Текст книги "Нефтяной принц"

– Этот невозможно. Мир может наступить только после того, как прольется кровь. А до тех пор мы не будем слушать никого, кто говорит о мире.

– И даже меня?

– И тебя тоже.

– Вижу, что мои слова напрасны, а Виннету не привык говорить впустую. Продолжайте свой спор с навахо, но берегитесь втягивать в него меня и моих белых братьев! Ты обошелся с нами как с врагами, но мы хотим это забыть. Сейчас ты у нас в руках, твоя жизнь зависит от нашей воли. Скажи, хочешь ли ты, чтобы в палатках ваших врагов говорили: «Олд Шеттерхэнд и Виннету пленили Мокаши, хотя при нем было три сотни воинов»? Хочешь, чтобы о тебе говорили: «Он вынужден был вернуть даже белых скво и детей, плененных им»?

Виннету сказал это специально, поскольку подобное было бы для Мокаши величайшим позором. Вождю нихора надо было выпутываться. Если он не станет препятствовать уходу бывших пленников, за это сам получит свободу. Взамен он получит обещание, что его позор будет забыт. Вождь мрачно глядел перед собой и молчал. Тогда Виннету продолжил:

– Твои воины уверены, что мы тебя сразу же убьем, если только они попытаются напасть на нас. Ты слышал, как об этом сообщил им мой брат Шеттерхэнд?

Мокаши кивнул.

– Ну, теперь ты знаешь, что тебя ожидает. Решай сам свою судьбу. Мы требуем свободного прохода и возвращения всего отнятого у нас.

– Теперь это наши вещи!

– Нет. Мы не оставим в ваших руках ни единой своей иголки.

– Тогда будет бой!

– Но прежде ты умрешь!

– Я воин и смерти не боюсь. Мои люди отомстят за меня.

– Ошибаешься. Мы находимся под защитой скал и деревьев. Кроме того, не забывай: мы никогда не считаем своих врагов, нам все равно, триста их или меньше, а твоим воинам известно, какое у нас оружие. Уверяю тебя, вы нас не победите.

– Тогда пусть мои люди умрут со мной. Они так же, как и я, запятнаны позором, о котором ты сказал раньше.

– Если ты будешь вести себя разумно, а они станут тебе повиноваться, то вы сотрете с себя это позорное пятно. Мы обещаем, что никому не скажем о событиях сегодняшней ночи.

Глаза Мокаши засветились радостью, он воскликнул:

– Ты обещаешь? Ты сдержишь слово?

– Разве Виннету когда-нибудь нарушил данное слово?

– Нет, но скажи мне, как вы будете относиться к нам после того, как мы вас отпустим.

– Так же, как и вы к нам. Если последуете за нами, чтобы опять напасть, мы будем защищаться.

– Куда вы направитесь?

– Пока не знаем. Мы должны поймать трех сбежавших пленников. Куда они поехали, туда мы и отправимся. Если они поедут к навахо, и нам придется выбрать этот путь.

– Вы объединитесь с ними против нас?

– Мы будем склонять их к миру, как я пытался уговорить тебя. Я уже говорил: мы не хотим быть вашими врагами. Решайся быстрее! Нам надо выезжать, иначе трое бледнолицых получат слишком большое преимущество.

Мокаши закрыл глаза, взвешивая все за и против. После непродолжительного раздумья он снова открыл их и объявил:

– Вы получите все принадлежащее вам, а потом можете ехать.

– И вы не будете нас преследовать?

– Мы забудем про вас, но вы не должны говорить, как я попал в ваши руки!

– Решено! Готов ли мой брат Мокаши раскурить с нами трубку мира?

– Да.

– Стой! – вмешался Олд Шеттерхэнд. – Мой брат Виннету забыл нечто важное. Он не сказал о восьми навахо, оказавшихся в руках нихора.

– Я думал о них, – ответил апач.

– Мы должны требовать их освобождения.

– Какое вам до них дело? – вспылил Мокаши. – Разве они ваши спутники? Разве мы взяли их в плен в вашем присутствии? Вы сказали, что не считаете себя ни их врагами, ни нашими, и я этому поверил. Может, я ошибся? Я выполняю ваше желание в отношении вас самих и ваших вещей. А эти навахо никакого отношения к вам не имеют, и вы не можете требовать их освобождения. Если вы будете настаивать, я возьму свои слова назад, и пусть бой решит, кто из нас прав.

