Текст книги "Король-Рысь"

Родословная Бергара

– Дай-ка я гляну, что ты там нашёл, – протянул руку Бергар. – Кажется, я не видел эту рукопись. Я хотел бы, Лорм, сначала сам в ней разобраться, а уж потом дам тебе посмотреть. Странно, я хорошо знаю все книги, которые у меня есть, но не припомню, чтобы что-то подобное попадалось мне на глаза. К тому же эта рукопись написана на очень древнем языке, которого сейчас почти никто не знает, может, и я сам не сумею понять, что здесь написано. Позвольте откланяться, господа, мне бы очень хотелось поскорее изучить обнаруженный документ, – с этими словами хозяин замка вышел из библиотеки.

Прошло несколько дней, в течение которых Бергар практически не выходил из своих покоев, отговариваясь занятостью и важными делами. Принцесса скучала, развлекаясь играми со своим мохнатым другом Рысью и с Пипин. Ихмар и Лорм были заняты учёбой. У Бергара нашлось много колдовских пособий, и теперь Лорм навёрстывал упущенное в своём обучении, тренируясь создавать волшебные амулеты, учась разговаривать с животными и растениями, подчинять себе силой взгляда людей. Конечно, что-то могучее было ему пока не под силу, например создать и долго удерживать портал перемещений он ещё не мог, как не мог и распутывать витки чужих заклинаний и наговоров. Многому предстояло научиться, но эта учёба в тягость ему не была. С огромным удовольствием изучал юный маг и историю мира, и древние легенды, и законы Совета магов. Ему ещё предстояло подать заявку на вступление в Конвент и таким образом заявить о себе. Так полагалось делать любому магу, достигшему определённого возраста и уровня силы. Года через полтора он вполне мог претендовать на первый магический уровень Конвента. Но надо было пройти отбор и ответить на многочисленные вопросы, показать свои способности и пройти магический тест. Изо дня в день Ихмар со своим внуком занимались то в библиотеке, то на поляне у озера. Единственное, что давалось Лорму с трудом, это языки, а надо было изучить язык Древних, язык растений, животных, язык магических амулетов. В общем, их было так много, что юноша временами приходил в уныние. К счастью, такое состояние было ему в диковинку, и он снова и снова с жаром брался за учёбу.

Однажды, когда Лорм и Ихмар усердно изучали в библиотеке очередную главу из учебника по магии, к ним заглянул хозяин замка.

– Вы заняты? – на удивление нерешительно спросил он.

– Мы можем прерваться, – ответили оба в один голос.

– Я хотел с вами побеседовать.

– Мы к вашим услугам, Ваше Величество, – сказал Лорм.

– Вы нашли для меня весьма интересную рукопись, молодой человек, – начал рассказывать Бергар. – Как ни странно, я никогда раньше не задумывался, почему я почти ничего не помню ни о родителях, ни о своём детстве. Мне как-то не приходило это в голову. Казалось, это не столь существенно. Теперь же, обнаружив рукопись, я понимаю, что на мне было заклинание Забвения, которое не позволяло вспомнить, кто я такой. Только прошу вас, храните эту информацию в тайне, потому что она очень важна и раскрытие её может пагубно сказаться на нас всех.

– Конечно, вы можете на нас положиться, – заверили его Ихмар и Лорм. – Мы никому ничего не скажем.

– Так вот, – продолжил волшебник, – в этих рукописях я нашёл несколько интересных документов. Первый из них – это пророчество леди Айвы, волшебницы, жившей несколько веков назад, в котором говорится, что только когда появится Дар с кровью дракона в жилах, мир обретёт надежду на спасение от сил зла, и хлынувшую на землю армию остановит Белый маг, соединивший в себе сущности человека и дракона. Я удивился, зацепившись глазами за имя Дар, но потом подумал, что это описка или случайное совпадение. Откуда во мне кровь дракона? Но потом я нашёл другой документ, вернее, ещё одно записанное пророчество.

 
Велик сияющий народ,
Чья сила дышит благородством,
К нему не знает нечисть подступ,
И только честь его ведёт.
 
 
Сияют Светом души предков,
Блюдут алмазной грани суть,
Награждены драконьей меткой,
Проторят Свету мирный путь.
 
 
Ключи от тьмы хранят до срока
В сердцах и крыльях до поры,
Пока не жгут его дары
Огнём карающего рока.
 
