Текст книги "Король желает жениться"

Лишь на миг оглянулась и, получив подбадривающий кивок от Раса, протянула руку. Мгновение, другое, и вот я уже касаюсь Искры Сантора. Прижимаю к ней ладонь, а потом зажмуриваюсь, потому что жду – вот сейчас она вспыхнет так ярко, что ослепит нас с солдатом. Но… ничего не происходит. Я подношу к ней другую руку, жду, считаю секунды. Кусаю в волнении губы и снова смотрю на Раса.

– Я что-то делаю не так?

Может, попробовать ее обнять?

– Ты все делаешь правильно, Мари, – спустя, кажется, вечность отвечает солдат, и его слова звучат в унисон с глухими, рваными ударами моего сердца.

На лице у Раса странное выражение: не то разочарование, не то досада. А может, это всего лишь маска, за которой прячется… радость?

– Вот, значит, как, – усмехаюсь горько, отнимая руки от Искры Сантора. – Теперь понятно, зачем ты меня сюда привел. Чтобы показать, что я недостойна короля, а значит, нечего и забивать себе голову мыслями о нем. Умно. Хоть и жестоко.

– Это не так, Мари. – Рас мрачнеет на глазах.

Хотя если уж кто и имеет право здесь мрачнеть, так только я!

Пытается ко мне приблизиться, но я резко отстраняюсь и, обойдя его на расстоянии, спешу к выходу.

– Ну да… Спасибо, что напомнил, кто я!

Сбежать не получается – Рас меня нагоняет. Хватает за руку, заставляя к нему обернуться. Его глаза сверкают во тьме, как несколько мгновений назад должен был засверкать чертов булыжник. Вот только, увы и ах, Искра на меня не отреагировала.

Слышу быстрое биение сердца под своей ладонью и тихие, глухие слова:

– Я хотел совсем другого.

– Чего?!

Молчит. Смотрит на меня и не говорит ни слова. А меня от этой невыносимой тишины, от его пронзительного взгляда, от осознания, что Искра не засияла, как я того подсознательно желала, начинает знобить.

– Отвези меня во дворец. – Отстраняюсь, толкая его в грудь.

– Мари…

– Просто. Отвези. Во дворец.

Единственное, что радовало, – это то, что дорога до Анделиора была короткой. Рас больше не пытался со мной заговорить, а мне даже смотреть на него было невыносимо.

Когда карета остановилась, я не стала дожидаться, пока он снова начнет строить из себя джентльмена и рыцаря в одном флаконе. Стянула с пальца колечко, швырнула его на сиденье и как угорелая помчалась во дворец. Взлетела по ступеням, пронеслась по пустынной анфиладе, оставляя за собой шлейф из протяжного эха. Добежала до покоев посланника, из последних сил сражаясь с дурацкими слезами обиды, разочарования, злости. Злости на саму себя в первую очередь.

Ну что ты себе надумала, идиотка?! Ты ведь не какая-нибудь Золушка, а Рас не твоя крестная фея. Он беспринципный солдафон, который решил во что бы то ни стало сделать тебя своей! Вот он кто!

Осенило его, понимаешь ли, что, как только покажет мне, что я недостойна Рассарха, я сразу же упаду в его объятия. И ведь в чем-то он прав. Рассарх – король, а кто я? Покойница, русалка, самозванка. Но уж точно ему не пара.

Стараясь не шуметь, прошмыгнула в гостиную, но беспрепятственно добраться до дверей спальни мне не дали. Вздрогнула, когда со стороны кабинета раздалось резкое:

– Где ты пропадала, Мари?! – Голос де Мартена больше напоминал змеиное шипение, и взгляд у него был соответствующий. Как у змеи, которая вот прямо сейчас готова была ужалить или задушить.

– У меня был выходной, который вы мне великодушно предоставили, – устало напомнила я графу.

Принципиально не стала заморачиваться реверансом – не то у меня сейчас настроение. Да и вообще, жуть как надоело стелиться перед всеми этими власть имущими. Не хочу! А значит, и не буду.

– Я же просил не задерживаться. – От раздражения у его сиятельства аж зубы заскрипели.

