Текст книги "Прикладная некромантия"

Глава 12

Теперь я примерно представлял, как себя чувствует только что родившийся младенец. Странное ощущение.

Сердце снова забилось. Сперва неохотно, будто забыв, как это делается, а потом вновь вошло в нормальный ритм. С дыханием дело обстояло получше: чтобы говорить, мне, понятное дело, автоматически приходилось вдыхать воздух, так что тут особого дискомфорта не возникло. Но тот факт, что за последние десять минут я, по сути, умудрился умереть, а потом воскреснуть, чувствительно подействовал на мои и без того разболтанные нервы. Стало до одури страшно. Если после «смерти» меня накрыло спокойствие, то теперь внутри все дрожало. Хаотичный стук в груди добавлял волнения. Нет, я знал, что обладаю некоторыми особенностями, но не представлял, что они проявятся таким вот образом.

Забавно, но к жизни меня вернула фраза: «Келе, врежь ему за меня!»

Сразу все встало на свои места: я понял, кто я, где я и что надлежит предпринять в сложившейся ситуации. Врезать – это правильно. Собственно говоря, именно это я и сделал, хорошенько съездив Кевину в челюсть. Сомневаюсь, что мертвяку было больно или он испытал хотя бы малейший дискомфорт, но он так красиво отлетел в сторону, что на душе сразу стало как-то легче.

– Мальчишка, – то ли осуждающе, то ли, наоборот, одобрительно прокомментировал мою выходку немертвый, чуть неуклюже поднявшись с пола. – Но ты и правда себя контролируешь. Смелый эльф.

– Именно, – подтвердил я. – Нам нужно выйти отсюда, а заодно отыскать того, кто сюда приходил. И обстоятельно с ним побеседовать.

– Ну попробуй, деточка, – ухмыльнулся и без того оскаленным ртом Кевин. – Мы уже пытались с ним побеседовать, так на нем столько щитов, причем такой мощности, что даже близко подойти не удалось.

Странно было бы, если бы сюда заявился «гость» в одних подштанниках. Разумеется, щиты на нем должны стоять первоклассные.

– Ну мы-то не нежить, – отозвался я, недобро прищурившись. – А от ножа под ребра надежных чар еще не придумали!

Анджей с Ремом одновременно и не слишком доверчиво фыркнули. Третий курс. Мы еще толком не проводили ритуалов жертвоприношений – как выражаются наставники, «вкуса крови не почувствовали», – так что в нормальном состоянии я вряд ли смогу действительно кого-то убить. Внутренний запрет на убийство – вещь сложная, и некроманты долго учатся этот запрет ломать. И себя ломать тоже учатся долго. Но есть же еще и некто. Я уже примерно понял, каким образом можно пробудить в себе эту тварь. Но как загнать чудовище обратно, не представлял. Именно в этом и заключалась проблема.

А вот Константин поверил в мое наглое вранье и теперь пребывал в шоке, граничащем с почти животным ужасом. Наивный и добрый светлый парнишка. Непонятно, как он вообще с нами связался. С нами и с этой двуликой Кьерой. Она на мою браваду вряд ли купилась. Вон как взглядом сверлит.

– Смелый мальчик, – снисходительно произнес мертвяк. Он-то понял, что я попросту петушусь, пытаясь набраться храбрости перед очередной дракой. Проницательная падаль. Ненавижу таких. – И не сверкай на меня глазами, деточка, – хмыкнул Кевин. – Ты страшен, не спорю. Пожалуй, пострашнее многих будешь, но того, кто уже мертв, сложно напугать. Самая мучительная пытка для нас – это вечное существование, но и к нему мы сумели притерпеться.

Я слушал его речи и уже перестал понимать, он действительно страдает или упивается своим положением терпеливой жертвы? В словах умертвия звучала почти гордыня.

– Вы поможете? – спросил я твердо, глядя в мутные глазницы нежити, светившиеся тусклым светом.

– Обещай мне смерть, мальчик, – потребовал тот. – Если мы поможем вам, обещай мне смерть.

