Текст книги "Аркан дьявола"

Интерлюдия вторая

Четырьмя годами ранее

Барбаре понравилась атмосфера, царившая на старом кладбище, и всё же она решила обходить его стороной. И в столице, и в провинции подобные места одинаково притягивали подростков, и молодая ведьма не сомневалась, что компания Феликса часто наведывалась на погост великомученицы Варвары.

Главной проблемой этой четвёрки являлась скука. Скорее всего, Феликс и его подпевалы увидели в Барбаре дочку деловых родителей, не знающую, чем себя занять. То есть одну из них. И пусть это отчасти так и было (Эльза Вернер являла собой образец деловой ведьмы, а её дочь маялась от скуки), интересы Феликса, Евжена и близняшек не совпадали с увлечениями Барбары. Строить из себя крутую ради того, чтобы влиться в сомнительную компанию, она не собиралась. Оставалось одно – держаться от них подальше и ждать, пока маме надоест Серебряный Ручей с его сонной атмосферой и нестабильным интернетом.

Шагая по выгоревшей за лето траве в сторону леса, Барбара размышляла, отыщется ли там что-нибудь интересное или даже уникальное – например, место силы или мегалит, напитанный древними чарами. Впрочем, и без этого любой, даже маленький и зажатый в тиски цивилизации, лес являлся средоточием целительной магической энергии. Как и на кладбище, в лесу творилось волшебство. Здесь опытная ведьма могла пополнить силы, совершить ритуал или жертвоприношение. А ещё в лесах обитали потусторонние сущности – феи, эльфы, духи – хранители деревьев и водоёмов. Сама Барбара их не видела, но чувствовала присутствие в шелесте листвы, журчании ручья, порывах ветра и пении птиц.

Тропинка вела к широкому руслу, напоминавшему старый шрам от удара мечом. Через него был перекинут потемневший от времени деревянный мост. Русло являлось естественной границей между владениями людей и царством эльфов – именно здесь кончалась территория, отвоёванная человеком у дикой природы, и начинался лес.

Вначале Барбара решила, что русло пересохло, но оказалось, что по его каменистому дну бежал ручей. Приблизившись к мосту, она потрогала настил носком кроссовки. Сооружение выглядело ровесником тех самых мегалитов, которые Барбара рассчитывала отыскать в лесу, но оказалось достаточно крепким и даже не скрипело. Убедившись, что дощатый настил не провалится под её весом, она взошла на мост. Перила были изрезаны перочинными ножами, исписаны и разрисованы жирными маркерами. Бегло прочитав некоторые надписи, девочка слегка покраснела. Одного взгляда хватило, чтобы убедиться: эти граффити оставили отнюдь не феи с эльфами, а подростки, в крови которых бурлили гормоны.

Со всех сторон Серебряный Ручей окружали виноградники. Всё это были частные владения, и Барбара подозревала, что посторонним туда заходить не стоило. Но тропинка, по которой она шла последние пятнадцать минут, поднимаясь всё выше, вела прямиком к лесу. Самой высокой точкой на местности была середина моста, выгнувшегося, подобно хребту разозлённого кота. Когда прозрачная лента ручья зазвенела прямо под её ногами, Барбара остановилась и посмотрела назад, чтобы оценить проделанный путь.

Отсюда Серебряный Ручей виднелся как на ладони. Возможно, кто-то менее предвзятый нашёл бы открывшийся пейзаж красивым и умиротворяющим, но Барбаре город напомнил злобную старуху, хозяйку пряничного домика из сказки братьев Гримм. Чумной столб на центральной площади торчал, словно последний уцелевший зуб, крытые черепицей дома напоминали россыпь бородавок, а виноградники – нечёсаные космы. Барбаре не нравилось в Серебряном Ручье всё, кроме названия. Чтобы вывеска соответствовала содержанию, этот городок следовало поименовать «Безнадёга-среди-Холмов» или, как вариант, «Разрушенные надежды Вернер-младшей».

