Текст книги "Король желает жениться"

Испугавшись такого развития событий, я оставила свое укрытие и засеменила к стражникам.

– Можно я тут с краешка постою и послушаю? – с надеждой заглянула им в глаза.

Боялась, меня отправят пинком под зад туда, откуда пришла, или, что более вероятно, доложат монарху. Ни один из вариантов меня не устраивал.

Охранники переглянулись.

– Да пожалуйста, – махнул рукой первый.

– Нам что, жалко, что ли? – поддакнул второй.

– Особенно для такой красотки, – плотоядно ухмыльнулись оба.

«Свободные», – поставила я им диагноз, после чего, больше не мешкая, приникла к замочной скважине.

Стражники тоже решили узнать, что же такого интересного происходит за королевскими дверями, и последовали моему примеру.

До меня донесся приглушаемый резными створками голос Рассарха:

– Меня очень впечатлило ваше выступление, неали Герен. Вы чудесно поете, и я был бы рад послушать вас снова. Например, завтра за ужином.

Ой-е. Это ей теперь что, постоянно придется ходить с ракушкой?

– Почту за честь, ваше величество, – пискнула в ответ невеста.

Зашуршали юбки – это Роза опустилась в реверансе.

– Вот! Я снова это почувствовал! – раздался другой голос с торжествующими нотками, и я заглянула в замочную скважину, к своей досаде обнаружив в ней Нахрефака. – Магия!

– Что скажете на это, неали Герен? – оставив покровительственный тон, резко спросил король.

Не знаю, как у Розы, а у меня мурашки побежали по коже от металлических ноток в его голосе.

– Я…

– Отвечайте, Антуанетта, – резко потребовала Белонезсская. – И перестаньте мямлить!

Понимая, что после ответов Розы моя жизнь в Анделиоре будет кончена и тогда никакого перстня, никаких заветных желаний, я громко постучала.

Голоса в кабинете смолкли.

– Пожелайте мне, мальчики, удачи, – шепнула солдатам.

– Удачи, – как-то не очень уверенно проговорили они, и я, перекрестившись, шагнула внутрь.

– Я тут… э-э-э… мимо проходила и… случайно услышала…

– Неали Омон? – ахнула герцогиня.

Верховный маг зло сощурился, а правитель, опустившись на край письменного стола, скрестил на груди руки.

– Говорите.

– В общем… – Я машинально огляделась и стала вдохновенно вешать лапшу на уши всем собравшимся: – Ваше величество, ваша светлость, ваше нахрефатство, неали Герен ни в чем не виновата! Она простыла, а я, вместо того чтобы отвести ее к лекарю, предложила ей пойти на хитрость. Она ведь так готовилась, так старалась. Сама все написала, сама положила слова на музыку. Да и мне очень хотелось, чтобы невеста, заботу о которой мне доверили, выступила достойно. Это все от благих намерений. Пожалуйста, не наказывайте нас строго. Мы обе очень-очень старались. Вас хотели порадовать.

Не знаю, наверное, показалось, но после моих слов воздух в кабинете разве что не заискрился от напряжения. Я чувствовала на себе взгляды – тяжелые, изучающие, давящие – и мысленно себя ругала. Нужно было не вестись на уговоры Розы, а рассказать обо всем Белонезсской. Но я пожалела дурочку, самонадеянно поверила, что у нас все получится, и вот теперь мы здесь. Роза глаз от пола не поднимает, а я не отвожу глаз от Рассарха, который с меня глаз не сводит.

Вот так как-то.

– Это возмутительно! – прервал наш визуальный контакт Нахрефат. – Начинать отбор с обмана, да еще и прибегать к магии…

– А разве только неали Герен воспользовалась магией? – не растерялась я и пошла в наступление. – Только сегодня утром я узнавала у его величества, возможно ли использование на балу чар, и получила добро.

– Мы с вами говорили о другой невесте, неали Омон, – и не думал подыгрывать мне король.

– Но правила ведь для всех одинаковые или я что-то не понимаю? – Я бесстрашно посмотрела ему в глаза. – Если одной невесте было разрешено применять магию, то почему другой нельзя?

– Неали Омон, – угрожающе протянула ее светлость, – вы забываетесь.

