Текст книги "В логове бера"

29

Днем шестого января в подземном торговом комплексе на Манежной площади появился невысокого роста, широколицый, курносый милиционер. Раньше никто из работающих здесь его не видел. Но, похоже, это ничуть не смущало стража порядка. Он, не торопясь, вразвалочку шел мимо торговых рядов, внимательно оглядываясь по сторонам. Наконец, он, похоже, нашел то, что было нужно. Подойдя к менеджеру одного из магазинов, милиционер о чем-то некоторое время с ним говорил, потом ушел в заднее помещение. Вернулся он с каким-то типом в костюме и связкой ключей в руках. Никаких подозрений данная процедура ни у кого не вызвала: милиция проверяет помещения на предмет безопасности и надежности сигнализации. Скоро милиционер окончил осмотр, так же не торопясь выбрался наружу, обогнул заснеженные фонтаны, вошел в Александровский сад и присел на одну из скамеек, на которой уже сидели двое.

– Докладываю диспозицию, – вполголоса произнес милиционер. – Торговый центр сегодня закроют раньше обычного. Под предлогом каких-то работ. Каких именно – никто толком не знает. Это нам на руку. Я сказал, что предполагается санэпидемобработка некоторых помещений. Под этой маркой, как и предполагалось ранее, отнесете все в подсобку. Ключ вот, – и милиционер передал сидящему на лавке мужчине украденный им у менеджера ключ.

Минут через двадцать в помещение торгового центра вошли двое мужчин – один молодой и высокий, второй – пожилой, с очками, перевязанными скотчем, на носу. Первый тащил на спине большой баллон, от которого отходил шланг, оканчивающийся пульвезатором. Такие агрегаты обычно используют при дезинфекции, разбрызгивании отравы для насекомых или при побелке потолков. Второй нес на ремне, перекинутом через плечо, какой-то аппарат, внешне напоминающий то ли гиперболоид инженера Гарина, то ли какой другой смертоносный «шмаляйзер» будущего, какими их в изобилии рисуют голливудские боевики. Оба были одеты в комбинезоны с большой надписью «Санэпидемстанция» на спине.

Громко переговариваясь, травя анекдоты и то и дело разражаясь громким ржанием, парочка прошла вглубь одного из рядов, открыла подсобку и вошла внутрь. Через минуту оба появились, только уже без оборудования. Не обращая ни на кого внимания и все так же продолжая громко разговаривать, они проделали обратный путь и покинули торговый центр. Никто на них даже не посмотрел. А зря. Всего через полчаса оба вновь появились в торговом центре, только на этот раз одетые совершенно по-иному. На молодом красовались теплая зимняя куртка и шерстяная вязаная шапочка, пожилой же был одет в солидное драповое пальто и черную элегантную шляпу. Шли они отдельно друг от друга, точно не были знакомы. Подойдя к одному из рядов и выбрав момент, когда никто не смотрел, молодой просочился в дальний конец зала и, пару секунд поковырявшись с замком, нырнул в подсобку. Минут через десять то же самое проделал пожилой. С той только разницей, что он уже не ковырялся с замком: дверь подсобки сама приоткрылась, когда он приблизился к ней. Но и это было еще не все. С интервалом в десять минут в подсобку проникли еще два человека. Это были: пожилая женщина в шубе и пуховом платке и мужчина в короткой куртке на меху, чем-то отдаленно напоминающий приходившего сюда пару часов назад милиционера. Однако этих странностей никто не заметил: все были слишком заняты подготовкой магазина к закрытию…

30

В подсобке было тесно и душно. Казалось, время совершенно остановилось или даже повернуло вспять… Пол попытался расслабиться и очистить мозг от мыслей. Да, это волнение было хорошо знакомо ему. Волнение последних минут перед битвой. Время, когда ты должен окончательно разрешить все свои сомнения, как говорил учитель Маримото. Во время боя думать и волноваться будет некогда… Наконец Полу удалось расслабиться, и он погрузился в сладкую полудрему. Перед его мысленным взором одна за другой поплыли картины оставшегося где-то далеко-далеко детства – бесконечные, омытые дождем равнины Англии, окутанный туманом Вестминистерский мост, большой, еще не перестроенный родовой замок Тейлоров, поле для гольфа, на котором он, одиннадцатилетний мальчик, учится попадать клюшкой по мячу… Боже, как это было давно, словно в другой жизни…

Из сна его вырвала вибрация мобильного телефона, лежащего в кармане.

