Текст книги "Кости"

– Ты хоть иногда на свет появляйся. Снаружи можно погреться у костра.

– Мне и здесь хорошо, – лекарь пригубил свою флягу. Пахнуло спиртом.

– Расскажи мне, что ты знаешь о пленнике. Кто такой? Откуда взялся? В отряде какую только чепуху не несут.

– Я-то тебе расскажу, а вот ты помалкивай, понял? Не то с меня, а заодно и с тебя капитаны шкуру сдерут.

– Не волнуйся. Я не особо люблю трепаться с остальными.

– Хорошо. Ну вот как дело было. Фосса прислал за мной, чтобы я осмотрел поганца. Ну я, конечно же, сразу к ним. Не откажешь ведь капитану, сам понимаешь. Стоят. Значит, они там с этим купчишкой… Как же его там? – лекарь начал пощелкивать пальцами.

– Дитхельм.

– Во! Точно. Стоят, значит, и хлопочут, мол, дикарь этот не из простых, а какой-то там вождь снежного клана или что-то такое. Вроде как отобрали у дикаря власть и бросили к нам на убой. Купец-то северянский с ним чего-то там бормотал на своем языке, нам переводил, а вот варвар только скалился. Дитхельм ему объяснял, что вот врача ему, мол, прислали, меня то бишь, осмотреть как полагается, а тот все вертится да скалится. Потом шкуру с себя он сорвал и в клетку бросил, что я аж отшатнулся. Гляжу я на него под светом факела, а тело-то его все в рубцах, укусах и царапинах.

– И что? – спокойно спросил Клод.

– А то, что такие раны обычно не заживают. По крайней мере, на человеке.

– Колдовство что ли? – усмехнулся наемник.

– Смейся, смейся. Да вот скажу тебе, что варвар этот в грудь себя бил и клялся, что он – не кто иной, как повелитель волков этих. Скоро, кричал, отомстит своим клановьим врагам и нас всех изведет.

– Я по пьяни и не такие бредни слышал.

– Послушай, ты сам ко мне пришел. Я говорю все, как есть, – недовольно буркнул Говорун.

– Ладно, а что дальше было?

– Вот тут, дорогой друг. Мне бы и вправду лучше пьяным тогда оказаться. Глядишь, и глазам бы своим не поверил. Каннибал, видимо, как и ты, устал слушать его россказни и приказал Кулаку заколоть дикаря. Вот если бы у него было копье, то может быть…

– Так что случилось?

– Клетку он открыл, значит, а дикарь его как схватит, да как вцепится своими челюстями в его горло. Капитаны за палицы свои схватились, а дикарь здоровенным волком обернулся, сцапал на дорожку еще и купчишку и скрылся в налетевшей зимней вьюге.

– Не делай из меня дурака, Говорун.

– Знал ведь, что не поверишь. Но более честного слова ты больше ни от кого не услышишь.

– Ты по этой причине только и сидишь в повозке?

– Екнуло все же у тебя? Правильно, что задумался. Да. Я не выхожу из-за волка и его стаи. Уверен, скоро они объявятся, – лекарь глотнул из фляги и сморщился. – Может, партейку в кости?

– Нет. Торговца-то нашли?

– Да кому он теперь нужен? – отмахнулся старик. – Скоро его люди начнут задавать вопросы. Будут с тревогой искать своего господина. В повозках ведь едет немало жителей Нортгарда. Вот скажи мне, Клод, как считаешь, что будет дальше?

– Не знаю.

– Вряд ли мы вернемся в город, чтобы вернуть караван с его содержимым. В Сиене ведь ждали определенного человека, а его вдруг не стало. Сами мы уж точно торговать не будем. Остается только одно…

Дальнейший план, составленный и продуманный капитанами, передавали тихим шепотом от костра к костру. Кому-то приказ нравился, а кто-то не на шутку встревожился, но не решался озвучивать свое мнение по этому поводу. Вести быстро разлетелись по всему каравану, и к полудню, когда солнце стояло в зените, наемники тушили костры, сворачивали палатки, готовые к выполнению поставленных приказов.

