Текст книги "Клуб любителей Го"

Глава 17
Лао Ши

Ещё по фото в Интернет я обратила внимание на форму черепа. Когда такой череп в старости покидают волосы, он смотрится весьма благородно. Его японский неправильный, он говорит по-русски, но японскими словами и фразами. «В атаку шива[76]76
  Сильно искажённое японское «я».


[Закрыть]» – это очень, очень смешно! Мы не любим иностранцев, которые пытаются говорить на нашем языке. Если иностранец говорит по-японски, то он должен либо делать это хорошо, либо не делать совсем. А вот его русский мне сразу понравился – простой и точный. Он может сказать «я», и это будет целым предложением.

Он предложил поехать к нему, и я согласилась. Дело продвигалось, и у меня не было причин тормозить. По дороге я думала про Красную Армию, о которой рассказывал о-дзии-сан[77]77
  Дедушка.


[Закрыть] Русского. Я слышала о Красной Армии и поняла так, что разговор шёл об Италии. Маленькой девочкой я читала о подвигах Красных бригад в чёрно-белых газетах. Эти вырезки делала моя мама, которая умерла совсем молодой. Она сама хотела стать одной из тех, кто борется за социализм с оружием в руках. Я даже рисовала себя и её. Как я несу взрывчатку, а молодые бойцы из нашей бригады смотрят на мои худые плечи. И лишь к середине разговора я вдруг поняла, что речь идёт о России.

Оказывается, в России тоже была Красная Армия! Akai-iro, цвета артериальной крови! Я начала представлять себе этот цвет, эту кровь, неотрывно слушая старого человека в перевязанной платком рубашке. Мы оказались в очень странном месте. Повсюду был снег и его покрывала густая алая жидкость. Местами она превратилась в лёд, и мы шли по этому льду. Старик показывал мне что-то. Я понимала всё, что он говорил. За алым полем была замёрзшая река, а за ней город. Город умирал, но не мог преодолеть алую реку. Старик сказал, что подождёт меня здесь, и что я могу сходить. Я огляделась и посмотрела на свои ладони. Это придало восприятию чёткости. На моих ногах были высокие сапоги из войлока. Я побежала к городу, но один раз оглянулась, и увидела, что старик стоит, и, улыбаясь, машет рукой.

У Русского, как и у большинства японцев, свой дом. Он выделил гостиную, и, оставшись одна, я включила ноутбук и воспользовалась русским Интернет. Зайдя в почту, я обнаружила странные заголовки в японских новостных лентах: «Пожилой японец упал с Tenshu-dai»

«Японский учитель покончил жизнь самоубийством в знак протеста перед посещением американским президентом резиденции Императора»

«Преподаватель Го покончил с собой, спрыгнув с высотной башни в Токио»

«Япония лучше умрёт, чем подчинится иностранному неуважению!»

«Японец встретил своё 100-летие, покончив с собой в Резиденции Императора»

«Последний самурай Японии совершил ритуальное самоубийство в знак протеста против последних решений японского МИД»

«Пенсионеры Японии голосуют собственными жизнями ради присоединения северных территорий»

«Правые дестабилизируют ситуацию в стране»

«Секты отправляют своих адептов на смерть»

Были и фотографии. Большинство плохого качества, но я сразу узнала и коричневое кимоно сэнсэя и его самого. Сомнений не оставалось – это был Учитель. Чем дольше я смотрела снимки, тем больше не понимала происшедшее. Что случилось, если сэнсэй решился на одну из крайних мер? Что вынудило его к такому поступку? Но если сэнсэй мёртв, то я либо становлюсь ронином, либо остаюсь самураем. Я достала футляр и, несмотря на предупреждение сэнсэя, выставила находящегося в нём жителя на перекрёсток. Это был самый странный камень из всех игровых камней, виденных мною до сих пор. Он напоминал пожилого отшельника. Сэнсэй совершенно прав! Такие камни нельзя оставлять в этой стране. Русские не имеют морального права владеть такими объектами. Напротив него, в стиле перекрёстного фусэки, я поставила камень из чаши Русского. Он был японского происхождения, и выточен из белой раковины Хамагури.

