Текст книги "Новая Зона. Игра вслепую"

– Вполне, – кивнул снайпер и машинально проверил подсумок с дыхательной маской и запасными фильтрами.

– Тогда, если вопросов больше нет, я предлагаю выдвигаться, – объявил Нестеров и посмотрел на часы. – К закату мы будем у Периметра. Перебравшись, заночуем в одном из схронов на Ленинском проспекте. А завтра, даст Бог, доберемся и до Сокольников.

* * *

Эдвард молча смотрел на закат, подложив руки под голову. Солнце, почти скрывшееся за горизонтом, окрашивало низкие облака в розовые и оранжевые тона. На далеких холмах медленно вращали лопастями ветряные электростанции. Десятки белых мачт неестественно четко вырисовывались на фоне неба. Гудя турбинами, над ними пролетел тяжелый транспортный самолет.

Макмиллан обернулся и окинул взглядом летное поле. Крупнейший аэродром НАТО в Европе – авиабаза Рамштайн – была окрашена закатом во все те же пастельные тона. Мачты радиовышек, рифленые крыши ангаров, блестящие фюзеляжи истребителей – на всем играли яркие блики от последних лучей заходящего солнца.

Диего, сидящий рядом с майором, приставив ладонь козырьком ко лбу, смотрел вдаль.

– Поразительно, – тихо проговорил он. – Все здесь предназначено исключительно для убийства других людей, но… как же здесь сейчас спокойно и хорошо…

Ревя моторами, над его головой промчалось звено треугольных беспилотников. БПЛА сделали круг над базой и исчезли за высоким зданием штаба. Захваченные воздушным потоком флаги на его крыше затрепетали.

– Кстати, а это что за агент ноль-ноль-семь? – осведомился Майкл, указав куда-то вниз.

Эдвард проследил за направлением его взгляда. По полосе, пригибаясь от нисходящих потоков воздуха, производимых вертолетными винтами, двигался человек в черном деловом костюме. Темный галстук развевался на ветру, и мужчина пытался прижать его ладонью. В другой руке он нес какие-то документы.

– А это, кажется, наше начальство, – объявил Эдвард, поднимаясь с земли и отряхивая камуфлированные брюки от налипших на них травинок.

Человек в пиджаке быстрым шагом поднялся на холм. Его глаза скрывали круглые темные очки. Такие почему-то просто обожали сотрудники «компании», работающие за рубежом.

– Майор Макмиллан? – Мужчина улыбнулся и протянул руку. – Меня зовут агент Картер. Я буду вашим куратором на время этого задания.

– Так точно, сэр, – кивнул Эдвард.

Картер, продолжая улыбаться, опустился на траву. Метрах в сорока от них на полосе прогревал двигатели тяжелый С-130 «Геркулес». Рев его моторов не мешал общению, но заметно усложнял любую попытку подслушать разговор даже с помощью специального оборудования.

– Итак, джентльмены, – агент положил перед собой папку с документами, – вот ваша цель.

Он извлек наружу распечатку фотографии со штампами «Eye only». На ней было изображено небольшое устройство, напоминающее цилиндр с отходящими от него проводами. Вокруг установки стояли люди в белых халатах с планшетами в руках.

– Русские? – приподнял бровь Эдвард.

На устройстве была четко видна ярко-красная звезда Российских вооруженных сил.

– Именно. – Картер достал копию какого-то документа со множеством черных полос, скрывающих большую часть слов. – Они первыми совершили этот прорыв. Оружие на основе артефактов из Зоны.

Агент протянул майору еще одну фотографию. Сверхзвуковой истребитель Су-47 черного цвета. Белый колпак на носу, обычно скрывающий радиолокационные системы самолета, снят, и под него крепится устройство с первого снимка.

– «Призма искажений», – объявил Картер. – Мощнейшая система сенсорной маскировки. Самолет с ней на борту не просто невидим для радаров, она отражает любые высокочастотные сигналы, из-за чего компьютер не может взять подобный самолет в прицел. Наши зенитно-ракетные комплексы, беспилотники и даже истребители пятого поколения физически не смогут поразить такую машину. А это значит, что во время любых военных действий небо автоматически достается русским и их союзникам.