– Увлеклась разговором с подругами и потеряла счет времени, – сдержанно объяснила я свое опоздание, борясь с желанием добавить, что комендантского часа мне не устанавливали.

– Твои подруги вернулись два часа назад! – совсем разошелся граф.

Быть может, я бы и прониклась его грозным видом, вот только Эмерик был в халате и тапочках, и проникаться как-то не получалось.

– А я потом еще по городу гуляла.

– Одна? – недоверчиво сощурился он.

– Ну да. Вы же помните, как я люблю ночные прогулки по Аскании в гордом одиночестве.

Посол еще больше помрачнел, но отчитывать меня, как прогулявшую занятия школьницу, перестал. Хотя, может, и продолжил бы, если бы в тот самый момент мой взгляд не переместился влево, в угол гостиной. Угол, где, по идее, должен был находиться…

– Фикус! – испуганно пискнула я, снова поворачиваясь к Эмерику. – Куда подевался фикус?

– Это ты о той жуткой палке с листьями? – Посол скривился. – Я приказал его выбросить.

Мне поплохело. Настолько, что я уже готова была схватиться за сердце. Ну или схватить де Мартена за шкирку и выбросить его следом за санторским аналогом вечнозеленого растения.

Вот ведь… любитель приказывать. А Машка куда смотрела?! Почему не подняла тревогу? Не позвала меня!

Насилу себя сдержав, немного резче, чем следовало бы, произнесла:

– Я могу идти отдыхать?

– Иди, – все еще раздраженно разрешил посол, припечатав грозно: – И впредь не заставляй меня волноваться за тебя, Мари!

Меня совсем не тронуло его беспокойство. Куда больше меня сейчас заботила моя собственная тревога, к которой примешивались отчаяние и страх. Неужели все насмарку? Столько дней я как наседка носилась с этой жижей, а ее взяли и выбросили.

Катастрофа! Трагедия! Конец света!

Благо Марэя дожидалась меня в спальне, и, прежде чем я набросилась на нее с упреком, почему сразу со мной не связалась, она выставила вперед свою полупрозрачную ладошку и сказала:

– Не паникуй. Я знаю, куда его забрали.

– Куда?! – Я привалилась к стене и шумно выдохнула, опасаясь радоваться раньше времени: неужели нашлось зелье?

– Герцогиня Белонезсская как раз сегодня утром жаловалась, что у нее в покоях не хватает цветов и зелени. А Эмерик, наоборот, велел убрать растение с глаз долой, потому что оно его, видите ли, раздражало. Сама понимаешь, я ничего не могла поделать. – Марэя развела руками.

– Значит, зелье у ее светлости? – вычленила я главное из ее рассказа.

Призрачная мара кивнула:

– У нее. В целостности и сохранности. И даже более того! Я проверила – оно готово. Уже завтра можно будет смело опаивать его величество, – радостно заключило привидение.

Вот только я ее радости не разделяла. Стоило мне вспомнить о Рассархе, как сердце болезненно сжалось. Я как будто снова оказалась в храме, возле тускло мерцающего источника магии, который остался равнодушен к моему присутствию. А значит…

А это значило, что нужно, как бы ни было сложно, абстрагироваться от сердечных болей и сосредоточиться на другом Сердце – на подарке Невора.

– Что готово, это хорошо. Вот только как им опоить короля? – Я сосредоточенно закусила губу.

– Я все придумала! – Русалка ликующе улыбнулась. – Завтра его величество будет завтракать с герцогиней и обсуждать грядущую свадьбу и пиршество. Там-то он его и выпьет. Согласись, проникнуть в покои устроительницы гораздо проще, чем в королевские. Так что даже хорошо, что его туда унесли. А этот завтрак так вообще настоящая удача.

– А если зелье выпьет и Лайра?

Марэя беспечно отмахнулась:

– Ну и что, что выпьет? Подумаешь! Ничего страшного с ней не случится. Уже к вечеру от зелья в ней и следа не останется. То же самое касается и Рассарха.

План мары мне по-прежнему не нравился, и я по-прежнему не хотела опаивать рыжего. А теперь получается, что и Белонезсской придется продегустировать настойку русалочьего производства. Но других вариантов все равно не было. Как не было времени, да и желания здесь оставаться. Теперь, когда уже точно ясно, что я королю не пара.

