Текст книги "Смешинки от Гриши"

Папе не понравилось, что я очень долго смотрю телевизор. Мне тоже не понравилось. Я поел и опять пошёл гулять.

Был уже вечер.

Я немного погулял и – опять пожар!

На этот раз в шестнадцатом подъезде.

Из некоторых открытых окон валил чёрный дым.

Естественно, не обошлось и без пожарных.

Когда всё было потушено, я, еще несколько ребят и старух вошли в подъезд и поднялись на второй этаж, где горели две (!) двери. Весь этаж был чёрным.

Мне уже надоели эти чёрные обгорелые двери

Я вышел из подъезда и стал смотреть снаружи.

Тут я увидел, как папа выглянул с нашего балкона и рукой позвал меня домой.

Я пошёл.

Но и тут меня поджидала неприятность: на шестом этаже моего, четырнадцатого, подъезда сгорела общая дверь!!!

Пока я любовался чёрными дверями в чужом подъезде, дверь подожгли уже в нашем подъезде.

Это что, специально для меня? Чтоб далеко не ходить смотреть?

Уже всё было потушено. Дверь и один из звонков сгорели полностью, а этаж был чёрным.

Дальше я побежал с зажатым носом, потому что дым был очень густой.

Я вбежал к себе и сразу включил телевизор. А вдруг покажут наши пожары? Просмотрел все «Вести» – ни слова!

За ними были «Вести-Москва».

Я просмотрел уже полпередачи, как вдруг – звонок.

Я подумал, что это мама, и открыл дверь.

Но за дверью стоял милиционер.

Я позвал папу.

Мы поразговаривали с милиционером. Он всё спрашивал, когда и где я гулял. Я честно всё рассказал, и милиционер ушёл.

Тоже мне нашёл где искать поджогистов…

25 сентября 2003

Мешочек

Я хожу на ушу.

Занятие длится полтора часа.

И в середине занятия у нас десятиминутный отдых. В виде игры под названием мешочек.

Все становятся в круг. И начинают быстро перебрасывать друг другу маленький набитый песком мешочек. Если ты не поймал мешочек или, поймав, продержал более двух секунд – иди садись в центр круга и попытайся поймать летающий из рук в руки мешочек.

И вот мы так играли, играли…

Естественно, не обошлось и без эксцессов.

Однажды кто-то кинул мешок слишком высоко, и он, пролетев над всеми, ударился в стену. А внизу стояли какие-то маленькие фигурки… Мешок грохнулся прямо на фигурки, которые брызнули в разные стороны, как осколки от бомбы.

К счастью, фигурки не разбились. Но все, естественно, грохнули.

А тренер перепугался.

Быстренько подобрал все фигурки, и мешочек был снова в игре.

А потом кто-то кинул мешочек, но слишком высоко, и он ударился в потолок, отскочил, и… ударил пустившего его мальчишку по голове.

Все опять грохнули…

2 октября 2003

Как я покончил с ушу

Я уже прозанимался ушу полтора месяца.

И вдруг после очередной тренировки Андрей Игоревич (наш тренер), сказал:

– На следующее занятие приносите с собой полотенце.

Кто-то спросил:

– Зачем?

А Андрей Игоревич ответил:

– Будем закаляться. Обливаться ледяной водой.

Ребята подошли к Андрею Игоревичу, и один мальчик стал жаловаться:

– А я незакаленный. Мне нельзя ледяной водой. Я простужусь…

А Андрей Игоревич поставил ультиматум:

– Или будешь ходить сюда заниматься и обливаться, или не будешь ходить сюда вообще.

Мне тоже нельзя обливаться холодной водой и я, ничего не спрашивая, оделся и весело побежал домой.

Когда папа услышал про ледяную воду, он ледяно сказал:

– Как это так? Безо всякой подготовки на пороге зимы лезть под ледяной душ? Лучше сиди дома. Целей будешь. А то под ледяным душем ты окоченеешь и у тебя чего-нибудь отвалится.

И на этом домашнем совете мы решили: на ушу я больше ни ногой!!!

17 октября 2003

Папины подарки

Мой папа – репрессированный.

И поэтому, правда, не каждый год папе дают пищевые подарки.

Так было и на этот раз.

Однажды папе позвонили по телефону и сказали:

– Приходите на Паустовского, два и берите талон на пищевые подарки.

Но на Паустовского, два, папа не смог пойти, потому что у него болела голова и повышенное давление.

Поэтому он послал туда меня.

Папа дал мне записку с адресом и именем бригадира Тамары Михайловны, и я поехал на автобусе.

От автобуса я пошёл прямо, поднялся на второй этаж. Но там были лишь библиотека, видеопрокат и Интернет-кафе.

Я вышел на улицу, обежал дом и нашёл другую лестницу, по которой и поднялся вверх.

Там было несколько дверей. Я заглядывал в каждую, но везде мне говорили:

– Дальше! Дальше!