Подозреваю, больше никаких мне от нее подарков.

– Где вы вообще понабирали таких помощниц, герцогиня? – проворчал Нахрефат. – Пусть сейчас же собирает вещи и…

– Довольно! Оставьте нас, – перебил его Рассарх.

– Вас – это кого? – решил уточнить верховный гад.

– Меня и неали Омон. – Правитель резко выпрямился. – Возвращайтесь на праздник, неали Герен. И вы тоже.

– Ваша величество, я сама могу разобраться со своей помощницей, – заикнулась было распорядительница.

– В этом нет необходимости. Идите.

Всем спасибо – все свободны.

Роза выскочила из кабинета первой, за ней, что-то недовольно бурча, выкатился Нахрефат, ушла и ее светлость, оставив нас с его величеством наедине.

– Подойди, – тихо сказал король.

Не желая терять зря время, сам ко мне подошел.

Глава девятая,
в которой я злюсь на Рассарха и подрабатываю жилеткой у его экс-пассии

Рассарх Санторский

Когда-то давно Искра Сантора освещала своим светом все королевство. Никто точно не знал, откуда она появилась, как оказалась в этих землях. По одной легенде, источник магии ниспослал людям сам Всеведущий, когда узрел, как сильно его дети страдают в войне с безжалостными морскими тварями – марами и посылаемыми ими на сушу чудовищами – непобедимыми монстрами, что теперь крепко спали далеко в морских глубинах.

По другой – одна из мар, морская дева, не только прекрасная ликом, но и чистая душой, сжалилась над людьми, погибавшими в той кровопролитной войне, и отдала за них жизнь. Она вырвала себе сердце, в котором было столько огня и света, что его хватило, чтобы одержать победу над жестокими обитателями моря. Мары вернулись во тьму и холод морской пучины, а Сантор получил защиту, став одним из самых могущественных и процветающих королевств во всем мире.

С тех пор ему были не страшны враги: ни морские, ни земные.

Как бы там ни было, многие века маги Сантора получали из источника силу. Лишь мужчины могли черпать ее из Искры, женщины магией не владели. Но вот что странно – зажигало Искру только прикосновение женщины.

Королевы.

Рассарх не знал, которая из легенд правдива, а может, все было вымыслом, и ни Всеведущий, ни прекрасная морская дева не имели к Искре никакого отношения.

Глядя на девушек, которые изо всех сил старались его заинтересовать, впечатлить и даже поразить (одно огненное представление чего стоило), король задавался вопросом, которая из них в скором времени станет ему женой. Может, та самоуверенная блондинка? Кажется, ее зовут Ренальдина. Или вот эта, тихая и застенчивая, неали Верея. А может, невеста с ладной фигуркой, что так красиво танцевала: не то Анфелина, не то Анфела.

Искра благословила их всех, и теперь выбор был за Рассархом.

С течением времени разжечь источник становилось все сложнее. Ходили слухи, что Искра умирает, гаснет. Слухи, успевшие дойти и до врагов Сантора.

Двадцать лет назад на королевство напали неприятели с севера. Только благодаря ее величеству королеве Катарине война с захватчиками закончилась, так и не успев начаться. Ей удалось разжечь в источнике пламя, и вредоносная молва смолкла.

И вот Сантору нужна новая королева.

Как поведет себя Искра при следующей правительнице, Рассарх не представлял, но не желал идти по стопам своих предков и слепо полагаться на одну лишь магию в защите королевства. Ему нужны бесстрашные воины, опытные мореходы. Маги по-прежнему оставались основной силой Сантора, его оплотом, но надеяться только на них Рассарх не желал.

Потому и создавал сильное войско, могущественный флот.

Его величество хотел быть спокойным за свой народ.

От мыслей о будущем Сантора короля отвлекло появление невесты, Антуанетты-Розалинды, решившей рассказать о себе в песне. Разрешив девушке подняться из реверанса, Рассарх кивнул музыкантам. Заиграла музыка, смолкли перешептывания, и невеста, сложив на груди руки, запела.

