Текст книги "Все стороны злосчастной медали"

Эпизоды моей жизни. Глава 17. Соль

Я никогда особо не верил в чудеса, но иногда дела идут так, как ты хочешь без всякой логичной причины.

– Привет, сладкий, – я встал с койки и протянул руку Юстину, который теперь был Троем и носил, черт его дери, усы, – Скучал.

– Ты воняешь.

– Спасибо, что заметил. Как ты меня нашел?

– Телефон Бранна прослушивается. Я среагировал быстрее, чем он откопал мои контакты.

– Ну ты не убивай его только, ладно?

– Хотел бы – убил. Ты так печешься за своих, хотя недавно из-за тебя зачистили кафе, помнишь?

– Давай потом. Как ты меня вытащишь?

– Официальных обвинений еще не было?

– В смысле "еще"?

– Ну, как я понимаю, ты тут не зря под замком. Какие-то фрагменты с твоей ДНК они смогут получить?

– Ну я тут кровь сдавал, – виновато сказал я.

– Дурак! – Юстин крикнул шепотом. Знаете, так тоже можно.

– Иначе не дали бы позвонить.

– Тогда готовься к нелегальному выходу. Я думаю, дела будут идти так: в течение двух-трех дней они сделают какое-либо дело или два, или десять, повесят на тебя, и ты сядешь очень надолго, а кто-то получит повышение.

– Так банально?

– Зато работает. Где документы, деньги?

– Черт знает. Либо у полиции, либо у ребят того толстяка, что мы пришили с Джимом. Ты в курсе всего?

– Чего?

– Джим хотел меня убить, чего. Ты не при делах?

– Карл, ты глупый. Снайпер стоит меньше, чем билет до Перу и твое проживание.

– Ну хоть что-то. Зачем мы убили толстяка?

– Ты его не узнал? – Юстин скорчил ироничную улыбку.

– Только не говори, что…

– Виктор. Эта жирная свинья ушла от нас тогда.

– А что насчет звонка полицейского?

– Не всех я могу купить. Виктор смог почему-то.

– Расскажи, как он здесь оказался.

– Карл, нет у нас времени просто так болтать. Жди меня. Как только будет обвинение, я сразу появлюсь. Держи, – он подал мне маленькую отвертку, – Будет кто обижать, используй. Хуже уже не будет.

– Хаха, спасибо… Трой.

– Удачи.

Юстин поправил верх рубашки и ушел, а я лег отдохнуть. Откуда-то появилось хорошее настроение. Значит, ждать. Посмотрим, что придумает наркобарон восточной границы.

Через день мне позволили принять душ. Это было, пожалуй, пока что самым лучшим моментом моей поездки. Стоило одеться, меня пригласили в уже известную комнату, где ознакомили с обвинением. Я, оказывается, взломал чей-то дом, наткнулся на хозяев и всех перерезал. Пятерых. И оставил при этом свою кровь, но ни одного отпечатка. Забавно.

Нужно было поставить свою подпись в графе "Ознакомлен". Я сперва отказался это делать, но после внушительного удара в печень рука как-то сама вывела буквы: "Фишер".

Отвертку я приберег и пока не решил пускать в дело. Не знаю, в кого её лучше всадить – в противного Пабло или в дерущегося Хесуса?

Юстин навестил меня через три часа после подписания бумажки. Он прошел к камере и сказал:

– Еще жив?

– Помял печень об детектива, а так нормально.

– Подойди быстрее.

Я резко встал, и что-то кольнуло в легком. Подойдя к Юстину, я заметил, как он протягивает мне пистолет сквозь решетку.

– Нам повезло, что никто не парится насчет общения адвоката с клиентом. Они уверены в своем успехе.

– Слушай, а чего ты сам приехал сюда, не лень? Мало работы?

– Скучно.

– Объяснение на миллион.

– Скоро увидишь новые лица. Держи ствол наготове.

– Будет штурм? – иронично спросил я.

– Ну да. Попробуем, – вполне серьезно ответил Юстин.

– Самоубийство. Денег здесь никто не любит?

– От иностранца никто взятку не возьмет. Здесь хватает и своих плохих парней. И денег хватает.

– А что дальше? Ты думаешь, никто не приедет отстаивать столичный участок?

