Текст книги "Семь мужчин одной женщины"

– Я обещаю, что предприму все меры, чтобы оградить тебя от прессы.

– От прессы? Что они все здесь делают? В клинику приехала какая-то знаменитость?

Но Алекс, не обращая внимания на вопросы, сжал ее руку еще крепче и повел вниз. Заметив их приближение, журналисты стали еще громче кричать, и вспышки фотокамер ослепили их лица. Со всех сторон посыпались вопросы:

– Месье Жувене, кто эта девушка рядом с вами? На ней то самое знаменитое кольцо династии Вилон?

– Месье Жувене, после смерти вашей матери акции ювелирного дома Вилон будут стремительно падать? Кто заменит ее и станет главным художником?

– Где пройдет церемония прощания с Агнес Жувене?

– Кем, по-вашему, она себя считала в первую очередь? Автором пьес, художником или композитором?

– Это правда, что ваша невеста – фотомодель из России?

– Вы знаете, что, по мнению журнала «Форбс», вы возглавили список самых богатых ювелирных магнатов в этом году?

– Месье Жувене, говорят, что ваша мать сама нашла вам невесту, неужели эта древняя традиция еще жива в вашей семье? Месье Жувене! Это она? Это ваша невеста? Кто она?

Молодая журналистка с микрофоном в руке, стоявшая ближе всех к выходу, дождавшись момента, когда молодая пара подошла ближе, громко спросила:

– Александр, скажите, это правда, что последняя работа вашей матери, ожерелье под названием «Васса» из редкого жемчуга и кристаллов пейнита, оценили в пять миллионов евро?

Услышав свое имя, Васса подняла голову, вопросительно посмотрела на Алекса и спросила:

– О чем она говорит?

Улыбнувшись, Алекс ответил:

– Вчера мама составила новое завещание, в нем фигурируешь и ты. Перед смертью она создала свое последнее ювелирное изделие, оно уникально по составу материалов и красоте. Она назвала его «Васса» и завещала тебе.

– Боже мой! Что тут происходит? Я думала, ты юрист, – только и смогла вымолвить девушка.

– И юрист тоже, – усмехнулся Александр.

Как только они прошли вестибюль первого этажа, Алекс махнул рукой группе людей, стоявших в стороне и пристально за ними наблюдавших. Они быстро пошли им навстречу, и мужчина крупного телосложения в черном костюме громко сказал:

– Здесь есть еще один выход, но нам придется идти через морг!

– Лучше мертвецы, чем эти стервятники. И как они так быстро узнали? – спросил Алекс.

– По-видимому, они еще вчера висели у нас на хвосте от офиса, я говорил, как это опасно, но вы меня не послушали.

– Отвлеки их, выйди и скажи то, что и так всем известно: диагноз, время смерти, дата и место отпевания. А мы попробуем прорваться через другой выход, – быстро заговорил мужчина в синем костюме, обращаясь к женщине лет сорока.

– Хорошо, я дам пресс-конференцию, как только вы сядете в машину. Потом приведу в порядок все бумаги и приеду в офис, – ответила та.

Алекс посмотрел на съежившуюся от ужаса у него за плечом Вассу и сказал:

– Это моя команда, они позаботятся о нас. Держи крепко мою руку и не отпускай.

Вместо ответа она кивнула головой и испуганно прижалась к его руке. Вся группа быстро проследовала в конец коридора и спустилась по боковой лестнице на цокольный этаж. Впереди шли двое охранников и расчищали им путь. Подойдя к моргу, все ощутили сильный холод, и Алекс, накинув пальто на плечи Вассы, прикрыл ее лицо рукой.

– Не смотри, тебе и так на сегодня переживаний достаточно, – бросил он на ходу и увлек за собой.

Они быстро прошли через морг и, оказавшись на улице, сели в припаркованный лимузин. Все произошло так быстро, что Васса не смогла до конца осознать происходящее. Ее растерянный взгляд бесцельно блуждал от одного пассажира машины к другому.

Машина выехала из-за угла здания клиники и, медленно набирая скорость, поехала по направлению к центральному входу. Некоторые журналисты, узнав машину, бросились в их сторону, и водитель, нажав на газ, быстро проехал мимо шумной толпы газетчиков.