Стоило ему услышать этот голос, как он позабыл, где находится, позабыл о своих сомнениях и тревогах. В этом голосе ему слышалось море, то безмятежное и спокойное, то охваченное штормом, озаренное вспышками молний. Он почти ощущал соленый воздух, каплями влаги оседавший на коже, таявший на губах. Пьянящее чувство свободы, единения со стихией, которая всегда так манила.

Рассарху хотелось, чтобы невеста продолжала петь, чтобы голос ее не смолкал. Чтобы наваждение продолжалось.

Но вот она затихла. Опустила взгляд и сама опустилась в низком реверансе, и ему ничего не оставалось, как поблагодарить девушку и отпустить.

Возможно, она и есть та самая, которой суждено стать королевой Сантора…

– Ваше величество, я кое-что почувствовал. – Появление верховного мага развеяло эйфорию. Нахрефат поднялся по ступеням трона и преклонил перед правителем колено. – Магию, чуждую нам.

– Когда ты ее почувствовал? – нахмурился король.

– Во время выступления неали Герен.

Рассарх и сам уловил присутствие инородной силы. Но оно было настолько незначительным, а он был так сильно поглощен выступлением невесты, что не придал этому значения.

– Думаешь, причина в ней? – Рассарх отыскал взглядом невесту.

– Думаю, с ней стоит поговорить.

Подозвав Белонезсскую, король велел привести девушку к нему в кабинет.

Как вскоре выяснилось, невеста не могла связать и двух слов. Не помнила себя от ужаса и только и делала, что пялилась на узор паркета, боясь встретиться с правителем взглядом.

Конечно, обретя дар речи, все-таки во всем бы созналась. Но неожиданно это за нее сделала неали Омон.

В первые секунды, когда в дверь постучали и на пороге возникла небезызвестная помощница, Рассарх решил, что у него галлюцинация. Чтобы прислуга вот так запросто являлась к нему в кабинет – нет, такого прежде не было.

Куда вообще смотрела стража? За что они получают жалованье? За то, что клюют на смазливенькие мордашки и потворствуют чужим дерзким выходкам?

Рассарх нахмурился. Неали Омон слишком многое себе позволяет, а оправдываясь, еще и умудряется нападать. И ведь права же, краковка: он сам разрешил использовать на балу магию.

И тем не менее девчонку следовало наказать.

– Оставьте нас, – приказал Рассарх.

В идеале – не наказать, а выгнать. Возможно, тогда бы это безумное наваждение отступило. Наваждение, сейчас смущенно потупившееся. Такое очаровательное и милое, что все планы его величества наказать, допросить, приструнить отправились в бездну к кракам.

А он направился к прекрасной неали, думая лишь об одном: как она соблазнительно кусает губы и как он будет их кусать, жадно целуя.

Яна Громова

Наверное, все дело в игристом вине, бокальчик которого я втихую в себя опрокинула. Неожиданно хмель ударил в голову, и я, вместо того чтобы отскочить от подкрадывающегося хищника в лице его величества, позволила ему к себе приблизиться.

– Вы меня накажете? – поинтересовалась робко, хотя робость обычно мне несвойственна.

– Накажу. – Хриплый шепот короля скользнул по губам, заставив меня задрожать. – Накажу прямо сейчас.

Плохое вино, Яна, и ты плохая, но… это было самое сладкое и желанное наказание. Первый поцелуй – осторожный, даже немного несмелый – отозвался внутри меня маленьким фейерверком. От второго – обжигающего и настойчивого – подкосились ноги. Ну а от всех остальных я окончательно опьянела. Захмелела от чувств, непонятных и от этого еще более будоражащих, что вызывал во мне этот мужчина из другого мира. От прикосновений сильных рук, от ласки алчных губ и жара, что бил из него в меня, – от всего этого кружилась голова. Желание Рассарха отдавалось в каждой моей клетке бешеной пульсацией, дрожью прокатывалось от макушки до кончиков пальцев, сладкой истомой оседало внизу живота.

Как же хорошо, что мы не в его спальне, ведь иначе…

Еще никто и никогда так меня не целовал. До забытья, до умопомрачения, до звездочек перед глазами.

