Текст книги "Темное настоящее"

33

Арина Антонова переехала жить в семью Лаптева в 1995 году в возрасте десяти лет. В 2007 году, окончив институт, она уехала жить и работать в Красноярск, вышла замуж, родила сына, а через год – дочь. Муж Арины был ее ровесником, из приличной семьи, работал в автосервисе механиком, неплохо зарабатывал. С юных лет муж Арины увлекался дайвингом, подводным плаванием с аквалангом. Он пытался научить супругу нырять, чтобы вместе наслаждаться видами подводного мира, но Арине опускаться в глубины моря показалось неинтересным. Во время совместных путешествий по дальним и ближним морям супруг нырял в компании дайверов, а она ждала его на берегу, плавала вдоль пляжа, загорала. Детей на время путешествий они оставляли у Лаптевых. В этом году Арина с мужем собрались отдохнуть на берегу Красного моря в Египте. Проживать им предстояло в бунгало на берегу моря. О том, чтобы везти с собой детей, не было и речи: в лагере дайверов был минимум бытовых удобств, до ближайшего магазина в поселке – полчаса на джипе, зато какие виды в коралловых рифах, какие сказочно красивые рыбы и морские животные!

В субботу рано утром Арина позвонила и сообщила, что привезет детей в четверг.

– У меня осталось меньше недели! – воскликнул Лаптев. – После четверга про расследование можно будет забыть, а мне бы хотелось выяснить, кто столь изощренным способом отправил уважаемого бизнесмена в мир иной.

– Кристина с Кириллом с ребятишками посидят, если надо будет, – напомнила о договоренности Лиза.

– Денек-два повозятся с племяшками, а потом начнут искать причины, чтобы увильнуть от воспитательских обязанностей. Придется форсировать события.

Лаптев нашел в записной книжке нужный телефон, позвонил.

– Петр Алексеевич? Доброе утро! Узнал? Как дела? Извини, что потревожил в столь ранний час, но нам надо встретиться, переговорить кое о чем.

– Предлагаю вместе поужинать часиков в шесть, – отозвался собеседник. – Куда послать машину?

Лаптев назвал место и время, отключил телефон.

– С кем говорил? – встревожилась жена.

– С Петром Черданцевым, человеком умным, а значит, опасным. Из всех участников событий давно минувших лет остался он один. Вдова Борзых неизвестно где, а Петя на виду, живет, ни от кого не скрываясь.

– Будь с ним осторожнее. Заподозрит, что ты под него яму копаешь…

– Чепуха! – перебил супругу Лаптев. – Даже если убийство лучшего друга подстроил Черданцев, то в моей ликвидации никакого смысла нет. Во-первых, мое устранение ничего не даст, а во-вторых, я не вижу материальных доказательств в этом деле. Предварительная подготовка убийства происходила в интернете. О, интернет! Вот с чего надо начать.

Лаптев сделал еще один звонок и до обеда просидел за письменным столом, готовил материалы для Хакера. На встречу с ним он ушел около двух часов дня.

В 2001 году в областном УВД проходила инспекторская проверка МВД России. Кто-то из проверяющих действительно пытался вникнуть в состояние дел областной милиции, кто-то наслаждался жизнью: пьянствовал за счет гостеприимных хозяев, ездил на рыбалку и охоту, парился в бане, развлекался с девочками. Проверявшие городское УВД москвичи Лаптеву не досаждали. Целыми днями их возили по ресторанам и увеселительным мероприятиям. В предпоследний день проверки московский гость, тучный мужчина лет тридцати пяти, решил наконец-то заняться исполнением служебных обязанностей и затребовал на проверку несколько уголовных дел. Ознакомившись с одним из них, мучимый похмельем столичный майор воскликнул:

– Это же золотой генофонд нашей страны, а вы его в суд собрались направить? Впрочем, это не мое дело. Поступайте по закону.

Лаптева заинтересовала такая реакция проверяющего, и он еще раз изучил дело Хакера.

