Текст книги "Грех, похожий на любовь"

22. Угроза

Игра у Мирона уже продолжалась около двух часов. За столом сидели четыре человека: Мирон, Колян Доля, Игорь и какой-то незнакомый Игорю парень. Особых событий в течение игры не произошло. Никто не выиграл больших денег, и в значительном проигрыше тоже никого не было. Игорь решил, что пора уже уходить так, как оставаться дольше не было никакого смысла. Игра, что называется, не получилась. Сыграли ещё пару конов, после чего Игорь сказал:

– Я больше шпилить не буду. Всё, заканчиваю.

– Что так и не дашь нам отыграться за прошлый раз? – недоброжелательно спросил Мирон. – Так не полагается в картах. За это можно и ответить.

Игорь сбросил свои карты в колоду, которая лежала на столе, и спокойно сказал:

– Я уже два часа играю, если бы ты мог, то уже отыгрался бы давно. Что же мне здесь до утра сидеть? Мне, между прочим, завтра в школу надо идти.

– Посмотри, какой прилежный ученик выискался, – съязвил Колян. – Может, ты ещё и отличник?

– Представь себе, что почти, отличник, – резко ответил Игорь. – Не то, что ты еле-еле на тройках тянешься.

Колян весь покраснел и даже привстал, но тут же успокоился и ехидно сказал:

– Смотри, а то мамочка-учительница узнает, что её сынок-отличник в карты на деньги играет, и сильно расстроиться.

Игорь и Колян учились в одной школе и жили в одном подъезде, но после того, как Колян предал Игоря учителям в школе, и Игорь оказался в очень щекотливом положении, они явно ненавидели друг друга.

– Не узнает, – строго сказал Игорь, – если ты, конечно, не заложишь меня опять. Ты же любишь закладывать пацанов.

У Коляна даже желваки задвигались на щеках от злости. Мирон заметил это и примиренчески произнёс:

– Ладно, ладно, пацаны не заводитесь. Потом будете выяснять свои отношения, когда на улицу выйдете. Ты лучше Игорь вот что скажи, как с моей просьбой, насчёт того, чтобы помочь мне с должком?

Игорь взглянул на Мирона, покачал головой и проговорил:

– Ты, Мирон, предлагаешь нам не помочь тебе, а совсем другое. Ты предлагаешь нам ходить и выбивать для тебя бабки в других дворах с пацанов. Уж не знаю, должны они тебе на самом деле, или нет, но мы тебе не шестёрки, чтобы заниматься такой хренью. Заступиться за нашего пацана или кого другого с нашего двора, пойти просто замесить пацанов в другом дворе, это всегда пожалуйста. А шестерить на тебя ни я, ни наши пацаны не будем. Вот такой будет наш ответ.

В комнате воцарилась глубокая тишина. Все молчали и дожидались, что же скажет Мирон на такую дерзость со стороны Игоря. Глаза у Мирона налились кровью, кулаки сжались с такой силой, что даже хрустнули кости на кистях. Но внешне он оставался спокойным.

– Вот значит, как ты заговорил? – злобно произнёс Мирон. – Значит, не желаешь помочь мне, когда понадобилась помощь. А я, не задумываясь, бросился вам на подмогу, когда вас Белый со своими кентами приходили гасить. А когда пришла ваша очередь тянуть за меня мазу, вы сразу в кусты.

– С Белым нам помог Абдулла, а не ты, – поправил его Игорь. – Когда ты выбежал во двор, всё уже закончилось. Так что не бери на себя лишнего. А почему бы тебе самому не получить свой должок? Если там всё по-честному, то пацаны должны отдать бабки. В соседних дворах казлов нет, которые не отдают долги. Скажи, кто тебе должен, я там всех пацанов знаю.

Мирон нервно дёрнул головой и проговорил:

– Ладно, хватит, с моим долгом я сам разберусь, раз вы такие сэрливые.

– Ты, Мирон, выбирай слова, когда говоришь, – предупредил Игорь. – А то и ответить за базар можно.

– Ты что пугаешь меня, пацан? – зарычал Мирон. – Да я тебя задавлю и не замечу, понял?