Макмиллан кивнул. Перспектива, описанная агентом, не то чтобы его пугала. Просто она портила долгие годы создаваемый паритет между двумя сверхдержавами, а это в эпоху локальных конфликтов, влияющих на мир сильнее, чем глобальные войны, было очень некстати.

– Так что нужно от нас? – спросил Эдвард.

Над его головой промчался учебный истребитель с бундесверовской символикой на крыльях.

– Самолет с установленной на нем «призмой» потерпел крушение на территории Московской Зоны. Ваша задача найти его раньше высланной русскими поисковой бригады и, сняв с него «призму», эвакуироваться из города.

– Как все просто, – усмехнулся Макмиллан.

– Любые детали на ваше усмотрение, – откликнулся Картер.

– Применение силы? – осведомился Майкл.

– Директива четыре-ноль. Абсолютное разрешение. Все свидетели вашего пребывания в городе должны быть устранены во время выполнения операции. Ни одна живая душа не должна знать о том, что отряд из десяти оперативников ЦРУ выполнял задание на территории Российской Федерации. Иначе нас ждет скандал, по сравнению с которым реакция на события в Рио-де-Жанейро покажется верхом спокойствия и сдержанности. Полетят головы, и не отмоется уже никто.

Картер широко улыбнулся. В его темных очках отразилось лицо Эдварда. Прогревавший турбины С-130 взревел моторами и, промчавшись по взлетно-посадочной полосе, взмыл в небо.

* * *

Александр быстрым шагом прошел через комнату с диваном и двумя столами с компьютерами, где со скучающим видом сидел один из пулеметчиков Брэнона, и постучал в дверь. Судя по табличке, висящей в коридоре, раньше здесь находилась кафедра одного из факультетов. Теперь полковник оборудовал тут штаб.

Двадцать минут назад они подали зеленый дымовой сигнал с крыши. Пятнадцать – появились первые вертолеты с бронетехникой, висящей под ними на длинных тросах. А сейчас по всей территории университета развернулась бурная деятельность по обустройству заброшенной территории под нужды маленькой армии «Blindwater».

Хофф повернул ручку и вошел в комнату. Это оказалось небольшое помещение на четвертом этаже, с окном во всю стену, двумя компьютерами, парой кресел, длинным столом и книжным шкафом. Пол покрывал мягкий ворсистый ковер, приглушающий звуки шагов.

Александр мысленно добавил полковнику дополнительный бал. Брэнон очень уважительно обошелся с вещами предыдущих владельцев кабинета. Он только отодвинул в сторону пару каких-то папок с документами, лежащих на столе, и бросил в одно из кресел противогаз.

Сам Чарльз стоял за столом, опершись в него руками, и смотрел на карту университетского комплекса. Справа и слева от него замерли еще два офицера. Руководитель инженерного отдела – миловидная темноволосая девушка в кепи с нашивками в виде шестеренки – водила пальцем по карте и что-то объясняла. И худющий как палка представитель отдела снабжения. Мужчина в бронежилете, надетом поверх делового костюма, чем-то неуловимо напоминал крысу, думающую, что бы погрызть.

– Вот здесь разумнее всего поставить генераторы, работающие от «этак», – продолжила девушка-инженер, указав на какое-то помещение на плане.

– Да, и в такой ситуации системы очистки воды нужно будет разместить здесь и здесь, – кивнул Брэнон.

Александр вежливо постучал по дверному косяку. Все трое подняли взгляды.

– Сержант? – Брэнон улыбнулся. – Чем могу помочь?

Хофф неуверенно вздохнул. Ему не хотелось вести этот разговор, но и оставаться в неведении он больше не желал.

– Сэр? – он поскреб затылок. – Мы можем поговорить вне протокола?

– Да, конечно. – Чарльз кивнул. – Эйприл, Герхард, вы не поищете пока документацию по системе водоснабжения этого места?

Офицеры, переглянувшись, вышли в предбанник и направились в соседний кабинет, чтобы запросить электронные копии необходимых документов. Брэнон вопросительно посмотрел на Александра.

– Сэр, – Хофф почувствовал, как напрягается каждый нерв, – зачем мы здесь?