Человечность заставляла Олд Шеттерхэнда упорствовать в своем требовании, однако Виннету думал достичь той же цели иным образом. Он подал тайный знак своему другу и сказал нихора:

– Мой брат Мокаши прав. Мы не будем требовать от вас навахо, потому что они не были нашими спутниками, но ты знаешь, что их, как и вас, я считаю своими братьями, а потому прошу выслушать мою просьбу.

– Виннету может говорить. Я слушаю его.

– Что вы намерены сделать с этими пленниками?

– Они умрут у столбов пыток, как и все навахо, попадающие в наши руки.

– Тогда я прошу тебя не предавать их смерти сейчас.

– А когда?

– Когда закончится война и топор войны снова будет зарыт.

– Это произошло бы и без твоей просьбы. Ты – самый знаменитый воин апачей и должен знать обычаи всех племен. Пленных не убивают в походе, они получают свое после возвращения победителей домой.

– Итак, мы договорились, и теперь можем раскурить трубку мира.

– Тогда развяжите меня и выведите на открытое место, чтобы мои воины видели, как мы курим калюмет.

Его желание было исполнено, после чего все уселись на открытом месте, там, где вчера горел костер. Виннету набил свою трубку, зажег ее и дал Мокаши сделать первую затяжку. Потом трубка пошла из рук в руки. Даже женщинам и детям пришлось приложиться к ней, иначе договор, по индейским понятиям, не распространится на всех. Когда церемония закончилась, Мокаши пожал всем, даже детям, руки и отправился к своим людям, чтобы сообщить о происшедшем.

– Я охотно бы освободил и восьмерых навахо, – заметил Олд Шеттерхэнд, – а теперь придется оставить их в руках нихора.

– Пусть мой брат не беспокоится, – уверил его Виннету, – с ними ничего не случится.

– Я не так уверен, как ты.

– Нихора будут вынуждены отдать и этих пленных.

– Кто их вынудит? Навахо? Каким образом?

– Мы сообщим им об этом.

– Значит, ты думаешь, нам надо отправиться прямо к навахо?

– Мы должны это сделать, поскольку Нефтяной принц поскакал прямо к ним.

– Хм, мой брат прав! У этих парней нет оружия, они не могут подстрелить дичь, они не могут разжечь костер, они просто вынуждены искать людей, а там, куда они едут, других людей, кроме навахо, нет. Правда, неизвестно, как их примут навахо. Если они объявят себя врагами нихора, расскажут, что были у них в плену и бежали, то прием может быть сносным.

– Мой брат мог бы учесть, что они могут сказать и другое. Они расскажут про разведчиков-навахо и про то, что Хасти-тине был убит нихора. Они приплетут и тебя, и меня, чтобы только войти в доверие к навахо.

– И попросить у них оружия и всего, в чем они нуждаются. Ты думаешь, они своего добьются?

– Зависит от того, что они расскажут. Нитсас-Ини, великий вождь навахо, слывет очень умным человеком; он проверит каждое сказанное ими слово, прежде чем поверит. Но посмотри-ка на нихора! Они садятся на лошадей.

Мокаши сказал своим людям, что мир заключен. Те не очень-то в это поверили, но вынуждены были согласиться, поскольку была раскурена трубка мира. Они сели на лошадей и ускакали прочь. Потом несколько воинов вернулись, они сложили на землю все трофеи, которые могли быть востребованы белыми. Кое-каких мелочей все же не оказалось, но это действительно были мелочи, на которые не стоило тратить лишних слов, ведь прежде речь шла о делах серьезных, а то и вообще о жизни и смерти!

Глава 10
Пропавший чек

Прошло два дня. Там, где Челли впадает в Рио-Сан-Хуан, которую называют также Рио-дель-Навахос, на длинной полоске земли между обеими реками, располагался большой индейский лагерь. Там собралось сотен шесть навахо, и не на охоту, иначе они прихватили бы с собой палатки. Речь шла о боевом походе, ибо все лица были раскрашены в цвета войны.