– Не ори, – твёрдо произнёс Игорь. – У нас во дворе все отвечают за свои слова, уж такие у нас порядки. И, если я не прав, то и я отвечу, а если ты не прав, то и ты ответишь. Пацаны с тебя спросят за гнилой наезд. А нет, так и старшие ребята могут за нас встать.

Игорь и Мирон смотрели друг на друга с такой ненавистью, что казалось, ещё мгновение, и начнётся драка. Колян ухмылялся, ожидая развязки ситуации. Он так же, как и Игорь, понимал, что Мирон легко справится с парнем, который почти вдвое младше его.

У Игоря в голове вихрем закружились мысли: «Ну, всё, сейчас он меня прибьет. Не надо было мне лезть на рожон. А, да ладно, будь, что будет». Ещё несколько секунд они продолжали съедать глазами друг друга, затем Мирон глубоко вздохнул и резко сказал, обращаясь к Игорю:

– Чтобы ты ко мне больше в дом не приходил. Что, захотелось большие бабки поднять по-легкому? Самый хитрожопый, что ли? Играй по чердакам и подвалам, там твоё место. А то играть он ко мне приходит, а отрабатывать игру не хочет. Давай, вали отсюда, пока я добрый.

– Я к тебе домой не напрашивался, – резонно заметил Игорь. – Ты меня сам позвал, поэтому я тебе ничего не должен.

Игорь повернулся и направился к выходу из квартиры. Когда он покинул комнату, Мирон матерно выругался и, обращаясь к Коляну, проговорил:

– Пойди на улицу и найди Шурика. Пусть он зайдёт ко мне. У меня будет для него задание. Похоже, что пришло время по серьёзному научить этого пацана уму разуму. Он думает, что он во дворе центровой. Ничего, я ему покажу, как на меня гавкать.

Игорь вышел из подъезда и облегчённо вздохнул. Свежий ночной ветер остудил его разгорячённое лицо. Только сейчас он по-настоящему понял, что ещё очень легко отделался. На лавочках сидели ребята. Игорь подошёл к ним и плюхнулся на скамейку рядом с Доцентом. Олег улыбнулся и язвительно спросил:

– Ну, что много поднял бабок? Как Мирон, сильно обрадовался, когда узнал, что мы не пойдём для него шестерить?

– Да уж, обрадовался, – в тон Олегу произнёс Игорь. – А почему вы не пошли домой, поздно уже?

– Да так, на всякий случай, – сказал Олег. – Думали, что тебе, может, помощь понадобиться, когда ты будешь уходить от Мирона. От него можно всякое ожидать.

– Это ты прав, – согласился Игорь. – Теперь, похоже на то, что ничего хорошего ожидать нам не придётся. Правда, Мирон ничего не обещал, даже не угрожал, но думаю, что он просто так мне не простит отказ.

– Подумаешь, какой он страшный, – залихватски проговорил Олег. – Пусть только сунется, я брату скажу, он быстро ему по пасти даст.

– Нет, так не годится, – возразил Костя. – Что мы дети малые, чтобы старшим братьям жаловаться. Надо как-то самим разобраться в наших делах.

– Как ты в них разберёшься? – не соглашался Олег. – Мирон вдвое старше любого из нас, что же нам на него всем кодлом наваливаться? По одному никто из нас его не загасит.

– Костя прав, – сказал Игорь. – Надо придумать что-то, а не жаловаться твоему старшему брату. В конце концов, переговорим со старшими пацанами, пусть они рассудят, кто из нас прав. Можно поговорить с Крикуном, он почти такой же по возрасту, как и Мирон, и его все во дворе уважают.

– Ну, делайте, как считаете нужным, – махнул рукой Олег. – А я, если что позову своего брата на подмогу. Он быстро ввернёт Мирону мозги, он с ним долго базарить не будет, даст в бубен и все разговоры. Ладно, пошёл я домой, мне завтра на тренировку с утра, а потом в школу во вторую смену.

Олег встал и направился домой. Игорь покачал головой и глубоко вздохнул. Доцент похлопал его по плечу и с улыбкой сказал:

– Да не бзди ты, всё будет нормально. Пусть только сунется, я своему бате пожалуюсь, он их всех в узел завяжет. Он таких, как Мирон, десяток в раз упакует в ящик.

