Текст книги "Король желает жениться"

Мог бы и не щуриться. Он и без того выглядел и угрожающе, и устрашающе. Настолько, что мне снова захотелось зажмуриться. Но я не стала этого делать. Наоборот, вскинула голову и спокойно (ну или мне так казалось) заверила собравшихся:

– С ним все будет в порядке.

– Чего не могу сказать о тебе, Мари, если ты сейчас же не начнешь говорить. Повторяю, – с нажимом произнес его величество, – я хочу знать твое настоящее имя.

Я вот тоже много чего хотела. Домой, например, в свой мир. Жаль, мои хотелки, в отличие от королевских, так и останутся всего лишь хотелками.

Собиралась уже представиться Яной (все равно ведь докопается до правды), когда к нам присоединилось еще одно действующее лицо.

Эмерик прошел в гостиную, обвел присутствующих хмурым взглядом и проговорил с таким возмущенно-недовольным видом, словно это он тут был правитель:

– Что здесь происходит? – Потом, правда, опомнился и поспешил расшаркаться перед королем. – Сожалею, ваше величество, но я не был предупрежден о вашем визите, иначе бы ни за что не покинул дворец. Одного не пойму: почему здесь стража?

– Ваша так называемая помощница – самозванка, – продолжая препарировать меня взглядом, жестко сказал Рассарх. – А теперь вот выясняется, что она еще и воровка. Есть предположение, что и шпионка. Ну так как, неали, будете отвечать?

У Эмерика глаза на лоб полезли.

– Вы обвиняете мою помощницу – а значит, и меня! – в шпионаже? Немыслимо! Как только мой король об этом узнает…

– К тому времени, как ваш король об этом узнает, вас уже может не быть в живых, де Мартен, – резко парировал деспот. – Что мне мешает взять под стражу и вас?

– За что?! – оскорбленно вскричал посол. – Как уже говорил, я с этой неали познакомился совсем недавно. На улице!

– И не придумали ничего лучше, как притащить ее ко мне во дворец! Незнакомку. Так себе объяснение, не находите?

Хлесткие, обидные фразы. Пронзительный холод во взгляде, когда он на меня смотрел. Смотрел так, словно я пыль у него под ногами. Ничтожное насекомое, которое в любой момент мог взять и раздавить. Буквально. А пока что безжалостно давил словами, которые больно ранили, задевали что-то у меня внутри, отчего неприятно ныло в груди.

Молчать, когда тебя огульно обвиняют и оскорбляют… Нет, не могу. Не сдержавшись, сама шагнула к королю и резко поинтересовалась:

– Разве только я одна здесь самозванка? – Посмотрела ему в глаза. – Не стоит приплетать сюда его сиятельство, мы действительно с ним едва знакомы. Я пришла в Анделиор не шпионить. Я пришла, чтобы забрать то, что вы, ваше величество, у меня украли. Или мне стоит обращаться к вам Рас? Признаться, я тоже немного запуталась. Король, солдат… Так кто же вы на самом деле? Удовлетворите мое любопытство.

Несколько секунд Рассарх молчал, а с ним и его стражники, да и маг с де Мартеном озадаченно переглядывались. Эта немая сцена длилась до тех пор, пока рыжий, не выдержав, грозно приказал:

– Выйдите! Все!!!

Солдат не было нужды просить дважды, посол тоже не стал задерживаться. А вот Нахрефата пришлось выводить силой, потому что он все пытался всучить мне злосчастное колечко. Но даже если бы оно попало мне в руки, я понятия не имела, как оно работает. Иначе бы загадала желание: оказаться от Рассарха как можно дальше. Потому что мужчина, застывший в нескольких шагах от меня, больше не вызывал приятного волнения, от которого по телу разливается тепло и начинается легкое головокружение.

Сейчас голова тоже кружилась. Из-за многочисленных вопросов, самый главный из которых набатом звучал в ушах: что теперь со мной будет?

Тишина, повисшая в комнате, истрепала мне все нервы. Рассарх молчал и почему-то не спешил возвращаться к допросу. Просто смотрел мне в глаза: глубоко, пронзительно, долго. Кажется, наши гляделки, больше напоминавшие дуэль взглядов, длились целую вечность. Я тоже хранила молчание. Просто не представляла, с чего начинать: нападать или обороняться, рассказывать или объясняться.

