Текст книги "Богомол"

– Ладно, – сказал Матвеев, – я согласен с вами. Тем более, пока мы вызовем подкрепление, пройдет время, и преступники скроются. Пусть все будет в тайне. У вас есть преданные вам люди?

– Да, есть, – значительно успокоившись, ответил настоятель.

– Пусть они возьмут на себя охрану периметра монастыря, и пусть докладывают вам о малейших подозрениях. А, вы нам эти сведения передавайте через вашего помощника или лично. Чем меньше людей об этом знает, тем лучше.

– Я вас понял, – сказал настоятель.

– Скажите, а у вас есть подозрения, – спросил Матвеев, – Кто бы это мог сделать?

– Я полагал, прошу прощения, что это вы. Только вас видели мои люди в запретное время прогуливающихся по монастырю. Возможно, кто ни будь из паломников, то есть приезжих монахов мог такое сделать. Некоторые приезжают к нам не в первый раз, а кого-то я впервые вижу.

– Мне нужен список всех монахов, находящихся в монастыре. А так же отдельным списком тех, кто приехал в монастырь из других мест. Особенно тех, кто приехал к вам недавно. Также мне нужен список того, чем монахи занимались последнее время. В ночь на убийство, кто и чем занимался, кто стоял на дежурстве, – сказал Матвеев.

– Хорошо, я сделаю для вас такой список. Хоть это и нелегко будет. У нас 63 монаха, 12 приезжих гостей из других монастырей.

– Где произошли эти убийства? – поинтересовался Матвеев.

– Эти трое монахов находились на ночном дежурстве. Они охраняли территорию монастыря. Внутренние здания. В частности, вот это здание, где мы сейчас находимся. Тут их тела и обнаружил мой помощник рано утром.

– То есть, их убили во время несения службы, на посту?

– Да, именно так.

– Мы хотели бы взглянуть на их тела, – сказал Матвеев.

– Хорошо. Сейчас их тела лежат внизу, в погребе, там прохладно. Мы хотели бы их похоронить, – сказал настоятель.

– После нашего осмотра, настоятель, – сказал Матвеев. – И еще, скажите, у вас есть подземелье под монастырем?

– Да есть. Вы и об этом знаете, – удивился настоятель.

– Знаем. Нам даже пришлось там побывать по долгу службы. И мы там видели клетку, а в ней обезумевшего человека. Что вы на это скажите? Кто он, и почему там находится? – спросил Матвеев.

– Я смотрю, от вас ничего нельзя скрыть, – начал настоятель, потирая руки, словно они у него замёрзли. – Этот человек – наш монах. Он, как вы заметили – психически болен. Как то он набросился на одного из монахов. Мы тогда не обратили на это внимания. А через время с ним опять произошел такой случай. Мы боялись оставить его на свободе, вот и пришлось заключить его в клетку. Дабы никто из приезжих монахов не видел, что произошло с нашим человеком.

– Но, почему вы его держали в темноте? – спросил Рахимов.

– У нас нет для него другого подходящего места. К тому же, там ему лучше становилось. В этом подземелье уходят монахи молится. Некоторые там находились по многу месяцев, а то и лет, наедине с собой и в молитвах к богу. Пищу, мы им регулярно приносили. А, некоторые монахи даже специально голодали, дабы очистить свою плоть и душу, и стать ближе к господу нашему.

– Все понятно, – сказал Матвеев. – То есть, этот монах находится там, в уединении, что бы улучшить свое самочувствие.

– Вы правы, – ответил настоятель. – Если у вас будут ко мне вопросы или просьбы, прошу сразу меня информировать.

– Хорошо, – коротко ответил Матвеев.

* * *

Какой-то неведомой гранью сознания, менялось воображение, сжимая последние очаги сопротивления, что бы узреть невиданное ранее зло поселившееся в этих краях, и даже появление маньяка и его ужасающих воображение преступлений – ничто, по сравнению с тем злом, чьё присутствие незримо можно было ощущать в каждом шорохе или мрачной тени, скрывающей истинный смысл происходящего, тайны которого уходят своими массивными корнями в далёкое прошлое, пряча разгадку от простого смертного.