– Алло!

– Похоже, шабаш начался, – на проводе был Тищенко. – Мать дорогая! Сколько же их тут! И важные все какие! Прямо совещание на высшем уровне. Выбирайтесь осторожнее. Большая часть охраны снаружи осталась, но тут тоже хватает. Все, отбой.

Пол нажал на мобильнике кнопку, автоматически набрался номер.

– Алло, слушаю, – послышался в трубке голос Валентины. – Это ты, Паша?

– Как ты меня назвала? – удивился Пол.

– Паша. А что?

– Да так, странно.

– Но ведь это твое настоящее имя.

– Да, но все равно как-то непривычно… Лучше скажи, как обстановка?

– Охраны вокруг тьма-тьмущая. Машины навороченные. Говорят, какая-то спецпрезентация. Пришлось отъехать чуть дальше. Мотор, как и сказали, не глушим.

– Прекрасно. Женька где?

– В туалет пошел. «Колы» напился. Пацан он все-таки совсем.

– Ладно. Целую. Отбой.

Поднявшись, Пол помог подняться профессору. Похоже, тому пришлось не сладко.

– Радикулит проклятый замучил… – проворчал Кощей, словно извиняясь.

Подняв свой гиперболоид, он перекинул ремень через плечо.

Мария Осиповна поднялась без посторонней помощи и молча, как рюкзак, надвинула на плечи баллон с зельем.

Пол взглянул на них и у него на глаза навернулись слезы. Жизнь не была для этих людей подарком. Так имел ли он право вовлекать их в столь опасное предприятие? Не было ли ошибкой обращение к ним? Пол еще раз взглянул на стоящие перед ним фигуры. Нет, он не ошибся. Это их выбор, это их страна. Не тех, что тогда пили-веселились в загородном особняке и походя отрезали куски от пирога будущей власти. Их. И они больше не позволят всей этой сволочи пировать на развалинах.

Пол вынул пистолет, проверил заряды. Две обоймы – для людей и одна – для порождений тьмы. С особыми пулями… С начиночкой.

Внезапно Пол вспомнил о чем-то, полез в карман и достал еще одну пулю – большую, серебряную, на шнурке. Единственный свидетель тайны его рождения. Подарок неведомой бабушки. Анны Антиповны Карасевой, убитой советскими спецслужбами в далеком 1978 году… Пол снова спрятал амулет в карман и поднял меч, подаренный ему когда-то учителем Маримото. Меч-проводник, способный вбирать в себя энергию сжимающего его рукоять воина. Способный фокусировать ее на тонком, в десять тысяч раз острее любой бритвы лезвии. Меч-верный друг, меч-спаситель, настроенный только на твою энергию, слушающийся только тебя, оружие, страшнее которого в бою ничего нет.

– Ну что, поддадим жару? – подмигнул Пол своим спутникам и шагнул наружу…

Тищенко, не обладавший сверхвозможностями, выполнял роль разведчика. Поддерживая связь по телефону, он должен был их вести, и, надо признать, делал это абсолютно безупречно.

Шаг за шагом, медленно, постоянно прячась за колоннами, они спустились почти до самого низа. В помещении стоял какой-то непонятный не то гул, не то звук хорового пения – очень низкого, вибрирующего всего на двух-трех нотах. С каждой минутой гул этот нарастал, становился все громче и громче. Пол вынул мобильник и посмотрел на часы. Без пятнадцати.

Выбравшись из укрытия, он подошел к перилам галереи и осторожно взглянул вниз.

Там, погруженный в полумрак, возвышался большой черный алтарь, из которого торчали три столба. Повсюду горели факелы, чадили шести– и двенадцатисвечники. На полу вокруг алтаря были нарисованы каббалистические и какие-то другие знаки.

