Текст книги "ПростиТурция, или Восток – дело темное"

И опять все верно. Этот же черномазый гад ее про подружек спрашивал.

– Мужики. А ведь вас вчера снять хотели. И в публичный дом увезти, – почти шепотом сообщила телохранителям Ёлка.

– Это как так? – встрепенулись оба парня.

– А у меня ведь вчера…

– Позавчера!

– Ну, позавчера действительно про подружек интересовались. Этот белозубый чувак прям настойчиво так вопросы задавал, мол, с кем я здесь. Я честно и ответила, – а нечестно я не могла, у меня голова совсем не работала, – мол, с Женей и Сашей. Ниггер заинтересовался, знакомиться с вами поперся. Я еще решила, что он голубой, раз ему вдруг мои мужики интересней меня стали. Теперь, когда я уже снова могу соображать, все становится ясно и понятно. Имена у вас у обоих интересные. Женями и Сашами могут быть как девочки, так и мальчики. Имея дело только с представительницами женского пола, негритос точняк знал женские имена Женя и Саша. А про то, что это могут быть мужчины, он, возможно, даже не догадывался. Вот вы с ходу разберете, что это за имя – Нюргуян? Мужское или наоборот?

Телохранители переварили смысл сказанного – и глаза их увеличились. От ярости.

– …! – Женька витиевато выругался.

– Я пойду его убью, – менее эмоционально, но от этого не менее страшно заявил Саша. И пошел куда-то. На пороге комнаты обернулся и спросил у Ёлки: – А что такое вообще это твое Нюр… как ты там сказала?

Глава 21

Пока Ёлка уничтожала принесенные ей продукты питания, телохранители пересказали девушке все дальнейшие события. В подробностях, заразы такие, были щепетильны и мелочны. То есть все неприятное смаковали и описывали в деталях:

– Я когда увидел, что тебя какой-то местный ухарь на руках уносит, чуть с ума не сошел. Как мы момент подсовывания тебе «покурить» пропустили – ума не приложу! – пожал плечами Женька. – Сами виноваты, конечно. Расслабились, бдительность потеряли, пена еще эта дурацкая. Сашка, балбес (В этом месте Александр виновато кивнул, мол, чего тут поделаешь, балбес и есть!), на телефон отвлекся. Он же за тобой в эту пену поперся, аппарат из кармана не вытащил, вот у него это чудо техники и замкнуло от влаги. А тебе ж на дурацкие поступки много времени не надо! Пока Саня пытался реанимировать мобильник, а я с нашим переводчиком языком чесал, ты, золотко наше неразумное, успела всю эту гадость до последней затяжки вытянуть. Так что к тому моменту, как я на танцпол прискакал, а Сашка тебя в толпе отыскал, ваше высочество было уже в отключке. И уносил тебя в неизвестную даль здоровый чернокожий мужик…

– А чего вы раньше не вмешались? В тот момент, когда я только начала с этим эбонитовым мэном зажигать? – Элка сидела на кровати, удобно устроившись на высоко взбитых подушках.

– Ну, мало ли как ты решила отрываться? В конце концов, имеешь же ты право на личную жизнь, – сказал Александр. – Ты только что с парнем поругалась, а тут на дискотеке такой шикарный экземпляр подвернулся. Нормально, здоровые инстинкты, я так считаю. Это только твое дело, с кем тебе зажигать. Наша работа – твою жизнь спасать, а не в кровать к тебе лезть. Ты, главное, презервативами пользуйся, а все остальное – твое личное дело. Короче, заканчиваю историю. Когда рядом с вами оказались, ты была уже без сознания. Мы по-быстрому вырубили твоего озорного арапчонка и тебя из его лап вырвали…

Элка хмыкнула. Только что ведь говорили, что их не касается, с кем она время проводит, и тут же – «вырубили». Нелогичненько как-то получается!

– А зачем вы его сразу бить начали? Может, он, наоборот, меня спасти решил? Вы же видели, сколько я выпила, – может, мне просто плохо стало, а он меня на руки и взял?