Матвеев и Рахимов в тот же день спустились в подземелье в сопровождении библиотекаря, но, увы, клетка была пуста. От настоятеля Матвеев узнал, что монахи ищут заключенного тоже. Настоятель сказал, что возможно этот монах бежал и именно он совершил эти убийства. Матвеев выдвинул свое предположение: может быть, убийца или убийцы убили монахов и этого несчастного заключенного тоже, а возможно освободили его, в том случае если он их человек. В этом деле было больше вопросов, чем ответов.

В мигающем призрачном свете маслянистой лампы, удерживаемой помощником настоятеля, виднелись три мрачных тела, что некогда были монахами. Матвеев и Рахимов, под едва слышный треск фитиля лампы, внимательно осматривали трупы погибших, а их тени, словно призраки подземелья, таяли при падении бледно-желтоватых лучей лампы.

Окоченевшие тела монахов лежали в ряд – вдоль серой стены тёмного подземного прохода, длинные капюшоны скрывали их лица, руки были обнажены до плеч, черная мантия слегка приподнята – открывая бледные ноги покойников, грудь оголена. Какую тайну скрывали эти мертвецы, чьи тела смирно лежали во мраке, в полной тишине – приносящую в сознание появившихся людей тревожное предчувствие?

Осмотр погибших монахов мало что дал. На телах были видны небольшие гематомы, в разных частях тела. Матвеев предположил, что эти монахи перед смертью дрались с кем-то. Гематом на телах было мало, три или четыре в среднем на каждом трупе, и все они были расположены в основном на руках и груди. Это не могло послужить причиной их смерти, считал Матвеев. Для точного выяснения причины смерти монахов необходимо было вскрытие. А пока, капитан разрешил настоятелю захоронить тела. Матвеев посчитал, что надежнее будет, если тела будут храниться в земле. Потом, при необходимости, их можно будет выкопать и сделать вскрытие. Рахимов обратил внимание на характер гематом, о чём сообщил Матвееву.

– Эти синяки имеют форму точки. Кроме того, они словно сделаны все одним предметом одинаковой формы, – сказал Рахимов, указывая на чёрные пятна, имеющиеся на трупах.

– Да, вы правы, – сказал Матвеев. – Спасибо. Надеюсь, ваша наблюдательность поможет в расследовании.

– Я археолог. Увидеть новое в том, что другие посчитают обычным, для меня привычно. Я предполагаю, что этот предмет цилиндрической формы, в диаметре чуть больше сантиметра. Однако есть и другие синяки, другой формы. Но, характерным для всех троих является именно эти точечные гематомы.

– Запишем это, как загадка, – сказал Матвеев.

Уже к вечеру у Матвеева был список всех монахов находящихся в монастыре. Список принес помощник настоятеля.

– Настоятель не хочет, что бы информация об убийствах стала достоянием всех, – сказал монах. – Он просил еще раз, что бы вы вели это дело в тайне, и при малейших проблемах сообщали настоятелю лично или мне – его секретарю.

– А, давно вы работаете секретарем у настоятеля? – поинтересовался Рахимов.

– Я работаю вот уже три года. Настоятель доверяет мне вести многие дела монастыря, – ответил секретарь.

– Настоятель дал подробный план передвижений монахов прошлой ночью? – спросил Матвеев.

– Этот список находится на обратной стороне листа, – ответил монах. – Там же изображен план монастыря с надписями о том, что и где находится, как вы и просили.

– Отлично, спасибо, – сказал Матвеев. – Скажите, когда настоятель решил хоронить погибших?

– Сегодня ночью, – ответил монах. – Ваше присутствие не обязательно, мы справимся своими силами.

После этих слов монах поклонился и вышел из комнаты.

– Стало быть, сегодня ночью настоятеля ждёт работа, – сказал Рахимов. – Он будет вне монастыря. И мы можем в его отсутствие проникнуть в его кабинет.

– Это вряд ли, – сказал Матвеев. – Во-первых, хоронить они будут в подземелье, а это находится в монастыре.

– А вы откуда знаете? – удивился Рахимов.

