Текст книги "Малыш: мамино счастье"

Контракт я поехала заключать в 36 недель (раньше нельзя – роды должны быть своевременными). При его подписании выяснилось, что для присутствия мужа на родах нужно предъявить отрицательные результаты его анализов (на ВИЧ, RW и гепатит) и справку от терапевта («здоров») с пометкой о сделанной флюорографии.

Приближающихся родов я немного побаивалась – как все пройдет? Но больше всего я опасалась преждевременных родов. Где-то с 33 недели думала об этом постоянно. Все время прислушивалась к себе, к своим ощущениям, проверяла, нет ли выделений. Как везде советуют, считала шевеления малыша – их должно было быть не менее 10 за 12 часов. До дыр зачитала свою настольную книгу по беременности в том месте, где описываются предвестники родов, ложные признаки и опасные симптомы. Как «Отче наш» повторяла про себя, что комочка с прожилками темной крови бояться не нужно – это может быть слизистая пробка…

Преждевременные роды (ПР)

Преждевременными называются роды, начавшиеся в 28 – 37 недель беременности. Причины: недостаточность шейки матки; предшествующие самопроизвольные выкидыши и искусственные аборты; пороки развития матки; отслойка плаценты или ее предлежание; многоплодная беременность; многоводие и другие неустановленные.

Различают угрожающие ПР (характеризуются тянущими или схваткообразными болями внизу живота или в пояснице) и начавшиеся (боли сопровождаются регулярными схватками, иногда – кровотечением, шейка матки раскрывается, часто отходят воды). При угрожающих ПР вводят препараты, препятствующие развитию родовой деятельности.

При преждевременных родах (если родовую деятельность остановить нельзя – раскрытие шейки матки уже более 4 см) малыш рождается недоношенным, его вес в зависимости от срока беременности составляет от 500 до 2500 граммов. После рождения его помещают в кювез.

Еще я часами сидела в Интернете на всевозможных сайтах для беременных, читала отзывы о роддомах, рассказы о родах, консультации врачей. Это безумно затягивает: когда живешь только ожиданием малыша, ничто другое тебя просто не интересует. Начиталась я, конечно, всего – и хорошего, и плохого. Но ужасы беременным противопоказаны, беременным нужен позитив. И в третьем триместре рецепт позитива таков: пока не пробил час Х и вы не стали мамой (а это уже навсегда), упивайтесь своим «беременным» счастьем. Не живите ожиданием родов – наслаждайтесь последними моментами «свободной» жизни. Спите побольше – в ближайшие годы хронический недосып вам обеспечен. Гуляйте, занимайтесь собой – когда еще представится возможность посвятить столько времени себе, любимой. Ходите по магазинам, встречайтесь с друзьями, смотрите любимые сериалы, читайте журналы, делайте все, что нравится, что приносит истинное удовольствие – во всем этом потом придется себя жестко ограничивать. Запомните это сказочное время, когда жизнь течет размеренно, не торопясь – через несколько недель ритм кардинально поменяется, и придется все делать в спешке, впопыхах, постоянно куда-то бежать. В общем, постарайтесь максимально отдохнуть – как перед серьезной ответственной работой. Превратите свою жизнь в праздник – совсем скоро наступят суровые будни, без выходных и перерывов на обед…

…В 38 недель я успокоилась: преждевременных родов не будет. Но тут же забеспокоилась вновь – а своевременные-то почему не наступают?

Готовим грудь к кормлению…

Традиционно считается, что перед родами соски надо «закалять» (ежедневно принимать воздушные ванны, обливать грудь холодной водой и обтирать грубым полотенцем, класть в бюстгальтер грубую по фактуре ткань). Однако, например, консультанты по грудному вскармливанию говорят, что эти меры себя не оправдывают – есть риск повредить грудь еще до начала кормления.

На что надо обратить самое пристальное внимание, так это на плоские (не выступают над ареолой[39]39
  Ареола – округлая коричневатая или розовая область, окружающая сосок груди.


[Закрыть]) или втянутые (ямочка на ареоле) соски. Их можно бережно вытягивать пальцами (но, если в течение беременности была угроза прерывания, вытягивать соски нельзя – можно спровоцировать преждевременные роды).