Я застыл на месте, понимая, какой клятвы от меня требуют. Пообещать смерти тем, кого создавали как вечных. Боюсь, мне не по силам исполнение подобного желания, да это и не в моей компетенции. Тут следует обращаться не к жалкому эльфу, а к той, что всегда стоит за моим плечом.

– Не могу, – покачал я головой. – Но я приложу все усилия, чтобы вы ушли за Последние Врата, как и должно было быть. Идет?

Надеяться особо не на что, но попробовать нужно.

– Идет, мальчик, – последовал положительный ответ.

– Я всего лишь студиозус, некромант-недоучка, – счел своим долгом напомнить я. – Моих сил не хватит.

– Но ты обещал сделать все, что от тебя зависит. А ты можешь и попросить за нас.

Я вздрогнул. Как он узнал? Откуда он мог узнать?

Говорить что-то еще было бы глупо, тем более при друзьях. Есть вещи, которые должны храниться в тайне. Но как Кевин сумел узнать тайну моей семьи? Или все дело именно в том, что он – нежить?

Идти в окружении разномастных умертвий, ощущать их случайные прикосновения, тихий шепот, видеть слабо фосфоресцирующие глаза… Я успел раз пять раскаяться в выборе места учебы, будущей специальности, а также пару раз проклясть корень всех бед, то есть Кьеру, из-за которой мы тут и оказались. Было страшно. Нынешнее перемирие с тварями нисколько меня не успокаивало. Друзей – тоже. Они жались в кучу, и у каждого наготове имелось подвешенное заклинание, которое они могли тут же пустить в ход. Вот только все равно не поможет, если что-то пойдет не так.

– Боитесь, цыплятки? – с усмешкой произнесли справа от меня. Когда-то это была женщина, причем на момент смерти молодая и, должно быть, красивая. Даже те метаморфозы, что произошли с ней после опытов некромантов, не смогли скрыть былой привлекательности.

– Не без того, – честно подтвердил ее слова Константин.

Смех у умертвий тоже оказался специфический, похожий на сиплое карканье простуженной вороны. Спасибо, они хотя бы сжалились над нами и практически растворились в полумраке коридора. Остался один лишь Кевин.

– А вы на удивление тактичны, – ошарашенно заметил я.

– С теми, кто может даровать тебе смерть, лучше иметь дружеские отношения, – прозвучал ответ.

На эти слова можно было только улыбнуться. Истина для всех, но для этих несчастных, замерших между жизнью и смертью, эта фраза приобретала особый, извращенный смысл.

– Впрочем, будет лучше, если я предупрежу вас: мы практически едины с этим местом, и даже если вы нас не видите, мы находимся вокруг вас.

Чего-то подобного и следовало ожидать.

Константин выглядел особенно жалко, он плелся, едва ли не прячась за Кьеру. Та была убийственно спокойна и почти расслабленна. Мне и самому хотелось бы успокоиться, да вот беда – не получается. Рем и Анджей перестроились так, чтобы быть поближе ко мне. Эти двое почему-то решили, что я должен позаботиться об их безопасности. Отлично. А кто меня-то спасет? От умертвий, от неизвестных убийц, от меня самого, в конце-то концов!

Коридор разделился на три рукава, и справа мои уши уловили шаги: довольно легкие, но все же это были не шаги мертвяков. Да и Кевин насторожился, вглядываясь в темноту.

– Он? – еле слышно спросил я.

– Да. Действуй.

Легко сказать «действуй». Ну вот он, враг. А что я должен с ним делать? И почему именно я? Впрочем, глупый вопрос. Остальные-то даже не добегут – свалятся по дороге в такой-то темноте. Это у меня зрение эльфийское, я сумею различить предметы и в безлунную ночь. Да и хожу я гораздо тише, чем люди… что, однако, не помешало моей добыче услышать, что ее преследуют.

