Текст книги "Прикладная некромантия"

Изменившийся.

Некроманты лишь используют энергию живых существ, Изменившийся ее пожирает, для него это необходимая пища. И в тех краях, где «вылупится» подобное существо, не останется ничего живого и даже мертвого. Изменившийся поглотит все. И пойдет дальше, в поисках того, что может дать ему энергию.

В голосе Эльдана зазвучала подлинная мука. И Тейнор не выдержал: сел рядом, взяв утончившуюся за несколько часов руку, болезненно горячую, несмотря на мертвенную белизну кожи. Любое изменение всегда болезненно… А уж перерождение – особенно.

– Ну тихо, парень, тихо, – к собственному удивлению, произнес Карающий. – Все будет хорошо, успокойся.

«Единорог, как же это глупо… Глупо сочувствовать тому, кто уже через несколько дней скорее всего убьет меня… И не по злобе, а просто потому, что это для него станет естественным процессом».

Неожиданно пальцы эльфа сжали руку мужчины. Крепко, как будто утопающий схватился за последнюю надежду не утонуть в морской пучине.

– Давай, парень. Сделай что-нибудь, иначе нам придется туго, – обратился Тейнор к пребывающему в беспамятстве юноше. – Я не знаю, что с тобой такое происходит, но только ты можешь сейчас спасти нас всех. Ты уж постарайся, раз в тебя так верят…

Глава 14

Я задыхался от ужаса, от собственной беспомощности, от отсутствия даже надежды на спасение… Сновидение становилось все более реальным, а оттого жутким…

Убегать я устал. А главное, куда и зачем бежать? Можно вечно гонять по кругу в этом лесу, но однажды я столкнусь лицом к лицу с Тем. И тогда… А что «тогда»? Я не знаю, что… Но страшно, так страшно, что хочется рыдать, как ребенку, которому приснился кошмар… И сейчас я и есть ребенок, оставшийся наедине с кошмаром, вот только никто не поможет проснуться, слишком глубоко я ушел в свое видение, есть только оно и я…

Оно и я…

Оно…

А есть ли я?

Я застыл на месте, пытаясь осознать последнюю мысль… А есть ли я? И кто я? Уродец, эльф с изувеченным магическим узором, отрезанный от всякой магии, кроме самой грязной, самой страшной, самой чудовищной. Эльф, родство которого с некромантией настолько полно и совершенно, что меня боялись даже мастера нашего дела. О, они были в ужасе… Я видел, как на меня косились, едва ли не сплевывая через плечо, не только светлые, но и некроманты… Я слышал эти шепотки в спину… Они никак не могли понять, что уши Перворожденного более чуткие, чем их… И я слышал все эти брезгливые и испуганные слова, которыми меня так часто и легко награждали…

Я заставлял себя все забывать. Заставлял не слышать. Заставлял не понимать.

Рядом были Рем и Анджей, с ними было просто, они принимали меня любым: злым, странным, агрессивным, они просто верили мне. Но лишь они и были по-настоящему близкими людьми. Мать и бабушка… Такие же исключения из правил, изгои с королевскими венцами на головах. Такие же странные и страшные… И такие же одинокие.

Я ведь одинок… И тут – тоже… Некому разделить со мной мои страхи… Ведь даже друзья не знают того, что мучает меня. Я не хотел их пугать… Боялся, что отвернутся… И теперь я оказался один.

Ноги подломились, и я упал на колени, бездумно уставившись на высохшую пепельно-серую траву.

Некуда бежать. Да и незачем. Для чего мне уходить отсюда? Остаться будет честнее.

Шаги за спиной приближались.

Ну и пусть.

– Давай, парень. Сделай что-нибудь, иначе нам придется туго. Я не знаю, что с тобой такое происходит, но только ты можешь сейчас спасти нас всех. Ты уж постарайся, раз в тебя так верят, – вдруг услышал я рядом с собой. И почувствовал рукопожатие теплой живой руки, на которое я не раздумывая ответил.

Кто это? И почему эти слова долетели до меня? Голос… Я слышал его раньше…

Но кто же это?