– Фигня, – Женька был категоричен. – Напиться ты не могла. Я же знаю, сколько ты выпила. Из-за пары бутылок пива, которые ты в машине по дороге в «Каликарнас» выдула, такой степени опьянения наступить не могло. Опять же мы тебя накормили как следует. Так что пьяной ты точно не была.

– А то, что я, пока закусывала, еще два больших бокала местного пива уничтожила, вы не в курсе что ли? А для моего организма такая доза уже почти смертельна!

– Опять же фигня. То, что вы изволили уже на дискотеке выкушать, было напрочь безалкогольным. Это пиво Яман тебе заказывал, а он попросил официанта только безалкогольное приносить, чтобы тебя окончательно не убрало. Так что наклюкаться до степени нестояния на ногах ты не могла. Отсюда вывод: если твою не очень пьяную тушку кто-то куда-то уволакивает, значит, дело пахнет керосином. В твоем случае оно пахло довольно сильными синтетическими наркотиками.

Элку аж передернуло от мысли о вероятном развитии событий жизнь. Мда… Грустно это все как-то. А ведь со стороны все это криминальное действо наверняка смотрелось так, словно заботливый парень выносит из толпы перебравшую алкоголя девушку. Дело-то для подобного заведения обычное!

– Сама понимаешь, – продолжил за напарника Александр, – особо разбираться, кто тут хороший, а кому морду бить, у нас времени не было. Ты в отключке, негр настроен решительно, чего дальше делать, непонятно. Ну мы и решили действовать по велению души. То есть тебя в охапку, черномазому в рыло, и два тела на вынос. Тебя заботливо в машину Ямана и домой, козла этого в багажник и тоже к нам домой. Тебя выхаживать, ниггера убивать.

– Он там вообще живой хоть? – Честно говоря, узнай Ёлка, что пытавшийся похитить ее подонок случайно помер от неосторожного удара, расстраиваться особо не стала бы. – Где вы его вообще держите?

– Он в подсобке связанный валяется. Мы, как только тебе меры по интоксикации организма провели, сразу же за этого урода взялись. На самом деле даже особо напрягаться не пришлось – этот мудак перепугался настолько, что с ходу рассказал все: что, зачем и почему. В первые же пять минут…

– И вы на него совсем обозлились, и изуродовали парня, как природа утконоса, – закончила фразу Элка.

Оба телохранителя кивнули.

И винить их было не в чем. Еще бы за такое не изуродовать! Да за такое убивать надо! Безжалостно и с извращениями.

– А почему вы меня в больницу не отвезли? Или хотя бы врача не вызвали? Вдруг бы вы без профессиональной медицинской помощи не справились и лежала бы я щас тут бледненькая и холодненькая…

Мужчины уставились на нее как на умалишенную.

– А ты вообще себе ситуацию эту со стороны представляешь? – спросил ее Женька. – Мы в чужой стране, привозим в больницу обдолбанную дочь очень большого русского политика и рассказываем, что это тебя местный сутенер так накачал. Это даже не международный скандал был бы. Это ужас с позором во всей мировой прессе спустя час! Ты извини, конечно, но ты бы скорее коньки склеила, чем мы такую ситуацию допустили! Ты, конечно, девочка очень славная, но не забывай, что и я, и Саша в первую очередь на отца твоего работаем. И такого форс-мажора нам бы никто никогда не простил!

Саша молча кивнул. Мол, прав его товарищ по оружию. Потом вздохнул глубоко и добавил:

– Да ты не дергайся. Во-первых, и так было понятно, что ты обдолбалась, а во-вторых, мы из этого урода сразу же всю информацию выбили – чем и в каком количестве он тебя загрузил. Уж чего-чего, а выводить из состояния наркотического опьянения мы умеем, поверь. У нас работа такая. Так что мы тебя сюда приволокли и все, что надо, чтобы ты не окочурилась, сделали.

Ёлку накрыло страшное озарение. Екарный бабай, это ж ведь теперь ей папа за такое не то что башку оторвет, он ей эту самую башку медленно и мучительно по спирали открутит! Ну надо же было так вляпаться!