– Вот поэтому не тупи и будь начеку. До встречи.

Через полчаса я очнулся от своего состояния – я сидел на пледе с остекленевшими глазами и думал о будущем. Точнее, о том, что его не будет. Нападать на участок полиции? Юстин сидит на белой дряни?

Вокруг было тихо. Я забрался с ногами на кровать, спрятав пистолет справа от себя под пледом. Я смотрел на коридор за решеткой, в любой момент готовясь оказать помощь штурму. Но ничего не происходило. Через два часа я заметил, что моментами проваливаюсь в сон. Раз. Проснулся. Два. Проснулся. Три…

Оглушительный грохот заставил меня не просто проснуться, а вскочить, держа пистолет прямо перед собой. Что это было? По коридору пронеслась волна пыли из песка и бетона. Мне пришлось закрыть лицо рукавом, чтобы не приобрести серые веки и нос. Я услышал один только протяжный крик и звук выстрела. И больше ничего. Спустя минуту в дверях камеры появился Юстин-Трой, который начал возиться с замком. Сперва я чуть не выпустил в его сторону пару пуль, но удержал палец от спуска крючка. Я подбежал к дверям и начал было спрашивать:

– Как это? Что?

– Всё потом, – бросил Юстин и открыл дверь.

Вместе с ним были еще двое. Не представляясь друг другу, мы побежали в сторону входа, очертания которого несколько изменились. Вся стена, обрамлявшая дверь, была сломана многотонным грузовиком, еще большим, чем тот, который я угнал в джунглях. Пропускного пункта не было вовсе. Он растворился ровно под передней частью остова монстра. Выход на улицу теперь был узкой дыркой в стене. Мы выбежали, и я увидел припаркованный черный седан.

– Наш? – спросил я у Юстина.

Тот отрицательно покачал головой. На другую же сторону дороги подъехал мусоровоз. Судя по всему, на нем мы и должны были ехать. Задняя часть представляла собой отсек для мусора (кто бы мог подумать), условный вход в который начинался с четырех прочнейших острых лезвий. Чтобы залезть внутрь, нужно явно быть гимнастом. Причем маленьких размеров – расстояние между лезвиями вряд ли было больше тридцати сантиметров.

– Полезли, – вдруг сказал Юстин, и переместился под грузовик в район задних колес.

Он снял какой-то лючок и, судя по всему, оказался внутри. Я был вторым и проделал ту же операцию. Затем – те двое. Внутри мы разместились в очень тесном пространстве, которое было отделено от мусорного отсека тонкой перегородкой. Лючок закрыли, и я без света явно не смог бы сказать, где он вообще находится. Мусоровоз медленно поехал, и я услышал звук мигалок. Мы свернули направо и стали набирать скорость. Пахло, конечно, всеми возможными оттенками противных нот. Но, видимо, это цена свободы. Вкус свободы. Запах. Хаха.

Через сколько-то чего-то там (просто в абсолютной темноте не совсем понятен механизм времени) мы вдруг резко остановились. Я услышал хлопок двери и шаги. Идущий человек что-то напевал себе под нос. Через мгновение справа послышался шум вываливающихся предметов и макулатуры. Затем лезвия начали работу, ломая стекло и кромсая бумагу. Водитель вернулся на место.

В общем и целом эта операция повторялась еще три раза. За это время у меня заболела спина (мы сидели, вытянув ноги) и заныло колено. Когда мы в очередной остановились, я готов был снова услышать стальное шуршание лезвий, но вместо него прозвучали два глухих удара с паузой. Судя по всему, это был знак, потому что черное пятно (на черном фоне, ага) в виде Юстина зашевелилось и открыло люк под нами. Когда я выбрался из нашего мусорного убежища, не пришлось даже давать привыкнуть глазам к свету – уже было достаточно темно. По смешанному запаху рыбы, железа и масла я понял, что мы находимся где-то у воды. Порт.

– Да, кстати, Карл, – обратился ко мне Юстин, когда все мы по очереди потягивались, – Давай представлю тебе наших помощников.

Я повернулся, готовясь протянуть руку.

– Это Альфредо, – Юстин пустил пулю в голову первого темного пятна, – А это Патрик, – затем и второй подельник упал замертво.

