Текст книги "Устойчивое инвестирование: Навигатор по миру ESG"

Несмотря на все описанные выше благонамеренные шаги и позитивные изменения, совокупный прогресс в решении основных планетарных проблем, таких как загрязнение океанов пластиком, выбросы CO2 и глобальное потепление, весьма ограничен. Межправительственная группа экспертов по изменению климата (IPCC) прогнозирует, что в течение текущего столетия повышение глобальной температуры составит от 1,4 до 5,6 ℃. В шестом Глобальном экологическом прогнозе ООН по окружающей среде 2019 г. подчеркиваются последствия отказа от более активного решения проблемы изменения климата, под чем в том числе подразумевается усиление экологического давления на сельскохозяйственные и продовольственные системы, растущий глобальный дефицит чистой воды и миллионы преждевременных смертей от загрязнения воздуха (из-за сжигания ископаемого топлива) в ближайшие несколько десятилетий. В 2017 г. США объявили о выходе из Парижского соглашения, тем самым подорвав первую рабочую (хотя и несовершенную) глобальную договоренность по вопросам климата, что усугубляет разрыв между теми усилиями, которые уже были приложены, и теми, что еще необходимо предпринять.

Мы привыкли считать решение вопросов, затрагивающих общее благо, прерогативой правительств, но скорее всего, власти не смогут самостоятельно справиться с такими проблемами. По мере сокращения общественного богатства в развитых странах их ресурсы становятся все более ограниченными. Кроме того, политическая поляризация ограничивает возможности для общественных действий, а сотрудничество между странами ослабевает в условиях растущего национализма. Поэтому бизнес должен стать важной частью решения проблемы.

Однако и бизнесу предстоит преодолеть немало преград. Например, руководителям необходимо научиться балансировать между несколькими временными шкалами при создании стратегии. Первые лица компаний традиционно руководствуются краткосрочными финансовыми показателями, в то время как стратегия, основанная на ESG, требует учета более долгосрочной перспективы. В результате полностью интегрировать соображения устойчивого развития в стратегию и бизнес-модели по-прежнему сложно. По данным опроса BCG за 2016 г., 90 % руководителей признают важность устойчивого развития, но только 60 % сообщили о наличии у них соответствующей стратегии. Отношение глав компаний к делу также нуждается в пересмотре. По данным опроса руководителей компаний из списка Fortune 500 за 2019 г., которые приводит в своей статье Алан Мюррей, только около 40 % респондентов считают, что «их компания должна активно искать пути решения крупных социальных проблем в рамках своей основной бизнес-стратегии».

Несмотря на все предпринятые перечисленные усилия, значимый прогресс в решении ключевых стоящих перед человечеством проблем, таких как социальное неравенство, изменение климата и загрязнение окружающей среды пластиком, остается труднодостижимым. Ситуацию усугубляют несоответствие между выгодами и затратами на принятие мер, длительный временной зазор между действиями и их результатом, а также необходимость широкомасштабных коллективных усилий.

Решение климатических и социально-экономических проблем осложняется несовпадением того, что вкладываешь и что получаешь – выгоды не обязательно достаются тем, кто предпринимает действия, – а также проявлением одной и той же проблемы из поколения в поколение. Поскольку сегодняшние действия будут иметь продолжительные, накапливающиеся с течением времени последствия, как положительные, так и отрицательные, последующим поколениям, возможно, придется расплачиваться за наши ошибки или извлекать выгоду из наших жертв. Для разрешения этого несоответствия не существует простого «инструментария», позволяющего думать о более широких временных масштабах или контексте. Временной разрыв между затратами и выгодами усугубляется из-за парадокса гиперболического дисконтирования – склонности людей поддаваться искушению краткосрочного удовлетворения и отказываться от долгосрочных выгод: то, что видится рациональным в один момент времени, оказывается нерациональным в дальнейшем. Это происходит из-за сосуществования нескольких ставок дисконтирования, что приводит к логическим несоответствиям. Подобно тому как большинство из нас терпит неудачу в соблюдении диеты, поддаваясь соблазну снова приняться за десерты и выпечку, мы можем «сжечь планету», принимая сейчас финансово рациональные недальновидные решения за счет будущих поколений.

