Текст книги "Новая Зона. Игра вслепую"

– Звучит хреново… – пробормотал боец, отвернувшись и глядя на противоположную стену.

– Ага. – Эдвард снова раскрыл папку с документами. – Еще как хреново.

Мужчины помолчали. Снаружи продолжала бушевать гроза, перерастающая в бурю.

– И как мы вообще собираемся искать этот проклятый самолет? – вдруг подал голос Майкл. – Он же рухнул в одном из крупнейших городов мира… И потом, как мы снимем оттуда эту долбаную «призму»?

– Я тоже об этом думал, – согласно кивнул Макмиллан. – И у меня есть одна идея.

Он помахал в воздухе папкой с документами.

– Здесь сказано, что интерес к «призме» проявила также одна крупная оружейная корпорация. И она наняла отряд сталкеров, чтобы те сопроводили группу их ученых к месту крушения. А затем АНБ перехватило радиопереговоры частей Дивизии Охраны Периметра о том, что объект «Радонеж» упал в «Дебрях». «Дебрями», судя по отчетам, сталкеры называют один местный парк. Так вот мы прибудем туда раньше этих ученых и дождемся их на месте крушения. Затем они «помогут» нам снять с самолета «призму», после чего…

– Пойдут в расход, – ухмыльнулся Майкл.

– Именно. – Макмиллан кивнул, откинул голову, прижавшись затылком к холодной алюминиевой переборке, и прикрыл глаза.

С-130 с каждой секундой все ближе подлетал к брошенному городу.

* * *

Свет от небольшого костра окрашивал комнату в оранжевые тона. Обсохшие члены отряда негромко переговаривались между собой, шутили.

Роман, прислонившись к стене, стянул упаковку с пайка и залил содержимое пластикового поддона водой из фляжки, вскипяченной на костре. Остальные делали то же самое. По помещению медленно растекся приятный аромат овощей и пряностей. Нестеров опустил вилку в синтетическое мясное рагу с картофельным пюре и принялся перемешивать его.

– Вы не возражаете? – осведомился стоящий рядом Барнс.

В его руках была такая же тарелка. Роман пожал плечами и улыбнулся. Грэй опустился справа от молодого человека и, блаженно вздохнув, прислонился к стене.

Ели молча. Снаружи по жестяному подоконнику барабанил дождь, а в комнате было тепло и уютно. Грэй вздохнул и, приложившись губами к фляжке, сделал глоток.

– Проклятье! – Капитан, откинувшись назад, посмотрел на тени, пляшущие на потолке. – А вы умеете обставить приключение со вкусом.

Он улыбнулся.

– Чувствую себя пещерным человеком, скрывающимся от ужасов непроглядной ночи в своем маленьком убежище. – Барнс покачал головой. – Слушайте, у меня появилась идея.

Мужчина посмотрел на Романа.

– А давайте вы как-нибудь приедете к нам. Ну, вы, Гольф и Дельта. Возьмем Рема, арендуем пять «Харлеев» и рванем к морю через всю страну. От Нью-Йорка до Лос-Анджелеса, а?

Он развел руки в стороны и согнул ноги в коленях, изображая мотоциклиста, сжимающего руль. Роман улыбнулся.

– Ну, почему бы и нет? – Сталкер отставил в сторону пустой поддон и отхлебнул воды. – Только я не умею водить ничего, кроме бронетранспортера.

– Это, как говорится, дело наживное. – Барнс протянул ему флягу.

Мужчины чокнулись, словно внутри был алкоголь. Ненадолго повисло молчание. Рембрандт и Лавров о чем-то спорили. Пит и двое других охранников, судя по их виду, вскоре собирались встать на сторону доктора. Владимир, слушая их вполуха, сидел скрестив ноги по-турецки и настраивал принесенную из тайника в кухне гитару. Анна и Элис негромко о чем-то разговаривали.

– Скажите, – наконец начал Барнс, – а что происходит со сталкером с возрастом?

– В каком плане? – Нестеров подложил руки под голову, через полуопущенные веки любуясь Волковой.

– Ну как же? Рефлексы, скорость реакции… Мы все стареем и рано или поздно перестаем годиться для беготни по заброшенным городам.