Люди, одетые в черные балахоны, стояли, большим ровным кругом огибая алтарь. В центре, в непосредственной близости от алтаря, располагался всего один человек. Гул сделался очень громким. «Похоже, сейчас начнется», – подумал Пол и крепче сжал рукоять меча. И тут, словно в ответ на его мысли, человек в центре вдруг отбросил с лица капюшон, и Пол узнал того самого инкогнито, которого видел ночью во время тайной сходки в особняке.

– Возьмитесь за руки! Образуйте магический круг! Дайте ему силы выйти из тьмы! – призвал он присутствующих, и те повиновались. – Я, черный монах Этьен де Брильон и мои братья, взываем к тебе! Пусть наша энергия вольется в тебя, пусть рухнут преграды, стоящие на пути к твоему возрождению!

Раскинув руки, тот, кто назвал себя черным монахом, принялся читать заклинания. Гул сделался еще громче. Наконец он перерос в сотрясающий все вокруг рев. Алтарь задрожал, и из-под него по полу побежала широкая неровная трещина.

– Введите девственниц! – крикнул черный монах в исступлении и, подняв большую чашу, поставил ее на алтарь.

Пол вздрогнул. Перед глазами возникла привязанная цепями к столбу девушка, струя крови, толчками бьющая из рассеченной артерии… В ушах словно опять прозвучал истошный крик с характерным малороссийским выговором: «Што ж ви робите! Што ж ви робите!» Теперь он понял, для чего нужны были три столба, укрепленные на алтаре.

В следующий момент появилось несколько служек. Они вели связанных жертв… Но что это? Две первых жертвы были девушками, а третья… Бог мой, да это же Женька! Пол буквально остолбенел. Он даже зажмурился, пытаясь отогнать наваждение. Снова открыл глаза. Нет, никакой ошибки… Вон идет со связанными руками, подгоняемый служками… Так вот куда он сбежал из машины! Мерзавец! Негодяй! Помощник хренов! Если выберемся из этой передряги, лично убью! От негодования Пол буквально кипел.

Внезапно последняя фигура согнулась и нанесла ближайшему служке удар головой в живот. Второй служка охнул и осел на пол, будто мешок, от удара ногой в пах.

– У, сволочи! – услышал Пол воинственный крик и увидел, как связанная фигура головой вперед помчалась на черного монаха. Но тот даже не сдвинулся с места. Он просто вскинул руку – и Женя отлетел прочь, будто щепка, подхваченная ветром. Подбежали новые служки, навалились, скрутили.

– Поместите девственниц на алтарь! – приказал черный монах, воздев руки.

Служки принялись привязывать девиц к столбам. Те не сопротивлялись и лишь тихо всхлипывали.

– Чего нюни распустили? – послышался голос Жени. – Давайте, вырывайтесь! Бегите!

Но девицы ничего не слышали. Похоже, они были совершенно парализованы страхом.

Наконец служки подхватили под руки Женю и поволокли к алтарю.

– Эй, куда? Что вы делаете? – вопил он. – Это место для девственниц! А я уже не девственница… То есть не девственник! У меня, к вашему сведению, пятнадцать, нет, восемнадцать женщин уже было! Так что вы только мной все испортите! Вы ведь не хотите, чтобы у вас все пошло насмарку?

– Пусть этот девственник замолчит! – приказал черный монах.

Один из ряженых зажал Жене рот, и тот сразу затих.

Несмотря на то, что подросток отчаянно брыкался и извивался, служкам все же удалось привязать его к столбу. Сделав свое дело, они отошли в сторону. Почуяв, что рот свободен, Женя с отвращением сплюнул и заорал:

– Гады, сволочи! Уроды! Дебилы! Свиньи! Паразиты! Макаки! Козлы! Пидорасы!

«Ого! – хмыкнул про себя Пол. – Какая разнообразная лексика, ну прямо словарь Шекспира».

Видя, что его гневные филлиппики не производят никакого эффекта, Женя повернул голову в сторону находящихся в полуобморочном состоянии девиц.