– Что вы имеете в виду, сержант? – нахмурился полковник.

– Зачем нам понадобился этот заброшенный университет?

– Как я и говорил, в качестве передового аванпоста. Отсюда мы будем гораздо быстрее реагировать на все, что происходит в Зоне. Иначе нам придется каждый раз привлекать внимание ДОПа при пересечении Периметра. А здесь важны оперативность и мобильность, которые мы потеряем, если Курский будет знать о каждом нашем шаге.

– То есть дело в контроле со стороны ДОПа? – Александр встретился взглядом с Брэноном. – Мы собираемся проворачивать что-то, что им может не понравиться?

Глаза полковника стали холодными как лед.

– Послушайте, сержант. – Чарльз широко улыбнулся одними губами и, вытащив из кармана связку ключей, бросил их Хоффу. – Люди устали и голодны. Будьте человеком. Отведите их вместе с другими командирами в один из корпусов местного общежития и проследите, чтобы все поели и поспали хотя бы несколько часов перед брифингом. Свободны!

Александр закусил губу, затем, встав по стойке «смирно», отдал честь.

– Есть, сэр, – процедил он и, развернувшись на каблуках, дотронулся до ручки двери.

– Знаете, сержант, – Чарльз отвернулся к окну, – Курский представляет ДОП. Василевский играет от лица реальной власти этой страны. Курский предоставил нам два ангара и четыре барака на старой доповской базе на востоке Периметра. Рядом со всем остальным навербованным им наемническим отребьем. А Василевский указал мне это место и разрешил использовать в качестве временного лагеря. Скажите, чье предложение вы бы приняли на моем месте?

* * *

Микроавтобус, подскакивая на неровном асфальте, медленно катился по широкому разбитому шоссе. Справа и слева за разросшимся и практически поглотившим отбойники кустарником возвышались охваченные осенним огнем деревья. Сквозь красные, желтые и оранжевые кроны пробивались косые лучи заходящего солнца. Дорожное покрытие устилал ковер из опавших листьев.

Владимир лениво крутил руль и негромко мурлыкал себе под нос какую-то мелодию. Радио в машине было давно сломано, на месте магнитолы зияла чудовищная дыра. На зеркальце заднего вида покачивались деревянные четки с крестиком.

Свистунов положил руку на рычаг коробки передач с набалдашником в виде прозрачного шарика с розочкой внутри. Сидящий рядом Роман посмотрел в окно. Из кювета торчал изъеденный ржавчиной багажник легкового автомобиля. Машина пробила ограждение на обочине и навечно застряла в канаве. Нестеров переглянулся с Гольфом.

Тот кивнул. Брошенный «Опель» они сами спихнули туда год назад в качестве ориентира.

Владимир вдавил педаль тормоза, и микроавтобус, заскрипев, замер возле обочины.

– Слезайте граждане, приехали, конец, – объявил сталкер, обернувшись в салон. – Там дальше ДОП, там дальше ДОП!

Закряхтев, Барнс поднялся со старого просиженного кресла с порванной синей обивкой и, пригнувшись, чтобы не удариться головой о потолок, распахнул боковую дверь.

Та с лязгом отъехала в сторону, и маленький отряд выбрался наружу. Роман прошелся туда-сюда, разминая ноги. Ветерок приятно холодил лицо и трепал волосы. Нестеров прикрыл глаза.

– Эхо, – позвала его Дельта.

Сталкер обернулся. Девушка держала в руках баллончики с краской. Все три – «хаки-коммандос», дающие грязный серо-зеленый цвет. Роман кивнул.

– Капитан, – посмотрел он на Барнса.

– А я-то думал, как вы с этим будете бороться. – Грэй вытащил из кармана кошелек и, отсчитав десять долларов, протянул Рембрандту. – Держи, заслужил.

Снайпер усмехнулся, пряча деньги. Казалось, только ученые еще не поняли, что сейчас произойдет.

– Доктор, – Нестеров взял один из баллончиков и подошел к Лаврову, – вы не могли бы опустить забрало и включить подачу кислорода?

– Да, конечно, а зачем? – Дмитрий моргнул.

Тонированная пластиковая линза скрыла его лицо.