Впрочем, какая разница? Кто-то там, по ту сторону кошмара, волнуется за меня, беспокоится, хочет, чтобы я справился.

– Ну и зачем было бегать столько времени? – насмешливо прошелестел за спиной голос. Не тот, приободряющий, а другой.

Я знал, кому он принадлежал. Это был обладатель тех самых страшных шагов, от которого я пытался спастись.

– И правда незачем было, – охотно согласился я, перебарывая дрожь.

Меня ждут там, в реальном мире, а этот…

Айаллэ всегда говорил, что, если ты мужчина, со своим страхом надо бороться. А бороться с ним лучше всего, посмотрев ему в глаза. И хорошенько врезав.

Я поднялся на ноги и медленно повернулся.

Пора выполнить первый пункт программы борьбы со страхом. Поглядим, кто у нас там такой жуткий.

Я в упор посмотрел на своего преследователя и криво усмехнулся.

Вот уж этого не ожидал, так точно.

У моего страха оказалось мое лицо. Я стоял перед своей точной копией, и между нами было лишь одно отличие: у двойника вместо глаз были черные глянцевые зеркала, ни белка, ни радужки, ни зрачка, одна непроглядная вязкая тьма.

– Что же ты молчишь? – насмешливо спросила моя копия.

– Не я за тобой бегал, стало быть, и не мне нужно говорить, – пожал я плечами, чувствуя, как внутри поднимается привычная боевая злость.

– А ты посмелел, мальчик. И даже не хочешь узнать, кто я?

– Пожалуй, хочу. Ну так кто ты? – чуть более равнодушно, чем ожидал собеседник, сказал я.

– Я – это ты.

О Тьма и Смерть… Как оригинально. Ну никогда бы не догадался.

– Я то, чем ты можешь стать. Идеальный маг. Совершенный. Непревзойденный по силе и мастерству. Весь мир содрогнется и упадет к твоим ногам.

Перед глазами у меня встало видение собственных тощих мощей на троне и с короной. Не впечатлило. Слишком комично.

– Все эти жалкие твари, что унижали тебя, считая чудовищем… Ты можешь отомстить за всю боль, что они тебе причинили.

Кажется, до меня стал доходить смысл происходящего. Меня боялись, потому что видели во мне потенциальное чудовище… Видели вот эту черноглазую тварюгу, которая затаилась внутри меня и только ждала момента, чтобы вырваться наружу. Я одарен в некромантии и у меня особые отношения со Смертью… Все на поверхности… Я ведь, выходит, Прирожденный.

– Получается, я сейчас на пути превращения в Изменившегося? – задал я вопрос скорее себя, чем этому уродливому отражению. – И ты… Ты – это та тварь, что радовалась смерти моей подруги. Ты…

– Я то, что сольется с тобой и даст тебе силу, власть и мудрость.

– А на кой ляд мне все это, да еще такой ценой? – привычно оскалился я.

Ответом мне послужило озадаченное молчание. Такого вопроса не ожидали.

Кажется, я смутил собеседника.

– В общем, ты, отрыжка моего подсознания, слушай внимательно, дважды повторять не буду: … тебе, а не слияние со мной! Доходчиво объяснил?

Видимо, недостаточно доходчиво, потому что черноглазый попытался возразить:

– Мальчик, ты, наверное, просто не понял, что я тебе предлагаю…

– Нет, мразь, это ты не понял, что я тебе в доступной форме отказываю! – злобно процедил я, сжимая кулаки.

Черноглазый сделал шаг вперед, протягивая руки:

– Ты станешь совершенен!

– На … мне такое совершенство! – воскликнул я и со всей дури заехал в челюсть порождению своего бреда.

В то, что бред был все же моим, я убедился, когда двойник красиво отлетел в сторону.

Отлично. Значит, избить я его могу, это уже утешает. Отделаю, как Творец черепаху.

– Ты совершаешь роковую ошибку! – простонал преследователь с земли.

– Да что ты говоришь! – воскликнул я, еще и пнув его в живот для верности. Всегда любил бить лежачих.

Страх отпускал. Если могу драться – значит, все в порядке.

– Подумай, от чего ты отказываешься! – еще раз подал голос двойник.

