Текст книги "Чужак. Ученик"

– Ты сначала узнай, в какой форме тут Создателю почитание свое доносят. И думаю, тебе креститься нужно будет, или что здесь вместо этого. Атеистом можно быть, не имея такого наглядного подтверждения Зла, которое рядом висит.

Прав.

Уняв бешено колотящееся сердце, освобождаю труп от своего оружия и амуниции – и цепляю все на себя. Да, духан теперь от меня идет классный – интересно, тут проводится конкурс «Бомж года»? Чувствую, что в номинации «лучший запах» мне не будет равных. Мухи уж точно меня облетать будут, чтобы не сдохнуть. Я осторожно возвращаюсь на свое старое место, постоянно прислушиваясь. К сожалению, носом я теперь пользоваться долго не смогу. Матвей, как я тебя понимаю: твой спич про вонючих и так далее зомби был оправдан на триста процентов.

Ну вот, добрался. Все-таки хорошо, что я отсюда ушел: тут явно побывали твари – сдвинутые обломки, меч исчез, хозяйственные вы наши, какая-то тряпка на пороге, раньше ее не было. Отлично, садимся на старое место и отдыхаем. Сколько мне еще осталось. По моим внутренним часам время истекло. Может, подобраться поближе к лестнице, чтобы, получив знак от амулета, рвануть отсюда? Нет, не стоит рисковать: синица в руке лучше. Устраиваемся поудобнее и ждем. Неплохая прогулка получилась – главное, теперь ее хорошо закончить. Зомби не такие уж страшные.

– Ага, нестрашные, наткнулся бы ты на их гнездо или на открытом месте… Забыл, как носом в грязь летел? Если бы ты его не подловил на входе – неизвестно, чем бы все закончилось. Герой.

Тоже верно: он-то меня даже не ударил – так, ногой пошевелил, и руки у него длинные, ниже колен. Учитывая его силу, опасный противник.

– Про яд опять забыл. Напомнить?

Не надо.

Льдинки прокатились по груди. Есть, сработало. Время вышло, господа и, надеюсь, дамы, пора мне с вами прощаться. До новых встреч – очень надеюсь, что не скоро. «Гуд бай, май лав, гуд бай». Осторожно выглядываю из проема и осматриваюсь. Никого. Теперь сто метров до второй дороги, пятьдесят по ней, лестница, дверь – и все. До Белгора я уж как-то доберусь. Все-таки интересно видеть все в грязно-серо-черном цвете. Осторожно вдоль стены пробираюсь к перекрестку. Перед каждым дверным проемом замираю и прислушиваюсь. Не хватало нарваться на заблудившуюся и решившую отдохнуть в келье тварь. Ее радость от появления меня в качестве проводника будет очень велика. Почти стихи, однако.

Шум. Твою мать. Как мне это надоело. Домой хочу – принять ванну и выпить кружку пива за неимением чашечки кофе. Прижимаюсь к стене шагах в десяти от дороги. Шум быстро приближается. Пойду назад – наверняка заметят. Упор лежа за разбитым бочонком – маскировка не очень, но надеюсь, что хватит. Жду, шум приближается. Прислушиваюсь. Блин. Как я понимаю охотников. Сделал дело, возвращаешься, мечтаешь о постели с ванной, губу, понимаешь, раскатал – а тут смертники веселье решили устроить. В том, что это смертники, я не сомневаюсь. Громкие шаги десятка человек, разговоры в полный голос, вот кто-то заржал. Хозяева погани, мать вашу коромыслом. Совсем народ страх потерял. На пикник, блин, уроды выехали. А где пиво, шашлыки и девочки? Собак еще не взяли – непорядок. Кому кости бросать будете? Встать, что ли, и объяснить им политику партии?

– Как бы тебе не объяснили и, в довесок, профиль Ленина на брюхе не вырезали. Лежи уж. Вдруг за ними уже идут местные полицаи и тебя заодно посчитают? Объясняй потом Создателю, что ты не с ними.

Так, мои действия просты, как перпендикуляр. Смертники вот-вот пройдут мимо меня, и пускай себе идут дальше, идут, идут и идут. Комиссия по встрече уже наверняка готовится. Вот пусть они с ней и общаются. А мы тихонечко вдоль стеночки пойдем, если надо – поползем: мы не гордые, не баре. Скромные и тихие ученики.