Впрочем, это было ясно с самого начала. Вот только я никак не желала себе в этом признаться.

Теперь вот призналась. А значит, пора забирать перстень и убираться из Анделиора.

– Я все сделаю, – твердо пообещала Марэе, а заодно и самой себе: – Завтра Рассарх вернет то, что он у меня отнял.

Глава пятнадцатая,
в которой судьба раскладывает пасьянсы

Закончив обсуждать с марой детали операции под кодовым названием «Проникай, копай, подливай», я рассказала ей о встрече с Нериссом и о его пропавшей невесте.

Но Машка почему-то сочла важной совсем другую информацию.

– Это что же получается… я пропустила такое шикарное свидание? – разочарованно выдала она.

– Которое закончилось так ужасно. Но вернемся лучше к Рхонде.

Сетуя на то, что из-за истории с зельем пропустила все самое интересное, Марэя все же пообещала разыскать рыбодеву или хотя бы попытаться это сделать, а мне посоветовала лечь спать.

– Завтра будет сложный день.

Еще какой.

Наставив меня на путь истинный, что вел прямиком к кровати под балдахином, она растаяла в полумраке, а я опустилась в кресло и замерла, вслушиваясь в звуки ночи. Где-то в саду под окнами спальни ухал филин и тревожно шумели деревья. Вернее, шумели они как обычно – просто листву трепал расшалившийся ветер, но мне сейчас все казалось тревожным, угнетающим и зловещим.

На душе, судя по ощущениям, скребли не кошки, а целые ягуары. Полосовали ее снова и снова острыми когтями. Я продолжала задаваться вопросом, правильно ли поступаю. Понимала, что нет, неправильно, и точно так же отчетливо осознавала, что все равно завтра сделаю все, чтобы опоить Рассарха.

Главное, разжиться платьем помощницы и под каким-нибудь предлогом пробраться в покои Лайры. Дальше просто: я подливаю приготовленную бурду в питье (обычно за завтраком здесь пили травяные настои или ягодные морсы), а Машка с раннего утра следит за Рассархом и сообщает мне, когда он глотнет приправленный зельем напиток. После завтрака я его где-нибудь подловлю, попрошу уделить мне минутку (главное, чтобы вокруг него не вились советники и придворные), после чего потребую принести мне Сердце океана. А дальше – до свидания, аста ла виста, сайонара.

Что буду делать в море – пока не знала. Сейчас, главное, вернуть артефакт, чтобы навсегда распрощаться с Сантором и его владыкой.

Чтобы больше никогда его не видеть.

С этими мыслями я промаялась добрую половину ночи, а под утро проснулась от странного звука: почудилось, будто где-то поблизости плещется вода. Резко сев на постели, огляделась и поняла, что волнения происходят в тазике для умывания.

Что за ерунда?

Осторожно приблизившись, обнаружила в тазу Машкиных родственников. Ну то есть не совсем в тазу: в водной глади смутно, едва различимо проступали лица Сельвеи и Нерисса.

– Я все знаю! – грозно сдвинув брови, без обиняков начал «брат».

– Очень за тебя рада, – буркнула я.

– Мне пришлось ему рассказать. – Сельвея виновато поджала губы.

– Потому что ты уже завралась! – гаркнул наследник и быстро поправился: – Вы обе!

– А что бы ты на моем месте сделал? – возмутилась сестра. – Рассказал все Невору?!

– Не орите, – шикнула на них я.

Не хватало еще, чтобы Эмерик застал меня разговаривающей с тазом.

– Расскажешь, как успехи? – с надеждой спросило русалочье отражение.

– Сегодня я постараюсь вернуть перстень.

И я рассказала им о Машкином плане, выдав его за свой собственный. Признаваться «родственничкам», что я самозванка, все еще не решалась. Мало ли как они воспримут мою исповедь. Возьмут да и порешат по-тихому за то, что столько времени водила их за нос. Ни Нерисс, ни Сельвея не отличались особой сдержанностью, поэтому я решила отличиться осмотрительностью.

– Хороший план, – одобрил «брат». – С него и надо было начинать. Но ты ведь явно не торопишься домой. А все эта твоя нездоровая любовь к двуногим!