 
Но день настанет – и взовьётся
Из подземелья Чёрный Змей,
Когда шут рысью обернётся
И станет рыцаря храбрей,
 
 
Тогда недолго ждать проклятья —
Сил тьмы ползёт на землю рать,
Отцы, и матери, и братья
Друг друга станут убивать.
 
 
Коль сын дракона вступит в бой,
Ступив на путь, до срока старший,
То поведёт он за собой
День будущий и день вчерашний.
 
 
А коли нет – земля прогнётся
Под ядовитою чумой
И мир в кошмарах содрогнётся
Над почерневшею землёй.
 

– Как-то страшновато, – поёжился Лорм.

– Да, приятного мало, но это ещё не всё, – продолжил Бергар. – Следующей бумагой была «Легенда о Драконе». Вот она:

«Давным-давно, когда на месте пустыни Мусат ещё были высокие горы, а вокруг зеленел дивный волшебный лес, люди и драконы жили мирно. Драконы обладали немалой волшебной силой и с удовольствием помогали людям, когда тем требовалась помощь. Они могли вызвать дождь, остановить ураган и землетрясение и много всего другого умели. Люди были благодарны драконам и с удовольствием делились с ними светом и теплом своей души, что для драконов было истинным благом, потому что магия их возрастает от Света.

Но вот однажды некий злой колдун возжелал власти и силы и решил отнять силу магии дракона, для того чтобы стать самым сильным и великим магом земли и подчинить себе все народы. Он обманом пробрался к Белому Королевскому Дракону, подружился с ним, и тот поделился с ним силой, наивно полагая, что делает добро другу. В одну из ночей, когда сошлись в чёрном круге воинственные звёзды зла, колдун убил Дракона, и вся Драконья сила перетекла к нему. Но одного только не учёл он – чистая кровь не может служить грязному делу, – и колдун превратился в Чёрного Змея, после чего земля разверзлась и поглотила кошмарное создание. Все драконы были так расстроены смертью Великого Белого Королевского Дракона, что отказались иметь дело с людьми. Со временем между человеческим родом и драконами начались ссоры, перешедшие в затяжные войны. Люди стали нападать на драконов, но силы были неравны, драконы побеждали. У них не было другого выхода, драконы защищали свои семьи, своих детей, но они не хотели убивать людей. Так получалось. Но как-то раз совершенно случайно рыцарь Бергар наткнулся в горах на раненого дракона и помог ему залечить серьёзную рану. В благодарность за это дракон добровольно поделился с ним своей кровью. Они стали кровными братьями. За всю историю существования людей и драконов это случилось в первый и, наверное, в последний раз. Дракон сказал, что когда Бергар, или сын его, или сын его сына позовёт на помощь, то драконы придут, чтобы отблагодарить его за чистое и непорочное сердце, несущее Свет. Много веков ходят по земле пророчества, повествующие о том, что человек с кровью дракона в жилах спасёт мир. До сей поры этого не случалось, но легенда жива».

– Вот так, – сказал Бергар, – я склонен думать, что эта легенда имеет ко мне какое-то отношение. Я пока не до конца понимаю, какое и каким образом, но определённо имеет. Свидетельством тому могут служить и мои магические реликвии Альктский Крест и Кольцо Жизни, в них определённо присутствует драконья магия. Теперь же я начинаю понимать, что и сам неоднократно пользовался этой силой, ввязывая в структуру заклинаний драконьи иероглифы. Я не знаю, кто были мои родители, я ничего о них не помню, но я хочу поискать и другие свитки и надеюсь, что вы мне в этом поможете. Я очень боюсь за своего сына, хотя он ещё не успел родиться на свет. Я должен узнать больше.

– Конечно, мы вам поможем, – с горячностью воскликнул Лорм, – о чём речь!

– Я знал, что могу на вас положиться. Кроме вас я посвятил в наше дело Ахмун Ра, мне кажется, что он достойный человек. Мы с ним чем-то похожи внутренне, по своим ощущениям и убеждениям. Сейчас он исследует подземелья в поисках каких-то новых ниточек, зацепок, могущих всё прояснить. Моя помощь ему не нужна. Может быть, мы разделим библиотеку на секторы и начнём разыскивать другие важные рукописи?

– А как узнать, что рукопись важная? Что она та самая, нужная? – спросил юный маг.