Камни объясняли многое, кроме самого важного. Со смертью сэнсэя моя жизнь теряла смысл. С другой стороны, я не выполнила задание, так как не нашла Русского Учителя и кожаной доски. Но что я буду делать со всем этим, если сэнсэя больше нет? Я сидела в дзадзэн [78]78
  Поза на татами.


[Закрыть]. Так прошёл час, а может и больше. В доме не раздавалось ни звука. Наконец, я приняла решение. Мой Учитель умер, и мне больше нечего делать на этом свете! Я вышла на кухню. В выдвижном ящике не оказалось ни одного японского ножа. Поскольку у меня не было с собой кимоно, я решила уйти из жизни нагишом. Взяв один из подозрительных китайских, я нанесла себе порез. Он получился глубокий и неприятный. Но теперь я знала, что ожидать от такого инструмента. Капли крови попали на столик и даже на камень сэнсэя, стоявший на нём.

Тем лучше! Я перевернула левую руку внутренней стороной и глубоко вздохнула. В этот момент раздался резкий стук в стекло. За окном стояла японка,

– Впусти меня! – прокричала она.

– Иэ! Нет! Никто не сможет помешать мне!

Она вынула из-под плаща небольшой свёрток и прижала его к стеклу. Я пригляделась. Это был белый плат, расчерченный для Го. Я вспомнила, что сэнсэй говорил о кожаном гобане, и отперла стеклянную дверь. Вошедшая казалась сильнее меня, а в её глазах я видела металл.

– Чего тебе надо! – крикнула я. – Мой сэнсэй умер!

Подойдя к ноутбуку, японка быстро пробежала картинки, открытые в браузере.

– И ты поверила, что сэнсэй может так просто умереть?!

– Может, представишься?!

– Ши.

– Очень приятно! Что тебе надо? – я не верила этому имени.

Русский, проснувшийся от наших криков, вошёл в гостиную.

– Что здесь происходит!? – воскликнул он.

– Ничего особенного. Пожалуйста, закройте дверь!

Мы говорили очень быстро, и я видела, что Русский не понимает.

– Что происходит? – снова спросил он.

Но меня больше интересовала заявившаяся стерва. Видимо Русский закрыл наружную дверь, так как дуть перестало. Я смотрела на эту выскочку и пыталась понять, что у неё было с сэнсэем и в какой период. Я никогда не видела её среди ути-но-сэйто. В лице этой женщины было что-то не японское.

– Ты японка?

– А как ты думаешь?

– Я думаю, нет!

– Конечно, я русская! – усмехнулась она.

– Ты не русская. Ты – китаянка!

– Да хоть бы монголка. Если бы не я, ты бы уже лежала с перерезанными венами, а твой Русский давал показания в полиции.

– Когда твой сэнсэй умирает, то лучше лежать с перерезанными венами! – закричала я. – Говори то, что ты хотела сказать!

– Сэнсэй послал меня за тобой.

– Допустим.

– Не всё можно говорить вслух.

– Сначала скажи что-нибудь.

– Задание сэнсэя изменяется.

– Сэнсэя больше нет!

– Задание изменяется, и ты должна слушать меня как его.

– Когда ты станешь моим сэнсэем, я буду слушать тебя как его!

Русский смотрел фотографии в моём ноутбуке.

– Что случилось? Кто этот несчастный старик? – спросил он.

Я обернулась и захлопнула крышку.

– Здравствуйте! Мы можем у Вас расположиться? – спросила китаянка.

Какая зараза, подумала я.

– Конечно, конечно, – засуетился Русский. – Чаю?

– Чаю! – попросила-приказала китаянка.

Наглости этой особе было не занимать! Русский вышел на кухню.

– Говори быстрее! Боку ва[79]79
  Я. Это выражение отличается тем, что «боку ва» говорят о себе только мужчины.