– Юстин, ты…,– я помедлил, – Немного иначе теперь действуешь.

– Не всё же мне сюсюкать с тобой.

Вытерев пистолет, Юстин бросил его в воду. Мы, оказывается, стояли почти на краю какого-то пирса. Вода начиналась через семь метров – неудивительно, что я ее не видел.

– Помоги мне, – сказал Юстин, и мы скинули в лезвия мусоровоза оба тела.

– Я такое в кино видел, – ответил я, когда работа была сделана.

– Ага, я тоже. У нас есть чему поучиться. Пошли.

Мы прошли пару каких-то складских зданий и повернули налево. Несмотря на то, что мы вроде бы были в порту, освещения не было. Странно.

– Юстин, куда мы сейчас? Спрашиваю не только из-за интереса, но и потому, что ничерта не вижу, – проговорил я.

– Домой. Я арендовал нам апартаменты, скоро оценишь.

Я проглотил его иронию, и мы пошли дальше, переступая через железные трубы и балки конструкций. Пройдя еще через пару складов, мы снова повернули, и теперь я увидел пару прожекторов и фонари. Эта часть порта еще жива. У небольшого красного строения Юстин поздоровался с каким-то человеком, которого мне не представил. Само собой, тот был работником порта, потому что через пару минут мы стояли у своего нового убежища на ближайшее время. Это был железный контейнер с перегородкой внутри. Все удобства – это два матраса, бочка с водой и подобие туалета, которое и отделялось перегородкой.

– В этом мы и попадем домой, – сказал Юстин с таким выражением лица, будто ему такие авантюры очень нравились.

И правда, пара дней в закрытом пространстве без удобств, конечно, не являются безумием.

– А что со светом? – поинтересовался я.

На это знакомый Юстина достал из коробки, которая стояла в углу, два фонарика. Оказалось, они довольно ярко светят, но, конечно, не могут заменить ни дневного света, ни лампы. Шкипер (так я прозвал портового работника, хотя даже не знал, что это слово означает) демонстративно подвесил фонарики под железным потолком и передвинул две коробки. В них было вяленое мясо и хлеб. Юстин сообщил, что нас готовы закрыть, потому что погрузка уже идет. Когда мы оказались в железном плену, я спросил:

– Тебе нравится быть пиратом, польский мореход?

– Ты знаешь иные способы перехода морской границы, умник?

– А где твоя шляпа?

– Отстань.

Летать в контейнере – это весело. Но скорее страшно. При погрузке нас качали, как хотели. Хотя при этом ни одна вещь не сдвинулась со своего места.

Через два часа мы уже были на корабле и, наверно, плыли. А может и нет. Мне почему-то было все равно. Я лежал на матрасе, глядя в фонарик, который слепил глаза. Когда мне это надоело, я сомкнул веки.

Красный фон навеял мне мечты о песчаном побережье и красотках. Я сжал веки еще сильнее, и через пару минут провалился в сон.

Эпизоды моей жизни. Глава 18. Вакуум

Корабль клевал носом на волнах, и наш металлический номер-люкс тоже качался. Я лежал на спине и разглядывал изгибы крыши контейнера.

– Юстин, ты когда-нибудь задумывался о том, что жизнь как-то слишком быстро движется?

– Угу, – Юстин возился с фонариком, который недавно резко перестал работать.

Наши разговоры приобрели философский оттенок.

– Я вообще не заметил, когда повзрослел, – вдруг сказал Юстин.

– То есть?

– Ну, не было чёткой границы между мной в семнадцать и в тридцать, например. Почти не вижу разницы.

– Да, честно говоря, я тоже не знаю, как это происходит. Щетина уже давно при мне, а вот голова та же, что и пятнадцать лет назад. Разве что с опытом.

– Да ерунда это всё, – Юстин закончил с фонариком, окончательно его добив, – Какая разница, сколько лет? Мне иногда кажется, что я и до старости не доживу.

– С такой работой уж точно.

– Нет, я не о том.

– Мне раньше казалось, что буду жить вечно.

– А теперь?

– А теперь у меня опыт ловли пуль телом.

Мы помолчали.

– Как ты отмываешь деньги? – спросил я, вспоминая, что качаюсь на волнах с наркобоссом.