Место это было исключительно удобным для лагеря. С двух сторон его защищали реки, значит, охранять лагерь надлежало только с одной стороны. Травы было больше, чем достаточно, деревьев и кустов тоже, да и недостатка в воде никто не испытывал.

На ремнях, натянутых между деревьями, сушились длинные, тонко нарезанные куски мяса, самый необходимый провиант в военном походе. Краснокожие либо лениво лежали в траве, либо купались в реке. Кто-то дрессировал свою лошадь, кому-то нравилось упражняться с оружием.

Посреди лагеря стоял построенный из веток большой вигвам. Воткнутое возле входа копье было украшено тремя орлиными перьями. Этот шалаш принадлежал Нитсас-Ини, верховному вождю навахо. Ему, сидевшему перед входом, еще не было пятидесяти лет, он был крепко сложен, и – что удивительно – лицо его не имело следов боевой раскраски, отчего его благородные черты были хорошо различимы. Во взгляде вождя читались ум, спокойствие и ясность, которые не всегда можно наблюдать у индейцев. Он не производил впечатления дикого или даже полудикого человека. Если отыскивать причину всего этого, то достаточно было взглянуть на существо, сидевшее рядом с вождем и беседовавшее с ним – на его скво.

Это было неслыханно! Скво в военном лагере, да еще и рядом с вождем! Известно же, что даже самые любимые из индейских женщин не осмеливаются сиживать рядом с мужьями. А здесь речь шла о верховном вожде большого племени, которое в состоянии выставить пять тысяч воинов. Но эта женщина была не индейской скво, а европейкой, матерью Ши-Со, выбравшей в мужья вождя навахо и оказавшей на него благотворное влияние.

Перед этой парой стоял, опираясь на седло своей лошади, долговязый, худой, но выглядевший очень сильным мужчина с окладистой седой бородой. С одного взгляда можно было понять, что он повидал на своем веку немало и не привык бездельничать. Эти трое беседовали между собой, причем разговор велся на немецком языке. Вождь почти свободно говорил на нем, что можно объяснить только одним обстоятельством: жена его была немкой.

– Я тоже начинаю беспокоиться, – сказал седобородый. – Наши разведчики до сих пор не вернулись.

– С ними что-то произошло, – уверенно сказала женщина.

– Этого я не боюсь, – рассуждал вождь. – Хасти-тине – лучший разведчик племени, а с ним ушли девять опытнейших воинов. Вероятно, они еще не встретили нихора и теперь разыскивают их следы. Возможно, они разделились, чтобы вести поиск в разных направлениях. В таком случае нелегко встретиться снова, по крайней мере, до этой встречи может пройти много времени.

– Будем надеяться, что это так. Ну, а я возьму с собой несколько воинов, – произнес бледнолицый.

– Бери сколько угодно. Кто хочет охотиться на антилопу, должен взять с собой много людей, чтобы загнать добычу.

– Тогда будь здоров, Нитсас-Ини!

– Будь здоров, Маитсо!

Седовласый легко вскочил на лошадь и, отъезжая, взял с собой нескольких индейцев. Те охотно приняли приглашение, потому что охота на антилопу была желанным развлечением для любого краснокожего. Вождь назвал своего гостя Маитсо, что на языке навахо означает «волк». Очевидно, такой была его немецкая фамилия [74]74
  Немецкая фамилия Wolf переводится как «волк»


[Закрыть]. Если вспомнить, что друга и товарища Ши-Со звали Адольф Вольф, то легко понять, что этот Маитсо и был тем дядюшкой, которого хотел разыскать Адольф.

Седовласый вырвался с индейскими спутниками на широкий простор прерий, где вскоре им удалось подстрелить несколько антилоп. На обратном пути, еще задолго до лагеря, они заметили троих всадников, медленно приближавшихся с восточной стороны. Их лошади оставили за собой долгий, изнурительный путь, поскольку даже издалека было заметно, как они измучены.

Заметив группу охотников, эти трое придержали своих лошадей, чтобы посоветоваться, что делать дальше. Этими всадниками были Поллер, Батлер и Нефтяной принц.

– Добрый вечер, мистер! – приветствовал старшего по возрасту охотника последний из названных. – Вы белый, и поэтому, надеюсь, дадите нам достоверный ответ. К какому племени принадлежат эти краснокожие?

– К навахо, – ответил Вольф, довольно неприязненно разглядывая неизвестного.

