Текст книги "Все стороны злосчастной медали"

Эпизоды моей жизни. Глава 20. Капитал

«Подарочная» лента полицейского отдела заставила собиравшуюся расслабиться голову думать. Почему моя квартира снаружи выглядит, как место преступления? Что в ней произошло?

Объяснения стали придумываться быстро. Допустим, могли узнать о моих связях с рынком запрещенных средств. Выйти на меня не могли, ведь я был дальше края Земли (ну, мне так казалось), и поэтому жилплощадь досмотрели без моего присутствия. Эта версия быстро потеряла смысл, потому что за домом наверняка установилась бы слежка, и пару минут назад я бы уже лежал лицом в асфальт. Хорошо, что не так. Но тогда что? Мои размышления прервала открывающаяся позади дверь.

– Карл? – услышал я голос позади себя.

– Привет, Лука, – сказал я, оборачиваясь.

Лука был моим соседом, которого я бы рад был выкинуть в окно, но законодательство этого, увы, не позволяло.

– Что случилось? – спросил меня Лука, поправляя пуговицу на жилетке.

– Понятия не имею. Вернулся из отпуска, а тут такое, – ответил я.

– А где чемоданы? – кое-кто нарывался.

– На улице, – выкрутился я, – Не поможешь, кстати, занести?

Лука сморщился, надеясь при этом, что я не замечу, и ответил:

– Извини, Карл, спину ломит, – он даже согнулся.

– Понимаю. Ты ничего не знаешь про это? – я указал на свою дверь, пристально глядя на Луку.

– Вообще-то знаю, – ответил тот.

Прошла пара секунд и я прервал образовавшуюся тишину:

– Ну? Мне тебе монеток подкинуть за информацию?

Шутка Луке не очень понравилась. Он вообще был из тех, кто ненавидит каждого немца.

– Тебя, кажется, ограбили. Я не знаю когда, я не видел. Приходили потом полицейские и всё опечатывали, – он закончил и посмотрел на меня так, будто я должен был теперь отлить ему памятник.

– Спасибо, – медленно ответил я, поворачиваясь к своей двери.

– Ты не влез в какое-нибудь темное дело? – остановил меня вопрос.

– Нет, – ответил я, вернувшись, чтобы разглядеть любопытное лицо Луки, – Нужно позвонить в полицию?

– Я уже это сделал, – было ответом.

Злость немного накатила на меня, и я замахнулся кулаком на предприимчивого еврея, чей звонок в плохой ситуации затянул бы мне на шее петлю. Лука быстро скрылся за дверью, а я услышал шаги внизу. Это были полицейские.

Меня попросили предъявить документы, а также расспросили вкратце о причинах отсутствия.

– К сожалению, герр Фишер, мы пока не можем сообщить, что конкретно было украдено, – сказал мне высокий усатый полицейский, возвращая паспорт, – Мы составили опись имущества, и хотели бы предоставить для сверки вам, поэтому просим как можно скорее прибыть в наше отделение. Неплохо было бы, если бы вы тоже составили список имевшихся до отъезда вещей.

Я расписался в какой-то бумажке и поблагодарил сотрудников полиции за оперативность. Войдя в квартиру, я встретил легкий бардак. Кто-то явно что-то искал. И, судя по масштабам бедствия, либо быстро нашел, либо его спугнули. Я прошел в спальню, где с расстройством встретил выпотрошенный шкаф. Бросившись к коробкам, лежавшим теперь на полу, я не нашел заветной коричневой из-под туфель, в которой хранились все контакты. Вот тебе и простота бумажных носителей. Сотню раз выругавшись, я сел на кровать и стал соображать, кому понадобилось знать, через кого и как везти запретный груз. Попутно я набрал и отправил сообщение вида: "Я дома, тут бардак, меня вскрыли. Дела плохи, перезвони." Получателем был, конечно, мой польский коллега.

Заперев дверь на обычную цепочку, я отправился на кухню, которая частично покрылась пылью. Кое-где были следы рук. Прошерстив холодильник, я вспомнил, что только что приехал, и с сожалением о несбывшемся ланче отправился спать.

Утром меня разбудил звонок Юстина.

– Все? – он спросил, все ли бумажки, связанные с делом я потерял.

– Похоже, да.