– Через подставные фирмы.

– Юстин, я это и из книжек знаю. Как тебе удается контролировать сеть?

– Есть люди, отвечающие за это, – он сел на матрасе, глядя на меня, – Главное, чтоб мотивация была.

– Разумеется, деньги, – вставил я, не дав ему договорить.

– Ну да, у всего есть цена. Не жадничай – и никто не задумается о подставе.

– И как далеко ты раскинул руки?

– Юго-запад и запад Польши, восток Германии, соответственно.

– А почему только часть?

– Я не всемогущ. Везде есть свои организаторы, я не шестерка, но и не туз.

– Червовый валет с наркофабрикой?

– И начальник поста. Сейчас всё стало куда хуже. После проезда Виктора со своими колбасками, будь он проклят.

– А зачем было пускать?

– Правила системы. Видишь ли, есть что-то вроде картеля. Пока ты платишь ему налог с продаж, ты автономен.

– Какая-то неавтономная автономия, – перебил я.

– Дослушай, – Юстин наклонился вперед и начал медленно помогать себе жестами, – Нельзя нарушать правила. Производя сотни килограммов наркоты в короткий период, я должен раскидывать партию по мелким игрокам вроде Виктора. Что-то идет оптом, но большие объемы не должны нигде фигурировать. Картель отслеживает фасовку и проход, не поделишься с ними или с мелочью вроде нашего жирного друга – ты труп. Всё строго.

Десятисекундная пауза напомнила, где мы, – контейнер накренился.

– Как-то это тупо. Что с того, что ты заберешь себе лишнюю сотню?

– Действительно, сотня килограммов порошка, какая мелочь. Да, я могу её сбыть, но риски уже больше. Попадется Виктор – умрет Виктор. Никто не хочет сидеть в тюрьме.

– И никак не избежать наказания?

– Не всех же можно купить. Я устал повторять это тебе. Тем более есть публичность. Представь, какие шумные и красивые процессы были бы – борьба с наркотиками, ура! – он скорчил рожу, отчего я удивился.

Юстин никогда не отличался эмоциональностью, но теперь почему-то кривлялся. Если бы было на что отвлекаться, я бы и не заметил, но сейчас это меня напрягло.

– А что Виктор делал в Перу и почему я туда поехал?

– Я не знаю, почему он решил спрятаться именно там. И самое плохое в том, – Юстин встал и пошел к бочке с водой, – Что раз там он разместился с производством, то его кто-то пригрел.

Юстин налил воды и выпил залпом.

– У него была неплохая база и классный грузовик, – сказал я, уже растирая ногами песок на полу.

– Да, мне о ней так же говорили. Похоже, кто-то собрался втиснуться в наш рынок, – он потер рукой лоб, на котором был пот.

Я не мог этого не заметить и спросил:

– Ты здоров?

– Да, просто тут душно. Чертов ящик, хоть бы окошко было.

А было не душно.

– Когда ты умрешь, что мне делать? Кому сказать, что Юстин Радич отбросил копыта? Дай адрес картеля, а? – зашутил я.

– Никому. Там не знают, что ты мне помогаешь. И не должны знать – это недопустимо. Я должен был прикончить тебя в любой спорной ситуации. Хотя приятнее, когда ты работаешь на меня, ты профессионал.

– С собачками на таможне – это проверка была? – сказал я, ложась на спину и задирая руки под голову.

– Ну, одна из, – ответил Юстин и лег на свой матрас.

Наступила тишина, и я даже успел подремать, хотя и не заметил этого.

– Когда тебе позвонил Бранн? Мне интересно, насколько хорошо работает мой отдел, – выдал я в сторону Юстина, надеясь, что он не спит.

– А он еще не звонил, – ироничным тоном ответил предприимчивый наркоторговец.

– Как? Ты серьезно? – спросил я и снова сел на матрас.

От резкого подъема закружилась голова, и на пару секунду глаза потеряли фокус, приняв темноту.

– Абсолютно.

Я начал лихорадочно соображать. Прошло около пяти или шести суток с момента звонка. Даже уборщик нашего офиса смог бы достать контакты Юстина, если бы захотел. А Бранн, судя по всему, не хотел. Я нахмурился.