– Как сказать… – Роман вздохнул. – Путей несколько. Вернее, три, поскольку часть из них равносильна. Первый: умереть раньше этого срока. Или сломаться… перегореть.

– Перегореть? То есть?

– Бывают бедняги, которых Зона выпивает досуха и отпускает. И они влачат жалкое подобие существования, но назвать это жизнью получается с очень большой натяжкой.

– Вы говорите о Зоне как о живом существе? – Барнс удивленно приподнял бровь.

– Конечно, – кивнул Роман. – Все сталкеры принадлежат Зоне. Мы становимся ее частью. Постепенно, с годами, срастаемся с ней и уже не можем выбраться.

Грэй поморщился.

– Так вот, – продолжил Нестеров. – Второй способ – это выжить. Дожить до этой самой старости и уйти на покой. Так случилось с предыдущим Сигмой. Он перевел накопленные от операций деньги со своего рабочего счета в какой-то швейцарский банк и уехал в Штаты. Только знаете, чем все это для него закончилось?

Капитан вопросительно кивнул.

– Он инструктор в одной из транснациональных корпораций. Тренирует местных ходоков, и ему за это платят. Так что он не смог сбежать от Зоны. Он все еще часть ее.

– А третий способ?

– Уйти сейчас. Я в любой момент могу забрать у шефа свою долю от всех операций, в которых участвовал, купить квартирку где-нибудь в Новосибирске и спокойно жить, как нормальный человек. Только знаете, что будет дальше? Я не смогу сбежать от Зоны. Ко мне придут вербовщики из такой же корпорации и предложат стать их частным сталкером. И я соглашусь. Потому что…

– Вы принадлежите Зоне, – закончил за Романа Грэй.

– Верно. Так что лучше я буду работать на «Декартовы координаты» и открывать людям тайны Зоны, чем просто таскать артефакты для какого-нибудь «Wonder Tech».

Мужчины замолчали. Барнс, видимо, обдумывал сказанное Нестеровым.

– Ладно. – Свистунов хлопнул в ладоши и, слегка наклонившись вперед, взялся за гитарный гриф. – Начинаем наш концерт по заявкам. Для начала «Алые паруса» Владимира Ланцберга.

Гольф перебрал струны и начал играть. Негромкая музыка мешалась с треском костра и стуком дождя по подоконнику, создавая атмосферу уюта. Сталкер закрыл глаза и негромко запел старую песню, ставшую неофициальным гимном подчиненных Декарта.

– Ребята, надо верить в чудеса…

– Когда-нибудь весенним утром ранним, – подхватил Роман, глядя из-под полуопущенных век на огонь.

– Над океаном алые взметнутся паруса, – присоединилась к молодым людям Анна.

– И скрипка пропоет над океаном, – неожиданно с улыбкой продолжил Лавров, а следом за ним, правда, не очень попадая в ритм, Барнс:

– Над океаном алые взметнутся паруса, и скрипка пропоет над океаном.

Над городом бушевала гроза, ветер снаружи шумел кронами деревьев, а Роман глядел на отсветы костра, пляшущие на потолке, и думал о том, что готов просидеть так всю свою жизнь…

* * *

Резкий звук заставил Нестерова распахнуть глаза и, моргая, сесть на кровати.

– Внимание всему личному составу…

Длинное помещение казармы заливал мигающий свет красных аварийных ламп. В коридоре оглушительно ревели сирены. Роман потер переносицу, пытаясь сосредоточиться и понять, где находится.

– Внимание всему личному составу! – снова загремело из динамиков зацикленное сообщение. – Немедленно привести базу в состояние полной боевой готовности! Всем занять места согласно боевому расписанию. Уровень тревоги – красный! Это не учения! Повторяю: это не учения!

Нестеров моргнул, а затем, откинув одеяло, соскочил на пол и принялся натягивать камуфлированные брюки. Вокруг становилось все громче раздраженное ворчание разбуженных солдат. С верхней койки свесился Павел.

– С добрым утром, братец, – усмехнулся он, спрыгивая. – Я так понимаю, министр решил устроить очередную внеплановую проверку?