[Закрыть]… – я не собиралась церемониться с нею.

– Сядь, сука! – неожиданно властно приказала китаянка, оборвав мою тираду. – Я здесь по приказу Ягуры-сэнсэя, и не собираюсь терпеть твои истерики! Сэнсэй послал меня за тобой, во-первых, чтобы ты не натворила здесь бед, а во-вторых, чтобы скорректировать твоё задание. Оно меняется. Расскажи Русскому что знаешь и помогай ему. Наставник Русского и Ягура-сэнсэй учились у одного Учителя!

– Учитель Русского – предатель!

– Он никого не предавал. У них вышла размолвка. Вот из-за этого, – китаянка расстелила кожаный гобан поверх деревянного. – Смотри! – она поставила камень сэнсэя, внимательно посмотрев на него. – Это Учитель сэнсэя. Видишь, как высокого я его ставлю? Попробуй сама понять, почему. Вот – сэнсэй. – Она поставила на доску русский камень. – А вот Учитель Русского! – Этот камень снова был из русского набора. – Видишь, как они связаны между собой? Это фусэки. Оно уже сыграно. Остерегайся этого предмета, глупышка, – китаянка погладила кожу гобана. – Только ты не смогла определить, из чего он изготовлен!

– Из чего же?

– Из трусов, которые ты сняла. Посмотри внимательно!

Я потёрла край гобана кончиками пальцев.

– Но это кожа?

– Это кожа человека, моя милая. Кожа такой же дуры!

– Откуда знаешь?! – закричала я.

– Надо было лучше учиться у своего Учителя, а не шляться с парнями!

Эта стерва знает про Микио. Но откуда? Внезапно новая мысль осенила меня.

– Как ты могла оказаться здесь, если самолёт в Москву летает раз в сутки?

– Я могла лететь через Париж. Что ещё?

Вошёл Русский, неся чайный поднос.

– О-тя дэсу! – хлопнула в ладоши китаянка, – мы будем пить этот чай!

– Кто Вы? – обратился Русский к китаянке.

– Моя знакомая! – быстро ответила я.

– Почему ты не скажешь ему, что я знаю твоего сэнсэя?

– О! Вы учились Го? – спросил Русский.

– Да, можно сказать и так. Вы вроде тоже? Предложите Митико, она должна знать правила, – она смеялась мне в лицо. Только сейчас я вспомнила, что я голая. Я ничего не соображала! Появление этой особы вышибло мне мозги!

– Как приятно застать такую интересную компанию, – продолжала китаянка, – я смотрю тут у нас прямо клуб любителей Го!

– Что-то вроде этого, – ответил Русский, он старался говорить по-японски, – мои друзья говорят, что вокруг меня всякий раз собирается Го клуб!

– А! Это здорово! Я хочу посмотреть, чему Вы тут научились. Сыграйте с Митико. Митико, сколько камней форы ты возьмёшь против Русского?

– Я сыграю лучше с тобой, – я больше не могла сдерживаться, – и тогда ты увидишь, сколько камней стоит фора!

– Ха, ха, ха, – её грудь заколыхалась. – Значит, сэнсэй говорил правду, намекнув на то, что ты взяла у него несколько уроков? Они касались Го, а, Митико?

– У тебя есть камни? – резко спросила я Русского.

– Аримасу[80]80
  Есть.


[Закрыть], – он вытащил две чаши тёмного дерева. Я была в ярости, готовясь растерзать эту шлюху.

– О! Митико хочет бросить мне вызов! Митико, ты оденешься, наконец, или мне тоже раздеться, чтобы условия были равными? Вы что, занимались сексом? Она прямо с порога отдалась тебе, Русский? Произнеся это, она встала во весь рост, и сбросила плащ. Под ним не было белья! Я уставилась на нереальную для японки в принципе, а для её телосложения в особенности, грудь. А также на густой лес. Я не видела таких заросших лесов! Волосы были очень длинные, они стояли веером до половины живота.

– Нравится? – китаянка опустилась животом на кожаный гобан.