Отлично. Либо нелюдь, как и я, либо на незнакомца навешаны оповещающие заклятия. Разумно в принципе. Я бы тоже озаботился этим вопросом, если бы планировал увеселительную прогулку по коридору, под завязку забитому нежитью. Топот стал более частым и громким. Побежал, стало быть. Ну ничего, от Перворожденных особо не побегаешь, мы и выносливее, и быстрее людей, а уж если есть стимул… Дыхание моей добычи в скором времени стало тяжелым, с одышкой. Нет, физическая подготовка на уровне, но все преимущества были у меня, да и скорость я задал приличную. Преследуемый петлял, как заяц, сворачивая то в одно ответвление коридора, то в другое. Прямой поначалу туннель превратился в настоящий лабиринт. А этот тип сам-то представляет, куда бежит, или просто надеется оторваться, а там уже пробраться к выходу? Значит, не некромант, иначе бы понял, что, однажды взяв след, я уже не потеряю его, особенно тут, где нет живых.

Рык вырвался из глотки сам собой и изрядно прибавил прыти удирающему типу. Все равно не уйдет. «Тенета пустоты» я бросил вперед, не замедляя бега. Хорошее вышло заклятие, аккуратное, сделал бы такое на зачете – сдал бы с первого раза. Однако чары отскочили от каких-то щитов и едва не угодили в меня же, еле сумел отвести.

Впереди раздался издевательский смех. А вот это зря. Дыхание у бедолаги сбилось, а значит, он оказался еще чуть ближе к встрече со мной. Знакомый голосок… Определенно, мне уже приходилось встречаться с его обладателем. Жалко, я плохо различаю людей по голосам. Ну ничего, добегу – посмотрю на эту мордашку до того, как ее подпорчу.

Улепетывающий споткнулся. Ах ты, мой славный! Давай еще так пару раз – и мы наконец-то посмотрим друг другу в глаза. А то вид задницы меня уже изрядно утомил. Споткнулся еще раз. Быстро обернулся, убедился, что я никуда не исчез и исчезать не собираюсь, и рванул в очередное ответвление коридора. Причем рванул целенаправленно. Он явно знал, куда этот ход ведет, я это понял по тому, что его скорость увеличилась вдвое. Значит, он рассчитывал, что гонка закончится совсем скоро, и не жалел сил.

Он несся к выходу.

Я тоже решил, что хорошо бы для надежности прибавить ходу, а то мало ли что. Вдруг уйдет, скотина, тогда как нам отсюда выбираться? Лично я не хочу бес знает сколько бродить по катакомбам в компании умертвий.

Неожиданно мне самому двинули в лоб заклятием. И не каким-нибудь, а «мечом прощения». Отлично. В меня запустили заклинанием против нежити высшего порядка. Отсюда вывод: преследую я все же светлого, к тому же очень сильного и умелого, хотя заклятие слеплено кое-как. Выгляжу я, судя по всему, отвратно, раз меня приняли за коренного, так сказать, обитателя этих мест. Самое забавное то, что от этих чар я почувствовал резкий озноб. Ничего неприятного, но, по идее, на живое существо «меч прощения» не должен оказывать вообще никакого воздействия. Еще одно веское доказательство в пользу некоторых специфических особенностей моей природы.

Запустив в меня волшбой, идиот решил немного притормозить, очевидно надеясь, что я паду жертвой его магии. Поэтому мой приближающийся топот заставил его подпрыгнуть на месте и с ругательствами понестись дальше. А дыхание-то уже тяжелое. Зато у меня… дыхания вообще нет. Жутко. Занятно. Но сейчас удобно, так что бес с ним, потом снова запустим легкие. И сердце заодно. Один раз удалось – и сейчас удастся. В любом случае эльфы не разлагаются, так что прорвемся.

Тип снова остановился. Ход закончился, и человек начал хаотично, на первый взгляд, нажимать на какие-то точки на стене. Не успеет. Я одним прыжком оказался рядом, придавил к стене непривычно горячее тело… Хотя, наверное, температура у него нормальная, просто я теперь немного остыл. Защитные чары прошли по всем мышцам, вызвав судороги. От боли я зарычал и стиснул руки на плечах своей добычи. Маг истошно заорал. Точно, его голос я уже слышал.

– Thae ril! – приложили меня очередным заклинанием.