– Затем, – протянул Роман, снимая крышку с баллончика, – что я не собираюсь разыгрывать сказку «Три оранжевых поросенка и доповский снайпер».

Сталкер подтянул перчатки и вдавил кнопку. Струя краски ударила ученому в грудь, по всему комбинезону начало растекаться грязно-серое пятно. Владимир и Анна в этот момент «перекрашивали» Элис и Пита. Охранники наблюдали за ними, едва сдерживая улыбки.

Наконец скафандры сменили цвет с ярко-оранжевого на защитный и стали похожи на те, что носили ученые ЦАЯ, иногда появлявшиеся в «Санатории» во время правления Василевского. Обычно вместе с ними появлялась куча денег, новой работы и неприятностей.

Роман, закончив с покраской, придирчиво осмотрел свое творение и, встряхнув баллончик, швырнул его в раскрытую дверь микроавтобуса. Тот с грохотом покатился по полу.

– Дышать можете? – осведомился он.

– Вполне, – глухо раздалось из-под тонированного забрала. – А как я сейчас выгляжу? Как булыжник или куча мусора?

Члены отряда рассмеялись, доктор, улыбнувшись, поднял линзу. Налетевший порыв ветра подхватил лежащие на дороге листья и закружил вокруг группы. С юга наползала громадная темная туча. Роман, приглядевшись, различил вспышки молний.

– Ладно, давайте двигаться, – махнул он рукой. – Не хотелось бы мне оказаться на улице в Зоне во время грозы.

Отряд быстрым шагом двинулся по пыльной обочине вдоль шоссе. Солнце практически скрылось за горизонтом, и небо стало приобретать фиолетовый оттенок. Минут через двадцать группа прошла через заброшенную деревню, где на ветру поскрипывали ставни, а дома провожали путников черными провалами окон, и, миновав сгоревший магазин пиломатериалов, вышла к МКАД.

Скорее всего, никто из отряда не успел заметить, как это произошло. Шоссе просто внезапно разошлось в обе стороны, открыв бесконечную панораму Кольцевой автодороги, рассеченной надвое десятиметровой стеной Периметра. В вечерних сумерках она представляла собой еще более впечатляющее зрелище.

Десятки прожекторов беспрестанно прощупывали пустое пространство от подножия невысоких холмов, где стояли сталкеры, до минных полей, огороженных колючей проволокой. По «спирали Бруна» пробегали ярко-синие электрические разряды, а пулеметные турели сверкали красноватыми визорами прицельных комплексов.

По ту сторону стены возвышались темные громады жилых новостроек. Спальный район, как и весь город, был погружен во тьму.

– Мать честная, – присвистнул Барнс, поднявший к глазам бинокль. – Да тут все по высшему разряду.

Роман приставил прибор к глазам и подкрутил четкость изображения. Прохаживающийся внутри наблюдательной вышки солдат стал виден во всех подробностях. На лбу доповского бойца прямоугольным бруском выступал прибор ночного видения, совмещенный со шлемом. В руках он держал такой же, как у Анны, «винторез» с обвязанным тканью прикладом. Патрульный остановился и, вытащив из нагрудного кармана помятую сигарету, щелкнул зажигалкой.

– Ну и?.. Каков наш план, Шерлок? – осведомился Грэй, посмотрев на Нестерова.

– План? – усмехнулся сталкер. – План простой.

Владимир в этот момент с лязгом опустил на землю металлическую крышку коллектора и, включив фонарик, первым полез внутрь. Дельта подняла снайперскую винтовку и прицелилась.

– Секунду, вы что, собираетесь… – договорить Барнс не успел.

Широкий, забранный решеткой прожектор на ближайшей наблюдательной вышке со звоном разлетелся вдребезги. На землю посыпался сноп искр. Дезориентированный солдат отшатнулся к ограждению своего поста, лихорадочно стаскивая прибор ночного видения.

Автоматические турели, жужжа приводами, заметались в поисках угрозы. Где-то вдалеке взвыли сирены. Солдаты с соседних наблюдательных вышек осветили атакованную сторожевую башню, но только еще сильнее ослепили своего коллегу.