Словно во сне я увидела лицо Русского. Оно возвышалось над её холмами. Сука схватила меня за шею и впилась в мои губы своими силиконовыми губами. Я пыталась вырваться, но мне не хватало воздуха! Неожиданно хватка ослабла, и я увидела Русского, который совершал ритмичные покачивания. Китаянка ещё держалась руками за мою шею. Когда Русский тянул её на себя, я чуть не падала с нею на гобан. А когда Русский наддавал, нас обеих отбрасывало обратно. Так продолжалось какое-то время, пока она не перехватилась. Теперь её руки держали меня за талию, а нереальные дыни заскользили по моим бедрам. Всё это напоминало странный механизм, части которого хотят вырваться и разрушить его, но общая сила действия не позволяет выйти из зацепления.

– Это рэнго[81]81
  Парная игра в Го, где мужчина образует пару с женщиной и играет против другой пары.


[Закрыть]! – крикнула китаянка.

Русский делал пульсирующие движения, а его лицо стало отрешённым. Китаянка быстро перевернулась на спину головой к Русскому и открыла рот словно рыба, выброшенная из воды. Теперь она обхватывала руками его талию, а её бедра оказались у меня на плечах. Я увидела горячее ущелье в десяти сантиметрах от своего лица. Из него густым потоком шло что-то сверкающее. От запаха я чуть не потеряла сознание. Китаянка ударила меня пятками в спину, и я полетела туда, где побывал Русский. Я стала губами, языком и ртом одновременно. Невероятный по силе и пряности вкус ошеломил мои рецепторы. Ведь ты же хотела умереть? – мелькнула во мне мысль. Если хотела, то умри прямо здесь, в китайском диснейленде! Я приняла смерть, и вступила на этот miti с громким криком. В нём слились и дух воина и отчаяние человека. Крик шёл из глубины, но он оказался неожиданно слабым. Я закричала громче. И… неожиданно проснулась в пустыне!

Я проснулась в пустыне. Сравнимые с софитами звёзды светили надо мной. От тёмного песка исходило сияние. Дул холодный ветер. Я сделала неуверенный шаг. Песок был приятный и очень плотный.

– Осторожно! Наступай только на песок! Он специально светится для тебя! – это была китаянка. Она улыбалась в десяти метрах от меня, поэтому я не сразу заметила её. У китаянки было сухое тело и нереально огромная грудь.

– Где Русский?

– Русский отстал по дороге, – она улыбалась в темноте.

– Почему?

– Только ты смогла последовать за мной.

– Мы занимались сексом?!

– Сексом занималась ты. Я была скорее доской, на которой вы делали то, что было в вашем подсознании. Русский мог представлять меня в виде острова. Острова, на котором он хотел бы приобрести участок. Поговоришь с ним утром, ладно?

– Но! …

– Не трать своё время на выяснения, – в её голосе было столько уверенности, что я замолчала. – Пойдём со мной! Нам вон к тем скалам! Ико[82]82
  Пойдём!


[Закрыть]!

Она повернулась ко мне спиной, и я увидела её узкую талию и выступающие ягодицы. Они были чуть-чуть больше, чем требовалось для совершенной фигуры. Мы шли по направлению к тёмной скальной стене. Я старалась наступать так, как она посоветовала. Это оказалось не очень сложно. Я ставила ногу на светлое, избегая любых затенённых участков. Китаянка шла впереди и чуть правее.

– С тех пор, как я появилась в России, со мной происходят странные вещи!

– Ты встала на перекрёсток, – прокомментировала она, не оборачиваясь.

– Что за перекрёсток?

– Для тебя – двух линий, твоей и Русского.

– А для тебя?

– Для меня больше. Зови меня Лао Ши.

– Лао Ши? Тюгоку го дэ?[83]83
  Китайский?


[Закрыть] Старая женщина?

– Да, именно так.

– Сколько тебе лет?

– Не поверишь. Пойдём, ты не продержишься в этом состоянии долго, а я должна показать тебе кое-что, имеющее большее значение, чем мой возраст.