– Давно знаешь? – Король первым нарушил затянувшуюся паузу.

– Что ты скрывался под чужой маской? Меня только что просветили.

– Кто?

Призрак русалки, в теле которой я поселилась, вместо того чтобы самой стать призраком.

– Ты отдашь мне перстень?

Все-таки буду нападать.

Рассарх мрачно усмехнулся:

– С чего бы мне тебе его возвращать? Лгунье и самозванке.

Гад.

– С того, что это подарок моего жениха, и он очень разозлится, если узнает, что у его невесты силой отняли Сердце океана.

– Жениха? Которого? – Снова насмешка, сейчас приправленная презрением, которое этот… двуногий испытывал ко всем обитателям моря. – Снова возвращаемся к сказке про рыбака?

– Нет, я говорю о другом женихе. Настоящем, – ответила мстительно, наблюдая за тем, как меняется выражение его лица. Как оно каменеет, а вот глаза вспыхивают злостью. Или, быть может, ревностью… Но скорее всего, все вместе. – Владыке морей и океанов. Повелителе маров Неворе.

Интересно, мы с ним когда-нибудь все-таки познакомимся?

Я пропустила момент, когда Рассарх шагнул ко мне. Отвлеклась на беспокойно маячившую в стороне Марэю, а почувствовав, как в плечи с силой вонзились жесткие мужские пальцы, едва не закричала. Что-нибудь ругательное.

– Ты чуть не погубила меня и моих людей, а я тебе еще должен что-то возвращать?! – яростно прорычал Рассарх.

Дернулась, высвобождаясь из крепкого захвата и борясь с желанием подсветить его величеству лицо пощечиной. За бездоказательные обвинения, за угрозы и оскорбления.

В общем, за все хорошее.

– Эту сказку тебе поведал верховный мат? Я хотела сказать маг!

Меня снова схватили в охапку и снова притянули к себе, не обращая внимания на мое нежелание быть притянутой и отчаянный протест, выразившийся в попытке высвободить руку и все-таки влепить ему пощечину.

– Предлагаешь верить тебе? Той, что все это время меня обманывала?

– С тебя пример брала! – огрызнулась я и на выдохе произнесла: – Между прочим, я тебя спасла. И всех твоих людей. Не Нахрефат, а я! Выловила тебя со дна моря, до берега доволокла. Даже дыхание искусственное тебе сделала! И рану почти что твою перевязала. А ты…

– Что я?

– Жене своей мой перстень дарить собрался! – Почувствовав неприятную горечь во рту, с силой толкнула этого многоневестового в грудь. – Еще и за мной непонятно зачем таскался!

– Так уж ли непонятно? – В его шепоте рычания было не меньше. – Яна!

– Надо же, не забыли!

– Хотел бы… Но не получилось.

Еще один момент, который я почему-то пропустила, это когда рука его величества с моего плеча успела переместиться мне на задни… Ну, скажем, почти что на талию.

– Я не шпионка. – Тоже сама не знаю почему понизила голос до едва различимого шепота. Опустила глаза, потому что смотреть в его глаза могло быть чревато окончательной потерей разума. – Честное слово.

– Яна, посмотри на меня.

– Но…

– Яна…

От того, как он произносил мое настоящее имя, от того, как его взгляд скользил по моему лицу, гипнотический и совершенно непонятный, – от этого лед страха в сердце начинал таять, а губы горели от совершенно безумного и явно лишнего сейчас желания взять и поцеловать этого бессовестного обманщика. И…

– Ваше величество! – Дверь распахнулась, возвращая в посольские покои гвардейца.

И чего ему в коридоре не стоится.

– Каковы будут ваши дальнейшие распоряжения относительно этой неали?

Вот ведь… Не терпится ему куда-нибудь меня упрятать.

Появление третьего лишнего заставило меня отпрыгнуть от Рассарха на добрый метр, после чего я зло посмотрела на военного.

Король на него смотрел примерно так же, но быстро взял себя в руки и проговорил с совершенно невозмутимым видом:

– Пусть пока посидит в своей комнате. Никого к ней не пускать: ни де Мартена, ни прислугу. Никого! Позже я решу, что с ней делать.