В 2000 году Хакеру исполнилось шестнадцать лет. Целыми днями он просиживал за компьютером, играл в стрелялки в интернете, посещал платные порносайты, создавал собственные компьютерные вирусы. Денег на интернет у юного компьютерщика не было. Он жил с бабушкой, отдельно от родителей, которые в его судьбе участия не принимали. Чтобы не лишать себя допуска в виртуальный мир, Хакер немного изменил соединения телефонных проводов в подъезде, разработал программу случайной выборки, и теперь за время, которое он провел в интернете, платили все жильцы подъезда девятиэтажного дома, имеющие проводной телефон. Как-то, получив счет на крупную сумму, сын проживающей в одном подъезде с Хакером старушки получил распечатку выходов в интернет и пошел разбираться в абонентский отдел городской телефонной станции.

– Посмотрите, за что вы меня платить заставляете! – гневался мужик. – Секс по телефону! Вы что, рехнулись? Моей матери восемьдесят лет, она плохо слышит. На кой черт ей сдался секс, да еще по телефону?

– Гражданин, держите себя в руках! – поставили его на место сотрудники ГТС. – Выход на международную телефонную линию был произведен через интернет из квартиры вашей мамы, значит, в американскую компанию по оказанию интимных услуг обращалась либо она, либо ее знакомые. Поинтересуйтесь у мамы, может, она просто из любопытства вышла на сайт этой организации?

– О чем вы говорите! Моя мама компьютер в глаза никогда не видела, а вы – интернет!

После скандала из ГТС пришел мастер, в присутствии сына проверил соединение проводов в распределительной коробке в подъезде, но признаков незаконного подключения не нашел. Сын пострадавшей старушки счет оплатил. В противном случае в абонентском отделе ГТС пообещали отключить телефон, а мама старенькая, мало ли что с ней может случиться!

Юный Хакер жил не в вакууме, общался с такими же продвинутыми в виртуальном мире молодыми людьми. Новые знакомые решили его испытать и предложили продемонстрировать свое умение, уничтожив информацию на сайте какой-нибудь серьезной организации. Выбор пал на природоохранный отдел администрации области. Хакер без труда прошел через системы защиты локальной компьютерной сети администрации и стер программу по очистке сточных вод в областном центре. Эта проделка осталась бы безнаказанной, но один из знакомых Хакера попался на мелкой краже и в милиции поплыл, рассказал обо всех преступлениях, о которых знал. В отделе «Р» областного УВД возликовали: не прилагая никакого труда или оперативного мастерства, они разоблачили опаснейшего преступника, совершившего ряд преступлений в сфере высоких технологий. Хакера задержали. На допросе он признал вину и чистосердечно рассказал, как за него платил весь подъезд и как он стер природоохранную программу администрации области. До суда подростка оставили под подпиской о невыезде.

Перед самым отъездом проверяющих Лаптев встретился с человеком, высказавшим столь неоднозначное мнение о виновности Хакера в уничтожении важной компьютерной информации.

– Запомни мои слова! – сказал московский гость. – Пройдет с десяток лет, и все эти воры в законе и мафиозные банды уйдут в небытие. Преступления, совершенные ими, исчезнут с первых полос газет. На смену им придут чистенькие скромные мальчики с хорошим образованием, сидящие за компьютером день и ночь. Преступность переместится в виртуальный мир, станет физически неосязаемой. Изменится сам характер преступности, ее объективная сторона. Спрашивается, зачем устраивать вооруженный налет на банк, если его можно ограбить, не выходя из дома, через систему интернет? Кто будет противостоять этим умникам? Ты? Я? Нет, конечно! Мы люди другого поколения. Чтобы ориентироваться в интернете как рыба в воде, надо родиться в эпоху интернета, надо с детства знать, как обходить системы защиты и взламывать пароли. Ваш Хакер – это первое поколение компьютерных взломщиков, которых надо использовать в качестве консультантов, а не давить их, как клопов на старом матраце. Что он, по большому счету, сделал? Нанес ущерб соседям по подъезду? Переживут. Уничтожил никому не нужную программу? Новую напишут.