Глядя по сторонам, Васса старалась осознать происходящее. Почувствовав на своем пальце непривычный предмет, она вспомнила о кольце и невольно дотронулась до него. Алекс продолжал левой рукой крепко сжимать ее руку, а правой держал телефон, открывал ноутбук, подписывал документы. Почти все пассажиры машины говорили по мобильным телефонам, и от этого в ней стоял невообразимый гул. Они уточняли время встреч и детали предстоящих церемоний, обсуждали курс акций и маршруты передвижений. И каждый из них время от времени с любопытством поглядывал на растерянную незнакомую девушку, сидящую рядом с боссом. И конечно, их внимание привлекало поблескивающее на ее пальце знаменитое на весь мир кольцо, которое почти век назад положило начало открытию ювелирного торгового дома «Вилон».

Посмотрев на Алекса, Васса тихо прошептала:

– Алекс, мне так будет ее не хватать.

– Кого? – спросил он, не успевая переключиться от нахлынувшей на него информации.

– Агнес! – ответила она и заплакала.

– О, боже! – воскликнул он.

Убрав ноутбук с колен, он притянул ее к себе и поцеловал в лоб.

– Я знаю, я тоже буду скучать, – произнес он и, сделав паузу, продолжил: – Вчера она мне сказала, что будет всегда рядом с нами как ангел хранитель, и попросила приходить к ней на могилу каждый год в день ее рождения. Да, чуть не забыл! Она передала тебе это письмо и попросила вручить его после ее смерти.

Вынув из кармана пальто конверт, он вручил его ей и ответил на настойчивый телефонный звонок.

Взяв письмо в руки, она вскрыла его и быстро стала читать. Судя по дате и времени, которое было отмечено рукой Агнес на конверте, письмо было написано в самолете, когда они возвращались в Париж из Туниса.

«Моя милая Василиса!

Это письмо тебе вручат только после моей смерти. Я очень благодарна за твое терпение и умение слушать. Жаль, что мы провели так мало дней вместе. Но такова судьба. В нашу жизнь приходят и уходят люди, которые оказывают на нас влияние, тем самым меняя нашу жизнь. Поэтому-то так важно тщательно подбирать свое окружение.

Я очень рада, что мне удалось осуществить свое путешествие до конца. Душа моя теперь спокойна, и я нахожусь в смирении сама с собой. Теперь я поняла, почему моя судьба сложилась именно так, а не иначе. Если бы я встретила своего Бертрана в молодости, то никогда бы не обратила на него внимание. Его красота была спрятана глубоко внутри. И только пройдя все круги ада, столкнувшись со многими душевными пороками, я поняла, что я искала не ту красоту в мужчинах. Я заплатила дорогую цену, пробираясь к своему счастью. Возможно, был другой путь, но я его не знала. Молю тебя, запомни все, что я тебе рассказывала, и не совершай таких ошибок.

Я знаю, что чувства, которые вы с Алексом испытываете друг к другу, – настоящие, и молю Бога о том, чтобы ты стала его женой и матерью моих внуков. Но прежде чем это случится, ты должна знать всю правду о связи между нашими семьями. Отец Алекса был родным младшим братом твоей бабушки. Когда заканчивалась война и советские войска освобождали Европу от фашистов, многие эмигранты из дореволюционной России поменяли свои имена на французские и переделывали документы, потому что боялись высылки в СССР. Такие случаи были нередки, и Борис Живягин стал Бертраном Жувене. Я узнала об этом, лишь прочитав его завещание год назад. В нем он просил меня позаботиться о родственниках своей сестры.

Сразу выехать в Россию я не смогла, потому что лежала в больнице на операции. Но через полгода я начала активные поиски его родственников. Когда я нашла тебя, моей целью было обеспечить тебя материально. Но собрав информацию, я испытала к тебе простую человеческую симпатию и, решив познакомиться поближе, увезла тебя из России. Когда я заметила ваш взаимный интерес с Алексом, я сильно испугалась, ведь тогда я думала, что вы кровные родственники. Но потом я получила образец твоей крови и сравнила его с образцом крови Алекса. Результат был отрицательным, и я начала уже сомневаться в том, что ты родственница моего мужа. Поэтому я наняла детектива, который собрал всю информацию о твоих родителях. Твой биологический отец был близким другом твоих родителей, его звали Игорь Демидов, твоя мать должна была выйти за него замуж, но будучи летчиком-испытателем, он погиб на испытаниях нового истребителя. Отец женился на твоей матери, когда она была на третьем месяце беременности. Эту тайну они тщательно скрывали от тебя, потому что не хотели травмировать. Но я знаю точно, что мать погибшего летчика часто навещала вас и даже иногда брала тебя к себе на каникулы.