Чтобы сдвинуть с мертвой точки решение самых серьезных проблем, с которыми сегодня сталкиваются бизнес и общество, необходимы коллективные действия и координация между многими независимыми действующими лицами, включая частных лиц, представителей бизнеса, финансовые учреждения, НПО и правительства. Координация становится чрезвычайно сложной, когда в процесс вовлечено множество разнородных действующих лиц, особенно если они не имеют полной информации о намерениях друг друга. Это проблемы, которые стоят перед каждым из нас: предполагаемые или даже реальные выгоды отдельных участников не обязательно совпадают с коллективным оптимумом. Более того, нам также необходимо учитывать контекст, в котором действуют эти агенты, а он может быть очень разным. Свертывание добычи угля в развитых странах и в Индии имеют совершенно разные экономические, политические и исторические контексты. Авторы книги «Человек и ситуация. Уроки социальной психологии» (М., Аспект Пресс, 1999) Ли Росс и Ричард Нисбетт показывают, что контекст существенно влияет на то, как мы действуем и думаем. Хотя мы склонны фокусироваться на общей проблеме и участниках, именно контекст каждого действующего лица часто имеет решающее значение, препятствуя даже общению, не говоря уже о поиске общего решения.

В недавнем докладе, опубликованном в журнале Nature Ecology & Evolution, подчеркиваются дополнительные риски, связанные с растущей концентрацией власти в руках нескольких транснациональных корпораций (ТНК). Благодаря своим огромным нынешним масштабам и влиянию (80 % прибыли в мире приходится примерно на 10 % корпораций), ТНК теперь могут либо ускорить, либо серьезно затормозить прогресс в решении вопросов устойчивого развития, что только повышает рискованность ситуации и подчеркивает важность роли корпораций.

Описанные выше проблемы продолжают занимать умы ведущих исследователей по всему миру. Пожалуй, неудивительно, что сегодняшняя практика принятия решений в бизнесе и финансах еще не приспособлена для улаживания таких вопросов, особенно принимая во внимание историческое доминирование краткосрочной, локальной, максимизирующей прибыль и ориентированной на акционеров модели бизнеса.

Самые большие проблемы для бизнеса в настоящее время связаны не с максимизацией прибыли, а с беспрецедентными рисками и непредсказуемостью, возникающими в результате изменений в природной и социально-экономической среде. Принято считать, что такие вопросы, как изменение климата и социально-экономическая напряженность, находятся в компетенции правительств. Однако сейчас частный сектор должен сыграть решающую роль в их решении, поэтому мы сосредоточимся на роли бизнеса и финансов в этом процессе. Необходима смена парадигмы функционирования как бизнеса, так и финансовых рынков, вдохновленная новым мышлением системного научного подхода, экологии и биологии в целом. И вот что, с нашей точки зрения, может стать полезным: «биологический» взгляд на бизнес как на сложную адаптивную систему, являющуюся частью более крупных структур – общества и окружающей среды; размышления об эффективных точках воздействия на системы; и результаты недавних научных изысканий, показывающие, что коллективы, организованные по принципу «снизу вверх» и объединенные в небольшие коалиции, могут показать удивительную продуктивность в принятии мер по таким вопросам, как изменение климата.

В одной из предыдущих работ – «Биология корпоративного выживания» – мы утверждали, что предприятия, как и биологические структуры, являются сложными адаптивными системами (CAS), в которых взаимодействие между отдельными действующими лицами в малых масштабах приводит к появлению новых паттернов и процессов, которые в свою очередь влияют на поведение и взаимодействие людей. Таким образом, в подобных системах небольшие на первый взгляд локальные события и взаимодействия между действующими лицами (сотрудниками, подразделениями и всей компанией) могут усиливаться и существенно изменять всю систему; под их непосредственным влиянием отдельные участники будут адаптироваться к изменениям в системе через петли обратной связи, которые могут еще больше перестраивать систему. В результате она непрерывно изменяется, зачастую непредсказуемым образом, через циклы «возникновения» и «обратной связи». Например, когда в Йеллоустонский национальный парк снова завезли волков, они оказали комплексное воздействие не только на свою добычу, но и на деревья, берега рек и их течение. Применяя CAS-мышление к бизнесу, мы видим, что ведение бизнеса нельзя ни полностью предсказать, ни полностью контролировать. Однако наши современные управленческие практики в основном основаны на убеждении, что бизнес и предсказуем, и контролируем. Учитывая присущую бизнесу непредсказуемость, удобные и привычные традиционные управленческие подходы, ориентированные на тщательное планирование и оптимизацию эффективности, оказываются недостаточными для решения проблемы беспрецедентной неопределенности и риска, с которыми сегодня сталкивается бизнес.