– Мой ответ «нет»! – рявкнул я, пнув его под дых повторно.

Лежащий на земле эльф с воем исчез, а туман начал стремительно рассеиваться…

Я просыпаюсь?..

Неожиданно мальчишка, который так и не отпустил руку Карающего, выгнулся на кровати дугой, затем его глаза широко открылись и он хрипло и жадно задышал, будто вынырнул из-под толщи воды.

«Твою мать! – выругался про себя Тейнор. – Неужто изменения закончились настолько быстро? Но мы были уверены, что у нас есть как минимум пара недель!»

– Бесы меня дери, и почему мне так погано?! – прохрипел студиозус.

От этих слов мужчина как-то растерялся. Нет, он не знал толком, что мог бы сказать некромант после того, как «куколка» выпустит Изменившегося… Но чтобы ругаться…

– Парень, ты как?

– Вашими молитвами отлично, – все еще хрипло и вымученно откликнулся Эльдан, блаженно прикрыв глаза. – Спасибо.

Тейнор с недоумением посмотрел на мальчишку.

– За что? – спросил мужчина, ничего не понимая.

На лице Эльдана обозначилась улыбка:

– Вы со мной разговаривали. Я услышал. Это помогло. Если бы не те слова, я бы не вырвался. Точно бы не вырвался. А так… Я понял, что я не один. И справился. Набил морду мерзкому типу так, что любо-дорого смотреть было.

– Набил морду мерзкому типу? – Карающий пытался осознать смысл сказанных слов, но как-то не очень хорошо получалось.

– Там был один, выглядел как я, только глаза черные, – начал путано объяснять Эльдан. – Он гнался за мной, а как подобрался близко, начал рассказывать, каким я могу стать могущественным и великим… Придурок. Будто мне все это нужно… Ну я ему раз сказал, чтобы шел куда подальше, он не понял. Пришлось рыло начистить, чтобы доходило быстрее.

Выдав это, эльфийский принц задышал ровно и спокойно… Уснул, стало быть.

«Хал! – позвал напарника южанин. – Быстро сюда! Мальчишка!»

Через десять минут Халдрил и Райхэ, оба едва ли не в мыле, стояли рядом с постелью свернувшегося калачиком и мирно спящего студиозуса.

– Это что такое? – недоуменно спросил культуролог, переводя взгляд с подопечного на младшего Карающего.

– Он пришел в себя, Райхэ. Ты все же был прав насчет него, – с ухмылкой пояснил Тейнор.

Говоря о том, что мальчишка их не подвел, что он справился, не поддался соблазну, южанин испытывал немного странную для себя гордость.

– Ты о чем? – спросил Райхэ. Он повернулся к Халдриду, но тот с довольной улыбкой развел руками, предоставив возможность напарнику рассказать все самому.

– Он сказал, что в видении встретился с кем-то, кто выглядел как он. И двойник предлагал ему власть и силу.

Райхэ нахмурился, услышав эти слова. Власть и сила – слишком большой соблазн. Особенно для принца, который отвергнут своей семьей и не имеет даже малейших полномочий, которыми должен был обладать с рождения. Эльдан мог сорваться.

Последовала драматическая пауза.

– А мальчик просто его избил.

– Чего? – опешил эльф. – Он избил…

– …воплощение своей возможной силы, – подхватил фразу Халдрид. – Кажется, в воспитании лесного демона есть свои ощутимые плюсы.

Карающие рассмеялись. Одновременно, как и всегда.

– Никогда бы не подумал, что можно набить физиономию части собственного сознания, – ошарашенно пробормотал наставник, переваривая услышанное. – Что ж, проблема с Келе, кажется, решена.

– Действительно решена, – уверенно подтвердил Халдрид. – Повторно процесс уже не начнется. Никогда. Такой выбор дается только раз в жизни. Парень прошел испытание.

Весь облик Райхэ выражал облегчение.

– Я и не сомневался. Мальчишка всегда был многообещающим, – с гордостью улыбнулся культуролог. – И как куратор я оправдал доверие Старших.

– Несомненно. Пойду отпишу, что у нас хотя бы в одном аспекте полное спокойствие.