Роман застегнул куртку и обернулся к младшему брату. Обоим Нестеровым было по двадцать два года, и вся разница заключалась лишь в пятидесяти восьми секундах. А еще в том, что, в отличие от старшего брата, решившего делать карьеру в армии, Павел уже успел окончить университет.

– Да я бы этому министру… – пробормотал Роман, завязывая шнурки на ботинках.

– Вы нарушаете субординацию, сержант, – усмехнулся Павел, застегивая ремень.

Сирены продолжали выть. Нестеров опустил на голову кепи и, распрямившись, откашлялся.

– Отря-ад, слушай мою кома-анду! – проревел молодой офицер, раскрывая двери казармы. – За-а мной! Бе-егом!

Нестеров на секунду замер на пороге, а затем, махнув подчиненным рукой, присоединился к общему потоку фигур в камуфляже, мчащихся в одну сторону. Коридор через каждые несколько метров озаряли вспышки аварийных ламп. Сюрреализма добавлял и абсолютно безынтонационный голос, звучащий из динамиков и почти тонущий в вопросах поднятых по тревоге солдат.

Поравнявшись возле стенда с выписками из устава с одним из сержантов, Роман кивком поприветствовал его.

– Салют, Ром, – тот на ходу пожал протянутую руку.

– Привет, Серег. – Нестеров вновь потер переносицу. – Не знаешь, что вообще происходит?

– Да, – офицер раздраженно махнул рукой, – как пить дать какая-нибудь проверка из штаба нагрянула.

Он оправил куртку и подтянул ремень.

– Второй раз за месяц. Козлы, пожить спокойно не дают.

Офицер хотел было сплюнуть, но сдержался, поскольку бойцы вбежали в громадное помещение оружейной.

Аварийные лампы сверкали и здесь. Дежурные в серых куртках судорожно открывали замки на стеллажах с оружием. Причем, повернув ключ и распахнув дверцы, они даже не удосуживались извлечь его наружу, а сразу же переходили к следующему запору.

– Ген! – Роман, снимая со стойки свой АК-103, окликнул одного из них. – Чего случилось-то?

Дежурный обернулся. Его лицо было перекошено, правый глаз слегка подрагивал. На груди темнело коричневое пятно от пролитого кофе.

– Напали! – срываясь на фальцет, крикнул он. – На нас напали! Москва атакована!

Парень выронил связку ключей и, присев на корточки, обхватил голову руками.

– Мамочки… Как же это так… – зашептал он. – Что же это…

– Гена! – рявкнул Роман, чувствуя, что пол уходит у него из-под ног. – Кто напал? Когда?

Дежурный лишь затрясся в рыданиях.

– Пошли! – крикнул брату Павел, застегивая бронежилет. – От него ты сейчас ничего не добьешься!

Нестеров кивнул и, сведя вместе ремешки каски, выбежал через распахнутые двойные двери в широкий ангар. Техники уже отсоединяли гофрированные шланги от бензобаков тяжелых восьмиколесных БТР-90. Приземистые бронетранспортеры стояли рядами, распахнув люки. Роман первым заскочил внутрь боевой машины, приписанной к его отряду, и, протянув руку, помог влезть Павлу. Младший брат, пригибаясь, пробежал по салону и, опустившись на свое место, надел на голову громоздкие наушники. После чего немедленно принялся прокручивать колесики смены диапазона.

– …Ивашин, Груздин, Стоцкий… – Роман быстро считал пристегивающих ремни безопасности бойцов. – Где Громов?

– Я здесь, товарищ сержант! – крикнул боец, вскочивший в отсек последним, и захлопнул за собой дверцы.

– Все, поехали! – скомандовал, обернувшись на водителя, Нестеров и схватился за поручень.

БТР вздрогнул и, взревев моторами, выехал из разведенных в стороны громоздких ворот ангара на мокрый от дождя плац.

– Что там, Паша? – осведомился, наклонившись в кабину, Роман.

Тот сидел, прикрыв глаза и продолжая искать нужную частоту.

– Пока глухо, товарищ сержант, – сквозь стиснутые зубы процедил он. – Практически по всем каналам помехи.

Бронетранспортеры к этому моменту уже выстроились снаружи в ожидании приказов. Судя по переговорам в эфире, экипажи других боевых машин также безуспешно пытались связаться с начальством.