Он выругался и продолжил:

– Будем ждать чего-нибудь. Никто же не знает, что я не просто начальник поста. Посмотрим, что будет.

– Знаешь, я обдумывал мотив, – сказал я, готовясь поделиться свежей мыслью, – И если просматривать знакомых, отличные причины есть у Бранна.

Я помедлил и добавил:

– Если, конечно, мы с Джимом и правда убили Виктора, а не его брата-близнеца.

– Займись вариантом с Бранном, – ответил Юстин, – Просмотри как-нибудь его движения… Оружие есть?

– Нет.

– Я отправлю тебе адрес. Зайди, скажи, что от меня.

– Спасибо.

– Я закончу дела в Варшаве и двинусь поближе к посту. Если будет что новое, звони, – были его последние слова.

Я принял душ, побрился и дошел до закусочной, где съел пару завтраков. Воздух уже перестал прогреваться, и я почувствовал, что скоро зима. Печально.

Поймав такси, я подумал, что неплохо было бы обзавестись собственными колесами, и отправился в главный офис "Траст Логистик". Охрана не попросила пропуска, что оставило надежду на то, что я еще занимаю должность в этой компании.

Надежда, к сожалению, разбилась о золотистую табличку на двери моего кабинета:

"Александр Бранн. Начальник отдела логистики."

– Ублюдок, – произнес я, решив, что сейчас открою дверь и разукрашу лицо подлеца.

– Вы кого-то ищите? – прервал мою злость знакомый приятный голос.

– Я? – я обернулся, задав глупый вопрос.

– Ой, герр Фишер, это вы, извините, я вас не узнала… – замялась моя теперь уже бывшая секретарша.

– Марта, скажи, а давно так? – я указал на табличку.

– Чуть больше двух недель, – ответила еще смущенная девушка.

– Он у себя?

– Нет, герр Бранн в отпуске. Взял его почти сразу после получения должности.

– Сразу? И кто ему разрешил?

– Ну, – она помедлила, – Он и так всем заправлял в ваше отсутствие.

Поняв, что пока безоружен, я решил найти союзника на просторном этаже врага:

– Марта, не хочешь ли выпить кофе со мной?

Она подняла голову и посмотрела на меня так, будто всю жизнь ждала этого предложения. Её взгляд был потрясающе красив, хотя я не мог подобрать цвета для описания глаз. Они были то ли слабо-голубые, то ли бесцветные (если такое бывает), но в сумме с тонкой линией губ и аккуратным носиком создавали очень красивое лицо.

– Я заканчиваю в пять, – ответила девушка.

– Хорошо, я приеду. Пока не знаю, на чём, – сказал я и, подмигнув, ушел.

В это время пришло запоздалое сообщение от Юстина. Я поехал по указанному адресу и забрал пистолет. Теперь нужно было посетить банк, но, не следуя никакой логике, я решил сделать это без оружия. Пришлось завернуть домой и спрятать ствол под кроватью. Банковский счет обрадовал меня неплохой суммой, треть которой, конечно, пришлось снять. Два часа я потратил на выбор хорошей машины, и стал обладателем тёмно-зелёного "БМВ" пятой серии. Теперь хорошо бы выяснить, где Бранн.

В пять часов я забрал Марту из своей бывшей компании.

– Вот, вам просили передать, – она дала мне бумаги об увольнении.

– Пожалуйста, называй меня на "ты", – я разом разбил стену дистанции между нами.

А потом было какое-то милое кафе, её разговоры о работе и желании уехать за город, рассказы о детстве, ценах в магазинах и прочем, что я по большей части не помню. Дело кончилось бурной ночью на её территории. Женское внимание оказалось в тот момент очень нужным и приятным, так что Бранну пришлось подождать, пока я начну выведывать, куда он делся. После очередных полетов я лежал с сигаретой, а Марта пристроилась сбоку.

– Ты не знаешь, куда свалил этот урод? Есть к нему пара вопросов, – нежным (как ни странно) голосом спросил я.

– Я слышала, – она прижалась ко мне, – Что он собирался куда-то на юг. В Испанию что ли.

– А неофициальной версии ни у кого нет? – схитрил я в ответ.

– Меня уволят, если узнают, Карл.

Я погладил её волосы и сказал:

– Не бойся, я храню информацию лучше швейцарского банка.

– Он говорил что-то про свой бизнес. Что нашел идею и скоро сможет зарабатывать по полной.