Рассарх бросил на меня короткий, по-королевски ледяной взгляд и вышел. А на смену ему пришла стража и запихнула меня в мою спальню.

В общем, провальная получилась у нас с Машкой операция.

Рассарх Санторский

– Ты в своем уме? – зашипел на него ле Крон, стоило им выйти из посольских покоев. – Целоваться с потенциальной шпионкой!

– Мы не целовались, – парировал Рассарх и оглядел просторную галерею.

– Ну, значит, мне просто показалось. Она тебя что, околдовала? – раздраженно проворчал капитан. – Как этого дурня Нахрефата!

– Где этот дурень? Мне надо с ним поговорить. – Заметив верховного мага в компании стражи, король направился к ним.

Мага так и не удалось угомонить, он по-прежнему рвался к маре, горя желанием вручить ей Сердце океана, поэтому стражникам приходилось удерживать его за руки.

На языке у Рассарха вертелось множество вопросов, и сейчас он ругал себя последними словами. Вместо того чтобы обнимать Мари… Яну, ему следовало ее допросить. Откуда у нее взялись ноги? Все мары умеют превращаться в людей? Что она с ним сделала, если он постоянно о ней думает! Даже после злосчастной проверки у Искры мысли о ней не давали ему покоя.

Что это за жених такой, краки его побери! Невор… Владыка морей и океанов. Его величество беззвучно выругался. Он сходил с ума, когда думал о ней и о рыбаке, а теперь… А теперь еще и этот хвостатый! Она его любит? Или просто вынуждена выйти за него замуж? Вопросов действительно было много, как и чувств, на которые Рассарх не имел права. Ни на ревность, ни уж тем более на любовь.

Последняя мысль заставила короля вздрогнуть. Раздраженно от нее отмахнувшись, он спросил:

– А где де Мартен?

Доран, следовавший за другом, запнулся и в упор посмотрел на своих людей.

– Куда подевался посол? Когда я уходил, он был с вами!

Стражники растерянно переглядывались, пожимали плечами, пока один из них не проговорил несмело:

– Граф стоял тут… рядом… Но вы не давали насчет него никаких распоряжений.

Капитан гвардейцев негромко выругался:

– Идиоты.

Его величество ограничился взглядом, от которого у военных с лиц сошла краска. Даже Нахрефат перестал вырываться. Замер и судорожно сглотнул, глядя на монарха.

– Мага ко мне, а ты разыщи посла, – приказал Рассарх, обращаясь к ле Крону. – Графа тоже под стражу, пока я не пойму, что их связывает. – Вновь повернувшись к гвардейцам, повелел резко: – Скорее!

Кто же все-таки сказал правду, Нахрефат или Яна? Мары ведь не спасают людей, эти разбойники только и делают, что топят корабли Сантора. Или все же она в кои-то веки не солгала? Это был еще один вопрос, на который его величество желал получить ответ. Причем немедленно. А потом, разобравшись с Нахрефатом, он допросит и де Мартена.

Яна Громова

Марэя сидела на кровати как в воду опущенная. Ну или, если быть совсем точной, уныло левитировала над ней. Подозреваю, у меня вид был не лучше. Все пропало, все провалилось к крякам. Ни тебе свободы, ни артефакта. Еще и в шпионаже обвиняют. За что – непонятно.

Получается, де Мартен замешан в каких-то мутных махинациях? Ну или в каком-нибудь там придворном заговоре… Или они всех иноземных гостей здесь за врагов народа санторского принимают? А попадают всякие незадачливые попаданки. Вроде мары – не мары Яны.

Эх, печалька.

– Ян, и что теперь делать? – грустно осведомилось привидение.

– Не знаю, Маш. – Я тяжело вздохнула. – Честно, не знаю.

Наверное, единственное, что я могла сейчас сделать, – это связаться с Сельвеей по водоскайпу и обрисовать ситуацию. Черными такими красками.

А что еще оставалось? Надеяться на милость правителя? Да он же мар на дух не переносит! Но, может, хватит ума допросить Нахрефата. Главное, чтобы тот не артачился и сказал правду. Пообещал же Рас… ну то есть Рассарх Машкиному брату отыскать ту русалку. Значит, не совсем безнадежен. Да и ко мне вроде как что-то испытывает. Хотя не уверена, что это поможет вернуть Сердце океана и в принципе выжить. Теперь, когда он знает, что все это время я его обманывала.