Ну зачем же сразу на эльфийский-то переходить? Не узнал, что ли, меня? Да и вообще бороться с нежитью, каковой меня считали, примитивными стихийными заклинаниям – это вульгарно. К тому же недейственно. Огненные эльфийские плетения легко отлетали от заклятий из группы «зеркал», чем я и воспользовался. Незадачливый бегун получил обратно свое же творение и не обрадовался загоревшейся штанине. Конфуз с возгоранием замяли быстро, а вот что делать со мной, сжимающим дергающееся тело в объятиях, жертва не совсем понимала.

– Ну что, будем продолжать дурить или поговорим по-хорошему? – с трудом выдавил я. Чтобы произнести фразу, пришлось сперва вдохнуть, а потом выпустить из себя воздух, и это заняло несколько лишних секунд.

– Тварь немертвая! – невежливо ответили мне.

– Так и ты еще недолго живым пробудешь, – насмешливо прошипел я прямо в ухо своей жертве.

Лицо поганец благоразумно прикрыл маской. Я хотел было стянуть ее зубами, но мерзавец так заорал, будто я ему ухо откусить собрался. Хорошая мысль, кстати.

Внутри холодной липкой гадиной шевелился тот. Он проголодался и явно был не прочь решить возникшую проблему путем пожирания жертвы.

Моя добыча вяло трепыхалась, но упорно молчала, не желая говорить по душам. Неужели так сложно понять, что откровенность разом решит множество вопросов?

Вместо того чтобы приступить к мирным переговорам, в меня в очередной раз залепили какой-то светлой мерзостью. На этот раз было довольно больно, я даже отшатнулся от горе-мага. Тот с торжествующим воплем нажал еще куда-то в стене, и открылся вожделенный проход. Всего на пару секунд. Беглец метнулся туда – и проем буквально тут же за ним закрылся. Я выругался так, что наверняка получил бы страшенную взбучку от мамы, узнай она, как любимый сын выражается. Но повод точно подходящий. Утешало одно – я успел попасть в этого гада «лепестком тьмы». Не смертельно, но несколько часов персонального ада ему обеспечены.

А вот нам обеспечены несколько веков этого ада, если мы не найдем способа выбраться наружу.

– Твою ж мать! – высказал я стене свое отношение к произошедшему и начал методично тыркать в те места, куда вроде бы нажимал сбежавший мерзавец.

Память у меня оказалась ни к бесу.

Эльдан вернулся. Один и злой, как Черный Дракон. Задавать вопросы никто не стал, просто не решились. Глаза у эльфийского принца были темные, почти черные, и совершенно бешеные. И так понятно, что упустил, а лишний раз нервировать друга было, по мнению Рема, чревато серьезными неприятностями. К тому же староста четвертой сгинувшей группы приметил довольно нервирующую деталь: грудь у друга поднималась слишком резко для нормального дыхания, будто бы вздымаясь по привычке, а не из-за необходимости.

– Ну и как теперь будем выбираться? – спросил у потолка Анджей. Он верно оценил ситуацию и ничего хорошего не ждал.

– У вас был шанс найти свой выход – вы его упустили, – презрительно прокомментировал Кевин, опершись спиной о стену.

От этого активной помощи ждать уже не приходилось. Было ощущение, что ему доставляло некое извращенное удовольствие наблюдать за чьими-то бесплодными попытками спастись. Словно проклятая нежить таким образом пыталась отомстить за собственную изуродованную судьбу.

– Стоп-стоп-стоп! – встряла Кьера, не дав остальным начать жалеть себя. – Но ведь тот выход, через который сюда попали мы, был совершенно в другой стороне. Верно?

– Да, – подтвердил Эльдан. И голос его звучал до безобразия мрачно. – Возможно, этот гад воспользовался неким черным ходом. А главный ход должен открываться откуда-то отсюда. Потому что именно из катакомб его и закрыли.

– Ход скорее всего открылся автоматически, – не согласился Ремуальд.

– Тогда он должен был бы закрыться сразу, как только открывший вход прошел сквозь него! – возмутилась девушка. – Я по этому типу заклинаний курсовую писала! Я точно знаю! Если дверь сразу не закрылась, значит, вошедшему потребовалось время, чтобы дойти до «ключа» и при помощи него сомкнуть проход.

– Ключа? – переспросил Рем, слабо представляя, о чем идет речь. Оно и понятно: подобный вид магии читался отдельным спецкурсом где-то на пятом-шестом году обучения, и только для тех, кто изъявил желание приобщиться к очередной бесполезной, по сути, информации.