– Кто их вождь?

– Нитсас-Ини, верховный вождь навахо.

– А вы, что, тоже принадлежите к навахо?

– А почему нет?

– Потому что вы белый.

– Хо! Бывают и белые навахо. Я уже давно живу рядом с ними.

– Где они теперь? Мы должны это знать.

– Должны? Это означает, что я должен сказать вам об этом? Ничего я никому не должен!

– И тем не менее вы дадите ответ. Мы разыскиваем Нитсас-Ини, чтобы передать ему очень важное сообщение.

– От кого?

– От его разведчиков.

Если Нефтяной принц предполагал, что после этого старик сразу же клюнет на приманку, он ошибался. Тот посмотрел еще более недоверчиво и сказал:

– Разведчиков? А я и не знал, что мы высылали разведчиков.

– Не притворяйтесь! Вы должны нам поверить. Мы привезли действительно важное сообщение.

– Ладно, даже если мы действительно кого-то посылали, думаете, им пришла бы в голову мысль переслать свое сообщение через трех бледнолицых? Для этого они прислали бы одного из наших.

– Да, если бы смогли.

– Почему же они не смогли?

– Потому что попали в плен к нихора.

– Тысяча чертей! Таких людей, как наши лазутчики, нелегко взять в плен.

– И тем не менее их пленили! В двух днях пути отсюда, вверх по долине Челли.

– Сколько было разведчиков?

– Восемь человек.

– К сожалению, не сходится, никак не сходится!

– Дьявол, не будьте таким неверующим! Я-то знаю, что их должно было быть десять человек, но двоих нихора убили.

– Послушайте, мистер! У вас такие лица, что ни одно из них не внушает мне доверия. Когда вы что-то нам говорите, то позаботьтесь хотя бы о том, чтобы это звучало правдоподобно, иначе наживете неприятностей!

– Как угодно! Мы не очень-то расположены выслушивать грубости и оскорбления в ответ на наши старания.

– Не больно-то возмущайтесь! Оружия у вас нет, а стало быть, вы полностью беспомощны. Не надо быть очень догадливым, чтобы принять вас за бродяг.

– Мы сбежали!

– Ах, вот оно что! Откуда же?

– От нихора, у которых были в плену. Мы буквально касались спинами ваших разведчиков! Вы еще будете нас благодарить, что мы наткнулись на ваш отряд. Вам, может быть, известно озеро Глуми-Уотер по ту сторону от Челли? Так вот, недалеко оттуда Мокаши убил вашего Хасти-тине и еще одного, а восемь других были взяты в плен на самом озере и отведены к Челли. Нам троим, тоже попавшим в плен, удалось бежать. Хотите верьте мне, хотите нет, нам все равно!

Теперь Вольф, знавший Хасти-тине, перестал сомневаться:

– Хасти-тине убит? Это правда? А другие пленные? Черт возьми, им должно быть очень плохо.

– Но кое-кому еще хуже.

– Кому?

– Виннету, Олд Шеттерхэнду, Сэму Хокенсу и другим вестменам, в том числе целой группе немецких переселенцев.

– Вы с ума сошли? – вырвалось у Вольфа. – Виннету и Шеттерхэнд в плену?

– И много других, – вмешался в разговор Поллер. – Пленен также некий Ши-Со, прибывший из Германии с молодым человеком по имени Адольф Вольф.

– Адольф Вольф? – буквально закричал старик. – Вы это хорошо знаете?

Разумеется. Мне пришлось быть проводником этих переселенцев. По-немецки я немного разговариваю, поэтому сумел завоевать их доверие.

– О, Боже! Должен сказать вам, что я дядя этого самого Адольфа Вольфа. Он ехал ко мне. Значит, он в плену? И Ши-Со тоже? Скорей едем к вождю! Вы должны все нам рассказать, а потом мы немедленно отправимся на выручку.