В детстве Барбару до чёртиков пугали злые ведьмы и колдуны из волшебных сказок. Выбирая, что бы почитать дочери на ночь, фрау Вернер неизменно останавливалась на страшных историях. Её любимыми сказками были «Гензель и Гретель», «Синяя Борода», «Румпельштильцхен»… «Мама, а ведьма пряничного домика ненастоящая?» – с надеждой спрашивала Барбара, натягивая одеяло до самых глаз. «Конечно настоящая! – отвечала фрау Вернер. – Просто жила она давным-давно и поэтому попала в сказку. Но есть ведьмы и пострашнее!» В этом Барбара не сомневалась. Её мать не считала зазорным учиться у коллег по ремеслу. Она могла заплатить огромные деньги за участие в магическом семинаре для избранных или за консультацию более опытной ведьмы. На подобных мероприятиях Барбара встречала людей, рядом с которыми ведьма пряничного домика показалась бы доброй бабушкой.

Повернувшись спиной к ненавистному городку, девочка пересекла мост и очутилась на опушке леса. Холм, на который она взобралась, был усеян обломками камней и угловатыми, вросшими в землю валунами. Возможно, поэтому местные жители, вырубавшие лес под виноградники, оставили это место в покое. Камни прятались в кустах или дремали среди деревьев, точно одетые в мох тролли. Барбара прикрыла глаза, успокоила дыхание и постаралась почувствовать лес, как накануне пыталась ощутить кладбище. Всем своим существом она потянулась к мощной колоннаде рыжеватых стволов. И лес, конечно же, отозвался, ответил шелестом крон и поглаживанием ветра по щеке. Судя по всему, ей разрешили войти.

Выдохнув, Барбара открыла глаза и сняла с плеча котомку. Направляясь к ближайшим деревьям, она достала печенье и небольшую стеклянную бутылочку с молоком. Это было приношение феям. Бутылку Барбара собиралась забрать на обратном пути – пусть даже из этой посуды утолит жажду сама Королева фей, брошенный в лесу мусор останется брошенным в лесу мусором. Оставив угощение у корней дерева, Барбара сказала: «Приятного аппетита!» – и углубилась в чащу.

Деревья ещё не успели полностью избавиться от листьев, и прохладное утреннее солнце чуть просвечивало сквозь жёлто-красные кроны. Почувствовав, что замерзает, Барбара застегнула куртку. Под ногами шуршала коричневая мешанина листьев, между узловатыми корнями залегли тени. Запах дёрна, густой и чуть сладковатый, приятно щекотал ноздри.

Ориентироваться на местности Барбара научилась ещё в раннем детстве, когда мать водила её в походы. Фрау Вернер показывала дочери лекарственные травы, ядовитые растения и грибы и объясняла, какие из них могут пригодиться в ритуалах. «Но клевер или чертополох не помогут тебе выбраться из леса, если ты потеряешься! – говорила она. – Поэтому, полагаясь на магию, не забываем про компас и карту!» Барбара знала, что любой лес, неважно, маленький или огромный, обладал удивительной способностью смыкаться за спиной. Ты мог заблудиться, сделав лишь несколько шагов в направлении чащи, где вдобавок обитали феи, любившие морочить головы незадачливым туристам.

Чего Барбара точно не опасалась, направляясь в лес, – повстречать ведьму пряничного домика, Бабу-ягу или другую сказочную ведьму. Современные ведьмы жили в мегаполисах, реже – в небольших городках наподобие Серебряного Ручья. Некоторые переезжали с места на место, ведя кочевой образ жизни. К последним относился небольшой ковен, с членами которого Эльза Вернер всегда мечтала пообщаться. Особенно её интересовала ведьма, известная в магическом сообществе под именем Вера. Желание фрау Вернер исполнилось в Румынии, когда Барбаре было семь или восемь лет. Часовая консультация Веры обошлась им в небольшое состояние.

– Это русские ведьмы, – рассказывала мать, собираясь на встречу. – И это даже не ковен, а что-то вроде секты. Они живут то там, то здесь.

– Как мы? – Другие ведьмы немного пугали Барбару, и она старалась как можно больше узнать о них.

– Нет, не так. По слухам, они могут путешествовать во времени и перемещаться по разным реальностям. Поэтому их так сложно найти.