– Это их ненадолго отвлечет, – объявил Роман и, подтолкнув Грэя к коллектору, где уже скрылся остальной отряд, обернулся на осветившийся сиянием красных ламп Периметр. – Правда, скоро эти ребята поймут, что их развели, и тогда нам лучше быть как можно дальше отсюда.

Когда голова Барнса исчезла за бетонным краем колодца, Нестеров вытащил из нагрудного кармана потертую зипповскую зажигалку. Бензина в ней давно уже не было, а на правой стороне тускло поблескивала выпуклая красная звезда.

– Ну что, младший? – Роман вздохнул и щелкнул крышкой. – Я снова делаю эту глупость.

Глава 6
Ночные откровения

Дождь лил как из ведра. Серые громады брошенных жилых домов подпирали низкое темное небо, периодически рассекаемое яркими вспышками молний. По тротуарам текли реки грязной воды.

Иногда сквозь шум ветра Роман слышал далекий вой сирен и рокот винтов патрульных вертолетов. Периметр на ближайшие несколько часов превратился в неприступную крепость, и любая попытка проникнуть в Зону обречена на провал. Как и попытка выбраться из нее.

Нестеров бросил очередную гайку и, дав короткую отмашку, сдвинулся вперед на десять метров. С момента выхода из коллектора прошло около получаса. Роман надеялся преодолеть это расстояние минут за десять, но из-за начавшейся грозы аномалии, скрывающиеся в заросших густым бурьяном дворах, были практически незаметны, и отряду приходилось соблюдать предельную осторожность.

Нестеров обернулся и окинул взглядом группу. Ученые были сильно измотаны. По комбинезонам текли потоки воды. Лавров, чтобы было легче дышать, поднял забрало шлема, и теперь его лицо блестело от дождевых капель, а мокрые волосы слиплись.

– Скоро будем на месте! – крикнул Роман.

Словно ему в ответ грянул раскат грома. На ветру заскрипели деревья. Барнс кивнул и, сняв с головы берет, отжал его. Несмотря на то что камуфляжные куртки сталкеров были сделаны из водонепроницаемой ткани, а комбинезоны ученых и одежда бойцов корпоративной охраны покрыты слоем водоотталкивающих полимеров, все члены маленького отряда чувствовали себя промокшими до нитки. Нестеров бросил очередную гайку, и отряд направился к выходу со двора.

Пройдя между двумя «слепыми» стенами жилых домов, группа наконец выбралась на Ленинский проспект. В этом месте он пересекался с улицей Островитянова, которая проходила по подземному проезду под проспектом. Здания вокруг расступались, образуя как бы своеобразную площадь. На крыше одного из них виднелась громадная реклама Сбербанка. Несколько зеленых букв вывалились из слова и теперь грудой пластика лежали на тротуаре.

На проезжей части ржавели десятки брошенных автомобилей. Вдалеке тусклыми красными пятнами возвышались пожарные машины. Метрах в ста от них поперек дороги лежал длинный опрокинувшийся автобус. Напротив него в столб с широким рекламным щитом врезался грузовик, из кузова которого высыпались десятки коробок с бытовой техникой. Мокрый картон по большей части раскис, поэтому определить марку производителя оказалось невозможно.

– Все чисто, – сообщил Владимир, опуская бинокль.

Дельта кивнула и перекинула за спину снайперскую винтовку. Роман, удостоверившись в безопасности своей зоны обзора, махнул рукой, и члены маленького отряда, один за другим перебравшись через отбойник, двинулись между брошенными легковушками.

На середине дороги стоял армейский конвой. Два БТР-80 и один Т-95 навечно замерли под дождем, возвышаясь над остальными машинами. Люки были распахнуты настежь, кое-где лежали мумии в военной форме. Один из солдат погиб, наполовину высунувшись из башни танка. В руках он сжимал автомат Калашникова, из которого кто-то давно вынул обойму. Пустые глазницы смотрели из-под грязных линз противогаза.

Роман подошел к стоящему первым бронетранспортеру и провел ладонью по носу боевой машины. Затем посмотрел на труп в люке и, коротко склонив голову, что-то прошептал. Развернувшись, нагнал группу, уже почти добравшуюся до противоположной стороны проспекта.