Также я хочу рассказать тебе о своей семье. Я и Алекс – последние потомки из рода Вилон. Это старинный род и одно из богатейших семейств Франции. Алекс возглавляет наше семейное предприятие «Торговый дом “Вилон»», которое по своим масштабам является одним из крупнейших ювелирных домов в мире. До него семейным бизнесом управлял мой дед. Надеюсь, Алекс передаст его своим детям.

В нашей семье есть традиция – мать сама находит своему ребенку вторую половину. Конечно, все это дела давно минувших дней, но в вашем случае, как ни смешно это звучит на первый взгляд, так оно и вышло.

Я просила тебя не форсировать ваши отношения, хочу объяснить, почему. Алекс привык брать от жизни все, что захочет. И если бы он добился твоего внимания, а я в этом даже не сомневаюсь, до того, как полюбил, то ваш роман продлился бы недолго. А я, узнав тебя поближе, хотела, чтобы он увидел и распознал в тебе то, что скрыто внутри тебя.

Зная, какому пристальному вниманию прессы подвергается наша семья, я боялась, что они невольно выдадут наш секрет, поэтому всячески оберегала наше уединение. Но с моей смертью ты испытаешь это внимание сполна. Ты совершенно неискушенный человек, и тебя легко обмануть и перехитрить. Ничего не предпринимай, пока не прочитаешь мой блокнот до конца. Я отдам его тебе, как только почувствую, что конец мой близок. Читая его, ты будешь чувствовать мое присутствие, и получать ценные советы. А уж воспользоваться ими или нет, это твой выбор.

Спасибо, что доверилась мне и не торопила ваши отношения с Алексом.

Благодарю тебя за все и благословляю тебя, мое нежное создание!

Люби и будь любимой.

Любовь побеждает все!

Прощай, мой ангел! Твоя Агнес».

Прочитав письмо до конца, Васса вытерла накатившиеся слезы и прижала конверт к груди. Она опустила голову на плечо Алекса и снова посмотрела на кольцо. Гул из людских голосов монотонно обсуждал последние новости.

Пресс-секретарь Алекса протянул список приглашенных на отпевание.

– Отдохни, закрой глаза и постарайся уснуть. Знаю, что это трудно при таком скоплении народа, но ты скоро к этому привыкнешь, – сказал Алекс и погладил ее волосы.

Его движения были такими нежными, что Васса закрыла глаза и постаралась расслабиться. Мысленно она проживала снова и снова события ушедших дней, и последнее, что она слышала перед тем, как погрузиться в глубокий сон, был голос Алекса, принимающего очередные соболезнования от друга семьи. Звуки, наполнявшие машину, становились все дальше и дальше, пока она совсем не перестала их слышать.

Эпилог

Перед семейным склепом на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа стояла семейная пара и три их дочери. На двух надгробьях, расположенных с самого края, были надписи «Агнес Жувене (урожденная Вилон) 21 января 1922 г. – 21 сентября 2000 г.», «Бертран Жувене (Борис Живягин) 12 марта 1919 г. – 16 августа 1998 г.».

Самая бойкая из сестер вырвалась из рук матери и побежала, что-то напевая, в сторону часовни.

– Агнес! Вернись сейчас же! – закричал ей вслед отец.

Девочка повернулась к отцу и, скрестив руки на груди, деловито прокричала:

– Папá, надо зажечь бабушке свечку!

– О боже, откуда она это узнала? – тихо пробормотал отец.

– Жюльет, присмотри за сестрой, – ласково попросила мать старшую дочь и погладила ее по голове.

– Да, мама, – ответила девочка и степенно, по-взрослому, пошла за младшей сестрой.

– Кэти, ты можешь уже положить цветы, – сказала Васса, посмотрев на среднюю дочь, которая продолжала крепко держать два маленьких букетика.

Повернувшись к мужу, она сказала:

– Агнес видела в храме, как ставят свечки за упокой души.

– Мне кажется, это плохая идея – приходить сюда с детьми без охраны, – заметил Алекс, оглядываясь по сторонам.

– Успокойся, все будет в порядке.

Улыбнувшись, Алекс обнял жену и спросил, показывая глазами на могилу своей матери:

– Как думаешь, что больше всего повлияло на наши отношения? Ее жизнь или ее смерть?