И в общем-то продолжаю обманывать. Так ведь и не рассказала, что я как бы мара, но не то чтобы совсем мара-мара.

Действительно печалька.

Я настолько глубоко ушла в свои мысли, что даже не сразу заметила появление в спальне инородного тела в лице его сиятельства де Мартена. Граф, словно еще одна Марэя, просто взял и просочился сквозь стену, а у меня чуть челюсть с кровати не улетела. И я с ней за компанию.

– Вы что, тоже умерли?!

И когда только успел? А может, его того? По-быстрому, без особых разбирательств взяли и казнили? Это уже не печаль, а целое печалище со всеми отсюда вытекающими.

Я испуганно вскочила с кровати. Все, надо отсюда выбираться! А то еще отправят следом за де Мартеном. Просачиваться сквозь стены.

А я совсем не горю желанием обзавестись таким умением!

– Почему умер? – нахмурился посланник. – Я очень даже жив и планирую оставаться в таком состоянии и дальше.

– Но как же стена?.. – ошеломленно пролепетала я.

Эмерик оглянулся:

– А, это. Так это заклинание. Оно делает меня невидимым и временно меняет структуру моего тела.

– Везет вам.

– Мари! – Де Мартен стремительно приблизился ко мне и протянул руку. – Нам надо уходить! Рассарх будто с цепи сорвался, арестовывает всех глахаррцев. Обвиняет моих земляков в каком-то заговоре. Теперь вот еще и ты пострадала.

– Нет, меня арестовали не из-за этого. Просто я…

Но посол меня перебил:

– Отношения между нашими королевствами всегда были напряженными, и я боюсь, как бы не полетели головы. В том числе и наши с тобой. Поэтому идем, я выведу тебя из дворца, помогу сбежать.

Я растерянно посмотрела на Машу. Призрачная мара кивала и жестикулировала, намекая, чтобы скорей соглашалась. Как уже успела заметить, она побаивалась Рассарха, а вот де Мартена просто обожала. Даже вчера, когда он отругал меня за полуночное свидание, русалка довольно краснела и говорила, что, раз ревнует, значит, любит.

А вот я… скорее, опасалась его сиятельства. Не потому, что по уши влюбилась в Рассарха. Просто чувства, которые вызывал у меня этот мужчина, когда мы с ним оставались наедине… В общем, не знаю, как это объяснить, но в иные моменты у меня от его взгляда по коже пробегал холод.

Я не прочь была совершить побег. Но вот сбегать с де Мартеном… Даже не знаю.

Эмерик снова протянул мне руку:

– Мари, пойдем.

– Если сбежим, это будет выглядеть так, словно мы с вами действительно в сговоре.

– А если останемся, то можем погибнуть!

– Рассарх не производит впечатление безумца, направо и налево размахивающего топором, – справедливости ради заметила я.

Почему-то вдруг стало обидно за короля, хотя по-хорошему мне следовало на него злиться. За то, что прикидывался тем, кем на самом деле не являлся. За то, что обвинял в том, в чем я уж точно не была виновата. А я тут его еще и защищаю.

Глупая Яна!

– Можно подумать, ты его хорошо знаешь, – словно откликаясь на мои мысли, рыкнул де Мартен и схватил меня за руку. Резко притянул к себе, прошипев сквозь зубы: – Извини, девочка, но терпение не входит в число моих добродетелей.

А в следующее мгновение его губы зашевелились возле моего уха. Незнакомые слова складывались в непонятные фразы, и с каждым новым шипением-звуком, что срывались с губ де Мартена, мои веки становились все тяжелее.

Последнее, что запомнила, – это обеспокоенное лицо Марэи, подплывающей к нам, проскальзывающей сквозь меня. А дальше меня накрыла тьма.

Глава шестнадцатая,
в которой великий и ужасный узнает о моем существовании

Эмерик де Мартен

Все складывалось слишком просто, чтобы быть правдой. И тем не менее это была правда: он заполучил Сердце океана, он заполучил мару – еще одну доверчивую рыбку, так удачно угодившую в его сети.