– А не поплыть бы тебе… в море! – огрызнулась я и, посчитав, что на сегодня с меня довольно, выплеснула воду в окно. – Так-то лучше, – вернула тазик на столик.

Улыбнулась довольно, когда в спальню вернулась тишина, и потопала в кровать. Досыпать. Ну или просто попытаться немного поспать.

Утром я столкнулась с еще одной проблемой – как отпроситься у де Мартена? Особенно после вчерашней его истерики и приступа не то беспокойства, не то ревности. И ведь я читала ему стишок. Шепотом, но все же. Но стишок опять, как и в случае с Расом, не справился с возложенной на него задачей.

– Значит, у них у обоих чувства настоящие, – лучась улыбкой, заявила Марэя, когда я поделилась с ней наболевшим. – А настоящие чувства не под силу никаким чарам.

– Но как же история той мары, что отпустила любимого королевича, чтобы он женился на другой и тем самым предотвратил войну?

Машка кивнула:

– Помню, что-то такое и мне в детстве рассказывали, и могу с уверенностью сказать: та мара любила сильно, искренне. Но не принц. Иначе бы он ее так просто не отпустил.

То же самое сделал и Рассарх. В последнее время я его не видела и не слышала, а значит, благодарить за его кратковременное увлечение мной следовало русалочьи чары. Ничего больше.

М-да.

Мысленно отвесив себе подзатыльник, чтобы перестала думать о правителе, я сосредоточилась на Эмерике. К счастью, проблема решилась сама собой: посла срочно куда-то вызвали, и он умчался, даже не позавтракав и не оставив для меня никаких указаний.

Такое начало дня мне нравилось. Оставалось надеяться, что и дальше все пройдет без сучка без задоринки и очень скоро я исчезну из Анделиора.

Отправив Машку следить за Рассархом (к сожалению, ей так и не удалось разыскать пропавшую мару), сама отправилась ловить Северину. С раннего утра во дворце царило непривычное оживление, даже перед первым балом такого всеобщего помешательства не было. По галереям и анфиладам сновали слуги: кто-то был занят украшением Анделиора, кто-то бегал по поручениям придворных.

Представляю, что сейчас творится в рядах помощниц. Невесты небось с ума от волнения сходят. А достается девочкам.

Все-таки повезло мне с де Мартеном. Даже несмотря на его заскоки.

С Севериной я столкнулась на лестнице. Девушка не была Дюймовочкой и на отсутствие сил не жаловалась, но под грузом из нескольких бальных платьев и пышных юбок едва зубами от напряжения не скрежетала.

– Давай помогу, – поспешила я разделить с ней ценную ношу.

– А, Мари. – Подруга устало подула на выбившуюся из скромной прически прядь. – Мы тут с утра все в мыле носимся. А ты как? Как прошло свидание?

– Было много сюрпризов, – обтекаемо ответила я. Не время сейчас изливать душу и жаловаться на Раса.

– Как же тебе повезло отхватить такого красавчика! – Северина вздохнула не то мечтательно, не то завистливо, а скорее все вместе. – Бросай своего рыбака, а? И выходи замуж за солдата.

– Обязательно подумаю над твоим вариантом, – улыбнулась я и, пожелав себе удачи, на выдохе произнесла: – Северина, а одолжи форму! Хочу по-быстрому разыграть Раса.

– Разыграть как? – Девушка недоуменно захлопала глазами.

– Потом расскажу, – отмахнулась я, едва не уронив на пол облако парчи и шелка. – Хочу успеть до того, как вернется посол и завалит работой.

Северина хмыкнула:

– Это тебя-то работой заваливают? Молчала бы уже!

Она немного поворчала и посетовала на несправедливость судьбы (одним, значит, невесты-истерички, а другим и красавчики-солдаты, и душки-послы), но в комнату свою впустила и умчалась относить платья участницам местного «кордебалета». А я быстро облачилась в форму дня – светло-серую и поспешила в крыло для самых именитых гостей дворца. Лайра сейчас должна быть на обходе, она каждое утро навещала невест и отдавала распоряжения помощницам. И, как сообщила Машка, до завтрака с его величеством оставалось еще около получаса, а значит, я должна успеть.

