Текст книги "Богомол"

– Не сегодня. Надо отдохнуть от тяжелой дороги. Завтра нам понадобятся силы. К нам еще присматриваются, как к новеньким. Монастырь наверняка охраняется. И не хорошо, если в первую же ночь нас заметят прогуливающимися по монастырю. Еще не туда забредём. Надо завтра хорошо изучить этот монастырь, у нас ведь есть карта.

– Не знаю, как вы, а лично я собираюсь все места облазить и изучить. Особенно те, что помечены красным цветом на нашей карте, которую нам так любезно предоставили монахи. За это большое им спасибо.

– Только без моего ведома ничего не предпринимать. Не забывайте Рахимов, о нашем уговоре и цели этого путешествия.

* * *

На следующий день Рахимов попросил у монахов отправиться с ними на рыбную ловлю, к озеру, в надежде выяснить, что-либо новое в разговоре с ними. Матвеев отправился изучать расположение строений монастыря.

Вместе с двумя монахами Рахимов вышел через ворота монастыря. Ворота выходили на небольшую поляну. Утро было безоблачным. Втроём они пошли на север вдоль западной стены монастыря. Обогнув монастырь с западной части, они вышли к северной стене, вдоль которой была расположена узкая тропинка и небольшая речка, метра четыре в ширину. Как объяснили монахи, река течет с гор и впадает в озеро, расположенное с восточной части монастыря. Вода, как бы огораживает монастырь с северной стороны рекой, а с восточной озером.

– Бывали ли у вас внезапные смерти? – спросил Рахимов. – Кто ни будь, тонул в этой реке или озере? – спросил Рахимов, в надежде выяснить расположение кладбища.

– Бог нам помогает, – ответил высокий монах. – Река не такая уж и глубокая, я пять раз переходил её. Надо только знать в каком месте, тогда всё будет в порядке.

– А мост вы пробовали соорудить? – спросил Рахимов.

– Настоятель собирался прошлым летом, но потом передумал, – ответил низкий монах.

– Но, ведь удобно по мосту ходить, – сказал Рахимов.

– Это верно. Но, нам нечего делать в северной части леса. Разве что, покойников хоронить.

– У вас там кладбище? – спросил Рахимов, в надежде на долгожданный ответ.

– Да, иногда мы там хороним покойников, – ответил высокий монах.

– А, на карте, этого кладбища нет, – удивился Рахимов.

– Эта карта монастыря, а кладбище немного дальше от него. Да и зачем вам знать об этом месте?

– Чистое любопытство. Однако, как же вы покойника-то через реку переносите? – спросил Рахимов.

– А зачем? На восточной части монастыря река соединяется с озером. Там мельче. В этом месте имеется небольшой мост из бревен. По нему-то мы и переходим к озеру. Вы всё увидите скоро. Мы через него будем переходить.

Обойдя северную стену монастыря, трое рыбаков вышли к озеру, окутанного камышом. Пройдя через небольшой мост, они оказались на другой стороне озера, оказавшись со стороны востока от монастыря.

– А вот и наше место, где мы обычно ловим карасей и окуней, – сказал низкий монах, разворачивая удочки.

– А чем, кроме рыбы питаются монахи? – спросил Рахимов. – Или вы закупаете продукты?

– Ни в коем случае. Почти всё, что вы ели на ужин мы добываем здесь в монастыре, кроме хлеба. Его мы закупаем в деревне у трактирщицы.

– Да, я был там, мы останавливались на ночь.

– Рисовое поле, ловля рыбы, у нас есть птице ферма, мы изготавливаем монастырское вино.

– У вас есть виноградник? – удивился Рахимов.

– Да, он хоть и не большой, зато мы имеем свое вино. Оно хранится в погребах монастыря.

Вечером, когда последние лучи солнца растаяли, уступив место тьме, Рахимов и Матвеев уже находились в своей комнате.

– Ну, как ваши успехи? – спросил Матвеев. – Вам удалось выяснить, что-либо о кладбище?

– К сожалению, нет, – ответил Рахимов. – Монахи весь день ловили рыбу. И, что бы не вызвать у них подозрений моей излишней заинтересованностью местонахождения кладбища, я решил больше не расспрашивать их об этом. Мне удалось выяснить только то, что оно расположено где-то на севере от монастыря, в лесу. Как пройти туда, я не знаю. Выяснил только, как перебраться через реку.