Павел вздрогнул.

– Есть! – крикнул он, сжав кулак. – Есть! Аварийная частота на случай потери столицы!

– Выводи на громкую связь! – приказал Нестеров.

Тот кивнул и щелкнул парой клавиш. Сквозь треск статических помех из динамиков пробился голос. Не президента. Не главы правительства. Не министра обороны. Это был растерянный и испуганный голос какого-то генерала, внезапно оказавшегося главным.

– Внимание всем подразделениям Московского военного округа… – проговорил он. – Я в-временно исполняющий обязанности г-главнокомандующего генерал-майор Озерский. Москва подверглась атаке неизвестного противника, двадцать минут назад вошедшего в наше воздушное пространство. Я приказываю всему личному составу немедленно прибыть в город для оказания помощи в эвакуации гражданского населения. По возможности избегайте контакта с противником. Мы не знаем, кто это и на что они способны…

Роман молча встретился взглядом с водителем. Тот только кивнул и, сжав рукоятку коробки передач, вдавил педаль газа в пол. Утробно взревев двигателями, бронетранспортер сорвался с места и, набирая скорость, помчался к выезду с базы.

* * *

Проскочив между створками выкрашенных синей краской ворот, боевая машина загрохотала по разбитой бетонке, превратившейся из-за дождя в грязное месиво. Роман, чтобы не упасть, был вынужден схватиться за поручень и, наклонившись в кабину, посмотрел на приборы.

– До города семь километров, товарищ сержант, – рапортовал водитель, дернув один из рычагов управления. – Домчим минут за двадцать, как только вырвемся на шоссе.

Нестеров кивнул и перевел взгляд на брата. Павел в этот момент включил резервный комплекс дальней радиосвязи и, щелкая реле, пытался поймать хоть какие-нибудь частоты. Через пару секунд его лицо резко переменилось. Младший Нестеров нахмурился и, закусив губу, прижал тяжелые наушники поплотнее к ушам.

– Товарищ сержант… – пробормотал он. – Думаю, вам стоит это услышать… но оно вам не понравится.

Павел обернулся и посмотрел на Романа. Его глаза расширились от страха, правое веко слегка подрагивало.

– Что такое? – Старший брат принял гарнитуру и надел на голову.

Сквозь треск помех пробивались обрывки фраз на английском.

– Distortion of time and sequence… in the sky… Europe… Russia… hina… royal military force take heavy damage in small town called Birmonte…

– Пространственно-временные искажения? – Нестеров недоверчиво посмотрел на брата. – В Европе? Королевские войска вступили в бой друг с другом близ городка Бирмонт и несут тяжелые потери? Бред какой-то…

Павел помотал головой. Бронетранспортер сильно тряхнуло, когда он выехал с древней бетонки на федеральную автостраду. Водитель сжал рычаги управления, и машина, взревев двигателем, начала разгоняться.

– Я только что поймал радиопередачу из Америки. В Штатах, похоже, тоже творится что-то подобное… Проклятье!

Он ударил кулаком по металлической стенке салона.

– Похоже, Герман Рерих был прав и Зона пришла за сталкерами, сбежавшими от нее!

Роман ничего не ответил. Случившееся никак не могло уложиться в его голове. Несмотря на то что Павел был активным членом Всероссийской Академии Исследования Вопросов Формирования Аномальных Зон, даже пару раз участвовал в экспедициях на территорию Первой Зоны и привозил оттуда фотографии различных запечатленных поисковыми партиями НЛО и прочих малопонятных явлений, старший из братьев, хоть и не был по натуре скептиком, старался думать, что все это если и происходит, то где-то очень далеко. Желательно на другом конце земного шара. А здесь, в Москве… В городе, где он прожил всю свою жизнь… Такого просто не могло быть!

Из оцепенения Нестерова вывел неожиданный крик водителя.

– Есть визуальный контакт! – объявил солдат, прильнувший к узкой смотровой щели.

Недолго думая Роман выскочил в десантный отсек и, забравшись по узкой металлической лесенке в кресло борт-стрелка, откинул крышку люка. В лицо ударил порыв холодного ветра с каплями дождя. Потоки воды моментально заструились по плечам, затекая под воротник и падая в салон. Широко распахнув глаза, Нестеров прикрыл рот ладонью.