– У тебя уже мания величия себя во множественном числе называть?

Заткнись, пожалуйста. Не мешай, а.

– Заткнусь, только готовься к заднице.

Чьей именно?

– Вашей, сударь: смертники остановились.

Вот черт, остановились прямо на перекрестке – что вам, места мало? Пройдите, пожалуйста, вперед метров так на триста – и там походный костер разжигайте. Там площадь будет, места море. И зрители тоже наверняка. Нет, суки, остановились и болтают, ждут кого-то – наверняка еще смертников запоздавших. Блин, и на смерть свою опаздывать могут. Ладно, голову осторожно поднимаем – и смотрим на любителей экстрима…

«Я», «Я», «Я», отзовись же. Вот нехорошая у меня шиза – не отзывается, а посоветоваться надо. Что-то эти персонажи на смертников не очень смахивают. Семерка быков, обвешанных оружием, организм в мантии непонятного цвета, держащий под мышкой сундучок, и трое уж совсем не смертников. Девчонка симпатичная – я таких первыми замечаю, – воин и старичок. Все бы ничего – мало ли какие компании бывают, – но есть одно большое «но». Блин, опять почти стихи. Троица без оружия, изорванная одежда, сильно избита, даже при такой цветовой гамме это видно, и маленькое дополнение к вышесказанному: от шей этих троих отходят извивающиеся жгуты к талисману или амулету – хрен его разберет, – висящему на шее мага.

Интересно девки пляшут, послушаем разговор.

– Рув, – подает голос один из быков, – скоро?

– Ты спешишь? – спрашивает организм в мантии.

– Неуютно мне с ребятами здесь.

– Неуютно, – хохочет маг, – признайся, Лор, тебе со своими отбросами страшно.

Ба, знакомые все имена.

– Не бойся, – продолжает Рув, – ты со мной, и тебе ничто не угрожает. Создания погани тебя не тронут.

– А ты не боишься так говорить об этом месте? – спрашивает Лор. – Хозяева могут и услышать…

Так, мне еще и хозяев каких-то здесь не хватает. Маг опять начал ржать. Вот у человека настроение хорошее – явно чем-то доволен.

– Хозяева погани, Лор, меня и пальцем не тронут, пока на мне амулет с печатью Разрушителя, – похлопал Рув по груди.

Опаньки, первый человек, который назвал Падшего его настоящим именем вне храма – и ведь не боится, собака бешеная. Наверно, есть основания. А про амулетик ты зря сказал – значит, если на тебе его не будет, последует команда «фас!». А вот и псы подбежали – в количестве десяти штук скелетонов. Судя по глазкам и наличию оружия, рыцарь и воины.

– Поганый пес!

Девчонка вступает в разговор. Зря, навешают. Излишним воспитанием уроды не избалованы. Ну вот, что я и подумал.

Жгут, сжимающий шею девчонки, резко сократился, и ее швырнуло на колени.

– Девочка хочет еще, – улыбаясь, подходит к ней Рув, – видно, шкеры мало с тобой позабавились.

Пинок в лицо. Девчонка падает на спину, и воздух заполняется непереводимой игрой слов. Крепкая, однако, уважаю.

– Лор, неужели вы ее не обломали?

– Мало времени было, – широко улыбаясь, отвечает здоровяк. – Всего две недели она скрашивает наше одиночество, еще бы месяц – и выбили бы из нее дурь.

– Лира, не старайся, – говорит воин, – все равно тебя не убьют, к сожалению.

А вот это уже интересно.

– Болван – это черный караван.

А то я не понял… Заткнись.

Девчонка прекратила ругаться и, встав на колени, горько разрыдалась. Потом подняла заплаканную мордашку:

– Прошу вас, убейте, зачем мы вам!

Ржущие быки. Слезы и отчаяние девчонки. Каменное лицо воина. Застывший в ужасе старик. Мерзкая усмешка на морде Рува.

Прости, Матвей, но я так не могу. Будь это смертники, своей волей оказавшиеся в погани, – это одно. А эти, молящие о смерти, чтобы избежать своей участи… Девчонка. Не могу. Если я сегодня не вернусь из погани, Матвей, то не потому, что мне плевать на свою жизнь, а потому что мне не плевать на чужую.