– И когда за мной разгневанный предок прилетит? – грустно поинтересовалась она.

– А почему он должен за тобой прилетать? Ты чего, думаешь, мы сразу его в курс дела ввели что ли? Мы идиоты, по-твоему? Нам и тебя жалко, и за свою шкуру страшно. Так что если ты переживаешь, что кто-то узнает о твоих похождениях, то расслабься! В курсе только четверо – мы с Сашкой, Яман и ты. Так что не дергайся, дальше информация никуда не уйдет.

Ёлка скептически хмыкнула. Ага, не уйдет. Как же! Как говорил фашист Мюллер в «Семнадцати мгновениях весны»: что знают двое, знает и свинья. А уж если четверо – тут уж весь поросятник на ушах стоит и свежие сплетни обсуждает.

– А Стив? Он же наверняка уже всей деревне разнес о том, какие безобразия тут происходят?

– Стив знает, что ты на дискотеке спиртного сверх меры приняла. Он тебе для снятия похмелья бульончик варил. Как будто ты у нас никогда не напивалась до жесткого похмелья и он тебя ни разу антипохмельные завтраки не готовил! Уж кому-кому, а Стиву нашему подробности знать совсем незачем, – попытался успокоить ее Женька.

Не тут-то было! Элкину боязливую истерику остановить было сложно.

– А Яман? Вы уверены, что он язык за зубами держать будет? Он-то все знает! И про то, что меня наркотиками накачали, и про то, что у вас в чулане турецкоподданный лежит!

– У Ямана работа такая – знать и молчать. Поверь, мы бы на такую работу кого попало не подписали бы. У нашего переводчика репутация в таких вопросах кристально чистая, – категорично заявил Саша. И так спокойно и уверенно, что Элка ему сразу поверила. И успокоилась. А успокоившись, начала рассуждать здраво и цинично:

– И что мы дальше будем делать? Убьем этого козла? А как же девчонки, которых он у себя в рабынях держит?

Женя задумчиво почесал голову и предложил:

– А давайте мы из него сейчас всю информацию выбьем. Где у него пострадавшие находятся, адреса, пароли, явки. А потом в полицию его сдадим… Слушай, а ты сок будешь? Тебе сейчас витаминчиком Цэ поднакачаться бы не мешало.

– Сок буду. Информацию выбьем. А вот в полицию сдавать не будем. То есть сообщим, конечно, что по такому-то адресу живым товаром торгуют, пусть они уже сами всякие там облавы устраивают, а вот самого нашего черного коня никому сдавать пока не станем. Пусть в подсобке поваляется. Подельников его, надеюсь, повяжут. А с этим мы сами разберемся.

Телохранители переглянулись. Похоже, такой план действий их устраивал. На том и порешили. Женька созвонился с Яманом – договорились, что тот организует слив нужной информации в специальное отделение турецкой полиции, а его русские работодатели останутся в стороне и как бы ни при чем – потому что не надо им в таких темных делах светиться. Ни к чему такая слава…

– Элк, ты давай тогда из кровати уже выбирайся и расхаживаться начинай. Хочешь, пойдем с нами негра бить? – заботливо положив на кровать свежие джинсы и футболку, предложил Саша.

– Хочу. Сейчас вылезу из-под одеяла. Только у меня голова до сих пор кружиться, как бы не рухнуть тут с одной натянутой штаниной. Поэтому собираться и одеваться я буду долго, уж звиняйте.

Женька открыл шкаф, достал оттуда комплект нижнего белья и совершенно спокойно предложил:

– Давай я тебе одеться помогу. А то ты действительно сейчас кувырнешься, головой обо что-нибудь звякнешься, и все наши старания насмарку.

Ого, надо же какая забота! И не стесняется ведь!

– Слышь, а ничего, что я тут голышом рассекать буду? Ты краснеть не начнешь? – У Ёлки от такой наглости аж дух перехватило. Блин, совсем мужики распустились!