– Вот и славно. Мне удалось узнать больше об этом. Я только не знал, как перебраться через реку. А теперь с вашими сведениями мы это сделаем.

– Но, как вы узнали?

– Когда вы с вашими путниками отправились на рыбалку, я начал изучать строения монастыря, и бродил по узким его улицам. Я заинтересовался небольшой церковью, что на площади.

– Та, что напротив собора?

– Верно. Она не помечена красным цветом. Оказывается, там располагается монастырская библиотека. Библиотекарь разрешил мне ознакомиться с местной литературой. Именно там, я и нашел книгу с историей этого монастыря. В ней была карта, на которой я и обнаружил месторасположения кладбища. Но, как преодолеть реку, я не знал. Раньше этой реки не было, во всяком случае, она не указана на старой карте в библиотеке.

– Как легко, – удивился Рахимов.

– Не совсем. Дело в том, что я тайно взял эту книгу. Монах-библиотекарь мне не позволил подходить к некоторым стеллажами и полкам с книгами. Он не сводил с меня глаз. К тому же рисунок с изображением кладбища был заклеен, и мне пришлось разорвать лист с изображением леса. Тогда-то я и обнаружил, что скрывал этот наклеенный кем-то лист. Но это не главное. Вечером, я поблагодарил монаха и сделал вид, что ушел. На самом деле я остался, спрятавшись за одним из стеллажей. Мне не терпелось подойти к тем стеллажам, которые были под запретом.

– Да, любопытно, что они там прячут?

– Ничего интересного. Там находится научная литература. Физика, химия, астрономия, биология, физиология, разные энциклопедии. В общем, далеко не церковные книги.

– Но, зачем монахам скрывать их? И, кто их читает, если не монахи?

– Скорее, они скрывают их от приезжих, дабы те не рассказали об этом всем. А вот зачем им знать эти науки? И, кто эти книги читает? Это интересные вопросы, требующие разгадки.

– От монахов рыбаков я узнал, что они выращивают рис и виноград. Делают вино и хранят его в погребе, – начал свой рассказ Рахимов. – Может быть, им эти знания нужны для выращивания продуктов или изготовления вина. Хорошо бы найти этот погреб с вином. Там наверняка есть бутылочки со старым вином, столетней давности изготовления. Как думаете?

– На счет вина не уверен. А вот погреб или тайный ход в него я обнаружил.

– Что? Рассказывайте, я слушаю с нетерпением.

– Когда я спрятался за стеллажами, то через час я был вознагражден за своё терпение. Монах ушел. А точнее, он просто исчез. У меня сильно затекли ноги в ожидании его ухода. Я не вытерпел и стал тихо продвигаться вперед, что бы выяснить, чем же он так долго занят. И неожиданно, я обнаружил, что его нет на своем месте. Я посмотрел всюду, монаха не было. Куда он делся, и как ему удалось почти бесшумно выйти, я не понимал. Я тогда подошел к запретным полкам и стеллажам. Там я и обнаружил все эти мирские книги. Нашел старую карту монастыря. Поздно вечером я уже собрался уходить, как вдруг я услышал едва заметный шорох позади себя. Я обернулся и не поверил собственным глазам, стеллаж, расположенный позади меня начал медленно двигаться вдоль стены. Я немедленно спрятался. В стене был проход куда-то ещё. Видимо там находится вход в какую-то комнату, расположенную ниже уровня здания.

– То есть, возможно, это был вход в погреб?

– Не думаю, что там монахи хранят свое вино и вообще пищу. Из этой двери в стене буквально вырос монах, а точнее, он поднялся по ступенькам винтовой лестницы. После этого он сдвинул с места какую-то книгу, и дверь-стеллаж с книгами закрылась. После ухода монаха из библиотеки, я решил пойти в этот тайный проход. Но, к сожалению, я лишь нашел рычаг, открывающий эту тайную дверь. Там внизу было темно. Я лишь увидел темную винтовую каменную лестницу со ступеньками, уходящую куда-то вниз, в черную мглу. Поэтому я решил вернуться за вами. Надо дождаться ночи, и тогда с фонариком мы отправимся в библиотеку.