– Уже написали, – заметил Лаптев.

– Вот видишь! – воскликнул гость. – Они уже написали новую программу, которую никто не будет выполнять, потому что денег на ее реализацию в бюджете нет и не будет. Работа ради работы, очковтирательство, показуха! Наша нынешняя жизнь стремительно становится все более и более ирреальной и развивается в двух направлениях: физическом и виртуальном. В физическом плане у нас набирают популярность презентации, программы развития и всевозможные форумы. Толку от этой деятельности не будет никакого, так как она изначально не предполагает изменения во внешнем мире. Все эти презентации – не более чем красивая обертка без внутреннего содержимого. С другой стороны, развивается интернет, где виртуальную жизнь можно материализовать: украсть деньги, познакомиться с женщиной, разместить на литературном сайте бессмертное стихотворение собственного сочинения. Развитие прогресса в сфере высоких технологий рано или поздно приведет к компьютерным войнам, когда не отдельные граждане, а целые государства будут бороться за сферы влияния в виртуальном мире. Общепринятый порядок нарушится, военные операции будут вестись из уютных кабинетов, а не на полях сражений. Кто пойдет в виртуальные окопы держать оборону?

– У нас вроде бы все друзья. Друг Билл, друг Коль.

– Пока в Кремле сидел вечно пьяный президент, Россию всерьез никто не воспринимал. Сейчас руководство поменялось. Новый глава государства не сегодня, так завтра покажет западному миру зубы, и тогда они начнут строить нам козни. На открытое противостояние они пойти не рискнут, а в виртуальном мире начнут прощупывать оборону, и кто его знает, к чему это приведет!

– Полет мысли понял, – сказал Лаптев. – Хакер из чувства патриотизма встанет на защиту суверенитета России. Любой из нас готов принять участие в виртуальной войне, да не все знают, на какие кнопки нажимать. У меня вот какой вопрос: наш хакер обвиняется по уголовной статье, за которую не предусмотрено суровое наказание. Получит условно…

– Не получит! – перебил москвич. – Через два дня все изменится.

После отъезда инспекторской проверки из Москвы пришло негласное указание ужесточить ответственность за преступления, совершенные в сфере высоких технологий. Негласные указания в милиции принято исполнять беспрекословно, так как наказание за них гораздо жестче, чем за неисполнение письменного приказа. Судьба Хакера была решена: до суда он должен был содержаться в следственном изоляторе, после суда – отправиться в зону отбывать наказание. Перед Лаптевым стал выбор: пойти наперекор воле московских боссов и не дать парню погибнуть или направить дело в суд и получить похвалу за умело расследованное преступление в сфере высоких технологий. Подумав, он вызвал следователя, которому полностью доверял.

– Хакер – домашний мальчик, – сказал Лаптев. – В реальном мире он безобиден, как слепой котенок. В зоне он сломается, не выживет, а если каким-то чудом останется вменяемым, то станет непримиримым врагом государства и всей правоохранительной системы в целом. Представь, что будет, если мы года черед три получим опытного врага в той сфере, где у нас практически нет специалистов? Взломщик его уровня запросто уничтожит не какую-то программу по очистке сточных вод, а наши милицейские базы данных, которые только сейчас начинают формировать. Не будем сами себе наживать врага. Прими уголовное дело к производству и прекрати его под любым предлогом.

– Ему уже предъявили обвинение, – напрягся следователь. – Прокурор узнает – нам головы не сносить.

– Какое обвинение? – удивился Лаптев. – Вот это, что ли?

Андрей Николаевич вырвал из тома уголовного дела постановление о привлечении в качестве обвиняемого и допрос Хакера, порвал их на мелкие клочки и выбросил в урну.

– Обвинение предъявить не успели, появились новые обстоятельства. Какие? Подумай. Безвыходных ситуаций не бывает.

