Текст книги "Королевство смерти"

5

Помещения «ККК» – Компании Карла Келлермана – располагались на Баттери-Плейс. Они занимали весь тринадцатый этаж здания, окна которого с запада и с юга смотрели на гавань. Зеленовато-серая статуя Свободы, высясь над проливом, в это утро провожала прощальным взглядом «Куин Элизабет», которая, тая в горячей дымке, направлялась к родным берегам. В утренней жаре звучали колокола на паромном причале Статен-Айленда, напоминая бесконечный церковный перезвон. Слева лежал Губернаторский остров с его старым каменным фортом, красными кирпичными казармами и светло-зеленым административным зданием. В гавани прямо под окнами «ККК» сновали лихтеры с грузовыми машинами на борту; их упорно толкали или тащили буксиры, причальные брусья которых были обложены резиновыми шинами. К югу просматривались очертания массивного здания терминала Буша в Бруклине, сухие доки, строения нового причала. Под этими окнами ежегодно проходили сто пятьдесят миллионов тонн груза, доставляемого по воде, тридцать шесть миллионов тонн иностранных товаров, что приходили на борту двенадцати тысяч судов, плававших под флагами более чем ста шестидесяти тысяч судоходных компаний. Половина кофе, потребляемого в Соединенных Штатах, проходила под этими окнами, направляясь к одному из полутора тысяч пирсов, молов и причалов гавани; четверть всего сахара, чтобы подслащивать этот кофе; шестьдесят шесть процентов всей резины и девяносто шесть процентов медной руды. На расстоянии дальности свистка от этих окон раскинулись многие из могучих промышленных комплексов, выпускавших станки, химикаты, лекарства, бензин, рельсы и подъемное оборудование, смазочные масла, жиры и другие товары. На том же расстоянии от «ККК» тянулись ввысь здания грузоэкспедиторов и таможенных брокеров, морских терминалов и пристаней, складов, ангаров и других стивидорских фирм, подобных «ККК», хранилища тяжелого подъемного оборудования; в затоне стояли баржи, буксиры и плавучие краны для разгрузки лихтеров; здесь же располагались портовые службы обеспечения и ремонта судов, а также оптовые рыбные и овощные рынки.

Перед глазами Мейсона простиралось «маленькое королевство» Рокки Мадженты. Через часть порта-колосса, которую контролировал Маджента, проходили миллионы и миллионы долларов. Участок Рокки был одним из самых богатых кусков этого сказочного пирога.

– И вы серьезно считаете, мистер Траск, – сказал длиннолицый человек, сидящий за широким столом, – что Рокки Маджента или любой, кто по локоть запустил руки в мешок с золотом, позволит, чтобы его беспокоило жужжание такой мошки, как вы?

Мейсон, который располагался лицом к столу в кресле с высокой спинкой, не мигая смотрел на Карла Келлермана. Президент «ККК» был человеком без возраста, хотя Уард намекнул Мейсону, что тому уже за семьдесят. Он источал несокрушимое жизненное здоровье. Его волосы, или, точнее, остатки их, были коротко подстрижены. Взгляд светло-голубых глаз, хотя в них постоянно плескалось веселье, отдавал ледяным холодом. Когда он улыбался, были видны его белые крепкие зубы, из которых он почти не выпускал черенок трубки. На столе перед ним находилась длинная подставка, хранившая пару дюжин других трубок. Штук десять из них лежали перед хозяином, который ершиком прочищал их черенки. Еще столько же стояли в ряд перед Келлерманом, уже набитые табаком. Две трубки, наполненные пеплом, лежали в большой медной пепельнице. На стене за блестящей головой хозяина тянулся ряд фотографий. На одной из них запечатлена немецкая субмарина, команда которой выстроилась на палубе. Ее командиром являлся Келлерман, который тогда был на сорок лет моложе, – пройдя две мировые войны, он сохранил свою улыбку. Так объяснялось прозвище, под которым его знали друзья и враги в гавани, – Подлодка. Здесь же находился фотопортрет с автографом покойного адмирала фон Тирпица, а также изображения других фигур, хорошо известных в политической жизни страны, – бывшего мэра Нью-Йорка, вице-президента Соединенных Штатов, бывшего министра юстиции, в свое время вовлеченного в известный скандал с военно-морским флотом. Подлодка Келлерман был допущен в высокие сферы и вращался в них.