Что у меня есть из козырей? Только свиток Трона. Но это на крайний случай. Если ничего не получится, будет шанс спастись самому. Так, быки выстроились полукругом. Твари – перед ними. Рув сзади с пленниками, спинами ко мне. Руки у них свободны. Убить Рува? Воин наверняка вмешается. Кроме жгутов от амулета, ничто пленников не держит. Будет ли работать амулет после смерти Рува? Неизвестно. Вероятность низкая. Средства личной защиты здесь наверняка привязаны к владельцу. Осторожно попытаться подобраться… Шаги со стороны тварей.

– Ну вот, наконец идет, – говорит Рув, посмотрев туда.

Через десять секунд появляется сморщенный невысокий организм. Хорошо, все уставились на него. Ползу вперед. Осторожно, черт, деревяшка.

– Почему мастер Грай не пришел? – презрительно уставился Рув на человечка.

– Не по тебе честь, гонец, – такой же презрительный взгляд.

– Ему неинтересен камень боли?

– Интересен, – примирительно говорит человечек. – Он занят отловом глупцов в центральном храме. Они умудрились прикончить его новую игрушку – вот он и расстроился.

Смертники, большое вам человеческое спасибо. Посмертно. Молодцы. Так, я на углу, прижимаюсь к стене, еще шаг – и можно начинать танцы.

– Что за мерзкий запах? – морщится Рув.

Замереть. Гад. Колгейт тебе в задницу. Или фастум-гель?

– Мастер приказал здесь все проверить. Свидетели тебе ни к чему, я прав? Наверняка какой-то зомби бродит недалеко, не обращай внимания.

Спасибо, хмырь.

– Давай камень, – сказал подошедший человечек Руву.

– Слезы.

Хмырь поморщился, достал из кармана небольшой узелок и протянул Руву.

– Держи, проверять будешь? – Море издевки в голосе.

Осторожно достаю кистень.

– Не буду. – Кажется, смутился Рув и передал сундук человечку. – А вот посмотри на подарок мастеру.

Рув и хмырь подходят к пленным. Плохо: их стало двое. В левую руку – нож. Черт, я ею плохо работаю. Прорвемся. Что это? Воин, стоящий ко мне боком, завел руку за спину и что-то начал выделывать пальцами. Мне? Плевать, я все равно ничего не понимаю.

Хмырь подошел вплотную к старику, хмыкнул, посмотрел на девчонку, продолжающую стоять на коленях, и на воина, усиленно изображавшего на пальцах различные фигуры. Надеюсь, что он меня не посылает.

– Сломали, – кивок на старика.

– Да, иначе был бы опасен, – отвечает Рув. – На, держи, ты ведь за этим в Закрытый лес шел?

Рув бросает старику узелок.

– Потрогай на прощанье. Помни мою доброту.

Лицо старика выражает дикую смесь ужаса и ненависти. Работаем!

Шаг вперед, прыжок – и ромб проламывает голову ухмыляющегося Рува, еще шаг… Хмырь пытается открыть рот – тоже, наверно, колдун недоделанный, но с железом в горле это будет затруднительно. Не ждали, расслабились. Поворот. Я был прав! Жгуты покинули шеи пленников. Воин моментально бросается к не успевшему упасть Руву. Ждал: мне он фиги крутил, – что ж, вдвоем, наверно, будет веселее прорываться к выходу. Моя задача выполнена. Пленники свободны. Бежать или тут помирать – целиком их выбор. Я задерживаться не собираюсь.

– Спаси мага, охотник! – кричит мне воин, успевший вооружиться мечом покойного Рува.

Старика, что ли, стоящего ступором? Ладно, авось там зачтется. Быки начали приходить в себя, и твари стали двигаться. Нож бросаю девчонке. Не поймает – ее дело. Старика за шкирку – и бегом. Лязг стали за спиной. Переставляй же ноги быстрее, старый пень. Мне дорога моя шкура как память, и неизвестно, что с ней могут здесь сделать. Вон как девчонка смерти просила. Кстати, как там у них дела?