– Только при помощи интуиции и удачи, – невесело усмехнулся Бергар, – примерно так же, как ты нашёл первую часть.

Путь Света

Ихмар, Лорм и Бергар просмотрели все книги в библиотеке, что заняло у них целых четыре дня, но так ничего и не нашли, хотя скрупулёзно и дотошно прощупывали обложки книг и даже простукивали стены в поисках скрытых тайников.

– Значит, ещё не время, – подытожил несколько обескураженный Бергар.

– Когда придёт нужный час, сама судьба даст тебе в руки то, что необходимо, – утешающее положил руку ему на плечо Ихмар.

– Да, я это прекрасно осознаю, – ответил Бергар, – но согласись, что рукописи, найденные Лормом, требуют не только внимательного прочтения, но и дополнительной информации. Пока моя принадлежность к драконьему роду и древним легендам – лишь домыслы и совпадения.

– Думаю, нет, – сказал Ихмар, – тогда они вряд ли попались бы Лорму под руку. Просто кто-то очень хочет предупредить, чтобы ты был наготове. И этот кто-то объявится только тогда, когда сочтёт нужным и своевременным.

– Я постараюсь взять себя в руки, – со свистом выпустив воздух сквозь сжатые губы, твёрдо произнёс хозяин замка. – Я не мальчик, чтобы зацикливаться на подобных тайнах и играх в загадки и шарады. Я пробовал определить магический уровень рукописи, но он не поддаётся расшифровке. Думаю, что и Ахмун Ра ничего не нашёл.

– Кто это про меня вспоминает? – поинтересовался вошедший Ахмун Ра.

– Мы все тебя вспоминаем, – ответил Ихмар. – Хотелось бы знать, как продвигаются твои исследования в подземелье. Что-нибудь интересное нашёл?

– Что-нибудь нашёл, – задумчиво проговорил тот, – но не совсем то, что вы думаете.

– А что? – нетерпеливо поинтересовался Лорм.

– Там не было ничего похожего на пещеру, о которой рассказывал Бергар, или комнату, про которую твердил наш друг Шут. Не было новых амулетов или рукописей. Но!.. Но там чувствуется какая-то странность, колебания воздуха, которые возникают только в двух случаях. Во-первых, при создании магического портала, а во вторых – при открывании двери в другое измерение. Я склонен думать, что здесь мы имеем дело со вторым случаем, а именно с открыванием дверей в другие измерения, причём их может быть несколько. Именно там и нашёл Бергар Кольцо Жизни, а Шут увидел зеркало. В любом другом случае оставались бы какие-то магические следы, по которым можно было бы определить их хозяина и мага. Кто-кто, а Бергар бы их сразу опознал без промедления. Нас, Воинов Света, учат определять такие вещи сразу. На нашем пути встречается много преград, Тёмные силы ненавидят таких, как мы, потому что мы и воинство, и философы, и маги – в нас соединены неприемлемые для них сущности. Тёмные боятся нас, потому что мы не умеем раздражаться и терять голову, наш мозг нельзя затуманить чарами и нас нельзя обольстить, суть любой вещи – открытая книга для Воина Света. Не подумайте, что я бахвалюсь, я просто констатирую факт. Нас ведёт высшая сила, и наши жизни принадлежат нам постольку-поскольку, ведь главная наша цель – идти по Пути Света, нести этот Свет и добро людям, помогать в борьбе со злом, не впуская ненависть в свои сердца. Мы не испытываем ненависти даже к Тёмным силам, только боль и сожаление, прощение и надежду. Нас нельзя побороть. Недостойный никогда не станет Воином Света, поэтому среди нас нет предателей. Бесконечная череда перерождений приводит к тому, что, познавая новые грани света, мы учимся видеть и новые грани зла, а значит, находим новые способы борьбы с ним, но борьбы нравственной, интеллектуальной. Цветок хочет тянуться к солнцу, раскрыть бутон и отдать свой нектар бабочке, которая опылит другие растения и даст жизнь и другим цветам, и другим бабочкам. Если корова съест цветок, означает ли это, что она несёт зло цветку? Или она даст своей жизнью, своим молоком жизнь телёнку? Прихлопнув хвостом комара, она совершила зло? Нет. Это закон жизни. Зло относительно, и наша жизнь постоянно учит нас этому. Только бессмысленная злоба и уничтожение других для собственного удовольствия есть истинное зло. Бороться с ним можно только тем, кто познал истинную цену Света и жизни, только тем, кто умеет коснуться зла, не испытывая к нему ненависти. Тогда зло переходит в добро, и энергия перерождается. Это, увы, происходит нечасто. Слишком сильны в мире стереотипы, слишком много страстности в человеческой натуре, чтобы можно было в одночасье всё переменить. А пока зло питается нашими страхами, отрицательными эмоциями – оно сильное и практически непобедимо. Ты, Лорм, например, слишком юношески несдержан. Тебе надо учиться контролировать себя, научиться медитации и управлению собой, тогда из тебя выйдет хороший маг и, может быть, Воин Света. А пока у тебя много уязвимых мест. У тебя, Ихмар, есть почти всё необходимое для нашего собрата. Думаю, что когда к тебе вернётся твоя магия, ты станешь с нами рука об руку.