– А вы что вылупились, овцы бессмысленные? Так вам и надо, дуры чертовы! По чьей милости я до сих пор девственник? Да по вашей милости! Ой, я боюсь, ой, я я не буду, ой, мне мама не велит! А что в результате? В результате торчите здесь, недотроги хреновы! И я из-за вас тоже!

Не обращая внимания на вопли Жени, черный монах принялся читать заклинания. Зал снова наполнился низким гулом, стены задрожали, трещина, выходящая из-под алтаря, стала расширяться…

31

– Здравствуйте, уважаемый, – внезапно услышал Пол голос сзади. Резко обернувшись, он кинулся вниз, собираясь провести подсечку и одновременно выхватить из ножен меч. Но противник был слишком далеко. В следующий момент Пол увидел нацеленное прямо ему в лоб вороненое дуло «Макарова». Напротив стоял человек среднего роста в милицейской форме. Был он постарше Пола, лицо имел какое-то помятое, что обычно бывает у людей, имеющих проблемы с выпивкой.

– Тихо-тихо! – сказал человек и угрожающе покачал пистолетом. – Наслышан о вашей прыти. Пол Тейлор? Я не ошибся?

– Не ошиблись, – процедил сквозь зубы Пол. – С кем имею честь?

– Оперуполномоченный Бестужев, – представился человек. – Прошу вас, только не надо делать резких движений. Пули у меня в пистолете не холостые, а самые что ни на есть настоящие.

– Что вам надо? И откуда вы меня знаете?

– Я вас вовсе не знаю, – живо ответил опер. – Мне известно лишь имя и что вы приехали из Англии. Но настоящее это имя или нет – не могу сказать. Может, вы вовсе не Пол Тейлор, а какой-нибудь Питер Джонс, агент ЦРУ или Ми-6. Матерый враг и диверсант, которого надо как можно быстрее изолировать. Что мне надо? Надо, чтобы вы проехали со мной в отделение и дали соответствующие разъяснения. У меня накопилось к вам много вопросов.

– Вам не кажется, что это несколько не вовремя? – усмехнулся Пол. – Извините, но я сейчас несколько занят. Завтра – пожалуйста. Я сам с удовольствием приеду и мы поговорим.

– Боюсь, до завтра я ждать не смогу, – вздохнул опер и достал из кармана наручники. – Кто-то мне должен объяснить происходящее.

«Что делать? – пронеслось в мозгу Пола. – Еще минута проволочки – и все будет бесполезно. Начинать надо сейчас… Но ведь это же представитель закона! Да и черт с ним. Закон – штука медленная, обстоятельная, а решение надо принимать немедленно. Извини, друг».

В следующий момент небольшой зеленый энергетический шар вылетел изо лба Пола и ударил Бестужева по глазам. Тот зашатался и, ослепнув, медленно опустился на пол. Пистолет выпал у него из рук, и теперь опер лишь шарил вокруг в тщетных поисках оружия.

Взяв наручники, Пол приковал опера к перилам. Тот озирался вокруг невидящими глазами, пытаясь разглядеть хоть чего-нибудь.

– Ничего, через пять минут пройдет, – шепнул Пол Бестужеву и потрепал по плечу. – А я должен предотвратить то страшное, что готовится здесь. Поверьте, зла я никому не хочу.

– Это еще кто тут? – раздался внезапно голос с бок у.

Пол едва успел обернуться, как здоровенный кулак въехал ему в солнечное сплетение, моментально сбив дыхание.

В следующую секунду ему в щеку уперлось дуло короткоствольного автомата.

– Ты еще кто такой? – зарычал ему на ухо охранник. – Как здесь оказался? Стоять смирно!

Пол успел заметить приплюснутый боксерский нос, маленькие глазки, стриженную ежиком голову…

«Нет, слишком здоровый. Не справиться. Да еще дыхание сбито, концентрация нарушена…»

Рука охранника потянулась к рации. Внезапно он покачнулся и упал назад. Повинуясь рефлексу, Пол резко рубанул ребром ладони охраннику по шее. Тот осел на пол и затих. Только теперь Пол осознал, что произошло. Это Бестужев, определив по голосу местоположение охранника, сделал ему ногой подсечку.