– Что, кажется, у тебя неприятности? – улыбнувшись, Юстин произнес шаблонную фразу.

– Похоже, я уже уволен, – хмуро ответил я, осознавая, что ближайший претендент на моё место – Бранн.

– А у меня как раз вакансия освободилась. Добро пожаловать в "Радич корпорейшен", – веселился Юстин.

Я задумался о том, где искать официальную работу, но быстро проскочивший вопрос сломал схемы в голове.

– Слушай, а если картель не должен обо мне знать, зачем тогда ты затеял всю игру с Элен и прочими? Столько времени, столько сил, – сказал я с закрытыми глазами.

– Ага, а еще финансирование из своего кармана, – услышал я голос Юстина, – Мне нужен хороший помощник, о котором бы никто не знал. Я вообще надеялся, что ты больше не будешь пилить меня этими вопросами, но ты такой зануда.

– Сверху оно, наверно, так и кажется.

– Что? Объясни.

– Иди в задницу, – выпалил я и, повернувшись к стене контейнера, решил заснуть.

Мне приснилась моя спальня и Кот. Он сидел на кровати, а я на полу. Осознав, что я нахожусь во сне (крайне редкое, но безумно приятное для моих снов осознание), я спросил у Кота:

– Неужели моя жизнь настолько однообразна, что мне снится только то, что было?

– Возможно, – ответил тот, потому что умел говорить.

Я тут же проснулся и обрадовался было, что лежу на своей кровати, но резко сообразил, что всё ещё в железном плену. Аксиома, найденная еще века назад, работает безупречно – человек начинает что-то ценить только потеряв это. Я поймал себя на мысли, что скучаю по дому и сигаретам. Интересно, моя квартира еще цела вообще? Съездил денег заработать, угу. Извечный мой вопрос "Что делать?" теперь уже точно закрепился выше других. Я встал и прошел к коробкам с едой. Мясо оказалось на вкус таким же, как и пару часов назад, а вот хлеб уже начал путь обращения в сухари. Кое-кто не предусмотрел такой случайности.

Я обернулся, чтобы одарить недопирата хмурым взглядом, и заметил, что он замер в непонятном положении на спине, закинув голову назад и открыв рот.

Нет, нет, нет. Мертвый поляк мне тут не нужен. Эй!

Эпизоды моей жизни. Глава 19. Эпикриз

Горячая волна пробежала по моему телу, и всей спиной я почувствовал холодные капли нервного пота. Я через силу проглотил слюну и почему-то открыл рот, слыша только шум за железными стенами и своё дыхание, которое оказалось совсем не тише. Я хотел произнести имя «Юстин», но понял, что звука не будет – пока что волны не покинут горло. Стоя в трех шагах от тела, я подходил к нему так, будто расстояние между нами измерялось боевыми минами, а не шагами. Очень аккуратно я подошел к ногам Юстина. Глаза были закрыты, а лицо исказилось грубым видом. Понимая, что шансов нет, я два раза легонько пнул Юстина по свесившейся ноге и шепотом (в его стиле, кстати) крикнул:

– Юстин!

Мертвец хрюкнул носом, быстро закрыл рот и сел, изображая из себя прямой угол.

– Мать твою! Не пинайся!

Я аж отпрыгнул. Дар речи однако не потерял.

– Я думал, ты всё, откинулся, – виновато и испуганно отметил я.

– Чего? Какого хрена?

– Ну, может, лихорадка, – я понимал, как сейчас выгляжу, потому что чувствовал, что глаза забавно выпучены, – Ты ужасно выглядишь.

– Да ты с ума сходишь, парень, – сказал Юстин, протирая глаза.

Я в этот момент заставил свои вернуться в нормальное состояние.

– Попробуй не сойти, в таких-то условиях, – сказал я, зачем-то поворачиваясь вокруг своей оси.

Не найдя причины разворота, я сел на матрас.

– Почему ты не взял нормальной еды? Скоро наступит предел насыщаемости, и придется…

– Тебя не удивляет, что я вообще так быстро тебя вытащил? – перебил меня Юстин, – Давай хоть без таких предъявлений, ладно?

Сон его явно улетучился далеко за пределы корабля. Злой хозяин "белой" фабрики ушел за перегородку.