– Ты полагаешь, что моя сила вернётся? – искренне удивился Ихмар.

– Я знаю. Я не могу сказать, когда и как это произойдёт, но сбудется непременно, потому что ты достиг точки отсчёта.

– Я буду ждать, спасибо, – с достоинством поклонился старый волшебник.

– А ты, Белый Дракон, – обратился к Бергару Ахмун Ра, – не спеши искать ответы, они могут находиться совсем рядом, в самом тебе. Когда будешь готов, ты услышишь их и откроешь, верь мне.

– Я верю. Ты назвал меня драконом?

– Ну да. Воины Света всегда видят истинную суть мага ли, человека. Ты – Белый Дракон, но твоё время ещё не пришло. Тебе тоже надо учиться сдержанности. Ты очень уязвим тем, что у тебя есть молодая жена, которую ты боготворишь, и скоро появится сын. Это та брешь, сквозь которую будут рваться Тёмные силы. Запечатай её в своём сердце, в своей душе, отстранись от биения бренной жизни, побудь наедине с собой в вечности, тогда ты станешь сильнее. Тебе надо чаще беседовать с богами и звёздами и ходить ночью по Лунной Тропе. В детстве ты часто ходил по ней, но потом потерял навык. Я помогу тебе первое время. Чтобы научиться летать, надо не бояться высоты, ветра и падения, только тогда ты станешь птицей или драконом.

– Спасибо тебе, мудрый, – склонил перед ним голову Бергар. – Воистину, твоё появление в моём замке – благо для всех нас. Я буду признателен тебе за любую помощь, совет и поддержку. Я не настолько горд, чтобы от них отказаться. Для меня честь учиться у тебя.

– Учить тебя – честь для меня, ученик, – ответствовал Ахмун Ра. – Пришла пора познания.

И Ахмун Ра стал помогать своим новым ученикам в познании сущности Света и в обучении отстранённости от общепринятых критериев добра и зла. То Лорм, то Бергар, то Ихмар удалялись с Ахмун Ра на горную вершину, которую местные жители прозвали Драко, потому что она своим внешним видом напоминала готовящегося взлететь, расправившего крылья дракона. Раньше Бергар не придавал этому значения, но теперь каждое новое открытие такого рода казалось ему исполненным какого-то высокого смысла, тайным знаком, руководством к действию, шифром, который непременно надо разгадать.

Так проходили дни, складываясь в недели и месяцы. Маргисса больше не подавала признаков своего существования, да и других нападений и неприятностей не происходило. Лималот XIII слал своему зятю длинные письма и подарки с гонцами так часто, что в Лималотовом королевстве существенно возросли расходы на обувь и одежду для гонцов, истаптывающих башмаки с фантастической скоростью. Лорм, Ихмар и Шут тоже не забывали отписывать послания своему королю для успокоения августейшей души. Принцесса Грёза увлеклась боевыми искусствами и, если бы не её беременность, наверняка бы ежедневно упражнялась с Пипин на мечах. Но Бергар запретил – и она повиновалась. Страх за будущего Дара был сильнее сиюминутных капризов.

Найденные Лормом старинные рукописи хранились в библиотеке Бергара под Защитным Заклинанием Дома – сильным заклятием, мешающим любому чужому неопознанному существу дотронуться до них. Но никто на них так и не покусился. То ли потому, что про них ни одна живая душа не знала, то ли по какой-то другой причине. Со временем наши друзья несколько успокоились, привыкнув к тихой и размеренной жизни, и угроза со стороны Маргиссы стала казаться нелепой фантазией. Возможность нападения представлялась маловероятной. Конечно, они допускали подобное, но с большой натяжкой и не всерьёз. Только память о пророчестве и советы мудрого Ахмун Ра не давали полностью расслабиться.