– Я утром говорил с настоятелем, когда вы вышли. А во-вторых, кабинет наверняка охраняется. Мы же не будем туда вламываться с боем. Возможно, что тот, кто убил этих монахов, совершил это злодеяние, что бы расчистить себе путь, они попросту мешали. Он или они, что-то искали, а вот что и где, он не скажет. А нам это надо выяснить. Настоятель что-то скрывает от нас, вы не находите?

– Вы правы, – согласился Рахимов.

– У меня есть предположение, что убийцы искали некий предмет, возможно, хранящийся в кабинете настоятеля, который так хорошо охранялся. Скорей всего, этот предмет уже похищен. Иначе, зачем настоятель согласился на нашу помощь, – сказал Матвеев.

– Вы думаете, что с нашей помощью он хочет вернуть этот предмет?

– Это только предположение. Я заметил, что настоятель не только волновался, разговаривая с нами, но он еще чем-то озабочен и рассержен. Хотя, может быть, я ошибаюсь, – сказал Матвеев. – Так что вряд ли мы что-то обнаружим в его кабинете, разве что нарвемся на скандал и недоверие настоятеля. А нам это пока нельзя допустить. Мы ведь здесь одни и не имеем никакой срочной связи с внешним миром.

– Да, глухое место. Нам не мешало бы вызвать подкрепление через сержанта.

– Это мы обязательно сделаем. Но, помощь скоро не прибудет. Сейчас у меня появилась одна идея.

Капитан шепнул что-то Рахимову на ухо, и тот кивнул одобрительно головой.

Вечером, когда все ушли в собор молится, капитан и археолог остались в своей комнате, а затем спустились на первый этаж и проникли в комнату, где жили два даосских монаха.

– Что мы ищем? – спросил Рахимов.

– Я не знаю. Скорей всего, это небольшой предмет старинного вида. Это по вашей части, вы ведь археолог.

– Понятно, – ответил Рахимов.

Они оба проверяли кровати, тумбочки, полки.

– Только, кладите все на свои места так, как оно лежало, что бы не вызвать подозрений, – сказал Матвеев.

– Я стараюсь. Хоть это и не всегда легко… стоп… Я что-то нащупал твердое. Здесь, под тумбочкой. Оно прикреплено, похоже, скотчем, ко дну тумбочки. Черт, не получается. У вас есть, какой ни будь острый предмет? – спросил Рахимов.

– Вот, возьмите эту ручку. Проткните ею скотч, а потом он легко разорвется, – сказал Матвеев.

– Да, это помогло, спасибо, – сказал Рахимов, улыбаясь от радости, что он первый обнаружил этот предмет. – Это книга, на вид старинная, – он открыл её. – Это даже не книга, а скорее записная книжка или тетрадь. Здесь сплошные иероглифы.

– Это может быть дневник этих китайцев, – сказал Матвеев. – Нет, это не то, что нам нужно. Однако здесь больше ничего мы не найдем.

– А, что делать с этим? – спросил Рахимов. – Приклеить обратно? У меня и скотча то нет. Ну вот, теперь возникнут подозрения на нас. А может быть, приклеить разорванным скотчем? Пусть думают, что это само отклеилось.

– Идемте Рахимов. Уходим, – сказал Матвеев.

– А, что делать с этим дневником? Может быть, просто бросить его под тумбочку?

– Нет, не надо. Возьмите его с собой.

– А зачем он нам нужен? Мы ведь не владеем китайским языком, – сказал Рахимов.

– Просто возьмите с собой и всё. У нас нет времени. Я слышу чьи-то шаги на улице. Сюда кто-то идет. Уходим, – торопливо произнес Матвеев.

Они оба быстро вышли из комнаты и поднялись к себе наверх.

– Слышите, шаги затихли. Это не даосы. Просто, кто-то прошел мимо дома, – сказал Рахимов, прислушиваясь и тяжело дыша от волнения.

– Что вы так тяжело вздыхаете? – спросил Матвеев.

– Как это, что? Я все еще не могу привыкнуть к вашим тайным проникновениям в чужие помещения, – сказал Рахимов.

– Вы ведь археолог, – засмеялся Матвеев.

– Ну и что, с этого?

– Как это, что? Ведь вы же постоянно копаетесь в каких-то чужих вещах, делаете раскопки, – сказал Матвеев.