Он искал ее, искал все это время. Перепробовал десятки заклинаний, перебрал сотни артефактов, пока наконец не обнаружил хвостатую с помощью зачарованного компаса. Вот только хвостатая… уже таковой не являлась. В море Марэи не оказалось. Артефакт привел его в столицу Сантора, и – о чудо! – девчонка сразу ему повстречалась.

Поначалу Эмерик сомневался и даже грешил на компас. Во-первых, прежде ему никогда не доводилось слышать, чтобы мары разгуливали по суше совсем как люди и при этом имели цветущий вид, за обе щеки уплетали человеческую пищу (аппетиту девушки оставалось только позавидовать) и ни капли не тосковали по морю. Неали Омон совсем не походила на своих сородичей.

Но было и кое-что другое, что заставляло графа сомневаться и поневоле приглядываться к другим обитательницам Анделиора. Когда они только познакомились, на тихой безлюдной улице, компас с уверенностью указывал на Мари. Его сиятельство уже успел порадоваться, что все так удачно складывается. Предложил девчонке работу, чтобы она постоянно была у него на виду, пока он будет искать возможность забрать Сердце океана. Но вот что странно – на следующее утро злосчастный компас на нее больше не указывал.

Так продолжалось несколько дней. Артефакт то признавал в помощнице дочь моря, то уверенно заявлял, что никакая это не мара, а самая обычная санторская крестьянка. Бывало, Эмерик ощущал присутствие мары, когда Мари не было рядом. Из-за этого граф нервничал, волновался и снова принимался искать способы обнаружить морскую красавицу.

И вот выясняется, что это действительно она, его мара! Девчонка тоже явилась в Анделиор, чтобы выкрасть Сердце океана. Все эти дни де Мартен пытался подобраться к сокровищнице Сантора, но всякий раз был вынужден отступать, опасаясь быть пойманным. А у девчонки все получилось!

Почти получилось.

Каким-то образом ей удалось околдовать этого идиота, верховного мага, и приказать ему принести ей артефакт. Жаль, так не вовремя с разборками к ней явился Рассарх. Этот самоуверенный королек!

Но ничего, когда он, Эмерик, загадает желание, в Санторе наступит совсем другой порядок. Фертан Четвертый сделает его своим наместником – таков был уговор. А как будет дальше, время покажет. Король Глахарры уже немолод. В отличие от де Мартена – сильного, умного мага, обладавшего поддержкой многих знатных родов Глахарры.

Граф довольно усмехнулся. Но все по порядку. Сначала он разберется с правителем Сантора, а потом уже можно будет всерьез подумать и о государственном перевороте в Глахарре.

Ну а сегодня на повестке дня малое – допрос мары!

Полный энтузиазма и решимости выбить из девчонки правду, его сиятельство спустился в подземелье. Теперь у него было целых две мары. Одна, правда, уже находилась на последнем издыхании. И Мари, вернее, Марэя почувствует себя точно так же, если начнет артачиться. Он найдет способ развязать ей язык – было бы желание. А желание у него имелось, как и Сердце океана, так удачно попавшее ему в руки.

Благодарить за это следовало его величество случай.

А еще придворного выскочку Нахрефата. Это он, выходя из покоев посланника, случайно обронил бесценное сокровище моря. Эмерик поспешил подобрать его, а дальше… Незаметное движение пальцев, и вот уже перстень находит свое пристанище в кармане посольского камзола. Ле Крону же, смиренно опустив голову, граф вручил иллюзию, которая к этому времени уже должна была рассеяться.

Но последнее больше не имело значения.

Здесь их никто не обнаружит. Никто не услышит их зов о помощи. Две юные марочки так и сгинут в этих развалинах, но одна из них прежде ему поведает, как привести в действие самую могущественную реликвию моря.

И тогда уже ничто не остановит его на пути к трону Сантора.

Яна Громова

Прийти в себя получилось не сразу, с попытки эдак пятой. Ужасно болела голова, прямо-таки раскалывалась на части, и веки никак не желали разлепляться. Даже понимание, что лежу на чем-то твердом и ужасно холодном, не помогало взбодриться. Ну или хотя бы пошевелиться.