– Но ведь это здание наверняка заперто. Как же мы…

– За это не волнуйтесь. Здесь ни одна дверь не запирается, кроме тех, куда монахи-стражи не пускают. Однако площадь охраняется даже ночью, и поэтому нам придётся тайно, под покровом темноты, пробираться туда. Надеюсь, что у нас это получится, – в его глазах словно зажегся луч надежды. Правой рукой он искал курительную трубку, затем вспомнил, что её он оставил у сержанта.

– Скажите Матвеев, а вы и впрямь решили отложить свой отдых в горах ради такого приключения?

– Ну, во-первых, если эти погибшие монахи были убиты, то это мой долг, как полицейского.

– А, во-вторых?

– По правде говоря, мы не случайно оказались в этой деревушке.

– А я ведь догадывался, что вы меня водите за нос. И, что же вас привело туда? И, почему вы решили рассказать мне об этом сейчас?

– Дело в том, что вы должны знать правду, коль вы согласились помогать правосудию и даже рисковать своей жизнью вместе со мной. Однако, об этом ни слова больше.

– Я буду нем, как рыба. Да, и потом, с кем тут поговоришь. К тому же, я с детства мечтал стать сыщиком.

– Так вот Рахимов, я долгое время ловил серийных убийц, которые словно грибы появлялись в городах и сёлах в этом регионе. Но, увы, все мои усилия были напрасны.

– Неужели серийных убийц? Ну и ну, – удивился Рахимов. – И, почему же вы никого не поймали?

– Не совсем так. Мне удалось поймать некоторых, но они таинственным образом пропали. Их тела так и не были найдены, а последний и вовсе оказался мертвым. Его кто-то убил, прямо в тюрьме, убив при этом троих охранников стоящих на своем посту. Кто-то словно уничтожал их, заметая ловко следы преступления.

– Вам не удалось даже допросить никого из них?

– Дело не в этом. Все они утверждали, что будто ими управляет какая-то сила. Маньяки словно исчезали. Некоторые их преступления прекращались сами по себе. Возникали новые преступления.

– Странно, может их, совершали прежние убийцы.

– Нет. Как правило, почерк убийств маньяка одинаков. Прочитав архивы, я пришел к выводу, что аналогичные всплески убийств, совершаемые серийными убийцами, имели место и ранее. Они появляются каждые 36 лет, и таинственным образом прекращаются. Поэтому никто не смог поймать ни одного маньяка. Только мне удалось обезвредить, как я полагал, троих. Двое таинственным образом исчезло, а труп третьего мы обнаружили рано утром в камере, хорошо охраняемой тюрьмы, – Матвеев о чём-то задумался, посмотрел с волнением на часы. – Однако нам пора идти. Возьмите фонарик, без него мы будем слепы в этой ночной мгле.

* * *

Чтобы не обнаружить себя, они не зажигали фонарик. Матвеев и Рахимов перешли площадь и добрались до здания, в которой располагалась библиотека. Полная луна была их спутником. Её жёлтовато-белые лучи лились на площадь, придавая ей серебристый оттенок.

– Какие красивые звезды, – шепотом сказал Рахимов, подняв голову. – Они кажутся такими красивыми и яркими. В городе такого не увидишь.

– Хорошо, что луна этой ночью не так высоко, а то бы мы были хорошо заметны, – сказал Матвеев.

Матвеев дотронулся до ручки и потянул ее на себя.

– Проклятие. Дверь заперта. Когда я поздно вечером выходил, я оставил ее приоткрытой.

– Значит, кто-то вернулся и закрыл её. Возможно, это охрана проверила, – сказал Рахимов.

– Хорошо, что освещение в монастыре не электрическое, а то бы здесь светлее было, и нас обнаружили, – сказал Матвеев.

– Что ж нам делать теперь? Возвращаться обратно? – произнёс расстроенный Рахимов.

– Ни в коем случае, – сказал Матвеев. – У меня есть отмычка. Я взял ее на всякий случай. И вот пригодилась.

Через пару минут в замке щелкнула пружина и дверь отворилась. Они оба вошли внутрь здания и беззвучно прикрыли дверь. Матвеев зажег фонарик. Они медленно шли вдоль стены, освещая силуэты стеллажей. Неожиданно Рахимов остановился.

– Посветите вот на эту стену, – произнес Рахимов.