Что точно надо подготовить к кормлению, так это голову! Без хорошо подготовленной, твердо настроившейся на грудное вскармливание головы, увы, мало что получится.

…А промежность – к родам:

Втираем в промежность натуральное оливковое (персиковое, миндальное) масло. Такой массаж помогает повысить эластичность кожи и тканей и снизить риск разрывов и эпизиотомии в родах.

Каждое утро я просыпалась с мыслью: а вдруг этот день – последний день моей беременности. Но он проходил, наступал следующий, а наша дочка все сидела в теплом мамином животе и наружу вылезать не торопилась.

Я пыталась уловить хоть какие-то признаки приближающихся родов, но, увы, ничего не замечала. Живот у меня не опустился, поясница не болела, «синдрома гнездования» не наблюдалось, ложных схваток не было, слизистая пробка не выходила…

Предвестники родов:

• опущение живота – оно происходит за счет вставления головки (или попки – при тазовом предлежании) малыша во вход малого таза и растяжения нижнего сегмента матки; однако бывают случаи, что живот не опускается вплоть до самых родов, особенно при повторных беременностях;

• учащение мочеиспускания и дефекации (опустившись вниз, малыш начинает ощутимо давить на мочевой пузырь и кишечник);

• тянущие боли внизу живота и в пояснице, иногда схваткообразные – так называемые «прелиминарные боли»; они, кстати, могут быть длительными и утомительными, но это еще не роды, т.к. прелиминарные боли нерегулярны по частоте, длительности и интенсивности и не приводят к раскрытию шейки матки;

• нерегулярные сокращения матки (обычно проходят, если изменить положение или постоять под душем);

• выпячивание пупка;

• некоторое снижение двигательной активности малыша (ему уже совсем тесно);

• снижение аппетита, потеря веса на 1 – 2 кг (в основном за счет уменьшения жидкости);

• эмоциональная лабильность (состояние усталости, апатии сменяется бурной деятельностью);

• выделение слизистой пробки (шеечной слизи – бесцветной, желтоватой или с прожилками крови; это явление говорит о том, что шейка матки активно готовится к родам); в этот момент расслабьтесь, успокойтесь и посмотрите, как будут развиваться события: выделение слизистой пробки не означает автоматическое начало родов;

• «инстинкт гнездования»: на языке специалистов – бессознательное желание женщины уединиться, забиться в укромный уголок в преддверии родов; будущую маму начинает раздражать шум, суета, повышенное внимание со стороны окружающих (однако в повседневной жизни «синдромом гнездования» обычно называют естественное женское стремление обустроить дом в ожидании прибавления).

Я уже успела перестирать, погладить и заботливо разложить в комоде все купленные для ребенка вещички. Приготовила комплект на выписку. Собрала все, что мне понадобится после родов. Съездила в роддом на последнее УЗИ. Дала мужу ценные указания, что ему надо будет сделать и в какие сроки (убрать квартиру, закупить продукты, приготовить праздничный ужин к нашему возвращению).

Мужской взгляд

Все вышеперечисленное, конечно же, не было признаками «синдрома гнездования»… :)

А роды все не начинались…

2 Если есть какие-то особенные пожелания (просьбы) о том, как должны пройти роды, можно их описать и взять этот список с собой в роддом (чтобы в суете и панике ничего не → забыть). Например, если мы хотим, чтобы за нашу промежность боролись до последнего, пуповину перерезали только после прекращения пульсации, а малыша приложили к груди еще в родзале, надо это спокойно, с улыбкой озвучить (тем самым показывая, что для нас это важно). Если мы НЕ хотим, чтобы малышу делали прививки (гепатит В и БЦЖ), надо ЗАРАНЕЕ написать заявление об отказе (на имя главврача: «Я _______ – – , заявляю об отказе от вакцинации моего ребенка ______ – – , родившегося __ – – во вверенном Вам роддоме, дата, подпись).

18-е марта. У меня полных 40 недель. Тишина.

19-е – опять ничего. 20-е, 21-е, 22-е, 23-е – все «мимо».