В рамках CAS особенно очевидны недостатки «механического управления» для решения сложных долгосрочных общественных и экологических проблем, угрожающих стабильности бизнеса и финансовых рынков. Современному поколению бизнес-лидеров необходимо отказаться от «механического» управленческого подхода, который фокусируется на детерминированном проектировании желаемых результатов, в пользу «биологического» подхода, который признает и непосредственно рассматривает неопределенность и сложность, лежащие в основе проблем бизнеса. Принятие адаптивного «биологического управления» позволит перейти от краткосрочного локального финансового фокуса к долгосрочной устойчивости всей системы и даст бизнесу шанс решить более широкий круг проблем, которые стоят перед ним сегодня.

Скажем больше: предприятия и финансовые рынки не функционируют изолированно. Как и многие другие сложные адаптивные системы, предприятия существуют как части более широких вложенных систем. В биологических системах популяция – это CAS, вложенная в более широкую природную экосистему, которая, в свою очередь, встроена в окружающую среду. Так же и компании представляют собой сложные адаптивные системы, встроенные в местные и глобальные рынки, которые, в свою очередь, встроены в более широкую систему обществ и в конечном счете в природную среду.

Как и в описанных выше CAS, во встроенных системах локальные взаимодействия также могут привести к появлению новых сущностей и возникновению петель обратной связи, которые в свою очередь могут повлечь за собой непредсказуемые события и изменения, распространяющиеся на всю систему. События в любой части вложенной системы могут достаточно быстро распространиться на другие ее части. Например, интродукция европейских кроликов в Австралию привела к непредвиденным разрушительным последствиям для экологии континента, включая гибель многих видов растений и эрозию почв. Точно так же последствия изменения климата в настоящее время угрожают итоговым показателям компаний (так, рост средней глобальной температуры вынуждает компанию Alphabet увеличивать расходы, направляемые на охлаждение своих центров обработки данных).

Рис. 2.4. Предприятия и финансовые институты встроены в более широкую сложную адаптивную систему общества и природной среды

Чтобы выжить и преуспевать в новых условиях, компании должны научиться управлять неизбежными конфликтами между «этажами» многоуровневой встроенной системы, для чего однозначно потребуется пожертвовать некоторыми частными интересами ради общего блага и через это удовлетворить собственные долгосрочные интересы. Проведенный нами с использованием технологий NLP анализ языка компаний, ориентированных на узкие собственные интересы, в сравнении с языком компаний, ориентирующихся на интересы системного уровня, подтверждает, что вторые в долгосрочной перспективе работают лучше. Хотя чрезмерная сосредоточенность на эффективности может принести краткосрочную выгоду, в долгосрочной перспективе она способна дестабилизировать деловую среду и общество.

Для успешной адаптации «биологического мышления» к работе компаний и финансовых рынков лидерам потребуется привнести в управление компаниями более широкий контекст, использовать «общий интерес» для согласования целей во всей вложенной системе, способствовать адаптивным инновациям для поиска нужных точек опоры и применять устойчивые инновации бизнес-моделей.

Недавние исследования показали, что малые коалиции и коллективы, организованные по принципу «снизу вверх», могут быть удивительно эффективными в углублении сотрудничества по таким вопросам, как изменение климата. Так, ученые из США и Португалии применили в совместной работе эволюционную модель, построенную на предпосылках теории игр, для анализа стимулов к участию в общественных благах. Эксперимент показал: сотрудничество в небольших клубных конфигурациях приносит больше совместных выгод, чем кооперация на более инклюзивных форумах (даже если в процесс вовлечены не все участники). Известные слова Маргарет Мид: «Никогда не сомневайтесь в том, что небольшая группа вдумчивых, преданных своему делу граждан может изменить мир», – хорошо отражают эту мысль.