Он поднес зажигалку к третьей за утро трубке.

– Я пытался изложить вам некоторые факты из жизни порта, мистер Траск, ибо меня не покидает ощущение, что из-за непомерной глубины вашей личной трагедии, которая обрушилась на вас в последние сутки, вы потеряли представление о размерах капиталов, что стоят тут на кону. – У него был уверенный молодой голос, с легким немецким акцентом. – Я принял вас и выразил готовность поговорить с вами, поскольку об этом попросил ваш друг Уолтер, но вы должны перестать витать в облаках, мистер Траск. За все сорок лет, что я провел в порту, никто еще не приходил ко мне с такими фантазиями. Это детские штучки, мистер Траск. Нет-нет. Сидите. Я вам все объясню. Я даже готов слушать вас и дальше. Но прежде, чем двинемся хоть на шаг вперед, я хочу, чтобы вы расстались со своими иллюзиями. Так будет легче для нас обоих.

Уард, рассказывая Мейсону о Подлодке Келлермане, не имел представления, как с ним встретиться. Встречу удалось организовать Максу Уолтеру, который провел репортером в порту почти столько же лет, сколько и Келлерман.

– Посмотрим, что я о вас знаю, мистер Траск, – блеснув ослепительной улыбкой, сказал Подлодка. – Внезапно к вам подвалил успех как к писателю. Вы были репортером в радиокомпании «Юниверсал». Вы – сын и брат полицейского. Холостяк. За последние два дня вы стали жертвой тяжелых трагедий. Вы полны ненависти и считаете, что я также полон ею. Так. А что вы знаете обо мне, мистер Траск?

Мейсон облизал губы.

– Во время Первой мировой войны вы были командиром подводной лодки. И вы возглавляете одну из самых больших стивидорских компаний в гавани.

– Вы хоть понимаете, что это значит?

– Вы заключаете контракты на выполнение работ с капитанами, суда которых надо погрузить или разгрузить.

– Как просто! А? – расплылся в улыбке Подлодка. Он выбил трубку о пробковый шарик в центре медной пепельницы и взял свежую трубку. – Значит, мне надо договариваться о работе и нанимать на нее людей – водителей, чтобы доставлять груз на пирс или увозить с него, с железной дорогой, с фирмами, у которых баржи и буксиры, даже порой с аэропортами. Я имею дело более чем с двадцатью причалами. И все должно идти гладко и четко – в противном случае меня ждут большие убытки. Постоянное круговращение. Вы понимаете, о чем я говорю?

– Да.

– Это собачья грызня, мистер Траск. Она идет день и ночь. Я должен обольщать, подкупать и уговаривать капитанов, чтобы они швартовались у моих пирсов и пользовались моими услугами. Тем же самым мне приходится заниматься, чтобы люди исправно выполняли мои контракты. Это мир конвертов, мистер Траск.

– Конвертов? – рассеянно переспросил Траск. Его мысли витали где-то далеко.

Подлодка хмыкнул:

– Конвертов с листьями салата латука, мистер Траск. С такими длинными, продолговатыми зелеными листьями. Мы вручаем их по поводу Рождества, и Дня матери, и Дня отца, и вообще без всякого повода. И вот что они обеспечивают мне – время! Вы будете удивлены, узнав, кто получает их. Капитаны? Да. Профсоюзные лидеры? Да. Но кроме того, дешевая шпана, головорезы, ростовщики и полиция – для того, чтобы они не мешали мне крутиться. А самый большой конверт – с целой головкой латука, мистер Траск, – поступает Мадженте, который контролирует район с моими пирсами, и Иксу, в ведении которого другой район с моими пирсами, и Игреку, и так далее. Но вы видели этот офис – он занимает целый этаж. Я плачу за него, чтобы иметь право получать доход. И точно так же поступают и все остальные в порту, большие и малые величины. Но если бы я просто платил, мистер Траск, рано или поздно цены стали бы расти, пока я не разорился бы. Сколько раз вы можете отжаться, мистер Траск?

– Отжаться?

– Прямо на полу – отжаться на руках. Сколько раз?