Спальня и кабинет ее светлости запирались чарами, а вот гостиная – нет. Лайра принимала в ней помощниц, общалась с придворными. Там-то, по словам Марэи, и стоял фикус. А за дверями гостиной стояли, изображая истуканов, стражники.

Молоденькие.

Просто прекрасно!

Я решила действовать наскоком. Ну то есть быстро подскочить, еще быстрее проскочить и так же стремительно выскочить.

– Ее светлость велела скорее принести ей список! – подбежала я к стражам вся такая запыхавшаяся, раскрасневшаяся и страшно спешащая.

– Список? – переспросил один из «мундиров».

– Скорее! Ее светлость меня убьет, если я не принесу ей его вот прямо сейчас. А мне его еще найти надо! Он где-то в гостиной, и вообще… Миленькие, пожалуйста! Не хочу, чтобы меня ругали!

Захлопала ресницами, изобразила очаровательную улыбку. Сработало! Чары мары сделали свое дело – глаза у стражников заблестели и они послушно расступились.

– Только быстро, – предупредил второй. – Скоро здесь будет его величество.

Кивнула и прошмыгнула в переднюю, а из нее рванула в гостиную, сразу обнаружив в углу возле пианино свой родной, любимый, самый дорогой на свете фикус. Дрожащими руками разворошила землю, едва не потеряв сознание от облегчения: зелье было на месте и, как и сказала Марэя, успело стать прозрачным, ну то есть готовым к употреблению. Метнувшись к накрытому на двоих столу, я вылила половину пузырька в один графин, вторую бухнула в другой, радуясь, что все складывается так легко.

План был, мягко говоря, рискованным и мог провалиться и на этапе добывания платья, и на фазе общения со стражей. У них банально сердца могли оказаться заняты! Но, к счастью, все обошлось. Мне повезло прямо-таки сказочно. Дело оставалось за малым: чтобы Рассарх хлебнул хотя бы из одного кувшина.

Не явится же он к Белонезсской с бутылкой!

Отогнав от себя это бредовое предположение (во-первых, у них не рандеву, а во-вторых, где это видано, чтобы величество употребляло с утра пораньше), я огляделась в поисках какой-нибудь бумажки, списка, но приблизиться к секретеру с письменными принадлежностями не успела – в передней раздались чьи-то быстрые шаги.

Мысленно ругнувшись, не придумала ничего лучше, кроме как спрятаться за высокой спинкой кресла.

Замерла, прислушиваясь, прижимая к груди опустевшую емкость, и услышала до боли знакомый голос с ворчливыми нотками:

– Ну и где ее носит? Я верховный маг, а не мальчик на побегушках! Раз уж пригласила, чтобы поговорить, то, будь добра, жди!

Вот ведь… крякочерт.

Крякочерт, ну то есть Нахрефат, нетерпеливо заходил по гостиной, потом упал в кресло – мое сомнительное и такое ненадежное укрытие. Правда, тут же снова вскочил и ринулся куда-то со словами:

– Как же тут душно!

Осторожно выглянув из-за кресла, я увидела, как самый главный ворчун королевства наполняет кроваво-красным морсом бокал до самых краев, не жалея содержимого кувшина, и залпом опрокидывает в себя напиток.

Не сдержавшись, снова выругалась. И только потом, к своему ужасу, поняла, что выругалась вслух.

– Кто здесь?! – резко вскинулся маг.

Нет, это уже прямо какой-то чертокряк.

Нахрефат заметил меня, и его глаза налились кровью. Более того! И так выпученные до невозможного, они стали еще более объемными. Того и гляди выпрыгнут из глазниц и покатятся, как горошины, по полу.

Эта бредовая мысль посетила меня в тот самый миг, когда маг, зашипев как змея, ринулся на меня, а я, испугавшись его совершенно безумного взгляда, отскочила в сторону и нервным шепотом приказала:

– Не подходите, или я закричу!

Нахрегад открыл было рот, явно имея, что на это ответить, но подавился собственным возгласом, вдруг осознав, что, сам того не желая, исполнил мой приказ.

Негодующе взмахнул руками, а я, не веря своему счастью, продолжила инструктаж:

– Замрите!

– Ы-ы-ы! – беспомощно возмутился.