24 марта, в понедельник, душа поэта не выдержала: я рванула в роддом. После осмотра очень доброжелательная врач пообещала, что вот-вот.

Опять ждать. Я была уже вся как на иголках. Тряслась от одной только мысли, что малышка может страдать…

26 марта в 15.00 начиналось дежурство знакомой мне Олеси Викторовны.

Я твердо для себя решила, что такой шанс упускать нельзя. И собралась в роддом с непоколебимым намерением без ребенка оттуда не выходить.

О «перенашивании» беременности

Редко, кто рожает точно в срок. О действительном перенашивании можно говорить лишь после 42 недели беременности (считая от первого дня последней менструации), хотя все зависит от индивидуального развития ребенка – он может быть переношенным уже и в 41 неделю.

Перенашиванию способствуют эндокринные заболевания, ожирение, нарушение регуляторной функции центральной нервной системы, аборты и воспалительные заболевания органов малого таза, состояние плаценты, особенности иммунного статуса.

Перенашивание опасно развитием плацентарной недостаточности, ведущей к гипоксии плода, повышается риск родовых травм (плотные кости детского черепа хуже приспосабливаются к родовым путям мамы) и вероятность кровотечения. Поэтому часто после 41 недели рекомендуется госпитализация в роддом для постоянного врачебного контроля. При выявлении признаков страдания ребенка решается вопрос о стимулировании родов.

Глава 5
Чудо свершилось
(непридуманные рассказы о родах)

Периоды родов

Как известно, роды делятся на 3 периода:

1. Период раскрытия шейки матки (у первородящих длится от 5 до 12 часов, у повторнородящих – значительно меньше):

• начальная (скрытая, латентная) фаза – раскрытие до 4 сантиметров;

• активная фаза – раскрытие до 8 сантиметров;

• переходная фаза (фаза замедления) – раскрытие до 10 сантиметров[41]41
  Шейка матки раскрывается под воздействием сокращений самой матки. Одновременно эти сокращения толкают малыша понемногу вперед. После полного раскрытия шейки матки разрывается плодный пузырь (изливаются воды), если этого не происходит, плодный пузырь прокалывают искусственно (однако воды могут излиться на любом этапе схваточного периода и даже до начала самих схваток). После этого ребенок может выйти из матки.


[Закрыть].

2. Период изгнания плода (потуги – длятся от 30 минут до 1 часа).

3. Последовый период (отслойка и рождение последа – длится не более 30 минут).

…В холле приемного отделения роддома при 72-й московской ГКБ была очередь: поступали две будущие мамы со схватками. Они понуро ждали разрешения проникнуть за белую дверь с надписью «Смотровая», с которой и начинается путь к материнству. Этот кусок древесины показался мне в тот момент воротами в потусторонний мир. Вот ты еще здесь, по «эту сторону», живешь своей привычной жизнью, и все вокруг знакомо, осязаемо, понятно. А потом ты переступаешь порог – и все. Назад дороги нет. И только эта ничем не примечательная белая дверь отделяет тебя от новой жизни.

Неспешность медперсонала меня поразила. Я думала: раз женщина приехала с признаками родов, ее надо тут же хватать в охапку и быстрее переправлять в родблок. Ничего подобного. Никакой суеты. Это для нас, испуганных первородящих, роды – это РОДЫ. Это нас охватывает возбуждение, желание быстрей-быстрей попасть из приемного покоя в родовую палату под опеку врачей. Но, оказывается, мы – не центр вселенной. Для врачей, акушерок, медсестер наши роды – это просто работа. Зачем куда-то спешить? Все успеется. 10 минут в восьмичасовом родовом марафоне погоды не сделают.

С чего начинаются роды?

Вариантов здесь, собственно, немного.

1. Со схваток – РЕГУЛЯРНЫХ сокращений матки (живот становится твердым-твердым), сопровождающихся тянущими болями внизу живота и/или в пояснице (ощущается как давящая волна, опоясывающая низ живота и поясницу). Вначале схватки слабые (длятся несколько секунд с промежутком в 20 – 15 – 10 минут). Постепенно они становятся более частыми, продолжительными и болезненными. В идеале, ехать в роддом надо, когда промежуток между схватками станет меньше, чем 10 минут (предварительно побрив лобок и промежность – если есть, кому доверить этот деликатное дело).