– А что, другие реальности существуют? – спросила Барбара.

– А ты сама как думаешь? – Мать вопросительно вскинула бровь.

– Наверное…

– Да, наверное.

Уже в машине Барбара спросила:

– А что, эта Вера очень страшная? Она у них самая главная?

– Нет, главная там не она.

– А кто? – не унималась Барбара.

– Какая-то просветлённая девчонка, которую называют Тайной. Она не колдует, но зато творит чудеса. Про неё ходит много слухов, и как минимум половина – чистая выдумка. Один монах, лично знавший Тайну, сказал мне, что у неё тридцать девять жизней. На тридцать больше, чем у кошки.

– Это правда?

– Не думаю. Монах был чокнутым…

То ли секта, то ли ковен обосновался на окраине Бухареста, в непримечательной съёмной квартире. Вера действительно выглядела пугающе – её лицо уродовали шрамы, взгляд голубых глаз пронизывал насквозь и, казалось, был способен заморозить воду в стакане. Предплечья, от запястий и до локтей, покрывали неаккуратные татуировки. Она пригласила фрау Вернер в отдельную комнату, а Барбара осталась ждать на кухне.

Для девочки, привыкшей к обилию амулетов, магической атрибутики и защитных знаков, это место выглядело до безобразия обыденно. Холодильник урчал, в мультиварке что-то готовилось, и в воздухе пахло тушёной курицей. Кто бы мог подумать, что здесь обитают могущественные ведьмы, якобы умевшие путешествовать во времени! Спустя несколько минут в комнату зашла девушка в джинсах и растянутой футболке. Выглядевшая то ли сонной, то ли потерянной, она без особого интереса посмотрела на Барбару и направилась к холодильнику.

«Тоже ведьма? – с удивлением подумала Вернер-младшая. – Вообще не похожа!»

Открыв холодильник, девушка принялась задумчиво изучать содержимое полок. Прошло несколько минут, холодильник уже вовсю пищал, а странноватая ведьма всё никак не могла решить, что же ей надо. В конце концов дверь, за которой шла консультация, приоткрылась и оттуда выглянула Вера.

– Тайна! – сердито бросила она. – Да закрой ты уже холодильник! У нас серьёзная работа, мне нужна тишина!

Барбара вытаращилась на сонную девицу. Так это и есть та самая просветлённая, у которой тридцать девять жизней? Возможно, она и творила чудеса, но явно испытывала затруднения, выбирая между сосисками и ветчиной. Тайна пожала плечами, взяла палку колбасы и закрыла холодильник. Покидая кухню, она откусывала от палки так, словно не знала о существовании ножей.

Барбара проводила просветлённую удивлённым взглядом, а спустя минуту на кухню вошла другая девушка. В руках она держала надкушенную палку колбасы, видимо отобранную у Тайны. Эта участница ковена тоже не слишком походила на ведьму, скорее на подростка-неформала в вязаной шапочке, потёртых джинсах и облезлой футболке с какой-то русской рок-группой. Девушка достала из шкафчика хлеб и принялась делать бутерброд. Барбара из-за частых переездов между странами могла сносно объясниться на нескольких языках, и в том числе на русском. Поэтому, когда девушка обратилась к ней, поняла, о чём её спрашивают:

– Там, у Веры, твоя мама, да?

– Да.

– Она сильная ведьма! – кивнула вязаная шапочка, нарезая колбасу.

– Откуда вы знаете?

– У неё шакалья голова.

Барбара решила, что ослышалась или неправильно поняла.

– Голова… шакала? – осторожно переспросила она.

– Ну да. Очень страшная, зубастая!

– Это шутка?

– Нет! Я вижу людей со способностями. Могу отличить их по особым приметам. У Веры змеиные глаза, у Тайны – рога. У твоей матери – голова, как у шакала.

– А у вас? – спросила Барбара.

– У меня паучьи лапы, – сказала девушка и как ни в чём не бывало добавила: – Очень уродливые, просто жуть. Хорошо, что, кроме меня, их никто не видит!