– Сама ты «слышь»… – ничуть не смутился телохранитель. – Я тут тебя вчера в таком виде наблюдал, что, наверное, ты меня уже ничем и никогда удивить не сможешь. Сашку, кстати, тоже. Хочешь, я тебе расскажу, как эти самые мероприятия по выведению из организма отравляющих веществ проводят и что ты тут в одурманенном состоянии вытворяла?

Ёлка покраснела. Вот уж чего-чего, а подробностей своего поведения ей знать не хотелось. Ну вот ни капельки!

– Не надо мне ничего рассказывать, – смущенно пробурчала она. – Тоже мне, сказитель народный, гусляр. Ты мне лучше одежду дай и помоги мне джинсы натянуть. – Нахмурилась и добавила: – Пожалуйста.

Глава 22

Естественно, сдерживать себя Ёлка не стала. Естественно, она с таким остервенением и так от души отпинала и без того накануне измочаленного телохранителями негра, что даже на душе полегчало. Она фигачила ногами по визжащему, катающемуся связанным по полу скоту до тех пор, пока у нее ноги не устали.

И ей было совершенно не жаль эту тварь. Она к нему даже как к человеку отнестись не могла. Она пинала этого ублюдка – за тех девчонок, которых он еще вчера сам так же избивал, за себя, потому что могла сейчас точно так же лежать где-нибудь в сыром подвале, связанная и беззащитная, за тех подонков, что так по-скотски поступали с бедной, потерянной в чужой стране Машкой… И очень хотелось забить эту тварь до смерти. И было не страшно думать, что он может сдохнуть, – потому что это был не человек. А таких убивать не страшно. И не жалко.

– Эл, хватит. Ты ему все ребра переломала. Он нам пока живой нужен, – Женя попытался остановить Ёлку. – Нет, серьезно, он нам еще пригодиться может. Опять же мы пока не знаем, где сейчас находятся девчонки. Надо же вызволять бедолаг.

Девушка со сладостным удовольствием зарядила подонку в пах и выдохнула. Глядя на воющего от боли негра, она просто физически почувствовала, как ее отпускает. Вот правильно люди говорят: нельзя злобу в себе держать, вредно это для организма. Негатив из себя выплескивать надо!

Она плюнула на пол и спокойным-преспокойным голосом поинтересовалась:

– Адрес говори, где вы девчонок держите. И где подельников твоих искать. А то сейчас яйца оторву. Ты меня понимаешь?

Негр истерично закивал головой, мол, прекрасно понимаю!

Кстати, общаться с этим уродом пришлось по-английски. Выяснилось, что, кроме стандартных фраз и минимума необходимых для общения с потенциальными жертвами слов, по-русски сутенер не понимал. Спасибо маме, научила в детстве дочь на иностранных языках свободно говорить – и вот они, эти знания, в каком необычном деле пригодились!

– Чего ты киваешь? Адрес называй! И про компаньонов своих давай рассказывай! – Женька демонстративно поднял с пола валяющуюся бейсбольную биту и лениво направился к забившемуся в угол сутенеру. – Или тебе еще раз все объяснить?

Темнокожий подонок судорожно сглотнул кровавую слюну и замотал головой: мол, не надо бить!!! И все рассказал. И про подельников своих, и где они девушек держат, и как в этот пригородный дом попасть можно. Все-все рассказал. Потому что понимал: сделай он сейчас хоть что-нибудь не то, соверши хоть один промах – убьют сразу же. Без малейшей жалости.

Уже через несколько минут вся информация была передана Яману. Тот обещал сразу же связаться с необходимыми людьми и сделать все, чтобы пленниц освободили, а оставшихся на воле негодяев поймали и наказали.

