Текст книги "Башни страха"

– Они тебе такое сказали? – возмутилась я. – Джоан, врачи такого сказать тебе не могли!

Она отвела глаза.

– Нет, Эли, врачи мне ничего не говорили. Об этом... я узнала от одного человека. Но это так и есть. И о моей болезни ты должна знать. Мы с тобой давно знакомы. Знаешь, мне всегда что-то чудилось. Порой я даже не могла отличить реальное от воображаемого. Теперь стало еще хуже. Мне стали слышаться голоса, я вижу в своем окне мужчину. Ко мне по ночам приходят какие-то люди. Со мной творится что-то странное. Единственный, кто понимает меня и может мне помочь, – это Урсула. Поэтому отец и пригласил ее присматривать за мной. Да, я не хотела, чтобы ты приезжала к нам. Не хотела, чтобы ты увидела, какой я стала. А еще я не хочу, чтобы ты заняла место Урсулы...

– Эли! – раздался громкий мужской голос, – Эли Каванаф!

Услышав свое имя, я вздрогнула и повернулась на прозвучавший голос. Высокий, атлетического телосложения молодой кареглазый брюнет махал мне из лодки. В джинсах и свитере с вырезом "лодочкой", он был похож на итальянского рыбака.

– Боже, Грег! – не веря своим глазам, воскликнула я. – Грег Барри!

Оскалив зубы, Грег Барри громко захохотал.

– Я был уверен, что и в таком наряде ты меня узнаешь, – сказал он. – Да, это я. Тот самый хлыщ, который, как только появляются деньги, приглашает тебя в ресторан на ужин.

– А что ты здесь делаешь? – придя в себя после его крепких объятий и бившего мне в нос тухлого запаха рыбы, гневно спросила я.

– Я провожу здесь свой отпуск, – мягким голосом ответил Грег. – Услышал, что ты где-то здесь, и, естественно...

Несмотря на всю его сумасбродность, Грег мне нравился. Я знала, что и руководство "Блэк энд Мориингтон", даже понеся на издании его первой книги убытки, хорошо к нему относилось. Они видели в нем писательский талант и не хотели терять с ним деловых связей. Именно поэтому Артур Морнингтон заключил с Грегом контракт на работу в нашем самом популярном журнале "Тайм энд Тайд".

– Только подумайте – он в отпуске! – с подозрением глядя на него, воскликнула я. – Да ты и двух месяцев у нас не проработал! И в каком же это ты отпуске, хотелось бы знать!

Каждый раз, когда на лице Грега появлялась такая улыбка, я чувствовала, что сейчас он начнет лгать.

– Дорогая, когда руководство сажает меня в рыбацкую лодку и при этом выделяет мне энную сумму денег, то я считаю, что отправлен в отпуск.

Я пристально посмотрела на него:

– Хочешь сказать, что "Тайм энд Тайд" заинтересовали уловы омаров у побережья Мэн? Ты шутишь, Грег!

– И смеюсь, когда иду получать отпускные, – оскалив в улыбке зубы, добавил Грег. – Можешь сердиться, но я стал искать тебя сразу после звонка Артура. Он сообщил мне, что ты остановилась у Хейлсвортов. Но давай поговорим о тебе. Скажи, девушка, которая была с тобой, случайно, не Джоан Хейлсворт?

Увидев в такой глуши знакомое лицо, я настолько была поражена, что совсем забыла о Джоан. А она, пока мы с Грегом разговаривали, ни слова не сказав, стала подниматься на холм. Причем шла она быстро.

– Вот видишь, что ты наделал! – в отчаянии крикнула я.

– А что такого я сделал? – не сводя глаз с удалявшейся от нас Джоан, спросил Грег.

Я с подозрением посмотрела на него.

– Скажи, зачем ты сюда приехал? – гневно нахмурилась я. – Только не говори, что соскучился. Мы же работаем в одном издательстве. Скажи честно, о чем ты собираешься писать?

Грег, продолжая улыбаться, развел руками.

– Да так, о том о сем, – ответил он. – О пароходах и о рыбаках, о королях и капусте. Ну что в этом предосудительного?