Оборачиваюсь на бегу. Какая славная картина. Твари, начавшие увлекательный разговор с быками о предпочитаемом ими способе смерти. Воин, тащащий девчонку за руку и шустро перебирающий ногами в сторону выхода. Лепота. Парень – профи: представляет расклад, и он ему сильно не нравится. Все правильно: рыцари, исполненные чести и достоинства, здесь почему-то долго не живут. Климат вредный тут для героев. Быстрее. Не думаю, что быки задержат тварей надолго. Главное – чтобы выход никто не перекрыл. Лязг за спиной прекратился. Спасибо вам, товарищи, перед строем, но могли бы и подольше разговор продолжать – до выхода еще метров двадцать.

Черт, накаркал. Две очень знакомые фигуры неторопливо встали у подножия лестницы. Что делать? Я резко затормозил перед зомбаками. Дед, гуляй. Щит на руку – и быстрее вперед, пока остальные не начали мешать моей прогулке. Шаг вперед, взмах рукой – и ромб по высокой дуге устремляется к голове левого зомбака. Промах. Эта сука слегка наклонилась вбок, и кистень завяз в его плече. Рывок на себя – освободил. Неповрежденная лапа твари в замахе. Удар – и я влетаю в стену. В голове шумит, и спина раскалывается. Рука, держащая щит, не действует. Успел заслониться, но последствия плохие. Вставай, тут еще один на свидание хочет набиться.

– В сторону!

Послушаем совета сзади. Перекат в сторону. Мимо меня проскользнул воин. Профи. Как хорошо смотреть на чужую работу! Мелькающий меч мгновенно лишает второго зомбака некультурно тянущейся ко мне лапы. Взмах – и его голова отлетает следом. Скользнув в низкую стойку, воин отрубает ногу первому и на возврате клинка, с подшагом, выпрямившись, обезглавливает и второго.

– Профи. Работает по суставам.

Я уже на ногах. Поворот. Девчонка закрывает своим телом старика и тащит его к лестнице. Твари уже рядом. Не успеет. Шаг вперед – и я начинаю раскручивать кистень над головой. Подходите, твари. Я не фехтовальщик, но первому, кто попадет под било, мало не покажется. Тем более что вы не зомбаки, мяса на вас нет, сыпаться будете хорошо.

– В сторону!

Опять? Ладно, я не жадный. Воин встает справа, подальше от меня, и вдвоем мы перекрываем коридор от тварей. Рыцарь, опаснейшая тварь. Нет, не ко мне. Воин и рыцарь схватываются, пока я держу двух остальных тварей на расстоянии. Краем глаза наблюдаю за схваткой. Твою мать. Как там в детской песенке, где в таверне собирались мастера и поссорились из-за шлюхи. Шлюх и таверны не наблюдаю, но мастера в наличии. Не то что понять – разглядеть сложно, чем они занимаются. Клинки сверкают, сталкиваются все время в разных местах. Не думаю, что при нормальном освещении увидел бы больше. Хотя… Так, рука начинает уставать. Еще минута – и такую скорость вращения уже не смогу поддерживать. Надо что-то придумать.

– А есть что?

В том-то и дело, что ничего. Похоже, приплыли. Не отпустят. Как там девчонка с дедом? Поворачиваю на мгновение голову. Уже нет сил ругаться. Эта безоружная дурра – не считать же мой нож здесь оружием – изображает из себя амазонку, прикрывая телом о чем-то напряженно думающего второго сумасшедшего. Писец. Сматываться при помощи подарка Трона? Рано, побарахтаюсь еще. Думай давай. Думай. А что, если…

Лязг и крик. Воин с обломком меча в руке отлетает к лестнице. Рыцарь прыгает вперед, к девчонке и деду. Огненный шар, летящий в меня. Мать. Отшатываюсь к стене. Мимо. Взрыв. Волна огня накрывает меня. Бросаю кистень и судорожно рву свиток, прикрепленный к щиту. Успел. Все мое тело окружает прозрачная пленка. Сколько она действует – тридцать секунд? На выход. Поднять кистень – и вперед, точнее, назад, к лестнице. Несколько шагов – и я выхожу из огненного моря. Рыцарь вынимает меч из груди девчонки. Старик лежит ничком у его ног. Воин собрался отбросить коньки: грудь разворочена и пол залит кровью. Рыцарь подскакивает ко мне. Что, удивлен? Попробуй еще раз. Не получается – сочувствую, получай, баловник. Ромб взлетает в воздух и разносит ему череп.