2. С излития околоплодных вод (около 250 – 300 миллилитров) или их подтекания небольшими порциями (прокладка намокает в течение 10 – 20 ми нут). В этом случае надо СРОЧНО ехать в роддом. Если воды зеленого или черного цвета, попасть в роддом надо быстрее, чем НЕМЕДЛЕННО.

Важно: в роддом также немедленно нужно ехать, если появились кровяные выделения.

В четыре часа дня заветная белая дверь передо мной наконец-то открылась. Я оказалась в маленьком предбаннике, стены которого подпирали характерные больничные шкафчики-витрины, а прямо напротив входа растянулась унылая кушетка. Именно на нее подошедшая Олеся Викторовна попросила меня взгромоздиться – предстоял влагалищный осмотр.

– Ладно, будем рожать, – лаконично сказала врач, куда-то отошла, потом вернулась с цветными капсулами и вставила их глубоко внутрь меня.

– А когда разродимся?

– Ближе к ночи, – ответила сдержанная Олеся Викторовна и ушла.

Потом мы долго с тетушкой из приемного отделения (очень вежливой, кстати) оформляли карту, мерили давление, взвешивались и делали клизму[42]42
  До сих пор в отечественных роддомах ставят клизму для того, чтобы уменьшить риск загрязнения во время родов из-за непроизвольного выделения стула (при потугах вполне возможно опорожнение кишечника). Тут же надо сказать: ни в коем случае нельзя во время родов бояться непроизвольного опорожнения и сдерживать позывы. Медперсонал видел такое не раз и не два – подготовлен.


[Закрыть]. Меня очень удивило, что унитаз там был всего один. Все-таки вещь после клизмы очень нужная, но почему-то в единственном экземпляре. А вдруг я не успею полностью очиститься (эта процедура требует не меньше 25 минут), когда мне в затылок начнет дышать следующая роженица с двумя литрами холодной воды в кишечнике? Но потом я поняла, что даже если рожающие женщины идут одна за другой непрерывным потоком, процесс оформления занимает минимум треть часа. За это время все можно успеть.

В родблок меня подняли где-то около пяти – после душа и сдачи анализа крови на группу. В казенной, застиранной до дыр ночнушке я шла за акушеркой по коридору мимо стеклянных боксов и во все глаза смотрела, как кто рожает. В нескольких боксах роженицы были одни. В одном женщину на кровати Рахманова обступили врачи, там явно был в разгаре второй период родов, в другом тоже было много народу, но там женщине уже зашивали разрез.

Акушерка показала мне мой бокс. Я огляделась. Стол, стул, кровать на колесиках, кровать Рахманова, шкафчик-витрина, еще стол (видимо, для малыша), на стене большие круглые часы (ходят!). А это что? Холодное металлическое судно. Как мило! Тут в бокс вошла другая, как оказалось уже «моя» акушерка – Анна Сергеевна, приятная стройная женщина лет 50-ти. Она принесла постельное белье и предложила мне застелить постель. Справившись с заданием, я стала присматриваться и прислушиваться. В коридоре туда-сюда сновали люди в белых и голубых халатах. Слышались крики младенцев, гул каталок. А это что за душераздирающие стоны? В соседнем боксе на кровати сидела девушка, совсем молоденькая – лет семнадцать. И, ни на минуту не переставая, громко стенала, звала на помощь и кричала, что больше этого не вынесет. Но к ней никто не спешил.

Вот оно – новое разочарование. Тебе кажется, что раз ты уже в родблоке, то должна находиться под неусыпным контролем медперсонала, который обязан являться по первому зову и оказывать посильную помощь. Щас! Пришли, проверили, как твои дела, оценили обстановку и ушли. А ты развлекай себя сама: пой, читай стихи, гуди низким голосом, вспоминай технику массажа и способы релаксации. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

Смотреть на ее страдания было выше моих сил, поэтому я стала прохаживаться по боксу. Я чувствовала себя героем перед совершением подвига. Космонавтом перед выходом в открытый космос. Капитаном-подводником перед ответственным погружением. Вот оно! Скоро свершится! Я ощущала внутри легкий трепет, но к нему большой порцией примешивался кураж, так что было почти не страшно.