– О королях, вроде Хейлсвортов? – спросила я.

Подозрение мое росло. Грег сдвинул брови.

– Если в таком семействе, как Хейлсворты, что-то происходит, то это интересно всем. Прошло три года, а у них там полная тишина. Почему?

– Так ты хочешь написать статью о Джоне Хейлсворте? – усмехнулась я. – Но о нем и его близких уже столько написано. Чтобы переплюнуть других авторов, писавших о них, тебе придется изрядно потрудиться.

– Эли, я намерен написать о них книгу, и мне нужен материал для нее. Это будет история их рода, а Джоан будет фигурировать в ней как его представитель. Вот и все. А в конце книги я попытаюсь ответить на такие вопросы: "Что сделало семейство Хейлсвортов богатыми и почему?", "Что способствует появлению таких людей, как Джон и Монти Хейлсворт?". Бьюсь об заклад, что в их семейном гардеробе спрятан не один скелет. Вот что в наши дни интересует читателей, и я приехал сюда, чтобы удовлетворить их любопытство. Начальная глава этой книги будет посвящена их сумасшедшему предку, тому самому, что построил на скале дом-крепость, а последняя – истории жизни самого молодого их представителя. То есть истории жизни той, что ушла от тебя, потому что ты со мной заговорила.

– Скорее всего, она ушла потому, что от тебя несет тухлой рыбой, – сказала я. – Так, значит, о том, что я здесь, ты узнал в издательстве?

– Естественно, – ответил Грег. – Там же я узнал, что ты давняя знакомая Хейлсвортов. Училась вместе с Джоан. Так что с твоей помощью, дорогая, я смогу...

– Нет! – прервав его, вскричала я. – Никакой помощи от меня не жди. Они мои друзья.

– Я тоже не против с ними подружиться, – улыбаясь, сказал Грег. – Но люблю я тебя вовсе не потому, что Хейлсворты твои друзья. Эли, куда же ты? Мы же с тобой разговариваем...

– Меня ждет Джоан, – бросила я ему через плечо.

– В таком случае я позвоню миссис Хейлсворт и представлюсь твоим другом, – пригрозил Грег. – Скажу ей, что я в Харрикейн-Коув, а она, согласно обычаям Новой Англии, пригласит меня в гости.

– Ты в этом уверен? – не останавливаясь, крикнула я ему.

Глава 5

Монти в столовой не было, и я заметила, как изменилась в лице его мать, когда мисс Кин сообщила, что тот обедает с Урсулой Грант. Джоан нехотя отвечала на мои вопросы и, как только закончила есть, вышла из-за стола и поднялась в свою комнату. Увидев это, миссис Хейлсворт посмотрела на меня, осуждающе покачала головой и направилась за дочерью. Мы остались с Дональдом наедине.

Если миссис Хейлсворт задумала пристыдить Джоан за такое поведение, толку все равно не будет, подумала я. Джоан по-прежнему была ко мне холодна. Я чувствовала себя неловко – Сара Хейлсворт специально пригласила меня, чтобы я помогла ее дочери, а та меня избегает. Мне хотелось как можно скорее уехать из Сторм-Тауэрс и снова оказаться в своей маленькой квартирке.

Тем не менее, сидя за столом, я замечала, что Джоан украдкой поглядывает на меня. В ее глазах я читала то, что в былые времена принимала за желание вызвать мое сочувствие.

Тяжело вздохнув, я поднялась из-за стола.

– Эли, боюсь, что моя сестра тебя сторонится, – сказал Дональд. – Жаль, что я не могу повлиять на сестру.

– После трехлетней разлуки мы обе чувствуем себя немного растерянными, – улыбнувшись, ответила я. – За это время я и Джоан повзрослели. Да и отвыкли друг от друга.

– Хотелось бы верить, что через пару дней отношения между вами наладятся. Но мне кажется, что этого уже не произойдет. С появлением в доме Урсулы Джоан стала очень сильно меняться.

Пройдя по коридору, мы свернули в гостиную. Дональд шел рядом, и в профиль его лицо казалось мне очень красивым. Но не таким, как у Монти, а более мужественным.