– Молчать! – добавила в голос грозных ноток.

Нахрефат захлопнул рот и, становясь все больше похожим на перезревший помидор, вперился в меня полным бессильной ярости взглядом.

Тихонько присвистнула. Надо же! Неужели сработало? Да еще так быстро… Азартно выдала:

– А ну-ка, станцуйте!

Это надо было видеть. Мгновение, и… Нахрефат принялся танцевать. Ну или изображать что-то, смутно напоминавшее ритуальные танцы коренных народов Америки. Только разложенного костра и парочки вигвамов для антуража не хватало.

Зрелище, конечно, было занятным, но времени на издевательства у меня, увы, не осталось.

– У вас есть доступ к королевской сокровищнице? – перешла к злободневному вопросу.

Молчание.

– Неуважаемый верховный маг, отвечайте скорее! И обязательно честно.

– Я-а-а-а, – Нахрефен продолжал кипеть от возмущения, – правая рука короля. Только я и его величество имеем доступ к сокровищнице!

– Как же вы удачно сюда заглянули, милейший. – Я потерла в довольном предвкушении руки. – Значит, так! Не будем терять понапрасну время. Сейчас вы отправитесь в эту самую сокровищницу и заберете перстень, который по вашему вредному совету его величество нагло украл у одной незадачливой мары. Большое такое серебряное колечко с ярко-красным камнем, очень смахивающим на булыжник. И перестаньте пучить на меня глаза! Никому ничего не рассказывайте и ни с кем не заговаривайте. В общем, ведите себя как обычно. Из хранилища, никуда не сворачивая, сразу отправляйтесь в покои посла Глахарры. Отдадите перстень мне лично и сразу забудете обо всем, что с вами произошло после того, как вы переступили порог этой комнаты. Все ясно?

– Да, – нехотя выдавил из себя мой уже почти засланный казачок.

– Ну вот и отлично. А теперь скорее козликом в сокровищницу за перстнем и так же быстро обратно.

Нахрефат с готовностью развернулся и… поскакал. Пришлось его останавливать и уточнять, чтобы шел нормально, а не изображал в коридорах дворца горного козла. Это явно привлечет ненужное внимание. А оно нам надо? Правильно, не надо.

Отправив верховного мага выполнять секретное задание, я схватила первый попавшийся листок с неразборчивыми каракулями и, оглянувшись на графины (может, стоит вылить, раз уж Нахрефата опоила?), решила оставить все как есть. Вдруг с верховным магом выйдет прокол. Тогда у меня еще останется король в запасе.

Выйдя из покоев Белонезсской, я мысленно воззвала к Марэе: «Скорее ко мне! Произошла корректировка плана. В сокровищницу отправился Нахрефей!»

Рассарх Санторский

Его величество задумчиво смотрел на разворот старинной книги. «Предания забытых королевств» – гласила почти истершаяся надпись на переплете. Обложка была сделана из кожи, уже изрядно потрепанной. Да и страницы рукописи оставляли желать лучшего.

Король не сводил взгляда с рисунка, смутно проступавшего на ветхом листке. На нем был изображен перстень, так похожий на тот, что он отнял у мары. С тех пор прошел месяц, а кажется, будто целая вечность. Рассарх прикрыл глаза, пытаясь воскресить в памяти образ морской красавицы. Не получалось. Вместо нее он видел Мари. Всегда видел только ее одну. Даже сейчас, стоило закрыть глаза. Даже после того, как убедился, что вместе им не быть никогда.

По крайней мере, ей уж точно не стать его королевой.

Глубоко уйдя в свои мысли, Рассарх не сразу заметил появление в библиотеке друга. Шаги капитана гвардейцев приглушала широкая ковровая дорожка, что вела к стеллажам, простиравшимся до самого свода.

– Ты снова здесь, – вместо приветствия проговорил ле Крон, отрывая правителя от нерадостных размышлений. – И сдалось тебе это украшение… Удалось что-нибудь найти?

Рассарх кивнул, поднимаясь из-за стола. Обойдя его, протянул другу раскрытую книгу.

– Здесь написано, что перстень принадлежал той самой маре, которая отдала за людей жизнь.