Судьба благоволила юному компьютерному гению. Как раз в это время скончалась подруга его бабушки, семидесятилетняя полуграмотная старушка. За три бутылки водки ее крепко пьющий безработный сын дал показания, что его мать целыми сутками пропадала у подруги, посещала платные порносайты, играла в стрелялки, похвалялась, что уничтожила файлы администрации области. Бабушка Хакера подтвердила эти показания: «Был грех, дала подруге воспользоваться компьютером внука! Кто бы знал, что она такая хулиганка стала под старость лет?» Сам Хакер показания изменил и пояснил, что первоначально оговорил себя под воздействием сотрудников милиции, внешность которых не запомнил. Жильцам подъезда, переплатившим за телефон крупные суммы, следователь объяснил, что ущерб с Хакера они могут взыскать через суд, в гражданском порядке.

– Так с него же взять нечего! – высказал коллективное мнение один из пострадавших. – Пускай извинится, и забудем об инциденте.

В областном следственном управлении Лаптева пожурили, что поспешил возбудить уголовное дело, не разобравшись, что к чему, и велели впредь быть внимательнее при проверке материалов. В прокуратуре постановление о прекращении дела подписали без вопросов, так как никто толком не знал, чем доказывать вину в преступлении, совершенном в виртуальном мире.

– По сути дела, – сказал прокурор города Лаптеву, – один человек с помощью набора цифр уничтожил другой набор цифр. Теоретически это преступление, а на практике? Как такое дело в суд направлять, если неизвестно, кто за клавиатурой сидел, циферки в интернет загружал? Версия с семидесятилетней пенсионеркой выглядит сомнительной, но чем ее опровергнешь? Ничем. Я считаю, что уголовное дело прекращено обоснованно: при вновь открывшихся обстоятельствах судебной перспективы оно не имеет.

Хакер, узнав, что избежал уголовной ответственности, поклялся Лаптеву, что до конца дней своих не забудет, кто его спас.

Прошли годы. Из субтильного подростка Хакер превратился в молодого худощавого мужчину с заостренными чертами лица. По хакерской моде он отпустил волосы до плеч, сделал на запястье загадочную татуировку. В отличие от многих собратьев по цеху, Хакер ежедневно принимал душ, чистил зубы, регулярно брился, так что от него не пахло псиной и несвежим телом, как от геймеров, сутками не встающих из-за компьютера. Но годы, проведенные у монитора, не прошли даром. И-за отсутствия солнечного света у Хакера нарушилась пигментация кожи, и лицо стало неестественно бледным, как у вампира в кровавых голливудских ужастиках. Чем именно занимается Хакер и на кого работает, Лаптев не интересовался, но, судя по всему, дела его шли неплохо. Жил молодой компьютерщик в коттеджном поселке на окраине областного центра, имел престижную иномарку, в ночных клубах появлялся в сопровождении двух шикарных блондинок, одетых по последнему слову моды.

Первое серьезное задание Лаптева Хакер выполнил в семнадцать лет. С тех пор Андрей Николаевич иногда прибегал к его услугам. Перед встречей с Лаптевым Хакер менял внешность: волосы собирал в хвостик на затылке, на лицо наносил тональный крем, надевал очки с фальшивыми линзами.

В назначенный час Хакер приехал к скверу у площади Победы на старенькой «Тойоте».

– Тебя вновь не узнать! – сказал Лаптев, садясь в салон автомобиля. – Ты подстригся и покрасился в рыжий цвет?

– Это парик, – усмехнулся компьютерный гений. – Люблю быть неузнанным!

– Мне нужна твоя помощь. Посмотри документы. Сможешь прояснить картину?

– Андрей Николаевич, зачем вы их распечатали? Оставили бы на компьютере. Я бы зашел, посмотрел.

– Черт! Все никак не могу привыкнуть, что ты заходишь в любой компьютер как к себе домой.

Хакер молча просмотрел материалы, вернул бумаги Лаптеву.