– А сколько нам плыть? – спросил я так, чтобы он точно услышал.

Ответом было молчание. Потом знакомый бас грустно ответил:

– Двенадцать дней.

– Сколько, блин? – без тени радости спросил я, – Ты издеваешься?

– Прости, самое надежное, что было, – с наигранной улыбкой ответил Юстин, выходя из-за перегородки.

Двенадцать дней в железяке без света (фонарик – это не дело), нормальной еды и простора! Будь здесь книжка или журнал, время шло бы чуть быстрее, но в этом контейнере не было совсем ничего.

– И что, – я помедлил, потому что был растерян, – Что делать?

– Наслаждайся круизом, у тебя такого точно не было, – Юстин лёг на бок, а мне в эту минуту захотелось его задушить.

Вместо этого я пошел к дверям контейнера и стал на ощупь искать прогибающиеся места. Их не было.

– Что ты делаешь? – произнес Юстин, слегка повернув голову в мою сторону.

– Думаю, как выбраться отсюда на свежий воздух.

– Забудь, снаружи два замка со стойками во всю длину. А если и выберешься, куда дальше? Судно автоматизировано, а 20 человек экипажа вряд ли о тебе знают. Как ребенок… – он проворчал эту речь и отвернулся.

Я поднял голову вверх и с секунду проклинал ситуацию, в которой оказался. Ну, хотя бы лучше, чем в тюрьме.

– Не думаешь ли ты, что те, кто держал меня в тюрьме, связаны с наркотой? – спросил я.

– Исключено. Хотя, может, они крышуют своих. Но ты оказался просто удобным подставным, – тон голоса Юстина дал понять, что хватит вопросов.

Ладно. Оставалось еще одно звено цепочки людей, изучив которое, можно было бы почти спокойно коротать оставшиеся десять (или сколько?) дней. Бранн. Что же он задумал? Меня пугала не потеря места в компании, а скорее то, что он знал многое о моих подработках и пару раз тоже втягивался в дела. Хорошо, что я не храню ничего, что могло бы выдать мои контакты, на работе. Я вернулся на матрас.

Следующие дни проходили очень утомительно. С Юстином мы перекидывались всего парой фраз. Сначала надоели разговоры, потом – сон, а затем и мясо. Последние два дня я только пил воду и хрустел почти закончившим превращение хлебом. Больше всего хотелось в душ. Хотя мы придумали неплохую систему, которая его заменяла. Состояла она из частей коробок. Они быстро намокали, но так же быстро и высыхали, я не знаю, почему. Телефон Юстина давно сел, так что мы даже не могли знать, сколько еще плыть.

Когда-то всё кончается, и даже мучительное плавание в контейнере. Я лежал на матрасе (главное занятие последних дней) и вспоминал модели грузовиков, которые приносили мне большую прибыль. Внезапно я услышал шум, похожий на стук, он исходил откуда-то справа. Юстин тоже его заметил. Когда удары стали ещё отчетливее, он подошел к дверям. Когда на них отметился стук какого-то предмета, Юстин ответил двумя громкими ударами кулака. Через минуту задвигались стержни замков, и дверцы распахнулись. Такого яркого света я, пожалуй, и не помню. Глаза стали привыкать, но им это долго не удавалось. Наконец, когда Юстин жестом разрешил выйти, я вылетел, как пушечный снаряд, наружу. Я глотал свежий воздух всей грудью. Так по-идиотски, но так приятно. Никогда не думал, что чему-то простому можно так радоваться. Когда я начал осматриваться, Юстин подошел и, щурясь, спросил:

– Знаешь, где мы?

– Плевать, главное, не в контейнере, – полусерьезно ответил я.

– Порту.

– Далековато, – я даже не стал удивляться.

– Заедем в отель, потом за документами, и сразу на рейс.

– Куда летим?

– Я в Варшаву. Ты останешься в пункте пересадки – во Франкфурте.

– От которого мне еще больше пяти сотен пилить. На чём?

– Придумаешь сам, – ответил Юстин, протягивая мне сигарету.

По этим маленьким убийцам я тоже скучал.