– Причину перемен в сестре ты видишь в мисс Грант? – спросила я.

Дональд, нахмурившись, посмотрел на меня сверху вниз:

– Знаешь, Эли, Урсулу я ни в чем винить не могу. Как можно предъявлять претензии тому, у кого была трудная жизнь? У Урсулы появилась возможность заработать, и она ею воспользовалась. До приезда к нам у нее, кроме специальности медсестры, больше ничего не было. А в Англии, как и у нас, медсестрам платят мало. Не мне тебе об этом рассказывать. Ты это сама прекрасно знаешь.

– Да, это мне хорошо известно, – кивнув, ответила я. – Поэтому я и ушла в полиграфию.

– Мама сказала тебе, что по завещанию отца мы должны платить Урсуле десять тысяч в год?

– Об этом мне сказал Монти. Правда, сумму не назвал.

"Урсула получает десять тысяч в год!" – чуть было не воскликнула я.

Судя по улыбке на его лице, Дональд понял, что я сильно удивлена.

– Для нашего отца это ничего не стоило, а для Урсулы десять тысяч долларов в год – целое состояние, – сказал он. – Она у нас уже три года, и единственное, на что ей приходится тратиться, это на одежду и всякую мелочь. За пределы Сторм-Тауэрс она почти не выезжает. Кроме того, отец своим завещанием обязал нас выплачивать его племяннице еще и премиальные. Так что если Урсула через два года покинет нас, то на ее банковском счете будет лежать от восьмидесяти до девяноста тысяч долларов. С такими деньгами она сможет многое себе позволить.

Да, я конечно же была с ним согласна.

– Дональд, а тебя и твою маму такое положение не устраивает, – заметила я. – Это потому, что вы не любите Урсулу?

Он удивленно посмотрел на меня.

– Боже упаси, Эли! – воскликнул Дональд и опустился в глубокое мягкое кресло. – Конечно же нет! Ведь так хотел наш отец. Поначалу мама и я были рады помочь Урсуле. Но в конце первого года ее пребывания у нас, а может быть и раньше, мы стали замечать, что она плохо влияет на Джоан.

Он в задумчивости сдвинул брови.

– Эли, я чувствую, что могу тебе довериться, – после непродолжительной паузы продолжил Дональд. – Скажу тебе по секрету, что вот уже около года состояние Джоан внушает нам опасения. Мы с мамой пришли к выводу, что Урсуле не место в нашем доме. Поэтому мы решили выплатить нашей родственнице всю причитающуюся ей сумму за пять лет, лишь бы она уехала обратно в Англию и никогда не виделась с Джоан. С этим предложением я пошел к Урсуле, но...

Он замолчал и задумался.

– И что же? – спросила я.

Дональд пожал плечами.

– Она рассмеялась мне в лицо и наотрез отказалась, – ответил он.

– Но почему, Дональд? Что же еще ей нужно? Она же знает, как вы к ней относитесь, и все равно хочет остаться?

– Эли, я долго над этим думал, – тихо произнес Дональд. – На такой вопрос ответ может быть только один. Видишь ли, Урсула личность очень сильная. Ее влияние на Джоан с каждым днем возрастает. Возможно, что в скором времени она окончательно подчинит ее своей воле. Мне кажется, что если Урсула решит вернуться в Англию прямо сейчас, то Джоан поедет с ней.

– Но вы же ей этого сделать не позволите, – улыбнувшись, заметила я.

– Да, мы с мамой ее не отпустим. В интересах самой Джоан мы не позволим ей ехать с Урсулой. Но через несколько недель сестре исполнится двадцать один год, и тогда удержать Джоан мы не сможем.

– Но если она больна? – спросила я и тут же об этом пожалела.

– Психически больна? – холодно переспросил Дональд.

– Джоан сказала, что отец показывал ее психиатрам.

– Если мы получим официальное подтверждение того, что она психически больна, то мы сможем ее удержать, – нахмурившись, ответил Дональд. – Эли, к нашему несчастью, у Джоан и в самом деле проблемы с психикой. Но мы с мамой отказываемся верить в то, что она сумасшедшая. А ты как думаешь? Ты же долгое время была с ней рядом...