Ага, на моем порошке.

– Только никому, – она приподняла голову и посмотрела на меня.

– Конечно, никому, – ответил я и отвлек её поцелуем.

Следующий день начался со звонка Юстину, который не взял трубку. "Есть новости" гласило сообщение, отправленное мной позже.

Я на всякий случай старался не сидеть дома. Забрав пистолет, я колесил по городу, изредка просматривая зеркала заднего вида, не следит ли кто за мной. Слежки не было.

На второй час моего бессмысленного катания раздался звонок Юстина, который начался со слов:

– У меня тоже.

– Рассказывай.

– Не телефонный… разговор. Ты сможешь приехать на пост?

– Ну, если дело и правда, – я замялся, – Требует этого, я выезжаю.

– Требует. Позвони, как приедешь.

Едва я выехал на трассу, раздался звонок с незнакомого номера:

– Добрый день! Ответьте, пожалуйста, на пару вопросов.

Эпизоды моей жизни. Глава 21. Кредит недоверия

Когда наступает апатия? Какое по счету желание должно быть выполнено, какую ценность иметь, чтобы отправить человека в это состояние?

Есть шанс, конечно, что желания тут не при чем, и это странное безразличие вызвано чем-то другим. Но чем? Я всегда считал, что моя вечная скука вызвана просто отсутствием увлечений. Я нашел себе хобби, соединив его с работой, что считают великой удачей. Ничего не изменилось. Тогда я сфокусировался на главных желаниях. Через некоторое время я получил то, что хотел – прежде всего это был тот самый "Бьюик". Прошла неделя, я свыкся с тем, что мечта стала достижением, и снова впал в скуку. А потом квартира, всякие бесполезные вещи, афера с наркотиками… Единственное, что вытаскивало из ниоткуда в жизнь, – Элен.

– Устраивает ли вас скорость вашего интернет-соединения? – продолжили в трубке.

Думая, что за предыдущей фразой последует что-то связанное с моей теневой деятельностью, я тут же смог испытать два чувства в одном: злость и облегчение. Хорошо, что звонит не коп. Плохо, что беспокоят по такой ерунде. Не зная, что ответить, я бросил трубку.

Километры стали наматываться на колеса машины, а я решил подумать о чем-нибудь отвлеченном. Без собеседника не было идей, без идей не было пищи для размышления, поэтому почти всё время в дороге я слушал радио. Когда я приблизился к таможенному посту, уже стемнело. Впереди была очередь из многих машин, но целью моего визита был не проход границы, поэтому я вырулил на обочину и добрался до основного здания в считанные секунды. Хорошо, что с нашей стороны было организовано небольшое кафе, хоть его цены были совсем наоборот – большими, потому что я проголодался. Заказав стейк и салат, я достал телефон и набрал известный номер:

– Привет, – начал я после десяти секунд ожидания, – Я приехал.

– Хорошо… Я закончу с бумагами и приду. Где ты?

– На нашей стороне, в кафе. Найдешь на парковке зеленый "БМВ", цифры на номере 3742.

– Понял, позвоню.

Хорошее мясо оправдало цену, а зелень поиздевалась своей пресностью. Я расплатился и стал ждать Юстина. Выходить на улицу не хотелось – воздух стал теперь довольно холодным, а глубокий вечер только усугублял это. Ждать звонка не пришлось – я смог разглядеть высокую фигуру в темноте. Я бы поленился вставать из-за стола, если бы эта фигура не поправила волосы на манер Юстина.

– Чего-то ты пешком, – сказал я, протягивая руку.

– Так удобнее, – ответил Юстин, – Давай отъедем куда-нибудь.

Мы сели в тканевый салон "БМВ", после чего мой коллега сказал:

– Смотрю, экономишь.

– "Бьюиков" в нашем городке не найти, увы.

Когда мы отъехали пару сотен метров от поста, Юстин обернулся назад и что-то долго высматривал.

– Ты чего? – спросил я, не замечавший раньше такой осторожности.

– Позже, – ответил начальник поста и снова обернулся, – Просто давай уедем туда, где нас не видно.

Через полтора десятка километров я свернул на прилегающую дорогу, которая уже когда-то оказалась неверно выбранной. Пропустив первый поворот в лес, я завернул во второй. Отъехав от дороги не очень далеко, я выключил фары и заглушил двигатель. Вокруг была тишина. Юстин откинул голову назад и нервно провел рукой по волосам.