– Ну да. Все заклинания, которые используют для того, чтобы поддерживать целостность помещений и открывать-закрывать входы-выходы, представляют собой единую магическую систему, и смыкается она на определенном артефакте, используемом для управления. Условно его называют «ключом», хотя выглядеть он может как угодно.

Староста нахмурился. Программа в магических учебных учреждениях стандартная и спускается прямо из совета гильдии; эстрийка – их ровесница, и такими знаниями обладать не может. Да обычно они никому и не нужны. Подозрительно… Но спрашивать ни о чем не стоит. Будет лучше, если эта выскочка посчитает, что никто ничего не понял и не заметил.

– Откуда только ты все это знаешь? – ляпнул Анджей, к бесам ломая все хитроумные замыслы.

Ремуальд готов был прибить друга за то, что тот сперва говорит, а потом думает. Если вообще думает, что сомнительно.

– Так я по специализированной программе прохожу обучение, – без малейшей паузы ответила Кьера. – Госзаказ на боевого мага широкого профиля. После выпуска буду служить при короле.

– Родня, стало быть, – понимающе отозвался Эльдан.

Почему тот решил, что для таких условий подготовки обязательно нужно приходиться родичем монарху, Рем не особо понял, но решил поверить на слово. Уж в этом-то эльфийский друг всяко лучше разбирается.

– Ну да. Внучатая племянница, – подтвердила слова эльфа девушка.

– И тебя отправили учиться как простого студиозуса на равных со всеми правах? А потом еще и сюда перенаправили во время эпидемии?

– Ну тебя же твоя семья тоже сюда учиться отправила. Мне не хотелось выделяться, – не поняла причин скептицизма Кьера.

– Ну ты со мной-то не сравнивай, – ухмыльнулся остроухий. – Я для родни, по большому счету, бельмо на глазу. Сплавили куда – и ладно, лишь бы рядом не вертелся. А ты – магичка королевской крови, очень важная персона. И тут? В нашей-то глухомани? Какого дракона, Кьера?

На мордашке светлой тут же проступило совершеннейшее непонимание, и даже промелькнула вполне искренняя обида:

– Не твоя забота! Тебя не касается, почему я здесь!

– Да вот понимаешь, какое дело, – проникновенно начал Эльдан, планомерно нависая над хрупкой девушкой, – сперва появляетесь вы, эстрийцы, и буквально тут же пропадают наши одногруппники и начинает твориться не пойми что. Потом ты подбиваешь нас отправиться сюда… И теперь мы не можем выйти. Столько занятных совпадений разом. Ничего не желаешь прояснить?

Пухлые губы Кьеры искривила странная улыбка. Слишком циничная для милой кокетливой девочки, которой она представлялась окружающим.

– Нет, не желаю. Ты просто рехнулся.

– А ты, Ти-ин? – повернулся к парню Эльдан.

Светлый нервно сглотнул. Уж больно недобрый был у принца голос. Даже Рему стало не по себе.

– Я вообще ничего не знаю. И даже не знал, кому Кьера родней приходится. Остроухий, прекрати на меня пялиться так, будто хочешь сожрать!

– Хочу, – как-то совсем уж глухо и безэмоционально сказал Эльдан.

– Что, туго приходится, мальчик? – насмешливо спросил Кевин. – Трудно удержаться, когда рядом они, такие живые?

Ремуальду от этих слов стало не по себе.

– Не равняйся со мной, падаль! – прошипел эльфийский принц.

Пламя факелов задрожало, как от сильного ветра, и на мгновение погасло. Ремуальд возблагодарил Дракона и Единорога разом за то, что у него не было возможности разглядеть лицо друга. Когда огонь вновь начал гореть ровно, физиономия у эльфа была совершенно такой же, как и всегда. Вот только грудная клетка стала подниматься еще реже, чем до этого.

– Келе, я тебя прошу, давай сперва выберемся, а уж потом будем проверять всех на честность и благонамеренность, – из последних сил взмолился староста.

– А ты уверен, что мы выберемся? – скептически уточнил эльф.