– Господи… – тихо пробормотал молодой человек.

Москва горела. Причем пылал не сам город, а небо над ним. Огромное оранжевое зарево раскинулось над столицей от горизонта до горизонта. Яркие световые всполохи метались между домами, кое-где из земли били молнии. Причудливые оптические искажения парили между высотками спальных районов, создавая иллюзию брешей в стенах домов. Периодически от облаков отражались огненные вспышки, и раздавался грохот, отдаленно напоминающий раскаты грома. Все это отбрасывало на окружающий мир неестественно вывернутые тени, которые трепетали в потоках дождевой воды, льющейся с неба.

У обочины шоссе стояли пустые автомобили. Их пассажиры, выбравшись наружу, в ужасе наблюдали за происходящим.

Роман почему-то отчетливо различил мужчину, прикрывшего рот ладонями, сложенными лодочкой. Через мгновение его фигура исчезла далеко позади, а колонна бронемашин, промчавшись мимо какого-то поселка, жители которого высыпали из своих домов, вырвалась на МКАД.

При виде военного кордона сержант облегченно выдохнул. По крайней мере они были не в полном одиночестве. Десятки бронетранспортеров урчали моторами, перегородив выезд из города. Солдаты в противогазах наспех выставляли заградительные щиты и растягивали тенты, под которыми размещались серые коробки дезактивационных душей. Врачи в костюмах химической защиты то появлялись, то исчезали в палатках с красными крестами на крышах.

Нестерова качнуло в люке, когда бронетранспортер резко затормозил и, проехав по инерции еще пару метров, криво замер поперек двух сплошных линий. Роман вылез из люка и, спрыгнув на землю, побежал в сторону майора, раздающего указания.

Гаркающий офицер обернулся, в широких линзах противогаза отразилось лицо Нестерова.

– Сержант? – скорее утвердительно, нежели вопросительно отметил он.

– Так точно, товарищ майор! – Роман отдал честь. – Какие будут при…

– Мы смогли связаться с верховным главнокомандующим, – сухо объявил мужчина. – Борт номер один уже в воздухе, президент прервал свой рабочий визит в Китай. Указания прежние. В город не входить, в бой с неизвестным противником не вступать.

Нестеров вздрогнул.

– Так что? Эвакуации не будет? – опешил он.

– Ты слышал, мальчик! – отрезал майор. – Мы стоим здесь и оказываем помощь всем, кто сможет выбраться. Остальное не наше дело.

– А как же люди в городе? – Роман понял, что у него подкашиваются ноги. – Мы что, бросим их умирать? Мы же понятия не имеем, что там творится!

Офицер указал куда-то в небо. Роман прищурился, но ничего не увидел.

– Наши беспилотники кружат над столицей, – пояснил мужчина. – Мы видим все в реальном времени. Никаких признаков вторжения или чего-то похожего. Только странные тепловые, электромагнитные и гравитационные искажения по всему городу. Если люди будут сидеть в домах, с ними ничего не случится…

Нестеров не успел ничего ответить, глядя в темное небо, разрезаемое перетекающим словно северное сияние оранжевым заревом. А затем раздался грохот взрыва. Во все стороны полетели обломки, громадные куски бетона закувыркались по асфальту Кольцевой автодороги. Накатил жар, брезентовые тенты затрещали на горячем ветру. Роман моргнул и посмотрел в ту сторону, откуда раздался звук.

Один из стоящих ближе всего к дороге домов медленно просел и затем, подняв облако пыли, рухнул фасадом вперед поперек шоссе. Последовала черед негромких хлопков, и над руинами в тех местах, где порвался газопровод, вспыхнуло пламя.

– Это еще что такое… – пробормотал, распрямляясь, майор.

– Это ваши, как вы выразились, тепловые искажения! – рявкнул Нестеров. – Все люди в городе погибнут, если мы не вмешаемся!

– Э… Брат.

Роман обернулся. От группы солдат отделился Павел. В правой руке он держал мобильный телефон, а в левой пистолет.

– Я не могу им дозвониться… – тихо сообщил он.