В полдень, в заснеженной пустыне просияло, под ногами засверкал снег, мороз сковал румяные лица. Самым благоприятным было то, что стих злой и смертоносный ветер. Люди Нортгарда, в основном мелкие торговцы и их семьи высунулись из карет, повыходили на улицу вдохнуть свежего воздуха. Вскоре приказ был приведен в исполнение.

Вдоль каравана мчался Каннибал. Его лошадь была сильной и выносливой кобылой, но даже на ее фоне капитан казался скачущим слоном в седле. Командир широко улыбался, размахивая в воздухе палицей и кричал:

– Режь! Режьте всех!

***

Клод спустился на первый этаж таверны. Он оставил на прилавке горстку медяков, достал из-за стойки небольшой бочонок, поставил его на стол возле погасшего камина. Наемник налил себе кружку эля, раскурил трубку и смотрел на почерневший от копоти и гари очаг. В голове он слышал крики.

***

– Чего застыл, рыцарь? Нам еще ентих троих выгрузить надо, – сказал Бабош.

Клод смотрел на маленькую нежную женскую руку, свисающую с повозки. По тонкой ладони стекала теплая кровь. В начале каравана еще слышались предсмертные крики загнанных в западню ни в чем неповинных людей.

– Сам все сделаешь, – огрызнулся Клод.

– Ошалел, что ли? Ты кем себя возомнил? Выгружай, я сказал!

Клод стиснул рукоять обагренного горячей кровью меча и ткнул его острием болтливого наемника в живот, отчего тот даже хрюкнул. Потом Бабош закатил глаза и обмяк.

– Тебя за это вздернут, сволочь! – Малк обнажил два коротких меча и зашагал на Клода.

Он выбросил правый клинок вперед, Клод рубанул по куску стали и первый меч вонзился в снег. Не дожидаясь, старый вояка ударил вторым мечом, который Клод пропустил мимо руки, зажав его подмышкой, стиснув острую сталь кольчугой, а потом он ударил коленом Малка в пах, и тот разжал ладонь, выпустив рукоятку короткого клинка. Бывший рыцарь взмахнул своим мечом и разрубил Малку горло.

Осталось несколько минут, прежде чем сюда явится следующий уродец. Отряд наемных солдат с не самой лучшей репутацией теперь еще и грабит караван своего нанимателя… Нет. Так больше нельзя. Слишком много грязи в моей жизни, слишком много…

Пусть эти звери побираются краденым и убивают беззащитных. Мне этого хватило. Сам ведь и не лучше… Может, еще и не поздно что-то изменить…

Клод услышал приближающиеся шаги и голоса. Поспешно он забрался в повозку и укрылся пледом.

– Гляди! – удивленно произнес голос.

– Вот те на! Бабоша с Малком положили!

– Небось среди торговцев и воины были?

– Надо сержанту рассказать. Смотри, удары какие отточенные.

Снова раздались шаги, захрустел снег, солдаты отдалялись. Клод повернулся на другой бок и увидел красивое бледное девичье лицо с застывшими от ужаса глазами.

Бедная наивная девочка. Возможно, твоя семья наконец решилась покинуть этот проклятый край, или твой отец взял тебя с собой посмотреть дивный мир, но ты лежишь здесь, рядом с человеком, который погубил все твои надежды на будущее.

Наемник осторожно выбрался из телеги с другой стороны обоза и растворился в толпе его собратьев-убийц, которые рылись в каретах и прицепах, собирая все самое ценное. «Шестипалые» перетащили ценный груз к себе в телеги и отцепили опустевшие за ненадобностью, усадив вместо кучеров своих людей. Отряд двинулся в путь.

Около недели небольшой обоз пробирался через заснеженные пустоши на юг. Переход был не из легких, и не только погода была тому виной. Когда отряд несколько раз останавливался в пути на ночлег, то солдаты удачи подвергались нападению волков. Свирепые хищники утаскивали во тьму наемников, чей костер затухал под гнетом холодных и долгих ночей.