Вот за что я тебя люблю, кистенек ты мой хороший, что без щита хрен от тебя защитишься. Попробуй поймать било мечом. Да и со щитом проблема не исчезнет. Так, сколько у меня времени, сколько огонь будет держать любопытных? Фиг его знает. Но попытаться стоит. И так смертей достаточно. Опаньки, защита исчезла – ну и ладушки. Свое дело свиток сделал. Вернусь – в ноги Трону поклонюсь за такой подарок.

Бросив взгляд на девчонку, я склоняюсь над воином. Спереди грудь сильно разрезана. Странно, что он еще жив. Достаю иноин и, раскрыв грудную клетку, заливаю его рану по всей длине. Тело воина скручивает судорога. Так, сжимаю рану и начинаю поливать ее сверху. Жаль, что у меня нет третьей руки. Справился. Отбрасываю пустую тару в сторону, теперь – жизнь. Подбираю валяющийся нож – эх, не пригодился ты девчонке! – разжимаю рот воина. Лью почти все. Хрен его знает, сколько нужно, но я не жадный, много – не мало. Так, и себе пару глотков. Вроде стимулятор начал воину помогать: глазки открываем – значит, жить будешь. А вот кровью меня пачкать не надо. Переворачиваю воина на живот. Отхаркивай кровь из легких, родной. О занесенной инфекции пусть в Белгоре у тебя головка болит.

Теперь старик. Ну, это просто – ран нет, а шишка на лбу – дело житейское. Вставай давай, захребетник. Не хочешь – ну полежи. А что это у нас валяется? Узелок хмыря, которым он расплатился с Рувом? Ладно, после разберемся. Узелок – в сумку: вот и пригодилась, – а Матвей говорил, примета такая. Пошли отсюда, пока огонь не погас. Пара пощечин – и у этого глазки открылись и снова закрылись. Черт с тобой, понесу пока. Весу в тебе немного. Вот и воин стоит, покачивается. Пошли. Закинув на плечо старика, я повернулся к воину:

– Пошли.

– Подожди, охотник.

Воин, пошатываясь, подошел к останкам рыцаря и поднял его меч. Повернулся к телу девчонки. Взмах. Отрубленная голова отскочила от тела. Воин наклонился и взял ее в руки.

– Спокойной смерти, Лира. Доброго пути к Создателю.

Ничего себе прощание. Это же статья «надругательство над телом».

– А лучше, чтоб одним зомбаком больше стало? Мало их тут, что ли?

Подожди, «Я», не мешай смотреть – это еще не все.

Воин за волосы привязал голову девчонки к своему поясу и повернулся ко мне:

– Пошли, охотник.

Наверх мы выбрались без лишних встреч.

Глава 10
Вроде получилось

Так приятно очутиться на свежем воздухе. Лайя и Тайя, я люблю вас, люблю ваш облик и красоту, которые вы приносите в этот мир. Только побывав в погани, можно по-настоящему оценить это. Вот и знакомая дорожка – через час я буду в Белгоре.

– Охотник, – прервал мои мысли воин, – мы покинули погань – давай остановимся, и я займусь твоей раной.

Смотрелся он очень импозантно. Оборванная и окровавленная одежда, длинный бастард на плече, отрубленная женская голова на поясе, на заднем фоне – погань, над головой – две луны. Что еще нужно художнику для создания картины «Ад на земле» или «Пришествие мрака»?

– Я не ранен. Твари не успели меня задеть.

Воин внимательно посмотрел на меня.

– Я думал, что ты ранен в спину и не можешь помочь себе, – медленно проговорил он, – поэтому ты так плохо сражаешься.

И этот туда же. Долго меня будут в вежливой форме называть куском ничего не умеющего мяса?

– Я не ранен, – раздраженно ответил я, – и я не охотник, а только ученик. Сегодня я в первый раз спустился в погань.

Воин остановился и изумленно посмотрел на меня:

– Ученик, а зачем ты тогда полез нас спасать?

– Скучно стало, да и Рув с компанией мне не понравился.

Воин расхохотался:

– Не понравился! Хорошая шутка, черный магистр Рув тебе не понравился – и ты решил его прикончить?