– В общем, всё не очень хорошо, – начал он спустя минуту.

– Это я понял. В чём дело? – я повернулся к Юстину, внимательно готовясь услышать причины оборота дел, потому что в этой игре мы фактически составляли одну персону.

– Для начала, наш пост ждет перестройка века. Если ты слышал, – он посмотрел на меня, будто зная, что я как раз слышал, – Польша вот-вот войдет в Евросоюз. Все условия выполнены, осталось дело за малым – бюрократия. Пара месяцев и всё. Пост либо уберут, что маловероятно, либо реформируют по-крупному. Новый стандарт безопасности, новые объемные возможности… И знаешь, что самое обидное? Это не обязательно. Это просто одна из показательных трат денег.

Я приоткрыл окно и закурил. Юстин от сигареты отказался.

– Значит, помимо оборудования и прохождения курсов, следует ждать смены руководства, – продолжил он, – или крупных перестановок. Это принесет за собой сложности для нашего бизнеса.

– Что будет, если тебе не удастся сохранить трафик? – спросил я, догадываясь, к чему он ведет.

– Меня уберут. Я при любых обстоятельствах должен поддерживать поток через этот пост.

– Но ведь интеграция с Союзом осложнит и внутреннюю работу картеля?

– Едва ли. Главная проблема – границы.

– Ну, а если не будет тебя, как им возить порошок здесь?

– Найду-у-ут, как, – теперь Юстин сам взял сигарету.

Мы помолчали.

– Твоё беспокойство, конечно, не беспочвенно? – начал я, чувствуя, что засыпаю.

– В том и дело. Угадай, кто вышел на меня?

– Кто? – мозг стал затухать, но я тут же исправился, – А, Бранн?

– Именно. Он хотел бы взять крупную партию прямо в Варшаве и увезти к вам. По-моему, в Мюнхен, – Юстин очень долго растягивал последнюю затяжку, – И вот я должен обеспечить его проход и сопровождение.

– А твое руководство в курсе?

– Пока нет. Эта партия была бы шикарным плюсиком в моём послужном списке, – он посмотрел на меня так, чтобы я понял значимость, – Но с другой стороны, мы хотели наказать мерзавца. Тем более, он ненадежен.

– Теперь он занял мою должность, – я зло улыбнулся и посмотрел в окно.

– Хочет взять всё и сразу, – Юстин повторил фразу из какой-то книги или фильма.

– Что ты будешь делать?

– Не знаю. Пока я занимаюсь официальной работой. Что-то мне подсказывает, что меня всюду слушают. Телефон точно.

– Тогда о-о-очень разумно было употреблять словосочетание "не телефонный разговор" в общении по нему, – не без упрека сказал.

– Голова раскалывается, Карл, – Юстин потер лоб, – Последние ночи были без сна.

– Послушай, за нами мог быть хвост? – спросил я, краем глаза заметив какое-то движение в зеркале.

– Я не видел, – Юстин выпрямился и посмотрел на меня.

– Только не крутись, – сказал я, аккуратно протянув правую руку к брелку сигнализации, – Увидишь оружие – пригнись.

Центральный замок почти бесшумно закрыл двери, и я приготовился к быстрому маневрированию. Противник слева, значит, туда и поедет зад машины.

Резким и быстрым движением руки я заставил двигатель баварца заработать. Полсекунды ушло на перевод ручки коробки передач в положение "назад". Еще через мгновение задние колеса со звуком пробуксовки стали вытаскивать нас отсюда. Я вывернул руль влево, и машину с легкостью понесло в сторону. Фары я не включал, рассудив, что это выдаст конкретное наше положение в темноте. Услышав легкий удар сзади, я посмотрел в зеркало и увидел человека, который смягчил удар выставленными руками. Поняв, что он может быть не один, я с той же космической скоростью перевел ручку автомата в положение "драйв" и вдавил педаль газа. Забросав всё сзади иголками и шишками, колеса подхватили темп моего сердца, и мы выехали на дорожку, которая вела к асфальту. За спиной послышались хлопки, которые я принял за звуки выстрелов. По ощущениям, пара пуль достигли кузова. Плохо. "БМВ" уверенно вела нас к побегу, как вдруг, на предпоследнем повороте, я заметил очертания чего-то крупного почти по середине дороги. Первая мысль была о засаде, и, поскольку первая мысль почти всегда верна, я включил фары, сделав их очень яркими с помощью переключателя дальнего света. В десятке метров от меня оказался огромный джип. Странно, что мы не услышали, как он подъехал. За рулем кто-то был, и я не зря включил дальний, потому что водитель закрыл глаза рукой. Я смог обогнуть джип и продолжил выезд. Вдогонку полетели пули, снова достигшие цели. Юстин спросил:

– Где твой пистолет?