Рецепт позитива

Все 9 месяцев мы окружены повышенным вниманием и заботой близких. Мы привыкли, что нас утешают, подбадривают, боятся огорчить… И когда мы поступаем в роддом, то как-то невольно ждем такого же трепетного отношения к себе от медперсонала. Не надо ждать! В роддоме с нами никто сюсюкаться не будет. И, возможно, слов поддержки, участия мы вообще не услышим. Надо приготовиться к этому заранее. Конечно, «доброе слово и кошке приятно», но мы при шли не за этим. Мы пришли за профессиональной помощью. Пусть уж лучше не будет «сюсю-мусю», но зато рождение нашего малыша пройдет «как по маслу», и с профессиональной точки зрения все будет сделано правильно.

Где-то в половине шестого (висящие на стене часы не давали забыть о времени) с правой стороны поясницы несильно заломило. Ага, началось! Ломота стала медленно разливаться по нижней части спины. Сердце забилось сильнее. Еще через несколько минут я позвонила мужу – приезжай, рожаю!

Мужской взгляд.

Звонок раздался ровно в шесть. Я выключил компьютер, попросил у начальника назавтра отгул и поехал домой. Там принял душ, поел, взял заранее подготовленное исподнее (плоды «синдрома гнездования») и отправился в роддом.

О чем я думал по дороге? Да о том, как бы поскорее доехать, черт возьми!

…В дверях появилась незнакомая молодая женщина в белом халате – ординатор. Перед собой она толкала столик с каким-то агрегатом. В ответ на мой вопросительный взгляд, она сказала, что пришла делать КТГ (измерение сердцебиения ребенка и возбудимости матки). Я улеглась на только что старательно застеленную самой себе кровать. Мое пузо опоясали ремнями и проводами. Пришлось лежать 15 минут (как долго!) без движения, наблюдая, как агрегат выплевывает бумажку с причудливыми зигзагами.

В начале седьмого зашла Олеся Викторовна, проверила состояние дел (опять влагалищный осмотр) и ушла. Я вновь осталась одна. Решила походить, поглазеть на то, что происходит вокруг. И только я почувствовала под собой холодный пол, как – бабах! – внутри что-то лопнуло, и из меня вылилось полведра воды.

Мама моя! Это что, воды? Не успела я об этом подумать, как ко мне подбежала Анна Сергеевна. Мне даже показалось, что она выросла из-под земли. Акушерка обняла меня за объемную талию и бросила на пол кипу пеленок, приговаривая:

– Сейчас мы пеленочками пол-то и вытрем.

Мне было странно смотреть, как стерильные кусочки ткани используются не по назначению – в качестве половой тряпки.

Почти сразу после излития вод я почувствовала болезненные сокращения. Схватки! Как везде учат, засекла время. Неприятные ощущения длились где-то 30 секунд и повторялись через каждые 4 – 5 минут.

Ощущения в первом периоде родов

Латентная фаза: боль как во время месячных; возможна тупая боль в области крестца. Слабые, затем умеренные схватки продолжительностью 20 – 30 секунд с интервалом 20 – 10 минут.

Активная фаза: боль внизу живота, в крестцовой области и бедрах; вытекание околоплодной жидкости; нарастающая усталость. Умеренные, затем сильные схватки 45 – 60 секунд с интервалом 10 – 2 минуты.

Переходная фаза: боль внизу живота; сильное давление в области крестца и промежности; бросает в жар и дрожь; возможна тошнота, головокружение, судороги. Сильные и очень сильные схватки 60 – 90 секунд с интервалом 2 – 1 минута.

Вновь зашла Олеся Викторовна. Ей уже доложили, что у меня отошли воды.

– Ну, что? Зову анестезиолога? Будем делать эпидуральную анестезию.

– Так скоро? Зачем? – удивилась я. – Я еще держусь.