– Слушай, я понятия не имею, кто такой Рув и чем он знаменит. Но его тело сейчас внизу, а вы все…

Я осекся.

Молчание.

– Меня зовут Гил Добряк, – протянул мне руку воин.

– Влад.

– Не думай, Влад. Лира погибла хорошо – в бою с тварями. Ты сделал невозможное. Если бы мне кто-то сказал, что ученик-охотник выбьет из Черного Рува душу и отправит ее в ад, я бы назвал его лжецом. А ты еще спас меня с Коларом.

– Этот мешок на моем плече – Колар?

– Да, он нанял меня с Лирой проводниками. Хотел проникнуть в Закрытый лес, около него нас и схватили. Вот мы и оказались здесь с Рувом, пусть душа его горит вечно.

– Ты его так не любишь?

– Никто из почитателей Создателя не любит магов Бароса, а он был одним из самых ненавидимых. Рув очень любил создавать камни боли и продавать их слугам Падшего.

Список вопросов к Матвею все растет, но лучше узнать еще, прежде чем спрашивать.

– Как вы оказались у него? Насколько я понял, он появился по своим делам. А вы пошли в довесок.

Гил помрачнел:

– После очередной неудачной попытки Колара мы слишком близко подошли к побережью. Ночью нас и схватили тролли: иногда они высаживаются на побережье. Вот мы и попались. Лира решила не поднимать тревоги, пока не поймет точно, что именно приближается к нашему лагерю, а потом стало поздно. Шаманы продавили защиту, и нас спеленали. Специально ее взял с собой на простое дело, чтобы опыта набралась, а вышло вот так.

Гил несколько минут молчал.

– Взяли нас и решили привезти на остров свежее мясо к празднику. Тролли очень его любят, а тут Рув мимо проплывал, вот он нас и обменял на рабов. В свое время много я ему крови попортил, и он решил отыграться – в подарок принести мастеру погани, чтоб душу из нас вынул и выпил, или еще что-нибудь сделал. А Лира…

Он махнул рукой. Весело. Выражение «душу вынуть» здесь не преувеличение, а факт.

– А что там насчет «сломали» говорил слуга мастера Грая?

– Есть такая методика – как мага его умения лишить. Для магии уверенность и концентрация нужна, чтоб заклинание сплести правильно. Не так произнесешь или, упаси Создатель, не то слово скажешь – никто не знает, что может получиться, а уж рунная магия – так вообще. Вот и развлекался Рув каждый вечер с обручем, пока не сломал Колара – уверенности его не лишил в своих знаниях и умении. А без уверенности в себе какой из тебя маг?

– А чем рунный маг от обычного отличается?

Гил хмыкнул и покачал головой. Ну не знаю я этого! Да и время терять попросту мне не хочется.

– Обычные заклинания словами плетут, из тех же рун составленными, а рунные маги в голове их у себя представляют. Сложно это очень. Немного таких магов, только на Киламе и остались. Остальные словами или по-другому силу используют.

– Жалкие недоучки, возомнившие себя магами. Неучи, позорящие искусство.

Кажется, моя ноша пришла в себя. Я остановился и поставил дедка на ноги.

– Не смейте при мне называть этих болванов и фокусников магами, – продолжал разоряться старичок, потрясая кулачками.

– Господин маг, – прервал я разошедшегося дедушку, – не будете ли вы столь любезны сообщить мне – кто меня попытался поджарить в погани?

Старичок потупился и покраснел.

– Влад, – сказал Гил, – не надо. Колар не виноват – он тебе помочь пытался. После ломки почти никто не решается магию применять, а он решился. Не то Колар хотел сделать.

Теперь я уже стал испытывать неловкость. Действительно, и чего я взъелся? Дедок пытался мне помочь.

– Пошли, город близко, – прерываю я неловкое молчание.

Тесной и дружной компанией мы продолжили прогулку.

– Кстати, Гил, как ты себя чувствуешь? Я первый раз так раны лечил.

– Нормально, до города дойду – и там к магам жизни обращусь. В полный порядок они уж приведут.

– Я попросил бы!

Вот неугомонный.