Перебравшись на тротуар и обогнув опрокинутый ларек «Мороженое», отряд направился к большому жилому дому, стоящему рядом с поворотом на проспект Вернадского. Витрина магазина «Продукты 24» на его первом этаже была разбита вдребезги врезавшимся в нее легковым автомобилем. Внутри широкого помещения виднелись пустые прилавки и запыленные полки. На кафельном полу валялись разорванные упаковки и стреляные гильзы. Группа прошла мимо торчащего из пролома в прозрачном стекле багажника темно-синего «жигуля» и свернула во двор.

На пустой детской площадке на ветру поскрипывала ржавая карусель. По железному каркасу опрокинутых качелей барабанил дождь. Над площадкой с четырех сторон нависали громады панельных жилых домов. Темные окна казались впалыми глазницами. Висящие кое-где коробки кондиционеров протекли, и на стенах зданий виднелись длинные, на несколько этажей, коричневые разводы.

Роман указал Владимиру на лежащую на тротуаре спутниковую антенну. Широкая пластиковая тарелка от удара о землю переломилась пополам. Свистунов кивнул. Молодые люди свернули на дорожку, ведущую к дому, и, поднявшись по ступенькам, распахнули дверь в подъезд.

После этого Гольф, вскинув оружие, исчез внутри, а Роман, подперев дверь, взял на прицел выход со двора. Анна, приставив к плечу приклад «винтореза», принялась изучать в оптику окна и крыши соседних домов.

Порыв ветра подхватил с земли мокрые газетные листы и потащил их по асфальту. Один из них прилип к комбинезону Лаврова. Тот снял его и машинально поднес к глазам. Затем негромко рассмеялся.

– Что пишут? – поинтересовался Барнс, водящий из стороны в сторону дулом пистолета-пулемета.

– Да так. – Доктор отпустил бумажку, и та полетела дальше. – Анекдоты на последней странице.

Грэй хмыкнул. Дождь продолжал стучать по металлической крышке урны, стоящей рядом с деревянной скамейкой. Краска на ней давно облупилась, обнажая прогнившие доски. Время в пустом городе, казалось, застыло. Роман поежился и перехватил автомат поудобнее. Молодого человека не оставляло параноидальное чувство, будто за ними все время кто-то наблюдает. И стоит лишь вовремя повернуться за тенью, скользящей вне поля зрения, чтобы заметить невидимых соглядатаев. Нестеров выдохнул и попытался успокоить начавший убыстряться пульс. Сейчас всплеск адреналина будет лишь помехой.

Барнс в этот момент резко вздрогнул и, дернув затвор, направил дуло пистолета-пулемета на один из подъездов с другой стороны детской площадки. А затем растерянно моргнул и опустил оружие.

– Проклятье… – пробормотал он. – Я же видел…

– Видели, – кивнул Нестеров. – Какое-нибудь оптическое искажение, связанное с прохождением капель дождя через аномалию. Такое здесь бывает сплошь и рядом.

– А? – Грэй обернулся и моргнул, будто видел Романа впервые.

Затем вновь моргнул и, кивнув, присел на корточки за брошенным «Рэндж Ровером».

– Должно быть, у меня крыша едет, – тихо проговорил он, водя стволом из стороны в сторону. – Вспоминаю долбаную Припять. Проклятый мертвый город, где из каждого окна тебя норовит поджарить хренов психопат, поклоняющийся громадному сияющему булыжнику…

Договорить Барнс не успел. Откуда-то сверху раздались шаги, а затем из подъезда появился Свистунов.

– Все чисто, – кивнул Владимир. – Вернее, как чисто…

Он поморщился и, приподняв противогаз, сплюнул.

– На втором этаже на лестнице свежий труп, а на четвертом расстреляли группу ходоков. Кровищи – словно кто-то слона прирезал…

– Ладно, – Роман махнул рукой Барнсу, – нам все равно на пятый.

Сталкер пропустил вперед ученых и охранников. Дельта, отрицательно качнув головой, опустила оружие и скользнула следом за ними. Нестеров еще раз окинул взглядом двор и, зайдя внутрь, затворил за собой дверь.