Взгляды молодых людей встретились.

– Товарищ сержант, – один из подчиненных Нестерова подбежал к Роману. – Что нам дела…

Нестеров расстегнул кобуру.

– Я больше не ваш сержант, – негромко объявил он, развернувшись.

Павел в этот момент уже распахнул дверь небольшого «уазика» и уселся на водительское сиденье.

– Вы не можете! – крикнул майор. – У вас приказ президента!

Роман обернулся и, подняв пистолет, взял мужчину на прицел.

– Тогда передай президенту, что я дезертирую! – объявил он и, не опуская оружия, уселся на пассажирское место.

Павел повернул ключ зажигания, и «уазик», сорвавшись с места, промчался между двумя бронетранспортерами. Отразившийся на мгновение в зеркале заднего вида майор что-то продолжал кричать.

– Ну что, старший, – младший Нестеров посмотрел на брата. – Мы только что нарушили присягу и стали предателями. Какие еще планы на будущее?

– Когда все закончится, я сдамся сам, – тихо проговорил Роман. – Но сейчас, братец…

Сержант сжал кулаки и стиснул зубы, глядя на охваченные огнем жилые дома, мимо которых они проносились на полной скорости.

– Крути баранку и молись, чтобы они еще были живы…

* * *

Айзек быстрым шагом поднялся по металлическим ступеням узкой лестницы, ведущей на захламленный чердак. Пятно света от закрепленного на груди армейского фонарика скользнуло по коробкам со старыми газетами и тянущимся вдоль стен широким трубам систем водоснабжения. Мужчина безучастно прошел между двумя перевернутыми столами и, перешагнув через громоздкую батарею парового отопления, направился к еще одной лестнице.

Взобравшись по ней и откинув крышку пожарного люка, он выбрался на мокрую крышу. Распрямившись, выдохнул и огляделся по сторонам. Звук, прошедший через дыхательную маску с двумя боковыми фильтрами, получился сухой и похожий на скользящий по барханам ветер.

Вокруг сколько хватал глаз простирались брошенные многоквартирные дома. Высокие панельные многоэтажки напоминали стены бесконечного лабиринта. Гроза закончилась минут двадцать назад, и теперь с чистого безоблачного неба светила полная луна. Вместе с ней на темном небосводе выступили непривычно яркие звезды, похожие на крошечные алмазы. Они отражались в лужах, блестящих на жестяной кровле. Когда-то Айзек счел бы это зрелище красивым. Теперь ему было все равно. Человека в черной камуфляжной броне больше не волновали такие вещи. Нашивка в виде обсидианового прямоугольника на фоне земного шара, ярко выделяющаяся на плече, изменила весь ход жизни бывшего наемника.

Айзек смутно помнил, что ему тридцать семь лет и что он родился в какой-то северной стране, но сейчас ее название не вызвало бы у него никакой реакции.

Он быстрым шагом прошел между покосившимися антеннами и металлическими коробами воздуховодов. У дальнего края крыши сидела еще одна фигура, одетая так же, как и он. На коленях девушки в темной броне стоял ноутбук, подсоединенный кабелями к широкому диску наблюдательного БПЛА. Беспилотный летательный аппарат покоился на трех тонких шасси, его двигатель был выключен.

Айзек опустился рядом с напарницей и, прислонившись спиной к кирпичному ограждению крыши, взглянул через плечо на забитый брошенными машинами Ленинский проспект.

– Наш человек в группе вышел на связь, – наконец сообщил он, продолжая смотреть на два окна на пятом этаже многоквартирного дома через дорогу.

Голос у Айзека был абсолютно пустым, с неправильными интонациями и неестественными паузами между словами. Девушка коротко кивнула. Ее длинные тонкие пальцы в темных перчатках летали над клавишами. В тонированных защитных очках отражались строчки данных, бегущие по экрану компьютера. Точно такие же очки и черный шлем с поднятым на лоб прибором ночного видения были на Айзеке.

– Пока все идет по плану, – продолжил мужчина. – Нестеров ведет группу к «Дебрям», как мы и рассчитывали.

Девушка вновь кивнула. Затем захлопнула крышку ноутбука и, отсоединив провода, убрала в поясную сумку.