Я замотала головой:

– Когда она сказала, какой диагноз поставили ей врачи, я в него не поверила. Я также не поверила, что у нее галлюцинации. Да я и сейчас в это не верю!

– И мы с мамой тоже, – с явным облегчением произнес Дональд. – Я рад, что ты того же мнения, что и мы.

Он снова нахмурился, в его глазах появилась тревога.

– Она сказала, что у нее начались галлюцинации? – удивленно спросил Дональд.

– Да. Когда мы стояли у причала. Я была поражена и хотела расспросить о них, но меня, к сожалению, в тот момент отвлекли. Джоан этим воспользовалась и быстро ушла. Потом возможности поговорить с ней на эту тему у меня не было.

– Эли, ты должна это обязательно сделать, – суровым голосом произнес Дональд. – Если Джоан тебе дорога, поговори с ней.

– Я попытаюсь, – пообещала я. – Дональд, ты веришь тому, что... в ваш дом ночью проник грабитель? Что Джоан его видела?

– Да. Только не спрашивай меня, кого или что она заметила в своем окне. Этого я не знаю. Но Джоан действительно что-то видела. Понимаешь, она никогда нас не обманывала.

– Да, это и я могу подтвердить. Но у полицейских на этот счет возникли сомнения. Такое же предположение я услышала и сегодня утром.

– Наверное, от Монти? Или от кого-нибудь из прислуги? Урсула такого сказать не могла. Но я не буду спрашивать тебя, кто это был. Этот человек имеет право на собственное мнение. Однако я лучше него знаю свою сестру. Ты сказала, что считаешь Джоан нормальной. Так вот что тебе скажу я: если у нее галлюцинации, то и у меня тоже.

– Ты тоже что-то видел? – вздрогнув, спросила я.

Он кивнул:

– Как-то поздно ночью я работал в кабинете. Стараясь не шуметь, я поднимался по лестнице. И тут я увидел, что из комнаты сестры выходит мужчина. Он был точно таким, каким его описывала Джоан. Он меня не видел, и я мог бы схватить его. Но я был настолько потрясен увиденным, что закричал, требуя, чтобы он остановился. Глянув на меня через плечо, мужчина бросился бежать по коридору. В тот момент я думал только о Джоан. Дверь в ее комнату была распахнута, и когда я ворвался к сестре, то увидел, что она крепко спит. По топоту, раздававшемуся в коридоре, я понял, что мужчина бежит в сторону северной башни. Я кинулся за ним. И что же? Проверив башню, затем все комнаты, я никого из посторонних в доме не обнаружил. Незнакомец словно растворился.

Вспомнив прошлую ночь, я невольно поежилась от страха.

– В ту ночь я сильно переутомился, – продолжил Дональд, – и в том, что я увидел, был элемент нереальности...

– Как будто это происходило с тобой во сне? – робко спросила я.

– Да, верно. Я допоздна засиделся в кабинете и задремал. Очертания мужчины были какими-то расплывчатыми. Весь он был черным: лицо, одежда, волосы... Свет же горел только у лестницы. Но черт возьми! – я же не мог дремать, поднимаясь по ее ступенькам. Ведь так же? Или настолько устать, что у меня начались видения! Я же слышал его топот, скрип ставен... Нет, это действительно было! В противном случае у меня и Джоан одни и те же видения. А такого быть не может!

– Когда ты, не поймав того мужчину, вернулся, комната Джоан была открытой?

– Нет. Перед тем как погнаться за ним, я ее запер. Но мог бы этого и не делать – замок в ее двери с защелкой. Поэтому для того, чтобы открыть из коридора комнату Джоан, нужен ключ. Утром я проверил замок, но ни повреждений, ни даже царапины на нем не обнаружил. Тогда я его сменил. И все равно – никакого толку! Ты ведь знаешь, что произошло прошлой ночью. В нашем доме творится что-то странное. Этому же должно быть хоть какое-то объяснение! Но я найти его не могу.

– Дональд, как давно это началось?