– Я… я…

– Вам надо заняться физической подготовкой, мистер Траск. А вот я могу отжаться семьдесят один раз и не сбить дыхания. Почему именно семьдесят один? Потому что мне столько лет. Я не хочу ни хвастаться, ни запугивать вас, мистер Траск, но берусь утверждать, что мог бы выкинуть вас из кабинета одной рукой. – Он с удовольствием хмыкнул при этой мысли. – Я убежден, что не салат в конвертах держит нас на плаву. А когти и зубы, готовые вступить в бой. Каждый день. Вырвать здесь, ухватить там. Найти нужного человека на ключевом посту – посту, облеченном властью. Не имеет смысла покупать его, мистер Траск, ибо кто-то может дать больше. Его надо чем-то увлечь, мистер Траск. Подвесить приманку у него над головой. Вы бы удивились, узнав, какие суммы из моего платежного списка уходят, чтобы узнать факты из жизни людей, которых я могу использовать. Да, это и шантаж, и выкручивание рук, и давление, и удары по яйцам, мистер Траск! Вот так я живу и выживаю. Вот так живет и выживает Маджента. Я уже сто раз мог заказать его смерть, мистер Траск, а он – мою. Но что хорошего из этого получится? Если я прикончу Мадженту, мне придется иметь дело с его наследником. В порту ничего не изменится. А если изменится, то к худшему. Мы с Маджентой держим друг друга за глотку, но мы знаем особые правила выживания в этом порту. Я покупаю доносчиков, и он покупает доносчиков. Я ищу пути, чтобы моя бухгалтерия выдержала проверки Портовой комиссии – черт бы ее побрал! – и он находит пути для того же самого. Он берет комиссионные со всего этого, – Подлодка махнул рукой в сторону открытых окон, – и я кручусь, чтобы подрезать его комиссионные и тем самым увеличить свои. Он подкупает судью, и тот спасает человека, с которым я хотел покончить. Я подкупаю политика, и он проталкивает какие-то решения, законы об изменении грузопотоков, поправки, уточнения и запреты, которые мне выгодны. Разомните ноги, мистер Траск. Посмотрите на эту картину в углу.

Мейсон встал из кресла и подошел к стене. Там висела фотография банкета, участники которого – все мужчины – были в смокингах.

– Вы без труда всех узнаете. Бывший мэр; окружной прокурор Бруклина; пара продажных шишек из магистрата; судья Верховного суда штата; человек, который был губернатором штата. И – Рокки Маджента; член Корпорации убийц; Косой Данн, убийца, которого поджарили за его преступления на электрическом стуле в Синг-Синге; мистер Игрок Фланнери, который лежит в морге с пулей вашего брата в башке; мистер Микки Фланнери, который, возможно, убил ваших племянников; мистер Эйб Эбрамс, который продолжает вытаскивать их всех из-за решетки. Я могу продолжать – но, может, вы и сами опознаете остальных. Как, например, старого капитана подлодки! Все улыбаются. Мы только что кончили петь «Забыть ли старую любовь». За присутствие на этом обеде надо было выложить на блюдечке сто долларов, мистер Траск. Деньги пошли на борьбу с коммунизмом в порту Нью-Йорка. Шла война. Порт был жизненно важен для победы. И вы знаете, как мы одолели коммунизм с помощью этих денег? Купили два «кадиллака» для профсоюзных боссов и летний домик в Джерси, где в данный момент Маджента наслаждается глубоководной рыбалкой – его отдых оплачен.

Подлодка нетерпеливо выбил четвертую трубку и взял пятую.

– И этим утром вы приходите ко мне, мистер Траск, с каким-то абсурдным предложением. Вы явились в сопровождении двоих полицейских. Как видите, мне все известно. Услышав все, что тут было сказано, вы снова хотите мне сделать то же предложение? Чтобы мы с вами объединились и уничтожили Рокки Мадженту. Откуда вы свалились, мистер Траск? Сенат Соединенных Штатов четыре года боролся, чтобы сменить главу профсоюза водителей-дальнобойщиков. Он проиграл. И знаете почему? Потому что стоило ему проронить хоть слово, и ни одно колесо во всей стране не сдвинулось бы с места, и тем же мальчикам из сената пришлось бы на коленях ползти к нему, чтобы он изменил свое решение. И тут борьба ведется по правилам той же лиги, мистер Траск. И вы считаете, что я, напрягши мускулы, присоединюсь к вам, у которого нет никаких сил, чтобы устранить Мадженту. Если даже у меня и хватит смелости ввязаться в драку, мне не нужна будет ваша помощь, мистер Траск. Вам нечего мне предложить в этой схватке, даже если я в приступе идиотизма подумаю о ней.