– У тебя в ящике. Только не трать патроны, нихрена не видно.

Мы вырвались на дорогу, и темно-зеленый немец стал набирать скорость. Через пару секунд я почувствовал вибрацию, а чуть позже она превратилась в откровенное биение. Держать машину на дороге стало невозможно.

– Колесо, – сказал я то ли Юстину, то ли в пустоту и стал останавливаться, уходя на обочину.

Сзади никого не было, но я понимал, что это дело времени.

– Ты хорошо стреляешь? – спросил я у Юстина, который зарядил пистолет.

– Получше тебя, – было ответом.

– Тогда давай создадим имитацию аварии, я скачу машину с дороги, а ты…

Я не успел закончить предложение, потому что сзади послышался рев мощного мотора. Я посмотрел в зеркало и увидел наших гостей.

– Черт! – выкрикнул я.

– Будем пробовать, – сказал Юстин и стал выходить из машины.

– Ты куда? – крикнул я, а мой коллега оставил дверь открытой и прицелился, стоя за ней.

Мне ничего не оставалось, как тоже выйти из машины и встать спереди. Защищаться было нечем.

– Давай в лес, пока не поздно, – сказал я, придумав путь отступления.

Но Юстин, видимо, не хотел отступать. Он стоял неподвижно и после моих слов выпустил первую пулю. Промах. Хотя джип дёрнулся, будто уворачиваясь от нее. Далее последовали вторая, третья и четвертая. Одна угодила в водительское зеркало заднего вида, и я даже порадовался меткости Юстина. Пятая могла бы украсить лицо водителя, но из окна задней правой двери высунулся человек. Пятая, судя по всему, предлагалась ему, но Юстин промахнулся.

Шестая вырвалась из пистолета в тот момент, когда человек, высунувшийся из джипа, дал автоматную очередь в нашу сторону. Юстин вскрикнул, а очередь сбила его с ног и бросила на песок обочины. В ту же секунду послышался протяжный звук автомобильного гудка, и джип взял резко влево, пронося стрелка перед задом нашей машины, что позволило ему украсить пулевыми отверстиями еще и кузов.

В то время, как джип с грохотом скрылся в кювете, я подбежал к Юстину. Он лежал без движения, весь запачканный кровью и песком.

Эпизоды моей жизни. Глава 22. Переменные

– Юстин! – отчаянно вырвалось из моей глотки.

– Су-у… – протянул тот в ответ.

– Держись.

Я забрал пистолет из его рук и развернулся в сторону лежащего на боку джипа. Не знаю, сжимал ли кто его рукоятку сильнее, но я просто вцепился пальцами, готовясь вершить месть за друга.

Ублюдку, подстрелившему Юстина, повезло – в результате переворота он оказался за машиной и собирался вставать, когда я обогнул кузов сзади.

– Ах ты дерьмо! – с этими словами я выстрелил ему в плечо.

Он упал на живот и закричал от боли. Я успел заметить, что его лоб был в крови. А дальше было то, что я потом долго хотел забыть. Я большими шагами сократил расстояние между нами до нулевого, прицелился в голову и спустил курок. Щелчок дал понять, что быстрого убийства не будет. Надеясь, что это осечка, я нажал курок снова. Ничего. Тогда, дав команду мозгу не воспринимать происходящее, я переложил пистолет в руке и ударил лежащего по голове. Тот вскрикнул от боли и попытался закрыть руками образовавшийся темно-красный овал. Я решил перевернуть подлеца, и, потянув его сбоку за рубашку, встретил сопротивление. Удар ногой по ребрам дал понять, что я не отступлюсь. Тело поддалось и, видимо, в мучительной боли перевернулось. Видя мерзкое окровавленное лицо, я замер. Рассудок, как ледяной кол, ворвался в мою голову откуда-то сзади. Холодный пот полился ручьём, и я вдруг понял, что совершаю. Раскаяния не было, я просто в одну минуту понял, каким дерьмом стал. Или был. Это знает теперь лишь один человек – Элен.