Так и лежала, краем сознания прислушиваясь к окружающим звукам: мышиному шороху и писку, а еще к плачу. Но ведь мыши не умеют плакать… Может, это Машка?

Тут уж я сделала над собой усилие и все-таки постаралась осмотреться, сквозь наползающий на глаза туман пытаясь разглядеть хотя бы что-то. Разглядела. Марэю, склонившуюся над плачущей рыбодевой.

– Не плачь, все будет хорошо. Нерисс обязательно нас спасет, – увещевала она мару. Наверное, ту самую пропавшую невесту брата.

– Не спасе-о-о-т! – заливалась слезами бедняжка. – Это чудовище наложило на подземелье сильные чары! Мары нас не почувствуют, не услышат и не найдут!

– Ну-ну, не надо отчаиваться. Так ты только еще больше ослабнешь, – журчал ласковый голос дочери сейна.

Не сразу поняла, что меня напрягает в данной ситуации, а потом, как обухом по голове, обрушилось осознание: Рхонда слышит Машку. Вполне возможно, что и видит. Но тогда получается…

– Маш… – Я приподнялась на локтях и поняла, что не смогу ни встать на ноги, ни даже сесть нормально. Не потому, что умирала от слабости, – мои руки, как и руки русалки, сковали кандалы.

Мерзавец.

Марэя метнулась ко мне, скользнула на сырую землю, устраиваясь передо мной на коленях.

– Ты как себя чувствуешь? Этот де Мартен… де Мартен!.. – Она задыхалась от возмущения, разочарования, гнева. – Это все он! Он похитил Рхонду!

Я сочувственно кивнула. Марэя уже успела влюбиться в Эмерика, и вот куда притащил нас этот замечательный мужчина.

– Рхонда тебя видит?

Русалка кивнула.

– А еще прекрасно слышит, представляешь? – Несмотря на кошмарную ситуацию, она негромко хихикнула. – Она, как нас увидела, поначалу решила, что у нее в глазах двоится. Пришлось объяснять, что я – это я, только уже не совсем я. А ты – не я, но уже как бы я.

– Ты прекрасно объясняешь, – похвалила я мару.

А Рхонда с галерки всхлипнула:

– Альда Марэя, и что теперь будем делать?

– Действовать, – в один голос ответили мы с Машкой и обменялись взглядами.

Торчать здесь, пока не превращусь в некое подобие вот этого скелетика, с чьими косточками я сейчас вынужденно соседствовала, я не собиралась.

– Эмерик тебя по-прежнему не видит?

– Не видит, – подтвердила мара.

– Зато видит русалка… Есть шанс, что увидят и другие. Маш, – подняла на нее глаза, – а сгоняй-ка к своей родне. Нерисс будет счастлив узнать, где пропадают его сестра и невеста. Ну то есть невеста и оболочка его сестры.

– Я мигом! – пообещала Марэя, взмывая к каменному своду. Обнадеживающе улыбнулась Рхонде и растворилась в бугристой кладке, по которой расползались мшистые кляксы.

В подземелье вернулась тишина, нарушаемая русалочьими всхлипами и моими тихими проклятиями в адрес глахаррского выродка.

– Альда Марэя… – спустя какое-то время позвала меня Рхонда.

– Яна, – поправила ее мягко и, следуя примеру своей неунывающей копии, подарила ей ободряющую улыбку.

– Яна… – протянула пленница. – Это так странно. Человек занял место мары, чтобы потом снова стать человеком.

– Да, без ста грамм тут точно не разберешься.

– Я все ему рассказала, – неожиданно заявила русалка и, всхлипнув, отвела взгляд.

– Рассказала что?

– Об альде Марэе. О том, что она невеста морского владыки и только ей ведомо, как привести в действие перстень.

Вот, значит, что ему нужно. Чертово колечко. Честное слово, от этого артефакта одни проблемы. Лучше бы Невор подарил Машке набор косметики.

– Вот только она не знает… – Я осеклась, услышав, как где-то вдалеке, во тьме скрипнула тяжелая дверь.

Замерла, прислушиваясь к быстрым решительным шагам, которые звучали все громче, и каждый отдавался внутри меня невольной дрожью.

Рхонда тихонько застонала, прижалась к стене хрупкими плечами и прошептала побелевшими губами:

– Это он. Он идет…

Я в отчаянии дернулась – без толку, оковы держали крепко. Придушить бы де Мартена этой цепью.