– В прошлом году, Эли, – сдвинув брови, ответил он. – Естественно, что по округе сразу же поползли слухи. Вспомнили, что нечто подобное уже в нашем доме происходило. Сторм-Тауэрс построен давно и на своем веку многое повидал. Ты слышала, о чем мы говорили в машине с Джоан? В рыбацких деревнях полно невежественных и суеверных людей, а большая часть нашей прислуги из соседней деревни. Они верят в то, что Сторм-Тауэрс проклятое место. Но я верю только реальным фактам. То, что творится у нас в течение этого года, меня очень тревожит. Я человек не суеверный, но раньше ничего подобного в нашем доме не было.

– Я тоже не суеверная, но кое-что могу рассказать. Знаешь, этой ночью в моей комнате происходило что-то непонятное. И все это я видела словно во сне. Но сном это быть не могло. Не могло!

Я почувствовала огромное облегчение оттого, что наконец-то нашелся человек, которому можно было рассказать о пережитом мною страхе, и он, выслушав мой рассказ, за наивную дурочку меня не примет.

Дональд слушал не сводя с меня своих голубых глаз. Поначалу он с удивлением смотрел на меня, а потом – с тревогой. Но он хранил молчание до тех пор, пока я не закончила.

– Это был запах духов? – медленно выговаривая слова, спросил он. – Ты в этом уверена?

– Да. Женщина всегда уловит запах духов. Тем более тот, который она не любит.

– С запахом мускуса... – сдвинув брови, задумчиво произнес Дональд. – Эли, я не знаю никого в нашем доме, кто бы пользовался такими духами. А ты не чувствовала их на ком-нибудь из служанок? Или на Урсуле?

Неожиданно в его глазах я прочла удивление.

– Странно, но я не знаю, какими она пользуется духами. Правда, я не из тех мужчин, кто бы это заметил.

– Нет, на такой резкий запах ты бы внимание обратил, – с уверенностью сказала я.

– Эли, а ты точно заперла свою дверь?

– После того, что здесь произошло? Ты что, смеешься? Конечно же заперла!

– Да, но почему в твоей комнате? Тот же запах, который однажды почувствовала и Джоан... Она сказала, что видела двоих, мужчину и женщину, в тот самый момент, когда они от нее уходили. От женщины пахло теми же самыми духами. То был резкий запах мускуса...

– Но почему в кабинете он был сильнее? – спросила я. – Сильнее, чем в других комнатах. Такое впечатление, что она только что там прошла.

– Если ты думаешь о том потайном ходе, который упомянула Джоан, то забудь о нем. Как я уже говорил, он давно замурован.

– А может быть, есть другой? Тот, которого на строительных чертежах нет?

– Абсолютно уверен, что второго хода нет. В начале девятнадцатого столетия Сторм-Тауэрс реконструировали. Если в нем были еще потайные ходы, то их непременно бы замуровали. Потребность в них давно отпала.

– В любом случае я хотела бы, чтобы свою дверь я могла закрывать на задвижку. Не люблю, когда ко мне приходят по ночам гости с запасным ключом, а я в это время сплю.

Дональд рассмеялся.

– Хорошо, Эли, я велю Сэму Холдену поставить на твою дверь задвижку, – пообещал он. – А еще одну – на дверь Джоан. Да... Как же это я раньше не сообразил.

Услышав чьи-то шаги, я оглянулась.

– Эли, я вас прервал? – спросил с улыбкой вошедший в комнату Монти. – Я приглашал тебя после обеда проехаться на лошадях, а ты тут секретничаешь с моим умным братом.

На нем был костюм для верховой езды, который дополнял черный галстук. Выглядел Монти весьма элегантно.

– А я думала, что ты еще обедаешь с Урсулой, – съехидничала я.

– То, что я обещаю, я никогда не забываю. Тем более такой красивой девушке. На лошади в этом мини ты будешь великолепно смотреться, но на улице довольно прохладно. А кроме того, наше единственное дамское седло сгнило еще в начале века. Так, может быть, ты пойдешь и переоденешься?

Я с надеждой взглянула на Дональда. Мне не хотелось от него уходить, не задав ему еще несколько вопросов. Но он тут же поднялся с кресла и посмотрел на настенные часы.