Сама не заметила, как осталась без чепца, и теперь Рассарх мягко перебирал мои пряди. Зарывался в волосы пальцами, лаская шею, плечи, и снова возвращался ко вторым девяносто Машки, чтобы прижать меня к себе еще крепче и поцеловать так глубоко и страстно, что, честное слово, в одежде стало жарко.

Без нее бы, несомненно, было намного приятней.

– Мари…

Меня не смутило чужое имя, я даже внимания на него не обратила, а может, просто успела к нему привыкнуть. Но следующие слова правителя – хмельной шепот, который ловила вместе с его дыханием, – вместо того чтобы еще больше меня зажечь, заставили заледенеть:

– Моя морская девочка… Сладкая, пьянящая… Моя…

Морская?!

А-а-а-а-а!!!

Меня буквально отшвырнуло от короля. Вернее, я сама от него отпрыгнула, едва не спихнув на пол чей-то горделиво возвышавшийся бюст. В последний момент за него ухватилась и выдохнула:

– Ваше величество!

– Извини, Мари, увлекся, – извинился Рассарх, тяжело дыша, словно участвовал в десятикилометровом забеге.

– И часто вы так увлекаетесь со служанками? – Я нервно оправила юбку, пригладила волосы. Еще бы к щекам приложить холодные компрессы или всю себя поместить в холод, потому что температура тела зашкаливала и воздух в кабинете чуть ли не электризовался.

– Вообще-то никогда, – глядя мне в глаза, сказал Рассарх.

А я отвела взгляд. Что тоже было мне несвойственно… Но рядом с этим мужчиной я переставала быть Яной Громовой. Нервничала, терялась, смущалась, как какая-нибудь шестнадцатилетняя дебютантка.

После его ответа повисло молчание. Было бы проще, если бы он меня отпустил. А может, самой следовало уйти. Я не знала, как быть и что думать: я ведь пожелала, чтобы он обо мне забыл. Вот буквально сегодня утром. И где мы оказались… Едва не поддались искушению, почти потеряли голову, хоть не должны были. Ни я, ни он.

– Расскажешь, что это была за магия и откуда тебе о ней известно? – неожиданно спросил король.

Я даже не сразу поняла, о чем это он, а когда поняла, нервно огрызнулась:

– Теперь вы решили перейти к допросу?

– Просто хочу узнать тебя получше, Мари Омон, – улыбнулся Рассарх, вот только улыбка эта вышла какой-то хищной. – Ты очень необычная девушка. Яркая, находчивая, запоминающаяся.

Мне стало горько от обиды. Для этого мужчины я всего лишь временное развлечение. Загадка, которую не терпится разгадать. Маленький беззащитный зверек, за которым так приятно охотиться. Пусть он и не виноват, все из-за русалочьих чар, но мне-то от этого не легче. Я ведь прислуживаю его невестам!

– А как насчет ваших невест? Их не хотите узнать получше?

Рассарх помрачнел:

– При чем здесь мои… гостьи?

– При том, что ваши гостьи, как вы выразились, жаждут вашего внимания. А я не жажду становиться постельным развлечением, пусть даже и для монарха. У меня есть жених, между прочим, – вспомнила про Ирнаса. – Жених, за которого очень скоро я выйду замуж!

Вот так-то.

– Пять минут назад ты о нем даже не вспоминала, – усмехнулся Рассарх, и эта его самоуверенная усмешка неприятно царапнула сердце.

– Пять минут назад я растерялась. Но больше не буду. Ни теряться, ни растекаться перед вами лужицей. Всего хорошего! – Рванулась к двери, но потом обернулась. – Совсем забыла! – Опустилась в нарочито небрежном реверансе и, стрельнув в его застывшее величество злым взглядом, выскочила из кабинета, не отказав себе в удовольствии напоследок громко хлопнуть дверью.

– Плохо вы желали мне удачи, мальчики, – попеняла вылупившимся на меня солдатам и отправилась обратно на праздник.

– Это ж надо было так выйти из себя, – ворчала я, идя по полутемной анфиладе.

И чем ты, Яна, только думала! Дерзить монарху! Что за это полагается? Увольнение, гильотина, каторга? Ни один из вариантов меня не устраивал. Может, вернуться и извиниться? Нет, через себя переступить не смогу. К тому же для его рыжего бесстыжества это станет сигналом к старту: можно снова идти в атаку.