Нет, Рем не был уверен. Но в душе теплилась надежда. Уже невероятно слабая.

– Впрочем, выбора нет, надо что-то делать. А то вон этот, – кивок в сторону Кевина, так и сверлящего эльфа глазищами, – или кто-то из его приятелей не удержится… И тогда – всё. Станем завтраком, обедом и ужином – компенсация за долгие годы их пребывания тут. По мне, так паршивенькая перспективка.

Лица у студиозусов вытянулись. Никто не посчитал обрисованные перспективы радужными.

– Ладно, – кивнул эльф. – Разберемся наверху. Но нужно найти «ключ».

Снова заговорила Кьера, в данный момент единственная, кто хоть в малейшей степени представлял, что искать.

– Он должен быть в центре подземелья и располагаться так, чтобы энергопотоки заклинаний были примерно равной протяженности, в противном случае систему клинило бы по-черному, – медленно, будто вспоминая, сказала она.

Получив информацию, Эльдан принялся вести дальнейшие переговоры с Кевином, который близко к живым не подходил.

– Ты! – ткнул в мертвяка пальцем принц. – Нам нужно помещение в центре катакомб, куда ваш гость наведывался регулярно. Вы ведь наверняка следили за ним. Так что веди.

Получилось похоже на приказ военачальника своим воинам. Королевскую кровь просто так из жил не вытравишь.

– Еще на что-то надеешься? – издевательски протянул мертвяк.

– Да. Надеюсь вскоре перестать лицезреть твою гнусную рожу! – взбешенно процедил эльф.

– Так выколи себе глаза. Всего делов-то, – не осталась в долгу языкатая нежить.

Вопреки ожиданиям, Эльдан не сорвался и не стал пытаться избить мертвяка. Рем всегда знал, что его друг гораздо более разумный и прагматичный, чем о нем привыкли думать. Делать бесполезных вещей Эльдан никогда бы не стал.

– Веди! – приказал эльф.

Рем заметил, что друг начал формировать какое-то заклятие. Без слов, без пассов, одним волевым усилием. Что – понять не удалось, но судя по тому, как вытянулась физиономия Кевина и как быстро тот двинулся вперед, мерзость была редкая и потенциально опасная даже для этих «бессмертных». Бесова династия некромантов… Порой по одному лишь наитию (или же по дури) Эльдан выдавал такое, что и подумать страшно.

Но ведь повел их этот Кевин. Быстро и, что самое главное, молча!

То, что я понемногу теряю контроль над собой, стало понятно, еще когда я возвращался к друзьям. Восстановить нормальное дыхание не удалось. Пришлось делать вид, будто все в порядке, чтобы убедить в этом хотя бы себя. То и дело в углах мерещился туман, да и мысли рождались какие-то хищные. Прямо как в тот момент, когда мы нашли Рельку. Но если тогда у меня возникло ощущение раздвоенности, то теперь некто будто бы сливался со мной, и отделить свои мысли от его желаний становилось все сложнее. Он хотел жрать. Он был очень голоден. И находил, что мои друзья сгодятся в пищу.

А голод теперь испытывал и я тоже. Мучительный, тянущий… Хуже, чем голод обычный, к нему-то я давно притерпелся. Наверное, вампиры испытывают те же муки. Скорей бы выбраться отсюда, может, когда над головой не будет смыкаться низкий каменный потолок, станет легче. Я на это очень надеюсь. А никто, кроме умертвия и Рема, ничего не понимает и не замечает! Хотя Кьера, похоже, тоже догадывалась. Она постепенно обрастала защитными чарами и бледнела, когда приближалась ко мне. А вот Анджей-то почему такой слепой? Да, он не обладал великими аналитическими способностями, но и дураком никогда не был… Или ему сейчас так проще?..

Я орал на этого Кевина, говорил, что сумею удержать себя в руках. А теперь уже не был настолько уверен. Возможно, я действительно буду опасен, оказавшись снова наверху. И в первую очередь, опасен для своих друзей. Даже если превращусь в монстра, я не хочу, чтобы первыми моими жертвами стали ребята. Они мои друзья, самые близкие люди, я не могу предать их доверие. Рем давно знает, что я не такой безобидный, каким кажусь. Но он все еще рядом и ни с кем не поделился своими наблюдениями, потому что верит, что я смогу себя сдержать. Он верит в меня. И Анджей, парень, который не видит ненужное… Разве я могу предать их?