Следующий вопрос вытекал из предыдущего, и Барбара просто не могла его не задать:

– А у меня что?

Девушка положила готовый бутерброд на тарелку и, внимательно посмотрев на маленькую ведьму, произнесла:

– Ничего. У тебя нет никаких талантов, ты обычная девочка.

Ответ ошарашил Барбару. Это было всё равно что всю жизнь учиться играть на скрипке, а потом узнать, что у тебя нет способностей к музыке.

Девушка покинула кухню (скорее всего, понесла Тайне бутерброд), а Барбара осталась один на один с урчащим холодильником и пыхтящей мультиваркой. Из уст участницы колдовского ковена фраза «Ты обычная девочка» звучала как приговор.

По пути домой Барбара рассказала матери о разговоре с русской ведьмой.

– Не обращай внимания, они там все как мартовские зайцы, – отмахнулась фрау Вернер.

– Что это значит?

– Это значит, ненормальные!

В тот же вечер фрау Вернер набила Барбаре первую татуировку, рунический став на удачу.

С тех пор как Барбару назвали обычной девочкой, прошло несколько лет, и теперь ее руки выглядели в точности как у знаменитой Веры. Но неприятный осадок от того разговора никуда не делся. Сегодня случайная ассоциация с пряничным домиком вновь заставила вспомнить вердикт русской ведьмы.

– Глупости, – решительно сказала Барбара и вытащила из кармана старый компас.

На его пластмассовой крышке был нанесён гальдрастав – рунический компас Вегвизир. Этот сложный узор, напоминавший розу ветров, обладал немалой магической силой. Он помогал заблудившимся путникам и морякам, безошибочно указывая дорогу к дому. Барбара открыла крышку, под которой скрывался обычный, не рунический, компас, и посмотрела на магнитную стрелку. Определившись со сторонами света, она спрятала прибор обратно в карман и в этот момент заметила каменистую тропинку, петлявшую среди деревьев. Небольшая чёрная птичка села прямо на то место, куда был направлен взгляд Барбары, стремительным движением схватила червяка и вспорхнула на ветку. Это, конечно же, следовало расценивать как знак. Поскольку тропинка вела к вершине холма, Барбара решила, что ей туда и надо.

Подъём становился всё круче, и кроссовки скользили на мелких камешках. Полной грудью вдыхая прохладный утренний воздух, Барбара поднялась на пригорок и окинула взглядом открывшийся пейзаж. Тут и там лежали поваленные деревья – скорее всего, последствия урагана или сильного снегопада. Они образовывали причудливые сооружения – замшелые избушки, пирамиды и грандиозные арки. Лес огибал огромные позеленевшие валуны, как море – острые рифы. Один такой камень, похожий на плоскую столешницу (и – кто знает! – возможно, когда-то служивший алтарём в языческих церемониях) лежал неподалёку, буквально в трёх шагах от Барбары. И возле него рос клевер!

– Вот бы мама обрадовалась… – пробормотала юная ведьма, снимая котомку. Она рассчитывала найти полезные растения и взяла всё необходимое на такой случай.

Аккуратно срезая листья специальным ножом, Барбара размышляла о том, что феи к ней благосклонны. Ведь лес встретил её клевером – сильным оберегом от злых сил и символом удачи. Добытые при помощи ножа листья и веточки девочка складывала в специальную тетрадь, между страницами.

– Спасибо, – сказала она, закончив.

Ветер качнул клевер, но выглядело это так, словно растение кивнуло в ответ.

Барбара вернулась на тропинку. Прошагав метров сто, она увидела авран, а чуть дальше – полынь. Лесные духи проявляли чудеса щедрости! Увлечённо собирая растения, Барбара с удовольствием отметила, что все они использовались для защиты от демонических сущностей. Лес как будто знал, в чём нуждалась молодая ведьма, и хотел помочь ей. От этой мысли по спине пробежали приятные мурашки. Чувствуя лёгкую эйфорию, Барбара срезала ветки и листья, складывала их в тетрадь, шептала слова признательности. Со стороны – обычная школьница, собирающая гербарий, она совершала магический ритуал, древний, как само человечество. Каждое её действие в этот момент было исполнено глубокого смысла, непонятного большинству людей.