– Извини, Эли, но мне надо работать, – сказал он.

– Ты будешь работать? – оскалив в улыбке зубы, переспросил его Монти. – Да неужели?

– Верь или не верь, но на управление делами семьи требуется больше времени, чем на проматывание ее доходов, – язвительно произнес Дональд.

– Но кто-то же должен их проматывать, – ответил Монти. – Джоан пока не имеет права, а ты и мать этого себе позволить не можете. О-о, что бы вы без меня делали! Заполнили бы второй Форт-Нокс? Эли, я жду тебя возле конюшни. Урсула уже внизу и хочет с тобой познакомиться. Ну, договорись?

Я непроизвольно перевела взгляд на Дональда. Он мне кивнул и произнес:

– После обеда я собирался представить тебя Урсуле, но у Монти это получится лучше. Монти, почему ты не приглашаешь Урсулу к общему столу? Она же не пленница.

– Я хотел это сделать, но, когда узнал, что здесь без меня происходит, решил с этим повременить. Боюсь, что ее и нашу мать за одним столом мой желудок не выдержит. Ну, Эли, я тебя жду. Только не задерживайся.

На выходе из гостиной я обернулась.

– Монти, может быть, Джоан с нами поедет? – спросила я.

– О нет! – ответил он. – После спора с матерью она отправилась к Урсуле и теперь от нее долго не выйдет. А потом, одна мысль о лошадях приводит ее в ужас.

Пока я переодевалась, чувство вины перед Джоан не покидало меня. Мне очень хотелось остаться с Дональдом и подробнее расспросить его о сестре.

Мой костюм для верховой езды далеко не новый, но я, собираясь в дорогу, в первую очередь подумала о нем. Последний раз я ездила на лошади, когда жила еще в Бостоне. А это было очень давно. Я очень любила лошадей и любую возможность прокатиться верхом всегда использовала. Отец часто шутя говорил, что они мои лучшие друзья.

Да, погода что надо, подумала я, выходя на крыльцо дома. Чистый воздух, солнце светит, а на небе – одно-единственное облачко!

Свернув с посыпанной гравием подъездной дорожки, я зашагала в сторону северной башни Сторм-Тауэрс. Между деревьями, вдоль которых я шла, росла зеленая трава. Эта часть усадьбы Хейлсвортов была мною еще не изучена. Из открытого окна огромной кухни слышался звон посуды и веселый девичий смех. Возможно, что это смеялась моя горничная Нэнси Морган.

Возле гаража, закатав рукава рубашки, Сэм Холден мыл красный спортивный автомобиль, который теперь смотрелся как новенький. На приветствие водителя Хейлсвортов я улыбнулась и помахала рукой. Конюшня, которая была мне уже видна, примыкала к огораживавшей усадьбу высокой стене. Я уже чувствовала в воздухе запах сена и слышала топот лошадиных копыт. Через открытые ворота виднелся ряд загонов и чистивший уздечку конюх.

– Добрый день, мисс, – завидев меня, улыбаясь, поздоровался он. – Мистер Монти и мисс Грант находятся в конюшне. Отличная погода для прогулки на лошади. Не правда ли?

– Да, лучше не бывает.

Услышав мой голос, Монти и Урсула, продолжая переговариваться, направились к выходу. Когда они подошли ко мне, я с интересом посмотрела на Урсулу. Сходство между ней и членами семьи Хейлсвортов было очевидным. Мисс Грант оказалась высокой женщиной около тридцати лет, с такими же черными волосами и карими глазами, как у Монти, и с таким же волевым взглядом, как у остальных Хейлсвортов. Она показалась мне симпатичной, хотя и несколько высоковатой. На ней был строгий английский костюм, который почти лишал ее женственности.

– Здравствуйте, мисс Каванаф, – разглядывая мое лицо, поздоровалась Урсула. – Самое время нам с вами познакомиться. Джоан мне много рассказывала о вас, о вашей дружбе.

Английский акцент в ее речи напрочь отсутствовал. Судя по всему, три года, проведенные Урсулой в Америке, помогли ей от него избавиться.