После нескольких подобных нападений командиры больше не тормозили колонну. Спать головорезам теперь приходилось на ходу, а мороз понемногу одолевал самых слабых из них. Клод шел впереди отряда, немного поодаль командиров, и прислушивался к их разговорам.

– Знаешь, о чем я все раздумываю, Каннибал? – спросил Рябой.

– О чем же? – ответил капитан.

– Правильно ли мы поступили? Если северяне сообщат южным лордам о нашем разбое, то вполне может случиться так, что у границы нас встретят огнем и мечом.

– Что ты такое бормочешь, Рябой? Какой разбой? – усмехнулся капитан.

– Не понимаю.

– Каннибал говорит тебе, что на караван напали варвары. Мы отбивались всеми силами, но нам пришлось отступить, – медленно протянул Фосса.

– Вот именно! – Толстяк радостно хлопнул в ладоши.

– Вон значит оно как, – задумчиво сказал Рябой.

– А что случится, когда они найдут тела? – обеспокоенно спросил Крушина.

– На тракт нескоро ступит нога человека. Непогода сильна, и она убивает людей не хуже зверья, поэтому горожане побоятся отойти от своих теплых очагов. Волки подчистят наши следы. Зима здесь суровая для хищников, а значит, ими постоянно движет неутолимый голод. Они на том месте и костей не оставят, – просипел Фосса.

– На самом деле все равно, что будет. Плевал я на этих северян! – Каннибал радостно вскрикнул. – Даже если они додумаются, что там произошло, то южане им не помогут. Сколько лет они воюют друг против друга? Десять? Двадцать? Не им диктовать южным правителям свои требования.

– Ага. А еще мы можем снова наняться к святошам, – пропищал идущий рядом со всадниками Язва.

– Мы поплывем на восток, как только сбудем весть товар. Я хочу снова побывать на родине, – сказал Фосса.

– И почему я узнаю об этом только сейчас, братец? – с интересом спросил Каннибал.

– Потому что я только что об этом подумал.

– Почему бы и нет? Всегда хотел побороздить дюны Карсканы, – сказал Рябой и ухмыльнулся.

– А еще было бы неплохо сдобрить пески чьей-нибудь кровью, – поддакнул Крушина и гоготнул.

Через несколько часов впереди снежных бесплодных земель показались опушки хвойных лесов, а это значило, что наемники почти выбрались с промерзлого севера, добравшись до границы.

– Представьте себе лицо того надутого кретина, – заговорил Крушина. – Когда-то я был одним из вас, скитался по свету и продавал свой меч, – с наигранной важностью говорил лейтенант.

– Задницей этот шут торговал, – Рябой хрюкнул.

Все командиры, кроме Фоссы, засмеялись.

– Наверняка уже подсчитывает выручку с товаров, – сказал Каннибал.

Они снова расхохотались.

– Похоже, старине придется позабыть о своей пенсии, – гоготнул Крушина.

– Достаточно. Велите бойцам разбить лагерь возле дороги, когда мы дойдем до опушки леса. Нам всем нужен отдых. Через пару дней мы уже будем на юге.

– А потом доберемся до Сиена! Возьмем себе отличный корабль, вина и шлюх и отправимся на восток! – восторженно проговорил Каннибал.

Рябой оглянулся, посмотрел на Клода и остальных солдат.

– Чего вылупились? Замерзли? – Он мерзко хохотнул. – Ничего, скоро разобьем лагерь. Язва! Прикажи охотникам настрелять свежей дичи! Тошно уже жрать одну солонину, – закончил лейтенант и сплюнул.

– А ну-ка живее двигайтесь, остолопы! – разорался сержант. – Где охотники, мать вашу!?

К вечеру лагерь уже был готов. Наемники радостно поглощали свежую оленину и пили, как они называли, трофейную медовуху, которой они разжились в неравном бою. Оживленная болтовня о возвращении на юг вместо контракта с северным купцом все сильнее вдохновляла солдат. Они уже давно позабыли о том, как порезали невинных людей, словно скот.