Матвеев повернулся и осветил участок стены.

– Вы это видите? Здесь на стенах повсюду изображены какие-то монахи, – сказал Рахимов. – Это святые, а возможно бывшие настоятели монастыря.

– Идемте Рахимов, у нас мало времени. Дверь открыта, и охранники могут в любой момент вернуться, что бы проверить ее вновь.

Почти беззвучно они дошли до стеллажа у стены. Матвеев сдвинул с места какую-то книгу на второй полке, и вдруг, стеллаж зашевелился. Раздался тихий шорох, и открылась дверь в стене.

– Идемте Рахимов, – Матвеев посветил фонариком вниз по винтовой лестнице, которая под призрачным освещением, словно оскалила свои многочисленные серые зубы. – Здесь крутые ступеньки, ступайте осторожно.

Спустившись вниз, они оказались в подземелье.

– Чувствуете? Здесь какой-то особый запах, – сказал Рахимов. – Такой бывает глубоко под землей в горах.

– Я нашел керосиновую лампу, – сказал Матвеев. – Вот она в стене, в небольшом углублении, слева от вас. Подержите фонарик.

Матвеев достал зажигалку и зажег ею лампу. Стало немного светлее.

– Вот теперь гораздо лучше. Берите лампу, а я возьму фонарик, – сказал Матвеев.

Взяв фонарик у археолога, Матвеев пошел вперед. Лабиринт начал поворачивать то в одну сторону, то в другую, затем появились разветвления. Прохлада и сырость наполняли тёмные коридоры.

– Пойдем этим путём, – сказал Рахимов. – Будем держаться левой стороны. Если заблудимся, то всегда сможем вернуться обратно к выходу.

– Вам не кажется, что наш путь затянулся? – спросил Матвеев.

– Да, вы правы. Для погреба он слишком великоват. Это какое-то подземелье.

Рахимов остановился перед разветвлением и посветил на стену.

– Любопытно, – произнес Рахимов.

– О чем вы? – спросил Матвеев.

– Вот, смотрите, – Рахимов подошел ближе к стене, что бы осветить лучше.

На стене был изображен молящийся монах.

– Ещё один. Такие же изображения мы видели наверху, на стенах монастыря, – сказал Матвеев.

– Странно, зачем в погребе изображать молящихся монахов? – сказал Рахимов.

– Может быть, это не погреб вовсе. Этот туннель ведет глубоко в горы. Кажется ему нет конца, – сказал Матвеев.

– Иногда монахи роют такие подземелья для того, что бы иметь тайный выход из монастыря. Это делалось раньше, на случай осады. Вероятно, монастырь часто приходилось защищать. Теперь в этом нет нужды, – сказал Рахимов.

– Возможно, вы правы. Куда же ведет этот проход? – сказал Матвеев.

Неожиданно, в глубине туннеля едва послышался шорох.

– Вы слышали? Крысы, – спросил Матвеев.

– Да, как будто кто-то царапает каким-то металлическим предметом, – сказал Рахимов.

Они оба пошли на звук шума. Не прошло и минуты, как звук усилился.

– Мы уже близко. Это где-то здесь, – сказал Матвеев, его волнения перешли в уверенность.

Они пошли по одному из ветвлений в тоннеле, из которого раздавался скрежет металла. Вскоре они вышли в небольшое помещение. Подземная комната осветилась фонариком и лампой. С левой стороны они увидели небольшую клетку, отбрасывающую полосатые тени от фонарика и лампы. В ней сидел бородатый, сутулый мужчина. Перепутанные локоны его темных волос доставали до плечей. Опущенное лицо трудно было разглядеть. Незнакомец держал дрожащей рукой металлическую кружку и судорожно постукивал ею по решетке.

– Эй, в камере! – крикнул Матвеев. – Кто вы?

Мужчина не шелохнулся. Его глаза были пустынными, они не реагировали ни на движение, ни на свет. Казалось, что незнакомец не замечал появившихся людей. Матвеев дотронулся до его плеча.

– Кто вы? – повторил он твердо свой вопрос.

Вдруг, незнакомец поднял голову и посмотрел на Матвеева.

– Дайте мне воды. Я хочу пить, – тяжелым голосом, с хрипом внезапно произнес незнакомец, по-видимому, в горле у него давно не было воды, его губы местами покрылись чудовищными трещинами.