Выбравшись какими-то обходными путями, мы поймали такси и поехали в отель. Юстин не пожалел денег на номер с двумя ванными комнатами, видимо, не захотев спорить со мной за первенство душа. Я провел под водой час или полтора, а потом мы заказали еду в номер. Юстин не был против мяса, чего не скажешь обо мне – я не ел ничего, кроме всякой салатной зелени. С одеждой получилось забавно. Старые вещи мы выбросили, и ходить, кроме как в банных халатах, было не в чем. Но кто не любит деньги? Мы вызвали обслуживание в номер и обрисовал и ситуацию. Через час по нашему заказу были получены новые рубашки и брюки. Хотелось остаться в этом комфорте подольше, но через два часа пора было на рейс. Увы, мы раньше покинули номер.

– Ты забыл о документах, – сказал Юстин, прочитав недоумение на моем лице.

– Посольство так быстро расправляется с бумажками? – поинтересовался я.

– Обижаешь, – ответил мой коллега, – У меня есть знакомый, который сделает всё за пару часов. Уже сделал.

Мы сели в такси и уехали куда-то на окраину. Я встретил взглядом типографское здание и спросил:

– Паспорт хоть не на туалетной бумаге напечатан?

– Обижаешь, – повторил Юстин.

По его просьбе я остался в такси, а он подошел к старенькой двери и постучал. Дверь открыл милый старик, который издалека казался карликом по сравнению с моим компаньоном. Улыбка старика и то, как он приветственно тряс руки Юстина, говорили о том, что он очень рад его видеть. Юстин же, как мне показалось, слегка откланялся и передал старику сверток, от которого тот (то ли из приличия, то ли почему-то еще) сперва отказался. Когда гроза западной границы вернулся, я сказал:

– Очень милый дед.

– Ага. Некоторым всё же удается уйти от картеля, – ответил Юстин слегка напряженным тоном, – В случае чего. Держи, – он передал мне мой паспорт, пряча свой в карман.

Я открыл документ и удивился – я будто держал в руках свой паспорт. Данные были старыми.

– Вот билет, – Юстин передал мне бумажку.

После этого мы отправились в аэропорт. Сидя за чашкой кофе, Юстин сказал:

– Выйди на связь, как доберешься. Если не получится связаться, жди моего звонка, – Юстин подвинул ко мне телефон, о существовании которого я раньше не знал.

– В чём соль? – удивился я.

– После прохода Виктора и постприключений на другом континенте дела, скажем, изменят ход. Для начала мне нужно объяснить своё отсутствие. Потом, – он помедлил, – Выровнять поток. Надеюсь, ты с этим тоже поможешь.

Я допил свой кофе и ответил:

– Конечно!

Юстин передал мне немного денег, и через некоторое время мы сидели в комфортных креслах авиалайнера, который всего через час доставил меня в пункт назначения.

Мы попрощались с Юстином, и я отправился в большой район города, чтобы использовать старую транспортную схему.

Около часа потребовалось, чтобы найти две машины одинаковой модели. Удачей было то, что они стояли почти на соседних улицах. Дождавшись вечера (я успел зайти в фастфуд и скоротать время в парке), я посетил магазин инструментов и запасся парой предохранителей и отверткой. Аккуратно сняв номера с двух этих машин, я прихватил регистрационный знак еще с двух других. Получилось так, что ни одна машина не получила своего номера, хотя на выбранной мною красовался знак с такой же модели. Это немного запутает полицию во время поисков, а камеры будут фиксировать другую машину.

Быстро расправившись с дверью "Опеля", я разобрался с проводами замка зажигания. Чтобы завести этот тарантас, нужно знать хитрую схему с предохранителями. Потеряв в борьбе с током два из трех, я заставил провода завести двигатель.

Дорога прошла без особых происшествий, хотя главным было то, что владелец имел дурной музыкальный вкус. Я почти сразу отправил в мусорку кассету с церковным пением.

Бросив машину в пригороде, я прошел пару кварталов и поймал такси. Наконец-то переночую в собственной постели!

Пройдя мимо места, где когда-то стоял "Бьюик", я погрустнел и стал подниматься по лестнице. Ко второму этажу до меня дошло, что ключи потеряны на непонятном этапе моих приключений.

Добравшись до четвертого, моего, блин, этажа я увидел на своей двери крест из полицейской ленты и печать на месте, где раньше был замок. Вот это уже интересно.