Пройдя два-три метра в сторону, я подобрал автомат и подошел к противнику. Он слегка дрожал, закрывая грязными руками свое по-прежнему мерзкое лицо. Я не заметил слез, я не слышал стонов о прощении. Я спустил курок, и стая железных птиц прочертила на его теле свою багровую тень. Улетай, если есть, душа.

Очнувшись, словно от бреда, я побежал к Юстину. Он не двигался, но я видел, как пульсирует его кровь, как раздуваются легкие.

– Сейчас, потерпи, – сказал я, надеясь, что он слышит, и стал думать, что делать.

У "БМВ" было пробито заднее, ведущее, колесо. Джип был без движения. Если бы не запаска, моему другу пришлось бы выкапывать яму. Так быстро колес я еще не менял.

– Держись, – произнес я, пачкая кровью Юстина задний диван своей машины.

Через минуту мы уже неслись в сторону города. Юстин, остававшийся всё это время, как оказалось, в сознании, то и дело всхлипывал или кашлял, распространяя кровь по салону. Грустное зрелище.

Сквозь мотавшиеся на одометре километры я услышал что-то вроде "Позвони Эль", потому что речь Юстина едва ли не стала просто шипением.

– Хорошо, – бросил я, предположив, что догадался, о ком идет речь. Как тут не догадаться?

Когда-то давно я спросил у Элен, боится ли она смерти.

– Нет, а чего её бояться? – отвечала она.

– Ну как… – я замялся, – Это конец всего. Ты потеряешь… всё, как бы глупо ни звучало.

– Нельзя знать наверняка, – прозанудничала она.

– А если я погибну? Вдруг, неожиданно.

– Ну и умирай на здоровье. Хоть готовить на тебя не придется, – ответила она вполне серьезным тоном.

Конечно, она шутила. Заметив тогда на моём лице недовольство (или легкую грусть), она сказала:

– Ну эй, – и поцеловала меня.

Моя Элен.

Да, если Юстин умрет, у меня никого не останется. Что я чувствую к ней? Ниточки в голове вели к слову "любовь". Черт подери, невовремя я это понял.

В этот момент мой друг по несчастью громко застонал. Я осознал, что речь идет о минутах, и вдавил педаль газа до упора, параллельно разыскивая её номер в своём телефоне.

– Алло, – произнесла она, когда я позвонил.

– Элен, Юстин просил позвонить. Он умирает, – сказал я, забыв, что такое при человеке не говорят. Но он-то всё понимает.

На пару секунд в трубке воцарилось молчание.

– Элен! – крикнул я, понимая, что ждать нельзя.

– Да, да. Я думаю, что сделать, – ответила она.

– Я везу его в больницу, – я назвал адрес и вырулил на широкую трассу.

– Нельзя в больницу, – ответила она.

– Да? Может сразу его закопать? – я не сдержался от злой иронии, – Надеюсь, адрес ты записала.

Я бросил телефон на соседнее сиденье и сосредоточился на дороге. Через пару минут я ворвался в город, пролетая светофоры на красный и едва ли не сбивая людей. Юстин стоит того.

Принимавшие нас врачи удивились, как он еще жив. На заднем сиденье и на полу теперь было море крови. Сам же Юстин уже не реагировал на речь, но оставался с пульсом на шее.

Меня, естественно, не пустили за серые двери странного кабинета, и я остался ждать в приемном отделении. Через двадцать минут в больницу вбежала Элен.

– Оперативно, – сказал я сонным голосом, – Но уже поздно.

– В смысле? – она приоткрыла рот и забавно вытаращила глаза. Всегда так делала, когда удивлялась.

– Его оперируют.

– Карл! – она ударила меня по предплечью, полагая, что я так зло шучу.

– Ну хватит! – я был не в настроении.

– Ну и ладно, – сказала она и села напротив меня.

Час.

Кофе.

Два.

Кофе.

Три.

Отключился.

Четыре.

Кофе.

Пять.

– Жить будет, – сказал ассистент доктора, вышедший из серых дверей.