Он пришпорил лошадь и галопом поскакал к лагерю. Трое белых последовали за ним, обмениваясь довольными взглядами. Мошенники хотели получить у навахо оружие и боеприпасы, чтобы потом спокойно отправиться дальше. Они знали, конечно, что их будут преследовать и ни в коем случае не собирались сдаваться. У них имелись только две возможности. Либо им удастся, снарядившись у навахо, быстро отделаться от них, и это был бы самый лучший вариант, либо их вынудят вернуться обратно и вести навахо к нихора. В этом случае приходилось думать о бегстве. А еще придется постараться, чтобы не произошла встреча Олд Шеттерхэнда и его людей с навахо. По дороге к лагерю Нефтяной принц думал, как бы это устроить. Наконец, ему пришла в голову счастливая мысль: Виннету и его белый брат находятся слева от Челли. Если вынудить навахо двигаться по правому берегу реки, то встречу удастся оттянуть на много дней, а тогда, глядишь, и представится случай к побегу. Обдумав свою идею, Нефтяной принц проинструктировал своих сообщников:

– Когда нас станут расспрашивать, говорить буду я. И запомните самое главное: мы находились на левом, а не на правом берегу Челли. Позднее я вам все объясню, сейчас же на это нет времени.

Они, действительно, подъехали к лагерю. Находившиеся там индейцы с удивлением разглядывали белых чужаков. В этой отдаленной местности, да еще теперь, когда выкопан топор войны, они не рассчитывали встретить бледнолицых. Вольф подскакал с ними к шалашу вождя, спрыгнул с лошади и сообщил сидевшему перед входом Нитсас-Ини:

– Этих людей я встретил во время охоты. У них важное сообщение.

Нитсас-Ини посмотрел на слезавших с лошадей приезжих и обратился к Вольфу:

– Ты приветствовал их как друзей?

– Да.

Вождь наморщил лоб и сказал:

– Опытный глаз определит по коре, трухляво ли внутри дерево. Ты, верно, не открывал глаз.

Белые, очевидно, не произвели на него благоприятного впечатления. Сначала они стояли молча, потом Нефтяной принц приблизился к вождю и сказал со смесью вежливости и упрека в голосе:

– Есть и здоровые деревья, хотя кора их кажется больной. Нитсас-Ини сможет только тогда верно судить о нас, когда узнает ближе.

Складки на лбу вождя стали глубже, а голос его зазвучал строго:

– Сотни лет прошли с тех пор, как бледнолицые пришли в нашу страну. У нас было время изучить их. Только очень немногие белые могут называться друзьями краснокожих.

– Мы из тех людей! Мы вам это докажем.

– Если сможете доказать, ваше счастье!

– Счастье? Я думал, что нам у вас нечего бояться, потому что мистер Вольф принял нас по-дружески.

– Краснокожего не связывает то, что делает и говорит белый. Я – верховный вождь навахо, и ваша судьба зависит от того, что я теперь о вас узнаю.

При этих словах троице стало страшно, однако Нефтяной принц подавил в себе этот испуг и уверенно продолжил:

– Я слышал, что Нитсас-Ини считается справедливым и мудрым вождем. Он не станет враждебно относиться к воинам, пришедшим спасти его людей и самого вождя.

– Спасти нас? – взгляд вождя внимательно прошелся по лицам белых. – Интересно, что это за опасность, которую вы хотите предотвратить?

– Воины нихора.

– Чепуха! – воскликнул вождь, пренебрежительно махнув рукой. – Мы раздавим их! Даже если бы число их составляло десять раз по сто, мы и тогда сумели бы уничтожить их, потому что один навахо стоит десяти нихора. А вы, безоружные, хотите помочь нам? Только трус позволяет отнять у себя оружие.

Это было оскорбление. Если бы Нефтяной принц пропустил его мимо ушей, он точно оказался бы трусом. Это он понимал очень хорошо, а потому возмущенно ответил:

– Мы пришли сделать добро, а ты отталкиваешь нас оскорблениями? Мы немедленно уедем.

Он подошел к своей лошади и притворился, что собирается сесть в седло. Тогда вождь поднялся, повелительно вытянул руку и закричал:

– Ко мне, воины навахо! Помешайте этим бледнолицым покинуть нас!

Его приказ выполнили мгновенно. Когда белые огляделись, они увидели, что кольцо краснокожих воинов сомкнулось.

Нитсас-Ини продолжал:

– Вы думаете, что к нам можно явиться и уйти так же свободно, как кролику прогуляться по прерии? Вы оказались в наших руках и покинете это место не раньше, чем я разрешу. При первом шаге непослушного ждет пуля!