– Сделайте у себя на домашнем компьютере отдельную папку в разделе «Мои документы» и загрузите все материалы туда. Когда они мне понадобятся, я зайду, посмотрю. Скачивать ничего не буду, чтобы информация не расползалась по Сети. Дня через два я дам предварительный ответ, полностью исследовать обстоятельства смогу к концу недели. Кое-что могу сказать сразу. «Щит-2000» имеет локальную компьютерную сеть, не подключенную к интернету. Теоретически защищенная локальная сеть гарантирует, что посторонний пользователь не сможет проникнуть в нее и отключить камеры наблюдения. Прошлым летом в сети появилась «дырочка», и теперь камерами «Щит-2000» можно управлять с любой точки, где есть подключение к интернету.

– В ЧОП об этом знают?

– Даже не догадываются. Вход был сделан изнутри сети. Кто-то напрямую подключился к их проводам и установил вирус на сервере в офисном центре «Супер Плаза». Если из офисного центра пойти гулять по всем их объектам, то тогда программисты «Щит-2000» смогут вычислить вирус и место его расположения. Если действовать только внутри «Супер Плазы», то они не скоро его найдут. Я случайно узнал об этой «дырочке». Искал, как к ним ключик подобрать, а там, оказывается, тайная калиточка есть.

Лаптев попрощался с бывшим подопечным и пошел прогуляться по городу, подготовиться к встрече с Черданцевым.

34

Лаптев и Черданцев встретились в загородном ресторане. Услужливый хозяин заведения предоставил им уединенную кабинку, отгороженную от общего зала плотными портьерами. За прошедшие годы Черданцев не сильно изменился, был таким же физически крепким, ширококостным мужчиной. Единственное, что бросалось в глаза, – это отсутствие золотозубой улыбки. Став бизнесменом, Петр сменил металлические коронки на качественные имплантаты. К Лаптеву Черданцев обращался на «ты», но по имени-отчеству. Андрей Николаевич на панибратский тон внимания не обращал, он уже давно привык, что после выхода на пенсию те, кто еще вчера уважительно говорил «вы», стали тыкать, как равному.

– Прикинь, Андрей Николаевич, – начал разговор Черданцев, – ехал я сюда и видел чудовищную картину: у обочины стоял мужик лет шестидесяти, невысокого роста, с окладистой бородой, как у Льва Толстого, но… в шортах! Если бы я не спешил на встречу с тобой, то велел бы водителю остановиться и сказать этому гному: «Ты или бороду сбрей, или штаны надень, а то стоишь как посмешище, как вызов здравому смыслу!»

– Послал бы он тебя куда подальше, с твоими советами!

Петр не задумываясь продемонстрировал собеседнику увесистый кулак.

– Народная мудрость гласит: «Перед тем как послать незнакомца, посмотри назад – не ударишься ли затылком о стену». Но хватит о фриках! Я думаю, ты позвал меня поговорить о чем-то серьезном… О, погоди, один вопрос! Году так в восьмидесятом ходили у нас в городе в шортах или нет? Я что-то не припомню, чтобы кто-то разгуливал по улице в шортах или спортивных трусах.

– Если бы в шортах на улицу вышел взрослый мужчина, то прохожие подумали бы, что у него не все в порядке с головой. Если бы вышел пацан, то решили бы, что он недавно приехал с юга и еще не успел отойти от пляжного настроения. На девушку в шортах смотрели бы как на развратницу, потерявшую всякий стыд. Но, друг мой, времена изменились! Народ раскрепостился, стал ездить по теплым странам, а те, у кого нет денег, чтобы смотаться на недельку в Турцию, решили, что и здесь можно позагорать, пока дожди не начались. Нынче шорты носят все, кроме консерваторов вроде тебя или меня.

– Тут ты прав, Андрей Николаевич! Как только погода установится, так все раздеваются, как на пляже. Вчера вышел из дома, идет навстречу толстуха в шортах и топике. На животе складки колышутся, задница – метра полтора в ширину. С такими габаритами в подъезд надо боком заходить, а она разделась, чтобы красивой быть, чтобы кожа приобрела бронзовый оттенок. Спрашивается: какая разница, загоревшая ты или нет, если выглядишь как бегемот, вставший на задние лапы? Недостатки телосложения надо скрывать, а не выставлять на всеобщее обозрение. Но я опять ушел не туда. Ты, наверное, хочешь о Борзых поговорить? Ничем помочь не могу. Я не знаю, кто организовал его убийство.