Самодовольные и сытые псы войны. Теплые края ждут их возвращения. По их разговорам можно было судить, будто на границе их заждались распутные девки, веселые пьянки и новые контракты.

Прошло несколько часов. Над лесом взошла полная луна. Она осветила белоснежные верхушки деревьев. Недалеко от лагеря послышался протяжный волчий вой, потом еще один и еще. Север не желал отпускать гостей без прощального подарка.

Из черной чащи вышло несколько полуголых лохматых дикарей. Их лица были покрыты угольной краской, а глаза горели красным светом.

– Вы только гляньте! Грозные дикари пожаловали на огонек. – усмехнулся один из охотников у костра.

Он поднялся с места, натянул тетиву лука и пустил стрелу в варваров. Наконечник вонзился в бедро дикаря, но он только оскалился, даже не шелохнувшись. Из лесу вышло еще несколько дикарей, потом их стало вдвое больше, и все они грозно скалились, рычали, как звери загнавшие свою добычу.

Рядом с костром охотников появились Язва и новый сержант, которого звали Рогатым, из-за вычурного шлема с широкими стальными бычьими рогами. Наемники словно и не заметили исчезновение Кулака, либо делали вид, что не обратили внимание, но сейчас это не имело никакого значения.

Младшие командиры грозно призвали наемников строиться в боевой порядок. Копейщики встали первой линией, за ними – стрелки, а по флангам – пехотинцы с мечами, булавами, топорами и прочим. Кто-то даже додумался нацепить на руки шипованные кастеты.

Во главе появившихся варваров больше всех выделялась троица вожаков. Они раскрасились красной краской. Двое из них были седыми стариками, а третий… третий когда-то был пленником наемного отряда. Видимо, молодой и напористый волк смог заслужить почтение своих старейшин.

Клод вспомнил Говоруна, который так ни разу и не вышел с крытой повозки. Наемник смотрел на горделивые и довольные лица вожаков.

Похоже, у кого-то намечается пирушка… – припомнил слова сержанта Клод.

В ночной тиши зазвенели тетивы, в воздухе засвистели болты и стрелы. Копейщики выставили перед собой копья, фланговые бойцы обнажили свое оружие.

Вмиг варвары обернулись белыми гигантскими волками, и стая с рыком бросилась на наемников. Строй отряда «Шестипалых» дрогнул от увиденного, на лица солдат пал ужас. Звери с легкостью перескочили первые ряды воинов и принялись рвать на части людей. В воздухе засмердело испражнениями. На губах Клод почувствовал привкус металла. На его глазах разорвали Рогатого, кровь которого окатила его с ног до головы.

Воины в ужасе бросали свое оружие и с криками кидались в бега. Карету лекаря перевернули, и Говорун в страхе все же выполз из своего убежища. Не прошло и секунды, как его голова слетела с плеч от мощного удара мохнатой когтистой лапы.

Каннибал и Фосса отбивались от хищников своими коваными палицами. Клод впервые увидел на безмятежном лице тощего капитана страх.

Череп одного из волков треснул и брызнул кровью, когда толстый капитан ударил зверя палицей, но подоспевший волчий соратник разорвал Каннибалу брюхо и растащил его внутренности по округе. Фосса с яростью опустил свою палицу на волчью пасть и ринулся бежать к своей брыкающейся от страха лошади.

Лейтенанты отряда отступали к повозкам и сгоняли струсивших людей в группы, заставляли отбиваться, но вскоре прыщавая голова Крушины оказалась в пасти зверя, а Рябого придавила туша его убитой кобылы, которая была на привязи, пока волки не добрались и до нее.

Солдаты жались под колеса телег, волки их оттуда тащили, вонзив свои клыки в их плоть. Язву схватило сразу четверо волков, которые вцепились в его конечности зубами и рванули в разные стороны, казнив горластого сержанта, который в последние минуты жизни безумно смеялся.