А у меня от прошлой его атаки губы до сих пор пылают и мозги всмятку. Не самые приятные ощущения (это я про мозги – губы не жаловались).

Надо будет снова пытать Марэю – пусть рассказывает, как одолеть это наваждение. Чтобы он в мою сторону больше даже не смотрел! И я на него смотреть зарекаюсь.

Сделав себе внушение, постаралась успокоиться, запретила себе думать о возможных последствиях. Что сделано, то сделано. Если прилетит отдача от Рассарха, значит, судьба у меня такая.

Сейчас возвращаюсь на праздник, получаю нагоняй от Белонезсской, жду, когда закончится этот адский вечер, а потом пытаю Марэю: должна же она была выяснить хоть что-то. Чем скорее заполучу перстень, тем скорее уберусь из этого дурдома.

У лестницы я притормозила, уловив какой-то подозрительный звук. Замерла, прислушалась. Нет, не померещилось. Из углубления в стене доносился тихий женский плач. Приглядевшись повнимательней, заметила молодую неали в нарядном светлом платье. Она сидела на банкетке, закрыв лицо руками.

Может, одна из невест?

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – Включив режим «помощницы», я подошла к девушке.

Всхлипнув, она подняла на меня заплаканные глаза:

– А кто вы такая?

«Нет, эта не из невест», – облегченно выдохнула я. Признаться, от роли няньки я сегодня уже подустала.

На меня смотрела удивительной красоты незнакомая молодая женщина, черноволосая и черноглазая, с такими нежными чертами, что мары по сравнению с ней казались морскими жабами. Не знаю, существуют ли такие в природе.

– Помощница герцогини Белонезсской, – представилась я. – Вот, возьмите, – вспомнила, что у меня в кармане юбки припрятан казенный платок, и протянула его незнакомке.

– Спасибо, – слабо улыбнулась она, после чего грациозным движением руки коснулась уголков своих прекрасных глаз.

– Может, принести вам воды?

– Как идет отбор? – вместо ответа спросила девушка.

– Ну это с какой стороны посмотреть…

– Уже наметились фаворитки? – прозвучало ревнивое, после чего незнакомка горестно вздохнула: – Его величеству всегда нравились черненькие.

Тогда с какого перепугу он весь день лезет целоваться к беленькой?

Девушка пододвинулась к краю ниши, облицованной мелкой мозаикой (что-то цветочно-радужное), похлопала ладошкой по банкетке, предлагая мне составить ей компанию.

– Фавориток пока вроде бы нет, – нейтрально ответила я.

– А раньше была! – обиженно воскликнула красавица. Громко шмыгнув носом, добавила: – Я! Но он поспешил от меня избавиться.

– Я вас не понимаю, – внутренне напряглась я.

Хотя с чего бы мне напрягаться? Мне вообще должно быть без разницы.

– Я – графиня де Бальмен. Можно просто Кларисса, – манерно представилась девушка.

– Извините, но мне ваше имя ни о чем не говорит. Я ведь совсем недавно здесь.

Срок мотаю.

Графиня устало вздохнула:

– Долгое время я была фавориткой Рассарха. А сегодня он сказал, что между нами все кончено. Представляете? – Голос ее сиятельства дрогнул, а глаза снова наполнились слезами. – Он меня бросил! Сказал, ему пора сосредоточиться на выборе жены и не отвлекаться на других. Других! Теперь я для него – это другие!

Сосредоточиться на выборе жены? Ах ты ж морда рыжая монархическая! Это так он сейчас в кабинете сосредотачивался на выборе жены? Зря не влепила этому Казанове пощечину.

Может, вернуться и влепить?

– Да глупости! – махнула рукой я. – Нашли о ком убиваться!

– Но ведь это король, – привела, на ее взгляд, весомый аргумент придворная красавица.

– И что? – Я равнодушно пожала плечами. – Что у него есть такого, чего нет у других мужчин?

– Все, – бесхитростно призналась графиня.

– Вы меня не поняли. Я имела в виду, если с него снять корону и забрать все богатства, то что останется? Напыщенный и самоуверенный гордец. Зачем вам такое счастье?