Похищение Дара. Битва

Рождения королевского отпрыска ждали с нетерпением и толикой затаённого страха. Король Лималот прислал Бергару свою лучшую дружину рыцарей и грозился приехать сам со дня на день, что и исполнил именно в тот момент, когда Грёза произвела на свет здорового, розовощёкого, белокурого младенца. Суматоха в замке царила сумасшедшая.

Няньки бегали с кучей вышитых пелёнок по всем этажам, хватаясь то за резные деревянные погремушки, то за шёлковые покрывальца, то за бутылочки с сосками, то ещё за какую-нибудь ребяческую дребедень. Слуги в срочном порядке перетаскивали мебель из одной комнаты в другую, путаясь под ногами друг у друга и слыша противоречивые приказания: «тащить это туда, а то обратно, да нет же, балбесы, совсем наоборот», «вы куда смотрите, остолопы», «уволю, запорю», «обормоты, вы когда, наконец, подготовите королевскую опочивальню» и так далее.

Именно в этот момент и угораздило приехать короля Лималота со своей многочисленной свитой, для того чтобы тут же узнать, что он наконец стал дедушкой. Король от неожиданности совершенно несолидно сел в лужу прямо посреди двора замка и рассеянно потрепал по загривку проходящего мимо борова, опомнившись, слава богу, вовремя, чтобы не чмокнуть его в грязный пятачок.

Бергар, ещё не успев поглядеть на новорождённого сына, тут же помчался встречать ненаглядного папеньку во двор. Только они успели обняться и по-родственному облобызаться, как из комнаты Грёзы раздался жуткий крик, похожий скорее на вой раненой волчицы, такой отчаянный и истошный, что у всех заледенела кровь в жилах. На подкашивающихся ногах Бергар и Лималот бросились в замок. Столпившиеся у порога покоев слуги и рыцари молчали. Дверь была распахнута. Охранные амулеты, находившиеся ранее в комнате, исчезли бесследно. Распростёртая на полу Грёза в отчаянии протягивала руки куда-то в пустоту. Оскалившийся Король-Рысь рычал на распахнутую дверцу резного пустого шкафа. Ихмар и Лорм сосредоточенно водили руками, пытаясь поймать ускользающую нить колдовства. Когда всё же Бергар взял себя в руки и вспомнил, что он могущественный колдун, было поздно. Последние волны магии испарились, оставив после себя только ухмылку Маргиссы, которую она в насмешку оставила после себя как несмываемую печать на изголовье кровати роженицы. Впрочем, дознавать, кто это сделал, надобности не было, всё и так оказалось предельно ясно. Выгнав всех слуг и рыцарей и поручив заботам многочисленных нянек обеспамятевшую Грёзу, Лималот, Бергар, Пипин, Ахмун Ра, Король-Рысь и Ихмар с Лормом устроили совещание. Конечно, к похищению Дара приложила руку Маргисса. Да в этом и так никто не сомневался, но оказалось, что она нашла себе помощницу прямо под носом у всех – ею оказалась вечно тихая и покорная, незаметная Лиза. Схватив ребёнка, та повернула на пальце какое-то кольцо, и в дверце шкафа открылся тёмный проход, куда она в долю секунды шагнула. Никто и опомниться не успел. Что посулила ей Маргисса и почему компаньонка пошла на это, никого не интересовало, надо было думать, как вернуть Дара. Бергар сказал, что он может замедлить время, остановить его примерно на пять часов, так чтобы хватило сил собраться с мыслями и подготовиться к выступлению. Для всех, кроме находившихся в замке, время остановилось. Как можно быстрее надо было подготовить замок к обороне (на всякий случай), найти обиталище Маргиссы, добраться туда и попробовать установить, с кем из Тёмных сил кроме Мораны та связана. Лималот же оставался рядом с дочерью, так нуждавшейся в его поддержке. Колдовство подобного магического уровня отнимало у Бергара почти все силы, но другого выхода не было, жизнь ребёнка в страшной опасности, отец Дара это чувствовал всем своим существом.