Клод в потоке ругани и криков бежал за уцелевшим капитаном. На бегу он несколько раз резанул мечом по волчьим шкурам, услышал их скулеж. Удирающий солдат с шипастыми кастетами в руках с разбегу снес наемника, и Клод свалился в груды трупов, но неприятное падение спасло его от окровавленной безумной пасти пронесшейся над ним, а вот толкнувшего не спасло. Клод поднялся с окровавленной снежной насыпи и снова побежал.

Удирающий со всех ног капитан добрался до привязанного коня и принялся разматывать узел брыкающегося жеребца. Когда ему опостылело, что у него не получается успокоить коня, капитан в ярости ударил животное кулаком по ребрам, а в ответ схватил удар копытом. Его позолоченный нагрудник смялся, и Фосса упал тяжело задышав. Клод подоспел вовремя, скакун едва не оторвал деревянный столбец телеги. Он уже почти взобрался на коня, но за его ногу уцепился капитан.

– Помоги… Спаси…

Клод посмотрел на командира с презрением. Он вдавил ногой сияющий нагрудник сильнее, сорвал с его пояса кошель и сплюнул, оседлал коня под крики Фоссы, обрубил привязанную веревку и помчал вперед, постепенно скрываясь в объятиях снежной бури.

***

Наемник задумчиво втягивал трубку, табачный пепел слабо мерцал в темной комнате. Он допил остатки эля и поставил кружку на стол.

Надо же… Один выбрался оттуда. Добрался до границы, потом и до Гарвила. Капитан, конечно, молодец, что взял предоплату с купца. Этих денег мне хватило на зимовку и даже после нее. До сих пор ведь с его кошелька расплачиваюсь. Слишком долго я топил эти воспоминания пойлом, а сейчас вот вспомнил, и на душе прям легче стало.

Клод довольно улыбнулся, сжимая зубами трубку.

– Все кончилось…

– Стало быть, ночь уже прошла, милсдарь? – позади наемника появился заспанный Бернхард. – А вы чего у холодного камина сидите? Сейчас полешек подкину, и сразу теплее станет. Скоро и Марильку подниму. Вмиг завтрак вам состряпает, – зевая, говорил трактирщик.

– Не нужно. Я, пожалуй, еще отдохну, – тихо сказал Клод.

– Как скажете, господин.

Наемник поднялся по ступеням, зашел в свою комнату и лег на постель. Он забылся крепким сном, и даже первые лучи солнца, пробравшиеся через окно, не смогли его потревожить.

Глава 9

Улицы Бьялдарга пустовали в позднее время суток, честные горожане находились в своих теплых постелях, либо напивались в кабаках. Фигура в черном плаще резво вынырнула из-за угла, покрытого мраком дома. Перебежав улицу, силуэт затаился в тени соседнего здания. Распахнулась дверь трактира. За порог вышел поддатый рыцарь в кольчуге. Не церемонясь, он спустил свои портки и начал справлять малую нужду за порогом. Из-за его спины, помимо музыки, доносился громкий смех мужчин и женщин. В руках тени появился сверкнувший острым лезвием изогнутый кинжал. Человек в черном прижимался к стене и ждал, когда воин попадется в его паучьи сети, но, похоже, пьяный рыцарь совсем не собирался захаживать в темный переулок, поэтому его пришлось поторапливать.

– Животное, – прошипела тень.

– Чего? – захмелело проговорил солдат.

Слившийся с тенью человек ждал, не говоря больше ни слова.

– Кто здесь? А ну вылазь, собака, коли такой смелый! – рыцарь натянул портки, достал из ножен меч и захлопнул за собой дверь трактира, идя в закоулок навстречу судьбе.

Он прошел в беспросветный уличный пролет, испещренный паутинами и грязью, намного дальше, чем предполагалось убийцей, тем самым полностью закутавшись в черные и ядовитые сети убийцы.

Из темноты вышел наемник. Он шел вслед за воином, не издавая не единого звука. Когда обозленный рыцарь отчаялся найти незримого обидчика, он убрал свой клинок в ножны на поясе и, шатаясь, побрел обратно в кабак пить и щупать крестьянских девиц, не обращая внимания на появившегося перед ним человека.