Кларисса молчала, поэтому я продолжила лечить ее разбитое сердце.

– Вы себя в зеркало видели?

– Нет, а что со мной не так? – заволновалась девушка.

– Наоборот, все как раз так, как надо. Вы молоды, родовиты и обалденно красивы. Зачем вам статус любовницы самодура, когда можете стать женой хоть герцога, хоть маркиза. А лучше – к крякам мужиков! – Или как они тут чертей называют. – Начните свое дело. Косметику, например, производите. Минеральную там или органическую. Помады, румяна, белила. Хотя нет, «пудра» или даже «вуаль» звучит интересней. И называйте их красиво, например, помада «Нежнейший персик», румяна «Морозная роза». Ну что-то в этом роде.

Только договорив, поняла, что меня малость занесло. Какой у них тут на дворе век? Пусть замуж выходит, детей рожает и даже не думает о предпринимательстве. Нашла кому советовать, Яна.

– Косметику? – ошеломленно переспросила Кларисса.

Вместо того чтобы перекрыть себе поток мыслей, я вдохновенно продолжила:

– Или духи. Нижнее белье, в конце концов. Откройте в центре города бутик. И портретов своих побольше там навешайте. Реклама – двигатель торговли. Постоянным клиенткам опять же скидки. Дисконтные карты и бонусы на день рождения. Каждая пятая помада бесплатно и каждый шестой флакончик духов с пятидесятипроцентной скидкой.

«Яна, притормози, – снова попыталась себя осадить. – А то сейчас распишешь ей бизнес-план на ближайшие полвека. Это здесь все равно никому не надо, так что закругляйся».

– Вы такая интересная девушка, – улыбнулась Кларисса. – Как вас зовут?

– Ян… Неали Омон. Можно просто Мари.

– И имя у вас красивое. Светлое.

Графиня протянула мне платок, но я покачала головой:

– Оставьте себе.

– Спасибо, но, надеюсь, он мне больше не понадобится. – Кларисса замолчала, вскинула голову, как будто кого-то выискивала взглядом, и даже слегка нахмурилась.

– Что-то случилось?

Ее сиятельство покачала головой:

– Нет, должно быть, показалось. Как будто чьи-то шаги услышала… – Она снова мне улыбнулась и поблагодарила: – Спасибо тебе, Мари. Отвлекла ты меня. Мне и правда стало легче.

– Вот и отлично! Главное, помните, мужчины не стоят наших слез, – подмигнула я ей.

А про себя закончила:

«Особенно рыжие кобели».

Рассарх Санторский

Когда за помощницей герцогини Белонезсской захлопнулась дверь, Рассарх даже не пошевелился. Остался стоять, продолжая гадать, что это сейчас такое было. Сон? Галлюцинация? Его только что отчитала прислуга. Его – правителя одного из самых могущественных государств мира – оттолкнула девчонка из богами забытой деревушки, или где она там выросла.

Такое с Рассархом случалось впервые, получать отповеди от служанок ему еще не доводилось.

Удивительно, как еще пощечину ему не влепила. Желание его ударить так и читалось в мятежном взгляде.

Разозлилась из-за поцелуев? Но ведь она сама этого хотела! Сама тянулась к нему, только что в руках его не таяла. Готова была отдаться ему прямо здесь и сейчас. А потом вспомнила о невестах, ощетинилась и зашипела, словно дикая кошка. О женихе своем зачем-то упомянула.

Можно подумать, он о нем не думал!

Рассарх нахмурился. Нет, оттолкнула она его раньше. Ее как будто что-то напугало. Может, его напор? Было сложно рядом с ней сдерживаться, владеть собой, и если Мари все еще невинна… От одной только мысли, что станет ее первым мужчиной, в венах вскипала кровь.

Отказываться от своих планов Рассарх был не намерен, но решил впредь не позволять себе таких неосмотрительных шагов. Король на нее больше не посмотрит, зато солдат легко вскружит ей голову.

Странное дело, когда он был под личиной, Мари точно так же на него реагировала. Он нравился ей – Рассарх это видел и чувствовал. Но с простым солдатом неали Омон было спокойнее, с Расом она не была такой напряженной. Вот простой солдат и будет ее добиваться. А король, как она и сказала, сосредоточится на своих избранницах.