– Спасибо, – поблагодарил он опера.

– Ладно, чего там. Иди и делай, что должен, – проворчал милиционер и махнул рукой.

Пол замер и несколько раз глубоко вдохнул. Концентрация медленно возвращалась, дыхание восстанавливалось, энергия ци снова пульсировала во всех частях тела.

«Все, пора», – скомандовал себе Пол. Подобрав выпавший у охранника автомат, он нажал кнопку мобильника и, произнеся в трубку лишь одно слово «Начали!», вышел на середину галереи. Все, время для сомнений и эмоций кончилось. Пусть он не знает до конца, в чем его призвание – следовать по пути воина, мудреца или учителя. В данный момент он был воином. Он должен был им быть – для того, чтобы не дать злу прорваться в этот мир, чтобы спасти Женю и тысячи, миллионы других, живущих здесь, в этой стране… И он шел вперед мягкой походкой тигра, готового к смертельному прыжку. Впереди появился охранник. Увидев Пола, он схватил рацию и принялся что-то торопливо кричать в нее. В ту же секунду короткая автоматная очередь скосила его. Сбоку появился еще один охранник. Последовала вторая автоматная очередь. Стук падающего тела, крики, сумятица… Тишина взорвалась грохотом автоматных очередей, пистолетных выстрелов, звоном разбитого стекла. Отовсюду сыпалось каменное, стеклянное, бетонное крошево. В воздухе носились пыль и пороховая гарь. По торговым рядам метались темные тени, слышались приказы, ругань, проклятия…

С другой стороны галереи бой вел сержант милиции Андрей Тищенко. Взяв в обе руки по автомату, он обрушивал на лезущую со всех сторон массу врагов целый град пуль…

Пол продвигался вперед медленно, слишком медленно… Внезапно затвор автомата щелкнул вхолостую. Все, кончились патроны. Отбросив бесполезную железку в сторону, Пол вынул из ножен меч. В этот момент внизу раздался какой-то взрыв, стены заходили ходуном, сверху посыпалась штукатурка. Весь торговый центр наполнился криками. Мимо Пола в панике побежали какие-то безоружные люди. Вот в толпе мелькнула курчавая голова Французова, худая фигура и вытянувшееся лицо Йокагери… Наперегонки, отпихивая друг друга локтями, они во все лопатки удирали по направлению к выходу. Из-за угла показался Мажордомский. Он бежал, подобрав одной рукой балахон и по-спортивному вскидывая вперед колени. Когда он поравнялся с Полом, тот не удержался и, размахнувшись, изо всех сил двинул ему по физиономии кулаком. Тот завертелся, как волчок, упал. Но страх, видимо, был сильнее: вождь тоталитарных демократов не прекратил своего бегства, при этом примерно метров десять он бежал на четвереньках.

Внезапно до Пола донесся крик:

– Мы не можем их больше сдерживать! Эй, сюда! Сюда кто-нибудь!

Пол подбежал к краю галереи, и перед ним предстала жуткая картина. На алтаре, рядом с привязанными жертвами стоял, воздев руки, черный монах. Он громко произносил заклинания, а в его руке блестел кривой нож. Трещина под алтарем стала еще шире, так что теперь он фактически висел над бездной, лишь своими углами опираясь о края пропасти. А оттуда непрерывной массой лезли уродливые, осклизлые монстры, нечисть разных форм и размеров, вылетали зеленоватые летучие мыши с оскаленными пастями, выползали полуистлевшие мертвецы, зияющие пустыми глазницами и белыми, оголенными костяками.

С одной стороны трещины стоял, держа наперевес свой гиперболоид, профессор. Синий кривой, будто молния, луч вырывался из дула аппарата и, ходя по рядам монстров, стирал их, словно ластик нарисованные карандашом на бумаге изображения. С другой стороны трещины стояла Мария Осиповна, крепко стиснув в руках распылитель. Конусом мельчайших брызг зелье вырывалось из наконечника и, образуя большое, искрящееся всеми цветами радуги, облако, поглощало нечисть, словно бездонный колодец, ведущий куда-то в другую реальность.