– Давай, давай, когда закончим, уже держаться не сможешь…

И снова ушла. Ей на смену пришел мужчина. Анестезиолога звали Борис Борисович. Он деловито поинтересовался, делали ли мне когда-нибудь обезболивание (например, у стоматолога) и не было ли аллергии на анестетики. Я пожала плечами: да, анестезию делали, реакции, вроде, не было.

Вместе с медсестрой он принес все необходимое, сунул мне бумажку на подпись (что я согласна на анестезию) и начал процедуру. Она длилась долго. В нижнюю часть спины мне вставили иглу, опоясали все тело прозрачными проводами, прикрепив их к коже пластырем, провели еще какие-то манипуляции.

Олеся Викторовна оказалась права: к тому моменту, как мне закончили делать анестезию, боль уже была сильной. На схватке меня бросало в жар, я краснела и не знала, куда себя деть. Все дыхательные методики вылетели из головы, и я инстинктивно дышала глубоко в начале и в конце схватки и поверхностно – на ее пике.

После того как анестезиолог сделал все необходимое, мне сказали лечь на бок и поставили капельницу. Потом по проводкам через шприц пустили анестетик. Он подействовал не сразу, но подействовал! Вот я чувствую, что приближается схватка, вот она идет (и если положить руку на низ живота можно ощутить напряжение), а боли-то нет. Я откинулась на подушку. Хорошо-то как…

Другие виды обезболивания родов

Промедол: вводится внутривенно или внутримышечно и только однократно. Действует не более 1,5 часов, поэтому применяется при очень болезненных схватках, и когда шейка матки хорошо открылась.

Чрезкожная электронейростимуляция (ЧЭНС): электростимуляция через электроды, прикрепленные на пояснице по обеим сторонам позвоночника. Применяется для облегчения болей, проводящихся в спину, в первом периоде родов и у пациенток с короткими родами.

Ингаляционная анестезия: заключается во вдыхании роженицей во время схватки анестетика (обычно смеси закиси азота и кислорода).

Местная инфильтрационная анестезия: применяется, чтобы вызвать чувство онемения болезненного места промежности во время рождения ребенка или после родов.

Общая анестезия: используется только в экстренных случаях. Также значительно облегчает боль пребывание в воде (t 36 °С и только до излития околоплодных вод), однако лишь в самых современных акушерских центрах существуют специальные бассейны для водных родов.

Методы самообезболивания:

• массаж поясницы, крестца (поглаживание, растирание, надавливание кулачками);

• массаж внутренней поверхности бедер (двигая ладонями туда-сюда – от паха к коленям и обратно);

• стимуляция выступов тазовых костей по бокам от живота;

• нежное поглаживание полукругом низа живота;

• пение, дыхательные техники.

Где-то через час-полтора действие анестетика стало ослабевать, и я вновь почувствовала несильную боль. Время – без десяти девять. Где мой муж? Звоню на мобильный.

– Ты где?

– Стою у входа в приемное отделение.

– И что ты там делаешь?

– Курю последнюю сигарету…

Мужской взгляд.

Вход в святая святых (родблок) – только через приемный покой роддома. Я зашел, передал справки о допуске на роды медсестре и стал переодеваться, складывая вещи в предоставленный шкафчик. Поверх спортивного костюма, который я надел, мне дали безумно маленький белый медицинский халат, рукава которого заканчивались у меня на локтях. После этого медсестра потаенными тропами повела меня в родблок…

Через 10 минут я услышала голос Олеси Викторовны:

– Вот, помощника тебе привела.

Оборачиваюсь и вижу мужа. Какой же он смешной! На ногах знакомые синие тренировочные, а вот сверху – что-то белое, вроде медицинской футболки.

– Олеся Викторовна, хочу новую дозу обезболивающего, – жалобно простонала я.

– Подожди-подожди. У эпидуральной анестезии есть один минус – она может замедлить родовую деятельность. Давай посмотрим, как идет раскрытие.

Опять влагалищный осмотр.

– Пока только 5 сантиметров. Да, процесс замедлился, – ощупывая меня изнутри, сказала доктор Прохорова. – Давай-ка, мы пока сделаем перерыв. Ты полежи немного. А когда родовая деятельность активизируется, мы введем вторую дозу.