– Здесь есть небольшой бочонок, – произнес Рахимов, – на вкус – вода.

Он подошел к незнакомцу, осторожно взял у него кружку и наполнил ее водой из бочонка. Затем вернулся и отдал ее незнакомцу. Тот жадно, захлебываясь в две секунды опорожнил её.

– Дайте еще. Прошу вас, – задыхаясь, жалобно произнес незнакомец.

Рахимов хотел было налить еще одну кружку, но Матвеев остановил его рукой. Он забрал кружку у Рахимова.

– Постой, пусть ответит сначала на некоторые вопросы, – сказал Матвеев.

– Это идея, – согласился Рахимов.

– Итак, – обратился Матвеев к незнакомцу. – Кто вы? Как вас зовут?

Незнакомец сел на небольшой деревянный стул и свесил голову.

– Если я скажу, то вы дадите мне пить? – сухо произнес незнакомец и, поперхнувшись, начал он начал тяжело кашлять. Приступ кашля буквально разрывал его горло.

– Да, дам. Но сначала, ты ответишь на некоторые вопросы. Итак, как тебя зовут?

– Я, – хриплым голосом произнес незнакомец, – ни в чем не виновен… Меня зовут Сурин Геннадий.

– Геннадий, а собственно в чем вы провинились? – спросил Матвеев.

– Ни в чём. Меня схватили в моём доме… Они выкрали меня… меня похитили… отпустите меня… – взмолился Геннадий.

– Но, ты виновен?! – произнес Матвеев, неожиданно изменив голос. Он, как будто начал требовать от незнакомца признания.

– Нет, это не я. Вы не знаете… – вдруг голос Сурина понизился, и он начал плакать, словно малое дитя. – Он заставил меня это сделать. Я не хотел этого, я… – неожиданно Сурин схватил руками решетку и начал биться об нее головой.

Матвеев от неожиданности отскочил назад.

– О боже. Надо прекратить этот допрос, – сказал Рахимов, испугавшись за арестанта. – Этак он разобьет себе голову.

– Вы правы, – сказал Матвеев.

Им еле удалось оторвать незнакомца от решетки. Дверь в камеру была окутана тяжелыми цепями. На петлях висел большой замок.

– Вы можете открыть его? – спросил Рахимов, вспомнив об отмычках.

– Сейчас этого делать не нужно, – ответил Матвеев. – Мы не знаем, что это за человек, и почему монахи его посадили за решетку. К тому же, будучи на свободе он может нас выдать.

Неожиданно незнакомец остановился и отошел в дальний темный угол камеры, где растворился во мраке.

– Вряд ли теперь мы добьемся от него чего-то, – сказал Матвеев.

– Вы правы, – ответил Рахимов. – У него тяжелое психическое расстройство.

– Нам пора возвращаться, а кружку возьмем с собой.

– Зачем она нам? – удивился Рахимов.

– Отпечатки пальцев. Они понадобятся. Если это похищение человека, то я должен выяснить все об этом Геннадии Сурине, как он сам себя назвал.

– Но там есть и мои отпечатки, я тоже касался этой кружки, – сказал Рахимов.

– Ваши отпечатки меня не интересуют, главное, что на кружке есть его отпечатки, – произнес Матвеев.

Они собирались уже уходить, как вдруг незнакомец буквально набросился всем своим весом на решетку, сильно ударившись об нее. Он схватил руками стальные прутья и начал дико кричать. Его глаза были похожи на взгляд сумасшедшего. Так же неожиданно он успокоился, и дико закричал:

– Не забирайте свет! Оставьте…. я боюсь темноты! – кричал незнакомец.

– Оставьте лампу, иначе он не успокоится, – сказал Матвеев.

Когда они вышли из подземелья, в библиотеке с верхних окон появились, едва заметные, первые лучи солнца.

– Надо торопиться, – сказал Матвеев, – пока не рассвело.

Они оба незаметно вернулись к себе в комнату, не встретив ни одного монаха.

– Боже, как сильно болит голова, – неожиданно сказал Матвеев, тяжело опустившись на кровать. – У вас есть таблетки от головной боли?