Волны нечисти накатывали одна за другой. Нет, не успеть, пройти нужно еще целый этаж. Понимая, что медлить нельзя ни секунды, Пол прикинул расстояние, разбежался и, перемахнув через перила, прыгнул вниз. Расчет оказался верным: он приземлился прямо на алтарь. Три коротких взмаха меча – и путы с пленников упали.

– Так вот он, неуловимый рыцарь! Собственной персоной! – услышал Пол голос черного монаха. – Что ж, я долго ждал этого момента!

Он поднял нож над головой, и в следующий момент тот превратился в длинный кривой меч.

– Вот оно – состязание света и тьмы! Вот он – момент торжества сильнейшего!

Пол бросил взгляд вниз. Очередная волна монстров накатила на профессора, сбила его, подмяла под себя. Луч гиперболоида заметался по стенам и погас.

Пол повернулся к стоящему напротив него черному монаху.

– Некогда мне тут с тобой за жизнь говорить! – произнес он и, выхватив пистолет, не мудрствуя лукаво, разрядил в темную фигуру, держащую меч, всю обойму. Тех самых пуль. С начинкой.

По залу прокатился рев смертельно раненого зверя. Пули пробили огромные зияющие дыры в темной фигуре, и они становились все больше и больше. Меч монаха снова превратился в кривой нож. Изогнувшись в предсмертной агонии, он метнул его в противника. В последнюю минуту Пол успел уклониться. Сзади раздался слабый вскрик. Пол обернулся. Нож угодил в руку одной из девиц. Кровь капля за каплей падала на алтарь. Соприкоснувшись с черным камнем, кровь вскипала и тотчас впитывалась пористой поверхностью. Из недр пропасти раздался чудовищный, раскатистый вздох. Словно какое-то колоссальное, невообразимое животное медленно пробуждалось ото сна.

Монах расхохотался.

– Теперь ничто не сможет его остановить! Начало положено! Теперь он сам найдет себе жертв! Возродись к жизни, мой господин! – исступленно закричал монах и в следующий момент исчез в яркой вспышке света, без остатка поглотившей его. Пол спрыгнул вниз, в самую гущу копошащейся нечисти… Меч носился с невероятной быстротой, круша, рассекая безобразные головы и туловища монстров, отрубая конечности с острыми шипами и загнутыми, будто клювы хищных птиц, когтями… Пол на секунду обернулся. Мария Осиповна держалась из последних сил. По ее бледному лицу градом катился пот, дыхание было тяжелым и прерывистым. «Похоже, долго она не продержится», – подумал Пол и удвоил усилия. Казалось, меч превратился в одну широкую разящую полосу света. В разные стороны то и дело летели энергетические снаряды, пробивая большие бреши в рядах атакующих. Наконец стена нечисти дрогнула и начала отступать. Через минуту из-под нее показался безжизненно лежащий на полу израненный профессор.

Пол словно обезумел. Он уже не рассчитывал свои силы, не думал о том, что будет через минуту, он просто убивал…

Он не знал, сколько прошло времени, скорее всего, несколько минут. Но Полу они показались вечностью. Внезапно меч дрогнул у него в руках. Этот знак был Полу хорошо знаком. Он значил, что энергия на исходе. Волна нечисти качнулась было вперед, но внезапно снова отступила.

– Держись, братан! Ничего, прорвемся!

Рядом, с бешеной скоростью крутя перед собой кривой турецкой саблей, вдруг появился сержант Тищенко.

– Вот, в одной из лавок позаимствовал! – крикнул он, улыбаясь, словно происходящее было забавной, увлекательной шуткой. – Похоже, кучу денег стоит! Антиквариат!

Встав плечом к плечу, они снова двинулись вперед. Но не надолго. Волна снова накатила и неумолимо начала отодвигать их назад.

Из недр трещины раздавался уже не просто стон, а неумолимо приближающийся рев.