– Я вижу, ты неплохо осведомлен о ходе следствия.

– В былые-то времена все тайное становилось явным, а нынче! Как только кто-то что-то услышит, так тут же в интернет выкладывает, со всем миром информацией делится. Я в общих чертах знаю, как Морозова подтолкнули к убийству. Но кто этот таинственный злодей, даже предположить не могу.

– Поговорим о пистолете и об убийстве Мамедова, – предложил Лаптев.

– Мамедов? Кто такой? Никогда о нем не слышал.

– Петя, ты о чем? – Тон Лаптева мгновенно сменился с благодушного на жесткий. – С момента убийства Мамедова прошло почти тридцать два года, все сроки давности вышли, но это не значит, что самого убийства не было. Прикончили его из того же самого пистолета, что и Борзых. Где этот ствол был все эти годы, у кого хранился? Волею случая я принимал участие в самом начале расследования убийства Мамедова. Сейчас, припомнив обстоятельства дела и проконсультировавшись со знающими людьми, я могу с уверенностью сказать, что Мамедов кому-то из вас перешел дорогу. Скорее всего, Карташову.

Лаптев блефовал. Ничего он в точности не знал и не мог знать, но чутье бывшего сотрудника милиции подсказывало, что он на правильном пути. Если убийство Мамедова не было связано с переделом собственности, ревностью или хулиганством, то все пути вели к Карташову и его окружению.

– Карташов был в больнице, – продолжил Лаптев, – на свободе, так сказать, оставались вы втроем: ты, дочь Льва Ивановича Лиля и Борзых. Лилию проверили: в момент убийства она была в школе. Кто остается?

– Ничем не могу помочь! – уперся Черданцев. – Я в Мамедова не стрелял и при его убийстве не присутствовал.

– У нас есть покойник, – напомнил Лаптев.

– Ну и что! Если есть покойник, так теперь на него надо все подряд валить? Может, Юра и убил Мамедова, но я об этом ничего не знаю. Мне лично никакой Мамедов дорогу не переходил.

– Он дочь Карташова соблазнил и опозорил, а ты об этом ничего не знал? – саркастически усмехнулся Лаптев. – Странно.

Черданцев разлил водку по рюмкам, задумчиво посмотрел на собеседника.

– Андрей Николаевич, скажи честно: зачем тебе все это? Что тобой движет? Если ты найдешь заказчика убийства Юры Борзых, что это тебе даст? Ты решил в частного сыщика поиграть или у тебя в этом деле есть свой интерес?

– Хочу окунуться во времена моей молодости. Такой ответ устроит? Если нет, то зайдем с другой стороны. У Карташова и Мамедова был конфликт. Неважно, что послужило его причиной: служебные склоки, нехорошая история с дочкой или корысть. Сейчас не секрет, что Карташов с начала восьмидесятых годов держал в руках весь рынок звукозаписи в городе. Мамедов мог потребовать долю, начать шантажировать Карташова, и тот решил его убрать. Кто у Льва Ивановича в 1982 году был на подхвате, кому он потом доверил руководство своими фирмами? Васе Пупкину? Нет. Соучредителями «Империй» звука и видео выступили ты и Борзых. Погоди, погоди, Петя! Не спеши опровергать, дослушай. Вернемся в год смерти Брежнева. Лилю отбросим. Я допускаю, что она могла отомстить обидчику, но если бы убийство Мамедова совершила она одна, то вы бы с Борзых в своих собственных глазах выглядели бы трусами, а по меркам восьмидесятых годов это несмываемый позор. Теперь перенесемся назад, к ларьку звукозаписи. Я прекрасно помню, как он был расположен. Чтобы незаметно для людей, стоящих на остановке, застрелить человека внутри ларька, стрелка надо было прикрыть от остановки. Что у нас получается? Один человек стреляет, другой его прикрывает. После стрельбы убийца отдает пистолет сообщнику, и они расходятся в разные стороны. Если стрелял Борзых, то пистолет после убийства хранился у тебя. В те годы телеканала НТВ еще не было, телесериал «След» каждый вечер не крутили, так что народ в криминалистическом плане был не подкован, о новейших методиках расследования преступлений не слышал. Как вы должны были рассуждать? Борзых был ближе к Карташову, чем ты, значит, он первым попадет под подозрение. Если придут с обыском к нему, то ничего не найдут. Как только милиция появится в квартире Борзых, так тут же это станет известно всем в микрорайоне, и тогда ты сможешь спокойно выбросить пистолет и оставить сыщиков с носом. Так ведь? Или ты слышал в 1982 году о химической экспертизе смывов следов пороха с рук? Не слышал.