Окрыленный добрыми вестями, Халдрид бодро утопал отчитываться вышестоящему начальству. Райхэ тоже удалился, объяснив, что его доклада ждет милорд декан. А с мальчишкой снова остался Тейнор.

«Ну что ж, пусть и так. А то мало ли, вдруг я еще зачем-то понадоблюсь», – про себя улыбнулся южанин.

К главе факультета некромантии культуролог традиционно вломился без стука. Он любил таким образом позлить старого хрыча. Тот шипел на него, как разъяренная змея, но сделать с нахалом-нелюдем ничего не мог.

– Милорд декан, студиозус Эльдан вышел из своего… состояния, – выпалил Райхэ, едва переступив порог кабинета.

Муарр выронил чашку с кофе и изрядно побледнел. Как же так? Он ведь должен был почувствовать…

– Райхэ, вы же говорили, что у нас есть еще как минимум две недели!

– Вы не поняли, ваша милость, – широко и беззаботно улыбнулся эльф. – Процесс окукливания прекратился без негативных последствий и без закономерного завершения. Прирожденный не стал Изменившимся. И уже никогда не станет. Он сделал выбор.

Милорд декан, не скрываясь, с облегчением выдохнул. Жизнь определенно налаживалась.

– А его способности? – тут же поинтересовался он.

– Ну, чересчур выдающимся некромантом ему точно не стать. Потенциал войдет в норму, – будто бы извиняясь, развел руками культуролог. – Но чутье и интуиция у мальчика останутся.

Декан Муарр ни в малейшей степени не был расстроен тем, что один из его студиозусов лишился части полученной магической силы. Райхэ даже понимал причину: Эльдан и со средними способностями много чего успел наворотить за время обучения в Академии.

– И хвала Тьме, – удовлетворенно улыбнулся Муарр. – А то три года чувствовал себя как на пороховой бочке посреди пожара… А характер? – В голосе старого хрыча слышалась надежда.

Эльф наклонил голову, скрывая ухмылку.

– Уж простите, но характер Эльдана – черта, полученная по наследству и далее нежно взращиваемая Айаллэ, и она никак не связана с тем, что он мог измениться. Как был мелким гаденышем, так и останется.

Последние слова явно расстроили декана.

– Ну ладно, пусть хотя бы так… Вы прочих остолопов, надеюсь, не оставили без присмотра? – осведомился глава факультета.

– Второй раз уже так не ошибусь. Вансел теперь сторожит мальчишек, а Амеррит – эту занозу в заднице нашей Академии, Кьеру.

– Вансел? – поежился Муарр. – А вы уверены, что он их по-тихому на алтарь не уложит? Он у меня уже три месяца материал для одного ритуала выпрашивает.

– Ну что же вы так про Эжена? – укоризненно покачал головой эльф. – Добрейшей души человек. И законопослушный. Режет только тех, кого положено.

– Забыли, как он вас однажды чуть в жертву не принес? – ухмыльнулся декан, откинувшись на спинку кресла.

Беззаботность и не подумала покидать довольную физиономию Райхэ.

– Так это когда было-то, – отмахнулся он. – И Эжен потом извинился.

– То есть я могу надеяться, что больше не увижу вашу изменчивую рожу на территории Академии? – сухо уточнил декан. – Мальчик больше не нуждается в кураторе, и у вас нет причин тут находиться.

– Ну, милорд Муарр, что ж вы обо мне так нежно?

– А то я не знаю, как вы обо мне за глаза отзываетесь, – хмыкнул маг, в глазах которого можно было заметить веселье.

– Ну а что делать, если вы и правда сволочь, милорд, – пожал плечами Райхэ.

– Ну а что делать, если вы у нас и правда изменчивая рожа, – парировал Муарр.

На лице культуролога расцвела самая издевательская ухмылка. А потом он плавно перетек в облик самого декана факультета некромантии. Тот недовольно крякнул. Но высказываться не стал. Похоже, посчитал, что все равно бесполезно собачиться с этим нелюдем по поводу очередной выходки.

– Ну изменчивая, и что с того? Хоть до конца учебного года потерпите? – спросил Муарра его двойник. – Мне еще курс дочитать надо.