Рассарх не знал, злиться ему или удивляться. Любую другую за такое поведение он бы тут же выставил из Анделиора. Но Мари не была любой другой. Он даже от Клариссы отказался, сказав, что расстается с ней из-за скорой свадьбы. На самом же деле любовница просто стала ему неинтересна, а единственная, кто его интересовал, кто занимал все мысли и вызывал неконтролируемые порывы, словно он снова был шестнадцатилетним мальчишкой, только что выбежала из этого кабинета.

Рассарх понимал, что, пока ее не добьется, не отпустит и не успокоится. Так и будет о ней думать, о простой служанке с очень непростым характером.

Начать завоевывать строптивицу его величество собирался уже сегодняшней ночью, как и планировал. Главное, пережить этот бесконечный бал и по возможности не замечать Мари.

Подобрав чепец, оставил его на столе (он ей все равно больше не понадобится – еще утром его величество издал указ, чтобы с завтрашнего дня помощницы их больше не надевали) и покинул кабинет, собираясь вернуться на праздник.

Придется танцевать с невестами. Хотя бы с несколькими. Но сначала надо увидеться с Дораном и поторопить его с поисками информации. Поговорить с Белонезсской – пусть не нападает на девушку. Мари и правда всего лишь помогала Антуанетте.

И откуда только простая провинциалка разбирается в магии?

Это был один из многочисленных вопросов, которые не давали покоя Рассарху.

Дойдя до конца пустынной галереи, он почти приблизился к лестнице, когда услышал знакомый голос. Вернее, два. Мари и Кларисса? Вместе?! Вот уж точно неожиданная компания.

Кажется, бывшая фаворитка плакала, а Мари пыталась ее утешить.

– …если с него снять корону и забрать все богатства, то что останется? Напыщенный и самоуверенный гордец. Зачем вам такое счастье?

Рассарх буквально прирос к полу. Это она о нем, что ли? Когда уже успела так хорошо его узнать? Напыщенный? Самоуверенный?

Правитель почувствовал, как внутри просыпается злость на языкатую девчонку. Злость, которую до этого момента он пытался в себе сдержать.

– Зачем вам статус любовницы самодура, когда можете стать женой хоть герцога, хоть маркиза. А лучше – к крякам мужиков!

Кто такие «кряки», Рассарх не представлял, как и не понимал, откуда она взяла, что он самодур. Дальше Мари и вовсе принялась нести какую-то околесицу. Взяла и предложила графине открыть свое дело.

Женщине?!

Чем больше Рассарх узнавал неали Омон, тем больше понимал, что совершенно ее не знает. Это не просто девушка-загадка. Это целая вселенская тайна!

И она явно терпеть его не может, иначе бы так не изгалялась, его оскорбляя. А он еще чувством вины надумал мучиться. За то, что решил совратить невинную девушку.

Но теперь Мари не казалась ему такой уж невинной. Да и беззащитной она не была. Такой только протяни руку – откусит по локоть. А значит, нечего себя ругать. В конце концов, он король и всегда получал желаемое.

И этот раз не станет исключением. Он желает помощницу – он ее получит. После чего отправит за рыбака замуж. Утолит страсть, одержит победу и сразу о ней забудет.

Такая язва не стоила того, чтобы о ней вспоминали.

Яна Громова

Как это ни удивительно, но Белонезсская не стала меня отчитывать. Только поздно ночью, когда помощницам было велено отправляться на заслуженный отдых, остановила и, хмурясь, негромко произнесла:

– Не знаю, Мари, почему он тебя опекает, но такое поведение в стенах королевского дворца недопустимо!

«Все дело в магии. А может, в кобелистости вашего монарха», – едва не ляпнула я. К счастью, вовремя прикусила язык и, заверив ее светлость, что отныне с моей стороны не будет никакой самодеятельности, потупилась и присела в реверансе.

Что-то я слишком быстро вжилась в роль служанки. Аж страшно стало.

Вспомнив о Розе, поинтересовалась:

– Что будет с неали Герен?