Это звучало угрожающе, да и вид массы направленных на белых ружей был не из мирных. Однако и теперь Нефтяной принц не выказал испуга. Он вынул ногу из стремени, снял руку с седельной луки и сказал как можно более спокойным тоном:

– Как хочешь! Соглашаюсь, что мы в вашей власти, но ваши ружья не убедили бы нас сообщить вам привезенное нами послание.

– Послание? Да знаю я его. Хотите сказать мне, что собаки нихора выкопали топор войны?

– Нет, это ты и так знаешь.

– Тогда вы хотите мне сообщить, что они оставили свои вигвамы, но и это мне не нужно, потому что я выслал разведчиков, которые скоро сообщат мне об этом.

– Ошибаешься. Твои разведчики не смогут ничего сообщить – они попали в плен.

– Ложь! Я выбрал самых опытных, самых умных мужчин, которые не позволили бы схватить себя.

– Ты послал десять человек, предводителем которых был Хасти-тине. Так?

– Уфф! Так, – удивленно согласился вождь.

– Тогда слушай дальше! Хасти-тине вместе с еще одним воином были застрелены вождем нихора Мокаши. Восьмерых других взяли в плен, как и нас.

– И вы попали в руки нихора?

– Да, но нам удалось бежать, хотя и без оружия. У нас его отняли, потому-то мы приехали сюда невооруженными. Ты назвал нас трусами. Как в таком случае ты назовешь своих разведчиков, которые тоже вынуждены были отдать свое оружие врагу и не обнаружили ни изобретательности, ни энергии, чтобы найти способ убежать?

– Уфф! – воскликнул вождь. – Мои разведчики схвачены, а Хасти-тине убит! Мы должны отомстить! Мы немедленно выступаем, чтобы напасть на этих собак нихора!

Он был очень сильно возбужден, что совершенно не в обычае у индейцев, и поспешил к шалашу, чтобы взять там оружие. Тогда Вольф, до сих пор не проронивший ни слова, взял его за руку и сказал:

– Подожди! Ты должен узнать, где находятся нихора, если хочешь на них напасть. Это нам скажут трое бледнолицых. Они знают еще более важные вещи.

– Более важные? – удивился вождь. – Что же может быть важнее того, что Хасти-тине убит, а наши разведчики взяты в плен?

– Ши-Со тоже попал в плен!

Вождь не смог даже произнести имя своего сына; оно застряло у него на губах. Он словно превратился в камень, и только движение зрачков показывало, что в нем еще теплилась жизнь. Вождя обступили его воины. Наступила гнетущая тишина. Нефтяной принц попытался использовать этот момент и громко произнес:

– Да, это так: Ши-Со тоже в плену. Он должен умереть у столба пыток.

– И мой племянник Адольф, приехавший с ним из Германии, тоже находится во власти нихора, – добавил Вольф.

Понемногу вождь пришел в себя. Он понял, что было бы ниже его достоинства показывать, как задет он этим известием. Он заставил себя успокоиться и только спросил:

– Ты правду говоришь про Ши-Со?

– Конечно, – оживился Нефтяной принц. – Когда мы были связаны, то лежали рядом с ним и даже говорили с ним и его спутниками.

– Кто с ним?

– Юный друг по фамилии Вольф, несколько немецких семей, приехавших из Европы, и даже целая куча вестменов, про которых никто бы не подумал, что они могут оказаться в плену.

– Кто такие?

– Олд Шеттерхэнд и…

– Олд Шет… Уфф!

– Виннету.

– Великий вождь апачей? Уфф!

– Сэм Хокенс, Дик Стоун, Уилл Паркер, Тетка Дролл, Хромой Фрэнк. Ни одного из них ты не причислишь к трусам.

Вокруг послышались громкие возгласы удивления, даже ужаса, благодаря чему вождь успел опомниться. Он отодвинул мешавших ему воинов и поспешил в шалаш. Послышался его голос, потом голос его жены, потом они заговорили одновременно, и женщина воскликнула:

– Возможно ли это? Мой сын в руках у враждебных нихора?

– Да, – кивнул Нефтяной принц.

– Тогда его надо быстрей спасать! Расскажите, что вы об этом знаете, и поведайте, где найти врагов! Мы должны спешить. Говорите же!