Через четыре часа в подземелье замка король Бергар открыл портал, через который он сам, Леди-Воин, Мужчина-в-Платье, Король-Рысь, Ихмар и Лорм шагнули прямо в Лабуржский лес во владениях Лималота. Король-Рысь своим звериным чутьём тут же взял след, и они рванули за ним. Через некоторое время тот остановился и принюхался, недовольно крутя головой и чихая, – Маргисса запутывала следы. Пробежавший мимо Лорм с разгону попал прямиком в паутину и запутался в ней. Раздался хохот Маргиссы, и паутина исчезла вместе с юным магом. Ахмун Ра остановил рванувшего за внуком Ихмара.

– Там может быть ещё одна ловушка. Не спеши. Большая часть её власти – иллюзия, она не настолько ещё сильна.

– Ты прав, – остановился Ихмар.

Потрогав посохом землю впереди себя, Ахмун Ра отбросил в сторону обыкновенный проржавевший капкан.

– Вот видишь, – сказал он, – выдумка Маргиссы сильно ограничена её возможностями.

Дальше все шли очень осторожно, буквально ощупывая дорогу длинными палками, срезанными тут же с ближайшего дерева.

– Время пошло, – молвил вдруг Бергар, – надо спешить, я чувствую, что мы опаздываем. Берегись! – крикнул он Ихмару, но не успел, и пролетевшая с силой ветка дерева отбросила того к старому дубу, кора которого буквально вобрала бедолагу куда-то внутрь.

Все оцепенели, но через минуту снова пошли вперёд – времени почти не оставалось. Казалось, что у каждого из них в голове начали отсчитываться секунды. Громко-громко в голове раздавалось: так-тук-ток-тик-тик-тик-так-тук-ток-так.

Наконец они вышли на поляну и увидели дом Маргиссы. Прямо перед ним возвышался белый жертвенный камень, на котором лежал Дар. Малыш громко плакал и сучил ножками, пытаясь лягнуть наклонившуюся над ним Маргиссу с большим ритуальным ножом в корявых пальцах. Бергар неожиданно увидел, что на дубе, задыхаясь в петле, висит Грёза. Обезумев, он рванулся к ней на помощь.

– Нет, – крикнул Ахмун Ра, но было уже поздно, и обнявший жену Бергар вдруг увидел перед собой лицо Лизы. Тут же оба они пропали, словно растворившись в воздухе.

Пипин заметила, что вокруг них троих начинают сгущаться тени, формируясь в каких-то мерзких тварей.

– Бегите, – крикнула она, – я постараюсь их задержать. Спасайте Дара!

Ахмун Ра и Король-Рысь, не задумываясь, бросились вперёд.

Король-Рысь принялся кружить вокруг Маргиссы, выбирая момент, чтобы вцепиться ей в горло. Его охотничьи и звериные инстинкты затмевали собой все прочие чувства. Шерсть на загривке встала дыбом, он приготовился к прыжку. Мягкие лапы пружинили на лесном мху, мышцы сжались, когти были наготове, стремясь превратиться в опаснейшие лезвия и распороть горло колдуньи.

– Ну иди ко мне, кисонька, – прошипела колдунья. – Ты помнишь предсказание и предостережение, данное тебе Фрайей? Не думай, что я не знаю о вашей встрече. Ты можешь навсегда остаться в этой чудесной шкурке, пока до тебя не доберутся охотники и не украсят тобою каминный зал, гордясь таким великолепным экземпляром. Ну же, Король-Рысь, что ты медлишь? Вспомни, что ты больше всего на свете любишь самого себя. Ты никогда не продашь свою шкуру за другого, я же знаю. Ты любишь деньги и свободу, красивых женщин и вино да тихие философские беседы у камина. Зачем тебе это? Переходи на мою сторону, и ты снова станешь человеком. Ты получишь всё, о чём можешь мечтать, только дай мне завершить ритуал. Мы станем с тобой властителями мира, обещаю. Иди, помоги мне. Убей Пипин, уничтожь Ахмун Ра, и ты будешь выше всех королей мира. Такой власти ещё не бывало!