Не успела так подумать, а еще лучше – помечтать как следует, как совсем близко зазвучал знакомый ненавистный голос мерзавца-графа:

– Уже очухалась?

И меня ослепила яркая вспышка света.

На стенах полыхнули факелы, все разом, осветив довольно улыбающуюся физиономию глахаррского посланника. Рванулась было к нему, позабыв о железяках, перехватывающих запястья, и едва не зашипела от боли, когда металл врезался в кожу.

– Смотрите, какие мы буйные. – Де Мартен опустился передо мной на корточки. – Не трясемся и не плачем, как и положено всем юным марочкам. Даже в воду не просимся. Надо же!

– Это так ты помог мне сбежать? Сволочь! – презрительно сплюнула ему под ноги.

Промазала. В том смысле, что попала не на землю, а прямехонько на припыленный сапог этой нечисти, и ослепительная улыбка иностранного гада превратилась в уродливую гримасу.

– Осторожно, Мари… Или мне стоит называть тебя Марэя? Я ведь могу и разозлиться. – Он протянул ко мне руку, явно порываясь коснуться моего лица.

Провел по щеке пальцами, нарочито медленно, будто издеваясь, а я даже не подумала тряхнуть головой, чтобы избавиться от этого пыточного прикосновения. Зацепившись взглядом за кроваво-красный камень в серебряной оправе на указательном пальце мерзавца, замерла ледяной статуей, а потом едва не взвыла от отчаяния.

Не может быть! Не может. Такого. Быть!!! Артефакт, за которым я так долго гонялась и который в итоге прошляпила, теперь украшал руку отпетого негодяя, садиста и просто отъявленного гада.

Очевидно, что закон подлости в моей жизни работает всегда и исправно, без выходных и праздников.

Вот ведь трудяга.

Де Мартен проследил за моим взглядом и, перестав меня лапать, поднялся.

– Мне стоит сказать тебе спасибо, Марэя. Если бы не ты, я бы еще неизвестно сколько ломал голову, как забрать Сердце океана. Но благодаря тебе его вынесли из сокровищницы, а дальше уже заполучить артефакт оказалось совсем просто. Ну и тебя в общем-то тоже.

На лицо Эмерика наползла благодушная улыбка, от которой у меня затряслись поджилки. Никогда не считала себя трусихой, но сейчас мне было по-настоящему страшно. Рхонда тихонько плакала, с ужасом следя за действиями мерзавца. А тот, подхватив приставленный к стене саквояж, водрузил его на стол и стал сосредоточенно в нем рыться.

– Возможно, до тебя доходили слухи о моих, ну, скажем, пристрастиях?

– О том, что ты мучаешь в постели своих любовниц?

Я тут же пожалела, что сказала это: хвост русалки с золотистой чешуей, в бликах пламени отливающей всеми цветами радуги, конвульсивно дернулся, и она снова зарыдала. У меня даже сердце защемило от жалости к бедняжке. Ну и к себе за компанию.

– Успокойся! – раздраженно прикрикнул на нее Эмерик, а потом повернулся ко мне. – Любовниц, и не только. Всех, кто подвернется мне под руку. В данном случае – вас. Так-так-так… – Он осмотрел нас долгим, внимательным взглядом. – С кого бы мне начать?

– Не надо… Не надо, пожалуйста! – взмолилась русалка.

Но граф не обратил на ее мольбы никакого внимания. Судя по улыбающейся роже, он был страшно доволен всем происходящим, чувствовал, впитывал наши эмоции, наш ужас и получал от всего этого какое-то садистское удовольствие. Чудовище! Негромко насвистывая себе под нос веселый беззаботный мотивчик, он извлек из саквояжа инструмент, чем-то напоминающий садовые ножницы, только с более длинными и наверняка страшно острыми лезвиями, и мне сразу поплохело.

Средневековая инквизиция нервно курит в сторонке.

– Так уж и быть, я готов лишить себя удовольствия и просто вас отпустить, если ты, Марэя, расскажешь, как активировать Сердце океана. Я хочу загадать желание!

Глаза его сверкнули демоническим блеском. Вот честное слово! А может, это просто пламя факелов в них отражалось, делая его похожим на черта из преисподней.