И тогда я поняла, что такое настоящие роды. Боль подкатывала и, казалось, поглощала меня всю. В такие моменты очень хотелось сменить позу, но ни повернуться, ни встать мне не давала капельница…

Поведение во время родов

Переживать схватки лучше всего в движении. Если врач разрешил – можно:

• ходить,

• вертеть попой,

• наклоняться вперед,

• облокачиваться на стол, подложив под грудь подушку,

• виснуть на всем, на чем можно повиснуть,

• шагать «цаплей», будто перешагивая через высокие препятствия,

• вставать на четвереньки, приподняв таз,

• садиться на корточки с разведенными в стороны коленями,

• ложиться на фитбол, ерзать на нем – в общем, пытаться найти самое удобное положение. И дышать-дышать-дышать[43]43
  Интенсивное дыхание нужно не только для того, чтобы облегчить боль, но и для того, чтобы после окончания схватки малыш получил через плаценту обогащенную кислородом кровь.


[Закрыть]. Между схватками – стараться максимально расслабиться. Главное – слушать свое тело.

Страх и паника только усиливают боль (они вызывают мышечное напряжение, напряжение усугубляет боль, боль в свою очередь еще больше нагнетает страх – получается замкнутый круг). Именно поэтому так важно во время беременности освоить техники релаксации (дыхание, массаж) и морально настроиться на роды (все будет хорошо!), не бояться их.

Мысли о малыше придают сил. Ему тоже несладко: во время схваток ему не хватает воздуха, его куда-то тянет и сжимает. Но он трудится – вместе с мамой.

Муж сидел рядом и держал меня за руку. Когда начиналась схватка, я с ним разговаривала. Ни петь, ни гудеть, ни правильно дышать мне не хотелось. Мне хотелось говорить – это помогало пережить боль.

Чем может помочь муж?

• Держать за ручку, отвлекать, подбадривать, смешить, успокаивать.

• Делать массаж поясницы, крестца, внутренней поверхности бедер. Стимулировать выступы тазовых костей по бокам от живота. Нежно поглаживать полукругом низ живота. Напоминать дыхательные техники.

• Быть стойкой опорой, на которой во время схваток можно повиснуть.

• Общаться с врачом, звать медперсонал.

Так прошло полчаса. Всего полчаса, а мне показалось – целая вечность. В половине десятого врач разрешила ввести мне новую порцию анестетика.

Вообще, делать эпидуральную анестезию – это настоящее искусство. Надо точно рассчитать дозу обезболивающего, время его введения, чтобы оно прекратило действовать как раз тогда, когда нужно – перед вторым периодом родов. И здесь важен профессионализм не только анестезиолога, но и акушера-гинеколога – именно он, опираясь на свой опыт, прогнозирует развитие родов и рассчитывает, к какому моменту действие анестетика должно закончиться.

По всей видимости, с врачом и анестезиологом мне крупно повезло: моя доза обезболивающего была рассчитана точно – на один час, как раз к полному раскрытию шейки матки. Весь этот час мы с мужем болтали, он даже вынул фотоаппарат и сфотографировал меня, лежащую под капельницей на кровати. Теперь я смотрю на эту фотографию и заново переживаю события давно ушедших дней.

В половине одиннадцатого я снова почувствовала боль. Очередной осмотр выявил неожиданную (для меня) вещь – раскрытие шейки матки полное. Значит, можно тужиться? Тем более, что-то захотелось.

Потуги ощущаются как хороший позыв к дефекации, но по-настоящему тужиться – во избежание лишних разрывов и родовых травм – можно только, когда малыш хорошо опустится…

К моему удивлению, на рахмановскую кровать меня не пригласили. А сказали на схватке глубоко-глубоко вдохнуть воздух и не задерживать его, как при потугах, а медленно выдохнуть «через низ», как бы этим воздухом выталкивая ребенка. Такой способ дыхания стал для меня полнейшей неожиданностью. Понадобилось несколько минут, чтобы я вообще поняла, что от меня хотят, и еще какое-то время, чтобы я задышала примерно так, как добивались врач и акушерка.