– И что это вы так держитесь за эту работу? Вы же были не слишком рады, когда я предложил именно ее для прикрытия истинных причин вашего пребывания в Академии, – удивился словам собеседника некромант.

– Во вкус вошел. Да и студиозусы – существа забавные. Мне даже понравилось быть наставником. Думаю, может, вообще остаться?

Круглую физиономию некроманта перекосило. И точно не от неземного счастья.

– И думать забудьте! – подскочил он от возмущения.

– Я почему-то так и подозревал, – улыбнулся Райхэ, принимая свой обычный облик.

– И зачем вам здесь оставаться до конца года? – поинтересовался Муарр. – Лично я бы желал, чтобы вы покинули Академию как можно быстрее, коль уж больше не являетесь куратором Эльдана.

– Меня попросили помочь Карающие, – покачал головой эльф. – Дело с пропажей студиозусов не закрыто, и в силу того, что эта ситуация может угрожать безопасности принца, а у меня есть некоторые обязательства перед его семьей, я буду лезть в эту проблему с огромным удовольствием.

– А когда все утрясется? – на всякий случай уточнил декан. – Я могу надеяться, что больше вас не увижу?

– Вообще? – ехидно сощурился культуролог.

– Нет. Хотя бы тут.

– Можете надеяться.

Глава факультета только устало вздохнул. При большом желании и с помощью силы он мог выставить поганого морфа, вот только тот, так или иначе, просочится обратно. Выпроваживать многоликих – что прогонять кошку из дома: если она твердо решила здесь обосноваться – все равно пролезет в какую-нибудь щель.

– Ситуация настолько неприятная? – с усталостью спросил декан. – Со всеми этими… происшествиями?

– Более чем, более чем. Я бы не советовал вам слишком многим доверять, – нахмурившись, ответил наставник.

– Есть только подозрения или доказательства? – по-птичьи наклонил голову набок Муарр.

– Скорее весьма логичная картина, складывающаяся из полученных нами фактов. Я могу поручиться только за Вансела и мальчишек. Эжен ручается за Амеррит, и я склонен ему верить. Амелия – настоящая женщина, тайну хранить не способна в принципе, ни один преступник в здравом уме и твердой памяти не станет с ней связываться, если не планирует сдаться.

– Зам по воспитательной?

– Вроде бы чист. Но я больше не могу гарантировать невиновность ни одного наставника или студиозуса Академии. Ни одного.

Взгляд темного эльфа стал тяжелым. Декан побледнел и как-то посерьезнел.

– То есть Карающие советуют перейти в… автономный режим? – выдавил он через несколько секунд молчания.

– В целом да, милорд.

– Идите, Райхэ, – вздохнул некромант. – Останетесь тут ровно на столько, насколько сочтут необходимым Карающие. Надеюсь, вы не станете злоупотреблять моим терпением.

Ответная улыбка-оскал ясно давала понять, как относится культуролог к надеждам руководства факультета некромантии.

Когда поганый морф вышел за дверь, декан тяжело откинулся на спинку кресла, устало прикрыв глаза.

Тело мага постепенно переплавлялось в иное, более молодое и сухощавое, да и шевелюра на голове стала далеко не такой редкой. Никому и в голову не могло прийти, что милорд Муарр, имеющий склонность время от времени проводить жертвоприношения без наличия на то разрешения, однажды и сам стал жертвой. Пусть и не некромантского обряда. А занять место зарвавшегося эгоистичного подонка оказалось потрясающе легко, если ты и сам «поганый морф». С проблемой магической подписи подменыш справился с такой легкостью, что ему самому стало смешно.

И стоит ли удивляться, что «поганый морф», став главой факультета некромантии, решил немного изменить сложившиеся традиции?

«А как забавно Райхэ пытался меня предупредить, – довольно хмыкнул мужчина. – Наивен, прямо как его подопечный».

– Милорд ректор! – радостно поприветствовал Тейнор главу Академии, вставая со стула. Мальчишка все еще мирно спал, приходя в себя после недавних событий. Выглядел он куда лучше, чем пару часов назад.