Колдовство увлекало Барбару, давало ощущение, что в её руках находятся особые инструменты для управления реальностью. Так оно и было… наверное. В глубине души она считала, что к четырнадцати годам не достигла особых успехов на магическом поприще. То ли дело мама! Иногда фрау Вернер записывала клиентов на месяцы вперёд, и очередь желающих получить её консультацию не иссякала. Если уж она соглашалась снять порчу или венец безбрачия, то давала стопроцентную гарантию результата. «А у меня не всегда получается заговорить икоту!» – злилась Барбара. Впрочем, Вернер-старшая считала, что дела у её дочери не так уж плохи. «Учись! В твоём возрасте у меня тоже не всё получалось!» – говорила она.

Барбара продвигалась по едва различимой тропе. Высокими голосами перекликались птицы, иногда в кроне мелькала рыжая белка. Дорога петляла, уводила то вверх, то вниз, пока не привела к сырой расщелине, по дну которой бежал ещё один ручей, значительно шире и глубже первого. Склоны обрыва состояли из обломанных, крошащихся пластин, напоминавших коржи наспех приготовленного торта. Они наслаивались друг на друга, уходя вниз неровными ступенями. На них, цепляясь корнями за любую неровность, росли колючие кустарники и деревца. Все они были довольно тонкими, кроме старого бука, который рос под углом примерно в сорок пять градусов. Его ствол выглядел естественным продолжением тропинки, а крона нависала над ручьём. Барбара подумала, что однажды это мощное дерево рухнет в расщелину, потянув за собой комья земли и обломки скальной породы.

Внезапно её осенило. Ну конечно, бук! Именно на коре этого дерева были записаны первые руны, а его ветви помогали побороть негативные эмоции. В памяти всплыли слова мамы: «Если хочешь преуспеть в учёбе, всегда носи с собой буковую щепку!»

– Пожалуй, ты мне пригодишься, – сказала Барбара, решительно наступая на серый ствол.

Расщелина была глубокой, стоит оступиться, и костей не соберёшь. Но эйфория, вызванная то ли чарами, пронизывающими лес, то ли переизбытком кислорода, ещё не испарилась. Барбара чувствовала в теле приятную лёгкость и не сомневалась, что добрые лесные духи ведут и защищают её.

– Со мной ничего не случится, – сказала она и встала на бук двумя ногами.

Она собиралась пройти чуть дальше, срезать несколько веточек и вернуться на тропинку. Где-то на задворках сознания возникла тревожная мысль: если я упаду и сломаю ногу, то не смогу выбраться.

Барбара точно знала, что фрау Вернер не станет обращаться за помощью в полицию. Она будет искать пропавшую дочь сама, при помощи маятника, карт или других магических трюков. Не то чтобы Барбара не доверяла осколку хрусталя на цепочке… но такие поиски могли затянуться. Отмахнувшись от неприятных мыслей, как от назойливой мошки, она сделала шаг по стволу, потом другой. Обувь слегка скользила по гладкой коре. Возможно, из-за сырости, поднимавшейся со дна расщелины.

Всё шло хорошо, но, когда Барбара потянулась к ближайшей ветке, её подошва резко съехала со ствола. Вскрикнув, девочка выронила атам и ухватилась за ветку. Сердце совершило кульбит, а после забилось с удвоенной скоростью. Барбара застыла в неустойчивой позе, балансируя над пропастью. Влажные камни, между которыми бежал ручей, притягивали взгляд, как север притягивает стрелку компаса. Она посмотрела вниз, и это стало роковой ошибкой. Голова закружилась, колени подкосились, и Барбара сорвалась-таки с дерева.

Пальцы рефлекторно ухватились за тонкую ветку, над головой раздался треск. Казалось, кто-то сильный и безжалостный попытался лишить Барбару правой руки, рывком выдернув её из плечевого сустава. Крик вырвался из груди, как нечистый дух во время экзорцизма, и загудел между каменных стен, вспугнув птиц. Юная ведьма, только что благодарившая клевер и полынь за сорванные листья, повисла на сломанной ветке, беспомощно болтая ногами. Несмотря на боль, прострелившую от лопатки и до запястья, пальцы она не разжала.