Я чуть сбавил шаг и дернул за рукав Ремуальда, привлекая его внимание. Тот понимающе кивнул и тоже немного отстал от остальных.

– Рем, – тихо начал я, – слушай внимательно. Слушай и запоминай. Я уже на грани. Тот во мне становится все сильнее. И скоро я могу стать не собой. Надеюсь, что до этого мы успеем вырваться. Как только мы окажемся на свободе, уносите ноги. Я не знаю точно, что со мной произойдет, но я стану опасен… Очень и очень опасен.

Вот за что я всегда любил Ремуальда, так это за спокойствие и деловитость. В ситуации, где Анджей закатил бы практически бабью истерику и стал бы искать способ спасти всех и сразу, наш староста только хмуро кивал, давая понять, что сделает все четко и ровно так, как ему сказано. Наверное, даже лучше, что наш третий так ничего и не понял.

– Есть шансы? – только и спросил Рем.

– Честно говоря, понятия не имею. Но лучше, если вы не станете рисковать.

– Ясно.

Тем временем Кевин уже довел нас до более-менее просторного зала. Я бы предположил, что прежде здесь проводили испытания с экспериментальными образцами, если бы не отсутствие магической арены и слишком хилые двери. Трудно понять, что это за место. Только барельефы на стенах с изображением деяний величайших некромантов древности, слой пыли на полу и в центре аккуратный плоский камень, от которого исходил сильный магический фон.

Кьера тут же радостно ткнула в сторону камня пальцем, заявила:

– Он! Здесь сходятся энергопотоки, – и подскочила к «ключу».

Тонкая ладонь прикоснулась к шероховатой серой поверхности, и уже через мгновение девушка с визгом отскочила назад и затрясла рукой.

– Я здесь ничего не сделаю. Заклятия базируются на принципах некромантии, я даже прикоснуться к нему не могу.

В голосе слышалась прямо-таки детская обида. Видать, хорошо ее отдачей приложило. Обычное дело. Вздумай кто-то из наших взаимодействовать с магией Света – тоже получил бы как следует. Если не твое, то и не лезь.

– Некромантия… Тогда, наверное, мне стоит попробовать, – задумчиво произнес я.

– Келе, а ты хоть что-то в этом смыслишь? – кивнул на камень Константин.

В общем-то можно было сообразить, что тут и как. Я непроизвольно скользнул на иной уровень зрения, и теперь нити магии, которые прежде только ощущались, я увидел довольно четко. Они были натянуты, как струны. И, похоже, нужно было «сыграть» на этих струнах, чтобы добиться какого-то результата. Мои догадки подтверждала интуиция, которая всегда помогала мне не допускать ошибок при сотворении заклятий. Поэтому у меня даже мысли не возникло, что я могу неверно понять принцип работы с «ключом».

– Немного смыслю, – ответил я на вопрос светлого. – И правда, наша каменюка-то некромантская. Все заклинания наши, даже ни одного просто темного. Ох, видать, хорошо тут поразвлекались коллеги в свое время. Одного понять не могу: как мы сюда попали снаружи, если «ключ» тут?

– Должен быть еще один, – ответил на мой вопрос Кевин.

Я едва не заорал. Не самые приятные ощущения, когда умертвие подает голос прямо у тебя над ухом. Даже если это дружественно настроенное умертвие и ты сам от него не так уж сильно отличаешься.

– На поверхности? – уточнил я, сделав пару шагов вперед, чтобы не стоять вплотную к «экспериментальному образцу».

– Да, но неясно где.

– Найдем, – махнул рукой Анджей. – Некромантские заклятия Келе чует лучше, чем собака – запах крови.

Я пожал плечами. Если к моменту, когда мы окажемся за пределами этого места, я буду все еще при памяти, то, несомненно, найду. Ну а если нет, то проблему с поиском второго камешка будет решать кто-то другой.