Ректор вплыл в палату в тяжелой синей мантии, расшитой символами Света. Будто бы не в лазарет пришел, а на какое-то официальное мероприятие. Такой вид показался южанину немного комичным в данной ситуации. Слишком пафосно. Слишком торжественно. Слишком неуместно для обычного визита в палату к больному. Это заставляло изрядно нервничать, но Карающий знал, что повлиять на судьбу эльфийского принца глава Академии не мог.

– Я принял решение об изоляции студиозуса Эльдана, – сухо и как-то величественно сообщил ректор.

Или все-таки мог? Нет, чушь. У него нет на это никаких полномочий. Совершенно никаких. Это работа Карающих, чиновникам из сферы магического образования соваться в это дело не следовало.

Южанин недоуменно моргнул, переваривая сказанное ректором, и все равно не сумел уяснить, что тут происходит.

– Простите? – изумился он, плохо понимая, к чему этот балаган.

Милорд Келлис смерил Тейнора тяжелым взглядом человека, свято уверенного в своей правоте. Южанину стало не по себе. Он не первый год занимался расследованиями преступлений и не первый год имел дело с самыми разными личностями, это выражение лица он узнал мгновенно, и оно сулило очень много неприятностей.

– Я неясно выразился? – недовольно поинтересовался милорд Келлис. Аура магии вокруг него стала сильнее.

У Тейнора дернулась щека. Это давление на противника в споре было чистейшей воды показухой. Тем более что ректору нечем было напугать опытного Карающего.

– Даже чересчур ясно. Но вы же вынесли решение о благонадежности вместе с нами!

Для убедительности южанин тоже выпустил свою магическую силу, давая понять, что в случае драки постоит за себя и за оставленного на его попечение мальчика. Ректор поморщился и начал с остервенением массировать виски. Страж магических законов отлично представлял, что сейчас испытывал противник: будто на голову скалу опустили. Тейнор выждал пару минут и убрал давление, с удовольствием отметив и бледный цвет лица мага, и полопавшиеся в глазах сосудики.

– До того, как началось окукливание студиозуса Эльдана, он должен быть изолирован и впоследствии уничтожен, – несмотря на откровенно паршивое состояние, продолжал стоять на своем ректор.

Видать, совсем рехнулся на старости лет.

– Что?! – возмутился Карающий. – Это не ваша компетенция! И окукливание завершилось без преобразования! Что вы вообще себе позволяете?!

– Я беспокоюсь о состоянии других студентов!

Тут уже Тейнор окончательно вышел из себя:

– Тогда разберитесь лучше с тем, что творится в общежитиях! Это сейчас более злободневная проблема! Я вам уже все объяснил!

На лице милорда Келлиса появилась саркастичная усмешка.

– Я вам – тоже! – ледяным тоном отозвался он. – Господа, прошу.

В комнату лазарета ввалилось сразу несколько магов. Наставники. И некроманты, и темные, и светлые. Представители всех факультетов.

– Да вы ума лишились! Будет дипломатический скандал! – попытался еще раз воззвать к разуму преподавательского состава Карающий. Но призыв успеха не возымел: то ли наставники безнадежно утратили разум, то ли страх перед угрозой столкновения с Прирожденным поборол все остальное.

– Рассветный лес дал полномочия уничтожить источник опасности в случае критической ситуации, – сухо откликнулся кто-то.

«Вот так запросто позволить посторонним решать, жить или умереть твоему сыну и внуку?» – поразился южанин.

Да, Тейнор был за радикальное решение проблемы Эльдана, когда исходящая от него угроза стала реальной, но он – страж порядка, а не отец или дед. Будь он на их месте, то не смог бы так поступить со своим ребенком, он бы верил до последнего…

Только, кажется, тот, кто разрешил убить Эльдана, не учел одну очаровательную мелочь. Возможно, он даже не подозревал о наличии этой мелочи.

– За самоуправство вы ответите! – процедил Карающий, перетекая в боевую стойку. В том, что его скрутят, он не сомневался, но сдаваться без боя было не в его правилах.

«Хал, у нас большие проблемы! – потянулся он к напарнику. – Ректор распоясался. Забирает мальчишку. Похоже, они собираются его убить».