– Колар, – устало говорю я, – в этом городе есть люди, которых я считаю своими друзьями. Часть из них, так уж получилось, владеют магией. Если вы испытываете хоть какое-то чувство благодарности за спасение вашей шкуры, Я ПОПРОСИЛ БЫ вас не скандалить по этому поводу.

Гил ухмыльнулся и подмигнул мне. Похоже, что Колар его так же достал. Старичок надулся – Темный с тобой, лучше с Гилом пообщаюсь. Какие у меня еще вопросы?

– Гил, а почему покойный Рув назвал вас подарком? Что, черные караваны рабов больше не привозят?

– Привозят, Влад, но одно дело – душа обычного человека, она для мастера погани как глоток воды, и другое дело – душа мага и двух рейнджеров: это как изысканное вино.

– Ты – рейнджер?

– А кто еще? Кто, кроме рейнджеров, может к Закрытому лесу провести?

Опять прокол. Наверно, здесь это общеизвестный факт. Как многого я не знаю…

– Повторяешься.

Отстань.

Гил вышагивает рядом и посматривает на меня вопросительно. Еще вопрос:

– Гил, а что такое камни боли?

– Камни боли, молодой человек, – встрял маг – видно, ему надоело дуться, – это квинтэссенция мучений, боли и страха человека. Обычно камень получается после проведения определенного ритуала над определенным количеством людей. Он включает в себя магию смерти и различные пытки. Вам все понятно?

Прям профессор на лекции перед студентами.

– Сколько людей нужно, чтоб его получить?

– Зависит от силы мага: чем он сильнее, тем больше людей он может использовать в ритуале, и тем сильнее будет камень. Предвижу ваш вопрос. К моему сожалению, этот Рув был сильным магом. Тот камень, что он вез в погань, был создан из страданий около сотни людей.

Вот сука, хорошо, что я тебя прикончил. Кстати.

– Значит, он был сильный маг?

– Да. И вновь предвижу ваш вопрос, молодой человек. Чувством собственного превосходства страдают все сильные маги в той или иной степени. Но, кроме того, на вашей стороне в столь дерзкой и удачной попытке нашего освобождения было два фактора. Первый фактор: многим известно, что после вздоха охотники в погани стараются без важной причины не появляться. Второе: внутри погани заклинания постоянного способа действия, основанные на непрерывном контроле окружающего пространства и внесении изменений на основе полученных данных в энергетические структуры, отвечающие за локальные проявления воздействия на материальные и нематериальные объекты, могут вызвать неадекватную реакцию со стороны низших материально-энергетических структур, требующих постоянного контроля со стороны высших материально-энергетических образований, имеющих определенную свободу принятия решений в рамках граничных условий поставленных им задач. Поэтому Рув перед встречей с представителем принимающей стороны, дабы избежать нежелательных для него осложнений, выражающихся в возможном конфликте со структурами, не имеющими четких инструкций по поводу возможности нахождения лиц, использующих заклинания постоянного действия в зоне их контроля и на основании заложенных в них базовых принципов, предпринимающих действия по их уничтожению, снял свои энергетические защитные контуры. А во время вашего нападения, молодой человек, причем столь успешного, в связи с инерцией действия заклинаний данного класса, связанной с их информационной составляющей, энергетические структуры не предприняли мер воздействия для предотвращения возможности физического контакта, не имея для этого информационного обоснования.

Гил посмотрел на выражение моего лица и расхохотался:

– Влад, объясняю нормальным языком. Если бы Рув полез внутрь погани с постоянной магической защитой, он мог привлечь внимание тварей, которым их хозяева не запретили его трогать. Не такая он важная персона для погани, чтобы всех уведомляли о его появлении. Показали безопасное для него место – и все. Вот он и пошел без защиты, а когда ты напал, поставить ее не успел.

– Но я же сказал то же самое!

Дружный смех в две глотки.

Боже, как он мне напоминает одного преподавателя, который постоянно изумлялся, почему тупые студенты не понимают таких элементарных, с его точки зрения, вещей.

– Уважаемый Колар, – сказал я, отсмеявшись, – в тех местах, где я раньше жил, есть одна поговорка: «Сложно объяснить просто, просто объяснить – сложно».

– Хм, интересная формулировка, юноша. В ней что-то есть.