Фрау Вернер много времени уделяла духовному развитию дочери, но никак не физическому. Барбара не сумела бы и раза подтянуться на турнике. На ветке бука она провисела секунд пять, после чего ладонь начала соскальзывать. Падение на каменистое дно, так или иначе, закончилось бы поломанной ногой, а то и двумя. Но стенки ущелья шли уступами, и, рухнув на одну из этих «полок», Барбара могла отделаться ушибами. Осознав это, она принялась раскачиваться, двигая ногами. Ветка хрустела и трещала, вниз летели пожелтевшие листья, но уступ становился всё ближе.

«Ещё немного, и отпускаю», – подумала Барбара. В этот момент ветка отделилась от ствола.

Мир перевернулся вверх ногами, от резкого удара в глазах потемнело. Барбара поняла, что лежит на камнях и всё её тело пульсирует болью. С трудом приподнявшись на локтях, она огляделась. Бук нависал над ней, вовсе не такой дружелюбный, как мерещилось несколько минут назад.

План удался, и Барбара упала на одну из «полок». Теперь оставалось дело за малым – придумать, как выбраться отсюда. Постанывая и кряхтя, она села, свесив ноги в пропасть. Вниз сухим горохом посыпались мелкие камешки. К сожалению, спуститься на дно было проще, чем подняться. Уступы напоминали рёбра давно почившего великана, вросшие в землю. Используя их как лестницу и хватаясь за деревца, Барбара кое-как преодолела несколько метров, отделявших её от каменистого дна.

Сломанная ветка лежала в ручье.

– Прошу прощения, – буркнула Барбара, посмотрев вверх. – Я не нарочно.

Вспомнив про атам, она прошлась туда-сюда, заглядывая в щели между валунами. Но магический нож как сквозь землю провалился. А может, его утащили эльфы – кто знает! Смирившись с потерей, Барбара вытащила из кармана компас. Ей предстояло выбраться из ущелья, и сделать это можно было, только идя вдоль ручья. Снова изображать из себя скалолаза Барбара не собиралась.

К счастью, компас не разбился. Разобравшись, где юг, а где север, Барбара решила двигаться налево, но прежде села на корточки возле ручья и опустила правую руку в воду. В первый момент ладонь защипало, но холодная вода быстро сняла боль. Цепляясь за ветку, Барбара содрала кожу, но лучше уж так, чем лежать на камнях с поломанной лодыжкой.

В ущелье было не только сыро, но и сумрачно. От каменных, поросших кустарником стен тянуло холодом. Барбара шла, осторожно переступая с одного влажного булыжника на другой и потирая ушибленные конечности. Ущелье уходило в сторону от города, и спустя несколько минут у Барбары возникли сомнения, что ей нужно двигаться в этом направлении. Жаль, что спросить дорогу не у кого… хотя, почему это не у кого? А как же феи? Остановившись, девочка подняла руки и громко сказала:

– Духи леса! Позвольте обратиться к вам!

Закрыв глаза, она стала слушать. Барбара знала, что ответ рано или поздно придёт, надо лишь правильно настроиться. Сейчас она различала щебет птиц, скрип веток, шуршание листьев, журчание воды… Следовало выкинуть из головы все лишние мысли, слиться с природой. Есть только лес и намерение Барбары, больше ничего.

– Помогите найти выход, – прошептала она. – Направьте в нужную сторону…

Ответ должен явиться сам собой, Барбара это прекрасно знала. Весь фокус заключался в том, чтобы не спутать собственные мысли с теми, что приходят извне. Лес – это живой организм, который знал, кто она такая и зачем пришла. Если посчитает нужным, поможет.

«Слушай, слушай, слушай», – настраивала себя юная ведьма. Правый локоть ныл, в подмышке и под лопаткой тянуло, ладонь согрелась и начала гореть огнём. Всё это мешало сосредоточиться. «Нужен сок горькой полыни», – мелькнуло в голове, и Барбара распахнула глаза.