Ребята дружно засмеялись. Все во дворе знали, что отец у Доцента человек очень сильный, высокого роста и плотного телосложения. Он недавно освободился из тюрьмы, где отсиживал срок за драку, в которой убил двух человек. Игорь по-дружески толкнул Доцента и проговорил:

– Да, твой батя это может, я не сомневаюсь. Только я не об этом сейчас думал. Меня больше заботит, где теперь взять деньги, чтобы усилители купить. Я рассчитывал, что удастся выиграть деньги у Мирона, а теперь и ума не приложу, где брать бабло?

– А что если у паханов попросить? – предложил Виталина.

– Нет, у матери я клянчить деньги не буду, – твёрдо сказал Игорь. – Она и так их с трудом зарабатывает, а я буду их на музыку тратить. Нет, надо самому выкручиваться.

– Я могу поговорить со своей сеструхой, – предложил Доцент. – Она работает заведующей заводским клубом культуры. Может, у них там есть какие-нибудь старые усилки? Завтра же и поговорю. Если у неё действительно есть такая возможность, то она не откажет, это точняк.

– Будешь говорить с сестрой, – вмешался Костя, – спроси у неё, может, там есть хоть какие-нибудь барабаны?

– Ну, вы даёте пацаны, – весело произнёс Доцент, – вам как мёд, так и ложкой. Здесь хоть бы что-нибудь у неё выпросить. Это же не её личные вещи, они на ней числятся. Ладно, поговорю и за барабаны тоже. Только одно условие, вы меня тоже будете брать на репетиции.

– Да, конечно, будут брать, – ехидно заметил Виталина. – Надо же кому-то носить аппаратуру.

Ребята засмеялись, а Игорь сказал:

– Не слушай его, Доцент, будешь с нами играть, было бы, на чём и где. Ладно, пора по домам. Всем пока, я почапал. Устал я сегодня что-то.

Спустя несколько минут после того, как разошлись ребята, на крыльцо второго подъезда вышли Мирон и Шурик.

– Ну, ты всё понял, Шурик? – спросил Мирон.

– Понял, не беспокойся, – заверил его Шурик. – Сделаю всё так, что и комар носа не подточит. Я с них спесь собью, они будут ещё у меня в ногах валяться.

Мирон пристально посмотрел на Шурика. На вид это был тщедушный маменькин сынок, такой себе хлипкий интеллигентик. Но в душе это был очень порченный и гнилой человек, хоть ещё и молодой. Очевидно, характер у людей формируется уже в детстве, и возраст в этом деле не имеет никакого значения.

«А он не такой простой, как кажется на первый взгляд, – подумал Мирон, делая при этом добродушную улыбку на лице. – Ну, что же, возможно, это и к лучшему. По крайней мере, всё гнильё можно поручить ему. Похоже, что ему доставляет удовольствие делать другим гадости».

23. Новые планы

В корчме стало тихо. Посетители, после недавнего события, решили, что лучше им покинуть это заведение. Богун возвратился за стол, рядом с ним разместились Кремень и Шпынь. Корчмарь подошёл к ним и услужливо спросил:

– Может, паны ещё чего-то хотят? Заказывайте, что душа пожелает. Денег не надо, всё за мой счёт будет.

– А что это ты корчмарь так расщедрился? – удивился Кремень. – Я впервые вижу, чтобы жид платил за казаков. Это даже как-то странно. – Ничего странного в этом нет, – искренне ответил корчмарь. – Пан полковник тоже такое сделал, что не каждый день увидишь.

– Ты имеешь в виду, что пан полковник такой сильный? – поинтересовался Кремень.

– Нет, – протяжно ответил корчмарь. – В силе пана полковника я и не сомневался. Такой рыцарь не может быть слабым. Просто, пан полковник заступился за меня, то есть за жида. А такого я тоже никогда не видел. Так, что я теперь ваш должник.

Богун ухмыльнулся и ничего не сказал. Кремень без лишней скромности начал заказывать:

– Ну, раз один человек настаивает, что он хочет отблагодарить другого человека, то было бы большим грехом ему отказать. Давай-ка нам жареного поросёнка, два, нет, три кольца колбасы, шмат сала и, конечно, три кувшина мёда.