– К сожалению, нет, – ответил Рахимов. – Я сейчас сделаю для вас чай. Он всегда успокаивает меня. Может быть и вам поможет? Хотя… о, черт… меня сильно тошнит, – сказав это, он умчался в уборную.

Когда он вернулся, то чувствовал себя намного лучше.

– Ерунда какая-то. Меня никогда не тошнит, когда я нахожусь высоко в горах. Такое со мной впервые.

– У меня голова тоже болит впервые. Раньше никогда не жаловался, – сказал Матвеев.

– Вот, возьмите. Это чай собственного производства. Он сделан из сухих веток вишни. Хорошо успокаивает нервную систему. В детстве мне его заваривала бабушка. Попробуйте.

Матвеев попробовал чай и через несколько минут произнес.

– Да, и впрямь отпустило.

– Вы полагаете, что этого узника надо проверить? – спросил Рахимов.

– Несомненно, в полиции есть картотеки, – сказал Матвеев.

– Что, если он монах, у которого помутился разум? – спросил Рахимов.

– Возможно. Это надо проверить. Кто он, и за какие такие проступки попал в немилость монахам? – сказал Матвеев. – Сегодня вы должны посетить монастырское кладбище Рахимов, как вы и хотели. Я думаю, это удобно сделать во время похода на рыбную ловлю. Вы скажите монахам, что у вас болит голова, и вы себя плохо чувствуете, и поэтому вам нужно вернуться в монастырь. На самом же деле вы пойдёте вот по этой карте. – Матвеев достал пожелтевший лист, сложенный в несколько раз. – Я обнаружил ее в библиотеке.

– О, спасибо вам, это значительно облегчит поиски.

– Я же отправляюсь на встречу с сержантом. Передам ему кружку с отпечатками пальцев неизвестного. Пусть проверят этого Сурина Геннадия.

После обеда они расстались. Матвеев сказал, что хочет прогуляться по лесу, а сам пошел на встречу с сержантом Дремовым, с которым он договорился встречаться каждые два дня у начала тропинки выходящей из леса, у места срубленного дерева. Матвеев подошел к месту встречи, где его уже дожидался сержант.

– Вот, возьмите эту кружку. На ней имеются отпечатки пальцев некоего Геннадия Сурина, как он сам себя называет, – произнес Матвеев. – Надо проверить: кто он; не находится ли в розыске пропавших. Возможно, его похитили. С какой целью пока не известно.

– Я понял. Передам нашим, они проверят по компьютеру, – сказал сержант. – Капитан, а может быть, мы просто допросим всех? Тогда они будут посговорчивее.

– Нет. Это не поможет. Пусть лучше всё будет инкогнито. А, когда будет в этом надобность, то мы всегда сможем проявить себя. Да, и еще, на тот случай, если я не смогу в следующий раз прийти на встречу… – он подошел к небольшому камню и приподнял его. – Пусть это место под камнем будет нашим тайником. Если меня не будет в назначенное время на этом месте, то загляните под этот камень. Я всё время на виду у монахов, мне не всегда удается остаться наедине, без лишних любопытных глаз. Вот под этим камнем я буду оставлять для вас записки, сержант. Но, это на случай, если мне не удастся выбраться из монастыря.

– Я понял вас, капитан.

– В монастыре около 60 монахов, плюс с десяток монахов паломников. Монастырь поддерживает связь с внешним миром. Им не хватает только автономного электричества. А так, монастырь практически автономен, и может подолгу находится закрытым, отрезанным от внешнего мира. Они даже продукты выращивают. Под монастырем есть подземелье, настоящий лабиринт. Мы с археологом чуть не заблудились там. Подземелье уходит куда-то в горы. Куда? Выяснить пока не удалось.

– Насколько он глубокий? – поинтересовался сержант.

– Это еще предстоит проверить. Да, не забудьте в следующий раз принести шесть батареек для фонарика.

Вечером Матвеев встретился с Рахимовым. Они шли по монастырю вдоль старых строений, разглядывая их причудливые формы и архитектурные конструкции былых времён.

– Как прошла встреча? – спросил Рахимов.

– Всё в порядке, – ответил Матвеев. – А, как ваши успехи с покойниками? Вам удалось добрались до кладбища?