Ну вот, я уже и юноша, скоро мальчиком станут звать. А дедок призадумался.

– Влад, – спросил меня Гил, – позволь задать теперь тебе вопрос?

– Давай.

– Почему ты полез в погань? Я знаю, что после вздоха охотники не идут туда, и ты не…

– Не воин, – перебил я Гила, – не маг. Так?

– Так.

– Расскажу кратко. Я приехал издалека, из глухомани, в Белгор позавчера. Приехал к родичам. Вчера днем я умудрился получить себе драка, причем бесплатно. Бывает. К вечеру об этом знал весь город. Одним высокородным приезжим это не понравилось. Почувствовали себя оскорбленными. Захотели, чтобы я их вызвал. Не зная местных правил, я просто избил их. Чтобы избежать неприятностей для себя и своих родственников, я согласился на амулет ученика. Благородные вызвали меня на поединок по праву крови и рода. Первого я убил. Остальных убили мои друзья-охотники. Но неприятности не закончились. Благородные оказались сынками очень влиятельных людей в Нарине. Сегодня с утра в Белгор приезжает королевский инспектор с командой и представитель посольства Нарины. Чтобы избежать вопросов с моим статусом ученика, я пошел сегодня в погань. Вот и все.

– Влад, – раздался голос Гила.

Я обернулся и увидел две остолбеневшие фигуры.

– Влад, ты серьезно пошел на третий день пребывания здесь в погань? – тихо спросил Гил.

– Да.

– Не владея оружием или магией?

– Да.

– Юноша, а что вы знаете о погани и ее тварях?

– То, что можно узнать в течение получаса.

– И ты полез нас спасать?

– Да.

Они переглянулись.

– Молодой человек, подобное раньше с вами случалось? Я имею в виду не конкретно сегодняшний случай, а…

– Я понял. Нет.

Задумчивые взгляды обшаривают меня с ног до головы.

– Молодой человек. Несмотря на все трагические события, которые предшествовали нашему знакомству, я очень рад нашей встрече.

– Влад, я думаю, что в Белгоре в ближайшее время скучно не будет, а я давно хотел здесь побывать.

– Тогда приглашаю вас к себе. Я думаю, что место найдем. А теперь последний вопрос. Маги, мастера, магистры. Я запутался. Объясните мне различие между ними.

Спутники переглянулись. Черт с ними. Уж эти болтать не будут.

– Молодой человек, – начал дедок, – я постараюсь объяснить кратко и понятно.

Слава Фаберже.

– Магами называют всех, кто владеет силой, позволяющей воздействовать на энергетические структуры. В отличие от дворян, маги, чтобы подчеркнуть свой статус, используют приставку «эр» и название учебного заведения, которое они закончили. В редких случаях используют название места, откуда они родом. В очень редких случаях они имеют только прозвище. Существует несколько университетов и много именных школ. Университеты образованы магическими гильдиями, а школы – магами-одиночками. Университеты присваивают своим выпускникам звания мастеров и бакалавров магии. Различие между этими группами состоит во внутренней силе выпускников. Знания у них одинаковы, и в общих случаях, без конкретики, их называют магами. Выпускников школ также называются магами. Если они хотят получить диплом мастера, им нужно сдать экзамен в университете. Но это случается очень редко. Большинство кандидатов заваливают.

Понятно. Душат конкурентов из именных школ. Нечего было там обучаться.

– Да они и не стараются получить такие дипломы. У них есть своя гордость. Между магистрами уже есть серьезные отличия. Нужно разработать новые энергетические структуры и быть сильнее мастера по внутренней силе. Так было раньше. Сейчас могут это звание присваивать только за новые разработки преподавателям университетов. Архимагистр или архимаг почти всегда имеет прозвище, и теперь это звание стало почти выхолощенным. Раньше так называли только уникальных по своей силе, знаниям и опыту магов, которые великолепно владеют высшими плетениями. Теперь же ректоров всех университетов и действительно редких по силе и мастерству магов. На одного настоящего архимага приходится пятеро дутых. Поэтому в последние столетия архимаги, которые достигли высшей ступени мастерства, называют сами себя повелителями. Например, повелитель огня, повелитель крови и так далее. Ни одно существо, не достигшее высот в магии, не смеет так себя называть. Чревато большими неприятностями.