Тёмная громада оказалась выветренным холмом. Песчаные волны набегали на него подобно волнам прибоя, и мои ноги по щиколотку ушли в песок. Из уступа торчал гигантский скелет ящера. На его черепе выделялись два тёмных провала. В этих провалах жил звёздный мрак. Казалось, череп смотрит этими необычными глазами. Третий провал располагался выше и составлял правильный треугольник с двумя первыми. Подойдя к скелету, Лао Ши погладила берцовую кость, которая была толще её бедра.

– Этот вид был последним, кто противостоял хищникам. А здесь, на этом месте, была последняя битва за землю, на которой ты живёшь.

– Что это за битва?

– Твоя битва другая.

– О чём ты?

– О твоей миссии. Я уже говорила, что задание меняется. Но в доме Русского мы собрали мир слишком похожий на твой, и это мешало пониманию. Помнишь, я появилась тогда, когда кровь с твоей руки попала на камень Ягуры?

– Мне кажется, я почувствовала это!

– Конечно почувствовала, но вела себя как девчонка. Не соревнуйся со мной хотя бы здесь! Слушай внимательно, запоминай каждое слово, улавливай каждую мысль. Я – Хранитель Комплекта. Сейчас не важно, кем и когда он изготовлен. Камень, который дал тебе Ягура, его часть. Каждая неправильная постановка переставляет камень из вашего мира в другой.

– Что значит неправильная?

– Совершённая не по правилам Игры.

– Поясни!

– Если во время партии в Го твой партнёр засунет себе камень в рот или в нос, ты сможешь продолжать такую игру?

– Нет, я немедленно прекращу её.

– А если он засунет себе камень из твоего комплекта?

– Я откажусь от такого комплекта!

– А если это комплект твоего Учителя?

– Я накажу такого партнёра!

– И тем самым нарушишь правила игры?

– А есть варианты?

– Есть мастера. Есть мастера, которые умеют не только прекратить такую игру, но и переиграть не нарушая правил! Учитель Русского недавно сделал ход, который вынес из вашего мира камень Комплекта, но вернул пять других. Такие игры становятся легендой, пять камней в своё время выиграл Тот.

– Какой Тот?

– Герой Книги мёртвых.

– Что с того, что кто-то выиграл пять камней?

– Для вашего мира – это много. Это поворачивает время вспять.

Тогда это дало пять дополнительных дней в каждом году.

– А сейчас?

– Сейчас сложнее, так как время вашего мира ускорилось.

– Наш мир – не твой?

– Ваш мир – мир живых. Мой – другой.

– Ты мертва?

– Камень, который тебе дал Ягура, мёртв?

– Это сложно для моего понимания.

– Я предупреждала тебя!

– Почему ты сама не можешь заняться тем, что предлагаешь мне?

– Я не фигурант в вашем мире, а Комплект нужно беречь именно в нём.

– Как я могу беречь его?

– Защищая каждый камень, который принадлежит Комплекту.

– Почему ты не можешь беречь его сама?

– Моя помощь должна быть ограничена, иначе будет нарушен балланс.

– Почему это задание даёшь мне ты, а не сэнсэй?

– Ответ на этот вопрос потребует времени. Более того, ты сама способна разобраться в нём. Скажу одно, твой сэнсэй поступил правильно, послав тебя в Россию. До большой войны, которая разразилась 70 лет назад, камни начали сосредотачиваться в странах-зачинщицах. Эти камни собирались специальными экспедициями. В одной из стран их попытались использовать, чтобы вызвать конец света, когда поражение в войне оказалось неминуемым. Однако этот план был приведён в исполнении слишком поздно. Камни оказались захвачены противоположной стороной. И поскольку их тайна не была раскрыта, они долгое время пребывали в забвении. Однако, пришло время, и нашёлся тот, кто узнал об их возможностях. Этот человек действует из России и Японии, используя стратегию «двух глаз». Он превратил адзи обеих стран в миаи[84]84
  Рассматривать вместе (термин японского Го).