Она, женщина, не могла, конечно, сдерживать свои чувства, как это должен был делать вождь. Она схватила Гринли за руку, начала трясти ее, словно таким образом могла бы получить нужные ей сведения, но Нефтяной принц ответил спокойно:

– Да, мы приехали, чтобы рассказать вам о том, что случилось, но вождь принял нас как врагов, и теперь мы предпочтем сохранить при себе, что знаем.

– Собака! – набросился на него Нитсас-Ини. – Ты не хочешь говорить? У меня есть средства открыть тебе рот!

– Нет, – торжествующе усмехнулся Нефтяной принц.

– Мы поджарим вас на костре! Привяжем вас к столбу пыток!

– Мы люди храбрые и умереть сумеем.

Тут женщина положила руки на плечи своего мужа и очень проникновенно попросила:

– Будь приветлив с ними! Они хотели все рассказать нам и не заслуживают, чтобы с ними обходились, как с врагами.

– Такие лица не бывают у хороших людей. Я им не верю! – мрачно ответил вождь.

Женщина продолжала просить, к ней присоединился и Вольф, озабоченный судьбой племянника. Ему тоже не нравились эти белые, и чем дольше он на них смотрел, тем больше, но они не сделали ему ничего плохого, а на основании сказанного ими он мог спасти своего родственника. Этого было достаточно, чтобы присоединиться к просьбам скво. Вождь не смог противостоять двойному натиску и в конце концов сдался:

– Хорошо. Пусть будет так, как вы хотите. Бледнолицые могут спокойно сказать нам, что хотели. Говорите!

Однако вождь заблуждался, если думал, что Нефтяной принц сразу ответит все, что нужно.

– Прежде чем я выполню твое пожелание, я должен знать, будут ли выполнены наши.

– Что же вы хотите?

– Нам нужно оружие. Каждому – по ружью и по ножу. И еще амуниция. И запас мяса, потому что мы не знаем, когда встретим дичь.

– Еды мы вам найдем.

– Я не сомневаюсь, но у вас мы не пробудем долго.

– Когда вы собираетесь уехать?

– Сразу же после того, как расскажем, что произошло.

– Это невозможно. Вы должны остаться с нами, пока мы не убедимся, что вы сказали правду.

– Ваше недоверие нас оскорбляет. Какие у нас основания вас обманывать?

– Не знаю. Поводов может быть много.

– Да нет никаких причин. Есть только две возможности: либо мы друзья, либо нет. В первом случае нам незачем лгать, во втором – мы бы никогда не решились разыскивать ваш лагерь.

– Ваши слова могли бы внушать доверие, но языки у всех бледнолицых лживые: с одними они говорят так, с другими иначе.

– Это не про нас. Мы были пленниками нихора, они хотели нас убить, и нам с огромным трудом удалось сбежать. Ты можешь нам верить, когда мы говорим, что хотим отомстить им. Но сами мы не можем мстить – нас мало. Поэтому мы и пришли к вам.

Вождь хотел что-то возразить, но его белая скво настойчиво попросила:

– Поверь им, иначе мы упустим драгоценное время и явимся слишком поздно для спасения нашего сына.

– Ветер дует в одном направлении, – ответил Нитсас-Ини, – но когда он натыкается на высокие горы, ему приходится менять его. Ветер – моя воля, а ты с Вольфом заменяешь горы. Пусть будет так, как вы хотите.

– Значит, мы можем уехать, когда захотим? – спросил Нефтяной принц.

– Да.

– И вы не будете чинить нам никаких препятствий?

– Никаких.

– Ну, наконец-то мы пришли к согласию и можем раскурить трубку мира.

– Вы мне не верите? – вождь снова нахмурился. – Считаете меня лжецом?

– Нет, но во время войны мы не привыкли исполнять обещания, которые не были скреплены дымом калюмета. Мы говорим правду и могли бы доказать вам это, если потребуется.

– Доказать? Чем?

– Уже самим нашим сообщением. Узнав его, вы убедитесь, что каждое слово в нем – правда. Я даже могу показать вам бумагу, содержание которой все удостоверит.

– Бумагу? Я не понимаю ваших бумаг, потому что в них содержится больше лжи, чем может выговорить рот. Да и не обучен я знакам, которыми утыканы ваши бумаги.