Хозяин корчмы тут же поспешил выполнять заказ. А Богун потёр ладонью ушибленную грудь и проговорил, обращаясь к Шпыню:

– Ну, рассказывай, что удалось узнать? Хлопцы, которые с тобой были, уже давно возвратились. После ужина я отправил их отдыхать. Долго тебя не было, я уже думать начал, уж не зацепился ли ты за край какой-нибудь юбки.

Шпынь в это время откусил большой кусок колбасы и принялся её разжёвывать. Но после слов полковника проглотил её целиком и торопливо заговорил:

– Как вы могли такое подумать, пан полковник, чтобы я не исполнил ваш приказ и увязался за какой-то бабой. Даже обидно, слово чести.

– Ладно, ладно, я пошутил, – успокоил его Богун. – Я знаю, что ты казак справный. Давай, рассказывай, почему так долго задержался?

– Хотя, если говорить по совести, – начал Шпынь, – то та, за которой я следил, стоила того, чтобы за неё уцепиться. Я бы с пребольшим удовольствием за неё подержался.

Кремень засмеялся, но звуки, которые он издавал, больше походили на шум кузнечных мехов, чем на смех.

– Я не понял? – удивился Богун. – Что означает «та»? Я же посылал тебя к полковнику Барабашу, почему же ты следил за какой-то «той»?

– Это не какая-то «та», – возразил Шпынь. – Эта женщина знакома с самим Гетьманом Хмельницким, и не просто знакома, она, можно сказать его жену со свету сжила.

На лицах у Богуна и Кремня появилось такое выражение, будто они увидели самого чёрта. Богун даже головой дёрнул, пытаясь прийти в себя.

– Ты, что такое говоришь, парень? – поразился Богун. – Где ты был, что рассказываешь такие страсти, за кем же ты всё-таки следил? Говори толком, только не тяни. И постарайся покороче, а то у меня уже терпение кончается.

– Можно и покороче, – согласился Шпынь. – Сначала я поехал к полковнику Барабашу. По дороге к нему я спросил у случайной прохожей, где он живёт. Она рассказала мне. Я направился туда, ну, куда она мне сказала, а потом оказалось, что она и есть та женщина, которая была причастна к смерит жены Гетьмана Хмельницкого.

– Кто сказала, что рассказала? – недоумевал Богун. – Ты, что издеваешься надо мной, казаче? Ты можешь говорить яснее?

– У меня и в мыслях не было издеваться над паном полковником, – заверил Шпынь. – Вы же сами просили говорить покороче. Вот я и рассказал коротко.

Богун кашлянул и проговорил:

– Ну, если ты умеешь говорить коротко только так, как сейчас рассказал, то лучше, рассказывай всё, как было без сокращений.

– Можно и без сокращений, – согласился Шпынь.

И он поведал Богуну и Кремню всю историю своих ночных приключений от начала до конца. Во время его рассказа Иван только ухмылялся и иногда нервно мотал головой. Когда Шпынь закончил говорить, Богун глубоко вздохнул и сказал:

– Вот так дела делаются на Белом Свете. Похоже на то, что наш Гетьман попал в очень плохую историю, сам того не ведая.

– Вы имеете в виду тайные связи писаря Лизогуба с ляхами, пан полковник? – спросил Кремень.

– Да нет, – расстроенным голосом произнёс Богун. – Здесь дела похуже будут.

– А что же может быть хуже предательства Лизогуба? – удивился Кремень.

– Предательство любимой женщины, – ответил Богун.

– Какой такой женщины? – не понимал Кремень. – У Гетьмана жена давно умерла.

– Я говорю не о жене Гетьмана Хмельницкого, – пояснил Богун. – Я говорю о панне Елене, за которой следил Шпынь.

Кремень и Шпынь недоумевая, переглянулись друг с другом, а затем уставились на Богуна. Иван сообразил, что они не понимают, о чём он говорит.

– Вы знаете, кого наш Гетьман хочет взять себе в жёны? – спросил у казаков Богун.

Те отрицательно покачали головами.