– Эта та сказка про морскую деву, которая в порыве чувств вырвала себе сердце и оно стало Искрой Сантора? – Доран заинтересованно разглядывал страницу с неясным наброском. – Все это выдумки, Рас. И история про мару, пожертвовавшую собой ради двуногих, как они нас пренебрежительно называют. И вот еще одна байка про… Сердце океана, – прочитал полустертое название.

– А вдруг правда? – Король усмехнулся. – Сердце океана, сердце мары… Вдруг это как-то связано?

– Как бы то ни было, а я пришел поговорить о другом. О… – начал было ле Крон, но Рассарх его перебил:

– Я водил Мари к Искре.

Военный помрачнел и спросил резко:

– Зачем?

– Но источник на нее никак не отреагировал, – задумчиво продолжал его величество, не обратив внимания ни на вопрос друга, ни на напряженные нотки, прозвучавшие в его голосе. – А ведь она влюбилась в меня. Не в солдата, а в меня настоящего.

– Рас… – Доран негромко выругался, понимая, что разговор будет не из легких. Пожелав себе удачи, осторожно продолжил: – О ней-то я как раз и пришел поговорить.

На этот раз от Рассарха не укрылось напряжение в голосе друга и взгляд, в котором отчетливо читалось… Сожаление?

Помрачнев, король требовательно спросил:

– Что ты выяснил?

– Мои люди нашли Мари.

– То есть как это нашли? – еще больше нахмурился правитель.

Доран кашлянул:

– Настоящую неали Омон. Замужнюю девицу с тремя детьми и фермой неподалеку от Нарта. Девушка, которая выдает себя за Мари Омон, самозванка. – Ле Крон замолчал, позволяя его величеству осмыслить услышанное и прийти к единственно верному при сложившихся обстоятельствах выводу.

Резко захлопнув потрепанный том, так что тот едва не развалился на части, Рассарх бросил его на стол и горько усмехнулся:

– Ну же, скажи это.

– Сказать что? – негромко переспросил капитан гвардейцев, борясь со странным желанием попятиться от монарха. Уж больно взгляд у того был темный. Пугающий, совершенно незнакомый.

– То, что написано у тебя в глазах! – прорычал Рассарх и резким, широким шагом направился к выходу из библиотеки. – Что она шпионка Глахарры. А я дурак. Идиот, клюнувший на смазливое личико самозванки!

Король стремительно вышел из библиотеки.

– Что ты намерен делать? – Доран последовал за ним, в глубине души даже жалея девушку. Если выяснится, что она действительно шпионка вражеского государства, ее жизнь будет кончена. Как и де Мартена.

Впрочем, относительно последнего ле Крон не испытывал никаких сожалений.

– Для начала поговорю с ней.

– А потом? – Доран жестом приказал дожидавшимся его в галерее гвардейцам следовать за ними.

– А потом посмотрим, – ответил Рассарх, ускоряя шаг.

Яна Громова

Странно, но Марэя все не появлялась, и это заставляло волноваться. Я звала ее, почти что кричала (разумеется, в мыслях). Но то ли мара оглохла, то ли ее что-то отвлекло – она не отвечала на мой зов. Главное, чтобы ничего плохого не случилось. Хотя она ведь призрак. Что с ней может случиться?

Я как могла себя успокаивала, вот только успокоиться не удавалось. Мысли, как недобитые тараканы, то и дело перебегали к Нахрефату – интересно, как продвигается операция «Ы», ну то есть «У»? А если уж быть совсем точной, то «УУ», что расшифровывалось как «Укради украденное» у местного величества. Местному величеству в моей голове тоже нашлось место, хоть он и был в ней явно лишним. Я пыталась его оттуда выставить – безуспешно. Какая-то часть меня не желала покидать Анделиор и навсегда прощаться с королем, отчего мне хотелось реветь белугой.

Но я не ревела, а только материлась тихонько, вышагивая по комнате, кусая в нервном волнении губы и продолжая мысленно призывать русалку.

Ну вот где она?!

Наконец, словно откликаясь на мой отчаянный крик, из стены, затянутой шелковыми обоями с серебряным отблеском, стрелой вылетела Марэя и с горящими от возбуждения глазами бросилась ко мне, едва не пролетев сквозь мое-ее тело.