– Уходите! Уходите! – услышал Пол вдруг позади себя крик. Обернувшись, он увидел стоящего на одном колене профессора, который из последних сил держал в руках свой гиперболоид.

– Так нам не справиться! Берите ребят и уходите!

– Нет! – крикнул Пол. – Мы не можем вас бросить!

– Можете! Каждый человек сам решает, как ему жить, и как умереть! Что скажешь, Осиповна? – крикнул он, пытаясь перекрыть все нарастающий рев, но закашлялся и остановился, тяжело дыша. Однако, похоже, Мария Осиповна его услышала, так как едва заметно кивнула. – Жизнь нам не очень удалась. Так может, удастся смерть? Что может быть прекрасней такой смерти? Слышишь, Осиповна? Не старым маразматиком в обнимку с грелкой и горшком, а в битве с самими силами ада! Уходите быстрее! Ну!

Пробившись к готовому обрушиться вниз алтарю, Пол и Андрей ссадили вниз Женьку и совершенно не помнящих себя от пережитого ужаса девчонок.

– Быстрее! – прокричал Пол. – А, черт! – внезапно он вспомнил еще об одном деле. Перепрыгивая через перила, он понесся вверх.

Опер Бестужев сидел возле перил, к которым был прикован наручниками. Зрение вернулось к нему и он с ужасом смотрел на то, что творилось внизу. Казалось, он до сих пор не вполне понимал, что происходит. Не говоря ни слова, Пол подбежал к нему и, коротко взмахнув самурайским мечом, рассек цепь, соединяющую «браслеты».

Подхватив опера за руку, потащил за собой. Впереди бежали Женька, Андрей и девчонки…

Уже в конце галереи они в последний раз обернулись.

Профессор и Мария Осиповна продолжали сдерживать натиск чудовищ.

– Обещайте, – крикнул профессор им вслед, – что первой сказкой, какую вы расскажете своим детям, будет сказка о добром Кощее и доброй бабе Яге. Прощайте! Будьте счастливы!

Он отвернулся. Увидев, что Мария Осиповна покачнулась и едва не выронила распылитель из рук, закричал:

– Держаться! Держаться, старая ты ведьма! Я знаю, у тебя еще полно сил! Ну что, покажем сволочам, где раки зимуют? Вперед! За Родину! За Сталина! Будь они трижды неладны…

Профессор встал во весь рост и, направив луч прямо перед собой, бросился вперед, сквозь стену исчадий ада. Навстречу ему, с другой стороны пропасти тяжело бежала Мария Осиповна, вытянув вперед дрожащие руки, по-прежнему стискивающие распылитель.

Еще мгновение – и пропасть поглотила обоих. Изнутри раздался утробный рев. Но это был уже не тот рев, что раньше. В нем чувствовались испуганные и даже панические ноты. Постепенно он перерос в оглушительный, ни на что не похожий визг. Где-то далеко внутри что-то начало пульсировать, вздуваться… По разоренному торговому центру пробежала дрожь, кое-где рухнули колонны и лестницы, посыпались вниз ограждения галерей… А еще через несколько минут в огромной, зияющей расселине что-то взорвалось, вспухло багровым шаром и взлетело гигантским огненным столбом наружу, сметая все на своем пути и устремляясь в ночное зимнее небо…

Пол, Андрей, Женя и две девушки видели, как над Манежной площадью поднялся фонтан огня. Купол торгового центра смело, словно соломенную шляпу ураганом. Статуя Георгия Победоносца, украшавшая купол, стремительно взлетела вверх и через минуту рухнула на крышу Исторического музея, словно снаряд, пробив в ней огромную брешь. Повсюду вокруг завывали сирены. Куда-то бежали люди, падали обломки…

Бестужев остановился посреди площади и молча, неподвижным взглядом смотрел на происходящее. Пол тронул его за плечо, но тот никак не отреагировал. Похоже, он был в ступоре. Поняв, что лучше оставить его в покое, Пол побежал дальше.

Добравшись до машины, они впрыгнули внутрь. Валентина, бледная, с расширенными глазами, надавила на газ, и автомобиль с визгом рванул вперед…