– Райхэ! – с воплем врезался в приятеля Халдрид, когда тот шел по коридору от кабинета милорда декана. Северянин был взволновал и изрядно запыхался. Очевидно, он метался по всей Академиив в поисках наставника культурологии.

Темный эльф пошатнулся, еле устоял на ногах и тихо, но проникновенно высказал свое мнение об этом инциденте.

– Чего ты летишь, будто за тобой дракон гонится?! – сумел он выдавить наконец нечто пристойное.

– Ректор рехнулся! – с трудом продышавшись, ответил северянин. – Он заявил, что собирается изолировать, а потом и уничтожить Эльдана!

– А Тейнор там на что? – не понял причины для паники эльф.

– Можно подумать, ректор решил в одиночку забрать твоего подопечного. А Тейнор тебе не Творец, чтобы от десяти не самых слабых магов разом отбиваться.

– Пошли разбираться, – нахмурился Райхэ. – Но мне кажется, это мало похоже на помешательство. Скорее – на заметание следов. Изменившийся – это пугало для всех магов, нужно быть полным дураком, чтобы не повесить на Эльдана всех собак, заодно избавившись от одного слишком дотошного свидетеля.

– Совершенно верно, – раздался позади голос. Незнакомый.

Халдрид и Райхэ резко обернулись и с изумлением увидели милорда Муарра. Тот был в крайне плохом настроении. Пожалуй, такой ярости на лице главы факультета некромантии Райхэ не видел за все неполные три года, что провел в Академии. Это выражение вообще было не свойственно круглой, вечно потной физиономии декана, который, в зависимости от того, с кем говорил, либо истошно вопил, суматошно размахивая руками, либо угодливо лебезил.

– М-милорд Муарр? – на всякий случай уточнил культуролог.

– А что, есть сомнения? – ухмыльнулся тот. – Пойдемте-ка выяснять, до чего докатился наш уважаемый милорд ректор.

«Какого дракона?..» – не понял, что вообще происходит, Райхэ.

Эльвин Муарр был осторожным и разумным трусом. Таким его знал сам культуролог и таким же его знали все, кто свел знакомство с деканом раньше. С ректором он соглашался всегда, не решаясь перечить даже в малом. Поэтому запугивать его возможным разоблачением в настоящих и мнимых грехах было очень удобно, и это давало хороший результат. А тут открытый бунт против руководства.

– Ну пойдемте, – ошарашенно кивнул Халдрид, который тоже не понял порыва милорда декана.

– Спросите у своего товарища, куда потащили студиозуса Эльдана, – велел милорд Муарр.

Халдрид нервно переглянулся с Райхэ. О том, что между парой Карающих создается постоянная ментальная связь, знал узкий круг посвященных. И декан факультета некромантии в этот круг точно не входил. Но он откуда-то знал…

Однако задавать вопросы не было времени. Муарр на их стороне, и этого пока достаточно. Выяснить, откуда у декана некромантов такой проблеск воинственности, можно и позже.

– Не получится. Ему по голове, кажется, дали, – после небольшой паузы ответил северянин.

Глава факультета раздраженно выдохнул, но тут же взял себя в руки:

– Жаль, ну да ничего. Его могли потащить только в главный корпус, это и так ясно. Логово у милорда ректора именно там.

«Э? – совсем уже ничего не понимал Райхэ. – Логово?»

– Я уже проследил, милорд, – возник позади декана его заместитель по учебной работе. – В главный доставили и Карающего, и студиозуса Эльдана. Ректор проявляет исключительную активность. Официальная причина – пособничество социально опасному некроманту, вышедшему из-под контроля. Часть преподавательского состава факультета перешла на сторону милорда Келлиса. И что прикажете по поводу находящихся под домашним арестом студиозусов?

Халдриду показалось, что у него вот-вот голова пойдет кругом. Райхэ тоже от этого почти военного рапорта стало не по себе, как и от озвученных новостей. Кажется, Муарра, старого глуповатого хрыча (согласно общественному мнению), сильно недооценивали. Все недооценивали. В том числе и сам ректор.