А уже через два часа после получения всех сведений на виллу одного из сутенеров налетела бригада турецких спецназовцев. Сюжет про эту стремительную и очень удачную операцию тут же показали по турецкому телевидению. Практически все каналы наперебой рассказывали о том, что бравые и доблестные сотрудники полиции задержали банду преступников, промышлявших похищениями и торговлей людьми. На экране то и дело мелькали картинки с места преступления: вот спецназ врывается в дом, вышибая все двери на своем пути, вот несколько скрючившихся на холодном полу обнаженных женских тел, вот из комнаты за волосы выволакивают голого толстого немца, только что избивавшего худенькую светловолосую девушку.

А еще много-много раз показывали крупным планом недавнего знакомого русских путешественников – того самого начальника полиции, с которым ребята познакомились позавчера в участке. Того самого, который угощал Элку восточными вкусностями. Именно ему Яман и слил всю информацию. Стоит ли говорить, что вся слава и почести за удачно разработанную и проведенную операцию достались этому приветливому толстячку? И в настоящий момент он очень серьезно, с нескрываемой гордостью давал интервью журналистам всех турецких телеканалов поочередно.

Все это кино ребята смотрели дома, по телевизору. Яман, естественно, сразу же, как это стало возможным, прискакал на арендованную русскими работодателями виллу и в настоящий момент сидел в гостиной на полу и синхронно переводил телерепортажи.

– К сожалению, – вещал вслед за полицейским Яман, – нам удалось захватить только двух организаторов этого криминального бизнеса. Еще как минимум двое главарей в настоящий момент находятся в розыске – каким-то чудом преступникам удалось ускользнуть из лап полиции. Но есть надежда, что в ближайшее время все участники этой невероятной по своей жестокости преступной группировки окажутся за решеткой.

Полицейские обнаружили в доме двадцать двух девушек: одиннадцать украинок, восемь русских и три девчонки родом из Белоруссии. Смотреть на освобожденных проституток было просто страшно – совершенно тощие, в кровоподтеках, с глазами побитых собак. Они, казалось, так до конца и не понимали, что произошло. Похоже, никак не могли поверить, что весь этот кошмар закончился. У одной из девушек прямо перед камерой случилась истерика – страшная, с воем и жуткими, неконтролируемыми рыданиями.

– Ох вы какой улей разворошили, – обескураженно глядя в экран, просипел Яман. – Неужели такое до сих пор происходит в нашем цивилизованном мире?

– Ты же сам все видел. – Элка встала с дивана, забрала у переводчика пульт от телевизора и уменьшила до минимума звук. – А ведь я тоже могла там оказаться. Как подумаю об этом, так волосы дыбом встают. Бедные девчонки. А чего с ними дальше будет?

Турок встал с ковра, поправил задравшиеся джинсы и пояснил:

– Насколько я понял, полиция уже связалась со всеми посольствами. Девушек допросят, окажут первую медицинскую и психологическую помощь и сразу же, как это станет возможным, отправят по домам. Но мне кажется, что они еще долго…

Договорить парень не успел – у него зазвонил телефон. Яман извинился, вытащил мобильный из кармана брюк и что-то ответил по-турецки. На другом конце беспроводной связи кто-то сильно кричал – это услышали все. А Яман слушал, кивал, что-то коротко говорил и снова слушал. Наконец попрощался, выключил телефон и странно изменившимся голосом обратился к русской компании:

– Нам с вами надо в полицию ехать. Мишу убили.

– Какого Мишу?

– Насмерть?

Элка с Женей задали свои дурацкие вопросы одновременно.

– Детектива, которого вы наняли. Скорее всего насмерть. Ему голову отрезали. Это начальник полиции звонил. Он очень нервничает и просит, чтобы мы все немедленно к нему приехали. Ему надо, задать вам несколько вопросов. И еще надо чтобы мы труп опознали. Он говорит, это необходимая формальность.

Здрассьте, приехали! Ничего себе новости! Вот только этого нам для полной коллекции приключений на задницу за последние несколько дней не хватало!

Глава 23

– Короче, други мои любезные, живем мы с вами следующим образом, – взял командование на себя Александр, – я сейчас в морг.

Женька с Ёлкой кивнули. В морг так в морг. Дело хорошее.