– Все готово, – объявила она.

Голос у нее был такой же, как у напарника, – неестественный и пустой. В крохотной бусине наушника беспроводной связи раздалась череда коротких щелчков – передача на двоичном коде. Айзек дотронулся до уха и прищурился.

– Люди Курского только что вошли на территорию Зоны через Юго-Западные ворота, – сообщил мужчина.

– Отлично. – Девушка отвернулась и, подняв с пола небольшой планшет, провела пальцем по экрану.

Винт наблюдательного БПЛА с негромким свистом пришел в движение, и через несколько мгновений беспилотник, оторвавшись от крыши, взмыл в ночное небо.

Айзек проводил его взглядом.

– Как я понял, этот Нестеров очень интересен «Наставникам»? – внезапно осведомился он.

– Похоже, что да. – Девушка пожала плечами. – Янус хочет, чтобы сталкер примкнул к организации. Иначе бы нас не отправили присмотреть за ними.

Бывший наемник кивнул. Дотронувшись до правой линзы своих тонированных защитных очков, он перевел их в режим инфракрасного сканирования и снова обернулся на два окна на пятом этаже дома напротив.

– Не знаю, что Янус в нем нашел… – пробормотал Айзек. – Возможно, почувствовал некую… духовную близость. Ведь они оба… предали своих братьев…

* * *

«Уазик» на полной скорости развернулся на забитой сигналящими автомобилями площади. Метрах в пятистах впереди горели два пассажирских автобуса. Яркие языки пламени вырывались из их окон, грозя перекинуться на вытекающее из перевернувшегося бензовоза топливо. Роман первым заметил искру, упавшую в черную маслянистую лужу.

– Вправо! Вправо! – заорал он, схватил руль и с силой дернул его в свою сторону.

«Уазик» занесло, колеса с левого борта оторвались от мокрого асфальта, а затем впереди вспыхнул огненный шар. С оглушительным грохотом несколько десятков машин исчезли в пламени. Во все стороны полетели горящие обломки, мелкие кусочки металла забарабанили по лобовому стеклу. Армейский «уазик», высекая бортом из асфальта искры, проехал по инерции еще пару метров, прежде чем, развернувшись на двести семьдесят градусов, остановиться на краю глубокой воронки.

Роман захрипел, пытаясь отстегнуть ремень безопасности.

– Ты жив, младший? – осведомился он, щелкнув пряжкой и повалившись на пассажирскую дверь, ставшую полом.

Осколки пластика из выбитого окошка впились в плечо. Висящий сверху Павел закряхтел, открывая глаза, и, моргая, замотал головой.

– Ах ты ж… – пробормотал он и, распахнув водительскую дверцу, вылез наружу.

Затем распластался на ставшем крышей борту и, заглянув в салон, протянул брату руку.

– Хватайся, старший, – приказал он и, стиснув зубы, потащил Романа вверх.

Бывший сержант уперся ногой в рычаг коробки передач и, с трудом протиснувшись в зазор между рулем и водительским сиденьем, выбрался наружу.

– Спасибо, – выдохнул он, опустившись на холодный металл.

Павел лишь коротко кивнул и, вытащив пистолет, соскочил на землю.

– Пошли, чего расселся? – крикнул он и, махнув рукой, побежал к обочине.

Их «уазик» оказался у самого эпицентра взрыва и теперь лежал на краю громадной воронки.

Братья пересекли тротуар и почти бегом двинулись мимо рядов гаражей в сторону кирпичного прямоугольника трансформаторной будки.

– Где все? – осведомился Роман, когда молодые люди, перескочив через невысокий заборчик, побежали по пешеходный дорожке в сторону прохода между жилыми домами.

– Понятия не имею, – пробормотал Павел, пробежав мимо распахнутой двери подъезда пятиэтажного жилого дома.

Изнутри вырывалось пульсирующее белесое свечение, по ступенькам стекала вязкая дрянь, похожая на студень.

Миновав забитые брошенными машинами дворы, братья выбежали на широкую улицу, рассеченную надвое трамвайными путями.