– Да, но ведь хозяева этих вещей и жилищ давно умерли. И эти вещи принадлежат земле. А те, кто нашел их первыми, имеют право стать их владельцами, если конечно, нет наследников, – Рахимов улыбнулся. – Я вот только не понял, почему мы не оставили эту книгу? Зачем она нам? Ведь мы не знаем китайского, разве что, сами даосы переведут нам с китайского языка.

– Ну, вы и шутник, – сказал Матвеев. – Вы сами сделали предположение о том, что эта книга древняя.

– Но ведь это может быть просто записная книжка этих китайцев, – сказал Рахимов.

– Вы противоречите сами себе Рахимов. Если эта книга или записная книжка такая древняя, то, как эти китайцы могли в ней писать? Ясно, что она была написана давно кем-то другим. Возможно, китайцем. Каким годом вы ее датируете, Рахимов? – спросил Матвеев.

– Точно трудно сказать, нужна детальная проверка, – ответил Рахимов.

Он провел по книге ладонью, открыл ее и провел пальцем по ее гладким пожелтевшим страницам.

– Хотя, вы правы. Ее написали не менее ста лет назад. Книга древняя, как я в начале и предположил, – сказал Рахимов.

Рахимов пролистывал страницы.

– О, здесь надпись на английском. На внутренней стороне обложки. Очень мелко: «Ван Лан», – прочитал Рахимов.

– На английском? Странно, – удивился Матвеев.

– Ниже имеется еще записи на двух других языках: немецком и испанском. Подпись одна и та же: «Ван Лан». Наверное, это имя автора этой записной книжки. Книга написана на китайском, за исключением одной страницы. На ней один и тот же текст написан на четырех языках, включая китайский, – сказал Рахимов.

– Что вы еще можете сказать о ней?

– Написана она черными чернилами. О! – удивился Рахимов, не веря своим глазам. – Странно… вот и молящийся монах. Он изображен так же, как и на стенах этого монастыря.

– Интересно. Стало быть, можно предположить, что этот документ относится к монастырю.

– Возможно, вы и правы. Это то, что мы ищем. Изображение монаха здесь более четкое, чем те, что мы видели на стенах… Странно…

– Что странно? – спросил Матвеев.

– Голова. Его голова треугольная. Я как-то не обращал на это внимание ранее. А ведь действительно, форма треугольная.

– Скорей всего, это ошибка автора.

– Вряд ли. Вот смотрите. На нашей двери тоже есть такое изображение. – Рахимов подошел к двери и указал пальцем на изображение. Видите, это скорее треугольник, а не овал или круг.

– Да, в самом деле. Это любопытно. Монах с треугольной головой, – сказал Матвеев, разглядывая причудливый рисунок.

– Пока ничего более сказать не могу. Нужно время для детального исследования. Нам понадобится переводчик с китайского.

– От даосов этого не добьешься. Настоятелю показывать эту книгу нельзя. Пока мы не знаем – у него ли она была похищена. Не следует забывать, что тот, кто похитил ее – убил трех человек, и он не остановится перед смертью еще двух, – сказал Матвеев.

– Интересно. Чем же она так важна? Думаете, что это сделали китайцы? Тогда нам опасно находится в такой близости с нашими соседями, – взволнованно произнес Рахимов.

* * *

Утром в комнату кто-то постучал, Матвеев открыл и на пороге увидел даосского монаха по имени Сюй Мао. Он любезно пригласил Матвеева и Рахимова на чашечку чая. Матвеев согласился, так как избежать этой встречи все равно не удастся. Встреча была назначена в послеобеденное время. Рахимов долго уговаривал Матвеева, что не стоит идти на это приглашение. Но, в конце концов, согласился. В 16 часов они оба зашли к даосам. Старый даос Сяо Чен был один. Первым заговорил китаец.

– Интересен ли вам этот монастырь, как для археологов? – спросил Чен.

– Несомненно, – ответил Матвеев. – Он хранит в себе много загадочного из прошлого.

– Я заметил, что вас вчера не было на вечерней молитве, – сказал Чен.

– Да, нам пришлось задержаться. Мы уже не успевали. Пришлось оправдываться перед настоятелем, – сказал Матвеев. – А где же вас помощник, Сюй Мао?