– Кое-что я могу предложить. – Траск взглянул прямо в холодные голубые глаза Подлодки. – Свою жизнь.

– О, мой бедный юный герой Хорейшо Элджера![2]2
  Хорейшо Элджер (1834—1899) – автор многочисленных книг, в которых бедные мальчики становятся богатыми, благодаря усердию и трудолюбию.


[Закрыть] Да это самый дешевый товар в мире! Уходите, мистер Траск, пока я не разразился слезами. Конечно же я ненавижу Мадженту. Если вы предложите мне магическую формулу, как избавиться от Мадженты и таких, как он, в порту, я в ту же минуту куплю ее у вас. – Его улыбающееся лицо помрачнело. – А затем ко мне явятся все отбросы общества, и кто-то пустит в ход эту магическую формулу против меня. Идите, мистер Траск. Мне искренне жаль вас. Но у меня нет времени слушать вас, и я вынужден отказаться от вашего предложения: пустое место – ваша жизнь! – мне не нужна.

Траск медленно направился к дверям. Открыв их, он вышел, не оборачиваясь к остроголовому старому человеку за письменным столом, чей смех эхом отдавался в коридоре.

Мейсон двинулся по узкому проходу, куда с обеих сторон выходили двери кабинетов, – тут управляли другим королевством, королевством «ККК». Он почти достиг двери, которая вела в приемную, где ждала его охрана – Уард и Донован, как вдруг остановился на полушаге и прислушался. Из-за закрытой двери справа от него доносились голоса, один из которых был ему знаком. Послушав несколько секунд, Мейсон смертельно побледнел, от лица его отхлынула вся кровь. Нашаривая в кармане очки, он неверными шагами вошел в приемную. По выражению его лица Уард сразу же понял, что визит не принес результатов.

– Не получилось? – спросил он.

Мейсон покачал головой:

– Выйдем-ка на минуту в холл.

Уард, прищурившись, проследовал за Мейсоном к лифту. Мейсон был близок к потере сознания.

Едва они очутились за дверью офиса «ККК», Мейсон повернулся и схватил Уарда за отвороты пиджака.

– Здесь Микки Фланнери! Я слышал его – он с кем-то разговаривал в одном из кабинетов.

Глава 6

1

Уард уставился на Мейсона так, словно тот сошел с ума. Траск, не выпуская пиджак детектива, стал трясти его.

– Говорю вам, он здесь. Я узнал его голос. Я опознаю его где угодно.

Уард высвободился от хватки Мейсона.

– Вы находитесь под влиянием сильного напряжения, мистер Траск.

Мейсон развернулся:

– Если вы не задержите его, я это сделаю сам!

– Подождите! – резко остановил его Уард. Он посмотрел на Донована, который пожал плечами: можно попробовать, хотя не имеет смысла.

Все же Уард решился:

– О'кей, Донован. Охраняй форт. Если он здесь, то выбраться может только к лифтам или к аварийным лестницам по обе стороны холла. Ты его знаешь в лицо?

Донован кивнул. Он уже вынул револьвер из кобуры и приготовился.

– Если он выскочит, стреляй в него! – сказал Уард. – Он может быть вооружен и начнет стрелять прямо из кармана. Оставайтесь тут с Донованом, мистер Траск, – и держитесь в стороне!

Услышав эти слова, Мейсон засмеялся:

– Если вы думаете, что я не пойду искать его, то вы с ума сошли, Уард. – Он не стал ждать возражений. Рванув на себя покрытую разводами стеклянную дверь «ККК», Траск вернулся в приемную.

Подлодка Келлерман – или кто-то другой в фирме – умело подобрал блондинку-секретаршу. Она автоматически улыбалась при виде посетителя. Даже слыша «нет» от девушки с такой улыбкой и при такой фигуре, вы уходили счастливым.

Узнав в Мейсоне человека, которого несколько минут назад принимал босс, блондинка встретила его хорошо отрепетированным приветствием, которое застыло на ее лице, когда Траск, не обращая на нее внимания, в сопровождении Уарда с оружием на изготовку рванулся к дверям, что вели во внутренние помещения офиса. Блондинка начала нажимать кнопки на интеркоме.