– Скорее! Тебе надо уходить!

– Маш, что произошло? Ты меня пугаешь.

– Рассарх все знает!!! – взвыла призрачная русалка, и меня тряхнуло от страха.

Сильно так тряхнуло, аж колени подогнулись, и по спине пробежал холодок. Или скорее целый холодище. Если так можно выразиться.

– Знает о зелье?

Неужели этот Нахрехрен, вместо того чтобы отправиться в сокровищницу, помчался к королю с доносом? У-у-у, зараза магическая. А я дура! Нужно было проследить за ним, а не ждать, пока за мной придут!

– О том, что ты не неали Омон, а шпионка Глахарры! – вклинилась в мои лихорадочные рассуждения мара.

Что за…

– Но я ведь не шпионка Глахарры!

– Это ты его величеству скажи. Он сейчас злой как тысяча краков! И идет сюда, между прочим.

Мамочки!

– А еще он – это Рас. Он выдавал себя за солдата, чтобы с тобой встречаться!

Не знаю, что я собиралась сказать, но, открыв в тот момент рот, чуть не поперхнулась воздухом. Закрыла его, потом снова открыла, и так несколько раз, пока не сумела из себя выдавить:

– Рас – это Рассарх?

– Мари! На это нет времени! – Теперь уже мара выла белугой. – Скорее!!!

Никогда не считала себя заторможенной, но сейчас мне стоило немалых трудов справиться с оцепенением. Рванулась к балкону, понимая, что через дверь далеко не уйду. Впрочем, и с балкона тоже, но…

Створки за спиной распахнулись, громко ударившись о стены. Дверные петли послужили неплохим аккомпанементом вытью Марэи. Как и тяжелые шаги, и резкий, не менее тяжелый приказ:

– Стой на месте, Мари!

Обернулась, поймав темный, не сулящий ничего хорошего (только исключительно нехорошее) взгляд, а потом чуть не стекла на пол от передозировки напряжения, когда, опережая его величество и стражу, ко мне подскочил Нахрефат, протягивая перстень и громко заявляя:

– Держите свой артефакт, неали!

Вот ведь… Это, господа-товарищи, полный аут.

Я прикрыла глаза, не желая быть частью окружающей реальности, медленно, но уверенно подбирающей ко мне.

Поздравляю, Яна. Сегодня ты превзошла саму себя. Это еще надо уметь – так провалить операцию.

С появлением в гостиной верховного мага «УУ» окончательно и бесповоротно превратилось в «О-оу» и «Упс». В голове проскальзывали и словечки покрепче, которые так и просились наружу вместе с испуганным воплем и заверениями в стиле: я больше не буду!

Что-то мне подсказывало, что я действительно больше не буду. Например, дышать одним с его величеством воздухом. Ну или в принципе дышать воздухом, если судить по злющему взгляду, которым Рассарх продолжал меня сканировать.

– Ньерт Нахрефат, вы меня явно с кем-то перепутали и ошиблись дверью, – попыталась спасти положение.

Так себе, конечно, попытка, но и продолжать стоять пнем с глазами, когда тебе в руки тычут волшебное колечко, тоже не вариант.

Обладатель матюкливого имени мстительно сверкнул глазами:

– Нет-нет, неали. Это ведь вы мне приказали забрать из сокровищницы перстень, явиться сюда и вручить его лично вам в руки!

Жаль, не приказала тебе онеметь на пару лет.

– С каких это пор простые помощницы раздают приказы верховным магам? – громко хмыкнул шатен в мундире, маячивший за спиной у Рассарха.

– Наверное, все дело в том, что никакая неали Омон не помощница. Да и в принципе не неали Омон. – В голосе Рассарха, казалось, сконцентрировались все ледники Арктики, отчего я с трудом подавила в себе желание поежиться и обхватить себя за плечи руками. – Назови свое настоящее имя. А вы, Нахрефат, перестаньте протягивать ей перстень и отойдите! – раздраженно повелел правитель.

Но верховный маг не сдвинулся с места.

– Не могу, – выдал с самым страдальческим видом. – Она мне приказала!

– Что ты с ним сделала? Околдовала? – угрожающе сощурился Рассарх.