Глубокие вдохи и еще более глубокие выдохи вконец измотали меня. Я чувствовала себя деморализованной и обессиленной. Так что когда мне наконец-то скомандовали встать, я не удержалась на ногах и чуть было не упала, ухватившись за капельницу. Благо, муж меня поддержал.

– Расставь ноги широко, – на ухо говорила мне акушерка. – У тебя там уже головка ребенка, не зажимай ее.

Меня облачили в новую ночнушку, помогли забраться на рахмановскую кровать, привязали к ней ноги, всучили в руки железные поручни и приказали тужиться. Олеся Викторовна встала слева от меня, акушерка – справа. Еще в боксе в тот момент находилась медсестра с неонатологом. И мой муж, куда же без него?

За схватку нужно было потужиться три раза и делать это, что есть мочи, направляя всю силу на промежность и анус (работают только мышцы живота; лицо, бедра, ягодицы расслаблены). Я старалась, но было страшно. Я чувствовала, что каждое мое усилие выталкивает ребенка наружу. Муж, стоявший у изголовья, попытался было вытереть пот с моего лба, но в тот момент мне было не до его заботы.

– Отойди, не мешай!

Места справа и слева от меня были уже заняты, поэтому ему ничего не оставалось, как занять уютный наблюдательный пункт прямо по центру – напротив, извините, выходного отверстия. Ох, и насмотрелся же он, бедолага!

На потугах очень важно слушать врача и акушерку: они говорят, что надо делать – тужиться/не тужиться/как дышать.

На второй потуге я почувствовала, как головка разрывает меня на части. (Вот где пригодились бы упражнения Кегеля, а я филонила!)

– Ой-ой-ой, – завопила я.

– Ира, Ира, что ты кричишь? – недоуменно одернула меня Олеся Викторовна.

Я сделала квадратные глаза. Можно подумать, это так необычно – кричать во время родов. Но потом я поняла, что доктор Прохорова осадила меня специально – чтобы я собралась и доделала начатую работу.

На четвертой потуге тужиться стало как-то легче. И я даже не поняла, что ВСЕ. Ребеночек родился. Для меня было очень неожиданно, когда мне поднесли к носу скользкое, покрытое смазкой тельце и спросили:

– Ну, кто у тебя?

– Девочка, – выдохнула я и откинулась назад.

Часы показывали двадцать пять минут двенадцатого: я рожала всего шесть часов. Наша дочка родилась 26-го марта, за тридцать пять минут до начала следующего дня.

Мужской взгляд.

Когда мы с акушеркой переместили Иринку на кресло (а для беременной это почти акробатика, да еще и с капельницей), в наш бокс стал стекаться народ – медсестра, неонатолог, и все сгруппировались около кресла. Сначала я встал у изголовья и попытался промокнуть жене лоб. Но поскольку я сбивал ее с темпа, она в жесткой форме попросила не мешать. Опешив, я отошел в сторону и решил подержать за ручку, но и тут оказался не к месту, поскольку по бокам встали врач и акушерка. В итоге, я оказался примерно в полутора метрах от эпицентра событий.

Потуги происходили на раз-два-три – поехали! Жена тужилась, а Олеся Викторовна и акушерка ей в этом активно помогали.

В конце второй потуги головка полностью вышла, и я увидел, что это действительно головка – только непривычной, овальной формы.

Во время третьей потуги пошло остальное тельце. В этот момент, видимо, выделились остатки околоплодных вод. Выглядело это так, как будто головка отделилась, и фонтаном полилась кровь. Мне поплохело: я, грешным делом, подумал, что ребенку просто оторвали голову.

На четвертой потуге тельце вышло окончательно. Плечи, ручки, туловище и ножки нашей девочки появились на божий свет, как зубная паста из тюбика, по-другому и не описать…

Я не могла поверить, что все позади. Тут же вспомнила свою случайную собеседницу в диагностическом центре перед УЗИ и ее слова, что в момент рождения сына она испытала несказанное счастье. Какое счастье? Несказанное облегчение – вот что я испытала в тот момент.