Вот только почему этот самый камешек, который должен был по-черному фонить магией смерти, до сих пор никто не нашел? Или все-таки нашел и каким-то образом скрыл от других? Но тогда нужно быть очень сильным магом, просто невероятно сильным.

– Келе, сумеешь открыть? – только и спросил наш общий на троих мозг, переводя взгляд с камня на меня и обратно.

Я провел рукой по шероховатой поверхности с выбитыми рунами, прислушиваясь к себе и к магии артефакта. Келе, ты несешь чушь. По сути, это чистая магия, и работать с ней надо, исходя из того, что физической оболочки попросту нет. Камень – это лишь обманка, наслоение мыслеобразов тех личностей, кто был в этом месте прежде. Все подземелье – это лишь слепок памяти, оно нематериально.

Всего этого нет… Никакой материи… Только энергия…

Как только я заставил себя понять такую простую и очевидную вещь – сразу все стало проще. Я почти наяву начал видеть переплетения магических нитей, а вот подземелье уже не различалось.

Висеть в пустоте среди паутины заклятий оказалось жутковато. Нужно срочно отсюда выбираться. Что ж, подергаем за веревочки, авось какая-нибудь дверь откроется.

Я ухватился за первую попавшуюся нить и дернул.

– Двери открылись! Немедленно верни на место! – рявкнул мертвец.

– Ну так двери же открылись! Мы этого и добивались! – не понял я причин паники.

Затем раздался тихий рык.

– Келе, это те двери, что были в коридоре! – заорал Константин как самый нервный и притом сообразительный.

– Э… понял! – ответил я и резко отпустил нить.

Вроде все стихло.

– Экспериментатор, мать твою, – прокомментировал сквозь зубы Анджей.

– Не нравится – делай сам! – зло рявкнул я.

Можно сказать, я тут остатки личности теряю в попытке вытащить нас из ситуации, в которую мы влипли (причем, заметьте, не по моей вине), а мне еще пытаются претензии предъявлять?!

– Очень смешно! – скривился Анджей. – Будто кто-то еще, кроме тебя, с этим может справиться.

– А раз никто больше не может, то все затыкаются и не мешают мне работать! – процедил я сквозь зубы, смерив всех по очереди неласковым взглядом. Отшатнулся даже Кевин, которому вроде бы сложно было причинить вред.

– Спокойно, Келе, без нервов, – примирительно поднял руки Рем, чуть натянуто улыбаясь.

Вдох. Выдох. Я спокоен. Я совершенно спокоен. Я совершенно мирный и добродушный некромант.

– Попытка номер два, – зловещим голосом сообщил я.

Живые поежились. Мертвый ухмыльнулся.

– Занимаем круговую оборону, – понимающе хмыкнул Константин.

Я сжал зубы и дернул.

Откуда-то издалека начал доноситься грохот.

– Что ж, вы обнаружили запуск системы саморазрушения, – наплевательским тоном прокомментировал Кевин. – Возможно, я наконец-то сумею умереть.

Ну да. Чего ему теперь бояться-то?

– Оптимист, раздери тебя Дракон! – почти заорал Анджей. – Келе, сделай же что-нибудь! Главное, быстро!

Я сплюнул, выругался и разом дернул за все оставшиеся нити. По идее дверь на свободу должна была открыться. В любом случае. А что произойдет еще – даже знать не хочу. Потому что, кроме выхода, откроется еще уйма всяких дверей… А мы и от боковых были не в особом восторге.

– А теперь все мчимся к выходу! – скомандовал я.

– А он открылся хоть? – дрожащим голосом спросила Кьера.

– А … его знает! Если не открылся сейчас, загнемся все вместе! – сорвался я на ор. – Бегом!

Спорить никто не пожелал. А как тут поспоришь, если бесовы катакомбы совершенно точно рушатся. Один лишь Кевин не сдвинулся с места.

– Ты чего встал? – не понял я.

– Дурак ты, эльф. Я четыреста лет смерти ждал не для того, чтобы от нее бегать, – с горькой усмешкой ответил немертвый.

– Да, я обещал помочь тебе умереть. Но ты же можешь и не погибнуть после того, как подземелье исчезнет.