– Да панну Елену и хочет, – серьёзно сказал Богун. – Всё сходится. Она раньше жила в доме у Хмельницкого, затем она вышла замуж за самого лютого врага Хмельницкого ляха по фамилии Чаплинский. Это точно она и есть. Вот уж не думал, что мы с ней столкнёмся в таком деле. А дело тут, похоже, затевается не шуточное. Кружат ляхи над нашим Гетьманом, как вороньё над полем после боя. А эта женщина, как ты любишь говорить, Кремень – ведьма. По-другому, такую и не назовёшь.

– Так давайте, я её враз саблей зарублю, – гневно предложил Кремень. – У меня на это бесовское племя расправа короткая.

– Ты норов то свой окороти, – строго приказал Богун. – Ишь ты, погнал дело, будто коня под гору. Саблей махать в бою будешь, а здесь надо хорошенько подумать, как правильно поступить.

Кремень недовольно заёрзал на лавке. Потом он махнул рукой и, волнуясь, заговорил:

– Вы, конечно, пан полковник человек мудрый и образованный, в Кракове в юниверсете учились, в том сомнения никакого нету. А я человек простой, я и читаю то с трудом, а уж писать так у меня и вовсе не выходит. Руке моей легче саблю держать, чем перо. Но я вам так скажу, нельзя ведьму без наказания оставлять. Да если она до Гетьмана доберётся, она с ним такое сделает, что и подумать даже страшно. А уж, если он в неё ещё и влюблённый, то всё конец, изведёт она его со Свету. Оно и неизвестно, когда казак раньше умирает тогда, когда к нему смерть приходит или тогда, когда в бабу влюбляется?

– Да остынь ты, не кипятись, – остановил Кремня Богун. – Что заводишься раньше времени? Кто говорит, что не надо панну Елену покарать за её греховные деяния? Никуда она не денется от расплаты, за всё ответит. Только надо сделать это так, чтобы Гетьману вреда не причинить, да и самим не стать его врагами. Ну, зарубишь ты Елену, а что Хмельницкому скажешь? Что казак Шпынь подслушал под её окном разговор, в котором она сказала, что отравила его жену. И ты думаешь, что Гетьман тебе поверит? Ты же сам говоришь, что влюблённый казак всё равно, что мёртвый. Я и медного гроша не дам за твою жизнь, если ты убьёшь Елену. Ну, и кроме того, нам ещё надо узнать, что затевает Лизогуб. А мы может это узнать только через Елену.

– Как это? – удивился Кремень.

– А так это, – сказал Богун. – Нам надо узнать, с кем из ляхов встречается Лизогуб. А это мы можем узнать только, если проследим за Еленой, когда она пойдёт сегодня на встречу с тем, о ком говорил ей Лизогуб. Понятно?

– Да, да, да, – скороговоркой произнёс Кремень. – Теперь мне понятно. Выходит, что Елена пойдёт к тому, с кем снюхался Лизогуб. А мы за ней и проследим. А уж потом их всех и порубаем.

– Тьфу ты Господи твоя сила, – в сердцах сказал Богун. – Опять ты за своё. Побереги силы, Кремень, ещё успеешь саблей то махать. Я думаю, что скоро опять война начнётся. Хотя, если как следует подумать, то она ещё и не оканчивалась на Украине. Последние десять лет мы только и делаем, что воюем. Ты, Шпынь, здесь долго не засиживайся, а давай, двигай назад к дому Елены. Проследишь за ней, куда пойдёт, да с кем встретится. Только осторожно, не спугни.

– Можете быть уверены, пан полковник, – твёрдо проговорил Шпынь. – Всё сделаю, как надо.

– Ну вот, а я пойду к полковнику Барабашу, – сказал Богун. – Он мой бывший командир, я когда-то служил под его началом. Пора поговорить с ним, да разузнать, какому он теперь Богу молится, Нашему или Ляшскому?