В это время Ахмун Ра прикладывал все усилия, чтобы не дать Моране прорваться в этот мир и стать Тёмной силой в новой земной ипостаси. Глаза её, антрацитово-чёрные, бездонные, пытались парализовать волю потомка Света, но, похоже, он был единственным из живущих на земле, кто не цепенел от её жуткого смертельного взгляда. От белого жертвенного камня разило диким смрадом потустороннего загробного мира Мораны. Руки Ахмун Ра летали, как птицы, вычерчивая диковинные завитки и знаки в воздухе. Посох раскалился докрасна и стал огненным, хотя и не причинял магу ни малейшего вреда. Ожерелье на его шее засверкало иссиня-белым цветом, медленно переходящим в радужный спектр, и от камней рассыпались искры. Защитник изнемогал в борьбе, но не сдавался. Не оборачиваясь, он крикнул Королю-Рыси:

– Спасайте и уносите Дара подальше от этого места, иначе я не остановлю её! Она уже слишком сильна. Скорее!

Казалось, что мир перестал существовать, когда Король-Рысь в прыжке полоснул когтями по горлу Маргиссы. От толчка она завалилась на спину, и опустившийся сверху на неё Король-Рысь вонзил свои зубы прямо в горло колдуньи, разодрав его так, что мгновенно перегрыз позвоночник, и голова Маргиссы отлетела в сторону, только скрюченное тело ведьмы ещё извивалось и пальцы скребли по земле, пытаясь ухватиться за пучки травы и приподняться.

– Чем быть властителем мира рядом с такой уродиной, лучше на всю жизнь остаться кошкой, – сплюнул Шут и бросился к жертвеннику.

Он осторожно стащил с жертвенника Дара, мягко, одними губами сжав его ручонку в окровавленной пасти, и с удивлением увидел на одном пальчике странное кольцо – это было Кольцо Жизни. Сразу после рождения сына Грёза надела его на младенческую ручонку, словно провидя опасности, поджидавшие её сына! Бедный Шут! Если бы он знал о свойствах этого кольца, то мог бы не рисковать своей жизнью, понимая, что магический амулет надёжно защищает своего владельца!

Пипин по-прежнему сражалась с марами и маарами, не давая им подойти близко. Непонятно по какой причине, но призраки боялись приближаться к ней, а скорее, к её мечу и, видимо, не могли причинить особого вреда, но тем не менее было видно, что силы Пипин на исходе. Тяжелейший меч в её руках вращался всё медленнее и медленнее. Девушка напрягала последние силы для того, чтобы поднять меч ещё и ещё раз, снова и снова.

Ахмун Ра и Морана, равные по силе противники, превратились в два луча – Света и Тьмы, которые то сплетались, то расходились, ударяя друг друга сгустками энергии и молниями. Внезапно раздался взрыв, и всё исчезло, только на один миг возникло необыкновенное радужное сияние. Исчезли Ахмун Ра, Морана, призраки, жертвенный камень. На поляне остались только Король-Рысь, Пипин и Дар.

Неожиданно засияло солнце. Пошёл мелкий серебряный дождь, и из него появилась Фрайя.

– Бедный Шут, – торжественно заговорила она, – ты пожертвовал собой, чтобы спасти Дара. Это благородный поступок с твоей стороны. К сожалению, пророчество должно остаться в силе, и ты не сможешь снова стать человеком, если только какая-нибудь любящая тебя королева не согласится тоже стать рысью и последовать за тобой. Если это случится, то, когда вы найдёте своё королевство, свой дом, вы снова превратитесь в людей. Но каждый раз, когда вашу страну будет поджидать опасность, ты будешь снова обращаться рысью и стоять перед выбором. И если ты ещё хоть раз отведаешь крови, то оставаться тебе в звериной шкуре до скончания веков.

– Спасибо, Фрайя, – усмехнулся Шут, – но пока поблизости я не вижу ни одной самой завалященькой королевы, готовой выйти за меня замуж.

– Я не королева, – смущаясь, промолвила Пипин, – но я бы вышла за тебя замуж. Ты храбрый, добрый и отважный. Ты лучше всех, кого я знаю.

– Я не смел и мечтать об этом, Пипин, – сказал Шут. – Когда ты была рядом, я отгонял все мысли о тебе, потому что в такой шкуре у меня не было будущего…

– Да будет так, – провозгласила Фрайя. – Отныне ты – королева, Пипин. – И она укрыла девушку дождевым покрывалом, из-под которого, отряхиваясь от капелек, вышла уже Королева-Рысь.

