. Он сказал, что плохо спал.

– А он не говорил, когда вернется?

– Нет, он сам не знал этого. Но день у него будет трудный. В последние месяцы он подзапустил дела.

После ленча я отправилась верхом в деревушку Брейкен. Я вновь заметила заведение, объединявшее лавку и почтовое отделение, и напомнила себе о том, что должна написать Ребекке. Оказавшись с нею с глазу на глаз, я рассказала бы ей очень многое, но писать об этом было нелегко. Как мне хотелось, чтобы она была рядом и могла мне что-то посоветовать!

Вернулась я во второй половине дня. Филлида что-то читала в гостиной. Она поинтересовалась, как удалась прогулка.

– Неплохо, – сказала я. – Я съездила в Брейкен и видела почту, о которой рассказывала мне миссис Хелман. Нам нужно самим забирать свои письма.

– Но ведь наш адрес никто не знает?

– Нет. А следовало бы знать. Я собираюсь написать Селесте и своей сестре. Но пока я это отложила.

– Времени у нас достаточно. Так ты подумала о покупке этого дома?

Про дом я совершенно забыла. Разве меня могли интересовать какие-то приобретения, когда решался гораздо более важный вопрос? Наверное, то же можно было отнести и к Роланду.

– Нам нужно поскорее принять решение, – сказала Филлида. – Судя по всему, там есть и другие претенденты.

– Хозяева могли это сказать, чтобы поторопить нас, – заметила я. , – Может быть. Но дом прекрасен. Я в него влюбилась.

Я сказала, что мне нужно переодеться, и поднялась к себе.

Переодевшись, я уселась писать письмо Ребекке.

«Дорогая Ребекка!

Я ужасно несчастна. Как бы мне хотелось повидаться с тобой и рассказать обо всем! Джоэль вернулся. Мне не следовало выходить за Роланда. Джоэль хочет, чтобы я оставила Роланда и ушла к нему.

Я тоже хочу этого, Ребекка. Я поняла, что мне не нужен никто, кроме Джоэля. Но что же мне делать?

Я замужем за Роландом. Получается, что я воспользовалась им, когда мне нужна была опора… и это, в общем-то, правда. В то время это казалось мне правильным решением. Он очень добр ко мне. Я рассказала ему о Джоэле. Он опечалился, но собирается поступить так, как посчитает лучше для меня. Не знаю, значит ли это, что он отпустит меня. Ему нужно время подумать. Но, предположим, он меня отпустит и даст мне развод. Это единственный выход.

Наверное, разведенная женщина – не самая подходящая жена для растущего политика. Что мне делать, Ребекка? Похоже, как бы ни сложились дела, все к худшему…»

Я порвала письмо.

Нельзя было писать так бессвязно. Если бы только я могла поговорить с ней! А что если съездить в Корнуолл? Я объясню Роланду, как мы всегда были близки с сестрой, как она помогала мне выбраться из трудностей.

Мысли кружили и кружили у меня в голове. Нет, нужно все-таки написать ей.

«Дорогая Ребекка!

Я живу по вышеупомянутому адресу. Это дом, который мы сняли здесь на время. Роланд собирается что-нибудь купить по соседству. Мне так много нужно рассказать тебе. Как я хочу поговорить с тобой!

Возможно, я сумею выбраться к тебе. Это будет скоро.

У Белинды тоже были небольшие затруднения, но ее дела улаживаются. При встрече я расскажу тебе об этом. Может быть, к тому времени у нее уже все окончательно утрясется.

Дорогая Ребекка, я обязательно должна увидеть тебя. Трудно объяснить все это в письме. Скоро я надеюсь появиться в Хай-Торе. Ты говорила, что я могу приезжать в любое время.

Так что жди меня. Мне нужно поговорить с тобой.

С любовью к Патрику, к детишкам и к тебе, дорогая сестра,

Люси.»

Я перечитала написанное. Странное это было письмо. Звучало оно довольно загадочно, но Ребекка должна была понять, что со мной творится что-то неладное.

Нужно было сказать Роланду, что я хочу как можно быстрее уехать. Ребекка уравновешенная и разумная женщина. Более того, она всегда близко к сердцу принимает мои заботы. Я должна отправиться к ней.

Я заклеила письмо и положила его в ящик стола.

Завтра я поеду в Брейкен и отправлю его.

Роланд вернулся перед самым ужином, и я не смогла начать разговор, пока мы не оказались в спальне.