– Он сейчас в соборе, – ответил Чен, медленно расхаживая по комнате, словно обдумывая какую-то мысль. – Мне нужна ваша помощь.

– Помощь? – удивился Рахимов.

– Да. Когда-то я помог вам. Теперь мне нужна ваша помощь, – ответил Чен. – Вчера мы потеряли одну старинную вещь. Может быть, вы видели ее?

– Не понимаю, о какой вещи идет речь? – ответил Матвеев с замиранием в сердце.

– Речь идет о небольшой записной книжке. Вам она на глаза не попадалась? – спросил Чен, внимательно всматриваясь в глаза Матвееву. – Она нужна мне.

– Нет, не попадалась, – почти мгновенно ответил Рахимов.

– Это ваши записи? – спросил смело Матвеев.

– Эта книга для меня много значит. Вам это не понять. Вы лишь интересуетесь стариной – внешним видом, упуская внутреннее содержание… Я знаю, что этот документ находится у вас, – неожиданно сказал Чен.

– Откуда такая уверенность? – спросил Матвеев.

– Она не принадлежит вам. Мне придется обо всем рассказать настоятелю монастыря. Пока, настоятель не знает, что вы археологи, а не монахи, но это можно исправить, – сказал Чен, всё тем же спокойным голосом, словно знал исход дела.

– Могу вас успокоить, вы опоздали. Настоятель уже знает об этом, – ответил Матвеев. Он достал из внутреннего кармана небольшую старинную книжку. – Вы этот документ потеряли?

– Да, это он, – сразу ответил Чен. – Вы его вернёте мне?

– Видите ли, – начал Матвеев, – я не археолог, и не монах, как вы знаете.

– Я догадываюсь, кто вы, – ответил Чен. – Поэтому и пригласил вас к себе на чашечку чая.

– Как? – удивился Рахимов. – Вы все время знали?

– С того самого момента, когда увидел вас в таверне, – ответил Чен. – Вас выдают ваши манеры полицейского. У полицейских внутреннее содержание всегда скрывается под внешним обликом.

– Ну, что ж, – ответил Матвеев, – тем лучше, это избавит нас от многих объяснений. Эта книга была похищена у настоятеля. Вам это известно?

– Да, – ответил Чен. – И даже более того, он еще не знает о том, что она нашлась.

– И вы так спокойно говорите об этом, – удивился Рахимов.

– Это настоятель попросил найти ее? – неожиданно спросил Чен.

– Вы правы, он не знает, что она нашлась. Он не говорил нам о том, что именно пропало. Теперь я знаю это, – ответил Матвеев.

– Когда-то эта книга была похищена из даосского монастыря, – сказал Чен.

– И вы пришли за ней сюда? Преодолели такой долгий путь? – спросил Матвеев.

– Эта вещь нам очень дорога. Она бесценна. Ей более 300 лет, – сказал Чен. – Я прошу вас, верните ее мне.

– А вам известно, что вчера из-за этой вот записной книжки погибло трое людей? – сказал Матвеев, слегка повысив тон.

– Нет, я этого не знал, – спокойно ответил Чен. – Я даю вам честное слово монаха, что к этому мы не имеем отношения. Мы никого не убивали.

– Тогда, как вы объясните, что книга попала к вам? – спросил Матвеев. – Ведь, она находилась в кабинете, а он охранялся теми самыми монахами, которые из-за нее и погибли.

– Ладно, – спокойно сказал Чен. – Придется вам рассказать. Но, перед этим дайте мне слово, что вы не станете делать скоропостижных выводов. Вы производите впечатление далеко не глупого человека.

– Я даю вам такое слово, если вы раскроете правду, – сказал Матвеев.

– Вчера ночью, я послал своего помощника Сюй Мао отыскать эту книгу, – начал Чен. – На его пути стояли охранники. Ему пришлось вступить в бой с ними. Но, поверьте, он никого не убивал, он лишь оглушил их. Они все трое были живы. Вы говорите, что на утро их тела нашли бездыханными, но это сделали не мы. Вот и всё, что мне известно.