– Я сделал так, как вы мне предложили. Я отправился на рыбалку с теми же двумя монахами, что и в прошлый раз. Затем сославшись на сильную тошноту, удалился в сторону монастыря. На самом же деле, я отправился по карте к кладбищу. Как только я скрылся из вида, то пошел на север, согласно карте. Если бы не этот клочок пожелтевшей бумаги, то, признаюсь, никогда я не отыскал бы его. Через полчаса я добрался до монастырского кладбища. Мне приходилось останавливаться по пути, что бы проверить, нет ли за мной слежки. Поначалу кладбище не произвело на меня впечатление. Однако когда я повнимательнее изучил могильные дощечки, то я был поражен.

– Что же вы увидели? – спросил Матвеев.

– Дата смерти. Года были разные, но ни один из монахов, похороненных на кладбище, не прожил более тридцати лет. Они все умерли молодыми. Более того, мне пришлось изрядно повозиться, изучая стертые временем надписи, и я обнаружил могилы тех шести монахов, которые умерли таинственной смертью. Года их смерти совпадают с теми годами, что были мне известны. Это были те самые монахи, чьи истощенные тела были обнаружены в лесу за последние годы, и чьи тела считали бесследно пропавшими. Правда, это лишь моё предположение. Неплохо было бы провести экспертизу вскрытия этих тел. Тогда-то мы наверняка смогли бы узнать причину их смерти.

– Да, но монахи вряд ли это нам позволят, – ответил Матвеев.

– Я обнаружил еще одну закономерность. Смертность монахов имеет период.

– Не понял, поясните.

– Монахи умерли не в разные года – не хаотично. Их хоронят приблизительно с интервалом в тридцать пять лет.

– Это интересно. То есть, вы хотите сказать, что приблизительно каждые 35 лет они кого-то хоронят?

– Ну, не совсем. Есть смерти и в пожилом возрасте, и через разные периоды. Но, основные всплески смертности настают через каждые 35 лет. Это приблизительно. Надо уточнить более точно. Последние шесть смертей монахов были в течении нескольких лет. На некоторых дощечках едва различимы цифры, на других и вовсе не видно. Интересно то, что на всех дощечках имеются знакомые нам изображения молящегося монаха, чьим изображением почти усеяны все стены монастыря. Даже в подземелье имеются похожие изображения, помните.

– Да, это верно. Может быть это их символ.

– А я думаю, что молящийся монах – это душа умершего, – сказал Рахимов.

– Может, вы правы. Символ жизни и смерти. Переходный период от жизни земной в потусторонний мир, – сказал Матвеев.

– Да, и еще, совсем забыл. Когда я уже собирался уходить, то неожиданно почувствовал едва заметный шорох за моей спиной. Я тут же обернулся, но никого не увидел. Через время опять он повторился, только сильнее. Тогда я спрятался за могилу. Через мгновение я услышал тихие шаги. Будто кто-то тайно крался.

– И, кого вы увидели?

– Это был какой-то монах. Его голова была накрыта капюшоном. Я едва заметил его одеяние, как вдруг он начал уходить. Я решил пойти за ним, но он словно услышал меня и начал отдаляться быстрей. Я увеличил свой шаг, но он тоже. А, когда я перешел на бег, что бы хоть чуть-чуть издали его заметить, то он вовсе исчез, словно его и не было. Как лесной утренний туман, он растворился в лесу. Я решил не задерживаться там более. Если меня заметил кто-то, то лучше вернуться обратно в монастырь, что бы не вызвать подозрений.

– Вы сделали все правильно. Не стоило задерживаться там. Тем более, что вас могли увидеть. За информацию добытою вами спасибо. Возможно, она поможет нам в расследовании.

* * *

Утром в комнату Матвеева и Рахимова постучал монах. Он попросил следовать за ним, сообщив, что их хочет видеть настоятель монастыря. Монах остался ждать за дверью пока Матвеев и Рахимов собирались.

– Ну вот, я же говорил, – сказал Рахимов. – Они вчера видели меня.

– Не волнуйтесь Рахимов, – сказал Матвеев. – Вы скажите, что заблудились. Вот и всё.

Через пять минут они вышли из здания и направились в приемную настоятеля. В комнате находился лишь настоятель. Монах привел Матвеева и Рахимова, а сам удалился. Настоятель стоял у камина, он поприветствовал вошедших, и предложил им присесть в кресла.