– О… нет… – выдохнул Нестеров, останавливаясь. – Нет. Не может быть…

Высокий семиэтажный дом был объят пламенем. Огонь вырывался из каждого окна, и его яркие неровные языки лизали растущие на газоне деревья. Густой черный дым поднимался в оранжевое небо, извергающее бесконечные потоки дождя.

Роман упал на колени. Пистолет выскользнул из его руки и с негромким плеском упал в текущий по проезжей части поток воды. Бывший сержант стащил с головы каску и, запрокинув голову назад, закричал. Словно в ответ ему раздался очередной удар грома.

Сзади, закрыв лицо руками, стоял Павел, а Роман, продолжая кричать, смотрел в низкое слепое небо…

* * *

Роман распахнул глаза и, закричав, сел на матрасе, судорожно ловя ртом воздух. Лоб покрывала испарина, пропитавшаяся холодным потом рубашка липла к телу.

Нестеров заморгал, сбрасывая остатки кошмарного видения, сотканного из воспоминаний, и пытаясь понять, где находится. Костер в металлическом контейнере давно погас, и теперь среди тлеющих углей едва виднелись крошечные красноватые точки. Квартира была погружена во мрак, и только из соседней комнаты брезжил голубоватый лунный свет. Дождь прекратился, и тишина без стука капель воды по карнизу внезапно показалась Роману пугающе гнетущей.

Сталкер попытался отыскать глазами Анну. Девушки нигде не было. Все остальные члены маленького отряда крепко спали. Владимир, широко открыв рот, громко храпел. Нестеров, стараясь не шуметь, завязал шнурки, натянул куртку и, подняв с пола автомат, двинулся к смежной комнате.

Разбухшая от времени половица скрипнула под ботинком Романа. Звук, как показалось сталкеру, было слышно по всему дому. Выругавшись, молодой человек сделал еще шаг вперед и переступил порог соседней комнаты.

Мебели не было и здесь. Только на дальней стене висела потускневшая картина с фруктами в вазе. Анна стояла у окна и смотрела на город. «Винторез» был прислонен к пыльной батарее центрального отопления.

Темные волосы девушки поблескивали в свете луны, вышедшей из-за низких туч. Роман скользнул взглядом по грациозному изгибу спины и дальше вниз по длинным стройным ногам.

– Какой пейзаж, – усмехнулся он, подойдя ближе.

Анна, вздрогнув, обернулась.

– Господи! – Девушка выдохнула. – Я чуть со страху не померла! Никогда так больше не делай!

– Не делать как? – осведомился Роман и, протянув руку, осторожно провел по щеке Дельты.

Анна подалась вперед. Губы молодых людей встретились.

– Мы так давно не целовались под луной, – тихо прошептала девушка.

– Мы никогда не целовались под луной, – сообщил Нестеров и притянул ее к себе.

Где-то совсем рядом раздался рев турбин и грохот тяжелых гусениц. Сталкеры, вздрогнув, расцепили объятия и, схватив оружие, замерли слева и справа от окна.

Улицу внизу осветил яркий луч прожектора. Со стороны Юго-Западных ворот по Ленинскому проспекту двигалась колонна тяжелой техники. Несколько БМП-2 с развевающимися на ветру доповскими флагами распихивали плоскими носами загораживающие дорогу машины. Следом за ними ехали два Т-95. Танки поднимали из луж тучи брызг и сминали под громадными гусеницами попадающиеся на пути автомобили.

Перед конвоем шли четыре солдата в костюмах химической защиты с детекторами аномалий в руках. А перед ними катила парочка радиоуправляемых роботов для разведки в условиях радиационного заражения. Маленькие четырехколесные машинки со сложенными руками-манипуляторами проезжали под днищами ржавых автомобилей, также выискивая любые подозрительные признаки.

– Десять единиц, – быстро сообщил Нестеров и облизнул пересохшие губы.

Конвой внизу остановился. Один из роботов, видимо, нашел что-то странное под одной из брошенных легковушек. Двое бойцов в костюмах ОЗК пошли проверять, в чем дело. Из люка идущего первым БМП высунулся офицер и что-то спросил. Остальные боевые машины в этот момент хищно заводили орудиями из стороны в сторону. Танки, с гудением повернув башни, взяли на прицел темные проулки между домами.