[Закрыть] и разыгрывает их одновременно. Камни Великого Комплекта вступили в Игру! Итогом этой игры может стать окончание вашей цивилизации. Твой сэнсэй не знает, кто этот человек. Он думает на учителя Русского, у которого действительно есть несколько камней. Но Русский сэнсэй знает их опасность и, более того, умеет ими пользоваться, а точнее – не пользоваться. Опасность заключается в других камнях.

– Где эти камни?

– В задницах, – Лао Ши рассмеялась, но её глаза остались серьёзными.

– Вакаранай![85]85
  Не понимаю!


[Закрыть]

– Непонимание возникает всегда, когда говоришь прямо, – улыбнулась Лао Ши. – Это была не метафора. Если бы некоторые люди получили камни в руки, это было бы ещё полбеды. Это было бы просто плохое Го. Но они хотят подключить их к первой чакре. Они хотят не «ставить» камни, а «ходить» с ними по «большой доске». Другой иероглиф – другой смысл. Если камень Великого Комплекта поместить в задний проход, то сознание человека начинает не только собирать миры, но получает возможность действовать в них, смещая ось времён.

– Что хотят эти люди?

– Люди всегда хотят одного – развлекаться. Но находится кто-то, кто хочет единоличной власти и могущества, а если он не получает этого, то он выбирает конец света для всех.

– Кто он?

– Это предстоит выяснить. Запомни одно – он настоящий любитель Го. Эта фраза идеально подходит к нему. Лучшая пара для твоей миссии – Русский. Как только ваша встреча состоялась, я включилась в процесс, так как время неумолимо двинулось, а его не очень много. Ваша встреча – пересечение важных ветвей, которые я готовила на протяжении долгих периодов. Более того, вы – пересечение не только ветвей, но и культур. Ваша цель – не дать игрокам нарушить правила. К сожалению, камни Комплекта уже нельзя передать его создателям. Они ушли так далеко, что их не видно даже с моего перекрёстка.

– Кто они?

– Они не люди, Митико. А большего я не успею тебе рассказать.

Слушай ещё. В мире находятся Чаши Хранителей. Положенные в них камни достать может только тот, кто положил.

– Где находятся чаши?

– В силу разных обстоятельств они отделились от Комплекта. Ты можешь их встретить в самом неожиданном месте, а встретив, не должна проморгать!

– Но как я узнаю их?!

– То, что ты знаешь про Чаши, уже много. Увидишь – узнаешь.

– Но почему ты сама не можешь встретиться с теми людьми, которые могут нарушить Правила? Подобно тому, как сейчас встретилась со мной?

– Потому что они не общаются на той волне, на которой общаемся мы. Наша чакра – восемь.

– А их?

– А их – один. Потому что ты смотришь на мир через очки долга, а они – сквозь око вседозволенности. В этом выражается твоё восхищение перед тайнами мира. Ты готова принять эти тайны, потому что ты хочешь жить и творить в мире. А они хотят гадить в них, ибо хотят иметь мир.

– Лао Ши! Ты будешь помогать мне?

– Помогать, но не делать за тебя. Впереди ждут ловушки, но я надеюсь, что вы преодолеете их. Недаром вы оба так долго и страстно изучали законы игры, – Лао Ши усмехнулась, и, помолчав, добавила. – Внимательно смотри на всё, что ты видишь здесь! Запомни каждую мелочь, здесь нет незначительных деталей!

Я пригляделась к каменистой поверхности, на которой мы расположились. Это были не камни. Выступ состоял из черепашьих панцирей, спрессованных друг с другом, точно суши в ночном наборе продуктового магазина.

– Это именно то, что ты подумала, – она улыбалась в темноте.

– Как называется это место?

– Гибельное место. На монгольском – «говь». Здесь проходит граница между нашими мирами.

– Так ты монголка?