Мейсон оказался около дверей, за которыми слышал голоса. На секунду замерев и ничего больше не услышав, он настежь распахнул двери и вошел, не обращая внимания на предостерегающий окрик Уарда.

В кабинете за офисным столом сидел крупный мужчина в рубашке с короткими рукавами. Медная табличка на столе указывала, что он был или должен был быть Джедом Нортоном. Привычный для него раздраженный взгляд сменился откровенным изумлением. Он увидел револьвер в руке Уарда.

– Что за чертовщина? – вскрикнул Нортон.

– Где он? – спросил Мейсон и, не дожидаясь ответа, сделал шаг к дверям в дальнем конце небольшого кабинета.

– Мистер Траск! – предостерег его Уард.

Мейсон рванул на себя дверь и, моргнув, застыл перед пустым гардеробом. Когда он медленно повернулся, лицо у него было удивленным и растерянным.

– Простите, что таким образом ворвались к вам, мистер Нортон, – сказал Уард. – Но мистер Траск был уверен, что слышал…

– Ваша фамилия Уард, – произнес Нортон. – Из отделения порта…

Он потянулся к телефону, и морщины в углах рта углубились, словно прорезанные резцом.

В дверях за спиной Уарда теперь толпилось еще несколько человек в рубашках с короткими рукавами. Блондинка в приемной перестала паниковать.

Когда укрепилось впечатление, что спасательная команда готова наброситься на него, Уард выхватил свою бляху.

– Полиция.

– Дайте мне заместителя комиссара полиции Аллера с Сентрал-стрит, – произнес Нортон, затем положил трубку. – Может, теперь объясните мне, какого черта вы сюда вваливаетесь, размахивая своей артиллерией, Уард? А кто этот псих? – ткнул он толстым большим пальцем в Мейсона.

Тот подошел к хозяину кабинета и остановился, не сводя с него взгляда.

– Не более пяти минут назад, мистер Нортон, вы в этом кабинете разговаривали с Микки Фланнери. Я узнал его голос и теперь узнаю ваш. Где он?

Нортон прикрыл густыми ресницами блестящие черные глаза:

– Спаси господи! Этому ненормальному нужна смирительная рубашка. Вы кто?

– Меня зовут Мейсон Траск. Я только что беседовал с мистером Келлерманом. И шел по коридору, когда услышал ваш разговор с Фланнери.

– Микки Фланнери разыскивается за убийство следователя комиссии, мистер Нортон, – объяснил Уард. – Услышав такую информацию, я должен был действовать без промедления.

– Разговаривать не имеет смысла, – сказал Мейсон. – Мы должны разыскать его! Он где-то в этой конторе.

– Без ордера на обыск вы тут никого и ничего не будете искать, – бросил Нортон. – И вы это знаете, Уард. Этому парню послышалась какая-то мистика, и вы сломя голову влетаете сюда. Что такому отморозку, как Фланнери, делать в моем кабинете?

– Нет смысла разговаривать! – резко повторил Мейсон. – Чем дольше мы будем тут болтать, тем больше у Фланнери будет возможностей удрать.

Похоже, Нортон стал закипать гневом:

– Послушайте, мистер, как вас там…

– Он не мог миновать Донована в холле, мистер Траск, – сказал Уард. Заметно было, что он уже полностью разочаровался в словах Мейсона.

В это мгновение знакомый голос вопросил из холла:

– Что здесь происходит? – Ясный, четкий голос с немецким акцентом Подлодки Келлермана.

Спасательная команда с засученными рукавами почтительно освободила ему проход, и Келлерман, стиснув черенок трубки крепкими белыми зубами, вошел в помещение. Его глаза искрились неподдельным юмором.

– Ну-ну, мистер Траск, а я уж думал, что вы давно ушли. – Он равнодушно посмотрел на Уарда. – Джед, что тут за шум?

– Шум, – дрожащим от гнева голосом сказал Мейсон, – из-за того, что, выйдя от вас, я услышал, как этот человек, Нортон, в своем кабинете беседовал с Микки Фланнери.

Подлодка расплылся в улыбке:

– Ты в самом деле говорил с Микки Фланнери, Джед?