Вся теплая компания в составе Элки, телохранителей и Ямана только что вывалились на улицу после трех часов мучений в полицейском участке. Настроение у всех было мерзотным и депрессивным. Еще бы, не кактус засох – человек, между прочим, погиб. И случилось это после того, как он с ними связался. Так что хочешь не хочешь, а чувство вины давило по полной.

А тут еще этот долбаный полицейский добавил негатива выше крыши – несколько часов Элку с телохранителями в участке промариновал! Всю душу вымотал! Что там было! Филиал КГБ, тридцать седьмой год, допросы и лампа в морду…

– Откуда вы знали этого человека?! – совершенно по-свински забывший, что благодаря вот этим, сидящим перед ним людям он только что прославился на всю страну и, скорее всего, заработал себе на пузо орден от благодарного правительства, начальник участка орал так, что стекла дрожали у него в кабинете.

Компания русских якобы туристов придерживалась разработанного по дороге плана, то есть говорили правду, за исключением некоторых маловажных, на их взгляд, деталей.

– У меня в Бодруме пропала подруга. Мы приехали сюда специально для того, чтоб ее найти. Об этом мы заявили вам во время нашего визита, – спокойно отвечала Элка. – Мы законопослушные граждане. Именно поэтому первое, что мы сделали, – обратились за помощью в государственные турецкие органы.

Придраться тут было совершенно не к чему. Но, тем не менее, орать полицейский чин не переставал ни на минуту:

– Вы же обратились в полицию! Зачем вам понадобилось связываться с этим неудачником? О чем вы с ним говорили? Кто мог его убить?

Эстафету перехватил Саша:

– Мы подумали, что полиция может заниматься этим делом несколько дольше, чем частный сыщик. Согласно местным законам, мы ничего не нарушили, обратившись за помощью к человеку, обладающему всеми необходимыми для такой работы лицензиями.

Было видно, что полицейского сейчас удар хватит. Понаехали тут эти русские, дел натворили, и ведь с юридической точки зрения они абсолютно правы!

– Что вы сообщили потерпевшему? Какие данные? За что его убили?

Ага, Женькина очередь настала говорить:

– Мы предоставили господину детективу абсолютно ту же информацию, что и вам. Фотографию и данные разыскиваемой девушки, номера телефонов, с которых она звонила последнее время. Никаких других данных у нас не было и нет. Детективу была выдана копия тех документов, что мы передали вам. Если будет необходимо, мы готовы еще раз предоставить все необходимые для расследования данные.

Бедный-бедный Яман! Он сидел, сгорбившись, на каком-то нелепом стуле, синхронно переводил все, что говорили люди вокруг, и больше всего на свете хотел сейчас сделаться невидимым. А еще лучше – вообще исчезнуть отсюда и забыть обо всем, как о страшном сне. Еще бы, эти-то упыри посольские через день-другой свалят к себе в благополучную Россию, а ему, сиротинушке, деться некуда! Ему здесь жить придется!

– Господин офицер, мы не меньше вашего обеспокоены произошедшим и готовы помогать полиции всеми доступными нам способами, – Элка вещала голосом диктора центрального советского телевидения. – Любая информация, которой мы обладаем, будет предоставлена вам незамедлительно, по первому требованию. Мы очень надеемся, что это преступление будет расследовано турецкой стороной с максимальной тщательностью и в самые короткие сроки. Больше всего нам хотелось бы, чтобы этот инцидент ни в коем случае не повлиял на наше с вами международное сотрудничество.

Оп-па! А это был удар! Ненавязчивое напоминание о том, что он сейчас разговаривает с ой какими непростыми иностранцами, несколько отрезвило полицейского. Он нервно похлопал себя по груди, выудил из кармана форменной куртки мягкую пачку сигарет, закурил.

Помолчал. Немного успокоился. И продолжил допрос, или, как он сам выразился, «доверительную беседу», в гораздо более сдержанном тоне:

– Вы поймите меня! Ко мне обращаются русские гости с просьбой найти потерявшуюся предположительно в нашем городе иностранную гражданку. Я, естественно, иду на помощь нашим зарубежным друзьям и делаю все, что могу. Все, что в человеческих силах. В результате оперативно проведенных мною лично и моими сотрудниками мероприятий нами была задержана группа преступников, промышлявших похищениями и торговлей людьми!