Черная тень молниеносно нанесла удар в массивный живот, вспорола кольчугу, тонкие железные звенья расступились перед орудием смерти, потекла алая кровь. Рыцарь что есть мочи заорал, музыка в трактире резко стихла, в проулок побежали люди. Убийца встал за спину рыцаря, не вынимая нож из его брюха.

– Этельред! – вскрикнул появившийся, другой собрат-рыцарь. – Отпусти его, мерзавец!

Позади солдата вышли еще несколько воинов с мечами в руках.

– Ты заплатишь кровью, если не выполнишь мое требование! – закричал рыцарь.

– Хм.

Убийца издал короткий смешок и вспорол живот Этельреда. Рыцарь кричал недолго, но очень громко.

– Убить его! – вскричал воин, и рыцари понеслись в атаку.

Тень в плаще оттолкнула от себя безжизненное тело и растворилась черным туманом в ночи, оставив преследователей в недоумении.

***

Человек в капюшоне и вымокшем черном плаще сидел недалеко от камина, дожидаясь заказчика. Он перебирал пальцами серебряную монету и без интереса рассматривал пустующий зал таверны. В трактире и не могло быть посетителей, ведь Хьярти явился к самому рассвету. Лишь один пьяница мирно сопел за прилавком, но он был не в счет.

Сонный кабатчик уткнулся локтями в стойку и положил голову на сцепленные ладони, прикрыв глаза. Сегодняшняя ночь была полна гостей, и усатый хозяин весь вечер носился с подносами, но спать он все же до сих пор не лег, так как в его заведении все еще был посетитель.

Открылась дверь, и в трактир зашел знатный вельможа в багровом кафтане с золотой цепью на шее. Хозяин кабака резко оживился, приведя себя в чувство.

– Ваше благородие…

– Прошу Вас, не отвлекайтесь от своих дел. Я совсем ненадолго, – высокомерно и с улыбкой проговорил вельможа. – Отдыхайте.

Феодал прошел к столу наемника и сел рядом с ним.

– Умилостивил ли ты нашу мать?

Хьярти отбросил свой плащ, сдвинул рукав кожаной куртки и показал на предплечье яркую черную метку.

– Значит, дело ее живет. Наше братство растет и набирает силу. Чем меньше при дворе будет значимых подвижников Агемона, тем больше вероятность того, что дорогая Лумора одарит нас своей силой – вечной жизнью.

Наемник молча протянул ладонь.

– Да, да. Безупречная работа, и, конечно, сильная вера требует взносов в благое будущее. Кто знает, может, в скором времени золото потеряет свою ценность.

Дворянин вложил в руку Хьярти пригоршню сияющих монет. Наемник ссыпал деньги в свой кошель на ремне и положил руки на стол.

– А что, если на том свете души продолжают торговаться друг с другом за деньги? – вельможа усмехнулся. – Говорят, что цари древности приказывали хоронить их вместе с золотом, слугами, женами и наложницами. О времена! О нравы!

Феодал глубоко вздохнул. Хьярти раскурил трубку и откинулся на спинку стула.

– Ловко же ты порезал эту свинью. Бесславная смерть Этельреда Отважного, героя войны, в грязном и помойном переулке. Главное, конечно, то, что его последователи видели, что происходит с благородными выскочками, которые решаются продать свою верность чужому королю. Он ведь за дворянский титул был готов променять свою страну! – Вельможа ударил кулаком об стол.

Наемник испустил струю дыма и начал плавно покачиваться на стуле.

Дворянин недоверчиво оглянулся на сонливого трактирщика, а потом повернулся обратно к собеседнику и шепотом заговорил:

– Необходимо разобраться еще с одним противником нашего дела. Заказ, как и всегда, идеологического характера. От него зависит жизнь нашего культа. Некто по имени Марквард де Ленмор, прозванный на западе Великим, стягивает верных вассалов с опытными военачальниками для завоевательного похода. Поговаривают, что, еще будучи кронпринцем, он отравил собственного отца и убил старшего брата-наследника на охоте. Этот прохвост готов пойти на все ради власти. Не знаю, откуда у него столько золота, но знаю точно, что по миру глашатаи разносят слухи о весьма прибыльных контрактах, на которые стекаются наемные мечи континента. Затевается что-то крупное и доселе немыслимое, и как только лед на реках растает, а снег сойдет с наших земель, то могучий враг начнет свои кровопролитные войны. Однако есть еще время остановить это безумие.