Наконец-то я вошёл в нужную дверь.

Там сидели старушки, которые весело поздоровались со мной.

Потом они дали мне желтый талончик, на котором было написано название магазина и наша фамилия.

Через несколько дней нам позвонили по телефону оттуда же, с Паустовского, два, и сказали время, дату и магазин, куда надо прийти за подарками.

И вот настал тот день.

Мы с папой встали, поели и сразу пошли.

Шли мы долго, около часа.

Нужный нам магазин «Гванда», находился на Соловьином проезде, четыре.

Когда мы перешли через Литовский бульвар и спустились ещё немного по маленькому переулку, нам сразу поплохело.

Вокруг была какая-то грязь, перевернутые скамейки, ржавые заборы… Дальше справа и слева болота…

И все время вниз…

А самое противное было в самом конце. Между домами лежала мусорная куча высотой в два (!) этажа.

Мы прошли мимо мусорной кучи и свернули направо, к «Гванде», где нам дали один тощенький пакетик.

Я заглянул в него.

Банка сгущёнки, две пачечки каких-то тоскливых печений, пачка рафинада и смехотворный тортик.

Стоило ли из-за такого тоскливого подарушка так нам мучиться?

19 октября 2003

Пасха

Каждый год в апреле или в мае христиане празднуют Пасху. В этом году Пасха попала на сегодня, на одиннадцатое апреля.

Вчера мама играла на компьютере в доисторическую детскую игру (Lines называется, если кто не помнит).

Около двадцати трёх часов мы все вместе пошли в церковь около станции метро «Битцевский парк».

Кулича мы не покупали.

Около церкви чернела целая прорва людей, из-за чего пришлось встать на бордюрчик у церковной лавки.

И в этот момент начался крестный ход.

Люди в рясах вышли из церкви с крестами в руках и один раз обошли вокруг церкви.

Как только они это сделали, подавляющее большинство народу (в основном молодежь) ушли. Остались только старухи и старики, которые кричали:

– Воистину воскрес!.. Воистину воскрес!..

Мы тоже ушли.

Утром я с мамой поехали в гипермаркет «IKEA» и купили там много чего по мелочи для дома.

А к вечеру ближе мы все втроём отправились пешком в лесопарк около нашего дома. Мимо корпусов санатория «Узкое» спустились к четырем прудам.

Пролезли в дырку в заборе…

Слева, по дороге, ехали на велосипедах мужчина, женщина и девочка. Мужчина ехал на нормальном велосипеде, а женщина и девочка на несчастных подделках Люберецкого, если можно так выразиться, завода под названием «Stels». Только девочка на розовом, а женщина на зелёном.

На дороге была большая лужа… Нет, это была не лужа. Таял снег, и вода из третьего пруда широкой полосой переливалась через асфальт дороги в пруд пониже.

Мужчина и женщина уже проехали воду. Девочка ехала за ними.

И как раз посреди воды с её велосипеда соскочила цепь.

Девочка остановилась, ноги опустила в ворчливый поток и крикнула:

– У меня цепь слетела!

Она кое-как вброд перешла воду, достававшую ей до щиколоток.

С охами родители стали надевать цепь, но так и не надели.

У меня дома киснет на кухне такой же велик, только синий, и у меня тоже постоянно соскакивала цепь.

Папа понял, что купил в прошлом году мне хлам и пообещал купить нормальный велосипед.

Мы пошли вверх по дороге, к церкви.

Торжественно шла служба.

И мы, сняв шапки, вошли в церковь.

Мама купила каждому по свечке, и мы – каждый сам! – зажгли их, вставили в подсвечники и прошли немного вперёд.

Впервые в жизни мы всей семьёй ставили свечи.

В церкви везде висели иконы, под потолком была очень красивая люстра.

Пел церковный хор.

Все слушали церковное пение и молились. А мы не молились. Мы не умели. Мы только смотрели бессильно на всех и слушали. И папе, и маме и мне было стыдно, что мы не умели молиться.

Я вспомнил, как мама рассказывала, когда шли к службе. Раньше, в чёрное советское время, наказывали тех, кто ходил в церковь. Исключали из комсомола, выгоняли даже с хорошей работы. Мама и папа не могли тогда ходить в церковь. А где они могли научиться, как молиться?

В церкви горело-потрескивало много свечей. Было душно.

Первым к выходу пошёл папа.

Но он не сразу вышел. Он свернул влево, подошёл к красивому ящику, на котором сверху было написано: «Для пожертвования на церковные нужды». Папа быстро сунул руку в карман, похоже, взял все деньги, что были в кармане, и пропихнул в щёлку в ящике.

Мы с мамой постояли в церкви ещё с полчаса, послушали пение и вышли.

Грустный папа сидел на скамейке у входа в церковь.

11 апреля 2004. Воскресенье. Пасха.