Бизнес и капитал имеют все возможности для принятия таких подходов, основанных на эффектах малых клубов. Эти подходы могут быть не только осуществимыми в силу их децентрализованного характера, но и эффективными, учитывая глобальный охват и влияние корпораций. Хотя для правительств такие совместные решения также доступны, власти, как правило, ориентируются в основном на национальные интересы, при этом в разных государствах, особенно сегодня, эти интересы не отличаются согласованностью. Предприятия могут помочь свести интересы в разных странах к единому знаменателю, используя свое всеобъемлющее влияние. А эффективные коллективные действия в наибольшей степени обеспечиваются субъектами, обладающими самыми большими рычагами, которыми сегодня часто являются глобальный бизнес и институциональный капитал. Изречение «с тех, кому много дано, много и спросится» здесь вполне уместно.

Мы предлагаем некоторые принципы новой парадигмы, учитывающие эти перспективы (рис. 2.5).

Очень часто коллективные глобальные проблемы считают выходящими за рамки компетенции руководителей бизнеса и оставляют на откуп правительствам и мировым неправительственным организациям. Однако из-за беспрецедентных внешних экологических изменений (например, климата) и внутренних культурных сдвигов в коллективе (это могут быть недоверие к бизнесу или выдвигаемые поколением миллениалов требования к работодателям внедрить ответственную деловую практику), компании и финансовые институты впервые вынуждены поставить под сомнение свой подход к краткосрочной максимизации прибыли и искать новую стратегическую парадигму. Компании, и особенно финансовые учреждения, должны сыграть важную роль в решении современных климатических и социальных проблем.

Рис. 2.5. Принципы реализации изменения парадигмы функционирования бизнеса и финансов в настоящее время

Для решения беспрецедентных экологических и общественных проблем, угрожающих общему процветанию, бизнес-стратегия должна учитывать всю иерархию вложенных встроенных систем, а не только локальные проблемы и интересы. Более широкий контекст должен стать неотъемлемой частью управления организациями. Предприятиям и финансовым учреждениям необходимо инвестировать в оценку эффективности своих усилий в области ESG. В свою очередь правительства могут способствовать укреплению целостности, согласовывая то, что мы измеряем и регулируем, с тем, что мы ценим как общество, и поощряя здоровое сотрудничество между конкурентами в тех случаях, когда это служит общему благу.

Более широкие системные соображения также должны быть включены в анализ рисков и встроены в финансовые модели и прогнозы. Для выявления рисков, возникающих из-за нестабильности вмещающей системы, бизнесу и финансам необходимо обращать внимание на негативные реакции со стороны правительства, общества и окружающей среды в более широком смысле. Явный учет таких рисков в финансовых показателях поможет предприятиям одновременно сбалансировать финансовые задачи и цели устойчивого развития.

Для эффективного выполнения этой задачи также необходимо расширить временные рамки бизнеса. Общепринятые годовые рамки планирования не позволяют рассматривать ситуацию по десятилетним интервалам, характерным для развития планетарных проблем. Чтобы привнести более широкий контекст в управление, в процессе разработки стратегии руководители должны ставить более широкие вопросы, сформулированные на рисунке 2.6.

Рис. 2.6. Ключевые вопросы, которые должны задать стратеги компаний, чтобы привнести более широкий контекст в управление

Как говорилось в предыдущих разделах, CAS часто непредсказуемо реагируют на вмешательство. Правильный подход к вмешательству редко бывает очевидным из-за контуров обратной связи и неявных причинно-следственных связей. В результате косвенные, а не прямые управленческие подходы зачастую лучше работают во вложенных системах CAS и, вероятно, будут более эффективны в решении сложных проблем, с которыми сегодня сталкиваются предприятия. Косвенные подходы направлены на контекст и стимулы, его формирующие; прямое проектирование результата в их цели не входит. Одним из таких подходов является четкая формулировка цели – пересечение стремлений, возможностей компании и ее вклада в общество, – которая может обеспечить согласованность стратегий и тактик между различными уровнями компании, общества и планеты. В ходе опроса, проведенного в 2018 г. в 28 странах, около 80 % респондентов заявили, что ожидают от руководителей личного участия в распространении информации о целях компании, а около 75 % хотят, чтобы руководители компаний доносили информацию о том, каким именно образом их компания приносит пользу обществу.