Хьярти поднял брови и с усмешкой посмотрел на вельможу.

– Почему это вызывает у тебя улыбку? Думаешь, обычное дело? Конечно-конечно, так ведь каждую весну бывает. Короли и князья ведут свои войны, но в этот раз все по-другому. Подумай вот над чем. Север и Юг из-за своих раздоров ослаблены. Да, мы усмирили этих недоумков, но эта война обошлась нам слишком дорого. Тем более удерживать захваченные территории тоже нелегко. Гарнизоны требуют платы за сохранность суверенных границ юга. На востоке тоже не все так гладко… Какой-то новый кровопийца зарезал тамошнего верховного правителя и разделал на куски всех его наследников. Династии больше нет. Хаос и раздор, друг мой. Это ведет к упадку хрупкого мира. Я совсем не удивлюсь, если скавры тоже в скором времени выступят на материк, собрав силы, чтобы оторвать кусок и себе.

Наемник выпустил дым и тяжело вздохнул. Это означало лишь то, что дворцовые интриги его вовсе не интересуют, и на самом деле уже можно переходить к деталям нового заказа.

– Я знаю, знаю, что политика тебя не волнует. Просто мне нужно было кому-то выговориться, а лучшего собеседника, чем ты, я не знаю. Люди в основном любят болтать, сорить словами, постоянно перебивать, а ты совсем немногословен.

Хьярти махнул рукой, чтобы феодал продолжал, если так хочется. Потом он щелкнул пальцем трактирщику. Хозяин таверны вынес к столу гостей две наполненные кружки.

– Наше положение затрудняется. Мы окружены врагами, южный королек-святоша все еще на троне, но это пока… Старейшины культа огорчены состоянием дел. Слишком долго готовился переворот на юге. Долгие годы наши мудрецы воспитывали нового наследника для трона, а теперь ко всему прочему на материке появляется захватчик, способный уничтожить все наши планы, захватить земли, и кто знает, возможно нацепить на голову императорскую корону. Это не дело… Лучшим решением в такой непростой обстановке будет избавление мира от мерзкого ублюдка, и желательно его приближенных тоже. Пусть все они окажутся на той стороне и послужат нашей дорогой матери на ее одре. Давай выпьем за успех нашего дельца!

Знатный заказчик поднял кубок.

Наемный убийца поднял глиняный кубок, а потом выпил его содержимое. Он посмотрел в глаза нанимателя и постучал пальцами по столу. Его по-прежнему интересовали детали нового заказа.

– Наймись на службу к этому узурпатору. Не знаю даже, присоединись к одному из отрядов наемников, что ли. Выведай его планы, а потом избавься от него и его свиты. Пусть это будет громко и изощрённо. Было бы славно, если это произойдет при множестве свидетелей. Военная кампания нового лже-императора должна захлебнуться в собственной крови, так и толком не начавшись. Понимаю, что это может статься трудной задачей, но прошу тебя, не тяни. Пусть паршивец почувствует свое превосходство в этой войне, расслабится, а потом ты вонзишь нож в его поганое сердце! Когда ты выполнишь это задание, то отчитываться будешь уже не мне, а нашим жрецам. За такие заслуги они наверняка примут тебя в круг. Я уверен в этом. Вполне возможно, что в скором времени ты будешь давать мне поручения, сын смерти.

Когда придворный советник покинул трактир, Хьярти положил на стол несколько монет, надел черный плащ, скрыв лицо за массивным капюшоном, и оставил захудалую лачугу Бьялдарга.

Оседлав своего коня, наемник оглядел мрачные дома и стены города. Взглядом он проводил несколько военных патрулей и выехал за городские ворота на тракт, где погнал коня по истоптанной грязной дороге.