– Да, я тоже так думаю, – ответила я. – Вот мы и встретились.

– Как мне стало известно, у нас есть кое-что общее. Вы тоже медсестра?

– О, бывшая, мисс Грант, – с улыбкой уточнила я.

В ответ Урсула не улыбнулась мне даже глазами.

– Бывшая? – холодным тоном переспросила она. – Правда? И это в вашем возрасте! Нет, вы, американцы, меня просто поражаете! После такой трудной учебы, получив диплом, вы отказались работать по специальности.

Если Урсула рассчитывала, что я сейчас начну перед ней оправдываться, то она глубоко заблуждалась.

– Ну, к работе медсестрой я всегда могу вернуться, – ответила я. – Было бы на то желание.

Урсула многозначительно посмотрела на Монти и, как мне показалось, помрачнела.

– Эли, ты сказала, что сейчас работаешь в каком-то нью-йоркском издательстве, – переведя на меня взгляд, вмешался Монти.

– В настоящее время – да.

В этот момент в конюшне громко фыркнула лошадь, и я, посмотрев на распахнутые ворота, спросила:

– Монти, какая из них моя?

– Серый жеребец Джоан, – облегченно вздохнув, ответил молодой Хейлсворт. – Но к нему надо привыкнуть.

– Мы как раз об этом сейчас говорили, – улыбнувшись, сказала Урсула. – Сама я в лошадях ничего не понимаю, но Джоан говорит, что у него строптивый характер. А она опытная наездница. Надеюсь, что вы, мисс Каванаф, с ним справитесь.

Когда мы подошли к конюху, она с тревогой в голосе спросила его:

– Скажи, Бенсон, Стил – спокойное животное? Они же собираются ехать в бухту, а спуск в нее, ты сам знаешь, очень сложный.

Я задумалась. Если Джоан ездила на этом жеребце и никаких проблем с ним не имела, то мне ли его бояться? Ведь это же я научила ее держаться на лошади.

Конюх смерил меня взглядом.

– Мисс, когда я на Стиле туда спускаюсь, у меня с ним проблем не бывает, – ответил он. – Правда, мисс Джоан он иногда не слушается. А так... поступь у него твердая... Если будете крепко держать поводья, то Стил станет как шелковый. Вообще-то он хороший жеребец.

– Да и я в этом деле далеко не новичок, – заметила я.

– Я так и подумал, мисс, – улыбнувшись, ответил Бенсон. – Вы похожи на молодую леди, которая знает, как управлять лошадью.

Он направился в конюшню за лошадьми, а Урсула, словно снимая с себя всю ответственность за то, что может со мной случиться в пути, пожала плечами.

– Как долго вы, мисс Каванаф, здесь пробудете? – спросила она.

– Я, мисс Грант, пока не решила.

Урсула с улыбкой повернулась к Монти:

– Монти, почему бы тебе и мисс Каванаф после прогулки не прийти ко мне на чай? За те три года, что я у вас, мне так и не удалось пообщаться ни с одной медсестрой. А наша профессия такая интересная...

Монти взглянул на меня и вскинул брови: – Ну, Эли, что скажешь? Приглашение принимаешь? Знаешь, Урсула печет такие бисквиты, что пальчики оближешь. О, это просто нечто! С начинкой из консервированной черники, а сверху – то, что она называет девонширским кремом.

– С огромным удовольствием, – ответила я.

– Вот и прекрасно! – произнесла Урсула. – Тогда я вас оставляю. Джоан, должно быть, меня уже заждалась. – Она вызывающе посмотрела на меня и добавила: – После обеда она себя неважно чувствует.

– Да, я тоже это заметил, – поддержал ее Монти.

Но тут Бенсон вывел из конюшни двух лошадей, и серый жеребец по кличке Стил полностью завладел моим вниманием.

Джоан часто и подолгу рассказывала мне о нем. Сейчас Стил выглядел резвым и немного возбужденным. Он мне сразу понравился. Когда я на него взобралась, Урсула уже приближалась к крыльцу дома. Походка ее была торопливой. Бросив взгляд на быстро удалявшуюся от нас кузину, Монти почему-то улыбнулся.