– Ради бога, Подлодка…

Келлерман явно веселился:

– Джед говорит, что вы ошибаетесь, мистер Траск.

– Я не ошибаюсь. Я в любое время узнаю голос Микки Фланнери – никогда в жизни не забуду его!

– О чем они разговаривали? – спросил Подлодка.

Мейсон облизал пересохшие губы.

– О бейсболе. Фланнери говорил, как здорово Уитти Форд подает крученые мячи, а мистер Нортон утверждал, что Эрл Вайан знает куда больше приемов.

– Те-те-те, – сказал Келлерман. – В рабочее время!

Телефон на столе Нортона ожил, и он взял трубку:

– Алло? Комиссар Аллер? Это Джед Нортон из «ККК». Да. Прекрасно, а вы?

– Дай-ка мне. – Подлодка взял трубку у Нортона. – Фрэнк? Это Подлодка… На миллион долларов, спасибо… Фрэнк, у нас тут не очень приятная ситуация. Недавно меня посетил некий молодой человек Мейсон Траск… Да, тот самый. Я принял его потому, что за него попросил Макс Уолтер, портовый репортер, перед которым я в небольшом долгу. – Келлерман хмыкнул. – Мистер Траск хотел от меня, чтобы мы объединили с ним силы для уничтожения Рокки Мадженты. Интересное предложение, которое я, естественно, не мог принять… Да, это было бы смешно, если не учитывать, что мистер Траск стал страдать галлюцинациями. Покинув мой кабинет, он пришел к выводу, что Джед Нортон, глава нашего отдела подъемных работ, обсуждает искусство броска у Уитти Форда и Эрла Вайана – и не с кем иным, как с Микки Фланнери, тем бандитом, которого, я не сомневаюсь, ты хочешь найти… Да… Да, я лично отдаю предпочтение Уитти Форду. – Подлодка издал веселый смешок. – Тем не менее тут все осложнилось. Ведь ты – очень предусмотрительно, насколько я могу судить, – приставил к мистеру Траску охрану из двоих полицейских. Мистер Траск убедил их, что в самом деле слышал дискуссию о великой американской игре, и один из них вломился сюда с револьвером, намереваясь провести обыск… Да… – Холодные голубые глаза, прижмуренные от удовольствия, уставились на Мейсона. – Да, я знаю эту трагическую историю, но боюсь, она может иметь еще более трагические последствия. Совершенно ясно, что мистер Траск не в себе… Конечно… Договорились… – Он повернулся к Уарду, протягивая ему трубку. Тот взял ее:

– Да, сэр… Да, я все это знаю, но не счел возможным пройти мимо. За последние восемь часов я пришел к выводу, что мистер Траск… – Чувствовалось, что его резко оборвали, и у Уарда побагровели скулы. – Да, сэр. Только… Есть, сэр.

– Дайте мне! – сказал Мейсон и едва ли не вырвал трубку из рук Уарда. – Комиссар Аллер? Это Мейсон Траск.

– Да, мистер Траск. – У Аллера был усталый голос.

– Не подлежит никакому сомнению, что я действительно это слышал. Голос Фланнери я узнаю везде и всюду. Пока мы тут чешем языками, Фланнери может удрать. Дайте указание Доновану и Уарду найти его.

– Я понимаю то состояние, в котором вы должны находиться, мистер Траск. Но конечно, вы не можете не понимать, насколько абсурдно предположение, что Микки Фланнери мог находиться в офисе «ККК», спокойно обсуждая проблемы бейсбола. Вы сделали ошибку, мистер Траск, – и при вашем умственном состоянии ошибка эта вполне понятна.

– Я его слышал! – заорал Мейсон.

– Не сомневаюсь, что вы в этом уверены, – сказал Аллер. – Вы находитесь недалеко от Парк-роу. Пусть Уард доставит вас в офис Дана Гебхардта. Полагаю, Дан сможет вас разубедить, что этого просто не могло быть. Я приказал Уарду больше не беспокоить мистера Келлермана. И я настоятельно требую от вас делать то, что вам предложено. Дайте мне еще раз Уарда, хорошо?

Мейсон протянул трубку детективу и, не проронив больше ни слова, вышел из кабинета. Его шатало. Через приемную он прошел к лифтам, где его ждал Донован.