Выглядел он бледным и очень несчастным и печально взглянул на меня, когда я сказала:

– Роланд, я хочу съездить к Ребекке..

– В Корнуолл! – воскликнул он.

– Да. Ты знаешь, как мы с ней близки, ведь мы сестры. Я хочу поговорить с ней.

Он кивнул.

– Ты должен понять меня, – продолжала я. – Я чувствую, что, если поговорю с ней, получу ее сочувствие, понимание, это во многом поможет мне.

– А со мной ты не можешь поговорить? Разве мы не способны сами разобраться в своих делах?

– Мы стали излишне… эмоциональны. Я чувствую себя несчастной. Мне не хочется обижать тебя, но я не могу причинять боль и Джоэлю. Ребекка всегда понимает меня и умеет здраво рассуждать.

– Если ты уедешь, то никогда не вернешься, – сказал он. – Подожди немного, Люси. Не принимай поспешных решений.

Раздался стук в дверь. На пороге, сияя улыбкой, появилась Филлида с подносом.

– Это даст вам возможность хорошенько выспаться, – сказала она. – Кажется, тебе это особенно нужно, Роланд.

Она поставила поднос на стол, и в это время я услышала какой-то звук, как будто кто-то прохаживался под окном. Я подошла к окну, посмотрела вниз и вскрикнула от ужаса. Этот человек был там. Он снял шляпу и поднял ко мне лицо, улыбаясь своей зловещей улыбкой.

Я вновь вскрикнула, и рядом со мной оказался Роланд. С другой стороны подбежала Филлида. Мужчина внизу стоял со шляпой в руке, демонстрируя свою прическу, затем опять отвесил дурашливый поклон.

Я следила за ним, охваченная знакомым чувством ужаса.

Роланд обнял меня. Я воскликнула:

– Вот он! Там, внизу! Вы видите его. Теперь вы оба его видите…

Роланд сокрушенно покачал головой.

– Дорогая Люси, – сказала Филлида, – там никого нет.

– Что?! – закричала , я. – Глядите! Глядите! Как вы можете говорить?..

Роланд силой оттащил меня от окна. Он прижал мою голову к груди. Я вырвалась из его рук.

– Я спущусь вниз и встречусь с ним, – сказала я.

– Люси, Люси, – пытался успокоить меня Роланд, – внизу никого нет.

– Я спущусь и посмотрю. Трудно поверить, что вы не видели его. Я-то его видела. И вы тоже должны были видеть.

– О, дорогая, – сказала Филлида и посмотрела на Роланда. – Что мы будем делать с ней?

Я почувствовала вспышку гнева.

– Внизу кто-то есть. И я собираюсь посмотреть на это своими глазами, – сказала я.

– Там никого нет.

Роланд вновь подвел меня к окну. Эта фигура исчезла.

– Кто это был? – воскликнула я.

– Никто, Люси. Это существует лишь в твоем сознании.

– Но я вовсе о нем не думала.

– Однако о твоем сознании он существовал! – воскликнула Филлида. – В этом нет ничего необычного.

У людей бывают галлюцинации. Ты пережила ужасное потрясение.

Я отмахнулась от нее. Все это я уже слышала.

– Вы видели его, – настаивала я. – Я сама все ясно видела. Вы должны были видеть. Вы оба смотрели прямо на него.

– Там никого не было, – твердо повторила Филлида. – Если бы там хоть что-то было, мы бы это увидели. Поверь нам, Люси.

Я беспомощно уселась на кровать. Роланд сел возле и, приобняв меня, начал ласково гладить мои волосы.

– Я думаю, лучшая вещь – это хороший ночной сон, – сказал он.

– Вот именно, – подхватила Филлида. – Ну-ка, пейте, пока не остыло.

Мы послушно выпили.

– Вам обоим нужно хорошенько выспаться, – сказала Филлида. – После этого вам станет гораздо лучше, – Она положила руку мне на плечо. – Не тревожься, Люси. Такое иногда случается. Главное – постараться позабыть об этом. У нас будет множество радостных забот, когда мы въедем в новый дом. Тогда тебе станет легче. Именно в этом ты нуждаешься.

Сейчас ты продолжаешь переживать. Ничего необычного в этом нет. Такое случается с людьми после потрясений. Порой требуется много времени, чтобы прийти в себя. Теперь я вас оставлю. Спокойной ночи.