Она не могла настроиться на энергию леса, пока её отвлекала боль. Крайне непрофессионально, но ничего не поделаешь. Раз уж духи-хранители вложили в её голову именно эту мысль, значит, надо начать с лечения.

– Ну, полынь так полынь, – вздохнула Барбара. Где-то по пути она как раз её видела.

Пройдя немного назад, она действительно заметила прямые стебли, покрытые серебристыми листьями. Корни растения уходили в расщелину между двумя каменными плитами. Подойдя ближе, Барбара ощутила и характерный горький аромат. Разводить церемонии не было ни сил, ни желания, тем более атам остался лежать где-то на дне ручья или среди скал. Барбара просто сломала несколько веточек, бросив напоследок спасибо. А потом отыскала небольшой овальный булыжник, положила листья и стебли на плоский камень и растёрла их в остро пахнущую кашицу. Это растение помогало и от ран, и от ушибов – как раз то, что ей сейчас требовалось.

Покопавшись на дне рюкзака, Барбара достала рулон лейкопластыря, который купила две недели назад, когда натёрла ногу новыми кедами. Первым делом она смазала кашицей исцарапанную ладонь и перемотала её пластырем. Потом сняла куртку и вязаный джемпер, оставшись в одной футболке.

Локоть и предплечье выглядели не очень – место удара приобрело сине-зелёный оттенок и заметно опухло. Наложив на синяки мякоть полыни, Барбара кое-как зафиксировала компресс пластырем и оторвала остаток зубами.

Безуспешно пытаясь выплюнуть липкую нитку и морщась от боли под лопаткой, Барбара оделась. Полынь должна была унять боль, но пока стало только хуже. На лбу выступила испарина, во рту пересохло, а мир сделался странно-плоским и серым, как будто на ущелье опустились ранние сумерки.

«Не хватало только хлопнуться в обморок», – подумала Барбара, садясь на холодный валун. В ожидании, когда боль немного стихнет, она разглядывала отвесный склон по ту сторону ручья. Серо-коричневый, облепленный чахлой растительностью, он явно не просился на фотообои или заставку компьютера. Но как только перед глазами Барбары немного прояснилось, её внимание привлекло странное растение, распластавшееся по камням. Издали оно напоминало тёмно-зелёную заплатку на выцветших штанах. Барбара впервые видела, чтобы плющ свисал такими ровными лианами, будто занавеска.

– Это ещё что такое?.. – пробормотала она, поднимаясь на ноги.

Присмотревшись, девочка поняла, что плющ растёт так не сам по себе, а вьётся по тонким проволокам, натянутым вертикально, как струны арфы. Если это действительно занавеска, за ней могло что-то скрываться.

Любопытство заставило Барбару пересечь ручей и осмотреть растение внимательнее. Да, сквозь стебли проглядывала туго натянутая проволока. Кто бы это ни придумал, он не появлялся в ущелье много месяцев. Проволока успела поржаветь, а плющ – разрастись во все стороны и намертво сцепиться с камнями. Будь в ущелье достаточно света, лиана заплела бы всё кругом.

Барбара просунула руку между ветками, сначала по запястье, потом по локоть. Пальцы давно должны были коснуться холодной скалы, но нащупывали одну лишь пустоту. За растительным пологом находилась пещера! И кто-то очень постарался, пытаясь укрыть её от посторонних глаз.

«Это поинтереснее мегалитов!» – решила Барбара. Полная решимости исследовать находку, она достала из рюкзака фонарик. Лианы крепко переплелись между собой, и ей стоило немалых усилий, чтобы раздвинуть упругие стебли. Просунув между ними голову и руку, она пошарила лучом вправо-влево. Так и есть – пещера! Причём обжитая!

Полом и потолком служили две мощные каменные плиты. А благодаря деревянным стенам это место выглядело как настоящая комната. Кто-то не пожалел сил и времени, таская сюда стройматериалы, сооружая каркас и обшивая его листами фанеры. Луч фонарика выхватил пластиковый стол, садовые стулья и гамак, с которого свисало заскорузлое одеяло. Обуреваемая любопытством, Барбара протиснулась внутрь комнаты – упругая проволока за её спиной тут же встала на место. Маскировка работала на славу.