– Спасибо, Фрайя, – сказали ей Пипин и Шут. – А что же теперь будет с остальными? Они все исчезли…

– Не волнуйтесь. Ахмун Ра исполнил своё предназначение и перешёл на новый виток бытия, высшего уровня – он достиг радужного спектра. Ихмар вернул себе свою колдовскую силу, отобранную когда-то за его проступок, и вместе с Лормом находится уже в замке Бергара. Сам Бергар – там же, рядом с Грёзой, но пока он погружён в целительный сон. Я отнесу им Дара, – и Фрайя взяла улыбающегося младенца на руки. – Ты тоже славно сражался, – сказала она ему. – Я видела, как ты пытался лягнуть Маргиссу. Сразу видно, что ты будущий воин.

– Морана умерла? – с надеждой спросила Пипин.

– Нет, девочка, – печально улыбнулась Фрайя. – Морана – богиня, и она не может умереть. Просто она сейчас ослабела и потеряла шанс прорваться в ваш мир и завоевать его, но она будет искать себе новых слуг, которые смогут помочь ей в этом, и рано или поздно она их найдёт. Тогда ваш мир снова окажется под угрозой, но, думаю, что это произойдёт ещё не скоро и, скорее всего, где-нибудь в другом месте. Вы спасли Дара, который в будущем должен избавить мир от другой страшной угрозы, и за это вам честь и хвала.

– От какой угрозы, Фрайя? – поинтересовался Шут.

– Этого я вам не скажу. Нам запрещено предрекать события в этом мире, тем более ты знаешь, что всегда есть несколько вариантов пути, можно ошибиться, возвестив только один из них. Это закон Вселенной.

– А что произошло с Лизой? И куда нам идти?

– Лиза умерла. Веревка на её шее затянулась слишком туго. Она сама выбрала свою судьбу, и та покарала её за выбор. А куда вам идти, решайте сами, перед вами весь мир. В любом случае ваша дорога приведёт вас прямо в ваше королевство, ведь вы коронованные особы, так что ваш путь перед вами. Да, я думаю, тебе теперь нужно имя – ты его достоин. Я нарекаю тебя Мардаром. Мар – знак того, что ты победил Маргиссу и свои инстинкты, а Дар – потому что ты спас Дара. Пусть это имя принесёт тебе счастье, Король-Рысь. А теперь прощайте или, может быть, до свиданья.

И Фрайя исчезла.

Король-Рысь, вернее теперь уже Мардар, повернулся к своей спутнице и спросил:

– Ты уверена, что не пожалеешь о своём выборе?

– Ты же не жалеешь, что спас Дара?

– Нет.

– Я тоже не пожалею, – и она, мурлыкая, потёрлась головой о своего возлюбленного. – Пойдём?

– Куда?

– Не знаю. Туда, куда нам суждено попасть.

– Идём.

Весь следующий день Мардар и Пипин наслаждались покоем и своими новоприобретёнными возможностями, благо погода стояла тёплая и сухая. Денёк выдался погожий, и на небе не было ни единой тучки, ни одного облачка. Было так забавно лазить по деревьям, перепрыгивать с ветки на ветку, кувыркаться в палой шуршащей траве, вкусно и пряно пахнувшей осенью, солнцем, лесом. Зрение их обострилось, по-прежнему оставаясь цветным, – рыси, в отличие от многих других животных, прекрасно различают цвета и видят во много раз лучше человека. Слух тоже стал очень чутким – им было слышно, как далеко на поляне жужжит пчела, садясь на цветок, как качается от веса севшей птицы ветка на соседнем дереве, как плещет в реке разыгравшаяся рыба. Подушечки на лапах ощущали мягкость земли и шершавость сучков и листьев, а усы служили своего рода локаторами, улавливающими всю многоликость жизни леса с его опасностями и возможностями. На берегу реки Пипин и Мардар случайно наткнулись на горку свежепойманной рыбы, которую тут же с удовольствием съели. Это был улов косолапого, который, неведомо кого испугавшись, ломанулся прочь, так и не успев отведать добычи. Никакие заботы в тот день не посещали Пипин и Мардара, дав им необходимую передышку, а печаль и сомнения не закрадывались в их сердца, напротив, никогда ещё они не чувствовали себя такими свободными, сильными, могучими. Спать они улеглись под развесистым старым дубом, чтобы в случае опасности тут же взлететь на него и сверху оглядеть пришедшую угрозу. В лесах водились волки – давние враги рысей. Бывало, что волкам удавалось загрызть какую-либо рысь, особенно если они нападали стаями, да и двуногого хищника – человека тоже стоило сторониться.