В подъезде было тепло и сухо. Дождь барабанил по жестяному козырьку, и от этого звука почему-то становилось невероятно уютно. Грязный кафельный пол покрывал слой пожелтевшей от времени бумаги. Рекламные баннеры, газеты, счета и письма, вывалившиеся из раскуроченных почтовых ящиков, валялись вперемешку и негромко шелестели под ногами.

На первой полосе какого-то новостного издания был изображен министр иностранных дел, осуждающий ввод американских солдат в Иран. Нестеров покачал головой и грустно усмехнулся. Как до начала постепенного, медленного и неотвратимого расползания Зоны, так и после людей интересовало одно и то же.

Человечество столкнулось с потенциальной угрозой полного уничтожения, встретило абсолютно чуждое себе проявление Вселенной, с каждым годом отбирающее по сантиметру пригодной для жизни земли, и… продолжило внутреннюю грызню, как будто ничего не случилось.

Рене как-то сказал, будто считает, что Бог создал Зону с тем, чтобы наконец объединить всех людей перед лицом одного врага, которого они смогут победить лишь сплотившись. После этого он вздохнул и долго молчал, глядя на алеющий над лесом закат. А затем произнес: «Только вот я боюсь, что этот план потерпел сокрушительную неудачу…»

Отряд поднялся по ступенькам и, пройдя мимо неработающих лифтов, начал восхождение по лестнице. Владимир оказался прав. На втором этаже в небольшом тамбуре, куда выходили двери квартир, валялся труп. Ходок лежал, прислонившись спиной к стене, и закрывал руками чудовищную рану на животе. Часть его внутренностей вывалилась наружу, и их успели погрызть крысы.

– Чем это его так? – нахмурился Нестеров, присев на корточки перед телом.

– Крупнокалиберное орудие, – сообщил Барнс, склонившийся рядом. – Раздроблена грудная клетка, пробиты легкие, повреждены селезенка и желудок. Парень был не жилец, даже если бы рядом оказался кто-нибудь с «лекарем».

Роман, кивнув, поднялся и, махнув рукой, двинулся дальше. Мгновение спустя понял, что вляпался во что-то липкое. Посмотрев вниз, он обнаружил, что подошва его правого ботинка заляпана чем-то бурым.

– Кажется, он полз откуда-то сверху. – Анна указала на длинную кровавую дорожку, тянущуюся по ступеням.

Именно в ней стоял Нестеров. Сталкер выругался. Отряд, старясь держаться стены, двинулся дальше.

Владимир оказался прав и во второй раз. На четвертом этаже, куда и выводил толстый алый след, действительно кого-то прирезали. Только вряд ли это был слон. Скорее это были трое ходоков, буквально растерзанных крупнокалиберными зарядами. Весь пол был залит засохшей кровью. Брызги попали даже на потолок. Стена с лифтами была испещрена следами от пуль, кое-где они пробили бетон до арматуры.

Окно на лестничной клетке оказалось разбито вдребезги, причем, судя по осколкам, чем-то, что прилетело снаружи.

– Наемники, – объявила Дельта. – Видимо, преследовали их на вертолете, а затем, загнав в дом, расстреляли снаружи… Зверье…

Нестеров кивнул.

– Проклятье. – Свистунов сжал рукоятку своего автомата. – Это мы для них зверье! Эти ублюдки устраивают себе тут долбаное сафари, а мы ничего не можем сделать!

Никто не ответил. Отряд в молчании поднялся на этаж выше. Роман похлопал себя по карманам, а затем, достав металлический ключ, подошел к двери одной из квартир. Затем вставил его в замочную скважину и, дважды повернув, потянул на себя ручку. Обитая мягким материалом дверь поддалась и, заскрипев, отворилась. Сталкер щелкнул висящим на груди фонариком и первым вошел внутрь.

Поскрипывающий под ногами паркетный пол покрывал толстый слой пыли. Нестеров прошел по коридору мимо вешалок с одеждой и пожелтевшим календарем. Разбитые часы на стене указывали четверть первого. Роман, держа наготове оружие, поочередно заглянул в ванную, на кухню и в обе комнаты, после чего, вернувшись к дверям, кивнул.