24. Две удачи в один день

Возвратившись со школы, Игорь наспех перекусил тем, что нашёл на кухне и направился в большую комнату своей квартиры. Называть комнату «большой» в доме хрущёвского типа, было вообще-то значительным преувеличением. В таких домах просто не было больших комнат, но мать Игоря предложила дать названия комнатам сразу же, как только семья вселилась в новое жильё, предоставленное отцу Игоря предприятием, где он работал. И так, как жилых комнат было всего две, то особенно ломать голову в названиях не пришлось. Одну нарекли «Большой», другую – «Детской». Семья Игоря состояла из трёх человек. Мать Лидия Леонидовна, старшая сестра Вита и младший в семье – Игорь. Отец не жил с ними так, как мать не желала терпеть его довольно частые пьянки. Вообще-то он был человек хороший, даже можно сказать добрый, но алкоголь превращал его в какого-то нелюдя. Как только отец напивался, то становился просто таки невыносимый и мерзкий. После развода отец Игоря ушёл жить к своей матери – бабушке Игоря Марии Ивановне. Бабушка Маруся была человеком старой закалки. Она родилась в многодетной семье ещё в начале двадцатого века. Эта женщина имела неистощимую жизненную силу. Она никогда не сидела без дела. Таких людей называют трудоголиками. Но в то же время, бабушка Маруся была очень добрым и мудрым человеком. Игоря она любила до умопомрачения ну, просто души в нём не чаяла. Он тоже обожал свою бабушку и считал её самым близким своим человеком.

Матери Игоря приходилось много работать, чтобы семья хоть как-то могла сводить концы с концами. Сестра Вита, кроме учёбы в школе, посещала музыкальную школу и занималась в секции художественной гимнастики, где подавала большие надежды. Надо сказать, что она была полной противоположностью Игоря. Во дворе Вита почти не гуляла так, как была очень занята учёбой и спортом. Маму всегда слушала, и считалась, что называется положительной и правильной девушкой. Другое дело Игорь. В нём как будто сидел какой-то чёрт. Вечно он куда-то уходил из дома, ввязывался в различные приключения, которые не всегда были безопасными. Но мать о настоящей жизни Игоря, почти, ничего не знала. Ей некогда было вникать в подробности его дел. Она-то и отдохнуть после работы толком редко успевала. Кроме работы в школе в две смены, Лидия Леонидовна ещё и заочно училась в педагогическом институте. Вот Игорь и был предоставлен сам себе. Он старался мать не огорчать, но она, когда он был ещё подростком, частенько его лупила. И потому, что в доме не было взрослого мужчины и негде было взять настоящий мужской ремень, то мать била Игоря резиновым шлангом, который всегда висел в ванной комнате. Парень стойко переносил наказания, обещал впредь плохо не поступать, но всё время придумывал новые заморочки, из-за которых вновь попадал под шланговый бой. Как бы там ни было, но Игорь на мать зла не держал, а считал такие наказания само собой разумеющимися вещами. Должны же родители как-то воспитывать детей, если те не слушаются.

Игорь взял дневник, раскрыл его и принялся внимательно изучать, что же им задали в школе на завтра. Он просмотрел все записи на следующий день и с радостью для себя выяснил, что те предметы, которые ему надо выучить, он может и не готовить. Всё это можно успеть прочитать непосредственно перед уроком. Главное, что письменных заданий не было или, почти, не было. Русский язык Игорь вообще не считал письменным заданием. «Подумаешь, – размышлял Игорь, – русский можно и в школе написать на каком-нибудь другом уроке». Впрочем, Игорь начал так поступать после того, как закончил четвёртый класс. Да и какие могут быть домашние задания, если весна на улице уже полностью вступила в свои законные права и принялась будить природу после зимы по-настоящему. На деревьях липкие почки набухли до такой степени, что казалось, будто они сейчас не выдержат и лопнут, выпуская на свет молоденькие скомканные листочки ярко-зелёного цвета.

Игорь вышел во двор, вдохнул на полную грудь пьянящий весенний воздух и направился к лавочкам возле второго подъезда. Костя и Доцент сидели друг напротив друга и о чём-то оживлённо разговаривали. Игорь опустился рядом с Доцентом и проговорил:

– Привет, а больше никого не было?

– Нет, ещё рано, ещё со школы никто не пришёл, – ответил Доцент.