– Все складно, – согласился Черданцев. – Только почему бы в роли стрелка не выступить Васе Пупкину? Предположим, стрелял некий Василий, но потом он попал под машину, умер и не смог войти в число доверенных лиц Карташова. Как такой вариант?

– Тогда кто его страховал? Ты или Борзых? Один бы Вася Пупкин на дело не пошел и пистолет после убийства у себя бы не оставил. Если бы он действовал в одиночку, то оружие бы после стрельбы выбросил, не стал рисковать. Вы с Борзых – это не Вася Пупкин или Хлюпкин. Вы не могли избавиться от пистолета, потому что он не принадлежал вам, а был собственностью Карташова. Почему именно его? Да потому, что вам, обычным советским подросткам, просто негде было достать настоящий пистолет. В то время был подпольный рынок оружия, но вас бы к нему и близко не подпустили. Карташов много странствовал по стране и запросто мог купить пистолет у какого-нибудь спившегося бывшего сотрудника НКВД или офицера охраны энергетических объектов. Итак, возьмем быка за рога! Я уверен, что стрелял в Мамедова или ты, или Борзых, который сейчас мертв. Кто остается? Кто прикрывал стрелка от людей на остановке и забрал пистолет на хранение себе?

– Ты хочешь сказать, что это я организовал убийство своего лучшего друга? – изумился Черданцев. – Я, Андрей Николаевич, никогда в своей жизни друзей не предавал, тем более никогда и ни при каких обстоятельствах не задумал бы убийство человека, с которым вырос и пуд соли съел. На кой черт мне его убивать? У тебя есть версия?

– Пока нет.

Мужчины, не сговариваясь, выпили, закусили, чтобы сбить горечь водки во рту. Черданцев закурил, выпустил тугую струю дыма в потолок, посмотрел Лаптеву в глаза. Андрей Николаевич, не дрогнув, выдержал взгляд и сказал:

– Если ты не убивал Борзых, то тебе и скрывать-то нечего! Про убийство Мамедова все уже давно забыли. С Юрой вы были друзья и компаньоны, так почему бы тебе не внести ясность: кто бы мог отправить твоего приятеля к праотцам? Кстати, где его супруга?

– Отдыхает на Байкале. Встречный вопрос: где тело Борзых? До сих пор в морге лежит? Бедный Юрец! Хотел на Кипре жить, а после смерти валяется среди невостребованных трупов, как бомж. С чего начать-то? Со старика? Тогда Лев еще не был стариком, он только набирал силу.

Лаптев отметил про себя: как только разговор стал более-менее откровенным, Черданцев стал называть Карташова просто Лев, что должно было подчеркнуть высшую степень доверительных отношений между ним и покойным.

Бойко начав, Черданцев неожиданно замолчал на полуслове. Лаптев решил разрядить обстановку:

– Как Борзых Льва Ивановича называл: «папа» или по имени-отчеству?

Петр засмеялся:

– Да ты шутник, Андрей Николаевич! Какой он, к черту, «папа». Лев бы ни за что не дал себя так называть. Даже мне бы не разрешил.

– Ты хотел жениться на его дочери?

– Женился бы. Если бы не определенные обстоятельства. Но давай обо всем по порядку.