– Хорош, – я сжал кулак и порадовался за Юстина.

Элен заплакала. Ну и что я должен был сделать? Не знаю. Я просто обнял её и прижал к себе так, что она уткнулась в мою грудь.

– Всё будет хорошо, – я поцеловал её в голову.

Что я творю?

– Мне тяжело, – вдруг сказала она.

– Я понимаю, – я погладил её волосы.

– Жить со всем этим, – продолжила Элен, – Прости меня, Карл.

Она прижалась сильнее, и мы простояли так три минуты. Я успел подумать о том, что ничего в себе не понимаю и никогда не разберусь до конца в её чувствах. Я стал засыпать.

– Пойдем.

Мы вышли под морозное ночное небо и я понял, что одеваюсь не по погоде.

– Скоро и снег пойдет, – зачем-то сказал я.

– Отвези меня домой, – ответила Элен.

– Домой – это ко мне?

– Ты против? – она спросила усталым голосом.

– Нет, поехали.

Её характер выдает в ней гордость и силу. Стоило мне когда-либо дать слабину, она стремилась решить всё сама. И предложение помощи сперва встречало "Не надо!", потом "Да не надо!", а затем "Как хочешь". Так я уживался со стихией.

Мы поднялись к моей двери, с которой я забыл снять ленту. Элен, конечно, не удержалась от шутки:

– Тебя ограбили, мистер перевозчик?

– Ага, – ответил я.

Мы вошли в холодные стены моей квартиры. Я просто забыл закрыть окно. Черт.

– Брр, холодильник, – произнесла она, – Я в душ.

– Я съезжу кое-куда, – ответил я, плотно закрывая окно, – Квартира в твоем распоряжении.

– Хорошо, – она щелкнула замком ванной комнаты.

У меня не было дел и жутко хотелось спать. Я уехал прочистить мозги. Сначала медленный темп позволил выкурить сигарету, потом я изображал гонки "Формулы-1" по пустым улицам. Кто стрелял в Юстина и зачем?

Когда я вернулся домой, всюду горел свет. Кое-кто, видно, считает, что я копил деньги только чтоб оплатить электричество. Постепенно выключая освещение, я добрался до спальни, где она лежала, уткнувшись в подушку.

– Иди ко мне, – пробурчала она из темноты (ну да, почему бы выключить свет только здесь).

Я с секунду колебался, думая, правильно ли поступаю. Черт возьми, да, конечно, правильно!

Я залез под теплое одеяло, и она обняла меня, закинув ногу на моё бедро. Мы просто легли спать. Не думал, что однажды мне будет хватать и этого.

А дальше дни потекли медленной нудной рекой. Элен жила со мной, и мы посемейному тратили мои сбережения. Разница была в том, что я теперь постоянно носил с собой пистолет. Слежки замечено не было, но теперь я точно знал, что рисковать без причины не стоит.

Через две недели я решил навестить Юстина. Приехав в больницу, я спросил о здоровье некого Радича.

– Юстин Радич? – спросила меня медсестра на посту.

– Да, – я напрягся.

– Сейчас я позову доктора, – с этими словами она встала и ушла.

Через пять минут вместе с ней пришел высокий, как и Юстин, доктор, который сперва спросил:

– Кем вы приходитесь пациенту?

– Я его двоюродный брат, – солгал я, рассчитывая, что такая роль откроет доступ к большей информации, если что.

– А могу ли я взглянуть на ваши документы?

– Если честно, я, кажется, – с паузами я начал рыться по карманам, делая вид, что и правда ищу паспорт, – Оставил их в отеле… Я только сегодня смог прилететь и сразу сюда.

Ну да, не считая того, что на камерах видеонаблюдения уже мелькала и "БМВ", и моё лицо, и Элен с Юстином в ту ночь. Плюсом ко всему, медсестра была та же. Я понял это только после того, как ляпнул про отель.

Однако блеф удался. Сегодня удача была на моей стороне. Доктор провел рукой по шее назад и сказал:

– Хорошо.

Легкая пауза повисла в воздухе.

– Ну, как он? – я разбил её так же быстро, как она и возникла.

– Боюсь, что вынужден принести вам плохие новости.

На моём лице появилось недоумение. Жутко как-то.

– Юстин Радич скончался вчера около 23:00. Примите мои соболезнования.

Пара-пара-пам.