– Ей дали настойку, нейтрализующую магию, и лекарство от простуды. Завтра будет как новенькая. И ты тоже, Мари, иди отдыхай. Набирайся сил. Хотя подожди… – Лайра сощурилась, пристально глядя на меня. – Где твой чепец?

«У короля». – Этот ответ тоже можно было отнести к разряду опрометчивых и нежелательных, но изворачиваться я уже была не в состоянии.

Поэтому просто сказала:

– Не знаю. Наверное, где-то потеряла. Можете вычесть из моего жалованья.

Герцогиня нахмурилась, но развивать тему чепца не стала, отпустила меня небрежным движением руки, и я, больше не мешкая, поспешила к себе. Пока шла, пару раз звала Марэю, правда, без особого энтузиазма: глаза слипались, и единственное, о чем я сейчас была в состоянии думать, – это о подушке. Такой мягкой, такой любимой, самой желанной и долгожданной.

Увлекшись признаниями в любви к чехлу, набитому пухом, я не заметила, как оказалась в своей спальне. Северина уже спала, отвернувшись к стене. Быстро раздевшись, я последовала ее примеру: рухнула на кровать, опустив этап умывания, и закрыла глаза, надеясь проспать до самого утра.

Не тут-то было. Я снова проснулась посреди ночи, разбуженная… Так и не поняла, что именно меня разбудило. Еще больше недоумения вызвало то, как я ретиво вскочила с кровати и принялась одеваться.

– Ну, Сельвея, если это опять ты меня призываешь, клянусь, я тебя в песке утоплю!

В воде-то она тонуть не станет.

Оглянувшись на сладко посапывающую Северину, в который раз ей позавидовала и дернула по темному коридору. Двигалась почти на ощупь, смутно понимая, куда ведут меня ноги-предатели. К морю? Но желания нырнуть в первый попавшийся фонтан не возникало. И тем не менее я не могла остановиться. Шла, почти бежала, торопясь вырваться из дворца.

К счастью, в стенах Анделиора мне никто не повстречался, а окунувшись в прохладу звездной ночи, я, вместо того чтобы помчаться к воротам, почему-то понеслась в парк.

Сельвея решила изменить место встречи? А может, меня зовет Марэя? Хотя что ей стоило явиться в спальню? А вдруг… По телу пробежала дрожь волнения. Вдруг она нашла Сердце океана и теперь призывает меня к тайнику?

Конечно, сомнительно, что его величество зарыл перстень под розовым кустом, но чем черт не шутит?

Где-то вдалеке слышалось журчание фонтана, вспархивали потревоженные ночные птицы, шумела листва в кронах деревьев. Кружево зелени, раскинувшееся высоко в небе, приглушало мерцание луны, скрывало звезды. Но в них и не было нужды. Я шла на свет, пробивавшийся сквозь листву, чувствуя себя глупым, безвольным мотыльком, летящим на огонь.

Отблески света, мелькавшие среди деревьев, манили, интриговали. Да даже если бы это было не так, повернуть обратно все равно бы не смогла. Неведомая сила тянула меня вглубь королевского парка, заставляя нестись мимо беседок и фонтанов, мимо скамеек и статуй из светлого мрамора. Вперед, вперед, навстречу золотым огням.

Свернув на узкую, вихлявшую меж деревьев тропку, я прошла еще несколько метров, нырнула под увитую цветами арку и замерла, не веря своим глазам.

Повсюду, куда ни глянь, горели свечи (кто-то явно вознамерился спалить к крякам собачьим королевский парк): в беседке, среди цветов и даже… в воздухе. Они плавно кружили над белесым куполом, как будто танцуя, освещая накрытый на две персоны стол и Раса, прислонившегося к деревянной колонне.

– Доброй ночи, Мари. Проходи. – Он сбежал по ступеням, что вели в беседку, протянул мне руку.

– Что все это значит? – Я не спешила принимать приглашение. Не спешила растекаться воском, которого уже почти касалось пламя – пальцы солдата. – Вообще-то я спала.

– Спать на голодный желудок вредно. – Рас все-таки взял меня за руку, мягко потянул на себя. – Мне сказали, что ты сегодня почти ничего не ела, и я решил исправить это упущение.