Солнце сюда не попадало, и в тайном убежище царил густой мрак. Барбара прошлась по комнате взад-вперёд. Место давно пустовало – на всех поверхностях лежал толстый слой пыли. Вещей было не так много: ржавая керосиновая лампа, небольшой магнитофон, несколько кассет в помутневших подкассетниках и ворох заплесневелых тряпок в углу. Барбара приблизилась к столу и взяла магнитофон. Пластмасса стала хрупкой, батарейки потекли. Она поставила его обратно и продолжила осмотр. На полу валялись окурки и смятые банки из-под колы и пива, на стенах висели покоробившиеся плакаты девиц в бикини и афиши старых боевиков. Судя по дате выхода этих фильмов, убежище в скале (весьма оригинальная альтернатива домику на дереве) построили в начале двухтысячных. Мальчишкам, которые проводили здесь время, давно перевалило за тридцать, и тайный штаб пустовал долгие годы.

«Лес захотел, чтобы я нашла это место, – поняла Барбара. – Теперь это моё тайное убежище! И я сделаю здесь всё по-своему!»

Настроение, подпорченное падением с дерева, исправилось, и даже боль в плече теперь казалась пустяком, недостойным внимания. Барбара шла сюда в поисках чего-нибудь необычного и нашла своё первое в жизни тайное убежище!

Юная ведьма решила назвать это место Дом-за-плющом… или, как вариант, Ашрам Барбары. Индусы называли ашрамами уединённые места, где селились мудрецы и отшельники, так что название вполне соответствовало.

Покинув пещеру, Барбара двинулась в направлении, противоположном тому, что выбрала изначально. Она прошла под буком, миновала ещё метров триста и благополучно вышла из ущелья. Лес снова стал дружелюбным и готов был помогать. Шагая домой, Барбара мысленно составляла список всего необходимого, чтобы Дом-за-плющом стал уютным местом, достойным мудрой лесной ведьмы.

Приближаясь к съёмной квартире, Барбара поняла, что не хочет рассказывать матери о пещере. Фрау Вернер желала знать обо всём, что происходило в жизни дочери. Она требовала досконального отчёта, где та бывала, что видела и чем занималась. Раньше Барбара с радостью делилась с ней впечатлениями от прогулок, рассказывала забавные случаи, свидетельницей которых стала. Но последнее время настойчивость матери начала раздражать, а её расспросы вызывали необъяснимый внутренний протест. «Ей не обязательно знать о Доме-за-плющом», – решила Барбара. И эта мысль вызвала странное пьянящее чувство.

Кто бы мог подумать, что иметь секреты – это так приятно!

* * *

На следующий день Барбара собрала огромный рюкзак, прихватила найденное во дворе ведро, огрызок веника и отправилась в Дом-за-плющом. К счастью, чтобы попасть туда, не требовалось каждый раз падать с дерева, достаточно было спуститься в ущелье и двигаться вдоль русла. Проходя под буком, Барбара заметила на дне ручья тусклый блеск. Её потерянный атам! Тот факт, что магический нож вернулся владелице, без сомнения, являлся добрым предзнаменованием!

Уборка заняла довольно много времени. Барбара вытерла пыль, подмела, сняла пыльные кружева паутины и выселила несколько мокриц, считавших это место своим домом. Истлевший гамак, заплесневелое одеяло, пошлые плакаты и остальные пришедшие в негодность вещи отправились в мусорные мешки. Всё это добро предстояло вытащить из леса и утилизировать как полагается. После этого Барбара всё перемыла, угробив несколько тряпок, купленных в хозяйственном магазине. Она захватила с собой клеёнчатую скатерть и старую плоскую подушку, которую положила на одно из садовых кресел. Разложив вещи по местам, девочка водрузила на стол небольшую металлическую кадильницу и холщовый мешочек с травами. Она собиралась провести несколько ритуалов, чтобы обезопасить это место, сделать его невидимым не только для людей, но и для демонов. Но начать следовало с очистки пространства.