– Я пригласил вас к себе для беседы, – произнес настоятель. – Я уже 30 лет, как занимаю эту должность, но, ни разу у нас не было такого, что бы паломники заходили в недозволенные места монастыря. Вы ведь наши гости, и мы относимся к вам с большим уважением.

– Вы хотите сказать, что мы нарушили правила монастыря? – сказал Матвеев, находясь в лёгком смятении.

– Да. Вас видели в недозволенных местах. Кроме того, вы же знаете, что после одиннадцати вечера не разрешается ходить по монастырю, – сказал Сорников.

– А, почему вы считаете, что это были именно мы? Ведь одеяния у всех одинаковые, – сказал Рахимов, осмелевший тем, что его посещение кладбища осталось незамеченным. – Нас могли перепутать.

– Нет. Один из монахов, дежуривший ночью вас видел рано на рассвете идущих по монастырской площади. Что вы ночью там делали? Куда ходили?

– А что, есть какие-то тайны? – сказал, не сдержавшись, Рахимов.

Матвеев остановил Рахимова, дотронувшись до его плеча.

– Мы просто прогуливались. У нас была бессонница. Трудно адаптироваться к горному климату. Вот мы и прогуливались, – сказал Матвеев.

– Не лгите мне! – грозно произнес настоятель. – За такие нарушения нам придется отказать вам в дальнейшем присутствии на территории монастыря.

– А, что собственно произошло? – спросил Матвеев.

– Сегодня ночью умерло трое монахов, – сказал настоятель. – Они стояли на своем посту и несли ночную службу.

– Их убили? – спросил Матвеев.

– Да. И единственные кого видели вне своей комнаты – были вы, – сказал настоятель.

– Но ведь, мы прогуливались только. И потом, нас могли видеть вчера, а не сегодня, – произнес, волнуясь, Рахимов.

– Бросьте! – сказал настоятель. – Я вынужден отказать вам в присутствии на территории монастыря.

– Боюсь, настоятель, – сказал Матвеев, – вам придется отказаться от этой мысли в ближайшее время.

Матвеев достал из-под мантии небольшой документ и показал его настоятелю.

– Капитан Матвеев, – сказал он, держа перед настоятелем удостоверение в раскрытом виде. – Мы не монахи, как вы догадались. Мы из полиции. Это мой помощник. Мы расследуем возможное убийство, которое произошло в деревне. Следы этого преступления ведут в монастырь. А теперь еще и эти три убийства, о которых вы нам только что рассказали.

– Как вы смогли проникнуть в монастырь?! – закричал настоятель, его щёки явно покраснели от переполнявшего его гнева. – Какой позор для нас. Какое бесстыдство, вы немедленно покинете…

– Боюсь, что это невозможно. Теперь, когда произошли еще три смертных случая. Это дело полиции. Ваш монастырь хоть и автономен, но все же вы находитесь на территории государства и обязаны подчинятся его законам. Кроме того, я вынужден вызвать отряд полиции, и он окружит монастырь. Никто не выйдет из него, пока мы не поймаем убийц. А вы, как настоятель монастыря, должны содействовать органам правосудия. В противном случае, я вынужден буду вас временно взять под стражу, как лицо, препятствующее в расследовании. Под подозрением в этих убийствах попадают все обитатели монастыря, в том числе и вы.

После слов Матвеева, цвет лица настоятеля сменился на бледный, лоб усеялся капельками пота.

– Что скажите? – спросил твердо Матвеев.

– У меня есть к вам предложение, – начал говорить настоятель, успокоившись и понизив тон голоса. – В нашем монастыре есть монахи – паломники из других монастырей. Что они будут говорить о нашей обители, когда узнают, что произошло здесь. Пойдут плохие отзывы о нашем монастыре. К нам больше никто не придет, а может быть, нас после этого вовсе закроют. Пока об этом происшествии знают лишь я и еще несколько монахов. Один из них стоит за дверью. Этих людей я знаю давно, они будут хранить молчание. У меня к вам просьба. Коль вы уже здесь, хотя и проникли незаконно, я вам разрешу провести расследование преступлений, но тайно. Вы можете с вашим помощником ходить по всему монастырю. Я снимаю запрет для вас двоих. Но у меня к вам будет просьба, не оглашать этот случай и не вызывать полицию. Наш монастырь один из самых древних святилищ.