Ну не охренел ли старикан? Надо же, «благодаря им лично проведенным мероприятиям»! Крыса тыловая! Тут за него всю работу сделали, Элка, можно сказать, здоровьем своим рисковала, а он нам будет про свой непосильный труд рассказывать? Вот ведь зараза же какая!

– Вы знаете, господин офицер, нам очень бы не хотелось занижать лично вашу заслугу в только что завершившейся операции по раскрытию банды преступников, но…

Договорить Ёлке не дали. Сидевший рядом с ней Саша так больно сдавил девушке руку, что у той аж слезы на глаза навернулись! Блин, а в женских романах пишут про «деликатно наступил носком ботинка на изящную женскую туфельку»! Ой как больно!

Понятное дело, Сашка вовремя ее заткнул, а то она бы сейчас все этому нервному чинуше душевно и без стеснения высказала, но ведь можно было и поаккуратней как-то руки ломать!

– Яман, переведи, Элла Александровна хотела сказать, что мы будем рады оказать вам любую посильную помощь. И надеемся на помощь с вашей стороны. Кстати, раз уж вы упомянули о том, что мы зря обратились к частному сыщику и что полиция прекрасно справилась бы своими силами, хотелось бы узнать: как продвигается ваше расследование? Про сегодняшнее задержание банды преступников нам рассказывать не надо, мы… – тут Саша сделал многозначительную паузу и, глядя прямо в глаза полицейского, с нажимом закончил фразу: – …прекрасно осведомлены обо всех деталях произошедшего. Если потребуется, мы посвятим вас и ваше начальство в известные только нам детали.

Удар был подленьким и ниже пояса. Уж кто-кто, а эта толстая морда должна понимать, что ежели он сейчас не заткнется, то эти долбаные русские обидятся, рты свои пораскрывают – тогда хана легенде про то, какой он тут суперполицейский. Прощай тогда слава повсеместная и грамота с золотым тиснением. И никакой прибавки к жалованию в ближайший пятьдесят лет.

Рыбок в зоомагазинах видели? Ну тех, которых сачками из аквариума достают, чтобы в другую емкость переложить? Они так жалобно плавниками дергают и ртом беззвучно воздух хватают, что прямо сердце кровью обливается, на них глядючи!

Тяжело, конечно, представить себе сачок такого размера, чтобы толстячок-полицейский в нем поместился, но вот все остальное – и плавничков нервное похлопывание, и ротиком открытым так это бестолково «хоп-хоп», – ну вот один в один получилась бы рыбулечка беспомощная! Жалостная такая. Но дурна-а-я – сил нету.

К чему это все? К тому, что после часа допросов и крика, потрепав нервы Элке и ее телохранителям, начальник полиции был вынужден заткнуться, извиниться перед русскими гостями и даже в качестве извинений за напрасно потраченное время занятых людей эдаким бонусом позволить им присутствовать на вскрытии ныне покойного детектива. Они, видите ли, заявили, что для них это очень важно и даже необходимо! А попробуй тут не позволить – они ж опять намекать и шантажировать начнут!

Более того, эти въедливые «гости» стребовали с полицейского клятвенное обещание держать их в курсе всего, что касается расследования убийства. Они даже пообещали регулярно справляться о том, как это самое расследование ведется. И даже потребовали к завтрашнему дню отчета о проведенной оперативной работе по делу потерявшейся русской проститутки. Короче, совсем оборзели! И сделать со всем этим добродушный толстячок в погонах ничего не мог. Ибо дружба народов и дипломатические отношения. А ему, как в дешевом американском кино, до пенсии совсем чуть-чуть осталось. И дотянуть до этой самой пенсии надо без международных скандалов и выволочек от начальства.