Для достижения цели необходимо, чтобы видение, бизнес-модель, стратегия, планирование, бюджетирование, управление эффективностью и стимулы компании согласовывались между собой. Сегодняшние меры ESG – это хорошее начало, однако нефинансовая отчетность по-прежнему в основном ориентирована на соблюдение требований, а не на создание устойчивого преимущества. И бизнес, и финансы должны принять метрики, формирующие связь между целью компании, ее бизнес-моделью и влиянием на общество: все это составляет, как пишут в своей статье 2019 г. Дэвид Янг, Венди Вудс и Мартин Ривз, ее «полную стоимость бизнеса».

Переход от самоориентированной максимизации краткосрочной прибыли к долгосрочному успеху и устойчивости всей многоуровневой системы потребует от предприятий и финансовых институтов преобразований с помощью того, что мы называем инновациями в области устойчивых бизнес-моделей (S-BMI – термин, раскрываемый в упомянутой выше статье Дэвида Янга и соавторов). Если традиционные инновации в области бизнес-моделей направлены на создание конкурентных преимуществ путем реорганизации ценностного предложения для клиентов и операционной модели компании, то S-BMI охватывают обширный перечень вопросов для обеспечения устойчивой производительности. Этот подход воплощает биологическое мышление и учитывает более широкий круг заинтересованных сторон, более широкий социально-экологический контекст, отдаленные временные горизонты, ограничения, устойчивость и внешние эффекты текущих бизнес-моделей, а также весь жизненный цикл продукции и ключевые рычаги системы. Традиционные подходы к устойчивому развитию в целом недостаточны по ряду причин – они часто направлены на то, чтобы «не навредить», а не «принести максимальную пользу»; они недостаточно подчеркивают роль инноваций и не учитывают общесистемную перспективу.

Иными словами, S-BMI предполагает пересмотр отношений между компанией и окружающей средой. Несколько компаний уже сегодня реализуют ряд типологий S-BMI, каждая из которых способна оказать положительное влияние как на финансовые результаты, так и на выгоды для общества. Вот несколько примеров таких типологий:

• «Владение истоками» позволяет конкурировать и выделяться за счет оценки и оптимизации «социальной ценности» факторов производства, продукции и услуг (например, использование чистой энергии, минимизация отходов, честная торговля, инклюзивная, расширяющая права и возможности практика ведения дела).

• «Владение всем циклом» создает конкурентное преимущество за счет создания воздействия на общество в течение всего жизненного цикла продукта (например, проектирование с учетом многоразового использования и возможности переработки, создание продукции общественного, а не личного пользования).

• Модель «Расширение социальной ценности», как и следует из названия, расширяет «социальную ценность» продуктов и услуг по пяти направлениям: экологическая устойчивость, благополучие клиентов, этическое содержание, создание условий для общества, а также общественный доступ и вовлечение.

• «Расширение цепочек» распространяется на расширение цепочки создания стоимости и накладывает ее на аналогичные цепочки других отраслей, что увеличивает всестороннее влияние продуктов и услуг на общество, одновременно снижая связанные с этим риски (например, использование широкого охвата системы распределения потребительских товаров для предоставления финансовых услуг малому бизнесу).

• Модель «Активизация бренда» позволяет компаниям конкурировать за счет оцифровки, продвижения и монетизации социальной ценности, заложенной в продуктах и услугах по всей цепочке создания стоимости. Эти данные могут быть использованы для переосмысления и переоценки опыта развития данного бренда, дифференциации предложения, привлечения инвесторов и, возможно, создания новых бизнесов.

• «Релокализация и регионализация» обеспечивает конкурентное преимущество за счет заключения контрактов и воссоединения глобальных цепочек создания стоимости, чтобы переместить общественные блага ближе к местным рынкам (например, создание брендов, которые лучше выражают вкусы и ценности конкретного народа).

• «Интерсекторальные действия» позволяют компаниям конкурировать, разрабатывая модели, включающие государственный и социальный секторы для укрепления положения компании в бизнесе и обществе (например, сотрудничество с НПО для улучшения сельскохозяйственного потенциала мелких фермеров, чтобы те стали источниками ресурсов для цепочки создания стоимости в агропереработке).