– Да, не густо. Это скорее все запутывает, чем разъясняет, – сказал Матвеев. – Пока эту книгу я не могу вам дать. Она будет у меня до конца расследования. Но, и настоятелю я не скажу, о похищении и ваших незаконных ночных похождениях.

Монах поклонился в знак благодарности Матвееву.

– Спасибо, что держите слово, – ответил Чен. – Но, зачем она вам, что вы с ней собираетесь делать?

– Пока ведется расследование, и как знать, может быть понадобится эта книга. Кто знает, какие тайны она хранит, – сказал Матвеев. – Из-за нее уже погибли люди.

– Эта книга написана на китайском языке? – спросил Рахимов.

– Это язык древнекитайский. Сейчас письмена изменились. Далеко не каждый китаец сможет перевести хоть часть из этого документа, – сказал Чен.

– А вы сможете? – спросил Матвеев.

Чен задумался.

– Да, смогу. Но, вряд ли вам это пригодится в вашем расследовании, – ответил Чен. – Эта книга имеет ценность для любителей истории о боевых искусствах и только.

– И, тем ни менее, – настаивал Матвеев. – Я прошу вас. И быть может, я верну ее вам. Даю слово. Если там нет ничего ценного для расследования, как вы говорите, то вам нечего опасаться.

– Хорошо. – Чен задумчиво посмотрел в окно. – Хорошо. Пусть будет так. Эта книга является записной книжкой шаолинского монаха по имени Ван Лан. Никто не знает точно, когда он родился. Одни говорят в 10–11 веках, другие в 16–17, а третьи в 18 столетии. Мы склоняемся больше к середине 17 столетия, исходя из древности этой книги. О его жизни до нас дошли лишь одни легенды. Говорят, что с детства он увлекался боевыми искусствами. Он путешествовал по всей Поднебесной, так когда-то называли Китай. Внешне он был небольшого роста, худощав. Над ним смеялись даже близкие люди. Он был слаб физически. Но, благодаря многим тренировкам, у различных мастеров, тело юноши закалилось, и он стал сильнее. Хоть и пригласили его преподавать боевые искусства в Шаолиньский монастырь, который считался центром боевых искусств, все же над ним и там посмеивались. Он часто проигрывал схватки с другими более опытными и сильными монахами. Однажды он решил покинуть монастырь и уединится для совершенствования физического тела и поиска нового пути дао. В лесу, во время медитации, он увидел насекомое странного цвета. Рядом с ним стоял на задних лапках красный богомол. Монах никогда бы не обратил на него внимания, если бы богомол не поднял бы передние лапы, и не стал молиться вместе с ним. Богомол приходил каждое утро к месту молитвы монаха и ставал в позицию молящегося. Ван Лану так понравился этот богомол, что он стал наблюдать за ним и его жизнью. Он полагал, что богомол не случайно появился. Через время этот богомол начал охотится. Он своими передними лапками схватил бабочку и съел ее. Именно движения его передних лап и своеобразное сгибание кисти натолкнуло Ван Лана на создание своего нового смертоносного боевого стиля. После упорных тренировок Ван Лан спустился с гор и вернулся в монастырь. Он вызвал на поединок самого сильного монаха и одолел его. После этого легенда гласит, что этот монах создал новый шаолиньский стиль, который он долгое время преподавал в этом монастыре и совершенствовал свое мастерство. Этот стиль он назвал «Врата богомола». Впоследствии этот стиль стал в основе многих стилей и разветвлений стиля «богомол». Ван Лан считается основателем и создателем этого боевого стиля. Этот стиль в основном развивался среди даосов – для сохранения его тайны.

– Что же произошло с Ван Ланом? – спросил Рахимов. – Он умер от старости или погиб в бою?

– Легенда говорит, что Ван Лан после создания своего стиля продолжал служить людям. Он помогал обездоленным, беднякам, воевал против династии Цин. Примкнул к «Триаде». Отбирал ворованные деньги у цинской армии и возвращал их беднякам. Никто не знает, что произошло с ним, умер ли он своей смертью в монастыре, обучая учеников, или пал на поле боя.

– Скажите, Чен, – произнес Рахимов, – а, что означает этот рисунок молящегося монаха, изображенный на внутренней стороне обложки? Я такие же изображения видел повсюду, на стенах и внутри зданий, даже у вас на двери он имеется.