– Но мистер Вольф умеет читать. Он скажет тебе, что мы честны с вами. Теперь ты захочешь раскурить с нами трубку мира?

– Да, – ответил вождь, заметив умоляющий взгляд своей жены.

– Тогда возьми свой калюмет. Мы не можем терять времени.

Нитсас-Ини носил свою трубку на шее. Он снял ее, наполнил табаком и зажег. Сделав шесть положенных затяжек, он протянул ее Нефтяному принцу, от которого трубка перешла сначала к Батлеру, потом к Поллеру. Нефтяной принц чувствовал себя в безопасности; он даже не обратил внимание на то, что Вольф не дотронулся до калюмета и, – следовательно, не был связан договором.

Все удобно расселись на земле, и Гринли начал рассказ. Он поведал о «найденной» нефти, не назвав, правда, места; о продаже месторождения банкиру; о своем путешествии в горы. Он сказал, что встретился с переселенцами, Батлером и Поллером, Олд Шеттерхэндом и другими охотниками на ранчо Форнера, а потом все попали в лапы нихора, у которых они и увидели плененных раньше разведчиков навахо. Именно от них они слышали, что Мокаши убил Хасти-тине.

Навахо сидели молча, и можно было только догадываться, что творилось в душах вождя и его жены, внешне старавшихся держаться спокойно. Они отлично понимали, в какой смертельной опасности находится их сын. За все время рассказа Вольф не сводил глаз с губ Гринли. Никто так и не догадался, что пленные уже свободны, а Нефтяной принц откровенно лжет. Когда он сделал паузу, вождь спросил:

– Как же вам удалось бежать?

– При помощи маленького перочинного ножа, не замеченного врагом. Руки наши, правда, были связаны, но один из моих товарищей сумел залезть в мой карман, вынуть ножичек, раскрыть его и разрезать мои путы, а я потом то же самое проделал с остальными двумя.

Нитсас-Ини на некоторое время задумался, потом быстро поднял голову и спросил:

– А потом?

– Потом мы быстро вскочили, подбежали к лошадям, запрыгнули на самых ближних и умчались.

– Почему же вы не освободили других?

Вопрос был каверзным, и глаза вождя внимательно следили за Нефтяным принцем. Тот собрал всю свою волю и ответил:

– У нас не было времени. Один из часовых заметил, что мы встали, и нам не оставалось ничего иного, как спасаться бегством.

Он думал, что удовлетворительно объяснил ход событий, и не заметил никакого подвоха в вопросе вождя:

– Тот маленький ножик у тебя с собой?

– Да.

– Вы лежали возле других пленников?

Гринли охотно сказал бы «нет», но это было невозможно, потому что перед тем он уже утверждал обратное. Он уже начинал догадываться, куда клонит Нитсас-Ини, а тот строгим голосом сказал:

– Если бы я не раскурил с вами трубку мира, то приказал бы вас снова связать!

– Почему? – испугался Гринли.

– Потому что вы либо просто лжецы, либо отъявленные негодяи. Или вы лжете нам сейчас, или обошлись с товарищами по несчастью самым недостойным образом.

– Мы не могли их спасти.

– Но ты мог сунуть этот маленький ножик ближайшему к тебе пленнику.

– Я же сказал: уже не было времени!

– Не лги! Даже если так, вы могли бы перехитрить преследователей, вернуться тайком и освободить других пленников.

– Мы не могли этого сделать. За нами пустились в погоню человек двадцать – тридцать, тогда как остальные двести семьдесят оставались на месте.

Едва произнеся эти слова, Гринли уже пожалел о них. Оказалось, что он совершил непоправимую ошибку, потому что вождь спросил:

– Значит, их было три сотни? Гораздо больше, чем ты уверял нас. Значит, их силы превосходят нас. У тебя два языка, берегись!

– Ну… я считал приблизительно, – оправдывался Нефтяной принц.

– Так открой свои глаза получше! Если ночью ты видишь, сколь велики силы нихора, то теперь, днем, посмотри, сколько воинов собралось здесь. На каком берегу стоят лагерем нихора?

– На правом.

– Когда они хотят выступать?

– Через несколько дней, – солгал Нефтяной принц, – потому что они ожидают подкреплений.