– Слышишь, старый, – обратился Костя к Игорю, он частенько называл ребят «старый», – что Доцент говорит? Он говорит, что можно ехать к его сеструхе и забрать усилки. Сестра сказала, что у них в клубе есть парочка «электронов-10».

Игорь заинтересованно взглянул на Доцента.

– Да, Зойка разрешила, – подтвердил Доцент. – Она только говорит, чтобы мы поскорее их забирали, а то она их уже списала, и надо их выбрасывать.

– А они хоть рабочие? – поинтересовался Игорь.

– Да какая разница, рабочие или нет? – вмешался Костя. – Если что, то и сами отремонтируем, а если не сможем, то я попрошу помочь моего соседа. Он в этих делах хорошо рубится. Доцент, а как насчёт барабанов? Ты спрашивал у Зойки?

– Она говорит, что есть барабаны, – проговорил Доцент. – Только они ещё не списанные и поэтому, сеструха не может их нам подарить.

– Да не надо их нам дарить, – с жаром сказал Костя. – Пусть разрешит их хотя бы на время взять, попользоваться. А, если что, то мы их сразу же возвратим.

– Ну, не знаю, – сказал Доцент. – Сам будешь с Зойкой разговаривать. Может, она тебе и разрешит. А я у неё еле усилки выпросил. Так, когда же мы поедем? С этим делом тянуть нельзя, усилки могут выбросить.

– Да поехать можно и сегодня, – предложил Костя. – А вот на чём мы их повезём? Они большие?

– Ну, не знаю, – с сомнением в голосе сказал Доцент. – Может, мне до пояса будут.

– Ого, – произнёс Костя. – Как же мы их потащим? Надо какой-то транспорт доставать.

– Да ладно, транспорт, – возразил Игорь. – Если надо будет, то и на горбу их потащим. Или ты не согласен?

– Да нет, я согласен, – быстро проговорил Костя. – Что тут выбирать, на шару и уксус сладкий. Надо тащить, значит, будем тащить.

– Можно и на трамвае привезти, – предложил Игорь. – Я тот район знаю хорошо, там прошло моё детство. Там жила моя бабушка. От клуба до трамвайной остановки не так уж и далеко. Только бы Зоя не передумала. Надо сегодня же ехать.

В это время к лавочкам подошли девчонки Светка Бойченко и Ольга Пугачёва. Было видно, что девочки идут прямо со школы так, как одеты они были в школьную форму.

– Куда это вы ехать собрались? – игриво поинтересовалась Светка.

– А тебе какая разница? – огрызнулся Костя. – Или, может, хочешь с нами прокатиться? Нам как раз будет нужна рабсила, чтобы тяжести таскать.

– У тебя Костя шуточки всегда какие-то плоские, – обиделась Светка. – Я им привела человека по важному делу, а они разговаривать не хотят.

– Света, говори, что тебе надо? – нетерпеливо предложил Игорь. – А то мы спешим, некогда нам сейчас разговаривать.

– Да мне-то ничего не надо, а вот Ольга, имеет к вам серьёзное дело, – с раздражением в голосе проговорила Светка.

Игоря удивило то, что Ольга пришла к ним во двор сразу после уроков в школе, даже не зашла домой, чтобы переодеться. Такого раньше никогда не было. Ребята внимательно смотрели на Ольгу, ожидая от неё объяснений. Ольга несколько смутилась такому пристальному вниманию к ней и, чтобы разрядить обстановку, быстро сказала:

– Дело собственно в том, что я договорилась, чтобы вам выделили комнату в форпосте для репетиций. Вот только директор форпоста хочет вас увидеть и поговорить с вами лично. Вот и всё, собственно.

– Вот так пруха сегодня валит, – обрадовался Костя. – И усилки нам дают, и комнату для репетиций предлагают. Одно слово – везуха.

– А когда директор хочет нас видеть? – спросил Игорь.

– Да, можно, прямо сейчас, – ответила Ольга. – Я потому и домой не заходила, чтобы успеть предупредить вас.

– Ну, тогда надо торопиться, – сказал Игорь. – Нам сегодня ещё необходимо успеть за усилками съездить, а это аж на заводы надо тащиться. Ну, веди нас Ольга к своему директору, будем с ним знакомиться.