– Это не монах изображен, – коротко ответил Чен.

– Если не монах, то кто? Разве он не молится? – удивился Рахимов.

– Это богомол, – уверенно ответил Чен. – Разве вы не обратили свое внимание на его треугольную форму головы.

– Да, обратили, но… – удивился Рахимов. – Однако почему же это изображение богомола присутствует в этом монастыре? Ведь, эта территория далеко от Китая. И построен монастырь более 200 лет назад. Это я вам, как археолог говорю.

– Так вы не из полиции? – удивился Чен.

– Нет. Он помогает мне в расследовании, – ответил Матвеев. – Так, что же вы думаете об этих архитектурных изображениях на стенах монастыря?

– Как вы, верно заметили: они похожи на этот рисунок в книге. Я предполагаю, что тот, кто похитил эту книгу, тот и изобразил эти рисунки на стенах. – сказал Чен.

– То есть вы хотите сказать, – начал Матвеев, – что похитили эту книгу более 200 лет назад. Ведь именно столько лет этому монастырю, как сказал мой приятель археолог.

– Да, вы правы, именно это я имел ввиду, – ответил Чен.

– И ваш монастырь с тех пор ищет эту книгу? – поинтересовался Матвеев.

– Да, она ценна для нас. Говорят, что ее написал сам создатель знаменитого тайного даосского стиля – Ван Лан.

– Однако вам можно позавидовать в настойчивости. Так долго искать и вот теперь, похоже, что вы ее нашли, – сказал Матвеев.

– Расскажите нам, пожалуйста, еще что-то об этом стиле и его создателе, – с трепетом произнёс Рахимов.

– Хорошо, – согласился Чен. – Название «богомол» означает «молящийся богу». Это именно то, что и увидел Ван Лан в горах. Насекомое, которое молится. Оно подняло свои передние лапки перед собой, как это делают монахи во время молитв. Богомол великолепно имитирует окраску своего тела, он может меняться. Так он прячется от своей жертвы, а когда она клюнула на его уловку, он почти мгновенно ее ловит передними лапами, заключая ее в смертельные объятия. Затем, он съедает ее живьем. Богомол это самые жестокие хищники. Они каннибалы. Самка богомола может за ночь спаривания с самцом полностью съесть его. У них треугольная голова, и по бокам расположены два больших глаза. Возможно, богомолы гипнотизируют свою жертву этими глазами перед тем, как напасть на нее. Название «богомол» произошло от слова Mantoptera или Mantodea, что означает, как я уже говорил – молитвенную позу богомола. Богомолы в природе приносят не только пользу, уничтожая насекомых, но и вред. Они питаются пчелами, бабочками. У богомола две силы. Одна положительная, направленная на добро, а другая отрицательная, ведет к разрушению, и направлена во зло. Как и у человека, эти две силы – противоположно направленные, они и управляют им. Даосы обожествляли богомолов, даже поклонялись им. Есть ряд древних ритуалов. Они видели в богомолах скрытую природную силу, истинный путь дао, который управляет всем миром.

– Что это за путь дао? – поинтересовался Матвеев.

– Дао – это путь действий, предписаний. Истинный путь дао – это не иметь пути вовсе, – ответил Чен. – Когда две противоположные силы сольются воедино, то будет покой – истинная гармония природы, высшее состояние Будды. А, когда они разойдутся, то зло превратится в добро, а добро может стать злом. Поэтому для нас даосов так важно держать эти силы вместе, дабы они не проявили себя. Истинная доброта заключена не в добре, а зло не творит само по себе. Эти две силы всегда действуют в паре, их нужно контролировать, они заложены в каждом из нас изначально, с рождения. Где есть добро, там всегда неподалеку кроется, имитирует, пытается замаскироваться зло.

– Скажите, Чен, – произнес Рахимов, – почему в этой книге имеются записи, сделанные на 4-х языках? И, что они означают?

Чен открыл книгу на странице с английским текстом.

– Это 12 основных технических приема стиля богомола: прилипание, поднятие, запирание, связывание и так далее, – сказал Чен. – А вот почему они переведены на три языка для меня загадка. Нужно время для решения ее.