– Студиозусов – к нам. Лояльный преподавательский состав – на ноги и тоже сюда. Активировать особую защиту. Мы на осадном положении, – быстро и рублено дал указания декан.

– Будет сделано, милорд.

Заместитель удалился так же быстро, как и появился. Словно привидение.

Райхэ и Халдрид взирали на декана как на явление Единорога народу. Причем в обнимку с Черным Драконом и в состоянии подпития.

– А вы чего застыли, как гномы под взглядом василиска? – недоуменно спросил Муарр. – Или судьба тех двоих вас уже не интересует? Тогда напоминаю: сотворить что-либо с принцем будет проблематично, а вот отправить на тот свет Карающего Тейнора труда не составит. Нужно вправить мозги моим подчиненным. Пока им не вправил мозги ректор.

И Карающий, и культуролог только кивнули, как загипнотизированные, и покорно последовали за величественно шагающим деканом, который нес свое брюшко впереди, как боевое знамя. Даже небольшая проплешина на затылке жирно поблескивала с какой-то воинственностью. Муарр шел в сторону главного зала корпуса факультета некромантии.

«Бес знает что!» – растерянно подумал Райхэ.

– Твою мать!

Это были первые слова, которые я услышал при пробуждении. Очень приятно, ничего не скажешь. И голос принадлежал Карающему. Отвратительная побудка. Худшая из возможных. Руки, скованные и заведенные за голову, уже успели затечь и тупо ныли. Гадство. Подо мной явно была не лазаретская койка. Больше похоже на какой-то камень: сыро, холодно и жестко. Да и запах паршивый. А еще… моя магия. Я просто не ощущал ее.

Карающий продолжил ругаться, на этот раз выражаясь похлеще. Видать, он тоже расположился без особого комфорта. Стало быть, он не тюремщик, а такой же узник, как и я.

Продрав глаза, я имел счастье обозреть какое-то помещение казематного типа, без окон и с низкой дверью. Один-единственный магический светляк расположился на потолке и так мигал, словно запас энергии в нем уже на исходе. Я был прикован к одной стене, Карающий Тейнор расположился у другой в таком же неприятном положении.

Кто мог настолько зарваться, чтобы схватить Карающего?

– Что произошло? – хрипло выдохнул я.

Безумно хотелось пить, язык опух и еле-еле ворочался во рту. Даже стало казаться, что мертвое состояние в данном случае было бы куда приятнее.

– Ректор посчитал тебя, парень, угрозой для благополучия Академии. Только что-то поздновато.

Надо же. А ректор не поздновато спохватился, скорее вовремя. Очень вовремя. Если нужно было не защитить от меня Академию, а повесить на меня лишние грехи. И, видимо, грехи были тяжкими, раз ректор не побоялся сцепиться с Карающими.

– А вы-то тут каким местом всунулись? – не понял я.

– А я пытался помешать его решению, – пожал плечами Тейнор. И тут же зашипел от боли. Видать, руки ему знатно успели повыкручивать.

– Спасибо.

– За что? Мы же в любом случае тут сидим, – удивился Карающий.

Сразу видно, что он не некромант. Для нас любое слово или действие в защиту со стороны тех, кто не входит в наш круг, – большая ценность.

– Но вы же все равно пытались меня защитить, – тепло откликнулся я. – Поди, и любезные родственники дали ректору добро убрать меня, если что…

Тейнор смущенно кашлянул:

– Знал, что ли?

– Да нет, надеялся на лучшее. Но я же все-таки не дурак.

А предугадать, что моя родня заранее благословит всех, кого только можно, на мое устранение, было легко. Что еще от них ожидать?

Какое-то время мы молчали, пытаясь принять хотя бы минимально удобную позу, и пробовали на прочность цепи. Что-что, а цепи нам выделили надежные. Никогда бы не подумал, что в прогрессивном учебном заведении сохранились такие занятные приспособления.

– Но нас же отсюда вытащат? – осторожно поинтересовался я, когда стало ясно, что без посторонней помощи нам не выбраться.

Хохот Карающего звучал отвратительно. В нем слышалась обреченность.

– Кто? – отсмеявшись, спросил Тейнор.