Облегченно выдохнув, Свистунов махнул рукой остальной группе и первым вошел в квартиру. Пропустив всех внутрь, Анна вытерла ботинки о коврик и заперла дверь.

– Давайте в большую комнату, – распорядился Гольф, направляясь к ванной.

Пройдя по темному коридору, члены отряда очутились в широком помещении без мебели. С потолка свисали оборванные провода, на стенах, покрытых выцветшими обоями, остались более темные следы от стоявшей здесь раньше мебели, но никаких намеков на то, куда делись все предметы интерьера, не было.

Вместо них прямо на полу лежало несколько широких матрасов и пустой стальной ящик без крышки. Роман подошел к окну и выглянул на залитый дождем Ленинский проспект. Десятки машин, замерших в вечной пробке, никуда не делись. Над крышами далеких многоэтажек сверкнула молния. Грохотнул гром.

– Ну-ка, подсобите-ка мне, – приказал Нестеров и кивнул на стоящий у стены широкий лист плотного картона.

Барнс кивнул и помог сталкеру поднять трехметровый прямоугольник.

– Светомаскировка, – пояснил Роман и, развернувшись, приставил лист к окну.

Тот идеально точно закрыл собой старую деревянную раму, выкрашенную белой краской. В комнате появился Свистунов. В руках он держал охапку сухих дров.

– Тайник в ванной не нашли, – прокомментировал он, ссыпая доски на пол.

– Естественно, – кивнул Нестеров, подобрав одну и переломив о колено. – Ключ-то у меня.

Рассевшиеся на матрасах ученые и охранники с интересом наблюдали за их действиями. Вскоре Владимир, подтащив тот самый металлический ящик без крышки, принялся наполнять его разломанными деревяшками. Роман тем временем зашелестел лежащей на полу газетой. Сталкер вырывал из нее страницы и, сворачивая их в трубочку, запихивал между уложенными в контейнер дровами.

– Автоматы они тоже не нашли, – сообщил Свистунов, доставая небольшой коробок. – Даже гитара и твой портвейн нетронутые.

Гольф извлек одну из спичек и, чиркнув ею, посмотрел на огонь.

– Поджигай уже, – усмехнулся Нестеров.

Владимир поднес спичку к одному из газетных листов, и через секунду в контейнере вспыхнуло пламя.

* * *

Транспортный С-130 «Геркулес» летел сквозь темные тучи. Гигантский грозовой фронт начался где-то километрах в шестидесяти от бывшей столицы и с каждой милей, казалось, лишь усиливался. Пару часов назад они пересекли границу Российской Федерации, пролетев «под радарами» на низкой высоте. Макмиллан поморщился, вспомнив, как кроны деревьев скребли по днищу самолета.

Майор сидел в огромном грузовом трюме, предназначенном для перевозки бронетехники, и листал полученные от Картера документы. Снаружи за бортом сверкнула молния. Рев двигателей заглушил раскат грома.

– Сэр? – подошедший Майкл, держась за поручень, наклонился вперед. – Можно кое-что спросить?

– Что такое? – Эдвард убрал бумаги в папку и положил их на металлическую скамью рядом с собой.

– Я вот все думаю о том черном «Команче»…

– И?.. – Макмиллан поднял взгляд и вопросительно кивнул.

– Вы не пытались навести справки? – Голос Майкла практически исчез за раскатом грома.

– Пытался… – медленно протянул Эдвард.

– Дайте угадаю. Сорок с лишним упоминаний о появлении таких же «вертушек» и беспилотников, и все на засекреченных операциях?

– В точку. – Майор устало кивнул. – Только есть один ма-аленький нюанс. Мой уровень допуска выше твоего. И про семьдесят процентов из этих операций я смог кое-что накопать.

– И что же? – Майкл опустился на скамью рядом с Макмилланом.

Взгляды оперативников ЦРУ встретились. Эдвард вздохнул.

– Они все так или иначе были связаны с Аномальными Зонами, – быстро проговорил он. – Устранение торговцев артефактами, похищения сталкеров, спецоперации внутри самих территорий. Везде появлялись эти долбаные черные вертолеты и либо пытались помешать, либо просто наблюдали.