– Я надеюсь на вашу помощь в дальнейшем, – сказал Матвеев.

– Вы отдадите эту книгу мне? – спросил Чен.

– До выяснения всех причин гибели монахов она останется у меня, а потом я сдержу свое слово, – сказал Матвеев.

Чен задумался, прежде чем отдать книгу в руки Матвеева. Он еще раз пролистал некоторые страницы, и с неохотой отдал книгу.

– Перед богомолом люди ведут себя, как перед младенцем. Они освобождаются от своих грешных мыслей, словно стоят перед ангелом, потому что не видят опасности. Богомол, подобно младенцу или ангелу, чист перед всевышним и миром, он свободен от людских пороков и потребностей. Но, это состояние богомола обманчиво, он маскируется, имитирует, прячет свое настроение и намерение. Он ждет удобного случая, что бы напасть на свою беззащитную жертву и съесть ее, – загадочно произнес Чен.

– О чем это вы? – удивленно спросил Матвеев, взяв из рук Чена книгу.

– Я прочитал отрывок из этой записной книжки, – ответил Чен.

Матвеев и Рахимов вышли во двор, и пошли по узкой улице монастыря вдоль стены.

– Нам не мешает немного пройтись, – сказал Матвеев. – Подышать свежим лесным воздухом.

– Как-то странно он изъясняется, – сказал Рахимов. – Вам не показалось?

– Я не верю ему, – ответил Матвеев. – И вообще, не доверяю. Пока мы были у них в гостях, этот второй даос Мао, наверняка побывал у нас в комнате в поисках книги. Хорошо, что я ее взял с собой.

– Вы думаете, что пока мы были у Чена, его помощник рылся у нас в вещах?

– Я предположил это, – ответил Матвеев. – С чего бы это, он молиться пошел, если у них пропала вещь, за которой они оба проделали такой большой путь из Китая. Интересно, а как они узнали, что книга хранится именно в этом монастыре?

– Да, в самом деле. Надо бы спросить Чена об этом, – сказал Рахимов.

– Пока не стоит этого делать. В этом монастыре много обмана и тайн, покрытых временем. Но, в свое время мы еще зададим этот вопрос, так же как и многие другие, – сказал Матвеев. – Этих монахов кто-то убил, и это уже далеко не легенда.

* * *

Утром, Матвеев отправился на встречу с сержантом Дремовым, что бы выяснить результаты экспертизы. По возвращении в монастырь он встретил Рахимова у собора. Рахимов изучал древнюю архитектуру внутренних строений монастыря, как вдруг на его плечо кто-то положил руку. Он обернулся и увидел Матвеева.

– Меня чуть удар не схватил, не шутите так, – тяжело выдохнув, произнес Рахимов.

– У меня есть крайне интересные сведения, – сказал Матвеев. – Помните того арестанта в клетке – Геннадия Сурина? Я тогда, в подземелье, взял его отпечатки пальцев на кружке и передал их сержанту.

– Так. Прекрасно помню это, – сказал Рахимов.

– Пришел ответ из полиции. Отпечатки проверили по компьютеру, – сказал Матвеев. – Сейчас мне нужна ваша помощь. Нам необходимо переговорить с настоятелем. Интересно, как он поведет себя, если узнает, что…

Через полчаса они оба были у настоятеля в кабинете. Над столом, за которым сидел настоятель, висела картина, на которой был изображен ангел, читающий нравоучения демону, сидящему ниже в позе молящегося. Своим хвостом демон пытается обвить ноги ничего не подозревающего ангела. Настоятель сидел в своём кресле, за столом, когда они вошли.

– Известно ли вам, – начал Матвеев, – что человек по имени Геннадий Сурин, находящийся у вас в темнице, в подземелье и который бесследно исчез, разыскивается полицией, вот уже восемь месяцев.

– С чего вы это взяли? – спросил удивленно настоятель. – Как вам стало известно такое?

– Поздно отпираться, – сказал Матвеев твердым голосом. – У нас есть доказательства этого. И так, как мог серийный убийца, которого разыскивает полиция за ряд жестоких убийств, попасть к вам? Он ведь не монах, как вы нам говорили.