Или сумасшедшего, сбежавшего из психлечебницы.

– Больной урод, вот ты кто!

Улыбка на лице маньяка стала еще шире.

– Ну зачем же сразу с оскорблениями? К тому же это не ответ, Марэя. Будешь говорить?

Он шагнул ко мне ближе, и меня начало знобить. Не хотела, но продолжала смотреть на клятые ножницы, боясь даже представить, сколько они могут принести страданий.

Это было жутко. Настолько, что казалось совершенно нереальным. Это не может быть правдой. Я ведь в сказке, а не в фильме ужасов. Пусть нас спасут! Сейчас же! Вот прямо сейчас!!! Пожалуйста… Иначе я тоже заплачу. Потому что мне очень, очень страшно!

– Марэя?

– Я не…

Чуть было не сказала правду: что не знаю, как привести в действие это дурацкое Сердце океана. К счастью, вовремя опомнилась и прикусила язык. Признаюсь, что ни черта не знаю, и он сразу же перейдет к самому для него приятному.

Таким больным на всю голову ублюдкам только дай повод.

Словно прочитав мои мысли, Эмерик предложил:

– Что скажешь, если мы подрежем ее чудесный плавник?

Рхонда в ужасе взвизгнула, вжалась в стену, попыталась закрыться руками, но была слишком слабой, а оковы слишком тяжелыми.

– Тронь ее, и уже точно ничего от меня не узнаешь! – яростно прокричала я.

– А если не трону, расскажешь? – Эмерик замер между мной и марой, попеременно нас оглядывая.

– Расскажу, – кивнула, лихорадочно соображая, как бы потянуть время.

Главное, чтобы под водой Марэя перемещалась так же свободно, как и на суше. Главное, чтобы вовремя нашла Сельвею или Нерисса. Главное, чтобы они придумали, как вытащить нас отсюда! Пока этот садист не начал нас мучить.

– Так как же?! – нетерпеливо переспросил де Мартен.

Думай, Яна, думай!

– Нужно… э-э-э… особое заклинание.

– Какое?!

Краем глаза заметила просачивающийся сквозь стену призрак и от радости едва не потеряла сознание. Машка вернулась! И, судя по тому, как возбужденно блестят ее глаза, в море она смоталась не зря.

– Куда ты все смотришь?! – Подскочив ко мне, де Мартен схватил меня за плечи. Встряхнул яростно, прожигая сумасшедшим взглядом.

Металлическая рукоять секатора холодом ужалила кожу, и я тихонько пискнула:

– Там мышь. А я их очень боюсь.

– Ты меня должна бояться! Меня!!! – с пеной у рта прошипело это пресмыкающееся.

Выглядел де Мартен в этот момент действительно устрашающе. Я даже икнула от ужаса и послушно кивнула.

– А я и боюсь. Вот прям очень-очень боюсь.

– Яна, тебе нужно коснуться перстня, – раздался у самого уха взволнованный голос Марэи. – Просто коснись его рукой!

– Говори! – бешеным бульдогом прорычал мне в лицо глахаррский посол. – Живо!

Сглотнув застрявший в горле ком, я хриплым голосом прошептала:

– В общем, слушайте и запоминайте.

Эмерик впился в меня хищным взглядом, готовый запоминать несуществующее заклятие. Его пальцы продолжали сжимать мои плечи, вдавливая в кожу инструмент для пыток, от близости которого у меня предательски кружилась голова и путались мысли.

Велев себе собраться, я дернула рукой, и – о чудо! – сумела дотянуться до перстня. Коснулась его подушечками пальцев, чувствуя, как камень под ними начинает нагреваться.

Дальше произошло что-то совсем неожиданное. Неожиданное в первую очередь для де Мартена. Зашипев от боли, посол отдернул руку, и перстень соскользнул с его пальца, будто стал вдруг на несколько размеров больше. Я поймала Сердце океана, и алый луч света, вырвавшись из камня, отшвырнул от меня посланника.

Бумс, хрясть, бам! Это Эмерик обрушился на колченогий стол, при этом еще и умудрившись приложиться о стену головой. Судя по всему, основательно так приложиться, потому что затих почти мгновенно.