Она хотела ответить, но что-то произошло. Мою собеседницу закрыла песчаная буря. Меня наполнило ветром, и с высоты в несколько сотен метров я увидела пустынную тёмную равнину. Мне показалось, что Лао Ши машет рукой. Я делала судорожные попытки направить тело вниз, к поверхности, но меня поднимало всё выше и выше. Я очнулась на ковре рядом с ноутбуком. Кто-то заботливо прикрыл меня пледом. Я вскочила на ноги, и уставилась на гобан. На нём стояли камни. Дверь в сад была закрыта и завешана тяжёлой шторой.

– Охаёгодзаимасу![86]86
  Доброе утро!


[Закрыть] – в гостиную вошёл Русский. – О-генки дэсу ка?[87]87
  Как самочувствие?


[Закрыть] О! Извините, Вы не одеты.

Я ошеломлённо смотрела на него. В руках Русский держал поднос с небольшим термосом, чайником и двумя чашками. Я подняла плед и завернулась.

– О-тя о хосии дэсу ка?[88]88
  Хотите чаю?


[Закрыть] С Вами всё в порядке?

– Аригато, – я не узнавала своего голоса и пока не находила границу между сном и явью.

– Боку ва… сумимасен… юми. Ватаси ва юми-о мимасита[89]89
  Я… мне… приснился сон.


[Закрыть].

– О! Юми! Юми, вакаримас. Омосирой дэсу ка?[90]90
  О, сон! Понимаю. Интересный?


[Закрыть] – Русский проявлял неподдельный интерес.

– Тотемо омосирой… омоймасу[91]91
  Весьма.


[Закрыть], – при всём желании я бы не смогла рассказать ему весь «сон».

Меня больше всего интересовало сейчас, где находился Русский во время событий ночи. Я спросила его, спал ли он, и снилось ли ему что-либо. Русский, по его словам, спал. Он рассказал мне свой сон про остров в тёплом море. Там все говорили по-русски, и его это удивило. Ещё там было очень дёшево в уличных кафе и ресторанах. В городе было русскоязычное радио, передававшее тихую приятную музыку, сигналы точного времени и ещё что-то давно забытое. Русский сказал, что ему было очень приятно на этом острове, и это несмотря на то, что там было полно соотечественников. Море было тёплое и очень солёное, а по берегу устроена железнодорожная ветка, по которой ходят маленькие вагончики обзорной экскурсии. На острове можно купить небольшой участок. Даже участки первой линии стоили недорого, и можно было не соревноваться и строить так, как тебе хочется и кажется удобным.

Видимо я слишком пристально смотрела на него во время рассказа. Мой взгляд смутил Русского, и он остановился. Я сказала, что ему приснился русский рай. Он задумался. Ведь у каждого народа он свой, прибавила я. У русских он, наверное, такой. Какой рай у японцев? – спросил Русский. Я ответила, что раньше у нас была идея Великой Восточной Азии. Но эта идея была связана с экспансией и милитаризмом. Потом у нас была идея отыграться за поражение в войне другими методами. Отчасти нам это удалось, но что делать дальше, японцы всё равно не знают. И поэтому теперь у нас нет идеи и нет рая. Странно, что Русский не видел эротических снов, подумала я. А тем более – с моим участием. Но мой сон всё-таки был слишком ярким, и совсем не походил на обычные сны. Я заставила себя на какое-то время забыть о нём.

– Но теперь у нас появилась настоящая цель! – сказала я, глядя в его глаза.

– Какая?!

– Мы должны найти комплект Го, а через него цель Игры.

Я рассказала ему второй сон. Русский слушал очень внимательно и перебивал только тогда, когда не понимал смысл. Мы запнулись на черепашьих панцирях, долго пытаясь найти правильный перевод. Сначала я перевела как «моллюски», затем как «раковины». Наконец мы нашли точное слово. Оно произвело на Русского неожиданно сильное впечатление. Он задумался, а потом попросил ещё раз передать некоторые детали сна. Его интересовало, насколько панцири были большими, плоскими или полукруглыми, а также наличие рисунка.