«Скорее всего, ее блокнот», – подумала Васса, а вслух произнесла:

– И то и другое.

– Только после смерти родителей ты понимаешь, что стал по-настоящему взрослым, – задумчиво произнес Алекс.

– Не могу с тобой согласиться. Я слишком рано их потеряла, – ответила Васса и тоскливо посмотрела на могилу Агнес.

Постояв еще немного у склепа, вся семья двинулась в сторону часовни.

– Ты можешь спустя столько лет ответить мне честно? – спросила Васса.

– Спрашивай, – настороженно ответил он.

– Сколько раз ты летал в Москву до того, как Агнес вышла из больницы после операции?

– Ну, я был в Москве по делам пару раз, а почему ты спрашиваешь? – нахмурил брови Алекс.

– Мне сказали, что ты установил за мной слежку сразу после оглашения завещания отца, а это было почти за год до нашей встречи. А Серж недавно рассказал мне, что ты просил его шпионить за мной, когда я была с Агнес в Женеве. Ты ничего не хочешь мне сказать?

– После оглашения завещания отца мне на стол легла папка с твоими фотографиями и личными данными. На первом листе я увидел заключение психолога большим красным карандашом. Оно было ироническим и кратким: «Таких – не бывает!» Это меня заинтересовало, и я вылетел в Москву, – ответил Алекс с нарочито серьезным видом.

Васса пристально посмотрела на мужа и улыбнулась:

– Ты ведь только что все это сочинил?

– Да, – довольно ответил он.

– А когда ты понял, что мы не кровные родственники? – не отставала она.

– Когда понял, что влюбился с первого взгляда. Ты шла по улице с пакетом продуктов к своему дому. Твои волосы развевались на ходу, на лице была наивная детская улыбка. Тогда я и подумал, что меня не может так жестоко наказать судьба, ты не могла быть моей сестрой, и был сделан анализ крови. Даже не спрашивай, откуда я взял твой образец.

– Ты ведь опять сочиняешь?! – воскликнула она и шутливо толкнула его в бок.

– Грешен, признаюсь, – улыбнулся он и поднял руки, показывая, что сдается.

– Как ты думаешь, мы изменились за десять лет?

– Конечно, изменились. Дети изменили нас. С ними заново начинаешь познавать мир, – задумчиво ответил он и обнял жену.

Она окликнула детей, и девочки подбежали к родителям. Все вместе они неторопливо направились к выходу. Дойдя до часовни, мужчина пристально посмотрел в глаза жены и спросил:

– Василек, а что за блокнот ты часто прячешь в своем сейфе?

– Блокнот? – нервно переспросила она. – Это твоя мама оставила мне несколько рецептов блюд, которые ты любишь.

– Правда? Значит, это над рецептами ты так часто смеешься и плачешь?

– Ну, хорошо, хорошо, я скажу, – рассмеялась женщина. – Ты как клещ, вцепишься и не отпускаешь. Там ее воспоминания. Она писала их последние три месяца.

– Правда? – снова нарочито удивленно спросил мужчина. – А я ненароком подумал, что там подробная инструкция, как управлять мною, вести себя в обществе, воспитывать детей и поддерживать огонь между нами, – и, не сводя глаз с жены, добавил уже серьезным тоном: – Потому что, будучи неопытной девушкой, ты подозрительно быстро адаптировалась в новой жизни и стала прямо-таки светской львицей.

От услышанных слов алый румянец залил щеки Вассы, и он, насладившись этим зрелищем, опять рассмеялся и сказал:

– Я шучу, просто давно ты не краснела! А ты же знаешь, как я это люблю!

– Алекс! Я думала, ты серьезно, а ты опять шутишь. Ну не на кладбище же! – ответила Васса, а про себя подумала: «Наверное, он еще десять лет назад нашел его и прочитал, не мог же он просто так догадаться».

– Кто первый доберется до машины, тот получит от меня подарок! – воскликнул Алекс и захлопал в ладоши, подгоняя девочек.

Дети наперегонки побежали к машине, а Васса крикнула мужу:

– Я зайду ненадолго в часовню! Подождите меня в машине!

Алекс посмотрел вслед быстро уходящей жене, и перед глазами промелькнул последний день жизни его матери. Это был и последний день его прежней жизни. Иногда он вспоминал об этой жизни, но без тоски и сожаления. Ему было только жаль, что родители так и не увидели своих внучек.

Октябрь 2010 г.