Так что спровадил их полицейский из своего кабинета и в морг позвонил, мол, вы ничего и никого вскрывать не начинайте, пока до вас заинтересованная иностранная делегация не доехала…

Делегация доехала. У порога мрачного заведения с покойниками выяснилось, что идти туда особо никто не хочет. Элка категорично заявила, что в это серое здание она попадет только в мертвом состоянии. Женька, несмотря на свое славное боевое прошлое, особого энтузиазма в наблюдении медицинской процедуры не выразил, а Яман так вообще рогом уперся и визгливым голосом к трупам в гости идти отказался. Один только Саша, спокойный, как бельевой шкаф, недоуменно оглядел притрусившую компанию и объявил, что идет посмотреть на ныне холодного детектива.

– Вы пока тут попаситесь. Покрутитесь, послушайте, чего народ говорит, какие сплетни ходят, – с серьезным лицом напутствовал остающихся на улице Женьку и Ёлку Саша. – И главное, я вас умоляю: ни во что не ввязывайтесь! Все понятно?

Женька с Ёлкой кивнули. Как скажете, гражданин начальник!

– Яман, пойдем! – окликнул вмиг приунывшего переводчика Саша. – Как же в этом деле без языка-то? Э, ты чего такой бледный?

– Мне по моргам после обеда ходить нельзя, – наивный турок все еще надеялся отмазаться от присутствия на вскрытии. – Да и вообще я неживых людей боюсь. Нельзя мне туда.

– Я тебе руку сломаю! – довольно добродушно пообещал переводчику Александр, взял Ямана за плечи и уверенно повел ко входу в морг. – Послал же Бог помощничка…

Не по улицам же, в самом деле, болтаться в ожидании возвращенцев из морга! Они устроились в открытом кафе напротив больницы. Заказали кофе, после чего каждый из них ушел куда-то совсем глубоко в себя.

– Тебе решать, – прервал молчание Женька.

– Что? – не поняла Элка.

То есть сразу не поняла, а потом постепенно дошло. Ну да, ей решать, кому ж еще… Не большим профессиональным телохранителям, тренированным бойцам и просто мужчинам, а ей, хрупкой маленькой Элке. Потому как они, конечно, парни опытные и сильные, но все же просто исполнители. А вот последнее слово все-таки за ней. Она тут, как ни крути, главная.

Вот какого лешего Машу-дуру занесло во все эти заморочки?! Блин, ну попадись она только Ёлке в руки – таких пиндюлей получит, что еще пожалеет о своем спасении!

Элка разозлилась – а если она злится, значит, уже не остановится. Есть у нее такая дурацкая манера – ежели эту неспокойную девушку из себя вывести, то она по головам пойдет и душу из всех вынет, но своего добьется. То есть найдет. То есть решение принято – остаемся. Всем врагам назло – так, по-моему, в какой-то старой боевой песне пелось.

– Ага, – произнес Женька, – по глазам вижу, что решение принято. И даже вижу, какое именно. Глаза полыхают боевым огнем.

– Ну? И? Что сам-то думаешь?

– Согласен. Надо остаться. Не знаю, как тебе, а мне вот жутко интересно, кто нашего детектива порешил. А главное – за что. Не может быть, чтобы из-за обычной проститутки такого заслуженного человека грохнули. Ну, созвонился он с этим главным сутенером, ну, рассказал тому, что девку эту ищут. И даже про то, что странные русские готовы денег за бабу заплатить, – так зачем же человека убивать? Дело-то выгодное! Надо просто отдать нам проститутку, получить за это полмешка бабла и расслабиться! Так нет же! Неизвестные нам ребята на мокрое дело пошли, в большие заморочки вляпались, теперь в этом деле полиция замешана – значит, не все тут так просто. И мне как-то очень любопытно, где тут собака порылась. Так что нам с тобой надо Сашку убедить в целесообразности нашего тут дальнейшего пребывания. Хотя, могу поспорить, он особо возражать не будет. Тоже наверняка от любопытства мается – кому эта твоя Маша так дорога, чтобы из-за нее убивать человека…